«2»

Катя Пушкарёва влезла на стул, да ещё на цыпочки привстала, чтобы дотянуться до верхней полки книжного шкафа, где по её предположениям прятался учебник французского. Пошарила рукой, достала книгу и сморщила нос, заметив на ней пыль. Поправила очки на носу, а на учебник дунула.
- Катерина!
Она вздрогнула, обернулась и посмотрела на отца.
- Я всё ещё пытаюсь с тобой говорить.
- J'écoute, le papa, - послушно ответила она и спрыгнула со стула на пол.
Пушкарёв задумался и переспросил:
- Что?
- Я слушаю, папа.
- Слушает она, - проворчал Валерий Сергеевич. – Оторвись от учебника. Нам нужно поговорить о вчерашнем.
Катя книгу захлопнула с явной неохотой.
- Папа, ну о чём говорить? Я же всё объяснила.
- Это ты сейчас говоришь про тот непонятный ночной звонок? Это называется – всё объяснила? Лена, ты слышишь?
- Валера, не кричи, соседи услышат.
- Я не предполагала, что так получится. Колька сказал, что мы туда и обратно. А потом мы на электричку опоздали.
- Опоздали они… Я этому разгильдяю уши оторву. Вот сейчас он придёт – и оторву, будь уверена.
Катя кивнула. Уши были не её, да и жалко дорогого друга в этот раз не было. Она по его милости за вчерашнюю ночь такого натерпелась, что с удовольствием бы отцу помогла отрывать Зорькину уши.
Отец вернулся на кухню, оттуда всё ещё доносилось его возмущённое бормотание, а мама вошла в её комнату, и дверь за собой прикрыла.
- Катюш, ты ведь не обманываешь? Ничего не случилось?
- Мама, что могло случиться? В конце концов, я взрослая давно.
- Конечно… Но ты же понимаешь, мы с папой волнуемся. Скажи мне, Коля на самом деле любит эту девушку? Она совершенно ему не подходит. Я её видела с ним… Такая расфуфыренная.
- Сейчас так одеваются, мам.
- Непутёвая она, - уверенно махнула Елена Александровна рукой. – Неужели Коля этого не понимает?
- Когда Колька влюбляется, он вообще ничего не понимает, - улыбнулась Катя. – Но обещаю, что я больше помогать ему не буду!
- Правильно. Хотя… не знаю. Он ведь глупостей наделать может.
- Oui, le problème, - пробормотала Катя, пролистывая учебник.
- Когда начинаются занятия?
- Послезавтра. – Катя посмотрела на мать и улыбнулась. – Я очень надеюсь, что эти курсы помогут мне найти хорошую работу. Очень надеюсь.
- Найдёшь, - кивнула Елена Александровна. – Обязательно, даже не сомневайся. Совершенно не понимаю этих начальников, - качнула она головой. – Ну что им ещё нужно? Умница, ответственная, с прекрасным образованием, а они всё выбирают и выбирают.
- Мама, они ведь не только в диплом смотрят, к сожалению.
- А куда?
Катя посмотрела на мать, решив, что та шутит, а потом серьёзно ответила:
- На внешность, мама. А я под стандарты не подхожу. 
- Чем это? – Елена Александровна смотрела непонимающе.
- Потому что у них в офисах знаешь какие девушки работают? Вот каких Колька в журналах рассматривать любит, а я мышь серая. Да ещё в очках.
- Глупости не говори, - рассердилась Елена Александровна. – Какая ты мышь? Что плохого в том, что девушка одевается скромно и не красится, как эти…
- Плохого может и ничего, но толка тоже не наблюдается, к сожалению.
Мать успокаивающе похлопала её по руке.
- Ничего, всё наладится.
- Обидно просто, - пожаловалась Катя. – Когда училась, не думала, что столкнусь с такой проблемой. Считала, что главное – знания…
- Это и есть главное.  Просто тебе не те люди попадались. И даже хорошо, что они на работу тебя не взяли. Попадётся стоящий человек.
- Мне не нужен человек, мне начальник нужен, - пробормотала Катя.
Колька явился через полчаса и выглядел несчастным. Настолько, что даже у Валерия Сергеевича сердце дрогнуло и рука на «разгильдяя» не поднялась. Ну а когда Зорькин отказался от второй ватрушки, забеспокоилась уже Елена Александровна.
- Коля, что случилось? – спросила она.
Катя  глянула на друга поверх учебника и едва заметно усмехнулась.
- Нет мне счастья в этой жизни, тёть Лен.
- Никак с королевишной своей поругался, - покачал головой Пушкарёв и переглянулся с дочерью.
- Вам бы только смеяться, дядя Валера, а я страдаю.
- Она тебя просто не оценила, Коль, - заверила его Катя.
Елена Александровна подошла и потрепала молодого человека по волосам.
- Не мучайся, она тебе не пара. Мы тебе хорошую девушку найдём, правильную. А эта, что? Вся из себя, курит… Ещё тебя гадостям всяким научит.
Катя закрылась учебником и тихонько рассмеялась.
- Коля, съешь пирожок, - продолжила Елена Александровна, а муж ей весело поддакнул.
- Да, Коля, съешь. А то худой, как сучок, а ещё удивляется, почему его девушки не любят.
- Папа!
- Валера!
- Ну что? Я правду говорю. Хочешь, я тебе гантели подарю, Коль? У меня есть.
Зорькин посмотрел на него расстроено, а потом вдруг кивнул.
- Хочу.
- Ну вот, – Пушкарёв хлопнул ладонью по коленке, - совсем другое дело.
Зорькин взялся за пироги с бóльшим воодушевлением и даже заулыбался.
- Дядя Валера ругался? – спросил Николай, когда они спустя полчаса вышли из квартиры.
- А ты как думаешь? – Катя остановилась и принялась заматывать длинный шарф. – Вчера вечером мне допрос устроил, когда я проснулась, и утром тоже. А тебе повезло!
- Ничего себе повезло, - возмутился Коля. – Меня Светка бросила!
- Так тебе и надо! Я ведь тебя предупреждала, что не нужно туда ехать, а ты ещё и меня потащил на эту дачу. Доволен теперь?
- Кать, ну прости меня. Я же не знал, что он там будет.
- А я знала!.. Как чувствовала, но с тобой поехала. Не могла же я тебя одного отпустить… А надо было, - огорчилась она.
- Не расстраивайся, Кать. – Зорькин ухватился за её плечи и прыгнул вниз через две ступеньки.
Пушкарёва остановилась и сурово на друга взглянула.
- Коль, ты дурак?
Тот виновато улыбнулся.
В том, что произошло в ту кошмарную ночь, был виноват именно Зорькин.  Это он потащил её на какую-то дачу, к чёрту на куличики, где их бывшие однокурсники отмечали Старый Новый год. В прошлом году закончили институт, разошлись в разные стороны, но привычка встречаться по праздникам ещё осталась и все частенько созванивались и собирались вместе. Все, кроме Кати. Даже Зорькин ездил на подобные сабантуи довольно часто, старался не пропускать ни одной встречи, хотя особо его никто не приглашал и не ждал, но Коля ездил вслед за своей «любовью», которую упрямо добивался уже пару лет, правда, безуспешно. Зорькин строил планы, сиял, когда она принимала его приглашение сходить в кафе или в кино, а она после просто пожимала плечами, смеясь, целовала его в щёку и уходила. Катя друга жалела, правда, не вслух. Ободряюще улыбалась и выслушивала пламенные речи и мечтания, а после и огорчения.  Только иногда, когда Света слишком откровенно его «кидала», пыталась донести до друга истину, но тот только отмахивался и, в конце концов, она сдавалась и вновь замолкала.
Сама Катя на встречи однокурсников не ездила, побывала лишь пару раз, и то, почти всё время просидела в стороне, наблюдая за всеобщим весельем. Всё-таки на курсе она слыла «белой вороной», «папиной дочкой» и «ботаником», что скрывать? Над ней иногда посмеивались, но не зло, потому что знали – в трудный момент помощи придётся просить именно у неё. Но всё равно она была другой и чувствовала себя «чужой», хоть и проучилась с этими людьми пять лет, и вроде бы взрослела вместе с ними. И на «загородных гуляньях» она никогда не бывала, папа ни за что бы не отпустил, а вот, благодаря Кольке, в этот раз всё же пришлось побывать.  Впечатлений море… и все неприятные.
Колька практически умолял её съездить с ним. Катя отнекивалась, как могла, но он не отставал.
- Я только посмотрю!
- На что ты посмотришь, Коля?
- На неё. Мы не виделись уже месяц, она даже на звонки мои не отвечает.
- По-моему, всё и так ясно. Не отвечает, значит, не хочет. Думаю, тебе пора с этим смириться.
Зорькин понуро опустил голову.
- Я знаю, но… могу я на неё в последний раз посмотреть?
- Поезжай и посмотри. Я тебе зачем? Коля, пойми, мне нужно повторить французский, у меня курсы начинаются со следующей недели…
- Кать, да его не будет, он же уехал из города, работу нашёл.
Она сбилась на полуслове и покраснела.
- Уехал?.. Ну и отлично. И вообще я не о нём. С чего ты взял? Просто ехать не хочу. Коля, я никогда не ездила на такие встречи, ты же знаешь!
- Вот и посмотришь, - упорствовал он. – Надо же когда-то… Кать, да мы быстро, туда и обратно.
- Да я-то тебе зачем?
- Как же? Мне нужен будет повод, чтобы уехать оттуда. А ты как раз поводом и будешь! – Зорькин заулыбался.
Она покачала головой.
- Нас не приглашали…
- А тебе должны были открытку прислать? Кать, на шашлыки не приглашают. Кто приехал, тот и приехал.
Он её ещё долго уговаривал, и Катя в итоге согласилась, но прежде добилась от Зорькина клятвенного обещания, что они вернутся вечером и не поздно.
- Я себе не враг, - серьёзно заявил Коля. – Валерий Сергеевич ничего не узнает.
А закончилось всё плохо. Во-первых, «он» на даче был, да не один, а в обнимку с какой-то незнакомой блондинкой, а во-вторых, Колька расстроился после разговора со своей ненаглядной и, в итоге, они опоздали на последнюю электричку. Прибежали на станцию, и только хвост поезда вдалеке разглядели. Замерли на платформе в расстройстве и отчаянии. Потом Катя топнула ногой.
- Я назад не пойду.
Колька сунул руки в карманы куртки и посмотрел на часы на столбе.
- Надо идти, больше некуда.  Не на улице же ночевать.
- А ты уверен, что это последняя электричка?
Зорькин молча кивнул, а Катя застонала в голос.
- Это просто какой-то кошмар!
Но делать нечего, отправились обратно в посёлок. Денис встретил их насмешливым взглядом.
- И сейчас будете врать, что на электричку опоздали.
- Дай мне телефон, пожалуйста, - попросила Катя.
Старков приподнял одну бровь.
- Папа будет беспокоиться?
- Ты телефон дашь?
Он достал из кармана телефон и подал ей, при этом внимательно за Катей наблюдал. Его взгляд заставлял глупое сердце колотиться быстрее. Приходилось напоминать себе, что Денис подлец и даже разговаривать с ним… не стоит, в общем. Что она через это уже переступила, смогла и глупости всякие из головы выкинула. И он ей безразличен. Пусть целуется и обнимается, с кем хочет, пусть уезжает, пусть смотрит на неё с насмешкой – ей всё равно. Надо выглядеть спокойной и невозмутимой. Вот только крики отца в трубку сохранению невозмутимости никак не способствовали.
- Папа, со мной всё хорошо, я вернусь завтра утром. Ну вот так – завтра утром. – Понизила голос до предела: - Нет, не шучу. Не кричи, пожалуйста… Слышу. Но приехать не могу. Я завтра всё объясню, не волнуйтесь и ложитесь спать. Да ничего со мной не случится! Всё, папа, до завтра.
Выключила телефон и протянула его Старкову.
- Спасибо.
Он удержал её за руку.
- Твоя первая ночь вне дома?
Катя подняла голову и смело на него посмотрела.
- Нет, вторая. Или ты забыл?
Денис усмехнулся, но несколько кривовато. И руку её отпустил.
Всё было ужасно. Веселье шло полным ходом, вино лилось рекой, орала музыка, ребята веселились, а Катя сидела в стороне и за всем этим наблюдала без всякого энтузиазма. Колька увивался за своей Светой, та была слегка пьяна и неказистые ухаживания  поклонника принимала благосклонно.   Зорькин сиял и про Катю совершенно позабыл.  А Пушкарёва поглядывала на часы, с нетерпением ожидая наступления утра, чтобы можно было пойти на вокзал и дождаться первой электрички там.
- Пушкарёва, ну что ты скучная такая?
На подлокотник её кресла присел Женька Мазуров и протянул ей стакан пива и бутерброд. Бутерброд Катя взяла.
- Я не скучная, я спокойная.
- Слишком спокойная. Выпей пива.
- Не хочу.
Женька безнадёжно махнул рукой и ушёл. Посидев ещё немного, Катя поднялась, накинула на себя пальто  и вышла на веранду.  Было жутко холодно, а на небе красовалась жёлтая луна.  За дверью послышался взрыв хохота, Катя вздрогнула и отошла подальше, в тёмный угол.
Дверь открылась и на веранду вывалилась парочка. Девушка висела на молодом человеке, а когда он вытащил её на улицу, завизжала.
- Холодно! Денис, холодно, отпусти!
- Да иди, - хохотнул Старков.  Девушка убежала обратно в дом, а Денис достал из кармана сигареты и закурил. Подошёл к перилам, а потом вдруг повернул голову и увидел Катю. Она стояла в темноте, свет от единственной лампочки над дверью её не затрагивал, и Пушкарёва надеялась, что Старков не заметит её присутствия. Но не повезло.
Он сделал несколько шагов, приблизился к ней, и Катя почувствовала стойкий запах алкоголя. Отодвинулась.
- Мёрзнешь?
- Дышу свежим воздухом.
- А-а. – Разглядывал в полумраке её профиль, потом поднял руку и прикоснулся пальцем к её щеке. Катя дёрнулась.
- Не трогай меня.
- Всё ещё злишься?
- Злюсь? Денис, ты не в своём уме? Ты выставил меня посмешище, надо мной весь институт смеялся! – Она невольно разозлилась, мгновенно вспыхнула, и тон вышел обвиняющим.
Он усмехнулся.
- Потому что ты дура, Пушкарёва. Надо ко всему относиться проще. Насколько помню, я на тебе жениться не обещал. – Денис пьяно рассмеялся. – Или это само собой разумелось?
Обидно стало до слёз.  Попыталась проскользнуть мимо него, чтобы вернуться в дом, но Денис преградил ей дорогу.
- Что тебе нужно?
- Смешная ты, Катерина.
- А ты пьян. Пропусти.
Старков выбросил сигарету и протянул руки к Кате. Она попыталась его оттолкнуть. Пальто соскользнуло с одного плеча, Катя хотела его удержать, а Старков этим воспользовался и притянул её к себе. Пушкарёва отчаянно засопротивлялась, правда, ничего этим не добилась. Денис её поцеловал, и запах водки стал непереносимым, а от поцелуя даже опьянеть можно было.
Кто-то из дома выглянул и Старкова окликнул. Захохотал, когда заметил целующуюся парочку.  Денис оторвался от Кати, оглянулся и весело хохотнул.
- Иди отсюда…
Катя стояла, боясь пошевелиться, чувствовала его руки, облизала губы и никак не могла избавиться от гула в голове. Вцепилась в свитер Старкова, а Денис снова повернулся к ней, наклонился и шепнул:
- Пойдём наверх.
Дверь снова открылась, и Катя услышала капризный голос той самой блондинки:
- Деня! Ты идёшь или нет? Я соскучилась.
- Да что вы все пристали? Иду!
Катя оттолкнула его руки.
- Отпусти меня.
Он отошёл на шаг и посмотрел с усмешкой.
- Дура.
Катя кивнула, едва сдерживая слёзы.
- Возможно. 
- Точно тебе говорю. Хоть и умная, а дура.
Он ушёл, даже не обернувшись, а Катя расплакалась совершенно глупо, но быстро взяла себя в руки и слёзы вытерла. Подышала обжигающим,   морозным воздухом, и вернулась в дом.
Несколько часов до утра показались ей самыми ужасными. Веселье пошло на убыль, все заметно подустали, разбились на парочки, и стало совершенно невыносимо. Зорькин уснул, положив голову Кате на плечо, а она, сжав до боли зубы, наблюдала, как пьяный Старков тащит свою девушку за руку вверх по лестнице, на второй этаж.
Катя крепко зажмурилась и прошептала:
- Пожалуйста, пусть быстрее наступит утро.
Вот такая ужасная у неё случилась ночь. А всё благодаря Кольке. Или Денису. Или она сама виновата? Кого угодно можно обвинять, только ничего не изменишь. Денис снова над ней посмеялся, а она ему это позволила,  а потом ещё и плакала из-за него. А ведь клялась себе совсем недавно, что больше никогда…
- Ну хватит тебе хмуриться, - потормошил её Зорькин. – Я же попросил прощения.
- Да ладно. – Катя посмотрела на часы. – Мне нужно заплатить за курсы. Ты со мной поедешь?
Зорькин пожал плечами.
- Делать всё равно нечего.
Они вышли из подъезда, Катя зажмурилась, - всё  вокруг было бело, настолько, что глазам стало больно. Поправила очки и ухватилась за локоть Зорькина, чтобы не поскользнуться на ступеньках. Подняла глаза и увидела нового соседа. Он смахивал с машины снег щёткой, заметил Катю и приветливо улыбнулся.
- Привет.
Коля притормозил и удивлённо на Пушкарёву глянул, а та неожиданно смутилась, но соседу кивнула.
- Здравствуйте.
- Хороший сегодня день, - продолжил Андрей. – Солнце.
Катя снова кивнула и они с Колей пошли по дороге. Зорькин с любопытством оглянулся.
- Кто это?
- Тише. Сосед новый. В квартиру дяди Вити въехал.
Колька снова обернулся.
- Прекрати, - шикнула на него Катя и дёрнула за руку.
- А чего ты покраснела?
- Я покраснела?
- Ты. Как только он с тобой заговорил, так и покраснела.
- Не выдумывай!
Зорькин засмеялся, а потом снова оглянулся через плечо и вдруг посетовал:
- Да, от таких, как он, девушки точно не уходят.
Катя улыбнулась и решила друга успокоить:
- Ничего, вот папа тебе гантели подарит, и всё наладится. Вот увидишь.

«4»

- Кать, а ты куда?
Зорькин выглянул из кухни и теперь наблюдал, как подруга красит губы, стоя перед зеркалом. Пушкарёва едва заметно вздрогнула.
- Я?.. На курсы, Коля.
- Так ты же вечером ходишь?
Она закрыла тюбик с помадой и сунула его в сумку.
- А сегодня перенесли на пару часов пораньше. Коля, что ты пристал?
- Да ничего, просто странно.
- Что странно? – рассердилась она.
Зорькин оглянулся через плечо, посмотрел на Катиных родителей, а потом дверь в кухню прикрыл.
- Ты странная, Пушкарёва. Куда ты такая красивая собираешься?
- На курсы. Уйди, ты мне одеваться мешаешь.
Он отошёл в сторону и задумался, наблюдая, как Катя застёгивает сапоги. А потом решил:
- Я пойду с тобой. Провожу.
Катя посмотрела на него настороженно.
- Зачем?
- Просто так. Провожу, - повторил он и потянулся за своим шарфом. Катя толкнула его в грудь, не сильно, но пришлось отступить назад.
- Не выдумывай, - шикнула она на него и с тревогой посмотрела на дверь в кухню. – Провожать меня не надо, я сама прекрасно дойду. Не маленькая вроде.
Коля уставился на подругу в упор и сердито зашептал в ответ:
- Ты с ума сошла? Ты куда собралась?
- Отойди, я пальто возьму.
- Катька…
Она упрямо вздёрнула подбородок.
- Отойди.
Зорькин отошёл.
- Не ходи, - попросил он. – Ну не надо. А хочешь, в «Макдональдс» сходим, давно не были… Кать! У меня деньги есть.
- Что ты кричишь? Хочешь, чтобы родители услышали?
Он опустил голову и выглядел несчастным. Катя достала из шкафа пальто, придирчиво осмотрела его со всех сторон и продолжила выговаривать Зорькину вполголоса:
- И вообще, я сама решу. Сама, слышишь? Для меня это важно.
- Знаю я, что тебе важно!..
Кухонная дверь открылась, отец остановился на пороге и посмотрел на них.
- Что вы тут шушукаетесь? Дверь закрыли – и вот шушукаются! В чём дело?
- Ни в чём, папа, - поспешно проговорила Пушкарёва. Улыбнулась. – Коля, рвётся меня проводить, а я его отговариваю.
- Ясно… - Посмотрел на Зорькина. – Ты же говорил, у тебя работа нарисовалась? Вот иди - и работай. Деньги надо отрабатывать. Аванс-то, наверное, получил.
Коля кивнул, а на Катю кинул выразительный взгляд, правда, та не прониклась и отвернулась.
- Катерина, ты сегодня раньше придёшь?
Пушкарёва повернулась и посмотрела на отца в растерянности.
- Почему?
- Как это – почему? – удивился Валерий Сергеевич. – Ты раньше уходишь, значит, и вернуться должна раньше. Или я чего-то не понимаю?
Катя закусила губу и беспомощно глянула на Зорькина.
- Я не знаю, папа… Мне ничего такого не говорили, просто сказали прийти раньше.  Я позвоню, хорошо?
- Валера, оставь их в покое. Они сами разберутся, взрослые.
- Недавно ты тоже так говорила, а дочь твоя домой вернулась только на следующий день!
- Папа! Я иду учиться! – Кая даже ногой топнула.
- Я очень на это надеюсь!
- Je justifierai tes espoirs.
- Что? – нахмурился отец.
- Я оправдаю твои надежды, папа.
Из квартиры Колька вышел вместе с ней. Поёжился, натянул рукава свитера, спрятав в них ладони, и пошлёпал вниз по лестнице.
- Глупость делаешь. Слышишь, Катьк?
- Отстань.
Зорькин вздохнул.
На первом этаже Пушкарёва остановилась, обернулась к Коле и посмотрела взволнованно.
- Как я выгляжу? Только честно.
- Не заставляй меня это говорить, - взмолился он.
- Ну, Коля, пожалуйста… - Она сбавила голос почти до шёпота. – Пожалуйста.
Колька пожевал губами в расстройстве, потом сказал:
- Хорошо. Правда, хорошо.
Она просияла.
- Это замечательно.
- А вот я так не думаю! Катя, не ходи!
- Ты прекратишь или нет? Что ты ноешь?
- Потому что я знаю, куда ты идёшь!
- И я знаю, куда я иду. И я хочу туда пойти.
- Ну и дура!
- Сам дурак!
- Вы ещё подеритесь, горячие финские парни, - проговорил Жданов, неторопливо спускаясь по лестнице. – Чего не поделили?
Оба смущённо замолчали, отвернулись, а потом Катя украдкой посмотрела на Андрея. Он ещё стоял на ступеньках и из-за этого казался просто огромным. Большой, тёмный, сильный человек. А на них с Колькой смотрел, как на  дошколят, которые расшалились в неположенном месте.
- Ничего, всё в порядке.
- В порядке, - повторил за ней Жданов и оглядел её с ног до головы. А когда Катя глаза на него подняла, тут же перевёл взгляд на её кавалера. Спустился со ступенек и протянул пареньку руку.
- Андрей.
Зорькин таращил глаза на нового знакомого, а потом несмело подал свою руку – его  ладонь просто утонула в ладони Жданова.
- Ник-колай.
- Приятно. Катерин, ты едешь куда-то? Я в центр, могу подвезти.
Пушкарёва с трудом сглотнула и покачала головой.
- Нет, спасибо… я сама.
- Всё сама и сама, - улыбнулся Андрей. Он направился к выходу, а Катя шикнула на Зорькина.
- Коля, иди домой, простудишься. – Встретила его взгляд и от бессилия зажмурилась. – Со мной всё будет хорошо, я обещаю.
Андрей придерживал ей дверь.
- Может, всё-таки подвезти?
Катя мило улыбнулась в ответ и покачала головой. Вышла из подъезда, всё ещё улыбаясь, чувствуя себя красивой, невесомой и почти счастливой. Такое с ней бывало редко, незнакомые ощущения. Шагнула с крыльца и тут же нелепо взмахнула руками. Ахнула, а приземлилась на руки Андрея. Он легко подхватил её и прижал к себе. Катя обвисла на его руках, уткнулась носом в его плечо и на минуту затихла, приходя в себя от очередного конфуза. Ну, вот почему, почему у неё всё всегда не как у людей? Даже пройти красиво не может, обязательно споткнётся!
…У него был потрясающий одеколон, от лёгкого завораживающего аромата кружилась голова.
- Ногу не подвернула?
Пушкарёва аккуратно отстранилась, правда, продолжая держаться за руку Андрея на всякий случай. Переступила с ноги на ногу и одёрнула пальто. Покачала головой.
- Нет, всё хорошо… кажется.
- Кажется, - снова передразнил её Жданов, разглядывая с лёгкой улыбкой. – Садись в машину, отвезу куда надо.
- Нет, я сама…
- Садись.
Где-то наверху открылось окно, и зычный голос поинтересовался:
- Катерина, что случилось?
Андрей наблюдал, как девушка заливается алым румянцем.
- Всё хорошо, папа.
- Точно?
Она понуро кивнула.
Жданов поднял голову и улыбнулся Пушкарёву.
- Здравствуйте, Валерий Сергеевич. Не волнуйтесь, я её поймал. И отвезу, куда скажет.
Пушкарёв кивнул.
- Ну, вези, - согласился он и окно закрыл.
Стыдно было безумно. Не сказав больше ни одного слова против, Катя села в машину и пристегнула ремень безопасности. Жданов сел на водительское сидение, перегнулся назад  и положил на сидение кожаную папку для бумаг. Пушкарёва вдруг засмотрелась на его профиль, снова накрыло ароматом мужского одеколона, а Жданов резко подался назад и повернулся к рулю. Завёл машину и спросил:
- В институт?
Катя несколько секунд обдумывала его слова, потом поинтересовалась:
- В какой?
- Не знаю, - широко улыбнулся он. – Где ты учишься?
- Мне на Боровицкую. Если нам по пути, конечно. Я на курсы хожу. А институт я закончила год назад.
Жданов как раз выехал на дорогу и остановился на светофоре. Повернул голову и посмотрел на девушку удивлённо.
- Серьёзно?
- Да… - Его взгляд Катя встретила настороженно. – А что вас так удивило?
Он передёрнул плечами.
- Просто я думал, что ты младше.
Он как-то запросто и незаметно перешёл с ней на «ты», а Катя от этого только больше волновалась.
- А ты значит, уже институт закончила… Сколько же тебе лет?
- А почему вы спрашиваете? – Пушкарёва всерьёз занервничала.
- Просто удивился. А что за курсы?
- J'étudie la langue française, - легко ответила Катя, а Андрей пару секунд поразмышлял над её словами.
- Французский язык?
- Да. Я его в институте учила, но основным был английский. А теперь вот закрепляю. Пригодится, - добавила она и отвернулась.
- А институт какой?
- МГУ. Экономический факультет.
Жданов присвистнул от удивления.
- Ничего себе.
Катя скромно пожала плечами, но довольную улыбку скрыть не смогла.
- У тебя хорошее произношение, - похвалил он.
- Правда? – обрадовалась девушка. – А вы французский знаете?
- Нет, по мне – слишком сложный язык. Но меню читаю, - сказал он и рассмеялся.
- А вы… долго в Европе жили?
Он призадумался. Посмотрел на неё, потом натянуто улыбнулся.
- Как сказать… Родители в Лондоне живут практически, уже лет шесть. То там, то здесь. Даже я за ними не поспеваю, если честно. Подумывают перебраться на совсем.
Называется, ушёл от ответа. Катя, конечно, больше ничего спрашивать не стала, кивнула и отвернулась к окну.
Он довёз её до станции метро, Катя вежливо попрощалась и вышла из машины. Андрей почему-то не уехал сразу, постоял минуту, наблюдая за Катей в зеркало заднего вида. Смотрел, как она топает ножками, стряхивая с сапог снег, поправляет берет и вздыхает, словно набирается смелости перед важным поступком. Пошла к пешеходному переходу и всё что-то поправляла в себе – то пальто одёргивала, то стряхивала какие-то невидимые пылинки… Жданов усмехнулся. Перед курсами французского языка  так нервничать точно ни к чему. Да и выглядела девочка сегодня по-особенному.
- Эх, где мои семнадцать лет… - пробормотал Андрей себе под нос и усмехнулся. – Точно, свидание.

»»»

- А говорили, что ты работу нашёл… в другом городе.
Денис улыбнулся, глядя в сторону.
- Нашёл. Но, если честно, это совсем не то, на что я рассчитывал. Вот и вернулся. К тому же, я привык к столичной жизни, а там что?
- А там – это где? – осторожно поинтересовалась Катя, внимательно всматриваясь в его лицо.
- В Нижнем Новгороде.
Пушкарёва кивнула и глаза отвела.
- Значит, не вернёшься туда?
Старков посмотрел на неё и подмигнул.
- А если уеду, ждать будешь?
Катя на шаг отступила и опустила глаза.
- Зачем ты меня позвал?
- А почему ты не спросила меня об этом, когда я тебе звонил?
Он улыбался чуть снисходительно и смотрел хитро, от его взгляда кинуло в жар.
- Кать…
- Я не знаю, зачем пришла, - решила сознаться она и подняла на него глаза. Щёки горели, губы тряслись, зато смотрела с вызовом.
- Я знаю, виноват. Я вёл себя ужасно с тобой.
- Да, ужасно.
- Ты мне, правда, нравишься. Правда.
- Тебе что-то нужно от меня?
- Какая же ты недоверчивая, - рассмеялся он и запросто приобнял её за плечи. Пушкарёва прижалась к его боку. Денис обнял её двумя руками и заглянул в глаза. Улыбнулся.
Они стояли на дорожке парка и обнимались. Мимо проходили люди, некоторые оборачивались на них,  понимающе улыбались, а Катя старательно прислушивалась к себе.
Денис позвонил вчера поздно вечером и пригласил на свидание. Так и сказал – свидание. Говорил так, словно ничего не случилось, словно не обижал и не посмеялся над ней с особым цинизмом только неделю назад. Говорил о том, что соскучился…
Колька сразу всё понял. И в его взгляде ясно читалось – гордость твоя где? Пушкарёва могла в ответ возмутиться, напомнить ему о собственных неудачах, но знала, что это к её ситуации никакого отношения не имеет. Потому что после всего, что было, прийти к Старкову, после одного звонка, после голоса с придыханием и банальных фраз, после того унижения и отчаяния, через которое пришлось пройти по его вине…
Катя не понимала, почему он позвонил. Не понимала, почему пришла. Всего несколько дней назад сама себе посочувствовала – что ей такой человек встретился, а сейчас рядом с ним, прижимается к нему, а сердце, кажется, готово выскочить из груди.
Зачем он позвонил? Может, потому, что она очень долго об этом мечтала? Чтобы просто позвонил, набрал номер и сказал пару слов… Сначала она думала, что простит ему всё на свете, только бы дождаться, перетерпеть, суметь понять его поступок. Затем злилась и точно знала – не  простит, никогда и ни за что. Но прошло время, пережила и надежды несбывшиеся, и обиду, а теперь вот снова здесь, обнимает Дениса и не верит в происходящее.
Его руки сжались сильнее, и Старков немного приподнял её от земли. Катя рассмеялась.
- Не замёрзла?
Она покачала головой, глядя ему в глаза и задыхаясь от давно забытых ощущений. Денис убрал с её щеки прядь волос, а потом наклонился и поцеловал. 
- Я так тебя ждала… - вырвалось у неё, и зажмурилась, надеясь, хоть так сдержать слёзы.
Он улыбнулся и снова поцеловал.
Какое-то безумие. Они шли, взявшись за руки, а Кате казалось, что у неё за спиной крылья и она ногами земли не касается. Денис что-то ей рассказывал, и смотрел серьёзно, а не как обычно – с  насмешкой. Она улыбалась и чувствовала, как он осторожно сжимает её ладонь.
Гордость… Что с ней делать, с этой гордостью? Слёзы лить, убиваясь по прошлому? И ждать, окаменев от тоски, у телефона…
- Я встречу тебя вечером, - говорил он, когда они расставились. – Когда закончатся твои курсы?
- Через два часа… - шептала Катя, улыбаясь ему в губы.
- Через два часа, - повторил он.
Короткий поцелуй и он отстранился.
Она стояла на ступеньках, прижав к губам холодные пальцы, и смотрела, как он уходит. И казалось ужасным предательством повернуться и самой уйти, и думать начать не о нём, а о каких-то там курсах. Курсы… Кажется, она уже опаздывает, - рассеянно подумала она.
Улыбнулась.
L'amour…

«6»

