*****
Потихоньку, прогулочным шагом,  прошли мимо автозаправки. Именно это место в середине прошлого века было описано Чингизом Айтматовым. В то время еще только начинающим журналистом, в первом своем произведении «Тополек мой в красной косынке». Более 50-ти лет назад это была в городе единственная автозаправка. Представляла собой небольшую саманную мазанку и несколько цистерн.
Когда Лилька научилась бегло читать, и прочитала с подачи отца, первые произведения Чингиза в местной газете, ходила по пятам за родителями и цитировала все строчки из рассказа. Девочка сразу узнала описываемые места и бегала к этой заправке. С восторгом и упоением рассказывала на уроке Прасковье Захаровне, что об их городе знают теперь во всей республике.
Зашли в местный музей. Основан тридцать лет назад. Их с Лилькой уже в городе не было. Поразила оплата за посещение – 5 сомов (эквивалентно 5 рублям). Зашли просто так, а настолько затянула экспозиция. что с увлечением и каким-то особым интересом ее осматривали и ходили из зала в зал. Посетителей  не было; смотрительница, включила им свет во всех помещениях.
-Лиль, второй раз в жизни вижу чанач.(Т.е.  емкость для сквашивания кобыльего молока)
-А я вообще  вижу эти вещи впервые.
Валерий вошел в юрту. Осмотрел ее убранство и прошли в залы боевой славы.
Отдельно, посередине помещения расположены два больших стенда: «Кинолетопись Великой войны»; на стенах скорбные списки погибших; и по пальцам можно пересчитать - ветеранов. Пока здравсвующих. И стенд посвященный, защитникам последней оранжевой революции, т.е. последних Ошских событий. Портреты совсем молодых мальчишек в черных траурных рамках.
-Пошли побыстрее отсюда, тихонько попросила Лиля своего спутника. Валерию наоборот, стало нтересно.

                                   *****

Попалось  на обратном пути кафе, «У бабушки Айши».
-Зайдем, предложил Валерий своей спутнице. Хочу лепешек в тандыре, или самсы.
-Так дома мама ждет с пельменями.
-Мы и пельменям место найдем, просто охота на прощание именно вот какого-то, такого,  чего-то… с детства забытого!
Пока ждали заказ, Валерий вновь завел разговор:
-Лиль, а вот кто были папкины родители? И откуда он родом? Только став взрослым стал осознавать, что  Шамиль для своего времени, был очень образованным человеком. Его, в то нищее время, когда  толком ни одеть, ни обуть ничего не было, выделяло умение одеваться. И простой китель без погон, носил как фрак. Это вот сейчас пообщавшись со взрослым Алькой, сделал сравнение. Из сестер, ты и Маринка, проще всех. И это сейчас. В юности ты была другой, Гусаровской…
-Валер, а помнишь: «Бытие определяет сознание», и еще: «Человек – это социальный продукт». Тридцать с лишним лет общения с рабочими мужиками оставило свои след. Я, что греха таить, и матом теперь могу ...
Как-то сосед сказал, что если бы увидел мой покойный муж меня сейчас, в гробу бы перевернулся. Вот так жизнь нас иногда обтесывает, негромко проговорила Лиля и стала смотреть в окно.
-А по поводу родословной отца – так мы к стыду своему ничего и не знаем. И фамилия Гусаровы – это искусственно созданная. Настоящая его фамилия звучит по-китайски. Мама как-то нам сказала, но мы посмеялись и забыли, а надо бы знать. Папа с отцом бежали то ли от раскулачивания, то ли от каких-то репрессий. Что-то смутное в голове крутится; знаю точно, что на фронт его не призвали из-за китайского подданства. Советское гражданство он принял уже после войны, а у отца, т.е. нашего деда, гражданство  так и осталось китайским, до смерти. Родители считали, что это было причиной отказа Алику при поступлении в погранучилище. Как-то слышала, как родители разговаривали между собой на эту тему…Отец ведь всю жизнь был вольнонаемным. И ценили только потому, что других специалистов не  было…
-Лиль, когда я поступил в училище, то среди однокашников был самым подкованным в области культуры и искусства. Знаешь, как меня выделяла наша преподаватель эстетики. И не поверила, что я из такой глубинки. В семье, для нас,  это было абсолютно естественным – знание основ мировой культуры; музыки; литературы. И это заслуга бати. А сколько за столом доставалось! И маме в первую очередь. Вечером, за ужином, когда собиралась за столом вся семья, сервировка должна быть полной. Помню, нас с Алькой, как в каком-то фильме, заставлял держать во время еды книги под мышками. Но привил все правила хорошего тона.
-Да, чего у отца было не отнять, так это энциклопедическую образованность, воспитанность. Мама ведь рядом с ним, можно считать,прошла все университеты.
-Лилька, ты всегда все знала в детстве, и все подслушивала. Скажи, что ты знаешь о моем отце? Был же он у меня!
-Даже при моем любопытстве, Валерка, я не знаю. Никогда, ничего на эту тему мне подслушать не удалось, засмеялась Лилька. Один-ноль в твою пользу, это по поводу моего любопытства. Дело прошлое, спроси у мамы, если тебе интересно. Мы только взрослыми задумались, что у тебя нет отца.  И никогда не задумывались, почему  ты Пушкарев; а тетя Дуня – для нас тетя; а для тебя мама. А папа получался общий. И наша мама – общая. Порнография какая-то… И не шведская семья, и не мусульманская. Если вдуматься, то такая белеберда получается. Попробуй кому-нибудь это растолковать – не получится, без бутылки не поймут. Да, накрутила жизнь,  улыбка чуть-чуть тронула Лилькины губы.
-Многоженство преследовалось по закону. В годы нашего детства, многоженство, как социальное явление, уже не встречалось. Утвердительно произнес Валерий.