Последний вечер в Киеве. Хорошо или плохо, что он последний?
Всё уже позади – и ужин в ресторане, и клуб… Этот чёртов клуб и эта чёртова музыка, которая только раздражала. Дорвался до выпивки, хотя до этого две недели держался. Но какое уж тут терпение, завтра в Москву…
Жданов лежал в постели и методично напивался. Шёлковое бельё холодило кожу, в руке бокал виски, а ногу согнул в колене, отчего одеяло тут же поехало вниз. Свет в комнате притушен, а за окном метель и огни города. А где-то далеко Москва с её проблемами.
- Может, тебе лучше остаться?
Андрей слабо улыбнулся и посмотрел на женщину, которая осторожно прилегла рядом с ним. Он молчал, и она потеребила его.
- Подумай, Андрюш. Вернёшься, когда успокоишься.
- А когда я успокоюсь?
Она пожала плечами.
- Возможно, после свадьбы?
- А ты думаешь, что я из-за свадьбы переживаю?
- А разве нет?
- Ладно, Надь… Настроения нет в себе копаться.
Надежда Ткачук села на постели, запахнула на груди лёгкий халатик и грустно улыбнулась.
- Я же всё прекрасно понимаю, Жданов. И почему ты в Киев прилетел, и отчего у тебя взгляд отчаявшегося человека.
Андрей усмехнулся и хлебнул виски.
- Да ты что? Понимаешь? Может, и меня просветишь?
- Если хочешь. Просто оказалось, что ты любишь её намного больше, чем ожидал от себя. Привык, что она всегда рядом, что прощает, а потом вдруг оказалось, что уже не твоя, чужая. Потерял и не заметил.
Жданов согласно кивнул.
- Не заметил…
- А ко мне приехал, чтобы отвлечься. Проверить – легче станет или нет. Не стало.
Он посмотрел с интересом.
- Если ты всё понимаешь, почему не выгнала?
- А зачем? Ты и раньше не по великой любви в моей постели оказывался. Переживу. Я не гордая.
Жданов поставил бокал на свою коленку, кусочки льда зазвенели, а ноге сразу стало холодно. Усмехнулся.
- Да, вот так и получается…
- Что?
- Что Кира снова права. А вот ты ошибаешься кое в чём.
- Правда?
- К сожалению, да. Я не уверен, что я её люблю. Даже сейчас, когда она уходит, а мне жить не хочется. Я не уверен, что это любовь. Иначе не отпустил бы. – Он вздохнул и влил в себя остатки виски. – Насколько всё было бы проще, знай я точно.
- По-моему, ты всё усложняешь.
- Да?
- Мне так кажется. Если любишь…
- Если, Надя, если!.. А если ошибаюсь? Если не любовь? И опять станет скучно, и окажется, что всё это, - он прикоснулся указательным пальцем к своему лбу, - лишь оскорблённое самолюбие. Тогда при чём тут любовь? Что это вообще такое? Любовь!.. – Жданов потянулся за бутылкой, которая стояла на прикроватной тумбочке. – Слово-то какое… - пробормотал он. – А если любишь, обязательно жениться? И обязательно жить долго и счастливо! – тон стал просто ядовитым. – А я вот не знаю, что такое любовь. А вдруг и не узнаю никогда? Так разве я имею право обрекать женщину, которую… которой дорожу, на ожидание чуда? Возможно, бессмысленное ожидание… Жизнь ей портить.
Надежда поднялась с кровати, а на Андрея глянула с лёгким недовольством.
- Перестал бы ты пить. Сам запутался в своих рассуждениях.
- Да ничего подобного! – крикнул Жданов ей в спину. Надежда ушла в ванную, но дверь за собой не закрыла. – Любовь и брак – вещи разные, - продолжал Андрей. - Нельзя жениться на любимой, разочарование будет убийственным. Жениться нужно с трезвой головой и холодным сердцем, - налил себе виски и вернул бутылку на тумбочку, поболтал в бокале оставшиеся кусочки льда, - нужно всё хорошенько взвесить и проанализировать. Составить бизнес-план, чёрт возьми! И если ничего не получилось, то просто разойтись в разные стороны и начать сначала, без потерь и мучений.
Надя показалась в дверях ванной, закручивала волосы в комель на затылке, а на Андрея взглянула насмешливо.
- Что ты разошёлся?
- Да ничего, - обиженно буркнул он. - Ну, признайся, я ведь прав. Быт убивает любовь… вообще всё хорошее убивает. Взять хотя бы нас с Кирой. Как всё красиво начиналось! Букеты-конфеты, всеобщий восторг при виде «такой красивой пары», секс под луной…
- Секс под луной? – заинтересованно переспросила Ткачук.
Жданов махнул на неё рукой.
- Не строй из себя невинность. Но если тебе так больше нравится, могу сказать – прогулки под луной, но сути это не меняет. – Сделал жадный глоток. – Потом позабытая у неё футболка, которую ты находишь в её шкафу выстиранной и выглаженной. Затем ты сам привозишь и оставляешь у неё пару рубашек и костюм… просто так, чтобы облегчить себе жизнь, чтобы не вставать с утра раннего и не ехать к себе домой – переодеваться. Конечно, ведь намного приятнее проснуться попозже, в постели любимой девушки и вместо того, чтобы куда-то ехать, заняться чем-то более приятным. И тогда – когда ты счастлив и тебе легко, когда рядом с тобой самая лучшая женщина на свете, - кажется, что так будет всегда, и не понимаешь, что тебя уже затягивает в это болото. Медленно, но верно, каждый день…
Он заговорил каким-то страшным шёпотом, причём язык уже начал заплетаться, и Надежда не сдержала улыбки. Речи были серьёзные, а вот Жданов – смешной. Её улыбку Андрей не заметил и продолжил говорить с таким видом, словно глаза ей на жизнь открывал, да и самому себе кстати.
- И вот свершилось – вы живёте вместе! Или почти живёте, разница небольшая. Всё происходит настолько быстро, что прежде чем вы принимаете какое-то решение, для всех вокруг – вы почти женаты. И все вокруг только и говорят, что это «почти» нужно устранить как можно скорее. Вас никто не спрашивает. Главное – надо! Чтобы всё было правильно. А женщины – существа довольно странные…
- Да ты что?
- Да, да! На них слово «свадьба», как гипноз действует. Только скажешь – свадьба, а они себя уже глубоко замужними чувствуют!
Надя рассмеялась, правда, прежде с глаз Жданова скрылась.
- И начинается: «Милый, что тебе приготовить на ужин?», «Почему ты опаздываешь? Я же готовила, старалась, а у тебя никакой благодарности!», «Ты меня совсем не любишь!», «Чем ты занимался без меня?», «О чём ты думаешь? Обо мне? А если не обо мне, то о ком? У тебя кто-то появился?». И это изо дня в день и вы вместе тонете в этой бытовухе и сделать ничего нельзя – только горько и обидно. И твоя идеальная женщина, которая ещё совсем недавно казалась тебе уникальной, особенной, превращается в стервозную зануду и тебе всё реже удаётся рассмотреть в ней прежнюю заводную и лёгкую девчонку. Разочарование? Полнейшее! Где тут любовь? – Надя как раз вышла из ванной, и Жданов посмотрел на неё с ликованием. – Вот я и говорю, что нельзя жениться по любви, чтобы эту самую любовь быт не убил.
Надежда сложила руки на груди и поглядела на него с задумчивостью.
- Если тебя настолько раздражает быт рядом с любимым человеком, то, что будет рядом с чужим… практически чужим и незнакомым?
- Почему с чужим? Для брака достаточно симпатии и взаимопонимания. И если человек тебе не противен, с ним вполне можно жить. Зато разочарования можно будет избежать, понимаешь? Проблемы не исчезнут, но будет не так обидно. К проблемам, именно к бытовым, люди будут готовы заранее, будут изначально готовы решать их совместно. – Андрей улыбнулся пьяноватой улыбкой. – Вот мы с тобой вполне могли бы пожениться.
Она отрицательно покачала головой.
- Не могли бы. Я под твою теорию трезвомыслящих и невлюблённых не попадаю.
В первый момент он удивился, а после рассмеялся.
- Ах вот оно что!.. А я тебя предупреждал – не надо в меня влюбляться!
Надя подошла к постели и отняла у Жданова стакан.
- Хватит пить. Возвращаться в Москву нужно на трезвую голову. А не с похмелья. Ложись спать.
Он лёг, натянул на себя одеяло, а рука, как бы сама собой, скользнула под подол женского халатика. Погладил Надежду по ноге и сказал:
- Ты хорошая.
- Как мило, что ты заметил, - усмехнулась она и отпила из его бокала.
- Жалко, что влюбилась, а то бы я на тебе непременно женился.
Она мягко рассмеялась.
- Я бы сама за тебя не пошла.
- Почему? – удивился Жданов.
- Потому что ты слишком много пьёшь, а ещё больше думаешь.
- Да, проблема… - проговорил Андрей, закрывая глаза. – Хотя, пить-то я брошу, а вот думать…
- Да, это на самом деле проблема, - согласилась Надежда и бутылку с тумбочки на всякий случай забрала.
Следующее утро началось с таблетки обезболивающего и извинений.
- Что я тебе наговорил вчера? – спросил Жданов, виновато посмотрев.
- Много чего, - улыбнулась Надя, - но суть я уловила. Доброе утро.
- Доброе…
Андрей потёр лицо и болезненно поморщился.
- Забудь всё. Пьяный бред.
- Если бы это был просто пьяный бред, я бы и не переживала. Но, боюсь, что ты всерьёз.
Жданов пожал плечами, подошёл к холодильнику и достал графин с соком.
- Может быть… Не знаю.
- Я сделала тебе тосты с маслом, садись за стол… Твои рассуждения во многом верны, Андрей. Вот только одно «но».
- Какое же?
Он сел за стол, оглядел его и к себе прислушался – есть или не есть? Организм, несмотря на похмельную дурноту, отозвался голодным урчанием в желудке. Жданов придвинул к себе тарелку с тостами, а Надя налила ему полный стакан грейпфрутового сока.
- Выпей. Я специально выжала, отлично помогает.
Жданов благодарно кивнул, залпом выпил и на девушку глянул в ожидании.
- Так что?
Она присела напротив и налила себе кофе.
- Брак и семья – это большая ответственность, Андрюш. Любой брак, даже по расчёту. И ты должен эту ответственность чувствовать. Если не за сохранение вашей любви, то хотя бы за человека, который рядом с тобой. А ты этой самой ответственности боишься. Вот если бы не боялся, глядишь, всё сложилось бы по-другому.
Жданов прожевал, налил себе ещё сока, а сам обдумывал её слова.
- Ответственность, - наконец проговорил он. – Я за себя не всегда отвечаю, а тут кто-то другой…
- Вот об этом я и говорю. Налить тебе кофе?
Андрей кивнул.
Надя была права – ответственности ему не хватало. Именно поэтому отец не доверил ему управление компанией, именно поэтому его бросила Кира и именно поэтому ему сейчас настолько плохо. И снова во всём виноват он сам.
Вид он имел помятый, Жданов и сам это знал. Но когда Малиновский фыркнул при виде его, почувствовал раздражение. Обязательно демонстрировать своё веселье?
- Ты пил, что ли?
- Так заметно?
Ромка пожал плечами, потом указал на свою щёку.
- Что? – не понял Андрей.
- На щеке…
- Что? – свирепел Жданов.
Малиновский посмотрел устало.
- Помада на щеке. Палыч, у тебя голова болит? Взгляд ненормальный и соображаешь с трудом.
Андрей потёр себя ладонью по щеке и не ответил.
Надя в аэропорт никогда не ездила. Прощались они по обыкновению у неё дома и уже за порогом её квартиры, Андрей начинал чувствовать себя легко и свободно. Всё-таки жалко, что она… того… влюбилась, в смысле. Более мудрой женщины он в своей жизни не встречал. И жалко, что Кира на неё не похожа, со своей ревностью и дотошностью. А может, наплевать на всё и жениться?
Кира с ума сойдёт.
Или не сойдёт?
Устроившись в самолёте, Андрей попросил себе воды. Ромка покосился на него и тут же отвернулся. А потом всё же спросил:
- А ты по какому поводу напился?
- А мне теперь повод нужен? – попытался пошутить Андрей. – Однако.
- Да ладно тебе, что ты ёрничаешь?
Жданов взял у стюардессы стакан, сделал несколько глотков.
- Не ёрничаю… Не пил давно, а вчера начал и остановиться не смог.
Ромка смотрел странно, с прищуром. Андрей разозлился.
- Ну что ещё?
- Ничего… Просто я подумал, что ты по поводу пил.
- Какому ещё поводу? У нас опять повод появился?
- Для кого как, - туманно ответил Ромка.
- Я тебя убью сейчас, - пообещал Андрей и угрожающе сдвинул брови.
- Правда, не знаешь?
- Ничего не знаю.
Малиновский заметно томился и молчал. И Андрей молчал, только взглядом того сверлил, и прикидывал, с каким бы удовольствием он друга бы сейчас взял за шкирку и встряхнул хорошенько.
- Странно, что тебе не позвонили… я думал, Маргарита скажет. В общем, они свадьбу перенесли.
Жданов подумал, потом кивнул.
- Я рад. А какое мне до этого дело?
Ромка взорвался.
- Откуда я знаю – есть тебе дело или нет? Я стараюсь деликатно, а ты!..
- Ну, перенесли свадьбу и что? Будет у них шоу на всю Москву!..
- Они через две недели женятся. А потом сразу улетают в Италию.
- Через две недели? – переспросил Жданов, а сердце вдруг скакнуло и замерло. – Почему?
- Вот этого мне не доложили, извини. Что знаю, то и говорю.
Для того, чтобы перенести свадьбу, нужен веский повод, разве нет?
Об этом Андрей думал весь полёт. И не понимал, зачем это нужно делать, свадьбу переносить, в смысле. Кира всегда знала, какая у неё будет свадьба. И Андрей это знал наизусть, потому что она частенько ему об этом рассказывала. С такими подробностями, как будто замуж выходила уже раза три точно. Знала, какие «были» цветы, какая «играла» музыка, где «праздновали». Жданов неизменно поражался её фантазии, но мечтать никогда не мешал. Она с самого детства мечтала выйти замуж. А вот теперь оказывается, что шоу не будет. Его отменили. И повод для этого должен быть серьёзный.
Когда получали багаж, Андрей не выдержал и у Ромки переспросил. О поводе, то бишь.
- Я же сказал – они уезжают в Италию. Слышал про новый бизнес Минаева?
- Краем уха.
Малиновский махнул рукой.
- Ну и не надо… зачем нам чужой бизнес? Со своим бы разобраться. Кстати, Наденька тебя на путь истинный не наставила?
- В смысле?
- Может, ты прекратишь дурью страдать и домой вернёшься?
Андрей промолчал. Они вышли из здания аэропорта и направились к стоянке, где их ждала машина компании.
- Палыч, - напомнил Ромка о себе спустя несколько минут.
- Наверное, вернусь. Ничего всё равно не меняется и что мне там дальше делать – не ясно.
- Слава богу! Одумался.
Жданов кивнул, подтверждая собственные слова.
- Вернусь. Но только через две недели.
Малиновский даже остановился и настороженно посмотрел.
- Почему?
- А пусть она уедет. Не хочу, чтобы знала, что у меня и это не получилось. Для неё - у меня всё в порядке.
- Андрюх, а может… попытаешься с ней помириться? Пообещай чего-нибудь. Зачем так мучиться?
- Ничего я ей обещать не буду. Всё кончено.
Сказал, как отрезал.
Сначала пришлось заехать в «Зималетто», отец ждал отчёта, хотя бы пока на словах. С работы вызвал такси и поехал домой. Голова после перелёта ещё сильнее разболелась, и хотелось только одного – лечь спать. Уже поднимаясь на этаж, вспомнил о сгоревшей неделю назад яичнице, вони и грязной плите, и от этих воспоминаний даже замутило. Как представил, как сейчас войдёт в квартиру, всё это увидит, а вдруг ещё и унюхает…
Кухня сияла чистотой. Причём не только плита, но и вся кухня – и стол, и шкафы, и окно, - выглядели подозрительно чистенькими. Андрей с недоумением огляделся. Увидел сковороду, тоже имевшую щегольской вид, даже в руки её взял и покрутил, рассматривая.
- Чудеса, - пробормотал он, ставя сковороду на прежнее место.
Отдёрнул занавеску, хотел окно открыть, но увидел на подоконнике книгу и переключил своё внимание на неё. Пролистал, даже не из интереса, а просто машинально, полюбовался на французские слова и буквы и закрыл учебник. Снова оглядел чистую кухню.
- Надо сказать девочке «спасибо», - решил он. – И  цветы купить… А лучше конфет. – Зевнул и потянулся. – Маленькие любят сладкое…

»»»

- Мама, ты не видела мой учебник?
- Французский который?
- Да… по французскому. Видела?
Елена Александровна отрицательно покачала головой. Аккуратно сложила плед и убрала его в шифоньер. Посмотрела на дочь, которая осматривала полки книжного шкафа и всё больше хмурилась. Пока Катя была занята и в её сторону не смотрела, Елена Александровна аккуратно приподняла стопку белья, из-под которого виднелось нечто неожиданно яркое. Под белыми маечками лежало нижнее бельё. Очень красивое, Елена Александровна Пушкарёва никогда такого раньше не видела и уж тем более не ожидала обнаружить подобное в вещах своей дочери. Тонкое кружево, как паутинка, нежно-лилового цвета и наверняка дорогое. Смотрела всего пару секунд, но и этого хватило, чтобы в душе поселилась тревога. Дверцу шифоньера прикрыла и на дочь взглянула уже по-другому, более пристально.
- Ты теперь красишься?
- Что? – Катя обернулась и посмотрела растерянно.
- Просто заметила, что ты теперь красишься каждый день. Появился повод?
Катя от матери отвернулась под предлогом поиска учебника и очень понадеялась, что покраснела не сильно.
- Просто пытаюсь поменять свою жизнь. Я же тебе говорила, мама, - чтобы устроиться на работу, мало иметь  диплом. Надо соответствовать… и так далее.
- Соответствовать, значит. И наносить макияж каждый день?
- Я же осторожно. – Катя заставила себя улыбнуться. – В рамках дресс-кода.
- В рамках чего?
Катя начала рассказывать матери про дресс-код, надеясь, что та перестанет смотреть на неё с подозрением. Когда закончила, посмотрела, полагая, что мама успокоилась и  теперь уйдёт, но Елена Александровна присела на диван и запечалилась.
- Зачем ты меня обманываешь?
- Я не обманываю, мама. Нам даже на семинаре рассказывали об этом.
- Я не о дресс-коде или как он там называется. Я о тебе. Ты что, влюбилась?
Катя выдержала паузу, потом нервно передёрнула плечами.
- Почему ты спрашиваешь?
- Потому что вижу, что с тобой что-то происходит. Ты то счастливая ходишь, вокруг ничего не замечаешь, то грустная какая-то, и также ничего не замечаешь. Может, расскажешь?
- Мама, ты зря волнуешься. И рассказывать мне абсолютно нечего.
- Ты уверена?
Катя кивнула. Отдёрнула занавеску, хотела сесть на подоконник, мельком глянула вниз и на пару секунд застыла.
- Он вернулся…
- Кто? – не поняла Елена Александровна.
- Андрей.
- Андрей вернулся? – Мать подошла и тоже посмотрела в окно. Андрей как раз вытаскивал из багажника такси свою спортивную сумку. Пушкарёва наблюдала за ним, задумавшись, и не сразу почувствовала взгляд матери. – Катя.
Та вздрогнула от неожиданности и повернула голову.
- Что?
- Ты в Андрея влюбилась?
- В Андрея? – Это предположение было настолько неожиданным и удивительным, что Катя не сразу нашлась, что ответить, а мама тем временем головой покачала.
- Он такой взрослый, Катя.
- Не такой уж и взрослый… То есть, он не намного меня старше. Мама! Что ты говоришь! Я в него не влюбилась, я его почти не знаю!
- Вот и я про то же. И я не про возраст говорила. Думаю, что ты поняла меня.
- Поняла, - вздохнула Катя и снова отвернулась. Андрея внизу уже не было, зато был рыжий кот Стёпка, который сидел на скамейке и с энтузиазмом умывался, смешно приминая лапой собственное ухо.
Мама из её комнаты вышла, а Пушкарёва всё-таки присела на подоконник и задумалась, совершенно позабыв про нужный, но потерянный учебник. Слова матери неожиданно зацепили, и Катя задумалась о соседе и удивилась про себя – как можно было даже мысль допустить, что она в него влюбиться может? Он ведь такой… такой… взрослый. Вот то самое слово. Взрослый и опасный. Катя его не понимала. Он казался ей таким далёким, чуждым, человеком из другой, непонятной жизни. Возможно, не так уж намного и старше её, но разве дело тут в разнице в возрасте? Дело в его глазах и улыбках, снисходительных интонациях и поведении взрослого дяди по отношению к несмышлёнышу. Несмышлёнышем, конечно же, была она. А он оказывается, вообще её долго малолеткой считал. Вечером, после того разговора в машине и его признания, Катя долго стояла перед зеркалом и смотрела на себя, пыталась понять – на самом деле она девчонкой выглядит или сосед просто смеётся над ней? Распустила волосы, подкрасила губы и голову вскинула, пытаясь посмотреть на саму себя с вызовом. Сначала стало смешно, потом горько и она эту затею бросила. Зато теперь каждое утро подкрашивала глаза и губы… чтобы не выглядеть уж совсем юной. Кто ж виноват, что природа не наградила её броской внешностью? Но с природой же можно и побороться, нужно только научиться, как половчее это делать.
А влюбиться в него она не смогла бы, не смотря на его голливудские улыбки и чертенят во взгляде. Разве можно влюбиться в человека, который постоянно над тобой смеётся и всерьёз не воспринимает? Уж она-то точно не сможет, слишком любит всё анализировать. А если начать анализировать поведение соседа по отношению к ней… никаких нервов не хватит. Одно сплошное расстройство.
К тому же, она его боится. Совсем чуточку, но боится и его присутствие неприятно щекочет нервы. Какая уж тут любовь?
А ещё у неё есть Денис, а если он есть, то никто другой ей не нужен. При чём тут какой-то сосед?..
Сосед…
- Андрей, - пробормотала Катя и с подоконника вскочила.
Ну, конечно! Она же брала учебник с собой, когда ходила к нему мыть плиту и проветривать квартиру. Заодно и французский в тишине учила, потому что дома не было никакой возможности – папа с Колькой в тот день смотрели футбол.
Отец выглянул из кухни, когда она отпирала дверные замки.
- Катерина, ты куда? – поинтересовался он.
Она вдруг замялась и покраснела совершенно некстати.
- Я… Папа, я на минуту, мне нужно спуститься…
- Куда?
Катя глубоко вздохнула, а потом выпалила:
- К Андрею. Я у него кое-что забыла. И вот, - схватила с гвоздика связку ключей от квартиры соседа, - верну заодно. Вдруг они ему понадобятся?
Отец ничего не ответил, и Катя, под его задумчивым взглядом, выскочила из квартиры.
Если честно, то встречаться с Андреем желания не было. Но у него был учебник, и встречу нужно было как-то пережить. Всего пара минут – он вернёт ей учебник, а она ему ключи. Ничего сложного.
Дверь ей открыли не сразу. Катя даже занервничала слегка и в сомнении уставилась на кнопку звонка. Позвонить ещё раз или не стоит? Легче было бы уйти, но учебник был нужен. А человека тревожить было неловко. А учебник нужен. А Андрей дверь не открывает.
Катя всё-таки протянула руку к звонку, а дверь неожиданно распахнулась, и перед Катей предстал сосед – уставший, помятый и отчаянно зевающий. Глаза заспанные и какие-то бессмысленные. Посмотрел на неё и пару раз моргнул. Кате даже показалось, что не сразу узнал. На всякий случай поздоровалась первой.
- Здравствуйте.
Жданов кивнул.
- Привет, соседка. Проходи.
Он даже не спросил, зачем она пришла. Катя переступила порог и сразу протянула Андрею связку ключей.
- Вот, я принесла.
Ключи он забрал, глянул без интереса и сунул в ящик комода. Пошёл на кухню, а Пушкарева глянула на его ноги и поняла, что он босиком, поэтому так смешно шлёпает по линолеуму. И направился куда-то!.. Пришлось идти за ним.
- Вы меня извините, я вас разбудила, да? Но я по очень важному делу.
- По очень важному? – Он снова зевнул, даже с каким-то стоном, и потёр лицо. – Я только приехал, так что ты на меня не смотри. Совершенно без сил.
- Вы меня извините, - снова начала она. – Но я, кажется, у вас учебник забыла. Вы не находили?
- Находили, - кивнул Жданов и ткнул пальцем в сторону подоконника.
Катя учебнику обрадовалась так, что Жданов удивился. Наблюдал, как она прижала книгу к груди и вдруг улыбнулась.
- Спасибо большое, - горячо проговорила она и Андрей невольно, на одно короткое мгновение, загордился, будто спас учебник французского языка от неминуемой гибели. – Я уже ухожу. Не буду вам мешать.
- Подожди! – опомнился Андрей. – Ты зачем убиралась? Я бы пригласил кого-нибудь…
Она остановилась и посмотрела задумчиво, потом пожал плечами.
- Если честно, это случайно получилось. Я когда что-то делаю, мне учится легче, вот и… А дома папа с Колей смотрели футбол, никакой возможности выучить не было. Вы не злитесь, я ничего не трогала, только на кухне прибралась.
Со Жданова даже сон слетел, если честно. Поморгал, бестолково таращась на девушку, потом кашлянул в кулак, чтобы не рассмеяться. Смех её точно бы обидел.
- Спасибо, - сказал он, наконец. – С меня вот такая коробка конфет. – Показал, какая примерно коробка будет.
А Катя вдруг обиделась. Андрей увидел, как сверкнули её глаза, и она гордо отвернулась. А уголки губ опустились вниз, и ему показалось, что она едва сдерживает слёзы.
- Что случилось? – насторожился он.
Зачем он спросил? Какое ему дело до того, что у неё случилось? Чужой, незнакомый человечек, а у него раскалывается голова, закрываются глаза, он едва сдерживает зевоту и мечтает, наконец, добраться до постели. А зачем-то интересуется, что случилось у этой странной девушки. А вдруг она расскажет? И её придётся выслушивать, и обещать помощь, успокаивать. Неплохо бы вспомнить, как нужно успокаивать девушек, не прибегая к сексу…
Жданов не сдержался и зевнул ещё раз.
- Извините меня, - быстро проговорила Катя и вышла из кухни.
Когда Андрей оказался в прихожей, дверь за ней уже закрылась.

»»»

Это был самый ужасный день в его жизни. Ничего более жуткого он так и не вспомнил, как не пытался. На ум шли какие-то глупости, вроде вызова к директору школы, когда он учился классе в седьмом, помнилось, как стоял, низко опустив голову, стыдясь, но не из-за строгого взгляда директора, а из-за грозно-сдвинутых бровей отца и его усталого взгляда. Очень хорошо, до сих пор помнил свои чувства и мысли в тот момент – он снова разочаровал папу. Потом вспомнил первое похмелье (это вообще к чему?) и как опростоволосился на первом свидании. Девочка ему очень нравилась, он долго за ней ухаживал, как могут ухаживать только подростки тринадцати-четырнадцати лет, и, наконец, осмелился пригласить её на свидание. На улице золотая пора, солнце путалось в пожелтевших кронах деревьев и подсушивало лужи после вчерашнего дождика. Вот в лужу Жданов и шлёпнулся. Хотел поразить девочку своей ловкостью, немного не рассчитал и приземлился прямо в лужу. Девочка рассмеялась, а он обиделся и разлюбил. Но даже тот день, когда он заперся в своей комнате и никому не хотел рассказывать о своей обиде и первом разочаровании, он не чувствовал себя так ужасно, как сейчас.
Сегодня Кира выходила замуж. А он стоял в стороне и за всем этим наблюдал. Как она – такая красивая, в белоснежном платье, со счастливой улыбкой, - стоит рядом с другим мужчиной, а тот надевает ей на палец кольцо…
Смотреть на это было невозможно, и Жданов отвернулся.
Какого чёрта он поехал в ЗАГС? Всё из-за своего упрямства, чтобы опять что-то кому-то доказать… Чтобы ей доказать, что у него-то всё замечательно. А за неё он рад, вот честное слово.
Самому бы себе поверить…
- Хочешь быть на его месте?
Малиновский подошёл, встал за его плечом и принялся фыркать, наблюдая за тем, как Кира и её новоиспечённый супруг целуются, уже на законных основаниях. Андрей промолчал.
Между прочим, на свадьбу он явился незваным гостем. Официального приглашения не получил, но почему-то ему даже в голову не пришло, что на торжестве его не ждут. Пришёл, как обычно приходил на все семейные сборища и с удивлением встретил изумлённые взгляды родителей, а потом и Киры. Она, кажется, перепугалась больше всех остальных. Но сама не подошла, подослала к нему мать.
- Андрей, ты зачем пришёл?
Жданов посмотрел растерянно.
- А не должен был? Так надо было сообщить…
- Андрей, не язви, пожалуйста. У Киры свадьба и ты…
- Я и пришёл поздравить её… точнее, их, с днём свадьбы. Даже цветы купил, видишь?
Маргарита посмотрела на букет, потом снова на сына. А тот возвёл глаза к потолку.
- Мама, я пришёл поздравить их!
- Честно?
- Ну, конечно. И передай это Кире. Но если она хочет, я уйду, конечно. Не буду ей праздник портить.
Мать приглядывалась к нему на несколько секунд дольше, чем следовало, Андрей даже нахмурился, а после кивнула.
- Я ей передам.
Жданов видел, как она подошла к Кире, что-то зашептала ей на ухо, а невеста, уже бывшая и не его, быстро оглянулась и кинула на него задумчивый взгляд. Андрей заставил себя улыбнуться ей в ответ.
Хоть и сказал матери, что пришёл поздравить молодых, но к ним так ни разу и не подошёл. Даже в ЗАГСе, когда все кинулись к ним с букетами и поцелуями, Жданов остался в стороне, а свой букет, который выбирал с такой тщательностью, всучил Малиновскому и отвернулся, прежде чем Ромка успел бы съехидничать в очередной раз.
Внутри всё тряслось, закручивалось в узел и негодовало. Оказывается, он пришёл не просто так, он всё ещё на что-то надеялся. Что Кира одумается, посмотрит на него и плюнет на всю эту суматоху, связанную со свадьбой. Что сделает первый шаг… У него-то смелости не хватило. Не хватило, чёрт возьми! Что за человек он такой? Нерешительный.
Он ведь на самом деле надеялся, что до свадьбы не дойдёт. Скандалить не собирался, поражать гостей безрассудными поступками во имя любимой не собирался, а воображение вновь рисовало нереальные картины и подсовывало воспоминания об отпуске в Риме четыре года назад. В то время у них с Кирой всё только начиналось, каждый день был сказочным, а каждая встреча упоительной. Тогда он мог смотреть на Киру бесконечно, просто смотреть, слушать её голос и только от этого начинало колотиться сердце и во рту от волнения пересыхало. Они сбежали в Рим, вместо того, чтобы приехать на дачу встречать с родителями Новый год, часами бродили по городу, держались за руки, целовались, а потом торопились обратно в отель.
Тогда всё было просто. Тогда он её любил. И она его любила. И любовь была чистой и простой, не омрачённой скандалами, ревностью и изменами. Они были молоды, от счастья кружилась голова, а все вокруг твердили, какая они замечательная и красивая пара.
Правда, закончилось всё быстро. Отрезвление пришло, чувства начали остывать, на смену безумным ночам пришли долгие вечера с выяснением подробностей – где он был, с кем общался, на кого обратил внимание…
Но он всё равно её любил. Поначалу над ревностью Киры посмеивался, даже удовольствие получал, когда она начинала обижаться или сыпать обвинениями, смеялся, хватал в охапку и вместе с ней валился на кровать. Но вскоре начал раздражаться, удивляясь бурной фантазии любимой, язвить в ответ. Потом начались скандалы. Потом измены. Всё до банального обыденно и скучно.
Но он любил!..
Кричал на неё, даже обижался в ответ, потом завёл первую любовницу, потом вторую. Чтобы не так обидно было после её необоснованных обвинений. Но всё ещё любил её. Начал искать для Киры оправдания. Почему она стала такой, что он не так сделал? А в какой-то момент всё пошло по кругу, нужно было лишь шифроваться лучше, приходить домой по расписанию и уже привычно врать, глядя в некогда любимые глаза. Запутался, заигрался, сам просил прощения и прощал её. Привык к мысли, что этот круговорот лжи и ревности и есть его жизнь и что-то в ней вряд ли поменяется. Давно не чувствовал вины и только иногда вспоминал о том, что любит Киру – как никого не любил, ни одну женщину. Но ради этого готов был держаться за их отношения и умолять о прощении в сотый, тысячный раз. Знал, что она простит, и не волновался, извинительная речь уже давно отлетала от зубов.
А закончилось всё вот так, в ЗАГСе и не с ним. И ему безумно жаль, что закончилось, и что он всё прошляпил и счастье своё упустил. На самом деле жаль. До горького комка в горле и незнакомого ощущения жжения в груди. Словно, кто-то раскалёнными щипцами сердце выдирает. Ведь это была любовь, та самая, настоящая, о которой все говорят. А они с Кирой всё так бездарно испортили.
Жданов залпом выпил виски и поставил пустой бокал на поднос официанта, взял другой. Поймал взгляд Сашки, а Воропаев ещё и кулак ему продемонстрировал, правда, исподтишка. Андрей криво усмехнулся, заглянул в  бокал, неизвестно что там на дне высматривая, и вернул его на поднос.
Какой-то негодяй крикнул «Горько!» и снова пришлось отвернуться.
А Минаев-то так и светится!.. чтоб его… Конечно, он счастливый молодожён, и наверняка даже не представляет насколько ему повезло. Или представляет? Он-то, скорее всего, представляет. Минаев ещё тот жук, всё на пять шагов вперёд просчитывает, а вот он не сумел, не просчитал. Точнее, просчитался.
Мать подошла и сунула ему в руку тарелку с закусками.
- Поешь.
- Я сыт.
- Андрей!.. Поешь. Думаешь, никто не замечает, что ты пьёшь?
- Я пью?
- Прекрати со мной пререкаться, - шикнула на него Маргарита. – Я не хочу, чтобы ты опьянел и начал скандалить.
- С чего мне скандалить? Мне ни с кем здесь делить нечего.
Мать подняла на него глаза и посмотрела внимательно, с прищуром.
- Больше не пей.
- Может, мне вообще лучше уйти?!
- Да, лучше уйти.
- Что?
- Андрей, это свадьба Киры. Она сделала свой выбор, приняла решение. И как бы то ни было, она о дне своей свадьбы мечтала много лет, тебе ли не знать? Вот и не порть ей праздник.
Он опустил голову и скорбно поджал губы. И повторил эхом:
- Праздник…
- Да, праздник. И тебе, на самом деле, лучше уйти. Ты едва себя сдерживаешь, я же вижу. Зачем доводить до скандала?
- Я не буду ничего портить… и скандалить не буду. Я же обещал.
- Я тебе верю. Но можешь и не сдержаться. Ты же мой сын, я тебя прекрасно знаю.
Андрей криво усмехнулся.
- Есть будешь?
Он покачал головой.
- Тогда иди, проветрись. – Маргарита кивнула в сторону балкона. – И не пей больше, если собираешься остаться.
- Слушаюсь, мамочка.
Она легко стукнула его по плечу.
На балконе было холодно. Андрей вышел, поёжился и равнодушно осмотрелся. Что здесь может быть интересного зимой? Зато отрезвляло.
- Я хочу, чтобы ты ушёл.
Жданов резко обернулся и увидел Киру. Она тихо прикрыла за собой дверь и обхватила себя за плечи руками.
- Ты зачем вышла? Хочешь простудиться?
- Не надо проявлять заботу, нужно было это раньше делать.
Андрей невольно поморщился с досады, но смолчал. Смотрел на неё, оглядел белоснежное платье, высокую причёску и худые руки, покрывшиеся гусиной кожей. Очень хотелось схватить Киру в охапку и прижать к себе. Только делать это было никак нельзя.
- Я хочу, чтобы ты ушёл, - повторила она, сверля его взгляда и выбивая зубами дробь.
- Почему?
- Потому что я так хочу. Потому что ты мне мешаешь. Могу я выйти замуж так, как я хочу?!
- То есть, мне теперь на семейных встречах не появляться?
- Ты можешь появляться, где захочешь и когда захочешь. Но сейчас я прошу тебя уйти. Андрей… ты хочешь, чтобы я тебя умоляла?
Он молчал. Смотрел себе под ноги и молчал. Кира топнула ногой.
- Я не хочу тебя здесь видеть, не хочу, - заговорила она, сбавив голос до шёпота. – Мне тяжело.
- Тяжело тебе? А тогда зачем всё это?..
- Тебя не касается. Всё кончилось, Андрей! Между нами – всё закончилось. Сегодня… вчера, месяц назад! Мы чужие теперь, всё в прошлом. И поэтому уйди, я не хочу тебя видеть здесь.
От холода передернуло, и Жданов снова посмотрел на Киру, которая тряслась в шёлковом платье и стучала зубами.
- Иди в зал, заболеешь. – Она продолжала стоять, и смотреть на него и Андрей кивнул. – Я уйду сейчас. Не беспокойся.
Она вдруг перестала дрожать, расправила плечи и несколько секунд смотрела на него. В глазах появилось отчаяние, а в следующее мгновение в дверном проёме мелькнула пышная юбка свадебного платья и дверь закрылась. Андрей остался один.
Дома выпить было нечего, он это прекрасно знал. Потому что дней десять назад собственноручно вылил содержимое последней бутылки в раковину, решив отныне вести трезвый образ жизни. Сам поражался своему терпению и силе воли, но стойко держался, а вот сегодня… сейчас выпить было просто необходимо. И даже оправдания не нужно себе искать – всё-таки сегодня самый ужасный день в его жизни. А завтрашний будет ещё хуже, потому что завтра его ещё и похмелье будет мучить.
Заехал в магазин, взял бутылку виски… у кассы задумался, вернулся и взял ещё одну. На душе стало спокойнее.
Заехав во двор, сплюнул с досады. На «его» месте совершенно наглым образом примостилась чужая машина. Жданов чертыхнулся. Пришлось разворачиваться и парковать машину позади детской площадки, в неудобном месте, за кустами сирени. Прихватив с собой пакет из супермаркета, Андрей закрыл машину и, перепрыгнув через кучу снега, оказался на тротуаре.
Как он её заметил? Почему повернул голову и вообще посмотрел в ту сторону? Может, она всхлипнула? Кажется, он ничего не слышал. Просто посмотрел и увидел. На скамейке за всё теми же кустами сирени, сидела девушка. В темноте он её, конечно же, не узнал, но было в ней что-то странное.
Что странное? На улице темно, мороз, снег повалил, а она сидит, как изваяние и чуть раскачивается из стороны в сторону. Есть от чего оторопеть.
Жданов ещё секунду сомневался. Вспомнил про дом, про камин, которого в нынешней жизни не было, про бутылку виски в пакете, а точнее про две, про своё горе и уже почти повернул к подъезду, но что-то удержало, и вот он уже шагнул в снег и пошёл к скамейке. Мысленно кривился при мысли о том, как он сейчас будет успокаивать истерично-настроенную барышню. А когда до девушки осталось шагов пять, вдруг узнал её. Сбился с шага, загребая снег короткими ботинками, задохнулся от плохого предчувствия и подскочил к ней, вздрогнул, когда в пакете тюкнулись друг о дружку бутылки виски. Пакет был отброшен в снег.
Присел перед девушкой на корточки, пытаясь заглянуть ей в глаза и понимая, что с ней стряслось нечто страшное. Катя шарахнулась от него, пытаясь сбросить его руки, и часто заморгала, глядя на него с ужасом и непониманием.
- Катя… Ты почему здесь сидишь? Что случилось?
Она не ответила, только головой помотала, а потом вдруг заплакала. Не заревела, не начала причитать, а именно заплакала – тихо и безнадёжно.
- Катя! – от страха он разозлился. И встряхнул её, надеясь, что это приведёт девушку в чувство.
Она была ледяная. Андрей хватал её за руки, прикоснулся к щеке – всё было ледяное.
- Сколько ты тут сидишь? – спросил он, уже не надеясь, что она слышит и понимает. Катю затрясло, как в ознобе, зубы начали выбивать дробь, и она сцепила руки со страшной силой. Жданов поднялся на ноги и поднял Пушкарёву. Она повисла на нём, и пришлось перехватить её поудобнее. – Пойдём, я тебя домой отведу. С ума сошла совсем, - продолжал ворчать Андрей и от звука своего голоса успокаивался. – Выдумала, сидит здесь… воспаление лёгких хочешь получить?
Что Катерина на самом деле хотела получить – ясно не было. Вот только при слове «дом» оживилась и отчаянно замотала головой, зубы при этом застучали сильнее, а ледяными руками попыталась Жданова оттолкнуть.
- Не пойд-ду… Н-ни за чт-то…
- Ты с родителями поругалась, что ли?
Она откинула голову назад, Андрею даже захотелось голову ей придержать, вдруг испугался, что та отвалиться может. Но обошлось. Катя уставилась в его лицо, а по щекам снова потекли слёзы. Облизала потрескавшиеся губы и повторила:
- Не п-пойду…
Трясло её сильно. Андрей прижимал девушку к себе и чувствовал не просто дрожь, было такое чувство, что к Кате проводки подвели и ток дали.
- Хорошо, хорошо… Домой не хочешь.
Человека нужно было спасать и как можно быстрее. Истерика у неё или припадок, в тот момент это было не столь важно. Катю необходимо было увести с улицы и согреть, иначе закончиться всё может весьма плачевно. Даже нечуткий Жданов это прекрасно понимал.
Он практически тащил её на себе. В последний момент вспомнил о своём пакете, наклонился за ним, потом взвалил на себя Катерину, и потащил её, упирающуюся (у неё ещё сил на упрямство хватало!), по снегу в сторону тротуара.
Когда терпение кончилось, Андрей остановился, снова схватил девушку за плечи и сильно встряхнул. Зло уставился в её лицо и выдохнул:
- Прекрати!
Он прикрикнул, а она тут же обмякла и снова заревела.
- Я не могу домой… Я не могу!.. домой!..
Жданов обнял её одной рукой, Катя уткнулась лицом в его пальто и зарыдала, некрасиво всхлипывая и вздрагивая.
В подъезде она зажимала себе рот рукой. В свете тусклой лампочки на лестничной клетке, Андрей взглянул на неё и на мгновение замер, разглядывая её лицо в чёрных разводах туши. Глаза покраснели от слёз, а вот нос от холода посинел. Губ видно не было, Катя закрывала их рукой, зато волосы лезли из-под капюшона неопрятными прядями. Жданов потаращился на девушку и чертыхнулся про себя. Что с ней могло случиться?
Катя громко всхлипнула, и глаза испуганно расширились, с опаской огляделась.
- Да чтоб тебя!.. – шипел раздражённый до нельзя Жданов, дёргая дверь, которая не хотела открываться. – Заходи, - быстро сказал он, когда всё же оказался в квартире. Втянул Катю внутрь и дверь тут же закрыл. – Ну вот и всё.
Она, наконец, опустила руку, глубоко вздохнула и начала съезжать по стене вниз. Андрей её поймал и отнёс в комнату, усадил на диван. Покачал головой.
- Ох, Катя, Катя… Что же ты творишь-то?
Пушкарёва вцепилась в своё пальто, кутаясь в него, и закрыла глаза. Жданов перепугался и потряс её.
- Э-э… не смей, слышишь? Открой глаза. Катя!
Глаза она открыла и даже холодные щёки потёрла. И снова затряслась.
Что делать дальше Андрей понял в одну секунду. Пока Катерина приходила в себя, он вскочил, отыскал стакан и щедро плеснул в него виски. Труднее было заставить Катю открыть рот. Она мотала головой, а Жданов ухватил её за подбородок и надавил, наверное, больно, потому что Катя застонала, но рот открыла.
- Пей.
Практически силком влил в неё виски, заставил проглотить, гладил по спине, когда она закашлялась и хватала ртом воздух.
- Вот и всё. Лучше?
Катя схватила себя за горло, а на Андрея взглянула обвиняюще. Он улыбнулся.
- Ну слава богу. В себя приходишь?
Пушкарёва осторожно кивнула.
Андрей снял пальто и ушёл в ванную, включил воду. Когда вернулся в комнату, Катя сидела в той же позе, сцепив руки, и дрожала. Никак не могла согреться. Андрей подошёл, и она тут же уставилась на него, довольно испуганно. Он снова улыбнулся, пытаясь тем самым её успокоить.
- Сейчас вода нальётся. Согреешься. Давай…
- Ч-что?
- Пальто давай снимем.
Катя с силой вцепилась в отвороты своего пальто и помотала головой.
- Катя, надо. Ты вся ледяная… И пальто ледяное, его надо снять.
Она с ним боролась, как могла, насколько хватало сил, пыталась оттолкнуть его руки, а потом вдруг сдалась, отвернулась и до боли закусила нижнюю губу. Андрей сам расстегнул пуговицы на пальто, радуясь, что благоразумие победило. У него, если честно, сил на споры тоже не осталось.
Распахнул пальто и замер. Кинул на девушку быстрый взгляд, но взгляд тут же отвёл, а Катя попыталась прикрыться руками и стянуть на груди порванную кофточку. Из глаз снова потекли слёзы, затряслись губы. Пальчики мелко дрожали и всё теребили ткань кофты.
Андрею потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и согнать с лица оторопелое выражение. Кровь барабанила в висках, и Жданов не сразу сообразил подняться и помочь Кате встать. Нужно было постараться сохранить спокойствие. Нельзя ничего говорить, и смотреть на неё нельзя. Кто знает, что она в его взгляде увидит, а ещё одну истерику они вместе не переживут.
- Пойдём… Сейчас всё будет хорошо.
Ему пришлось помочь ей раздеться. Ноги Пушкарёву не держали, она никак не могла совладать с руками. Когда осталась в одном нижнем белье, вдруг очнулась, испуганно ахнула и закрыла грудь руками, и тут же попросила:
- Выйди…
Он несколько смущённо кивнул и из ванной вышел, оставив девушку одну. Пометался по квартире, пытаясь уложить в голове происходящее, затем достал из шкафа чистое полотенце, свой халат, налил в бокал ещё виски и пошёл обратно. Коротко постучал и приоткрыл дверь.
- Кать, я не смотрю.
Ему никто не ответил, и Жданов вошёл в ванную, стараясь не смотреть на Пушкареву. Повесил полотенце и халат на крючок, а потом присел на бортик ванны и протянул Кате бокал.
- Выпей.
В ванной было жарко, зеркало запотело, Андрей посмотрел по сторонам, а потом рискнул взглянуть на Катерину. Она сидела в горячей воде, подтянула колени к подбородку и обнимала их руками. И по-прежнему тряслась.
- Согрелась?
Она шмыгнула носом и отвернулась. Хотела сказать ему, чтобы вышел… Если бы не её состояние, она бы его, она бы… Ох и получил бы он у неё за то, что сидит здесь вот так вот запросто, а она ведь перед ним голая! А ему, кажется, всё равно. В общем, сказать ему хотелось многое, но надежды на себя никакой, вдруг голос сорвётся или снова начнёт заикаться?
Жданов протянул ей бокал.
- Выпей, - повторил он.
Катя покачала головой.
- Пей, говорю. Заболеть хочешь? – помолчал и добавил: - Выпей и я уйду.
Она повернула голову,  убрала мокрые пряди с лица, потом взяла у Андрея бокал и выпила. Залпом. Жданов удивлённо приподнял одну бровь, но ничего не сказал. Катя вернула Андрею пустой стакан.
Жданов не удержался и многозначительно хмыкнул.
- Молодец. Халат на вешалке.
Он, наконец, убрался из ванной и Катя расслабилась. Опустила руки, минуту посидела с закрытыми глазами, а потом умылась горячей водой. Дрожь, которая била её уже давно, постепенно проходила и тело согревалось. Вытянула ноги и включила воду. Алкоголь, выпитый в невероятном для неё количестве, уже давал о себе знать, в голове всё кружилось, щёки загорелись, и спустя пару минут стало нестерпимо жарко. Пушкарёва пошевелила пальчиками ног и понаблюдала за этим действом с неожиданно проснувшимся любопытством, затем вытянула руки и полюбовалась на синяки на предплечьях. Кто бы мог подумать, что с ней такое может произойти…
Икнула и испуганно зажала рот рукой.
А этот тоже хорош… Напоил, раздел,  а теперь гремит чем-то на кухне, видимо, собирается себя кормить. Проголодался он…  Такое ощущение, что ему не впервой подбирать на улице бьющихся в истерике женщин. Слишком спокоен.
- Опасный тип… опасный, - пробормотала она.
Катя снова умылась, потёрла глаза, а когда их открыла, видеть стала ещё хуже. Вспомнила про потерянные очки и снова разревелась.
Её Денис бросил. У него другая, Яна Прохорова, до которой Кате, как до Луны, никогда и ни за что не дотянуться. Потому что Янка замечательная и красивая, умница… у неё квартира, машина и счёт в банке. Всё, о чём Старков мечтает.
Андрей прошёл мимо двери ванной, Катя слышала его шаги и, позабыв о Денисе, стала думать о соседе. Как её угораздило на него наткнуться? Вспомнила, как он на неё смотрел, когда увидел разорванную одежду, с ужасом во взгляде, а потом раздевал и сидел рядом, а она закрывалась руками и краснела.
Жутко стыдно.
Интересно, который час? Родители, наверняка, волнуются.
Мысли о родителях заставили приуныть. Сейчас появиться им на глаза самое время – в порванной одежде, пьяной и раскрасневшейся после горячей ванны. У отца будет инфаркт, на этот раз точно.
Даже застонала в голос.
В дверь коротко постучали, Катя испуганно встрепенулась, снова подтянула колени к груди и с тревогой на дверь уставилась. Но та не открылась, только сосед подал голос:
- Катя, ты там не утонула?
- Нет, - пискнула  она. Точнее, хотела пискнуть, а получилось хрипло и чуть ли не басом. Кажется, ангина ей обеспечена.
- Тебе помочь?
- Нет… Нет, не надо! Я сама, - выкрикнула она испуганно.
- Ну, хорошо.
Чтобы выбраться из ванны, потребовалось немало усилий. Катю мотало из стороны в сторону, она ухватилась за бортик ванной, поднялась и несколько секунд стояла, боясь пошевелиться и держась за стену. Мало ей было подгибающихся от слабости ног, так теперь ещё и напилась. Алкоголь притуплял чувства и мешал  мыслительному процессу. Ох, как мешал.
Обтёрлась полотенцем, завернулась в мужской халат, который пах знакомым уже одеколоном, и подошла к зеркалу. Пришлось прищуриться, чтобы как следует разглядеть своё отражение. Ничего хорошего она не увидела – красная, распухшая от слёз физиономия. Только расстроилась сильнее.
Увидев её на пороге кухни, Жданов присвистнул.
- Ничего себе. Кажется, с виски мы переборщили.
Необходимо было отлепиться от косяка, гордо вскинуть голову и прошествовать к кухонному столу. Не качаясь, сделать несколько шагов, сесть на стул и что-нибудь сказать, желательно, без запинки. В уме Катя запросто нарисовала себе план действий, вот только тело подчиняться отказывалось, и она так и стояла у косяка и чувствовала себя несчастной. По причине своей сиюминутной беспомощности и наверняка глупого вида, а не потому что… не потому, что её сегодня кто-то бросил, а потом ударил, и вдобавок ко всем неприятностям она  потеряла очки. А очки это важно, с самого детства – важно! Что она видит без очков? Цветную пелену перед глазами и всё…И, кажется, начинает болеть горло.
Андрей минуту наблюдал за тем, как она хмурится, потом досадливо морщится, но от косяка не отлепляется. Подошёл, взял под локоток и сопроводил до стола. Катя опустилась на стул и с облегчением вздохнула.
- Тебе лучше?
Она кивнула.
Андрей сходил в комнату и принёс носки, которые приготовил заранее.
- Надень, опять замёрзнешь.
Носки больше напоминали гольфы. Катя разглядывала свои ноги в мужских носках, пятка находилась где-то выше щиколотки, зато ногам  сразу стало тепло.
- Ты есть хочешь? – спросил Андрей, наблюдая за ней.
- Мне нужно позвонить домой, - опомнилась она.
- Звони, - согласился Жданов.
- Я не могу, я же… пьяная, - сообщила она таинственным шёпотом.
Андрей обернулся от плиты и внимательно на девушку посмотрел. Одно хорошо – истерика прошла. Но пьяная Катя Пушкарёва – это было нечто.
- Папа заметит, обязательно. И что тогда будет?
- Что?
Она низко опустила голову и сказала:
- Три… а может и пять нарядов вне очереди.
Жданов хохотнул, правда, невесело.
Разговоры о еде Катерина игнорировала, словно не слышала, но когда он поставил перед ней тарелку с бутербродами, взяла один и начала жевать. Андрей сел напротив, посмотрел на девушку, с каким равнодушным видом она жуёт и ему очень захотелось выпить. Весь вечер кувырком пошёл, и вместо того, чтобы лелеять собственную боль и обиду, успокаивает соседскую девчонку, у которой непонятно что случилось.
Жданов налил себе виски, прямо в чашку, не обнаружив поблизости стакана, но прежде чем выпить, решительно поинтересовался:
- Катя, что у тебя произошло?
Она замерла и посмотрела вроде бы удивлённо. А потом вспыхнула, взгляд стал перепуганным и губы снова задрожали. Жданов про себя чертыхнулся, но повторил:
- Катя…
Она продолжала молчать, только губы нервно кусала и смотрела в стол. Андрей отвёл от Кати глаза, выпил и поморщился.
- Катя, - в третий раз начал, немного хрипло, но зато осторожно подбирая слова, - ты понимаешь, что… нужно сообщить в милицию?
Пушкарёва нервно кусала губу, снова откусила от бутерброда, а головой отрицательно помотала.
- Ты расскажешь мне, что случилось?
Снова головой помотала.
- Катерина…
- А можно мне ещё? – вдруг подала она голос.
- Что? – не понял Андрей.
Катя кивнула на бутылку.
Андрей хотел запретить, а потом себя одёрнул. С какой стати он что-то ей запрещать будет? Взрослая девушка, она вполне может решить, что ей делать. Хочет пить – пусть пьёт. Непонятно почему он относится к ней, как к ребёнку. Наверное, у её родителей этого нахватался.
Преодолев внутреннее сопротивление, взял бутылку и налил Кате немного виски, так же в чашку. После секундного колебания, она выпила и зажмурилась. Жданов невольно улыбнулся, наблюдая за ней, а потом подлил себе.
- Тяжёлый день, да?
Катя кивнула.
- Очень.
Некоторое время она ещё помнила о том, что нужно позвонить родителям, что-то сказать, успокоить, предупредить… Помнила, но недолго. После второй порции виски, сидеть на чужой кухне в компании практически незнакомого человека показалось очень приятным. Было тепло, уютно, бутерброд оказался большой, Катя никак не могла его доесть. Андрей тоже заметно захмелел и над Пушкарёвой с её бутербродом посмеивался. Больше её ни о чём не спрашивал, а Катя неожиданно сама начала рассказывать. Сначала об институте, потом о Денисе, а когда они со Ждановым перебрались в комнату на диван, не забыв прихватить с собой бутылку, и о случившемся заговорила, причём Андрей из неё подробности не тянул, они сами собой посыпались.
- Я так старалась быть обычной, такой, как все, чтобы ему нравиться, а он… а ему всё равно.
- Идиот, - уверенно  заявил Андрей, прихлёбывая из бокала.
Катя поджала под себя ноги и покачала головой.
- Не-ет, он не идиот. Какой же он идиот? Он же понимает, какая она!..
- Кто? – не сообразил Андрей сразу.
- Яна! Знаешь, какая она? Красивая, шикарная и папа у неё…
- У тебя тоже папа. Ого-го,  какой папа. – Андрей рассмеялся и продемонстрировал Катерине кулак. – Кремень.
Пушкарёва удручённо кивнула.
- Да… папа у меня… что надо. Иногда мне очень хочется, чтобы у меня был брат… или сестра. Чтобы маме с папой было на кого отвлекаться.
- Ты вся их надежда.
- Да уж. – Катя сунула в рот крупную виноградину и отхлебнула виски.
- Почему ты так на меня смотришь? – спросил он вдруг, видя, как она щурится. – Ты плохо видишь?
Она расстроилась.
- А я очки потеряла… Так жалко, они новые совсем были, и так мне нравились.
Андрей развернулся к ней лицом, поджал под себя одну ногу, и полюбопытствовал:
- И меня не видишь?
- Смутно. Курица слепая, - сказала она и пьяно рассмеялась.
- Какая ты курица? А если бы я тебя не нашёл, ты так бы и сидела там, на морозе?
Она пожала плечами и стянула на груди полы халата.
- К Кольке бы пошла, когда совсем бы замёрзла.
Жданов кивнул и усмехнулся.
- Когда бы у тебя нос совсем отмёрз и отвалился. А домой?
Катя отвела глаза.
- Как я могла домой в таком виде пойти? Родители бы не пережили.
- Кать… он тебя изнасиловал?
Она не знала, куда деть глаза. Щёки раскраснелись, вцепилась в стакан и поднесла его к губам. Правда, не сразу сделала глоток. Покачала головой. А Андрей вздохнул с облегчением. Катя отвернулась, пристроила локоть на спинке дивана и уткнулась в него носом. Жданов не удержался и погладил её по волосам.
- Не реви. Всё не так уж плохо, ведь правда?
Она кивнула. Рукавом халата вытерла слёзы, всхлипнула, а на Андрея глянула с бравой улыбкой.
- Я его книгой так сильно приложила! А потом ещё раз, губу ему разбила. – Взмахнула рукой. – Сама от себя не ожидала!
Жданов рассмеялся.
- Молодец. А кровь откуда? Я  видел.
- Так это его! Я его сильно… прямо книгой… - Перестала улыбаться и вытерла слёзы. – За что он со мной так? – пробормотала она едва слышно.
А почему мы все так поступаем? Друг с другом?
Андрей протянул руку и погладил девушку по вздрагивающему плечу.
- А моя невеста сегодня замуж вышла, - сказал он и сам удивился. А Катя перестала всхлипывать, подняла голову и посмотрела ошарашено. Поморгала, вытерла слёзы  и близоруко прищурилась.
- Как это? – спросила она.
Жданов пожал плечами.
- Очень просто. Взяла и вышла. А я на свадьбу ходил, - вроде как похвастался он.
Катя приоткрыла рот, размышляя.
- И как?
- Да никак. Свадьба, как свадьба.
- А как же она вышла… раз твоя невеста?
- Она меня бросила.
Пушкарёва растерянно моргнула раз, другой, а потом фыркнула от смеха.
- Ты врёшь!
- Почему это?
- Как тебя бросить можно? Ты вон какой!..
- Какой? Обыкновенный. Ты меня не знаешь, может у меня характер плохой?
- Да какой у тебя характер? Вот у папы характер!
Жданов спорить не стал, но добавил:
- Зато у меня куча других недостатков.
- Вот и у меня… недостатки эти, - расстроилась она. - А разве может быть человек без недостатков?
- Вот точно! Не может, - закивал Андрей, соглашаясь.
- Главное, нужно с ними бороться. Я ведь права?
Андрей снова кивнул и поискал глазами бутылку. Она нашлась на журнальном столике и пустая. Пришлось вставать и отправляться на поиски другой. Он вышел из комнаты, а Катя развернулась на диване и продолжила громче и убеждённее.
- Вот я и решила – с завтрашнего дня новая жизнь! У меня всё по-другому будет! Я же взрослая, уже давно взрослая, а они… опекают меня, как маленькую!
- Правильно. Только на завтрашний день я бы не особо рассчитывал.
- Почему? Я решила…
- Завтра нам будет плохо. А когда утром плохо… не очень хочется начинать новую жизнь, поверь мне.
- Плохо? – Катя снова развернулась и рухнула на диван. – Ты хочешь сказать, что у меня будет похмелье? Самое настоящее?
- Не у тебя, а у нас.
- Это не так уж плохо… страдать за компанию не так обидно.
Никогда раньше ему не приходилось напиваться в компании молоденькой девушки. В смысле, в компании девушки приходилось, а вот именно напиваться, при этом жалуясь друг другу на судьбу-злодейку – впервые. Дошло до того, что Андрей вознамерился спеть ей песню, которую когда-то сочинил для Киры, долго искал в спальне гитару, пока в замутнённом алкоголем сознании не появилась мысль о том, что гитара осталась дома. Дома, а не здесь.  Это не дом – это временное пристанище.
Когда вернулся в комнату, Катя уже спала, пристроив голову на сгибе локтя. За неспетую песню стало обидно, потому что Жданов на самом деле ею гордился.
Вот так этот ужасный день закончился. Не так уж плохо, надо сказать.
Разбудил его на следующее утро требовательный звонок в дверь. Кто-то давил и давил кнопку звонка и противная трель впивалась в мозг и отдавалась острой болью в висках. Андрей застонал и перевернулся на бок. Положил на лоб горячую ладонь. На пару секунд воцарилась блаженная тишина, а потом снова тишину квартиры разорвал звонок.
Глубокий вдох и вот Жданов уже принял вертикальное положение, спустил ноги на пол и покачнулся.
- Убью, - пробормотал он непослушными губами.
Натыкаясь на мебель и дверные косяки, пытаясь продрать глаза и поправляя сползающие джинсы, добрался до прихожей. Там звонок просто бесчинствовал, невозможно было терпеть. Хлопнул себя по щекам,  потёр глаза и, наконец, открыл дверь. И повалился на стену, не удержавшись на ногах, когда в квартиру вломился полковник. А Пушкарёв вбежал в квартиру, оглянулся на Андрея  и нахмурился, разглядывая соседа в столь непрезентабельном виде. А потом рыкнул, доводя своим криком Жданова до отчаяния.
- Спишь?!
Андрей вяло подтвердил, что спит. По крайней мере, пытается.
- У меня дочь пропала! – возвестил Валерий Сергеевич и воинственно взмахнул руками.
Андрей посмотрел на вешалку с одеждой, не совсем понимая, что его в  ней так смущает. И переспросил у полковника:
- Как пропала?
- А вот так! Ночевать не пришла! Паразитка такая… Лена в милицию звонила, а они знаешь, что говорят? Заявление только через трое суток принимают! Это где слыхано такое? Да за трое суток человек на другом конце света оказаться может! А они, разгильдяи, у себя под носом ничего найти не могут! Какой уж тут край?..
Жданов выдохнул в сторону, чтобы не дышать на Пушкарёва перегаром, и попытался удержать какую-то важную мысль, которая всерьёз смущала, посмотрел в сторону спальни, потом снова на вешалку. Что же в ней не так-то?
- Я чего пришёл-то, ты мне машину дашь? Моя не заводится, как назло. Поеду искать её! Ну, найду… мало ей не покажется!
- А где искать-то? Вы знаете?
- Я найду, ты не сомневайся, - заверил его полковник. - Я  этого выверта с собой прихвачу, а то он, видите ли, не знает, где она может быть! Ещё врёт мне!
- Кто?
- Да Колька! Уж он-то всегда знает, где Катерина время проводит!
- Катя?
- А я тебе про кого толкую?! Ты пьяный, что ли?
- Да, кажется, нет уже.
На вешалке висело женское пальто. Вот его Андрей и разглядывал уже несколько минут, не в силах понять, откуда оно взялось. А вот имя «Катя» всё расставило по своим местам. Но прежде чем Жданов успел мысль окончательно сформулировать, Пушкарёв настороженно протянул:
- А это что такое?
- Где? – глупо переспросил Андрей.
Валерий подошёл к вешалке, стащил пальто дочери, поразглядывал его, а потом так на Жданова глянул, что тот невольно отступил в сторону комнаты.
- Валерий Сергеевич, спокойнее…
- Где она?
Пока Андрей придумывал правильный ответ, Пушкарёв его оттолкнул, проходя в комнату и зычно крикнул:
- Катерина!
Дверь в спальню была открыта, и Пушкарёв устремился туда и через секунду оттуда послышался его скорбный рык и Андрей закрыл глаза, пытаясь приготовиться к худшему. Потом тоже заглянул в спальню.
Хуже ситуации не придумаешь. Бесценная соседская пропажа в его постели, в его халате и спит без задних ног. Кажется, он вчера её ещё и напоил до беспамятства.
Валерий Сергеевич потряс дочь, а пока та с трудом просыпалась, пыталась открыть глаза, обернулся и, сжав кулаки, двинулся на Андрея.
- Ах, ты мерзавец! Она же девчонка совсем!.. Я его в своём доме принимал, а он мою дочь!.. А я ещё Лене не верил! Охмурил дурочку, да?
- Валерий Сергеевич, да я вам всё объясню!..
- Ты ещё и объяснять собираешься?!
- Да не было ничего! – в отчаянии крикнул Жданов и беспомощно глянул на кровать. Катя к тому моменту уже села, завернулась в халат и переводила непонимающий взгляд с Андрея на отца.
- Что происходит?
Валерий Сергеевич обернулся, услышав голос дочери, и одарил ту разгневанным взглядом.
- Она ещё спрашивает, что происходит! Она меня спрашивает!.. Родители всю ночь больницы обзванивают, валерьянку пьют, а она здесь развлекается и спрашивает меня, что происходит!
- Я… развлекаюсь?
Горло болело ужасно, Катя кашлянула, обвела незнакомую комнату ошарашенным взглядом, остановила его на Андрее и вдруг начала стремительно краснеть. Жданов чуть в голос не застонал. Ну, не время, не время сейчас краснеть!
Пушкарёв схватил дочь за руку и указал на дверь.
- Домой, живо! Я сейчас матери всё расскажу, мало тебе не покажется! Воспитали на свою голову!.. Иди! А ты!.. – Валерий Сергеевич обернулся и погрозил Андрею кулаком. – Чтобы больше мне на глаза не попадался! Сволочь, - припечатал он напоследок и из комнаты вышел.
Когда входная дверь с грохотом захлопнулась, Андрей прошёлся по комнате, пытаясь вернуть себе чувство реальности и теряясь в наступившей тишине. Посмотрел на постель, на мятые простыни и неверяще покачал головой.
А через два часа, протрезвевший и чисто-выбритый, поднялся к Пушкарёвым… и сделал их дочери предложение.