*****
Пушкареву очень хотелось в Москву, домой. Терпел все экскурсии, которые ему устроили в столице Кыргызстана. Перед вылетом, накануне вечером, спросили, что он предпочитает посетить: русский драматический или оперный театр?
-Хочу все. Но останемся дома. Я очень устал от впечатлений. И вас всех милости прошу к нам, в Москву. Ведь совсем не чужие. У меня кроме вас родных нет.
И все закрутилось в обратном порядке: таможенный досмотр, пограничный контроль, выход на посадку.
На посадке предложили свежий номер «Российской газеты» и сим-карту Мегафона. Можно сделать после активации в России 1-2 коротких звонка, а далее необходимо пополнить баланс. Удобно, у кого нет российской сим-карты.
Уже в пассажирском кресле Пушкарев посетовал, что лучше бы давали эту карту по прилету, сюда, в Киргизию.
-Их постоянно раздают, просто вы не обратили внимания на ребят недалеко от пограничного контроля, пояснил ему сосед справа.
Шасси оторвались от взлетной полосы. Внизу, мелкими складочками, представляются горные цепи; огромными темными простынями кажутся убранные поля. Больше из иллюминатора ничего не видно. «Боинг»  набрал высоту и под крылом самолета видны только густые, плотные, белые облака. Похожи  на  взбитые  яичные  белки,  для безе.
Вспоминаются глаза женщины, когда она прощалась с ним,  и со старшей дочерью. Казалось, глаза потеряли всякий блеск и перестали жить. Дочь сказала обыденно:
-Мамуль, пока. Скоро приеду. Я теперь пенсионер, сама себе хозяйка. Не скучай. Дочь обняла  мать, Валерий предложил: 
-Давайте присядем на дорожку...
И как только самолет набрал высоту и взял курс на Москву, все пережитое за последнее время ушло на второй план. Стали далекими  и непонятными заботы и мысли когда-то родных и близких людей. Ничто и никто, как оказалось, не держало его  на этой земле. Дом у него там, в Москве. Там Лена, с которой он прожил основную часть жизни. Там дочь, самое дорогое, что есть в его жизни. Там внуки. И даже зять, с которого нечего взять, теперь более близкий и родной человек, чем те, которые остались там, откуда он улетает.
Почти уверен, что больше судьба не занесет его в этот край. Возможно, изредка будут созваниваться. По большим праздникам и событиям. А скорее всего,  пройдет первая эйфория от этой встречи и в круговороте будней будет забыто все.
И вот уже все мысли только о жене, о дочери, о непутевом зяте. (За  какие грехи,  его дочери  это наказание? Твердит одно - Я ЕГО ЛЮБЛЮ). И главное в этой жизни – это внуки. Это счастье великое, дети! Проснулся,  когда самолет заходил на посадку и предложили пристегнуть привязаные ремни,  именно в это время  пришли в голову какие-то нелепые мысли: - «У его внуков все предки занимались швейным производством? Вот удружила ему и его внукам, его мама - Евдокия Ивановна Пушкарева»!

         
            Август-сентябрь 2015, Нарын-Бишкек, Кыргызстан.

Зятя, я думаю, Пушкарев любит. Но это ревность отца.
Моему папе все женихи были неугодны. Его не устраивали ни национальность, ни образование, ни внешность претендентов на руку и сердце любимых дочерей. Мне досталось больше всех, как самой любимой. Так у моего папы было пятеро дочерей, а у Валерия Сергеевича - ОДНА КАТЯ! Про моего однокурсника он вообще сказал: - "Дочечка, ты хочешь, чтобы у тебя были такие некрасивые дети?"
Про будущего мужа сказал: - "Зачем тебе лейтенант?  Можно и майора найти". Вот так, лишь бы дочечку от него не увели!
Отцы только хотят сыновей, а любят дочек. Это прописная истина.

Большущее, спасибо, Галина! Про талант ничего не скажу. А старость и одиночество на лицо!!!