«9»

10 дней спустя

Катя нервничала. Андрей видел, как она постоянно оглядывается, вроде бы украдкой, но зато с явным беспокойством. Смотрела на праздничную суету вокруг, на нарядных людей, на счастливых женихов и невест. На какое-то мгновение Жданову даже показалось, что она немного завидует – тем, другим, у которых счастливые улыбки, пышные юбки свадебных платьев и настоящие женихи. Катя чувствовала себя не в своей тарелке. Была смущена, постоянно прятала руки за спину, словно боялась что-то испортить, и вздыхала. Вздыхала, вздыхала, а Елена Александровна постоянно что-то ей поправляла – то платье, то причёску, и шептала на ухо дочери какие-то слова, от которых та только больше томилась.
Андрей улыбался, наблюдая за ней. Странно, но он был совершенно спокоен.
Катя выслушала мать, кивнула, повернула голову и вдруг встретилась глазами с Андреем. Вспыхнула, а он ей подмигнул. Она улыбнулась в ответ.
За спиной пыхтел Малиновский с огромным букетом роз наперевес, а Жданов разглядывал свою невесту. У неё не было шикарного платья, пышной юбки на кринолине, невероятной причёски с перьями (такая была у одной невесты, Ромка ещё пальцем в неё тыкал и смеялся), но рядом со всем этим «великолепием», Катя, несмотря ни на что, выглядела особенной. Только чуточку разнервничалась, когда они в ЗАГС приехали, вот и оглядывалась с опаской и вздрагивала от звука открывающихся бутылок с шампанским. Жданова её нервозность умиляла.
Он же не нервничал абсолютно. Для этого ни одного повода не было. Не смущала даже «женильная» очередь, в которой они стояли уже минут двадцать, ожидая своего часа. Точнее, минуты. Конечно, всё можно было устроить по-другому, это было легко. Но зачем? Родители его будущей жены и так на него с подозрением посмотрели, когда он предложил взять на себя все свадебные расходы.
- Я что, дочь замуж выдать не смогу? – возмутился тогда Валерий Сергеевич.
Чтобы сгладить ситуацию пришлось, садиться с тестем за стол и высчитывать, сколько и на что они потратят. Ох, как некстати будущий родственник оказался бухгалтером, своей дотошностью в цифрах едва Жданова в могилу не свёл. Правда, оставшись с Катей наедине, Андрей всё-таки сумел настоять, чтобы она взяла деньги. Положил на стол пачку денег и тут же пресек все её возражения.
- Это наша свадьба. Я хочу, чтобы ты купила себе всё, что захочешь.
Пушкарёва лишь грустно улыбнулась.
- Ни к чему всё это, Андрей.
Он вроде бы удивился.
- Ты не любишь ходить по магазинам?
- Не очень, - призналась она.
- Что так? – Отвечать ей не хотелось, к тому же, каков будет ответ – он догадывался. Улыбнулся и примирительно сказал: - Будем считать, что это мой свадебный подарок. Купи то, что захочешь. Что-нибудь, что давно хотела.
Счастливой она не выглядела, да Андрей этого и не ждал. Откуда взяться счастью? Всё детально продумано и взвешенно. Они обо всём договорились, и чувствам на данном этапе места не было.
Катя дала согласие в тот же вечер. Пришла к нему, и у них состоялся довольно длительный разговор. Обсуждали какие-то детали, которые Андрею казались не такими уж и существенными, но для Кати почему-то были важны, и Жданов терпеливо всё это обговаривал.
Через день родители улетели в Лондон, Андрей их проводил в аэропорт и чувствовал себя безумно виноватым, прощаясь с ними. И тогда ещё сомневался – может, лучше сказать? Просто поставить перед фактом, так мол и так – женюсь! Но как представил мать в предобморочном состоянии, она после свадьбы Киры ещё не отошла, гнев отца и все его речи, непонимающие взгляды… и промолчал. Промолчал, как и собирался. Потому что всё решил и расставил по полочкам. Мать уже смирилась, что её сын живёт непонятно где и непонятно с кем, но зато регулярно появляется ей на глаза, живой и здоровый, к тому же неизменно трезвый, так зачем её расстраивать? А их с Катей брак ещё неизвестно чем закончится.
Родители улетели из Москвы не меньше, чем на две недели и за это время нужно было многое успеть. Позвонил кое-кому, заплатил кое-кому и вот уже день свадьбы назначен. Можно радоваться. Жданов к себе прислушался – он рад?
Набрал номер Кати.
- Я думаю, что тянуть нам смысла нет, так что – расписываемся в следующую пятницу. Ты не против?
На другом конце трубки повисло молчание, но зато в кабинет вошёл Малиновский. Завидев Жданова с трубкой у уха, состроил смешную рожу и сел напротив. Андрей посверлил его задумчивым взглядом, а Катя тем временем с сомнением проговорила:
- А мы успеем?
- Не так уж много нам нужно сделать. Сколько гостей будет?
- Родители, Колька и Оля.
- Кто такая Оля?
- Моя двоюродная сестра, она свидетельницей будет.
- Хорошо.
- А… с твоей стороны?
Андрей подмигнул Малиновскому, тот в ответ заинтересованно приподнял одну бровь.
- А с моей будет свидетель.
- И всё? – растерялась Катя. – А родители?
Жданов почесал кончик носа.
- К сожалению, они не смогут приехать, Катюш. А больше я никого приглашать не хочу, мы же решили…
- Да, конечно, - поторопилась ответить она, правда, потом добавила: - Жалко, что родители твои не приедут.
- Они нас поймут. Я уверен. Не волнуйся из-за этого. Когда они приедут в Москву – познакомитесь.
Андрей положил трубку и спросил:
- Ромка, надеюсь, ты ленту свидетеля ещё не выбросил?
- Свидетеля чего? – заулыбался Малиновский, а когда Жданов спокойно ответил:
- Свидетеля на свадьбе, - улыбка с лица Романа медленно стекла.
- А кто женится?
- Я. В следующую пятницу.
Пока Андрей рассказывал Малиновскому последние новости, тот всё заметнее бледнел и хмурился. А когда собрался высказать своё мнение по поводу всего услышанного, Жданов жестом попросил его замолчать и сказал:
- Давай без лишнего крика, я всё решил. Лучше найди мне хорошего адвоката, к семейному я обратиться не могу. Мне нужно составить брачный контракт.
Ромка долго пытался придумать достойный ответ, хоть как-то сформулировать свою мысль, чтобы донести до этого придурка, который ещё совсем недавно был его другом Андреем Ждановым – знакомым и понятным, что он придурок, то есть плачевную истину, но так и не смог. Правда, позвонил Андрею вечером и с надеждой поинтересовался:
- Ты же пошутил?
- Нет, - ответил Андрей.
- Ты с ума сошёл? На ком ты собрался жениться?
- На очень хорошей девушке.
- И где ты её встретил, эту хорошую девушку? Я её знаю?
- Слава богу, нет.
- Что значит – слава богу? Палыч, кто тебя там окрутил?
- Никто меня не окручивал. Этот брак… как тебе объяснить? Это что-то вроде сделки. Помнишь, я тебе говорил, на ком и почему нужно жениться?
Малиновский помолчал, потом хмыкнул.
- Но это же было несерьёзно.
- Почему? Очень даже серьёзно.
- Интере-есно, - протянул Роман. – А своей… невесте ты об этой своей теории говорил?
- Конечно.
- И она согласилась?
- Да. У неё есть на это свои причины, но это не так уж и важно. Даже хорошо.
- Жданов, ты идиот! Конечно, у неё есть на это причины! Ты – эта самая причина! Какая нормальная женщина откажется за тебя замуж выйти?
- Стоп, Ромка, стоп. Если ты намекаешь на мои деньги, то Катя ничего не знает. И не узнает. До поры, до времени.
- Не знает? Ты уверен?
Андрей улыбнулся, сел на диван и устало потянулся.
- Более чем. Хотя, ты можешь мне не верить, но когда с ней познакомишься – поймёшь. Такой, как Катя… Таких, мне кажется, больше нет.
- Штучный экземпляр?
- В точку.
- Всё равно, - не успокаивался Малиновский, - это глупость самая настоящая. Если тебе захотелось жениться без любви, чтобы ситуацию контролировать, совсем не обязательно жениться на какой-то незнакомой женщине. Это же чужой человек, Андрюха… как я понимаю, она вообще не нашего круга, как вы жить-то будете? Вот ты дурак, а?.. Вокруг тебя баб мало? Знакомых, проверенных…
- Кем проверенных? – скривился Жданов. – Всеми вокруг и тобой в том числе. Спасибо за предложение, дружище.
- Да ладно тебе, словно совсем выбрать не из кого.
- Может и есть, - согласился Андрей, чувствуя, что начинает заводиться. – Вот только они точно замуж пойдут не за меня, а за Андрея Жданова со всеми вытекающими. Любую возьми. И даже жены из них неплохие выйдут. Возможно. Сразу и про карьеры свои позабудут, и про веселье – только бы замуж хорошо выскочить. И троих детей чохом родят, не вспомнив о фигуре. Лишь бы зацепиться, связать муженька по рукам и ногам. Тут уж точно не до любви, главное – деньги! Да, я буду ставить условия, но и деться никуда не смогу. К чему мне такое счастье?
- А эта твоя – принцесса, никак?
- Да никакая она не принцесса! Принцесса… Нормальная девчонка, без лишних запросов и заморочек. И я ей верю, понимаешь?
- Ох, чувствую, оставит она тебя с носом.
- Для этого мне и нужен брачный контракт. Ты нашёл адвоката?
- Да нашёл… - со вздохом отозвался Ромка. – Вот ты дурак, а?..
Практически все приготовления к свадьбе прошли мимо Жданова. Он крутился в «Зималетто», замещая отца и пытаясь поспеть всюду. С Катей виделся только по вечерам, за ужином у Пушкарёвых. Вместе они ездили только покупать кольца, на всё остальное времени у него катастрофически не хватало. Все разговоры были о свадьбе, обсуждали детали, которые Андрея не так сильно и интересовали, если честно, он был согласен на всё. Катя тоже больше отмалчивалась, говорили её родители.
- Катя сказала, что твои родители не приедут, Андрей, - с сожалением начала Елена Александровна, а Жданов кивнул. – Очень жалко. А может, всё-таки смогут?
- Лена, ты как маленькая, ей-богу! – покачал головой полковник. – Они же не в соседнем городе живут. И даже не в соседней области. В Европе! Ты понимаешь? Хоть знаешь, сколько стоит прилететь в Москву? Генка Болотов уже третий год мне обещает из Новосибирска приехать, повидаться. Денег нет, а ты что говоришь?
Жданов уткнулся взглядом в свою тарелку и промолчал.
Елена Александровна с сожалением покивала и погладила дочь по плечу.
- Ну, ничего, мы им фотографии отправим, да, Андрей?
- Конечно, ЕленСанна.
Валерий Сергеевич посмотрел на дочь, потом перевёл взгляд на будущего зятя и сказал:
- Мы с матерью тут посоветовались и решили…
Катя с Андреем настороженно переглянулись.
- Вам лучше переехать к нам. Зачем деньги тратить, за квартиру платить? Места хватит.
Андрей поперхнулся чаем. Встретился глазами с Катей и уверенно покачал головой.
- Спасибо, Валерий Сергеевич, но мы вполне можем позволить себе снимать квартиру.
Пушкарёву его ответ не понравился, он посмотрел на расстроившуюся жену, хотел видимо поспорить, но Елена Александровна его перебила:
- Вы уверены, Андрей? Это немаленькие деньги.
- Я полностью уверен, не волнуйтесь.
- Ну что ж…
- Испугалась? – спросил он Катю, когда они остались наедине. Закрыл за собой дверь её комнаты, хотя и знал, что Валерия Сергеевича это нервирует. Обычно он прибегал через несколько минут, входил в комнату, зачастую без стука и интересовался, не хотят ли они ещё чаю, а когда они отказывались, уходил и дверь оставлял открытой. Жданова всё это неизменно смешило.
Катя собрала со стола какие-то листы и покачала головой.
- Нет. Я же знала, что… ты не согласишься.
Она ещё стеснялась его, неизменно запиналась, когда нужно было обратиться к Андрею на «ты» и по привычке уворачивалась от его взгляда, не выдерживала.
- Конечно, не соглашусь, - улыбнулся Жданов. – Платье купила?
- Купила.
- Красивое?
Ей показалось, что он смеётся над ней.
- Мне нравится.
- Это самое главное.
Андрей внимательнее присмотрелся к ней, а когда Катя пыталась проскользнуть мимо него к книжному шкафу, взял за руку. Пушкарёва дёрнулась и посмотрела чуть ли не со страхом, а Жданов убрал с лица улыбку.
- Катя… Если ты передумала – просто скажи мне. Я не собираюсь тебя заставлять. Из этого ничего хорошего не выйдет.
Она перестала вырываться, опустила голову, а потом сказала:
- Я не передумала, честно. Я знаю, что делаю. Просто… боюсь немного. Всё так быстро. Я думала, что пройдёт два-три месяца, а тут всего несколько дней.
- Хочешь отложить?
Задумалась на секунду.
- Нет. Вдруг это судьба? – Неожиданно она задорно улыбнулась и подняла на Андрея глаза, а он растерялся от её улыбки. Стояла совсем рядом, прижимаясь плечом к его руке и улыбалась. Жданову вдруг стало не по себе. На секунду встретились глазами, Катя тут же смутилась, а он…
Дверь открылась, и появился Валерий Сергеевич, и Катя от Андрея тут же отпрыгнула на безопасное расстояние. Пушкарёв этот манёвр наверняка заметил, недовольно поджал губы, но лишь сказал:
- Колька пришёл, пойдёмте чай пить.
Жданов спрятал улыбку.
Десять дней пролетели, как один. У всех были свои дела и заботы. Андрей пропадал на работе, а женщины занимались предстоящей свадьбой. Андрей познакомился с Катиной сестрой, которая приехала из Ярославля. Познакомился и забыл про неё, снова с головой погрузившись в работу. Вечером тоже покоя не было, что-то происходило не только у Пушкарёвых, но и в его квартире. Даже хозяева квартиры приезжали и о чём-то долго разговаривали с Валерием Сергеевичем, сидя на кухне Андрея. Кажется, тот факт, что их жилец женится на дочери соседа, которого они давно знают, их радовал, правда, Жданов так и не понял чем. Зато после посиделок на кухне, проводив друзей, Пушкарёв похвастал, довольно потирая ладони:
- Я всё устроил.
Что именно полковник устроил, Жданов интересоваться не стал. Будь, что будет.
- Сумасшедший дом, - заявил Андрей Малиновскому, когда открыл тому дверь утром в день свадьбы.
- Ты наконец-то осознал? – «порадовался» тот, входя в квартиру и оглядываясь.
- Свадьбы-то, можно сказать, нет, а суеты сколько?! – Жданов развёл руками, а потом оглядел друга с головы до ног, когда тот снял пальто, и даже языком цокнул, оценив вид. Ромка выглядел чрезвычайно нарядно в сером костюме-тройке и с красной лентой свидетеля через грудь.
- Про ленточку я шутил, - заметил Андрей, поджимая губы.
- Да? – удивился Малиновский. – Я не понял. – И воскликнул: - Так вот где ты спрятался ото всех!
- Ромыч, помни, что ты дал расписку о неразглашении.
- Когда это?
- Тебе напомнить?
- Не надо. Я нем, как могила.
- Помни об этом.
Прежде чем идти за невестой… Боже, неужели он всерьёз?.. Так вот, прежде чем идти за невестой, выглянул в окно и увидел во дворе белый лимузин. Удовлетворённо кивнул. Пока всё идёт, как надо. Остаётся надеяться, что у Кати никаких проблем не возникло.
Поднимаясь на этаж Пушкарёвых, под дверью их квартиры, Андрей неожиданно ощутил волнение. То ли он делает? Прав ли? Во что он втягивает Катю? Но сомневаться было поздно – за дверью невеста в свадебном платье, у подъезда лимузин, а в ЗАГСе уже ждут.
Ромка продолжал фыркать и посмеиваться, но Жданов знал, что это у него нервы играют. Малиновский волновался редко и только в те моменты, когда не понимал, что происходит, и не мог на ситуацию повлиять. Сегодня был как раз такой случай. Он непонимающе оглядывался, раскланивался, знакомясь, и снова рыскал глазами по сторонам, пытаясь за что-то зацепиться и хоть что-нибудь понять.
Не было никаких речей, тостов, поздравлений – все второпях собирались. Зорькин жевал, затаившись на кухне, к нему присоединился Малиновский, не зная, чем себя ещё занять, а вскоре и Валерий Сергеевич, волновавшийся больше всех. В комнате Кати что-то происходило, Андрей с интересом прислушивался, но понять ничего не мог. Подозрительные шорохи, голоса…
А потом она вышла.
Причём, не выплыла из комнаты, в свадебном платье, как королева, стараясь поразить всех своим видом, чтобы у жениха захватило дух от такой красоты, чтобы заставить его окончательно потерять голову от любви, затаить дыхание, не веря своему счастью… Это была не их история. И Катя так не вышла. Хотя, на какое-то короткое мгновение Жданов об этом пожалел. Катерина выбежала из своей комнаты, словно её кто-то там мучил, подобрала подол длинного платья, шагнула к большому зеркалу в прихожей, но тут видимо, почувствовала пристальные взгляды и резко обернулась. По всей видимости, она не ожидала встретить столько мужских взглядов, потому что заметно растерялась.
Андрей ободряюще ей улыбнулся, а сам разглядывал Катерину с неподдельным удивлением и интересом. Конечно же, она опять поскромничала, но эта скромность ей необыкновенно шла. Не было в ней яркости, какого-то вызова, не было стремления покорять и поражать мужское воображение, хотя она вполне могла бы себе это позволить. Молодая, с хорошей фигурой, далеко немодельной внешностью, но зато улыбка с лихвой компенсировала многое, даже её зажатость. Открыто Катя улыбалась редко, тем более ему, всё ещё не могла перешагнуть некую грань внутри себя, стеснялась, но об её улыбке Андрей мог рассказать многое. Откуда это взялось, непонятно, но об её улыбке он знал. И сейчас её не хватало. Вот если бы улыбнулась, расправила плечи, глаза бы загорелись…
Он впервые видел её с причёской. Обычно она забирала волосы в хвост.
Он впервые видел её в платье. Улыбнулся про себя – тем более в свадебном. Обычно Катя ходила в джинсах, скромных свитерках. Правда, пару раз видел её в юбке, но тоже более чем скромной. И сейчас, глядя на Катю, Андрею было чему удивиться.
Пауза затянулась, Жданов молчал и все молчали, видимо, не рисковали испортить торжественный момент. Переводили взгляды с Катерины на Андрея и ждали, чем же всё это закончится. За Катиной спиной появилась Елена Александровна, которая торжественностью и важностью момента проникнуться ещё не успела, и принялась аккуратно расправлять кружевные рукавчики на платье дочери. Пушкарёва рукой дёрнула, посмотрела на Андрея и они вместе разулыбались. А Елена Александровна встрепенулась, заметив гостей.
- Вы уже пришли!
- Мы не опаздываем? – обеспокоенно спросила Катя.
Жданов покачал головой, всё ещё продолжая разглядывать её. А потом опомнился, шагнул к ней и протянул букет – небольшой, свадебный букет из белых роз (Ромка по большой просьбе заехал в магазин и забрал). Наверное, нужно было поцеловать невесту. Все смотрели на них и ждали именно этого. Андрей почувствовал, как Катя напряглась, приобнял её за талию, а вместо того, чтобы наклониться и поцеловать, радостно проговорил:
- Катюш, познакомься. Это мой друг, Роман.
Ромка вышел вперёд, радостно скалясь, и поцеловал Кате руку. Андрей незаметно толкнул друга ногой, чтобы тот не особо увлекался.
- Малиновский. Роман Дмитрич.
Катя посмотрела на Андрея, затем осторожно кивнула.
- Очень приятно.
- А мне-то как…
Валерий Сергеевич многозначительно покашлял и Ромка непонимающе посмотрел.
С того момента, как Андрей Катю увидел – волноваться перестал. Не понятно почему, но успокоился. Единственное, что его вывело из себя, а точнее, обескуражило, - это люди, собравшиеся на улице, вокруг лимузина. Как оказалось, это были соседи, которые вышли поглазеть на свадьбу. Даже вредная соседка Анна Павловна со своим пекинесом вышла, сидела на лавочке, что-то обсуждая с соседками, а когда Катя с Андреем вышли из подъезда, замолчала и вытянула шею, чтобы получше всё разглядеть. Зато Валерий Сергеевич заважничал и начал в полный голос отдавать приказания – кто в какой машине поедет.
- Да-а… - еле слышно протянул за спиной Андрея Малиновский, оглядывая собравшихся. – Моли бога, чтобы Маргарита не узнала подробностей свадьбы своего единственного сына. Она этого не переживёт. У неё на тебя такие планы были.
Жданов обернулся и сказал:
- Она на Кириной свадьбе оторвалась.
- Не ври себе-то.
В машине Ромка его весело разглядывал. Они ехали за лимузином, Малиновский крутил руль и усмехался. Жданов, в конце концов, не выдержал и вопросил:
- Ну что?
Ромка довольно кивнул.
- Милая девочка, - похвалил он.
- Я же тебе говорил.
- Мне вот только интересно, что ты с ней делать будешь.
- Жить.
Ромка покачал головой.
- Испортишь девочку, Палыч. И тогда её папа тебя застрелит. Как думаешь, у него оружие есть?
Андрей посмотрел недовольно и решил не удостаивать это замечание своим ответом.
Хотелось, чтобы всё поскорее закончилось. В ЗАГСе Андрей оглядывался по сторонам и удивлялся, откуда в людях берётся столько энергии и чему они так рьяно радуются. Любовь им голову кружит, - вдруг сам собой нашёлся ответ, - вот и радуются. Посмотрел на часы, а потом на Ромку. Тот в ответ пожал плечами. Жданов досадливо поморщился. Только этого не хватало… не успел порадоваться, что всё без проблем идёт.
Но не прошло и минуты, как Ромка шепнул ему на ухо:
- Он приехал.
Андрей обернулся и увидел солидного мужчину с усами, с кожаным портфелем в руках, он уверенным шагом пересекал холл дворца бракосочетаний. Ромка двинулся ему навстречу, а Жданов подошёл к невесте и обратился к её матери:
- ЕленСанна, я Катю украду на пару минут.
Катя удивлённо посмотрела, а её мать встревожилась.
- А вы куда? Андрей, нас скоро пригласят.
- Мы успеем, не волнуйтесь. Скоро вернёмся.
- Куда мы идём? – спросила Катя, держась за руку Андрея и едва за ним поспевая. Жданов обнял её за талию.
- Есть одно дело. Сейчас всё поймёшь.
Они свернули в коридор, и Андрей коротко постучал в ближайшую дверь. Та сразу открылась и Катя, к своему удивлению, увидела Малиновского.
- Проходи, Катюш.
Она непонимающе оглядывалась, посмотрела на усатого мужчину за столом, а тот поднялся им навтречу и довольно приветливо улыбнулся.
- Добрый день, Андрей Палыч. Екатерина… - он сверился с какими-то бумагами, но Андрей его опередил и подсказал:
- Валерьевна.
- Да, да, Екатерина Валерьевна. Меня зовут Буточников Николай Васильевич, я адвокат.
- Адвокат? – переспросила Катя и снова посмотрела на Жданова. Тот придвинул ей стул к столу.
- Присядь.
- Прежде всего, спешу вас поздравить, - продолжал адвокат, снова устраиваясь на стуле. – Сегодня очень важный день в вашей жизни.
Ромка хмыкнул, а Андрей попросил:
- Николай Васильевич, давайте ближе к делу. У нас времени мало.
- Конечно. – Он достал из портфеля какие-то бумаги и подал Жданову, а тот положил их перед Катей. – Вот, ознакомьтесь, пожалуйста. Андрей Палыч уже подписал, теперь ваша очередь.
- Что подписал? Андрей…
- Это брачный контракт, Кать, - будничным голосом сообщил Жданов, а невеста вскинула на него изумлённый взгляд.
- Что?
Роман внимательно за ней наблюдал, сверлил взглядом. Андрей это заметил и кивнул на дверь. Малиновский закатил глаза, но молча вышел. А Жданов присел перед Катей на корточки.
- Это ради нашего общего спокойствия, поверь. Я хочу, чтобы ты не сомневалась в моих словах. Если я тебе обещал, что позабочусь…
- Я и так не сомневаюсь, - перебила его Катя.
Андрей с трудом перевёл дыхание.
- Это очень хорошо. Я, на самом деле, этому очень рад. Но так будет правильно. Поверь мне. Там всё прописано, чтобы тебе было спокойно.
Катя посмотрела на бумаги, задумалась на секунду.
- Я могу прочитать?
Андрей поднялся и с готовностью кивнул.
- Конечно.
- Вы не волнуйтесь, абсолютно стандартный контракт, - успокоил её адвокат. – В случае развода, вы не имеете права претендовать на имущество вашего супруга. Так же, как и он на ваше. Но при этом, в независимости оттого, с чьей стороны последует предложение о разводе, господин Жданов обязуется выплачивать вам ежемесячно…
- Николай Васильевич… давайте обойдёмся без подробностей. Мы всё между собой обсудили, Катя в курсе всех деталей.
Пушкарёва закусила губу и уставилась в текст. Андрей наклонился к ней.
- Кать, а очки?
- Я всё вижу, не волнуйся. У меня линзы.
Жданов кивнул.
Прошла минута, Катя читала, ей не мешали. Взялась за уголок страницы, собираясь её перевернуть, а Андрей придержал её пальцем.
- Катюш, времени совсем нет.
Она покивала.
- Да, да… А ручка?
Николай Васильевич протянул ей свою.
- Где галочки – распишитесь, пожалуйста.
Буточников даже встал из-за стола, подошёл к Катерине, чтобы проследить, что расписывается она там, где нужно. А потом сразу же документы забрал. Деньги свои отработал полностью.
На второй странице было то, что Кате пока знать не нужно было. Ни к чему. Не время.
А спустя полчаса они уже выходили из здания ЗАГСа, будучи законными супругами. Андрей держал Катю за руку, а потом посмотрел на свою правую руку, на кольцо на безымянном пальце. Сама церемония его не особо впечатлила. Радостно-визгливый голос регистраторши, искусственные цветы, в изобилии расставленные по залу и большая, похожая на амбарную, книга, где следовало расписаться. Он расписался. Проследил за тем, чтобы Катя расписалась. То есть, было наоборот – сначала проследил, а потом своей подписью результат закрепил. Единственное, что запомнилось – это поцелуй. Между прочим, первый. Во время этого поцелуя, когда Андрей прикоснулся к Катиным губам, а она, кажется, окаменела на мгновение, подумал, - странно, что он не поцеловал её раньше. Ни разу, а ведь на это у него было десять дней. Наверное, Катерина решила, что с ним что-то не так.
Нехорошие мысли в такой важный, можно сказать, ответственный момент.
Жена… Вот эта девочка в белом платье, сидящая рядом с ним, его жена.
Он женился. Встретился глазами с Малиновским, а тот понимающе усмехнулся.
Отметили в ресторане. Жданов специально выбрал ресторан не популярный, но вполне приличный. Главное, что встретить тут знакомых было практически нереально, а впечатление на родственников произвёл. Катины родители предлагали отметить дома, но это показалось Андрею слишком банальным. Всё-таки хотелось устроить Кате праздник. Пусть не шикарный и не долгий. Они потанцевали, послушали живую музыку, выслушали тучу «интереснейших» историй, которые наперебой рассказывали Валерий Сергеевич с Малиновским, словно соревнуясь друг с другом, и поехали домой.
Малиновскому пришлось оставить машину на стоянке перед рестораном, так как его словесная баталия с Пушкарёвым закончилась «мировой», которую они не преминули отметить, как следует. Валерия Сергеевича держала под руку жена, а вот Ромка заметно покачивался. Андрей вызвал такси другу и ещё одну машину для новоявленных родственников. Полковник всё никак не хотел уезжать, что-то пытался зятю втолковать, а потом погрозил дочери пальцем. Катя отвернулась, а Андрей рассмеялся. Когда обе машины уехали, посмотрел на жену. Ещё раз повторил про себя – жена.
Она стояла, кутаясь в пальто, и смотрела вдаль, в ту сторону, где начиналась тёмная парковая аллея. Андрей подошёл и приобнял её за талию.
- Что ты ещё хочешь? Сегодня выполняю все желания.
Катя слабо улыбнулась.
- Только сегодня?
Он пожал плечами.
- Как хороший муж, обязуюсь…
- Это в контракте тоже прописано?
Жданов перестал улыбаться.
- Кать, в этом нет ничего страшного. Просто в России это… не принято, так скажем. Но это очень удобно, избавляет от многих проблем.
Она посмотрела на него, покачала головой.
- Кто бы мог подумать…
- Что?
- Что такой сильный, взрослый… человек, так сильно боится проблем.
Он усмехнулся.
- Не боюсь. Просто я их не люблю. И стараюсь предотвратить. Зачем нам с тобой проблемы? – Улыбнулся. - Так что делать будем? Домой?
Домой она не хотела. Андрей обнимал её, его рука спокойно лежала на её талии, просто лежала, а Катя уже нервничала. Он говорил «домой», а она понимала, что дома у неё теперь нет. Родительский дом, с маленькой комнатой и удобным диванчиком, остался в прошлой жизни, а нового ничего ещё не было. К новому нужно было ещё привыкнуть. И к человеку, к мужчине, который теперь всегда будет рядом.
- Давай по городу покатаемся? Немного.
Андрей кивнул.
Катя села в машину и в который раз обвела взглядом салон лимузина, а потом посмотрела на мужа. Он вёл себя поразительно небрежно. Словно, ему всё было не в новинку – и кожаный салон, и бар, который он запросто обнаружил, нажав лишь на одну кнопку. Потом нажал ещё одну – и между ними и водителем опустилась перегородка. Катя украдкой разглядывала Андрея, потом посмотрела на кольцо на руке. Вот и свершилось. Как-то слишком быстро и сумбурно. А если бы бракосочетания пришлось ждать месяц или два, вдруг бы она передумала? Перегорела, испугалась бы… А теперь она - Жданова. Екатерина Валерьевна Жданова.
По крайней мере, звучит красиво.
- Хочешь шампанского?
Она покачала головой.
- Я уже много сегодня выпила.
- Сегодня день такой.
Жданов достал из бара бутылку виски, бокал и налил себе. Катя наблюдала за ним, затем снова посмотрела на кольцо. А Андрей вдруг взял её за руку и пальцем провёл по золотому ободку.
- Ты жалеешь?
- Не знаю… - Она вдруг рассмеялась. – Кажется, мы оба с ума сошли!
- Тебе нужна другая свадьба. Чтобы с шумом.
- Мне в ЗАГСе чужого шума хватило, - заверила она, глядя на свою руку в его смуглой большой ладони. Отвернулась и быстро облизала пересохшие губы. – Всё было замечательно. Ты, наверное, здорово потратился.
Зачем о деньгах заговорила? Чтобы отвлечь и себя, и его. Деньги – это банально и скучно. Самое то, для разговора в первую брачную ночь.
- Надо же мне на кого-то тратить. Теперь на тебя буду. Кать.
Она повернула голову и посмотрела на него.
- Что?
Он едва заметно покачал головой, глядя ей в глаза.
- Ничего.
Наклонил голову и очень осторожно её поцеловал. Прикоснулся губами к её губам и на мгновение замер, ожидая её реакции. Она ответила. Не сразу, ей понадобилось несколько секунд, но потом поцеловала. Правда, Андрей был уверен, что это ей не просто так далось, скорее даже заставила себя. Всё-таки зря он её не поцеловал раньше… хотя бы поцеловал, чтобы не попасть в день собственной свадьбы в такую дурацкую ситуацию.
Машина плавно остановилась, Жданов оторвался от губ жены и посмотрел в окно.
- Хочешь пройтись?
Катя кивнула.
- Не замёрзнешь?
- Мы быстро.
Андрей спорить не стал, вышел из машины и подал Кате руку.
Пришлось придерживать подол платья, чтобы не испачкать, не дай бог, и держалась за руку Андрея. Они прошлись немного, постояли, глядя на огни города, Жданов прижимал жену к себе, боясь, что она замёрзнет. Задумался, глядя вдаль, а Катя вдруг спросила:
- Зачем ты на мне женился?
Андрей удивился.
- Мне казалось, что мы всё пятнадцать раз обсудили.
- Я знаю… Ты говорил много, что-то я поняла, что-то нет… Зачем?
Он помолчал, а после сказал:
- Чтобы начать всё сначала.
- Со мной?
Она подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Андрей кивнул.
- С тобой. Ты же тоже этого хочешь?
- Да… наверное, хочу.
- Что значит, наверное? – Он её потеребил, а она рассмеялась.
- Хочу!..
- Вот так, - удовлетворённо кивнул Жданов. Наклонился и поцеловал её в щёку. – Ты сегодня очень красивая.
Катя опустила голову, но её улыбку он заметил. А подумал почему-то совсем о другом.
- Ты его любишь?
Она напряглась и немного отодвинулась.
- Зачем ты об этом спрашиваешь?
Пауза, а после Жданов улыбнулся.
- Дурак потому что. Мы ведь начинаем сначала, так?
Катя согласно кивнула.
- Вот и хорошо. С сегодняшнего дня. Всё…
- …сначала, - закончила она. – Поедем? У меня ноги замёрзли.
Когда подъехали к дому, Катя подняла глаза на родные окна, они были тёмные. Даже странно. Ещё совсем недавно, родители бы ни за что не уснули, пока бы она домой не пришла, а с сегодняшнего дня всё по-другому.
Машина уехала. Андрей постоял рядом с Катей, потом сказал:
- Пойдём.
Это была чужая квартира. Ну и что, что она была здесь много раз? Всё равно чужая. Но здесь почему-то были её вещи, даже книги на полке – её. И полотенце в ванной – её. И тапочки любимые в прихожей – тоже её.
А квартира чужая.
Андрей помог ей снять пальто. Случайно прикоснулся к Катиным плечам, а у неё внутри всё задрожало от страха. Улыбнулась нервно и прошла в комнату. Огляделась зачем-то. Очень хотела казаться непринуждённой, но не получалось. Щёки горели, и дышать было трудно. Всё прислушивалась к шагам Андрея, каждую секунду готовила себя к тому, что вот сейчас он войдёт в комнату. А он почему-то медлил.
В спальне на кровати лежали её вещи – шёлковый халат и красивая ночная рубашка. Они вместе с Олей выбирали, та ещё смеялась, подшучивала, а Катя натужно улыбалась. Рубашка на самом деле была очень красивая, у Кати такой никогда раньше не было. Она была смущена и взволнована её покупкой, потому что покупала для самого важного события в своей жизни – для первой брачной ночи. Неизвестно, как и что будет дальше, но сейчас это было самым важным и главным. Первая ночь с мужем. А вот теперь стояла перед кроватью, смотрела на всю эту красоту и понимала, что от страха немеют руки и ноги. Она на самом деле боится. Не Андрея, а того, что должно произойти.
А если не сможет? С Денисом не смогла, внутри всё узлом закручивалось, а с Андреем?.. Дениса она любила (уже - любила?), а своего мужа практически не знает. Сегодня он впервые её поцеловал, а впереди первая брачная ночь.
Зря она от шампанского отказалась.
- Кать, ты где?
- Зд… - Кашлянула. – Здесь.
Андрей показался в дверях спальни, посмотрел на Катерину и спросил:
- Тебе помочь?
Пришлось соглашаться. Повернулась спиной, а Жданов подошёл и осторожно расстегнул молнию на её платье. Катя прижала руку к груди, боясь, что платье начнёт спадать. И тут же отошла от Андрея.
- Спасибо. Я… в душ, хорошо?
Он кивнул. А когда она вышла из комнаты, прихватив с собой халат и ночную рубашку, улыбнулся.
Катя старалась время не тянуть. Хотелось, конечно, посидеть в ванной подольше, собраться с мыслями, настроиться на… Закрыла глаза. Настроиться, в общем. Но сидеть взаперти было неловко. Андрей-то, наверняка, всё понимает. И она, наверняка, кажется ему глупой и наивной.
Открыла дверь и выглянула. Услышала голос Андрея в комнате и вышла. Жданов сидел на диване и говорил по телефону. Когда Катя вошла, посмотрел на неё и ободряюще улыбнулся. И сказал:
- Я слушаю тебя, мама. – А жене подмигнул.
Кате вдруг стало спокойнее. Улыбнулась и проскользнула мимо него в спальню. Сняла халат, открыла дверцу шкафа и посмотрела на себя в зеркало, которое было приделано к дверце с внутренней стороны, и всё это продолжая прислушиваться к голосу Андрея. Заправила волосы за уши, похлопала себя по щекам, боясь, потерять сознание от страха. Сердце стучало, как сумасшедшее, и даже руки мелко дрожали. Закрыла шкаф и залезла в постель, натянула одеяло до самого подбородка. Снова встала, выключила свет, включила ночник и снова легла.
Одёрнула себя. Хватит суетиться.
- Да всё хорошо, мам. Ну, прекрати! – Андрей понизил голос. – Я очень рад. Ты мне не веришь? – Засмеялся. – Да, уже успокоился. Скажи отцу, что всё хорошо. Я завтра с ним свяжусь, обязательно. Целую, мамуль.
«Мамуль». Он хороший сын. Вот ещё одна положительная черта. Вздохнула и подняла глаза к потолку. Ничего интересного там не было. В ванной зашумела вода, а Катя выключила ночник. Подумала и снова включила. Посмотрела на часы и села в постели.
Что она делает? Что она вообще сегодня наделала? Она вышла замуж за незнакомого человека назло другому… Андрей спрашивал её – жалеет она или нет. Сейчас может точно сказать – да, жалеет. А боится ещё больше.
А что если уйти? Признаться во всём Андрею и уйти. Он же неплохой человек, он всё поймёт. Обязательно.
Спустила ноги с кровати, приложила руку к груди и попыталась нащупать ногой тапки. Не бежать же босиком. Пока обдумывала, что она Жданову скажет, и как будет просить прощения, в комнате послышались шаги и вот он уже вошёл в спальню. В знакомом ей халате, который она собственноручно выстирала несколько дней назад и Андрею вернула со смущённой улыбкой. Вот эта улыбка сейчас была бы очень кстати. А она только глаза на него таращила, и вздохнуть боялась.
Андрей взглянул на неё и удивлённо приподнял брови.
- Что случилось?
Катя открыла рот, но сказать ей было нечего, кроме как – струсила, прости. Вспомнила, что сидит перед ним полуголая, ойкнула и прикрылась одеялом. Жданов улыбнулся, кашлянул в кулак и с трудом улыбку с лица убрал.
- Та-ак, - протянул он. Подошёл к кровати и сел рядом с Катей. – И что делать будем?
Катя отвернулась и низко опустила голову. А Андрей посмотрел на часы.
- Ты затеяла развод слишком быстро.
- Прости меня.
- Ну, я-то прощу. А ты себя? Сейчас сбежишь, а завтра пожалеешь. Стыдно будет.
- Я знаю…
- Кать, я многое могу понять. А сбегать глупо.
- А если ты завтра пожалеешь?
- В смысле?
- Ну… если я… тебе… Знаешь, ты всё продумал, кроме одного! – вдруг выпалила она и на Жданова посмотрела с вызовом, а тот вдруг спокойно кивнул.
- Я об этом тоже подумал. Сегодня, когда тебя поцеловал. Упущение с моей стороны, - заулыбался он.
Она по-прежнему смотрела в пол, а Андрей, посомневавшись несколько секунд, протянул руку и прикоснулся пальцем к её подбородку. Катя зажмурилась, но повернулась к нему, как он хотел. Сидела и ждала, когда он её поцелует.
Он и поцеловал. Сначала осторожно, как бы спрашивая разрешения, а когда она не оттолкнула, притянул к себе. Провёл ладонью по её спине вверх, запустил пальцы в её волосы и отстранился. Посмотрел на Катю. Она не сразу открыла глаза. Быстро облизала губы, а потом уже глаза открыла. Посмотрела на Андрея и в растерянности замерла. Он её разглядывал, а она не знала, что делать. Вот что он смотрит? Что, по его мнению, она должна сделать дальше?
Жданов понимающе улыбнулся и снова наклонился к её губам. Но в этот раз не поцеловал, только слегка дотронулся до её губ и замер.
Катя подняла руку и осторожно положила её на его плечо. Потом сама Андрея поцеловала.

«11»

От звонка будильника, Катя недовольно зашевелилась и натянула на себя одеяло, не желая просыпаться. Очень хотелось снова заснуть, но рядом уже зашевелился муж. Приподнялся на локте, протянул руку и назойливый будильник, наконец, замолчал. Андрей снова лёг и обнял жену, прижался к её спине. Прошло ещё несколько минут, прежде чем Катя открыла глаза, сонно поморгала и попыталась перевернуться на спину. 
- Андрей, просыпайся, - шёпотом сказала она.
Но он лишь крепче её обнял. Катя улыбнулась и попыталась его руки оттолкнуть.
- Андрей, отпусти. Ты на работу опоздаешь.
Жданов перевернулся на спину, не стал её больше удерживать, а Катя выбралась из-под одеяла и ловко перебралась через ноги мужа. Торопливо надела на голое тело халат и потрясла Андрея за плечо.
- Андрей!
- Встаю…
Она подошла к окну и раздёрнула тяжёлые шторы. В комнате стало немного светлее, за окном утренние сумерки.  Катя посмотрела на мужа, который снова завернулся в одеяло и, кажется, заснул, потом на часы. И решила Андрея пока не трогать, а  она за это время в душ успеет.
Они были женаты уже пять дней. Целых пять. А это почти неделя.
Привыкнуть друг к другу ещё не получалось, было много нестыковок, каких-то мелких спорных вопросов, настолько глупых, что сами над собой смеялись. Приходилось объяснять, почему важно именно так, а другой выслушивал, а иногда и фыркал от смеха, не понимая, но старательно всё запоминал. Они абсолютно друг друга не знали. Ещё неделю назад были чужими людьми, а вот сегодня живут в одной квартире, спят в одной постели  и делают вид, что всё это нормально, что так должно и быть. Им ничего не оставалось, как привыкать друг к другу, не узнавать, а именно привыкать. Это тяжело, правда, Катя не знала, как может быть по-другому. Не случилось до этого  в её жизни человека, которого бы она узнавала постепенно, наблюдала бы за его жизнью со стороны, окуналась бы в его мир, пытаясь решить для себя – насколько ей всё это близко и интересно. Денис её так близко к себе никогда не подпускал, держал на расстоянии, а с Андреем всё буквально свалилось на голову. Не было времени даже в себя прийти. Нужно было скорее искать к мужу подход.
Он говорил, что у него плохой характер. Говорил, что он вспыльчивый, нетерпеливый, что может погорячиться иногда, а Катя смотрела на него, прищуривалась, чтобы «плохой характер» в нём разглядеть, а потом смеялась. А Андрей говорил:
- Зря смеёшься. Ещё узнаешь, - а Катя качала головой.
Ну не могла она поверить в то, что этот человек, который все эти дни проявлял по отношению к ней завидное терпение, так заботился о ней, успокаивал, когда на неё нападало волнение, мог иметь плохой характер. Что это вообще такое – плохой характер? Андрей был не занудлив, не придирчив, Катя не видела в нём вредности, грубости и всего того плохого, что у неё с плохим характером неизменно ассоциировалось. Муж был человеком сложным, это она поняла давно, ещё до замужества, так разве это плохо настолько, как он её пугает? К нему нужно  подобрать ключик, правда, как это сделать, Катя пока не знала. Они ещё только присматривались друг к другу.
Она всё ещё стеснялась его в некоторые моменты, млела перед его уверенностью и чёткими суждениями, замирала, когда он к ней прикасался. В голове всё ещё крутилось, что он – слишком взрослый, прекрасно знает, чего хочет и готов за это бороться, если потребуется. Он вёл Катю за собой, а она послушно шла следом, удивляясь собственной смелости. Одна, без него, она на многое бы не решилась. А с ним было не страшно, глядя на мужа, становилось понятно – с ним не пропадёшь. Он обязательно найдёт решение любой её проблемы. Да и  какие у неё могут быть проблемы?  Рядом с Андреем, Катя чувствовала себя несмышлёнышем. Боялась сказать какую-нибудь глупость или попасть впросак.
Правда, пару раз слышала, как он говорил по телефону, резким деловым голосом, обсуждал рабочие вопросы, какие-то поставки, и в этот момент на самом деле выглядел незнакомым и строгим. После одного из таких разговоров, Катя решила осторожно расспросить его о работе.
Андрей весело посмотрел на неё.
- Всё очень скучно, милая. Покупаем, продаём. Я же тебе говорил.
Она кивнула.
- Говорил… Ты занимаешься швейной фурнитурой?
Пауза, а потом он кивнул.
- И этим тоже.
- Значит, у вас с Романом своя фирма?
Андрей закатил глаза, рассмеялся, подошёл и Катю обнял. Сгрёб обеими руками в охапку и поцеловал в щёку.
- У нас фирма. Небольшая, но мы стараемся. Доход стабильный. Так что, переживать тебе не о чем, всё у нас будет хорошо.
- Я не переживаю. Просто мне интересно. Я же должна знать…
- Конечно, должна, - согласился он. – Ты же моя жена, значит, должна знать. Сваришь мне кофе?
Катя рассеянно кивнула, а после того, как он сказал:
- Кофе ты варишь потрясающе. Расскажешь, где научилась? – совсем потерялась. Начала рассказывать про работу в банке, про то, что её начальник очень любил пить кофе, и пришлось быстро научиться варить так, как ему нравилось.  Андрей ещё что-то спрашивал про работу, про учёбу, и Катя далеко не сразу поняла, что он просто увёл разговор в сторону. А когда поняла, даже возмутилась немного, а Жданов рассмеялся.
- Ну, нет в моей работе ничего интересного, правда. Я и в офисе-то почти не бываю, всё мотаюсь. В командировки езжу. Не часто, но бывает. – Он сходил в комнату и принёс пухлую папку, положил перед Катей на стол. – Вот, ничего интересного.
Катя папку открыла и несколько минут разглядывала рекламные проспекты, каталоги, какие-то бумаги с перечнем предлагаемых товаров - швейная фурнитура, оборудование, также швейное, и даже какая-то вышивальная машина. Пролистала каталог, а потом вернула папку мужу. Стало немного не по себе, словно, она заставила Андрея ей всё это показывать, потому что не доверяет.
Смущённо улыбнулась.
- Я ничего в этом не понимаю, - сказала она, а муж, к её облегчению, улыбнулся.
- А тебе и не надо.
Но мысли о  работе Андрея занимали её недолго, появилось много другого, нового и волнующего в её жизни. Она привыкала быть женой. Жизнь, ещё совсем недавно такая спокойная и ничем непримечательная, вдруг сделала резкий поворот, и вот уже не узнать ничего. И дом новый и мужчина рядом. Катя раньше иногда задумывалась, каково это – быть замужем? Мужчины для неё всегда являлись существами загадочными и непонятными, она удивлялась своим подругам, которые общались с парнями запросто, нисколько не задумываясь о своём поведении – что позволительно, а что нет. Катя же всегда смущалась, не знала, что сказать, как себя вести, куда деть руки, когда можно вмешаться в разговор, а когда нет… Ощущала постоянную неловкость. Поэтому и не понимала, как будет жить с мужчиной под одной крышей, если всё-таки когда-нибудь выйдет замуж. Конечно, рядом, в течение многих лет, был Колька, но в Катиных глазах он на достойный образчик мужественности не тянул, и поэтому, как она не присматривалась к нему, выводов никаких не сделала. Ей всегда казалось, что она будет очень и очень долго привыкать к своему будущему мужу, а вышло всё совсем наоборот. Привыкать пришлось уже после свадьбы.
Первые пару дней она всё ещё была немного напугана происходящим. Мысли о замужестве вылетали из головы, а потом возвращались тревогой и неровным стуком сердца. Катя начинала паниковать, понимая, что назад уже не повернёшь. И что дома больше нет, а на своём страхе нужно как-то начинать строить новую жизнь. Вспоминала первую ночь с мужем, отчего тут же кидало в жар, а потом в холод, при мысли о предстоящей ночи. О том, что он снова прикоснётся, и боялась, вдруг она опять испугается и всё начнётся сначала.  Правда, когда Андрей начинал её целовать, все её страхи  исчезали или забывались
Жданов же вёл себя подозрительно спокойно, словно, они были вместе не несколько дней, а очень давно и ничего необычного между ними не происходило. А вот Катя в первые дни пережила настоящий стресс. Столько лет чувствовать себя едва ли не ущербной, старательно отыскивать в себе недостатки, переживать из-за того, что любимый человек не оценил, что она не смогла дать ему то, чего он ждал, и вот после всего этого, заниматься любовью практически с незнакомым мужчиной, причём без любви,  и ни о каких своих недостатках не вспоминать. И что самое поразительное – Андрей её хотел. Смотрел как-то по-особенному, прикасался, а у самого от нетерпения руки дрожали. Это было настолько невероятно, что все Катины страхи и сомнения сами собой исчезали. Иногда смотрела на мужа, и не верила, что такой мужчина мог обратить на неё хоть какое-то внимание. У него, наверняка, проблем с женщинами никогда не было, а тут она, вся такая «распрекрасная»… Но несмотря на это, теперь каждое утро просыпалась рядом с ним, прижимаясь к его сильному телу и чувствовала себя немного распутницей оттого, что стыда не было и в помине. Неделю назад представить себе такое не могла, а вот теперь утром просыпалась и первое, что чувствовала, это руку мужа на своей груди.
Что-то в ней изменилось. Сама особых перемен в себе не замечала, но со стороны, наверное, было видно. Вот и  родители заметили, потому что мама, после их с Андреем скоропалительной свадьбы,  наконец, начала улыбаться ей, как прежде. До этого присматривалась с беспокойством, расспрашивала – всё ли у них в порядке, как они живут, не обижает ли её Андрей. А вот теперь начала улыбаться и заметно успокоилась.
Сегодня Андрей ехал в область, по каким-то своим делам,  -  на целый день.  До этого уезжал только на пару-тройку часов, возвращался и они куда-нибудь вместе ходили, гуляли, разговаривали, Андрей баловал её рассказами о Европе,  а потом они ужинали в маленьком ресторанчике неподалёку от дома. Принимаясь за ужин, Катя каждый раз клятвенно обещала научиться готовить, чем Андрея смешила. А вот сегодня он уезжал, можно сказать, что  в командировку, а она должна была мужа проводить, по всем правилам.
Выйдя из ванной, поставила на газ чайник и поспешила в спальню. Андрей спал,  обняв её подушку, и будить его, если честно, было жалко.
Погладила его по плечу.
- Андрей, просыпайся.
- Уже… - проговорил он, по-прежнему уткнувшись лицом в подушку.
- Тогда вставай. Половина восьмого.
- Сколько? – Жданов перевернулся на спину, потянулся и зевнул. Потёр лицо руками и, наконец, открыл глаза.
- Половина восьмого уже. Вставай.
Катя неожиданно для себя протянула руку и взъерошила его волосы. Андрей вроде и не заметил этой её «наглости», зато  Катя перепугалась и из комнаты поспешно ретировалась. Готовила завтрак, слышала звук льющейся в душе воды, а потом муж появился на кухне. Обнял её сзади и поцеловал в щёку.
- Доброе утро.
- Доброе… Садись за стол. Ты не опаздываешь?
Он сел  и посмотрел на часы на своём запястье. Покачал головой.
- Нет. – И добавил: - Ненавижу рано вставать.
Катя улыбнулась.
- Я заметила. – Налила ему кофе, выложила на тарелку омлет, и осторожно поинтересовалась: - А ты… поздно вернёшься?
Жданов задумался.
- Не знаю. Я тебе позвоню, хорошо?
Она кивнула.
- А ты чем займёшься без меня?
«Без меня» прозвучало каким-то намёком, и Катя смущённо улыбнулась.
- У меня сегодня курсы. После обеда.
- А вернёшься когда?
- К семи.
- Телефон не забудь зарядить.
Снова кивнула.
Это была семейная жизнь, в чём-то банальная, а в чём-то необыкновенная и непривычная.
У порога вышло довольно трогательное прощание. Катя наблюдала, как Андрей надевает куртку, потом перебирает какие-то бумаги в своей кожаной папке, проверяя всё ли взял, затем наклонился к жене за поцелуем. Та  в первую секунду растерялась, но приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы.
- Пока?  Если что, звони мне, хорошо?
Пообещала.
Потом она смотрела в окно, как он идёт к машине, а Андрей  поднял голову, увидел её, маячившую в окне, и улыбнулся.  Кате ничего не оставалось, как рукой ему помахать.
Когда спустя час поднялась к родителям, там уже сидел Зорькин. Увидел её и заулыбался.
- А вот и она! Молодая жена!
Катя исподтишка показала ему кулак.
- Колька, заткнись и жуй.
- А чего ты злая такая с утра? Любимый куда подался?
- Деньги он подался зарабатывать, - ответил за дочь Валерий Сергеевич. – И тебе бы не мешало этим заняться.
- Так я и собираюсь.
- Только собираешься, - отозвался Пушкарёв, не отрывая глаз от экрана телевизора.
Катя, не слушая их перепалку, подошла и поцеловала мать.
- Завтракать будешь?
- Нет, я с Андреем позавтракала.
Зорькин подлил себе чаю и весело хмыкнул.
- Как ты до сих пор его не отравила, не понимаю.
- Уж омлет я могу приготовить!
- И бутерброды нарезать, - заулыбался вредный до нельзя сегодняшним утром, друг детства. Катя устремила на него свирепый взгляд, а мама подошла и погладила её по плечу.
- Не обращай на него внимания. У него сегодня собеседование, вот он и волнуется.
Колька тут же надулся.
- Да ничего подобного! Что я, в первый раз на собеседование иду?
Катя присела за стол и на Зорькина посмотрела с неподдельным интересом, даже с жадностью.
- А куда идёшь? Резюме отправил и тебя пригласили? А мне почему не сказал?
- А когда тебе говорить? Тебе до меня что ли? У тебя теперь муж есть!
Родители вдруг, не сговариваясь, посмотрели на неё, а Катя некстати покраснела и толкнула Кольку под столом ногой. У неё в кармане замурлыкал знакомую мелодию телефон, Катя, под взглядами родителей и Зорькина, вытащила его из кармана, подняла крышечку и тихо проговорила:
- Я слушаю, Андрюш.
Колька фыркнул, получил от Пушкарёва лёгкий подзатыльник, а Катя поднялась из-за стола, потому что от взглядов и понимающих улыбок смущалась. Отвернулась ото всех и повторила:
- Я слушаю. Ты уже приехал?
- Да нет… А ты с кем там развлекаешься?
- Я у родителей. – Она дошла до окна и понизила голос до шёпота. – А у Кольки сегодня собеседование, представляешь?
- Завидуешь?
- Немножко, - призналась она.
- Немножко можно, - рассмеялся он. – Я звоню, чтобы тебя предупредить, забыл совсем… Сегодня женщина придёт.
- Какая женщина?
- Домработница. Так что, ты не пугайся. У неё есть ключи, так что ждать её необязательно.
Катя нахмурилась.
- Домработница? А ты мне ничего не говорил.
- Разве? Говорил.
- Когда?
- Когда предложение делал, забыла?
- Так я думала, ты пошутил.
- Не пошутил. Катюш, мне не совсем удобно сейчас говорить. Вечером, хорошо?
Катя спорить не стала, попрощалась с ним,  а телефон у неё тут же отобрал Зорькин.
- Дай-ка, дай-ка посмотреть. Ничего себе игрушка… Дядь Валер, вы видели?
Пушкарёв поднялся, покрутил телефон в руках и качнул головой, устремив на дочь подозрительный взгляд.
- Ну что? – развела она руками. – Это мне муж подарил. Что в этом такого? Мама, скажи им!
Елена Александровна подошла, забрала у мужа телефон, с интересом посмотрела и вернула дочери.
- Действительно, что в этом такого? Они женатые люди, сами разберутся. Андрей наверняка знает, какие подарки он может позволить делать своей жене.
Катя зажала телефон в ладони, а отца и друга одарила возмущённым взглядом.
В общем, обиделась. И даже не спросила больше Кольку о собеседовании, хотя её это очень интересовало.
- Ну, куда ты побежала-то? – заворчал отец, провожая её до двери. – Я ничего такого не сказал!
- Папа, он мой муж. Ты должен к этому привыкнуть.
Валерий Сергеевич недовольно поджал губы, задумался о чём-то, а Катя подошла и поцеловала отца в щёку. И прошептала:
- Папа, мне очень хорошо с ним. Не хмурься, пожалуйста.
Ещё раз быстро его поцеловала, теперь в другую щёку, и вышла из квартиры.
Домработница на самом деле пришла. Катя впустила её в квартиру, познакомилась, правда, никакой дальнейшей беседы не сложилось, женщина оказалась неразговорчивой, сноровисто делала свою работу и на Катю никакого внимания не обращала. А та томилась. Сидела на диване, пыталась читать учебник по французскому, а сама постоянно отвлекалась и наблюдала за домработницей. Чувствовала себя неловко – кто-то  другой делал за неё её работу, а она бездельничала. Когда женщина собралась уходить, Катя вздохнула с облегчением. Присутствие чужого, необщительного человека рядом нервировало.
Выходя из подъезда, столкнулась с Анной Павловной. Времени было впритык, опаздывать на занятия не хотелось, но ведь от Анны Павловны ещё никто не уходил. Она ухватила Катю за руку и под предлогом того, чтобы та помогла ей дойти до скамейки, завела интересующий её разговор.
- Так что, деточка, как тебе семейная жизнь?
Катя, из последних сил проявляя терпение, ответила, что с мужем ей без сомнения повезло.
- Мужчины, - пренебрежительно фыркнула Анна Павловна и поддёрнула поводок, на котором вела собаку. – Им совершенно нельзя верить. Вот твой… муж. Уж больно ловок.
- Что вы имеете в виду?
- Скажешь, не так? Приехать не успел, а на тебе уже женился! До него что-то я толпы поклонников, за тобой бегающей, не замечала. А он – раз, раз и в дамки.  Он хоть москвич?
Катя сдержала улыбку.
- Москвич, Анна Павловна.
- Всё равно… Не бывает идеальных мужчин, это противоречит природе. Какой-то недостаток всегда есть, и хорошо, если недостаток, а не порок. Запомни это.
- Хорошо, запомню. Анна Павловна, я пойду, хорошо?  Я на курсы опаздываю.
- Опять учится! – всплеснула соседка руками, а Жуля шлёпнулась на толстую попу, привалилась к Катиной ноге и шумно задышала, высунув длинный язык. – Чему ты всё учишься? Уж замуж вышла, мужем займись… сбежит ведь. На него, поди, все заглядываются. А мужчинам верить нельзя.
Катя проглотила рвущиеся в ответ обидные слова, попрощалась и пошла на остановку. Поначалу была возмущена, даже поклялась себе, что никогда больше с этой злыдней разговаривать не будет, а потом вдруг развеселилась. Значит, теперь ей завидовать будут? Повод появился?
На время занятий телефон пришлось отключить, преподаватель всегда раздражалась, когда её речь прерывали легкомысленные мелодии телефонных звонков. И никто это правило нарушить не смел, на два часа все отрывались от дел и думали только о правильном произношении. Когда занятия закончились, на улице уже совсем стемнело. Катя кивнула на прощание своим «сокурсникам», остановилась перед зеркалом в холле, поправила шарф и вышла на улицу.
- Катя!
Дверь за её спиной хлопнула, но Катя услышала, что её окликнули и обернулась. Дверь снова открылась и появилась Яна. И тут же принялась шутливо возмущаться:
- Я тебя кричу, кричу! Ты не слышишь, что ли?
- Не слышу, - покачала Катя головой и нервно сглотнула. Но Прохорова улыбалась ей, как и раньше, спокойно и открыто, и никакого возмущения, или не дай бог, злости, Катя в её взгляде не заметила. Значит, она ничего не знает… Наверное, это хорошо. Или не очень? Ведь Денис её обманывает, а Кате смелости не хватит рассказать ей всё. Да и надо ли? Уж кто-кто, а Яна намного лучше неё в жизни разбирается, и вряд ли идеализирует Старкова так, как это делала она. Или всё-таки рассказать?..
Яна подхватила её под руку.
- Хорошо, что мы с тобой встретились. У меня всю прошлую неделю занятия были днём. А у тебя всегда вечером?
Катя кивнула и стала со страхом озираться, когда Яна замахала кому-то рукой. Боялась не зря, заметила Старкова, который вышел из машины и пошёл к ним навстречу.
- Всегда… вечером, - пробормотала она, с ужасом глядя на Дениса. Опустила глаза, а после и вовсе отвернулась от него, сосредоточившись только на Яне. Попыталась незаметно освободить свою руку, но Прохорова держала крепко.
Денис подошёл и бесстыдно на Катю уставился. Даже поздоровался не сразу, для начала оглядел внимательно с головы до ног, потом ухмыльнулся.
- Здравствуй, Кать.
Она кивнула, изобразила улыбку, но ответить не потрудилась. И на него по-прежнему не смотрела, только на Яну. Снова дёрнула рукой и Яна её, наконец, отпустила, придвинулась к жениху.
- Хорошо, что ты приехал. Кать, тебя подвезти?
Пушкарёва решительно покачала головой и даже отступила на шаг.
- Спасибо, не надо.
- Кать, не отказывайся. Мне с тобой поговорить надо.
Денис посмотрел на невесту.
- О чём? – спросил он, а Яна выразительно на него посмотрела.
- О свадьбе. Денис, не лезь в женский разговор. Кать, ты к нам на свадьбу придёшь? Пятнадцатого. Скажи, что придёшь.
На секунду она встретилась с Денисом глазами, сердце в груди подскочило и вдруг стало нестерпимо жарко. С трудом заставила себя раздвинуть губы в виноватой улыбке.
- К сожалению, я не смогу.
Губы Старкова тоже дрогнули, но это была не улыбка, а ехидная усмешка. Сунул руки в карманы куртки и глаза от Кати отвёл.
А Яна расстроилась.
- Почему ты отказываешься? Пожалуйста, я очень хочу, чтобы ты пришла. Я уже и папе сказала, что ты придёшь.
Когда Старков отвёл от неё насмешливый взгляд, дышать стало легче, Катя поправила очки, а Яне улыбнулась уже искренне.
- Яна, извини, я на самом деле не смогу. Дело в том, что я… замуж вышла, а муж… работает много. Времени совсем нет, а без него я никуда не хожу.
Денис посмотрел на неё в упор, лицо стало неприятным, но Катя и таким его помнила. И так он на неё уже смотрел, не в первой. Пушкарёва гордо вскинула подбородок и больше на Старкова не смотрела. А Яна поглядела изумлённо, а в следующий момент  радостно ахнула.
- Замуж? Ты вышла замуж? Когда?
- В прошлую пятницу.
- Как здорово, Катя, - зачарованно протянула она и потрясла Старкова за руку. – Денис, ты слышишь?
Он кивнул и выдавил из себя, правда, не сумев до конца избавиться от сарказма:
- Поздравляю.
- Господи, как кисло!.. - Махнула на Дениса рукой, а потом Катю обняла. – Поздравляю, это же здорово! – И зашептала ей на ухо: - А почему так неожиданно, ты же говорила, что не зовёт пока?
Катя нервно передёрнула плечами и постаралась удержать на лице улыбку.  Прохорова же легко толкнула её локтем в бок.
- Или ты последовала моему совету? Молодец. Я же тебе говорила, что так и надо поступать. Ну, и как тебе семейная жизнь?
- Хорошо. Намного лучше, чем я ожидала.
- Да? Это обнадёживает, а то я уже нервничать начинаю, если честно, - зашептала она, и быстро оглянулась на Дениса. – А может, ты всё-таки попытаешься его уговорить, Кать? Я была бы очень рада, если бы вы пришли.
Катя ничего обещать не стала, только неопределённо улыбнулась. Вот только Яна никак не могла успокоиться. Катя мечтала уйти, уже успела с ними попрощаться, а Прохорова всё вздыхала и радовалась за неё.
- Как же мне любопытно… Какой он, твой муж?
Старков фыркнул, правда, еле слышно. А Катя разозлилась.
- Хороший. Он… меня старше, немного.
- Так это хорошо, - авторитетно кивнула Яна. – Я люблю солидных мужчин.
Денис посмотрел на невесту, а та, встретив его взгляд, рассмеялась. Прижалась к его плечу и погладила по щеке.
- Не обижайся, милый, ты лучше всех. Тебя я больше всех люблю.
Сердце как-то особенно болезненно ёкнуло, и Катя едва проглотила горький комок в горле. Судорожно кашлянула и снова попрощалась, на этот раз более решительно. Яна печально кивнула.
- Пока… Но обещай мне, что ты подумаешь и мне позвонишь. Я буду надеяться, слышишь?
- Хорошо. До свидания.
Когда отошла от них на приличное расстояние, всё-таки не удержалась и оглянулась на ходу. И едва не споткнулась, встретив взгляд Старкова. Он как раз открывал дверцу машины, а сам смотрел Кате вслед. Ноги стали ватными. Вот зачем она обернулась? Зачем ей теперь это нужно?
Всю дорогу до дома вспоминала, как Денис на неё смотрел. Зло, насмешливо и… с сожалением. Или она это придумала? Может, и жалеет, вот только он не с ней. С другой, и остался бы с другой, потому что одной любви ему мало. Нужно что-то иное, не такое большое и драгоценное, но зато сытное и понятное.
Прежде чем идти домой, пришлось постоять за углом дома, надеясь загнать слёзы поглубже в себя. Андрей не должен видеть её слёз, потому что он ни в чём не виноват. Он хороший, а Денис… чужой. Его нужно как-то забыть, а помнить только о том, как ей утром было хорошо рядом с мужем. Было приятно прижиматься к нему, вспоминать его ласки, с воодушевлением готовить ему завтрак и целовать, провожая на работу. А потом ещё и рукой ему махала в окно. Ведь ей было хорошо, и о Денисе она не вспоминала. Вот так и нужно продолжать – жить без Старкова, забыть.
Машина Андрея стояла на привычном месте перед подъездом, но его самого дома не оказалось. Катя сняла пальто, сунула ноги в тапки и пошла к родителям.
- Наконец-то, - воскликнул отец, открыв ей дверь. – Что-то ты поздно.
- Автобус ждала, - повинилась Катя, проходя на кухню. Увидела Андрея, который спокойно ужинал и о чём-то беседовал с её матерью, а когда она вошла,  улыбнулся. Катя выдавила из себя улыбку, подошла и положила руку на его плечо.
- Как курсы? – спросил он.
- Хорошо, - коротко ответила она.
- Катюш, садись, мы тебя ждём. – Мама поставила на стол ещё одну тарелку, Катя убрала руку с плеча мужа и села на соседний стул. Встретила внимательный взгляд Андрея и виновато вспыхнула. Попыталась его отвлечь:
- Ты давно приехал?
- Полчаса назад… Надо было за тобой заехать, но у тебя телефон выключен был.
- Я всегда выключаю на занятия. Ругаются.
Жданов кивнул и взгляд отвёл. Выглядел настороженным, Катя поняла, что почувствовал что-то, и перепугалась. Есть не могла, кусок в горло никак не шёл.
У родителей пробыли довольно долго. Андрей с ними беседовал, а Катя больше отмалчивалась. Пила чай, пряталась за плечом мужа и больше всего на свете мечтала остаться одна, хотя бы на несколько минут. Но даже в свою комнату уйти не решилась, боялась, что это покажется странным и всех насторожит, в особенности родителей. Ещё подумают что-нибудь не то, начнут переживать…
- Что с тобой? – спросил Андрей, когда они вошли в свою квартиру.
- Ничего.
Он запер дверь и прошёл в комнату следом за Катей, следил за ней взглядом, а потом привалился плечом к косяку.
- Домработница приходила? – спросил он, чтобы хоть что-то спросить. Чтобы Катя не молчала.
Она кивнула.
- Да. А она часто будет приходить?
- Два раза в неделю. Но если хочешь, будет приходить чаще.
Она села на диван и сцепила руки в замок. Чувствовала напряжение, появившееся между ними.
- А можно сделать так… чтобы она вообще не приходила?
Андрей хмыкнул, подошёл к дивану и с лёгкой насмешкой проговорил:
- Ты бы ручки свои поберегла.
Катя подняла на него глаза.
- Я справлюсь. Правда. Я хочу сама… Это же чужой человек, Андрей, а она тут распоряжается, как у себя дома. Мне неуютно от этого.
Она была расстроена. В глазах дрожали невыплаканные слёзы, губы тряслись, а смотрела виновато. Руки судорожно сжимала, тонкие пальцы переплелись, и Андрей даже подумал, что ей может быть больно. Присел перед женой на корточки и заставил её пальцы разомкнуть.
- Будет, как ты хочешь, - кивнул он, а потом тихо попросил: - Скажи мне, что случилось.
Катя откинулась на спинку дивана, сняла очки и прижала пальцы к вискам.
- Ничего не случилось. Не обращай внимания… Не придёт больше?
Он опустил голову и прижался губами к её ладони, а потом сел на диван и обнял Катю.
- Кто тебя обидел?
Она покачала головой, но к нему прижалась и жарко задышала. Андрей гладил её по волосам и ждал, когда она успокоится.
- Хочешь, я тебя теперь всегда буду с курсов встречать? Хочешь?
Катя замерла на секунду, а потом кивнула.
- Хочу. – Отстранилась и посмотрела на Жданова, вытерла слёзы. – Ты будешь меня встречать?
- Конечно, буду.
- Это хорошо… - Глубоко и прерывисто вздохнула, привалилась к его плечу и ненадолго закрыла глаза, чувствуя, как к ней возвращается спокойствие.
Андрей улыбнулся, привалился спиной к подлокотнику, потянул Катю на себя, и ей пришлось прилечь к нему на грудь. Повозилась, устраиваясь поудобнее, пристроила ладошку у него на плече и вдруг сказала:
- Я рада, что ты мой муж.
Жданов засмеялся и обнял её двумя руками.
- Может, подумаешь, на счёт домработницы? Зачем на себя всё взваливать?
- А разве ты не этого хотел?
- Я жену хотел. Домработнице я плачу. Я же тебе говорил.
- Я справлюсь. Не такая уж у нас большая квартира.
Андрей погладил её по спине.
- А если у нас будет большая квартира, - как бы со смехом спросил он.
- Большая? Это как? – заинтересовалась Катя, продолжая тереться щекой о его свитер.
- Ну… комнат пять-шесть.
- Сколько? – изумлённо переспросила она и рассмеялась. – Прекрати выдумывать.
- Почему?
- Я таких квартир даже не видела никогда!
Жданов улыбнулся.
- А если помечтать?
- А если помечтать… тогда домработницу и кухарку! Обязательно.
Андрей рассмеялся вместе с ней.
- Договорились.
Она подняла голову и встретилась с его губами.
- Тебе лучше? – спросил он через минуту.
- Да… лучше.
- Расскажешь?
- Нет, - Катя опустила глаза, но Андрей настаивать не стал, и она вздохнула с облегчением.
- Как знаешь. Потом расскажешь, если захочешь.
Несколько минут они сидели в тишине, Андрей гладил её по спине, иногда по волосам, снял заколку, и они рассыпались по Катиным плечам. Приподнял пальцем её подбородок и снова поцеловал.  Катя ответила, причём сразу, не раздумывая. Жданов улыбнулся ей в губы, убрал от лица её волосы.
- Идём спать? – шёпотом спросил он, а Катя кивнула.

«13»

Несмотря на все положительные качества жены, которые Андрей в ней открывал для себя каждый день, иногда Катя совершала какие-то непонятные поступки, чем ставила Жданова в тупик. Причём делала это она не специально и не по недоразумению, а совершенно осознанно, и для неё это было настолько же естественно, как для него странно и непривычно. Вот например сегодняшним утром они едва не поругались. А всё почему? Потому что на вопрос, чем она собирается сегодня заняться без него, Катя спокойно сказала:
- Дел у меня сегодня очень много. Мне нужно по магазинам, потому что я сегодня буду готовить… - заглянула в открытую книгу и прочитала: - Свинину, запеченную с грибами и сметаной.  Кажется, это совсем не трудно, я решила попробовать сама. А ещё нужно отдать сапоги в ремонт. Я уже неделю собираюсь это сделать, а всё время забываю.
Андрей допил кофе, не спуская с жены взгляда. Затем кашлянул в кулак, наблюдая за тем, как Катя вытирает тарелки полотенцем.
- Прости, что?
Она обернулась на него и непонимающе посмотрела.
- Что?
- Про сапоги, что ты сказала? – решил уточнить он.
Катя пожала плечами.
- Надо  в ремонт отдать. У меня каблук один качается.
- А новые купить? – развёл Жданов руками, от невозможности взять в толк то, о  чём она говорит.
Теперь удивилась Катя.
- Зачем? И эти хорошие. Надо только в ремонт отдать…
Жданов соображал полминуты, не меньше. Потом спросил:
- Кать, я мало денег даю? Я больше буду давать.
Она покачала головой.
- Деньги у нас ещё есть, в шкатулочке лежат. До конца месяца нам хватит, я уже всё продумала.
Андрей вдруг призадумался о том, что за всё время их совместной жизни, его жена ещё ни разу не похвасталась перед ним какой-нибудь покупкой. Нет, в дом она покупала какие-то мелочи, посуду, говорила ему об этом, показывала, а вот себе она что купила? Он даже не поленился сходить в комнату и заглянуть в шкатулку, в которой они хранили «семейный бюджет». Деньги, которые он положил ещё неделю назад, так и лежали нетронутыми.
- Андрюш, что-то случилось?
Он закрыл шкатулку и посмотрел на жену.
- Катя, ты деньги тратишь только на продукты?
Она заметно растерялась.
- Почему? Нет… я ещё покупала… я же тебе показывала.
- А для себя ты что-нибудь купила?
- Мне пока не надо ничего.
Оказывается, его жена – просто удивительная женщина. Ей ничего не надо.
Нужно было ей что-то сказать, объяснить. Как-то… Как – Андрей не знал. Выдал ободряющую улыбку.
- А по магазинам с подружками?
В ответ получил снисходительный взгляд.
- Андрюш, ну какие магазины? Нам за квартиру надо платить… и за курсы ещё. Это дорого.
Он подошёл и обнял её, просто не знал, что ещё сделать. Поцеловал в висок и достаточно уверенно начал:
- Давай с тобой договоримся на будущее, что ты не будешь экономить каждую копейку. Если у тебя кончаются деньги, ты просто мне об этом говоришь. О том, где и как заработать, буду думать я, хорошо?
Она стояла и молчала, обдумывала его слова, покусывала нижнюю губу и выглядела несчастной.
- Ну что такое? – спросил Жданов, начиная терять терпение.
- Я устроюсь на работу. Скоро. Кольке же повезло.
- Конечно, устроишься, - не стал спорить он. – Просто я хочу, чтобы ты поняла… я зарабатываю достаточно, чтобы свою жену баловать.
Катя, наконец, расслабилась, положила руку на его плечо и поводила пальцем по свитеру.
- Ты же этого мне не говорил, откуда я могла знать?
Андрей кивнул.
- Да, этот момент я из вида как-то упустил, - повинился он. – Простишь меня? – и, не дожидаясь её ответа, продолжил: - Сходи в магазин и купи новые сапоги. И ни о каком ремонте я слышать больше ничего не хочу, не беспокой меня этим, договорились?
Катя пообещала, но улыбнулась несколько натянуто.
- А почему ты мне про курсы ничего не говорила?
- А можно в следующем месяце оплатить, я узнавала. Я заплатила половину вперёд, а вот вторую половину…
- Давай сегодня съездим, пока у меня время есть, и оплатим.
- Сегодня?
- На работе мне нужно быть только после обеда. Можем пообедать в городе, а потом я поеду. Как тебе?
Она отвернулась от него, но заулыбалась, а Андрей рассмеялся.
- Что? Женщина-загадка. Всё на последний момент оставляет. Собираешься?
- Я быстро.
На людях, с мужем под руку, Катя частенько чувствовала себя неловко. Он такой высокий, красивый, в себе уверенный, решительно шагал вперёд, время от времени наклонялся к жене, чтобы что-то ей сказать, а Кате казалось, что на них все смотрят. Точнее, на неё. Ведь абсолютно понятно, что она рядом с ним не смотрится совершенно. В короткой курточке и джинсах, чувствовала себя рядом с ним подростком, спешила за ним, боясь отстать, и крутила головой по сторонам, ловя чужие взгляды. Ей всё время казалось, что на неё все смотрят и отделаться от этого ощущения, было очень трудно. А Андрей по привычке ни на кого внимания не обращал и, кажется, и её неловкости тоже не замечал.
А сегодня было ещё хуже, потому что сегодня Андрей собирался на какую-то важную встречу и по этому поводу был одет в один из своих шикарных костюмов. Катя неизменно удивлялась тому, с какой лёгкостью и непосредственностью он их носит, и даже галстук сам завязывает, и не выглядит «при полном параде»  напыщенным или зажатым. Кажется, его внутреннюю уверенность ничем нельзя  сломить.
Андрей шёл вперёд, держал её за руку, а Катя смотрела на его пальто… потом на свою куртку посмотрела. Сравнивала. Вот как тут комплексы не нажить? Всё-таки когда, он одет не столь презентабельно, ей собственную несостоятельность пережить легче, а так – хуже некуда.
Утро у них на самом деле получилось насыщенным. Помимо важного дела – оплаты курсов, Андрей предложил ещё и в магазин съездить, время позволяло. Катя вначале решила, что он просто хочет помочь ей с покупкой  продуктов, принялась отказываться, совершенно не представляя, как Андрей будет ходить по супермаркету с тележкой в своём дорогущем пальто. А он, оказывается, совсем о другом магазине говорил. Катя даже рассмеялась, когда услышала.
- Дались тебе мои сапоги.
- Дались, - на полном серьёзе сказал он. – Потому что мне кажется, что сама ты долго до магазина не дойдёшь. Лучше я прослежу.
- Андрей…
- Не спорь, пожалуйста.
Эта странная, чуть грубоватая,  забота вызвала у Кати улыбку.
Вот так они и оказались в магазине. Жданов свернул на стоянку первого попавшегося на пути торгового центра и вскоре они уже шли мимо сверкающих витрин, а Катя беспрестанно оглядывалась, начиная приходить к неутешительному выводу: её муж – транжира. О здешних ценах даже подумать было страшно. Поэтому Катя и не удивилась, не увидев в обувном магазине ни одного покупателя. Правда, Андрея это нисколько не смутило, Катя видела, что он уже украдкой посматривает на часы, и поэтому спорить с ним не решилась, только разозлит его, а в последствиях она до конца ещё не разобралась. Насколько опасно его злить?
- Выбирай, - сказал он, когда они вошли в магазин. – Я позвоню, хорошо?
Она кивнула, больше ничего ей не оставалось. И остановилась, разглядывая ряды обуви. В душе всё явственнее намечалась паника.
Андрей отошёл в сторону, а к Кате приблизилась улыбающаяся продавщица. Окинула её оценивающим взглядом, потом посмотрела на Жданова, и заулыбалась старательнее.
- Здравствуйте, я могу вам помочь? Вы ищите что-то определённое?
Катя на мужа тоже оглянулась, тот послал ей мимолётную, но ободряющую улыбку, и отвернулся. А она принялась сбивчиво и торопливо объяснять девушке, что ей нужно. Та внимательно выслушала, покивала и попросила минуту подождать. Во время этого ожидания Катя разглядывала обувь: туфли на высоченных каблуках или вообще без оных, со стразами и бантами, всех мыслимых расцветок. Сапоги были представлены в огромном количестве, от такого многообразия шикарной обуви, да ещё зеркал и блестящих полов, кружилась голова.
На смену одной девушке в зале появилась другая, похожая на предыдущую, как сестра-близнец. В таком же строгом костюме насыщенного серого цвета, гладкой причёской и неброским макияжем. Дежурно улыбнулась Кате и остановилась неподалёку, наблюдая за ней и Андреем.
На примерку принесли сразу несколько пар сапог. Одни – излишне  вычурные, лакированные и на высоком каблуке, Катя даже мерить  отказалась. Продавщица спорить не стала, унесла коробку, а вернулась с другой.
- Это новая коллекция, - щебетала она без остановки, показывая Кате обувь.  – «ORORO». Вам нравится?
Катя быстро кивнула, не желая вникать в подробности.
- А какие больше? С каких начнём?
Катя снова обернулась на Андрея, но он на неё совсем не смотрел, разговаривал по телефону.
- Вот с этих, - сказала она, указав на понравившуюся пару.
- Очень хорошо. Это тоже новая модель, от VIVIEN LEE.
- А это так важно? – озадачилась Пушкарёва.
- Конечно, - удивилась в свою очередь девушка. – Примерьте. Сами всё поймёте.
В словах и поведении продавщицы было столько учтивости, что Кате даже неудобно стало. Обычно при посещении магазинов перед ней никто так в любезностях не рассыпался, и от всего этого Катя растерялась. Сказать девушке хоть слово против, казалось неучтивым.
Но надо признать, что предложенные для примерки сапоги на самом деле были очень красивые, а главное, удобные, а на ногах смотрелись так, что Катя поневоле залюбовалась.
- Мне вот эти очень нравятся, - призналась она, глядя на себя в зеркало. Потом улыбнулась девушке, получила в ответ любезную улыбку и обернулась, чтобы посмотреть на мужа. И нахмурилась, когда поняла, что Андрей по-прежнему на неё не смотрит, и совсем не из-за важного-преважного телефонного разговора. Он спокойно беседовал с другой девушкой-продавцом, и даже улыбался ей. Это сильнее всего задело.  Андрей улыбался, пусть и чуть отстранённо, слушая девушку, которая смотрела  на него с большой благосклонностью и интересом.  Уж что она ему говорила, Катя слышать не могла, но Жданов вдруг рассмеялся.
Пушкарёва отвернулась и снова взглянула на себя в зеркало – улыбка стёрлась, а в глазах горечь.
Что там Анна Павловна говорила? «На него все женщины заглядываются».  Тогда Катя решила не прислушиваться  к её словам, они показались ей чем-то несущественным, неважным… Какая ревность? У них же договор, продуманный и детально обговорённый. Правда, о супружеской верности разговор не заходил, у Кати даже мысли подобной не возникало… До этого момента. А ведь у неё на самом деле красивый муж и он привлекает женское внимание. А она… стесняется зайти в дорогой магазин, считая, что ей здесь не место.
Женский смех за спиной  сильно раздражал и заставлял затаить дыхание, в надежде расслышать, что говорит Андрей девушке.  Ладони вспотели, и Катя незаметно вытерла их о джинсы.
- Вам нравится эта модель? – вторгся в её мысли чужой голос. Катя очнулась, посмотрела на девушку  и едва заметно кивнула. Интерес к выбору сапог, который так увлёк ещё несколько минут назад, сошёл на нет.
- Я хочу вам предложить ещё одну модель. Посмотрите, здесь очень оригинальная пряжка…
Катя девушку перебила, на секунду позабыв о вежливости:
- Не нужно. – Повернулась и громко сказала, обращаясь к мужу: - Андрей, я хочу эти!
Её тону он слегка удивился, Катя заметила, как изогнулась его бровь, но тут же заулыбался и шагнул к ней.
- Очень хорошо, - сказал Жданов, оценив её выбор.
На девушку он больше не взглянул. Катя внимательно наблюдала за мужем: как он расплачивался у кассы, как забирал у продавщицы пакет с фирменным логотипом – и  вот уже идёт к ней.  Легко приобнял за талию, и  Катя шагнула к выходу, повинуясь  руке мужа, а сама быстро оглянулась на девушку, которая чем-то сумела привлечь внимание Андрея. Встретила  едкий, насмешливый взгляд и тут же отвернулась. И не поняла, отчего на душе стало легче. Кажется, всё наоборот плохо, а она вздохнула свободнее и сама взяла мужа под руку.
- Ты торопишься? – спросила она, заметив, что Андрей снова посмотрел на часы.
- Да, боюсь, с обедом ничего не получится. Не обидишься?
- Нет, конечно. Но ты же, наверное, голодный.
Жданов улыбнулся, освободил свой локоть от руки жены и обнял Катю за плечи.
- А я вечера жду. Что ты мне там обещала?
Катя рассмеялась.
- Вкусное.
- Вкусное?
- По крайней мере, я очень постараюсь, - пообещала она.
И почему ей так запомнилась его улыбка, предназначенная другой женщине? Пусть ничего незначащая, но её всё равно задела. Пока шли к стоянке такси, Катя украдкой посматривала на мужа, разглядывала его, пытаясь угадать, о чём он может сейчас думать. Легонько пошевелила пальцами, а Андрей покрепче перехватил её ладонь, и Катя улыбнулась в сторону.
- Точно не обиделась?
Она покачала головой, уворачиваясь от его взгляда. Смотреть в его насмешливые глаза, терпения не хватало. Андрей открыл заднюю дверь такси, положил  пакет с покупкой на заднее сидение, а потом притянул жену к себе.
- Какая-то ты загадочная, Катерина. В чём дело?
Катя удивлённо посмотрела, но сама понимала, что удивление переигрывает, а Жданов и вовсе рассмеялся.
- Ты торопился, - напомнила она, пытаясь расцепить его руки на своей талии. А когда выбилась из сил, шёпотом попросила: - Отпусти, люди смотрят.
Андрей несколько долгих секунд смотрел на неё, а она всё так же смешно отворачивалась, смотрела куда-то в сторону, куда угодно, только не на него.  Потом быстро наклонился, глянул на водителя, который терпеливо ждал, когда же они, наконец, расстанутся, и можно будет ехать.
Андрей снова посмотрел на жену и решил её поддразнить.
- Кто смотрит?
Она рассмеялась и попыталась его оттолкнуть.  Ну как – попыталась? Легко толкнула его кулачком в грудь, но от поцелуя уворачиваться не стала. Провела ладонью по щеке Андрея.
- Пока? – прошептал он.
Она кивнула и села в машину. А потом глядела в окно и даже рукой ему помахала, потому что он стоял и внимательно смотрел вслед такси, и будто бы никуда не торопился. Когда машина выехала со стоянки, Катя повернулась на сидении и стала смотреть в заднее стекло. Андрей шёл к машине уверенной походкой, а Катя вдруг с удивлением подумала, что это – её муж. Скоро месяц, как они женаты, а она ещё только начинает привыкать к этой мысли.
- Девушка, вам радио не помешает?
Развернулась на сидении, закусила губу, чтобы не разулыбаться совершенно глупо, и покачала головой.
- Нет.
Родители при виде её удивлённо переглянулись.
- Что с тобой?
- А что?
- Не знаю, - нахмурился отец. – Странная какая-то. Чего ты улыбаешься?
- Просто настроение хорошее. Пап, я тебе таблетки купила от давления.
Пушкарёв выглядел немного сконфуженным.
- Зачем? Я сам бы купил. Деньги тратишь…
- Да ничего я не трачу, деньги у нас есть. Я в магазин ходила, заодно и в аптеку зашла.
- Ты с Андреем ходила? Я видела, вы вместе уезжали.
Катя рассказала про курсы, хотела похвастаться обновкой, но промолчала, когда поняла, что отец от её рассказа почему-то не в восторге.
- Папа, ну что ты хмуришься? У нас всё хорошо.
Елена Александровна взглянула на мужа, а потом махнула на него рукой.
- Не обращай внимания, - сказала она, обращаясь к дочери. - Просто до сих пор привыкнуть не может, что ты выросла. И из-под его крыла вылетела. Не ты о ней теперь заботишься, не ты, - улыбаясь, проговорила она, погладив мужа по плечу.
- А я разве что говорю? – сказал он, отворачиваясь к телевизору.
Воспользовавшись моментом, Катя быстро поцеловала отца в щёку и выскользнула из кухни. А выходя из квартиры родителей, столкнулась с Зорькиным.
- Вот тебя-то я и ищу, - начал он с ходу и пошёл за подругой вниз по лестнице.
- Мне тебя кормить нечем, - сразу предупредила она. – Я только ещё собираюсь ужин готовить.
- В плане питания я на тебя никогда и не надеялся, Пушкарёва, - фыркнул он, разуваясь в прихожей. Сунул ноги в тапочки Жданова и пошлёпал в комнату следом за Катей. – Ты лучше посмотри, что я тебе принёс. Кать, ты где?
- Да здесь я, - отозвалась она, выглядывая из спальни. – Мне переодеться надо, подожди.
Зорькин послушно сел на диван и начал оглядываться. Потом посмотрел на домашние тапки на своих ногах, которые были велики ему на пару размеров, и задумчиво позвал:
- Кать.
- Что? – откликнулась она.
- Может расскажешь?
- Что? – Катя вышла из спальни и на друга посмотрела непонимающе.
- Про жизнь свою… новую. Ты же мне теперь ничего не рассказываешь.
- А что рассказать? У меня всё хорошо.
- Ты уверена?
- Коль, да что тебе нужно? – разозлилась она. – Ты можешь прямо сказать?
- Да я и так говорю прямо. Расскажи мне о том, как ты живёшь. Твоего «хорошо» - мало.
Она сложила руки на груди и нахмурилась.
- Не понимаю. Тебя родители попросили, что ли?
Колька тут же отвернулся и загрустил, а Катя подошла ближе.
- И о чём попросили?
- Но ты им тоже ничего не рассказываешь, - не стал больше таиться Зорькин. – Они волнуются.
- А когда замуж меня выдавали – не волновались?
- А вот этого я не знаю, Пушкарёва, я не родитель. Но ты ведь, правда, ничего не рассказываешь!
- Да что я должна рассказывать им? Я за день по пять раз к ним поднимаюсь, и всё со мной в порядке.
- Ну, ладно, не кричи… Это ты им всё скажешь, но я-то знаю.
- Что?
- Что ты замуж вышла совсем не по той причине, которую им озвучила. Ну, не верю я в вашу… с мужем твоим, внезапную любовь. С чего бы это?
- Коля, тебя это не касается.
Он фыркнул и свернул журнал, который держал в руках, в трубочку. И на Катю через эту самую трубочку посмотрел.
- Не думаю, что тебе бы пришло в голову выходить за него замуж, даже если ты с ним и переспала разок.
Катя тут же вспыхнула, от этого разозлилась, отняла у Зорькина журнал, и стукнула Кольку им по голове. Тот рассмеялся и потёр ушибленное место.
- Что? Я не прав?
- Психолог фигов.
Колька только плечами пожал.
- Оставь моего мужа в покое. У меня хороший муж.
- Правда?
- Да.
Зорькин развалился на диване и улыбнулся.
- Ну, раз так…
Глядя на его хитрую физиономию, Катя погрозила ему свёрнутым в трубочку журналом.
- Я даже думать не хочу о том, что у тебя на уме!
Кинула в него журналом и вышла из комнаты. Забрала из прихожей пакеты с продуктами и ушла на кухню. Вскоре там появился Зорькин, сел за стол и снова принялся оглядываться.
- А кем он работает, Кать?
- У него своя фирма, - тут же ответила она и замолчала, уловив в своём тоне хвалебные нотки. Ей самой это показалось странным, и Катя поспешила исправиться: - То есть, у них с другом.
- И что? Доходный бизнес?
- А что тебя удивляет?
- Да ничего меня не удивляет. Просто любопытно. Вот например, если он хорошо зарабатывает, то почему жильё не купит? Всё снимает… это не солидно. К тому же, он теперь семейный человек.
Катя закрыла холодильник, обернулась и на друга поглядела с вызовом.
- А мне любопытно – почему ты сидишь здесь? Ты же на работе должен быть?
- А у меня выходной.
- Какая-то странная у тебя работа, с выходными на неделе.
- Не придирайся к словам, пожалуйста, - усмехнулся он. – Хочешь, чтобы я ушёл?
- Я хочу, чтобы ты не задавал мне дурацкие вопросы!
- Да никакие они не дурацкие. Думаешь, я не понимаю, что ты замуж выскочила из-за Старкова? И, по-моему, это глупо.
Катя аккуратно выставила на стол банки с консервированным горошком и кукурузой, а потом подняла на друга глаза.
- Это неправда.
- Мне-то не ври. Думаешь, я не знаю, что он женится?
- Откуда знаешь?
- Да все уже знают… Светка мне сказала. А я знаю, что ты к нему на свидания бегала в последнее время. Ведь бегала?
- Отстань.
- Кать.
- Коль, ну что тебе нужно?
- А ты Андрею про Старкова сказала? Он в курсе твоей великой любви?
- Он в курсе, успокойся.
Колька вытаращил на неё  глаза.
- Да ладно…
Катя взяла в руку банку с горошком и на друга замахнулась.
- А если ты кому-нибудь скажешь…
- Да ты что! Первый день знакомы, что ли?.. И он на тебе всё равно женился?
- Коль, это тебя уже не касается. У нас с Андреем всё хорошо. – Помолчала, а потом призналась: - Намного лучше, чем я ожидала… То есть, я такого даже не ожидала.
Зорькин оценил появившись на её щеках румянец и хмыкнул.
- Ещё бы… Он, наверняка, умеет очаровывать женщин. Единственное, чего я не понимаю – что он в тебе нашёл?
- Я сейчас обижусь, - предупредила его Катя.
- Да ладно тебе… сама всё понимаешь.
Катя вдруг заметно опечалилась, и устало опустилась на стул.
- Понимаю.  Мы когда вместе куда-нибудь выходим, я себя рядом с ним гадким утёнком чувствую. А сегодня в магазине такое было…
- Что?
Пушкарёва подумала, а потом рассказала другу об инциденте с продавщицей, которая об её мужа чуть глаза не сломала. Колька выслушал и покачал головой.
- И ты этому удивляешься?
- Да нет, чего мне удивляться? Просто неприятно было… очень.
- А ему ты об этом сказала?
- С ума сошёл? Что я ему должна была сказать?
Зорькин плечами передёрнул.
- Что ревнуешь.
А Катя приоткрыла рот, глядя на него изумлённо.
- Я - что?
- Ревнуешь. Разве нет?
- Нет, конечно!
- Ну да, - насмешливо скривился Коля, - а ты теперь будешь сидеть дома и, как примерная жена, ждать, когда он вернётся с мамонтом. И ни в жизнь не спросишь, где он этого мамонта добыл – на охоте или в близлежайшем магазине!
Катя кинула в него веточкой петрушки.
- Ненавижу, когда ты такой!
- Между прочим, я серьёзно. Я тебе вот показать принёс… Куда ты журнал дела?
- Какой журнал?
- Которым меня по голове лупила! Где?
- На подоконнике лежит.
Зорькин схватил журнал и принялся его листать.
- Сейчас я тебе покажу!..
Катя снисходительно на него посмотрела и начала убирать оставшиеся на столе продукты в холодильник.
- Вот, смотри!
Она обернулась, поправила очки и взглянула на страницу журнала.
- Что?
- Ох, Катерина!.. Вот, твоя модель телефона. Который тебе муж, якобы, подарил.
- Почему – якобы? – удивилась Катя.
- А ты посмотри сама. На цену внимание обрати…
Катя положила журнал на стол и разгладила страницу, которая упорно заворачивалась в трубочку. Пробежала глазами, и удивлённо выдохнула:
- Сколько?
- Вот-вот, - закивал довольный собой Зорькин. – Я как увидел – сам обалдел.
- Мамочки… - Катя снова опустилась на стул и беспомощно на Кольку посмотрела. – Он что, с ума сошёл?
- Откуда мне знать? Это же твой муж. Поэтому я и спрашиваю – сколько он зарабатывает.
- Да откуда же я знаю? Андрей сам деньгами распоряжается. Мне даёт сколько надо… Много даёт, и говорит – не экономь.
Колька подпёр голову рукой, в задумчивости обвёл взглядом стол, подобрал веточку петрушки, которая совсем недавно летела в него, и сжевал.
- Слушай, Кать, а может он бандит какой?
- Ты кино пересмотрел?
- Почему? Всякое бывает… Ну, вот что ты про него знаешь?
- Да всё я про него знаю! – рассердилась она. – У него своя фирма, он долго жил в Европе, поэтому друзей у него здесь практически нет. И родители его живут в Европе, их фотография у нас на полке стоит, между прочим! И мама у него красивая, и он её любит! Вот ты свою маму «мамулей» называешь? А он называет! Я же слышала, как он с ней разговаривает!
- А ты с ней разговаривала?
Катя стушевалась.
- О чём я с ней буду говорить? «Здравствуйте, меня зовут Катя, я ваша невестка, давайте познакомимся по телефону?». Я так не могу… А она знаешь какая?
- Какая? – съязвил Зорькин.
- Красивая! Такая элегантная, как королева! Что я ей скажу? А Андрей… он мне приветы от неё передаёт, каждый раз. Вот так вот. И никакой он не бандит, и прекрати наговаривать на моего мужа!
Колька протяжно вздохнул и вытащил из вазочки конфету.
- Хорошо бы… А то обидно будет. А как же Старков?
- Да никак! Он меня больше не интересует!
- Ой, помнится, такое я уже слышал.
- Отстань.
- Кать, а муж у тебя ревнивый?
- Нет!
- Ты уверена?
- Хочешь, покажу тебе сапоги? Знаешь, какие красивые? У меня никогда таких не было. Из какой-то коллекции… я название не запомнила.
- Дорогие, наверное, да?
Катя с трудом перевела дыхание, сжала руки в кулаки, а потом достала из пакета две луковицы и положила перед Зорькиным. Дала нож и разделочную доску.
- Вот, режь, и замолчи, наконец.
- А почему я лук режу?
- Потому что я так решила. Или можешь идти домой.
Он что-то недовольно забормотал себе под нос, но взял нож и начал чистить луковицу.
Зорькин столько ей умудрился наговорить, что всё настроение готовить у Кати пропало на корню. Остановилась у окна, посмотрела на улицу, и попыталась собраться с мыслями. И тут же на себя разозлилась. С мыслями собраться, настроиться? Кому какое дело до её настроения? Через несколько часов с работы придёт муж, голодный, и его должен ждать вкусный ужин и жена в хорошем настроении, которая выслушает и улыбнётся лишний раз, просто так, чтобы сделать ему приятно…
Взяла с подоконника кулинарную книгу, открыла на нужной странице и громогласно объявила:
- Готовить будем «Свинину, запечённую с грибами и сметаной»!
Зорькин замер на секунду, смакуя про себя название.
- Звучит здорово… а ты уверена, что сможешь?
Катя пожала плечами.
- Вроде ничего сложного. Даже подозрительно просто. Свинину я купила, грибы купила, сметану купила, - начала она загибать пальцы. – Лук ты режешь… Режешь?
- Режу, режу, - пробормотал он, шмыгнул носом и утёр слёзы рукавом. – Все мои беды от доброты… Можно подумать, меня этой свининой угостят!
- Режь, Коля. У меня глаза накрашены.
- Блин… Катька, а ты не думаешь, что тебе нужно что-то в себе поменять?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну… этот самый, гардероб.
Катя задумалась.
- Боюсь, что толка от этого не будет.
- А ты не экономь, - посоветовал друг. – Вот увидишь, когда о деньгах думать перестанешь, всё получится намного проще. И, возможно, лучше.
Катя поневоле улыбнулась.
- Ты-то откуда знаешь?
- А я по Светке сужу. Или думаешь, что у неё вкус лучше, чем у тебя? Просто у неё денег больше.
Эта мысль показалась Катерине интересной. Она прижала к себе тяжёлую книгу, присела на широкий подоконник и на минуту призадумалась. Зорькин посмотрел на неё и ухмыльнулся.
- Всё-таки деньги портят человека… Лук я порезал, дальше что?
Дальше нужно было вымыть, обсушить и нарезать ломтиками свинину. Это важное дело, Катя другу не доверила и взялась за дело сама. Но прежде повязала фартук, убрала волосы в хвост, вымыла руки и, наконец, почувствовала себя настоящей хозяйкой. Теперь уже Колька сидел на подоконнике, жевал яблоко и в пятнадцатый раз читал Кате вслух рецепт, контролируя её действия. А когда она замерла в ступоре от фразы «откинуть на дуршлаг», рассмеялся.
- Хороша хозяйка, нечего сказать!
Зато, когда в замочной скважине повернулся ключ, по квартире витал соблазнительный аромат запечённого мяса. И стол был накрыт по всем правилам, а помимо главного блюда, Катя собиралась побаловать мужа салатом, пусть и совершенно простым, из овощей. Но зато он был выложен на красивую тарелку, на листья салата, а рядом с новыми тарелками сверкали начищенные серебряные столовые приборы – подарок родителей на свадьбу.
Всё, как Катя и мечтала. Все сегодняшние тревоги и важные разговоры были позабыты, и она ждала только Андрея – чтобы он пришёл и её старания оценил.
Кольку она прогнала ещё час назад, но прежде он снял пробу, похвалил и тогда уже собрался уходить. Загадочно сверкал на неё глазами, но Катя это старательно игнорировала, и за дверь его, хохочущего, практически вытолкала.
Хотелось праздника.  Хотелось чего-то волшебного и трогательного. И несмотря на расстройство из-за воспоминаний о навязчивой продавщице, больше помнился их с Андреем поцелуй на стоянке. И, наверное, поэтому она не только красиво накрыла стол, но и сама нарядилась. Сняла домашний костюм и надела платье.  Пусть скромное, не слишком модное, ни из какой не из «коллекции», но выглядеть красиво сегодня очень хотелось.
Но в прихожую встречать Андрея не вышла. Он уже привычно крикнул:
- Кать, я дома!
А она дождалась, пока он войдёт в комнату, а потом снова его голос:
- А запахи-то, запахи какие… Я точно дома? Не ошибся?
И тогда она вышла из спальни. Хотела удивить мужа, хотя и думала, что он по-доброму посмеётся над её желанием устроить важный (почему-то никак не могла произнести слово «романтика», даже про себя) ужин, а когда вышла и увидела цветы… сама и удивилась.
- Андрей…
- У нас важный вечер, я угадал?
Неожиданно он произнёс её слова, и Катя поняла, что ему тоже немного неловко. И поэтому с готовностью кивнула и улыбнулась.
- Да, важный вечер.
Важные вечера тоже по-разному проходят. Можно долго сидеть за столом, при свечах, пить вино, произносить красивые фразы и строить планы на будущее… И брать сидящую напротив девушку за руку, смотреть ей в глаза, восторгаться тому, как блестят они в мерцающем свете свечей, убеждать себя, что твоя избранница – единственная и неповторимая. А можно быть обычным и даже чуточку нелепым, не прикрывать рукой или бокалом пятно от вина, которое ты поставил, проявляя чудеса опытности, открывая бутылку. И хвалить ужин, который приготовила тебе жена. Хвалить не потому, что это доставит ей удовольствие или это такой тонкий ход с твоей стороны, а потому что она смотрит на тебя с детским восторгом и ждёт твоего решения. Не похвалы, а именно решения на уровне – нравится или не нравится. А потом вместе хохотать, обнаружив, отсутствие света, и то, что все свечи в доме сожжены во имя «важного вечера». И можно не заниматься любовью только потому,  что это было бы правильное завершение такого замечательного вечера. Да ещё и без света… словно кто-то решил сделать им подарок, не желая всё это заканчивать.
Можно просто сидеть на диване, обнявшись, в полной темноте, допивая вино, и о чём-то перешёптываясь. Тихо-тихо, потому что в абсолютной темноте и тишине, каждый шорох и шёпот кажется чем-то громоподобным и необоснованно резким. Да и не нужным.
И платье, то, что не модное и не из коллекции, наверняка всё мятое. Хорошо, что ОН не видит.
Катя повозилась, устраиваясь поудобнее, и взяла Андрея за руку, чувствуя, как его пальцы тут же сжали её ладонь. Улыбнулась в темноте. Хотя, какое ему дело до её мятого платья? Он так приятно тыкается носом в её волосы, жарко дышит, а иногда смеётся, когда она начинает отодвигаться от него, спасаясь от его щекочущего дыхания.
- Странно, - пробормотал он, когда Катя уже уютно устроилась у него на груди, но ещё отчаянно боролась со сном. – Зачем люди придумали электричество? Неужели им в темноте заняться нечем было?..
Запомнились эти слова, сонное недоумение в голове Андрея и луна в окне, подозрительно яркая. А проснулась Катя оттого, что Андрей завозился. Открыла глаза, не понимая, отчего ей так неудобно лежать и тут же их закрыла и тихонько застонала.
- Свет дали, - сказал Андрей хриплым голосом.
Катя с трудом села и потёрла щёку,  которой прижималась к плечу мужа во время сна. Жданов поднялся с дивана и потянулся.
- Спать, милая, спать, - пробормотал он, на ходу расстёгивая рубашку.
А Катя рассмеялась, наблюдая за ним. Он выглядел таким смешным в мятой рубашке, с заспанным лицом и взъерошенными волосами. Андрей на её смех оглянулся, сначала посмотрел непонимающе, а после усмехнулся и поманил её пальцем.
- Иду…

«15»

- Зорькин, наконец-то! Где ты ходишь?
- Работаю, - буркнул в ответ Коля. Вошёл в квартиру, закрыл за собой дверь и расстегнул куртку. Найти место на вешалке, чтобы её повесить, нужно было постараться. Верхняя одежда даже на тумбочку была навалена, видимо, «посиделки для своих» отменились. Впрочем, всё как всегда.
Женька Мазуров, который открыл ему дверь, ушёл на кухню и почти сразу оттуда послышался громкий смех, причём, преимущественно женский.
Гуляли сегодня у Старкова, к тому же по важному поводу – через  две недели Денис должен был жениться, и проститься с холостяцкой жизнью решил шумно. Гостей собралось много и в небольшой квартире сразу стало тесно. В комнате играла музыка, слышались голоса, на кухне – смех и сигаретным дымом оттуда тянуло сильно.
Коля заглянул в комнату, поздоровался, окинул взглядом накрытый стол, а потом пошёл на кухню. Помахал рукой, разгоняя дым, который, несмотря на открытое окно, стоял стеной. Встать на кухне было негде, кто-то рискнул выйти на холодный балкон, но основные курильщики обосновались у окна, о чём-то громко разговаривали и смеялись. Света, а на неё Коля, обратил внимание в первую очередь, стояла в обнимку с Мазуровым и пританцовывала под музыку, доносящуюся из комнаты. А увидев Зорькина, просияла и бросилась ему на шею, чего Коля совсем не ожидал.
- Колька пришёл! Я уже и ждать перестала. Ты почему так долго?
- Работал, - негромко ответил он, оглядывая собравшихся. На его появление мало кто обратил внимание, праздник был в разгаре и гости были заметно пьяны. Вот и от Светки попахивало алкоголем, оттого и вешалась ему на шею при всех.
- А у нас так весело, Денис женится… Ты представляешь? Старков женится! Вот же дура эта его невеста…
- Тише ты, - шикнул на неё Коля и быстро оглянулся. А Светка махнула на него рукой.
- Да успокойся ты, её нет. И не будет. У нас мальчишник! – Засмеялась. – Маль-чиш-ник!
Музыка в комнате стала громче, а с балкона появился Денис. Зябко передёрнул плечами, заметил Колю и кивнул в знак приветствия. А на Свету, которая по-прежнему на Зорькине висла, глянул загадочно.
Кто-то предложил вернуться за стол, все потянулись в комнату, Коля тоже собирался, но Света удержала его за руку. Подбоченилась и угрожающе посмотрела:
- Ну что, она придёт?
Зорькин под её взглядом сник.
- Нет, конечно. Я тебе это ещё вчера сказал.
- Коль, ты с ума сошёл? Ты должен был её убедить!
- Как?
- Да откуда я знаю – как? Ты мне обещал!..
- Да ничего подобного, - завозмущался он. – Я с самого начала говорил, что она не придёт!
Света от злости топнула ногой.
- Ну, почему ты такой беспомощный? Неужели я попросила о чём-то невыполнимом? Всего лишь – привести Катю! Мы все собрались, все – и только Пушкарёвой нет, как всегда! – развела она руками.
- Подумаешь… её никогда не было, но раньше тебя это мало волновало, а сейчас что случилось?
В ответ на его возмущение, она нахмурилась.
- А что ты на меня кричишь?
- Я не кричу.
- Нет, ты именно кричишь. Коля, не зли меня. Мы давно не ругались?
Он отвёл глаза в сторону.
- Я не хочу с тобой ругаться, Свет. Но я не могу Катьку заставить, понимаешь? Она вышла замуж и без Андрея никуда…
- Она и до замужества никуда не ходила! – перебила его Света.
- Вот именно! Что ты хочешь от меня?
- Какой же ты зануда! Я попросила тебя о такой мелочи!..
- А тебя тоже кто-то попросил… о мелочи?
На мгновение она растерялась, сдула со лба чёлку и фыркнула якобы от смеха. А Коля сказал:
- Пусть оставит Катьку в покое. Так ему и передай.
Света глянула на него с презрительной улыбкой.
- Ты ей даже не сказал.
- Почему же? Сказал. Получил ожидаемый ответ и на этом всё закончилось.
- Ну и дурак.
Зорькин пожал плечами.
- Может быть. Зато друг хороший.
Он оттолкнул её руки и пошёл в комнату. А она от злости ногой топнула.
- Больше ко мне не подходи, Зорькин. Понял? Я с тобой больше разговаривать не буду!
Коля ей отвечать не стал, ушёл в комнату.
Несмотря ни на что, за столом Света села рядом с ним. А Зорькин решил проявить характер и первым с ней не заговаривать, как бы самому  не хотелось. Правда, надолго Светкиного обещания не хватило и после пары тостов, она повисла у Коли на плече. Вот только вместо радости, на душе у него было неспокойно. Да ещё Старков на него поглядывал постоянно и под его взглядом Зорькин ёрзал и томился. Если честно, то успел пожалеть, что пришёл. Какое ему дело до свадьбы Старкова? Пусть бы себе женился на здоровье, Коле даже до этого «прощального концерта» дела не было, в конце концов, институт позади, и какие бы клятвы не давали друг другу бывшие однокурсники, совсем скоро они разлетятся в разные стороны и никто и не  о ком вспоминать без особой нужды не будет. Тем более Старков забудет обо всех уже через две недели, Коля был в этом уверен. Ведь все прекрасно знали на ком и почему он женится. Зорькин бы и сегодня не пришёл, но Светка этим «мальчишником» ему все уши прожужжала, а он не смог ей отказать, они только недавно помирились, и всё было ещё слишком зыбко. Ссориться с ней сейчас было опасно, не дай бог  взбрыкнёт, замучаешься потом её задабривать и успокаивать.
- Слушайте, а правда говорят, что Пушкарёва замуж вышла? – спросил кто-то в самый разгар застолья, перекрикивая музыку и многоголосье.
Секундная пауза, а потом все посмотрели на Зорькина.
- Колька, правда, вышла?
Он встретился глазами со Старковым, но Денис тут же отвернулся. А Светка снова повисла на плече Зорькина и фыркнула в ответ на жадные, любопытные взгляды.
- Ну, вышла. Вам-то что?
Кто-то засмеялся.
- Как её угораздило?
- Заткнись, - беззлобно проговорил Старков, а Зорькин удивлённо глянул на него.
- Да ладно!.. Девчонки, а она ведь вас всех сделала! Самой первой замуж выскочила!
- Подумаешь! Хорошо, что кто-то взял.
- Может, хватит? – повысил голос Коля, а Света дёрнула его за руку, хотя на его слова никто и внимания не обратил, обсуждение чужой личной жизни, как всегда, увлекло.
- Таким, как наша Катя, выпендриваться, Геночка, нельзя. Позвали – и слава богу. Да, Денис?
- Вы что ко мне пристали?
- Да просто интересуемся…
- А я здесь при чём? – Старков рассмеялся. – Я через две недели женюсь. Представляешь, Ленок? Через две недели!
- Не представляю! – Девушка поднялась, подошла к Денису и обняла его за плечи. – Совсем-совсем женатый будешь?
- Ден, а с тебя ящик пива.
- С чего бы это?
- А кто говорил, что – твоя  навеки? Кинула тебя Пушкарёва со своей любовью!
Денис в упор посмотрел на Зорькина, а потом пожал плечами. Ухмыльнулся.
- Не уверен.
Коля откинулся на спинку дивана, сложил руки на груди и многозначительно усмехнулся. Усмешку эту заметили многие и заинтересованно переглянулись.
- Зорькин, судьёй будешь – должен нам Ден ящик пива или нет?
Старков старательно улыбался, но на Колю смотрел зло. Тот его взгляд встретил, помедлил, а потом кивнул.
- Должен.
- О-о!
- Вот так вот, Ден. С тебя должок!
Денис медленно расправил плечи, надеясь, что пьяные гости не замечают его напряжения, и выдавил из себя улыбку.
- Отдам должок. Я всегда долги отдаю.
Коля посомневался пару секунд, а потом поднялся из-за стола. Света схватила его за руку.
- Ты куда?
Пока он обдумывал ответ, Старков тоже поднялся.
- Мы пойдём, покурим.
- Кто? Ден, он не курит! – воскликнула Света и потянула Зорькина за руку. А Денис её слегка по руке стукнул.
- Так я научу, Светуль. Тоже мне, нашла проблему.
- Курить-то будешь? – спросил Денис, когда они вышли на застеклённый балкон. Коля посмотрел на пачку сигарет в его руке и покачал головой. На балконе было холодно, пар от дыхания ходил волнами, потом к нему прибавился сигаретный дым. Зорькин сунул руки в карманы джинсов и посмотрел исподлобья.
- Зачем ты меня сюда вытащил? Холодно всё-таки.
- Ты Катьке сказал?
- Что?
- Хватит мне по мозгам ездить, Зорькин! Почему она не пришла?
- А должна была?
Старков зло уставился на него.
- Ты ей сказал?
- Сказал.
- А она?
- Ты бы оставил её в покое, она замужем. Что ты её дёргаешь?
- Ты меня поучи, учёный.
- Она без мужа ни на какие увеселительные мероприятия не ходит. Так понятно?
Денис отвернулся, выпустил дым в сторону и качнул головой.
- Муж… Откуда взялся этот муж, вообще?
- Что значит – откуда? – Зорькин растерялся. – Встретились, влюбились, поженились… Как это бывает?
Денис снова повернулся к нему.
- Он старше её.
- Ты его видел?
- Видел, мельком.
Коля пожал плечами.
- Не настолько уж и старше. – Подумал и добавил: - Кате это нравится.
- Ах, ей нравится!..
- Ден, что ты к ней привязался? Мало поиздевался над ней в своё время?
- А вот это тебя не касается, понял? Что ты знаешь?
- Ты же женишься!
- Зорькин, не зли меня! Почему она не пришла?
- Да она и не собиралась. С какой стати?
- Чёрт… - Денис, громыхая рамами, открыл окно и выбросил окурок.
Коля наблюдал за Старковым с интересом, за его такой явной нервозностью, а потом спросил:
- Что происходит?
- Ничего. Курить будешь?
- Я не курю.
Старков странно глянул на него, а потом неприятно рассмеялся.
- Ну, конечно, ты же такой же… как она. Где вас только берут таких…
А Зорькин покачал головой.
- Надо же… Никогда не думал, что ты по ней убиваться будешь.
Денис только глянул на него искоса, прикуривая новую сигарету.
- Оставь её. Что тебе покоя не даёт? Что она замуж вышла? Так ты тоже женишься и забудешь про Катьку.
- Да что ты понимаешь? – Старков захлопнул балконную дверь, чтобы уж их точно никто не услышал и уставился на Зорькина пьяными, злыми глазами. – Мужа она себе нашла!.. Думаешь, я хоть на минуту в это верю?
- А ты думаешь, кому-то есть до этого дело? Веришь ты или нет. – Коля расправил плечи, чтобы казаться выше ростом и с вызовом посмотрел Старкову в глаза.  Знал, что злить его опасно, особенно, когда Денис пьян так, как сейчас, но и промолчать не мог.
- Ей – есть, - уверенно заявил Денис.
- Не думаю. Катька сильно изменилась в последнее время. У неё глаза горят.
- Что у неё горит? – смех Дениса вышел неприятным.
- Глаза, - повторил Коля. – Она на самом деле с ним счастлива, а тебе-то она зачем? Играть не с кем стало?
- А вот это, Зорькин, не твоё дело. Зачем, - всплеснул он руками. – Да не зачем! Просто она – моя! А зачем она мне – это моё личное дело, понял?
- Как у тебя всё здорово, а? А если она не хочет?
- Она? Не хочет? – Старков рассмеялся. -  Думаешь, я не знаю, что она назло мне замуж вышла?
- Понятия не имею, - соврал Зорькин, - назло или не назло.  Зато я вижу, что она изменилась. И это не твоя заслуга!
Денис от злости двинул кулаком по оконному карнизу, а Зорькин поспешил с балкона уйти.  Дверь закрылась, привычно задребезжало стекло, и Денис остался один на холоде.  Несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь усмирить пьяную злость, а потом балконная дверь снова открылась и появилась Светка.
- Колька уходит, - сообщила она, разглядывая Старкова в лёгком недоумении.
- Пусть валит.
- Денис, уйди с балкона, простудишься… - начала она, а тот вдруг схватил её за руку и вытащил на балкон. Светка взвизгнула.
- С ума сошёл? Холодно же!
А Денис приобнял её за талию и притянул к себе.
- Светуль, сделай одолжение хорошему человеку.
- Это тебе, что ли?
- Конечно. Кто лучше меня?
Она заулыбалась, а Старков наклонился к её уху и что-то зашептал. Света удивлённо посмотрела.
- Да зачем тебе это?
- Очень нужно, Светуль.
Она только головой покачала. А затем обняла Старкова за шею и зазывно улыбнулась.
- А что мне за это будет?
Денис нахмурился.
- Свет, мне не до твоих игр.
Она тут же отстранилась.
- Да ладно, пошутить нельзя… Просто интересно, чем тебя Пушкарёва зацепила. Не понимаю.
Ему её слова не понравились, наградил девушку тяжёлым взглядом и сказал:
- Просто я делиться не привык. Так понятно?
Света же лишь отмахнулась.
- Можно подумать…
Она переступила порог кухни, но Денис успел схватить её за руку.
- Свет, сделаешь?
- Я же обещала… А если честно, мне самой жутко любопытно, на кого она тебя променяла.
Он оттолкнул её руку, а Света понимающе улыбнулась и поспешила в прихожую.
- Коль, не злись, я уже иду!
- О чём ты с ним говорила?
- Да ни о чём, пьяный он, Коль, замёрзнет ведь на балконе!
Зорькин не ответил, только нахмурился сильнее. Света рассмеялась, наблюдая за ним.
- Какой серьёзный!.. Ко-оля, - протянула она, пытаясь дотянуться до него. – Ты домой меня проводишь?
Его лицо разгладилось и после секундного замешательства, Зорькин кивнул.
- Вот видишь, как всё хорошо. Забудь, наконец, о своей Пушкарёвой и подумай обо мне.
- Думаю, - заверил он, помогая надеть девушке пальто.
Света повернулась и улыбнулась, глядя ему в глаза.
- Я этого не чувствую… - немного игриво проговорила она.
Коля немного смущённо улыбнулся и вышел вслед за ней из квартиры.

»»»

Больше всего в их семейной жизни, Кате нравились утренние часы. Если Андрей никуда не торопился, конечно. Не собирался впопыхах, не ворчал, пытаясь найти ключи от квартиры или мобильный телефон. В два глотка выпивал кофе, быстро целовал жену и убегал, а Катя смотрела в окно, как он садится в машину и могла только догадываться, куда и к кому он так торопится. Для Андрея не существовало выходных, он мог уехать в воскресенье рано утром куда-то в область, на какое-то непонятное для неё производство, а вернуться поздно вечером. Зато каждое утро, которое он проводил дома, казалось Кате чуть ли не праздником. Ей нравилось, что в такие дни он поздно просыпался, приходил на кухню заспанный, растрёпанный, весь такой домашний и уютный. Совсем другой человек. Обычно решительный и деятельный, в выходные, по крайней мере, в утренние часы, становился ленивым и добродушным, похожим на кота Стёпку, как шутила Катя. И тогда  старалась мужа не трогать, уже знала, что по утрам ему отдыхается лучше, чем по вечерам, лишь бы не мешал никто. Но смотреть на него в эти мгновения любила. Вот как сегодня. Поливала цветы на подоконнике, - фиалки появились у них несколько дней назад, Катя купила их в цветочном магазине на площади и очень ими гордилась, словно они зацвели благодаря её заботе и усилиям, - и на мужа посматривала. Он сидел у окна, вытянув босые ноги, и читал газету. Иногда встряхивал её и поправлял очки, съезжавшие на кончик носа. Выглядел таким серьёзным, что Катя поневоле начинала улыбаться.
Видимо,  почувствовал, что она за ним наблюдает, потому что оторвался от чтения и бросил на жену быстрый взгляд.
- Ты чего?
Катя покачала головой и улыбнулась. Подошла к Андрею сзади и обняла за шею, поцеловала в колючую, небритую щёку.
- Тебе очки идут.
Он растянул губы в ленивой улыбке.
- Ты в первый раз меня в очках видишь?
- Небритого и в очках – да.
Жданов рассмеялся. Взял Катю за руку и посмотрел на её запястье, погладил пальцем синяк.
- Может, ты мне расскажешь?
Она хотела отстраниться, но Андрей продолжал держать её за руку, и Катя снова его обняла. Прижалась щекой к его щеке и тоже посмотрела на синяки на своём запястье. Андрей молчал, ждал её ответа, и чувствовалось, что заранее настраивает себя на решение её проблемы. А Катя была совсем не уверена, что о проблеме по имени Старков ему следует знать. Она скажет – и всё испортит. Даже сегодняшнее утро перестанет радовать. А ведь думала, что Андрей поверил в её слова про случайность, а оказывается – нет, просто промолчал, дал ей время успокоиться. Вчера уехал на работу ни свет, ни заря, сорвался после одного звонка, а вечером просто-напросто забыл, слишком уставший был. А вот сейчас  припомнил…
- Глупость, Андрюш.
- Расскажи о глупости.
- Поскользнулась на улице, мужчина поддержал, вот и всё.
- А говорила, что ударилась.
- Это практически одно и то же.
- Да-а? Мужчина и дверца шкафа – это одно и то же?
- Да ну тебя, - решила обидеться она. Он рассмеялся,  а потом серьёзным тоном переспросил:
- Это правда?
Она всё-таки отстранилась, а на мужа взглянула возмущённо.
- Ты не веришь?
- Дело не в этом, просто не хочу, чтобы ты скрывала от меня свои проблемы.
- Да нет никаких проблем. Откуда им взяться?
- Так уж и не откуда?
Она решительно покачала головой и пригладила его волосы на макушке. Жданов задумчиво хмыкнул и снова встряхнул газету. Помолчал, потом закинул голову наверх и посмотрел на притихшую жену. Катя тут же улыбнулась, встретив его взгляд, а Андрей, понимая, что больше от неё ничего не добьётся, попросил:
- Давай чаю попьём? Да я на работу поеду.
- Давай попьём, - с готовностью согласилась она, обрадовавшись тому, что он, наконец, сменил тему. – Иди, брейся, я чай приготовлю.
- А я не пойду, - легко отмахнулся Андрей.
Катя удивлённо посмотрела, обернувшись на него от плиты.
- Так на работу поедешь?
Жданов кивнул, а потом широко улыбнулся.
- Так и поеду – страшный и небритый, пусть боятся.
- А тебя боятся? – шуткой спросил она, а Андрей лишь плечами пожал.
- Скорее, опасаются. Я же говорю – у  меня характер плохой.
Катя поставила перед ним чашку и улыбнулась.
- Не выдумывай.
Андрей глянул на неё из-под очков.
- Требуешь доказательств?
Катя не нашлась, что ответить, а Андрей рассмеялся.
- Ты меня до магазина подвези, - говорила она, когда спустя час они вышли из квартиры. Андрей запер дверь и пропустил Катю вперёд, она спускалась по лестнице и постоянно на него оглядывалась.
- Опять кулинарить собираешься? – спросил Жданов, пристраивая руку на плече жены.
- Завтра. Я уже выбрала, но тебе не скажу что, пусть сюрприз будет.
- Как интересно, - рассмеялся он и обнял Катю за плечи, когда они вышли из подъезда. Андрей полез в карман за ключами от машины, а Катя по привычке посмотрела на родительские окна.
- Катька! Пушкарёва! – окликнули её, а она нахмурилась, в первый момент голос не узнав. Обернулась и к своему удивлению увидела Свету. Та торопливым шагом шла через двор и радостно улыбалась. Вот эта улыбка Пушкарёву и насторожила, если честно. С чего бы Свете ей так улыбаться?
- Это кто? – спросил Андрей, глядя на приближавшуюся девушку.
- Моя однокурсница, - тихо сказала Катя. А потом ещё тише добавила:  - Это Колькина девушка.
- Серьёзно, что ли? – недоверчиво хмыкнул Жданов. Катя подозрительно на него посмотрела, но кроме искреннего удивления на его лице ни одной эмоции не отразилось.
- Катька, привет! – воскликнула Света, когда подошла, а сама больше смотрела на Жданова, чем на Катерину. Смотрела не просто с любопытством, а даже с некоторым изумлением. Разглядывала без стеснения, а потом смешно вытаращила на Пушкарёву глаза, видимо, пытаясь так выказать своё удивление и одобрение.
Андрей посмотрел на жену, та едва заметно пожала плечами, а он развеселился.
- Здравствуй, Свет, - проговорила Катя. – Ты ко мне?
Та на секунду призадумалась, а потом сказала:
- Да нет, я вообще-то Кольку ищу.
- А что его искать? Он в это время на работе…
- Да? Что-то я об этом не подумала. – Снова улыбнулась Андрею и спросила у Кати: - Что ж ты меня не знакомишь?
Пушкарёва растянула губы в искусственной улыбке.
- Это мой муж, Андрей. А это…
- Светлана, - перебила её Светка и протянула Жданову руку, тому пришлось её пожать, - я Катина подруга. С института.
Андрей кивнул, а Катерина на новоявленную подругу с изумлением воззрилась.
- Очень приятно, - чуть насмешливо отозвался Андрей.
- А вы куда-то собрались, да?
- Я в магазин, - с нажимом проговорила Катя и взяла Андрея под руку, привлекая тем самым его внимание.
- Здорово, тогда я с тобой пойду!
Обрадоваться подобному предложению у Пушкарёвой не получилось.
- Ты же Зорькина искала?
- А ты сказала, что он на работе. А вот после работы он от меня точно никуда не денется. А пока можно и в магазин. – Посмотрела на Андрея и снова улыбнулась. – Правда, ведь? – Смотрела на него, а обращалась к Кате. – Поболтаем с тобой, давно не виделись. У тебя перемены в жизни, мне же любопытно.
Катя беспомощно смотрела на неё, а тут ещё Андрей заторопился.
- Мне ехать нужно. Вас подвезти, девочки?
Света  с готовностью кивнула, а Катя решительно заявила:
- Нет, мы пешком дойдём, тут недалеко.
Светка приуныла, а Андрей, к Катиной радости, возражать не стал. Улыбнулся напоследок новой знакомой, а жену отвёл в сторону.
- Не хмурься, - с понимающей улыбкой попросил он. – Я поеду, действительно опаздываю. А ты с девушкой не ругайся, может, родственница твоя будущая?
- Только этого не хватало, - прошептала Катя.
- Может, вас всё-таки подвезти?
- Не надо. – Катя провела ладошкой по его куртке. – Ты если задержишься, позвони, хорошо? А то я волноваться буду.
- Позвоню, обязательно. – Наклонился и быстро поцеловал её. – Пока?
Она кивнула и отпустила его от себя.
Светка внимательно за ними наблюдала. Когда Катя повернулась к ней, то встретила любопытный взгляд и нахмурилась.
- Ты на самом деле собираешься идти со мной в магазин? – спросила её Катя. Светка кивнула, продолжая наблюдать, как Жданов садится в машину. Пушкарёва тоже обернулась и на мужа посмотрела, тот как раз завёл машину,  она медленно тронулась с места и мигнула фарами, а Катя заулыбалась и помахала Андрею рукой.
- Пушкарёва, откуда он взялся? – страшным шёпотом проговорила Света, приблизившись к Кате вплотную.
- Что значит – откуда?
- Где ты его нашла?
Катя разозлилась и довольно резко ответила:
- Нигде я его не находила! Это мой муж! – Она развернулась и пошла прочь. Светка её догнала и по-дружески подхватила под руку.
- Да ладно, чего ты злишься? Мне же любопытно!
- Свет, ты зачем пришла?
- А мы с Колькой поругались вчера немного… то есть, поспорили. Хотела с ним помириться.
- Так позвони ему.
- У него телефон не отвечает. Вот я и подумала – вдруг он здесь? Он же постоянно у тебя отирается. Кстати, что он у тебя делает всё время?
- Ест.
- Ааа… И что?
- Что?
- Как ты так быстро умудрилась замуж выскочить? Да ещё… такого мужа себе нашла! А он у тебя вообще, кто?
- Муж мой.
- Ну, вот что ты злишься? Просто мне кажется, я его уже где-то видела.
- Не сомневаюсь, - усмехнулась Катя.
- Да правда! – рассмеялась Светка.
Вместо магазина, Света заманила Катю в кафе.
- Не спорь со мной! Ну, что это за разговор рядом с тележкой с продуктами? Посидим спокойно, поболтаем. Магазин твой за час не закроется.
Сделали заказ, а когда официантка отошла, Света спросила:
- А ты Кольку вчера видела?
- Мельком, когда к родителям заходила. Он мне расстроенным совсем не показался.
- Так мы вечером поругались. Точнее, поспорили немного. Из-за тебя, между прочим!
- Из-за меня? – удивилась Катя. Кивком поблагодарила официантку, когда та поставила перед ней чашку кофе и пирожное.
- Представь себе. Вчера у Старкова гуляли, тебя ждали все, а ты не пришла. Я Кольку просила тебе передать, а он, по всей видимости, смолчал, да?
Катя взяла ложечку и покрутила её в руках. Глянула на бывшую однокурсницу исподлобья.
- Да нет, что-то говорил такое. Я точно не помню.
Света кивнула и ехидно улыбнулась.
- Вот и я об этом. Плохо говорил, видно.
- Говорил хорошо, достаточно внятно. Только мне не до гулянок у… у кого бы то ни было. Я недавно замуж вышла.
- И что? – искренне удивилась Света. – Похоронила себя заживо?
- О Господи… Что ты говоришь?
- Правду. Иногда можно и отвлечься. От семейной жизни, в смысле.
- А если я не хочу отвлекаться?
Света внимательно посмотрела на неё, немного посверлила взглядом, а потом вдруг рассмеялась.
- И знаешь, я тебя понимаю! От такого мужчины отвлекаться нельзя, даже вредно. – Заметив, что Катя слегка засмущалась и отвела глаза, с воодушевлением продолжила: - Ты только не подумай, у нас ведь с Зорькиным всё серьёзно, это я просто… взгляд со стороны, так сказать.
Пушкарёва удивлённо посмотрела.
- У вас всё серьёзно? – недоверчиво переспросила она. – С каких пор?
Света мило потупила глазки.
- Уже почти месяц. Всё серьёзно – встречаемся, разговариваем, планы строим на будущее.
- На будущее?
Света кивнула, подтверждая свои слова. А Катя вдруг забеспокоилась.
- Свет, да ты что? Ты же всегда говорила, что он… не пара тебе?
Та посерьёзнела, аккуратно отломила ложечкой кусочек пирожного и принялась его разглядывать.
- А кто пара, Кать? Я может, не такая умная, как ты, но тоже прекрасно понимаю, что в жизни надо устраиваться. Все эти мамины и папины сыночки, которых в нашем институте много было, сама знаешь, - исчезали  через неделю. Красивой девушкой перед друзьями похвастаться хорошо, на вечеринку  с ней сходить, а дальше что? А Колька он… перспективный.
Катя невесело усмехнулась.
- Да уж…
- Что? Он меня любит.
- А ты его?
Она насмешливо посмотрела.
- И я буду любить, очень-очень. Особенно, если он оправдает все мои надежды. Ты же сама всегда говорила, что он гений.
- Он не заслуживает такого, Света.
- А вот это не тебе решать. Он не дурак и всё прекрасно понимает. И в наших отношениях его всё устраивает. Он знает, чего я жду от него, а я в ответ дам ему всё, что он захочет. Это жизнь, Катя, её нужно устраивать самим, за нас этого никто не сделает. Ты тоже, смотрю, не за мальчика замуж вышла.
- Это совсем другое, - запротестовала Пушкарёва, а Света с иронией посмотрела.
- Почему? Или скажешь, что замуж выходила по великой любви и ни о чём больше не думала?
Катя промолчала, сказать в ответ было нечего, а Света лишь усмехнулась.
- Вот и я про то. К любви это не имеет никакого отношения. Брак, в смысле.
Катя смотрела на неё в смятении, а к горлу подкатил комок. Вот так невольно и начинаешь приходить к выводу, что родители как-то не так её воспитывали, раз она выросла в полной уверенности, что семья – это, прежде всего, любовь. А оказывается удобство и трезвый расчёт. И Андрей об этом ей говорил, теперь Света, а совсем недавно и…
- Старков вот тоже на своей богачке женится, думаешь от большой любви? Жизнь свою устраивает, и правильно делает, между прочим. А кто кого любит… это другой разговор.
Катя помолчала, а потом поднесла к губам чашку, сделала небольшой глоток.
- Раз правильно, я за него рада, - проговорила она.
Света наблюдала за Катей со скрытой усмешкой. Оценила скромную кофточку, неброский макияж и золотое колечко на пальце, волосы привычно забраны в хвост. Сама скромность… Пушкарёва всегда была такой, что, как оказалось, в жизни ей совсем не мешает.
- А он ведь тебя вчера ждал.
Катя оторвалась от своих мыслей и посмотрела непонимающе.
- Кто?
- Денис, - широко улыбнулась Света. – Мне кажется, только тебя и ждал, ради тебя всё это и затеял. Вечеринку эту, а ты даже не подумала прийти. Не стыдно?
Катя удивлённо на неё смотрела, чувствуя, как к щекам подливает румянец.
- Что ты выдумываешь?
- Я серьёзно тебе говорю. Снесло парню крышу не на шутку, перед самой свадьбой причём.
- А мне ты зачем всё это говоришь?
Света скромно пожала плечами.
- Просто так… Ты же, вроде, влюблена была в него долго. Может, самолюбию твоему польстит, что Деня наш страдает так по тебе.
- Он по мне страдает?
- Да, он мне сам говорил…
- Что говорил? – насторожилась Катя.
- Чтобы я Кольку попросила зазвать тебя на этот дурацкий «мальчишник» его… Конечно, это был совсем не «мальчишник», все наши были, это я просто так… Видимо, попрощаться с тобой хотел перед свадьбой, а ты даже прийти не подумала. Старков вчера здорово напился, с горя, наверное. Вот… а Колька узнал и разозлился на меня. Кать, а ты на самом деле Дена разлюбила?
Катя смотрела на неё в полной растерянности, не в силах поверить в правдивость Светиных слов. Потом моргнула и тихо переспросила:
- Что ты сказала?
- Ты на самом деле его разлюбила? Хотя, это не удивительно.  Муж у тебя… видный такой мужчина. Даже Старкову до него… между нами девочками говоря. Так что, я тебя понимаю.
Катя подняла руку и потёрла переносицу, болезненно поморщилась, как от сильной головной боли.
- Ка-ать!
Она подняла на Свету глаза.
- Что?
- Разлюбила или нет?
- Старков меня уже давно не интересует, - как можно спокойнее ответила Катя.
- Правда? Надо же… - Света рассмеялась. – Как-то вы разминулись с ним… во времени.
Конечно, она не поверила ни единому слову. В конце концов, она, наконец,  выросла из глупых девичьих мечтаний. Разве можно поверить в то, что Старков страдает из-за неё? Он врун и мерзавец, доверять ему совершенно нельзя. А самое ужасное, что она обо всём этом думает… почти целый день думает!
Даже не о Старкове думает, а о любви. Что это вообще такое – любовь? Ещё совсем недавно могла сказать точно – Денис. Именно он – рядом, улыбается и смотрит с нежностью. Такие моменты были очень редки и поэтому казались тем самым, настоящим, долгожданным чувством. И радость от этих мимолётных мгновений была настолько велика, что перекрывала с лихвой все Катины обиды. Возможно, и то, что  Денис её ударил, тоже бы забылось со временем, потому что жизнь так устроена – человеку необходима надежда на лучшее, всегда. Если сейчас всё плохо, то завтра всё обязательно изменится к лучшему, чёрная полоса закончится и будет много-много счастья. Сколько времени она жила в этом ожидании счастья? Почти два года. Денис отталкивал, потом вспоминал о ней и почти «любил», и снова о ней забывал. А она всё прощала. Это была любовь? Кате всегда казалось, что – да. Не с его стороны, но сама любила, не смотря ни на что. А сейчас? Заставила себя на некоторое время о Старкове забыть, и всё переменилось, перевернулось с ног на голову, и только благодаря одному человеку – Андрею. С ним было хорошо и спокойно, и чёрная полоса, наконец,  закончилась. Она не стала белой, как Катя мечтала, а неожиданно превратилась чуть ли не в радугу.  Иногда казалось, что от буйства красок голова кружится. Катя даже предположить раньше не могла, что так бывает.
Но это ведь тоже не любовь.
Это взаимная симпатия, сексуальное влечение, совпадение интересов… А ещё договорённость, обоюдное желание «создать семью» и избежать проблем. Ведь так Андрей говорил? А к чему тогда приписать её трепет и появившуюся потребность заботиться о нём? И нужно ли это Андрею?  Об этом он её точно не просил, да она и не хотела… трепетать, то есть.
И если это тоже не любовь, то, что тогда любовь? Какая она бывает? Как люди понимают, что она, наконец, пришла, и как сделать так, чтобы её сохранить?
От всех этих мыслей и появившейся в душе неопределённости, настроение упало. Конечно, Андрею старалась этого не показать. Когда он пришёл с работы, поднялись к родителям на ужин, не желая обижать их отказом, а дома Катя устроилась у него под боком на диване. Андрей смотрел какой-то фильм, а она прижималась к нему и всё думала про эту самую любовь. Муж обнимал её, а Катя к себе прислушивалась, иногда поднимала глаза и смотрела на него снизу вверх. Он глядел на экран, выглядел задумчивым и лишь иногда улыбался, наблюдая за развитием сюжета фильма.
Катя повозилась, устраиваясь поудобнее, без особого интереса взглянула на экран, а Андрей вдруг спросил:
- Спать хочешь?
- Да нет…
- Что с тобой тогда? Весь вечер молчишь.
- Просто настроение плохое.
- И кто тебе его испортил? С утра светилась вся. Эта… как её?.. Девушка Зорькина?
- И она тоже, - призналась Катя. – Боюсь, что ты угадал и у них с Колей всё серьёзно.
- Это плохо?
- Для него – да. Боюсь, она ему голову закружит, а как подвернётся кто-то получше – бросит его.
Андрей вздохнул.
- А я думаю, что Зорькин твой – мальчик взрослый. Сам решит.
- Я знаю, - проговорила Катя и уткнулась лицом в его грудь. Жарко подышала, а потом спросила: - Андрюш, а у нас получается?
Он снова оторвался от фильма и непонимающе переспросил:
- Что получается?
Катя немного отодвинулась от него. В глаза старалась не смотреть, и пояснила:
- То, что ты говорил… про семейную жизнь, про проблемы.
Жданов немного удивился, да и забеспокоился, правда, вида постарался не подать.
- А тебе со мной плохо?
Она покачала головой, а потом сильно нахмурилась, Андрею даже показалось, что вот-вот заплачет.
- Хорошо. Мне с тобой хорошо. Вот я и думаю – это у всех так бывает? Например, если бы на моём месте была другая… или на твоём – другой… всё равно бы так было? Или это всё что-то значит?
Андрей задумался, не зная, что ей ответить, а Катя снова привалилась к его плечу и взяла за руку.
- Почему ты молчишь?
Он едва слышно хмыкнул.
- Не знаю, что тебе сказать.
- Но ты ведь так много об этом говорил, о том, что жениться по любви не надо, что лучше, когда всё понятно и честно… Почему ты не можешь ответить?
- Может, потому, что ты – это ты, а я – это я? Откуда я могу знать, как было бы по-другому? – Катя опустила голову, а Андрей прикоснулся к её волосам. – Да и зачем думать, как бы могло быть? Нам ведь хорошо вместе?
Она коротко кивнула.
- Тогда что тебя беспокоит?
Катя старательно отворачивалась от него, молчала, Андрей подумал, что снова задумалась, а потом вдруг увидел, как по её щеке быстро покатилась слеза. Катя её смахнула и по-детски шмыгнула носом. Жданов в первые секунды никак не мог справиться с растерянностью, а потом всё-таки обнял жену. Она прижалась к нему спиной, а мокрой щекой к его руке.
- Кать, ну что такое?
Она покачала головой.
- Ничего… Просто я очень хочу, чтобы всё было не просто так.

«17»

Андрей довольно долго кружил по району. Далеко от дома не уезжал, если честно, всё ещё подумывал вернуться. Жалел, что не сумел сдержаться, на жену накричал, что-то разбил, а потом сбежал от её взгляда виноватого, от оправданий, от заверений и обещаний, на которые бы она, наверняка, не поскупилась. Начала бы оправдываться, а Андрей этого не хотел. Это как подтверждение вины. А сейчас это было выше его сил. Слушать про то, что «всё совсем не так».
А какая разница – так или не так? Она встречалась со своим бывшим, он держал её за руку, а она выглядела расстроенной. И самое паршивое, что непонятно, сколько это уже продолжается. Встречи эти с её улыбками печальными.
Когда в третий раз проехал мимо того места, где Катю с её бывшим и увидел, Жданов разозлился, и на перекрёстке свернул в противоположную от дома сторону.
Задевала его не столько Катина ложь, а то, что он ошибся и сам в эту ошибку заигрался. Ему так понравилось думать, что он был прав, что теория его подтвердилась, а то, что в последнее время домой, как на крыльях летел, так это же как раз и доказывало… Все свои чувства списывал на то, что всё так замечательно придумал, что с выбором жены не ошибся. Катя казалась ему просто идеальной кандидатурой. Как правильно Ромка сказал – милая скромная девочка. Воспитанная, благоразумная, немного потерянная и зажатая. Но это Андрею в ней как раз нравилось. Что она держится за него, что он  за неё в ответе, что она им не руководит, как это делала Кира. Что нет больше в его жизни места чётким планам, пригляду и ревности.  Думал, что недавняя ошибка и разочарование только сблизит их с Катей, всё-таки обоим нелегко, и они этого с самого начала друг от друга не скрывали. Вот только не учёл Жданов того, что ему было легче от прошлых неприятностей убежать, потому что изначально знал – вернуть прошлые чувства практически невозможно, сплошное мучение получается, а вот Кате опыта не хватало и она, в итоге, снова вспомнила о своей любви. Почему Андрей этого не учёл? Почему не поговорил, не попытался осторожно выпытать, что у неё на душе? Окунулся в водоворот собственных эмоций, потому что эта девочка на самом деле сумела его увлечь, причём сильно, настолько, что он сам от себя не ожидал подобного, а вот про Катю забыл. Но он на самом деле считал, что у них всё хорошо! Они столько разговаривали, обо всём на свете и Андрею казалось, что ещё совсем чуть-чуть и он всё будет про неё знать, Катя с такой лёгкостью рассказывала ему о своих мечтах, делилась планами и у неё входило в привычку спрашивать у него совета… Ему нравилось быть для неё особенным. Иногда он замечал её взгляды, любопытствующие, а иногда даже недоумённые. Например, когда повышал голос, разговаривая с кем-нибудь по телефону, а она в такие моменты неизменно удивлялась, дома он себе этого никогда не позволял. А вот сегодня сорвался и, наверняка, её напугал. А возможно, и разочаровал. Лампу разбил зачем-то… Просто Катя снова начала оправдываться, да ещё голос был перепуганный, словно Андрей уже на неё накричал, и она его боялась безумно, вот он и не сдержался.
Всё-таки зря он на неё накричал…
А главное, теперь непонятно, что со всем этим делать. Можно, конечно, поехать и попросить прощения… Жданов даже поморщился. Опять просить прощения, улыбаться натужно, а потом прятать глаза и делать вид, что всё хорошо. И с нетерпением ждать, когда взаимная обида осядет. Но осадок-то останется, Андрей это точно знал. И знал, что этот путь никуда не ведёт. Случится раз, второй, а может и третий, пока не станет совсем противно, а всё ради чего? Чтобы удержать её рядом с собой? Чтобы продлить иллюзию семейного счастья? Так разве он имеет на это право?
Всё честно, не получилось – расходимся. Да, она промолчала, побоялась ему признаться, но с собой бороться не смогла… А он, уже привычно, должен ей помочь найти правильное решение. Ему бояться нельзя, в конце концов, это была его затея, он и обязан помочь ей не чувствовать себя виноватой, даже если закончится всё между ними не очень хорошо.
Вот только что такого в этом парне? За что она его любит?
«Он женится через неделю».
Он женится на другой, а ты, дурочка, сохнешь по нему, и с собой борешься. К чему всё это может привести тебя? Будешь сидеть и ждать.
Это неправильно, глупо, как-то слишком по-женски. Но разве у него есть хоть какое-то право ей мешать? Это её жизнь и если ей важнее быть не с ним, а с кем-то другим, несмотря на все предстоящие проблемы… Да-а, это уже не треугольник, это уже квадрат. Как-то так получилось, что Андрей в этот квадрат по доброй воле влился. Вот уж чего точно не желал, так это подобных проблем.
Чёрт, потянуло на лирику, это плохой признак. После лирики становилось совсем паршиво. А когда на душе паршиво, есть один замечательный способ отвлечься – поехать  в клуб.
Это тоже занятие из другой жизни.  Не был «У Севы» месяца два и его приходу, кажется, даже охранник удивился. Кивнул в знак приветствия и с любопытством посмотрел Жданову вслед. Андрей же возмутился: не работается кое-кому спокойно…
Войдя в зал, приостановился на пару секунд, огляделся, конечно же,  сразу приметил за одним из столиков Малиновского в весёлой компании, но даже не подумал к ним подойти, хотя знал, что на его появление внимание обратили. Андрей прошёл к бару, сел за стойку и заказал двойной виски.
- Плохой день, Андрей Палыч? – с вежливой улыбкой поинтересовался знакомый бармен, наливая в бокал виски.
Андрей посмотрел на него, сделал первый глоток и кивнул.
- Да… только скорее – вечер.
- Бывает.
- К сожалению.
- Кого я вижу, – насмешливо протянул за спиной знакомый голос. Малиновский хлопнул Андрея по плечу и уселся на высокий табурет по соседству, а Жданов вроде его появлению совсем не обрадовался, даже отвернулся. А Рома полюбопытствовал: – Что такое, поругались? Не может быть.
- Не твоё дело.
- Да ладно тебе. – Рома махнул бармену и тот поставил перед ним бокал. – Зато посмотри, какое оживление в зале, особенно среди женской половины. А то только и слышно – а куда Андрюша пропал?
Жданов безразлично хмыкнул в ответ, поразглядывал кольцо на пальце и снова его снял и спрятал в карман.
- И что ты им отвечал?
Малиновский снова ухватился за его плечо.
- Что случилось ужасное – влюбился, женился… - Андрей уставился на него и Рома тут же сбавил тон. – Не смотри так. Что у вас случилось? Правда что ли поругались?
Жданов допил виски, потом пожал плечами.
- Да не то чтобы…
- Что? Судя по тому, что ты сидишь здесь в футболке, она тебя из дома выгнала, в чём ты был в тот момент. Ты не замёрз?
- Не замёрз, - в тон ему отозвался Жданов. – И она меня не выгоняла… Я сам ушёл.
- Да ладно. Просто так взял и ушёл?
Андрей кивнул и снова подозвал бармена.  А пока тот наполнял его бокал, посмотрел на друга и решил его порадовать:
- Ты платишь, я бумажник дома оставил.
Малиновский скривился.
- Разве от тебя какой-нибудь хорошей новости дождёшься? – А когда бармен от них отошёл, Рома к Жданову придвинулся и совсем другим тоном спросил: - Ты можешь толком объяснить? Что случилось? Мы расстались с тобой часа три назад, и ты весь сияющий помчался домой. Когда вы успели разругаться?
Андрей поморщился.
- Да не ругались мы… с чего ругаться-то?  Делить, вроде, нечего.
- Тогда что?
Андрей подумал немного, а потом всё-таки рассказал Малиновскому о том, как некстати нарисовался на их горизонте бывший парень его жены. Рома  пару минут соображал, а потом пожал плечами.
- И что? Подумаешь, за руку он её подержал. Ты же не в постели их застал.
Андрей так на него глянул, что Малиновский тут же скис.
- Я просто сказал… Палыч, я не понимаю, что ты расстроился? Тем более, если он женится. Может, они и не увидятся больше никогда?
- Может? – с нехорошей усмешкой переспросил Жданов, а Рома еле слышно хмыкнул.
- Да кто ж знает… Хотя, да, ты прав. Постоянно думать об этом – тоже ничего хорошего.
Андрей машинально взмахнул рукой.
- Да дело даже не в этом. Увидятся – не увидятся… Дело в Кате. Важно это для неё или нет.
- А для неё важно? – заинтересовался Малиновский.
Андрей с тоской заглянул на дно бокала.
- Боюсь, что да. Хотя, я этого никогда не пойму. Он же… мизинца её не стоит, понимаешь? А она продолжает ему оправдания находить. Я не знаю, как ей объяснить всё это.
- Ты муж, возьми и объясни.
Жданов криво усмехнулся.
- Муж… А муж ли? Только на бумаге.
Рома удивлённо посмотрел.
- Ты что говоришь?
- А разве не так?
- Постой. А брачный контракт?
- А в брачном контракте, Рома, как раз и написано, что мы друг другу ничего не должны. И если она захочет уйти, я не смогу её удержать.
- То есть, она хочет развестись? Из-за него?
Жданов помолчал, потом пожал плечами.
- Она хочет… Она хочет, чтобы у неё всё было не просто так, понимаешь? А не просто так у неё с ним, а не со мной.  И удержать я её не смогу. Да и права не имею, я ей обещал.
Малиновский обдумывал услышанное, а после покачал головой и даже усмехнулся.
- Если честно, я ничего не понимаю. Ты женился на этой Кате, чтобы создать семью. Такую особенную, идеальную семью.  Ты всё продумал, спланировал… Сам мне говорил. Ну, что ты смотришь на меня? Скажешь, не так?
Жданов недовольно поджал губы.
- Допустим.
- Вот и допустим. Между вами всё было обговорено, в контракте прописано. Она его нарушила? Нет. И развода не просила ещё, насколько я понял. Что же ты сидишь здесь и ноешь? Видите ли, кто-то его… - сбавил голос до шёпота, - жену за руку подержал! Палыч, ты чего?
- Да не кто-то, - начал выходить из себя Андрей, а Рома замахал на него руками.
- Хорошо, хорошо. Её бывший.  Тебя это почему волнует?  Она же домой пришла, к тебе. Но тебе этого, насколько я понимаю, мало. Ты ревнуешь. А если ревнуешь, значит, влюбился? Что-то я совсем запутался. А как же твоя теория?
Жданов ошарашено на него посмотрел. Потом мотнул головой.
- При чём здесь – влюбился, Малиновский? Она – моя жена. Моя, понимаешь?  И я за неё в ответе. Переживаю, если хочешь знать.
А Рома с ехидством поинтересовался:
- Из-за того, что её кто-то за руку держит?
- И из-за этого тоже! Потому что он – сволочь!
- Так объясни ей это.
- А ты думаешь, она этого не знает?  Сама же мне про него рассказывала…
- Ну, тогда это уже клиника. Извини. Если он такая, как ты говоришь, сволочь, то зачем она…
- Да потому что дурочка ещё глупая, Наверное, надеется, что он изменится. – Андрей свирепо уставился на опустевший стакан. – Ну, вот откуда он взялся, откуда?  У нас всё так хорошо было! Планы строили, в Париж собирались… Ещё утром сегодня собирались!
- В Париж?
Андрей кивнул.
- Она мечтает о Париже, даже французский учит…
- Стоп. Так ты ей признался?
Жданов пожевал губами, зачем-то время тянул, а потом покачал головой.
- Нет.
- А как же ты в Париж её собирался везти? – Малиновский весело хохотнул. – На то, что копил всю жизнь?
- Не смешно, между прочим. Я её порадовать хотел. А заодно… всю правду рассказать.
- В Париже? – Малиновский никак не мог избавиться от язвительности.
- А почему нет? – разозлился Андрей, а потом вздохнул. – Я хотел ей рассказать. Уже пару раз собирался, но каждый раз откладывал.
- Да ладно, Андрей… Может, и к лучшему? Разведёшься по-тихому. – Посмотрел на расстроенного друга, и смеяться вдруг расхотелось. – Кажется, и эта теория счастья приказала долго жить. Бабы, они и есть бабы. Хоть, люби их, хоть контракты с ними подписывай, всё равно не убережёшься.
Андрей решительно покачал головой.
- Катя не такая.
- Да, да, я это уже слышал. Только тогда ты  говорил о свадьбе, а теперь вот о разводе.
На достаточно едкие замечания, Жданов никак не отреагировал, а вместо этого неожиданно признался:
- Я боюсь её от себя отпускать.
- В смысле?
- У неё же нет никого, кроме меня. Родителям она ничего не рассказывает, боится, что снова всё за неё решать начнут, на дружка её тоже надежды никакой, а этот тип… он её счастливой не сделает.
Рома пожал плечами.
- Тогда не отпускай. Перетерпит и успокоится.
- И скажет мне потом «спасибо»? Не уверен. – Андрей выпрямился на стуле, глубоко вздохнул и снова махнул бармену. – У каждого человека должен быть выбор, Ромка. Я свой сделал, когда замуж её позвал, теперь её очередь.
- Хочешь сказать, что она в твоём выборе не участвовала тогда?
Жданов запечалился.
-  В том-то и дело, что нет. А я этот факт в расчёт не принял. Вот и просчитался.
Малиновский задумчиво хмыкнул, хотел ещё что-то сказал, но оглянулся через плечо и промолчал. Андрей тоже хотел оглянуться, странное выражение на лице друга насторожило, но не успел. Женские руки легли на его плечи, а щеки коснулось тёплое дыхание.
- Андрюша, - пропела женщина голосом Лариной. – А мы уже решили, что ты совсем потерялся.
Жданов ухмыльнулся.
- Кто это – мы?
- Я, например.
Малиновский рассмеялся.
- Все, оставленные тобой когда-либо женщины. У них уже свой клуб… брошенных и отвергнутых.
- Как всегда, не смешно, Ромочка, - заметила Наталья.
Рома лишь плечами пожал. А Ларина прижалась к Андрею и провела наманикюренным пальчиком по его щеке.
- Какой-то ты грустный. Что-то случилось?
Жданов отпил из бокала и изобразил улыбку.
- Ожидается, что я должен ответить?
- Наташ, не трогай его, у него любовная драма.
Андрей на друга возмущённо глянул, но Ромка лишь широко улыбнулся. Зато Ларина тут же навострила уши.
- Опять? Или ты всё ещё по Кире страдаешь?
- Наташ, не приставай, а? – взмолился Жданов и отвернулся от неё, а она примирительно поцеловала его в щёку.  Андрей попытался отодвинуться от неё, принялся тереть щёку, боясь, что на ней остался след от губной помады.  Ларина наблюдала за его действиями с интересом, а после уперла руку в бок, посмотрела на Рому и спросила: - У нас появилась девушка?
Малиновский неопределённо хмыкнул и отвернулся от неё, а Наталья и этим удовлетворилась.
- Понятно, - протянула она. – И уже проблемы… Андрюш, кто она?
- Тебе какое дело? – невежливо отозвался он.
- Как это – какое? Любопытно.
- Вот если только любопытно.
- Не злись на меня, пожалуйста, – попросила она и провела рукой по его волосам. – Просто я тебе звоню, звоню, а ты даже не думаешь отвечать, а твоя секретарша всё пытается меня убедить, что ты весь в делах. Ты от меня прячешься?
- Даже не думал, - Андрей устало вздохнул и посмотрел на Малиновского. – Ты заплатишь?
Рома кивнул, а Жданов поднялся, мягко отстранив от себя женщину.
- Я поеду.
Малиновский посмотрел с интересом, а Жданов лишь рукой махнул и покосился на Ларину. Та, встретив его взгляд, фыркнула.
- Ну и пожалуйста, могу уйти.
Рома рассмеялся.
- Сама деликатность. Чудо, а не женщина.
- Только не ценит никто, - огорчилась Наталья, выразительно посмотрела на Андрея, но, не дождавшись его реакции, погладила по плечу и отошла. Малиновский с удивлением посмотрел ей вслед.
- Что это с ней? Ушла, даже ныть не стала…
Жданов одним глотком допил виски и переспросил:
- Кто?
Рома помахал перед ним рукой и насмешливо протянул:
- Палыч! Это Ларина была. Зовут Наташа. Хочешь, познакомлю?
- Да чёрт бы с ней, - пробормотал он.
- Ты домой?
Андрей поставил пустой бокал на барную стойку и на несколько секунд замер в нерешительности. А Рома усмехнулся.
- Поезжай. Сейчас на пьяную голову, как раз все проблемы и решишь.
Жданов отвечать ему не стал, только рукой  махнул и пошёл к выходу.
- За руль не садись, - крикнул ему вслед Рома.
За руль и, правда, садиться не стоило. И домой ехать не стоило. Андрей никак не мог придумать, как с женой встретиться и что ей сказать. Катя, наверняка, снова начнёт ему что-то объяснять, а слушать её – сил  не было. Чтобы не сказала.
Выйдя из клуба, постоял на крыльце, поднял глаза к тёмному небу, на котором абсолютно ничего видно не было, и, наверное, покачнулся, потому что охранник вдруг вцепился в его локоть.
- Андрей Палыч, вам такси вызвать?
Жданов вздохнул и с совершенно несчастным видом  кивнул.
- Вызвать. – А потом в задумчивости хмыкнул, когда спустя пару секунд к крыльцу подкатила жёлтая  машина.
- А я уже вызвала, - порадовала Ларина, подхватывая Андрея под руку. – Пойдём, милый. Тебе домой нужно.
Жданов руку попытался отвести.
- Спокойнее… Домой я еду один.
- Конечно, один. – Наталья улыбнулась ему и снова взяла за руку.
Они вместе спустились по ступенькам, подошли к такси, Андрей открыл Лариной заднюю дверь, но сам в машину не сел. Не настолько был пьян, чтобы не понять коварный женский план. А Наташа понимающе улыбнулась.
- Андрюш…
- Я не поеду с тобой никуда.
- Почему?
- Не хочу.
Она погладила его по руке, потом привстала на цыпочки, потянулась к нему, но Андрей отступил назад.
- Наташ, в машину садись.
- Поедем ко мне. Ты отвлечёшься… Просто отдохнёшь.
Он всё-таки призадумался, разглядывал её с сомнением, но потом покачал головой.
- Нет, я домой.
- А я с тобой?
- Мне не до тебя, Наташ.
- А до кого? Я её знаю?
- Ларина, ты что привязалась? – не сдержался Андрей.
Всё-таки засунул её в машину, и дверь захлопнул, хотя Наташа и сверлила его разгневанным взглядом через стекло.
- Я вам такси вызвал, Андрей Палыч, - негромко и чуть насмешливо проговорил охранник, приблизившись к нему сзади. Они немного постояли, глядя вслед отъезжающему такси, а потом Жданов кивнул.
- Хорошо…
- А всё-таки она красивая.
- Кто? – не сразу понял Андрей.
- Наталья Ларина. Вы её в новой рекламе видели? – Андрей головой покачал. – Плакатами пол-Москвы обклеено, а вы не видели? – Парень мечтательно вздохнул. – Красивая.
Жданов сунул руки в карманы куртки и поёжился от холода. И добавил:
- И стерва первостатейная.
Охранник заинтересованно посмотрел:
- Да?
- Да. Где там твоё такси?
- Сейчас будет, Андрей Палыч.
- Куда едем? – поинтересовался таксист, без энтузиазма разглядывая нетрезвого пассажира. Жданов не на шутку призадумался, даже лоб наморщил, а в следующий момент возненавидел себя за трусость, но адрес назвал своей холостяцкой квартиры. Пока ехали, всё смотрел в окно и пытался придумать себе оправдания, правда, выходило не очень. Катя, наверное, ждёт, волнуется, он ведь обещал вернуться, а поступает, как раньше, от неприятных объяснений бежит.
А если она на самом деле решит уйти к своему бывшему? Решит его простить, ждать, любить его… что тогда он, Жданов, делать будет? Возьмёт и отпустит? Даже думать об этом странно, что его девочка… всё-таки уже его девочка… будет с другим и вся эта нелепица со скоропалительной женитьбой вдруг закончится. А он ведь привыкать начал приезжать по вечерам именно к ней, считать своим домом чужую, съёмную квартиру и радоваться каким-то бытовым мелочам, на которые раньше внимания не обращал. Строить планы не грандиозные, как когда-то, а простые и житейские и в этом находить свою радость.
Всё-таки ему будет жаль, если всё закончится. А ещё обидно. Он ведь на самом деле надеялся, что всё у них получится. Это только сначала их семейная жизнь больше смахивала на плохо-обдуманную авантюру, а потом затянуло и даже большего захотелось. Жизнь вошла в свою колею, Жданов, наконец, почувствовал себя женатым, и ему важно было чувствовать Катину реакцию, отклик на каждый свой поступок. А получая его, радовался, как ребёнок. Даже ответственность за неё чувствовать – ему нравилось! Нравилось наблюдать за женой, видеть, как она меняется, и радоваться вместе с ней, понимая, насколько всё это для неё важно.
А для него было важно, чтобы она улыбалась. Он очень старался не повторить прошлых ошибок, за которые его так корила Кира, и даже был уверен, что получается, вот только, как всегда, себя переоценил. И  от этого ещё обиднее. Как-то незаметно прикипел к Кате, а теперь вот придётся отпустить и с этим как-то смириться…

»»»

Это было, как гром среди ясного неба. Катя вдруг поняла, что не знает, где Андрея искать. Ну, вот совсем. Муж ушёл вечером из дома, ночевать не пришёл, телефон его не отвечал, а она даже не знает, кому позвонить. Обыскала всю квартиру, пыталась найти ежедневник Жданова, она ведь сама сколько раз видела его у него в руках, да и просто на столе он лежал, а ей никогда дела не было до него. А вот сегодняшней ночью, после того, как она окончательно извелась от ожидания, устала прислушиваться к шагам в подъезде, все глаза проглядела, таращась в ночную темноту за окном, всё ждала, что во двор въедет знакомая машина, начала ежедневник искать и не нашла. Рискнула и перебрала все бумаги Андрея, надеясь найти в них телефон Романа, но всё тщетно. От слёз перед глазами всё расплывалось, пролистывала документы, совершенно не вникая в их содержание. Но и это занятие занимало её недолго, быстро поняла, что найти здесь нужный номер невозможно и только в большее отчаяние впала. Села на диван, посмотрела на часы, которые никак не хотели скрыть суровой реальности и показывали половину третьего ночи, и снова разревелась. Без всхлипов, рыданий, просто от страха. Вдруг подумалось, что если Андрей не вернётся, то она даже знать не будет, где его искать. И это было страшнее всего.
От страха, наверное, и разозлилась. Никак не могла понять, как он мог так поступить с ней – не прийти домой ночевать? Сказал: «Не волнуйся, я недолго», а сам пропал.
Потом снова перепугалась. Вспоминая случившееся и то, в каком состоянии Андрей ушёл – донельзя раздражённый, страшно было подумать, что он мог натворить под горячую руку. Его неожиданный всплеск злости её чрезмерно удивил. Столько раз отмахивалась от его рассказов о плохом характере, не верила, муж всегда поражал её спокойствием и здравостью суждений, а тут вдруг такое. Катя растерялась. Так на неё глянул, что на самом деле мороз по коже, никогда такого не чувствовала. Совсем недавно считала, что взгляды Старкова никогда позабыть не сможет, но от злого, как бритва, взгляда мужа, просто оторопь взяла. Но при всём при этом она его не боялась, скорее уж за него. Как-то сразу поняла, что эта его вспыльчивость в первую очередь ему самому больше вредит, чем окружающим. Вот и волновалась. Раз за разом набирала его номер, а в трубке звучал ненавистный безликий голос и просил перезвонить позже. А позже было уже некуда, ещё немного – и утро.
Хотелось только одного – чтобы пришёл. Пусть придёт и снова на неё кричит, обижается, обвиняет её в чём-то. Лишь бы пришёл, чтобы знать, что всё с ним в порядке.
Вот так всегда и бывает: когда всё хорошо, ты к этому очень быстро привыкаешь, перестаёшь радоваться мелочам, а когда это в какой-то момент прекращается, понимаешь, сколько потерял. Что не хватает какой-то незначительной детали, на которую ты уже давно и внимание перестал обращать, а она оказывается, ой как для тебя важна. А вернуть всё не так-то просто, не всем даётся второй шанс.
О втором шансе тоже думать было страшно. Ведь если ты мечтаешь о втором, то первый уже проворонил? А Катя ещё надеялась на лучшее.
Уснула уже под утро, когда сил не осталось ни на что – ни на слёзы, ни на злость, ни на переживания. Завернулась в одеяло, надеясь согреться и тем самым унять нервную дрожь, закрыла глаза и неожиданно для самой себя, уснула. Снились какие-то огромные валуны,  они наваливались один на один, а Катя во сне беспокойно возилась, а потом подскочила на постели от звонка телефона. Он запиликал привычную лёгкую мелодию, а Катя всё равно перепугалась, и сердце  тревожно забилось. В первую минуту никак сообразить не могла, что происходит, а потом принялась судорожно отыскивать телефон, который как назло затерялся среди подушек. А увидев имя мужа на дисплее, едва не застонала в голос от облегчения и тут же простила ему все его глупости. Даже то, что домой не пришёл, лишь бы всё хорошо с ним было.
Голос Андрея звучал устало и как-то безлико.
- Прости…  - сказал он вместо приветствия. – Со мной всё в порядке, ты не думай.
От его равнодушного тона растерялась, спросонья никак не могла сообразить, что следует закричать, попросить приехать домой – причём немедленно, потому что иначе она сойдёт с ума. Только пробормотала:
- Ты где?
- У меня дела. Мы потом поговорим, ладно?
И вот тут её прорвало. Резко повернулась, спустила ноги на пол и затараторила:
- Андрей, ты сошёл с ума? Какие дела? Я же жду тебя!
- Жди, - согласился он.
- Ты едешь? – уточнила Катя. А он резко проговорил:
- У меня дела.
Его поведение просто в голове не укладывалось. Пушкарёва беспомощно смотрела на замолчавший телефон, а потом  разозлилась и снова засунула его под подушку, а потом ещё и ладонью сверху стукнула.
Жди? Да она всю ночь ждала! Чуть с ума от этого самого ожидания не сошла, а ему всё равно? Он по каким-то своим делам спешит!
Возникает логичный вопрос - кто и когда подменил её мужа?
А если он думает, что она будет звонить и упрашивать… Всё-таки достала ни в чём не повинный телефон из-под подушки и в задумчивости на него посмотрела. Нет, не будет звонить. Не будет. Раз Андрей первым позвонил, значит, дома всё-таки планирует появиться, а вот уж когда появится…
- Пусть только появится, - в гневе проговорила она, поднимаясь с кровати.
Злилась на него, а на душе всё равно было неспокойно. Случившееся между ними - это даже не ссора, а полное непонимание. А если не удастся это преодолеть? А если Андрей что-то для себя решил, то как с этим быть? А судя по его тону, муж так и не успокоился.
Странное, неправильное утро. Когда не надо варить кофе, готовить омлет и провожать Андрея на работу. В квартире тихо и пусто. Катя прошлась по комнатам, а остановилась у кухонного окна. Злиться можно было сколько угодно, вот только тоску злость не прогоняла. Прижалась лбом холодному стеклу и закрыла глаза.
- Пусть только появится, - вновь проговорила она, но уже с другой интонацией.
Но вместо мужа во дворе появился Зорькин. Поднял глаза вначале по привычке на окна квартиры её родителей, а потом и её увидел и рукой помахал. Катя слабо улыбнулась ему и пошла дверь открывать. В подъезде Колька уже здоровался с её отцом. Пушкарёва открыла дверь, заранее нацепила на лицо улыбку и выглянула.
- Здравствуй, пап.
Зорькин прошмыгнул в её квартиру мимо Валерия Сергеевича, а тот остановился и дочери кивнул.
- Доброе. Тебе в магазине ничего не нужно?
Она покачала головой и заметила:
- Что-то ты рано в магазин.
Отец лишь плечами пожал, а потом спросил:
- А Андрей уехал уже? Я рано проснулся, смотрю, машины уже нет.
Катя заулыбалась ещё старательнее, а потом придумала, как выкрутиться.
- Он в командировку уехал, пап. Срочно вызвали.
- А вернётся когда?
Стыдно было неимоверно, но Катя снова соврала:
- Позвонит.
Закрыла дверь, когда отец пошёл вниз по лестнице, и привалилась к ней спиной. Зорькин к тому времени уже разделся  и на подругу взглянул с интересом.
- Ты чего? Любимого проводила, никак в себя не придёшь?
Катя нервно сглотнула, а потом негромко проговорила:
- Любимый вчера меня со Старковым видел, ушёл из дома и даже ночевать не пришёл.
Коля вытаращил на неё глаза, но Катя даже не взглянула. Обошла его и скрылась на кухне.
- Кать, ты серьёзно?
Зорькин остановился у холодильника и на подругу уставился с изумлением. Катя кивнула.
- Только родителям не вздумай сказать, - попросила она. – Они расстроятся.
- Ещё бы… Так они всё равно узнают!
Пушкарёва присела на стул и по-детски шмыгнула носом.
- Он вернётся… Он мне звонил недавно… Хоть и злится ещё, но вернётся, я знаю.
- Ну, и дела, - протянул Коля, присаживаясь напротив неё. – Вы поругались?
- Это он со мной поругался… Даже слушать не захотел.
- А зачем ты со Старковым встречалась? Ты же сама мне говорила, что всё…
- Всё! – воскликнула Катя, - вот только Денису этого никак не объяснишь!
- А ты пыталась?
- А ты думаешь, нет? – обиделась она и тут же посмотрела на него с претензией. – Между прочим, Свете твоей спасибо!
Он насторожился.
- За что?
- А ты не знаешь?
- Кать, прекрати. Тебе не идёт язвить.
Пушкарёва вздохнула.
- А она тебе не рассказывала, как мы недавно с ней мило в кафе посидели? Она мне много чего рассказала… о чём ты промолчал.
Зорькин явственно занервничал.
- Это о чём, интересно?
- О ваших серьёзных намерениях! Коля, ты жениться на ней собрался?
Он молчал, а Катя расстроено кивнула.
- И мне ничего не сказал.
- Потому что знал, как ты отреагируешь! – тоже не выдержал он.
- А как я ещё могла отреагировать?
- А что ты кричишь?
- Я не кричу!
Оба замолчали, переживая неприятный разговор, потом Коля спросил:
- Зачем ты встречалась со Старковым?
- А моего мнения никто не спрашивал. Он сам явился, вот сюда, под наши окна и стоял здесь всё утро…. Я думала, с ума сойду, боялась, что он к Андрею подойдёт и каких-нибудь гадостей ему наговорит. А Светка ещё и номер ему мой новый дала.
Коля поднял на неё глаза.
- Светка?
Катя кивнула, а потом поднялась и нервно прошлась по кухне.
- Андрей разозлился… Сильно разозлился, Коль, я его таким никогда не видела.
- Ясно, что сильно, раз из дома ушёл.
- А если он не вернётся?
- Как это – не вернётся? Ты же сама сказала…
- Да, но… если он решит меня бросить?
- Подожди, ты что, со Старковым целовалась, что ли? И Андрей это видел? Кать, ты спятила?
- Да не целовалась я с ним, я вообще… с ним попрощалась. А Андрей просто всё не так понял.
Зорькин вздохнул.
- Да уж, дела… А что Дену нужно, что он никак не успокоится?
Катя помолчала, поводила пальцем по стеклу, потом негромко проговорила:
- Говорит, что любит.
Коля помолчал, переваривая новость, а затем рассмеялся.
- Любит? Старков тебя любит? Что за бред?
Она напряглась, Коля видел, что застыла на какое-то мгновение, затем расправила плечи и даже подбородок вскинула.
- Не знаю.
Он поморщился.
- Кать, ну ладно, не обижайся, я ведь не о тебе. Я о Старкове говорю. Кого он когда любил?
- Хочет, чтобы я от Андрея ушла.
- Да ладно… К нему, что ли?
Она кивнула.
- Говорит, подожди, всё будет, только потерпеть надо.
- Ничего себе. Знаешь, я, конечно, заметил, что он немного не в себе, но думал, что просто злится. А он на самом деле влюбился? – Коля даже рот приоткрыл от удивления.
- Я не знаю, Коля! – Катя обернулась и посмотрела на него с отчаянием. – От меня муж ушёл!
Зорькин хмыкнул.
- А это важнее признаний Старкова?
Она на секунду растерялась, а потом кивнула.
- Намного важнее. Только боюсь, что не для него.
А Коля всё-таки съехидничал:
- Тогда зачем ты со Старковым встречалась?
- Дура потому что!..
Зорькин хмыкнул.
- Впервые от тебя такое слышу. Но твоя самокритичность меня радует.
- Зорькин!
- Ну что? Кать, я ещё не завтракал, а ты на меня сразу столько новостей свалила, как такое спокойно пережить? – Поднялся и открыл холодильник. Внимательно оглядел его содержимое и принялся выставлять на стол продукты. Катя наблюдала за ним без энтузиазма и даже не подумала ему помочь. Хочет есть – пусть ест, она готовить не будет, настроения нет. А Коля её ни о чём и не просил, достал сковороду, пару тарелок и принялся взбалтывать омлет, готовясь себя кормить. А попутно вслух размышлял: - Значит, у вас первая семейная ссора. Это даже хорошо, а то всё как-то слишком не по-настоящему было.
- Что значит, не по-настоящему? – обиделась Пушкарёва.
- Ну… всё тихо, мирно, разве так бывает?
- А как бывает? – Катя возмущённо посмотрела на него. – Как у тебя со Светой? Когда вы за неделю трижды расстаётесь, а потом трижды миритесь? Андрей – взрослый человек, он за каждое своё слово готов ответить и каждый поступок…
- Вот поэтому он и ушёл из дома, - поддакнул Зорькин, совершенно не обращая внимания на то, что подруга всё больше заводится. – Кстати, где он ночевал?
Катя тут же сникла.
- Я не знаю… Понимаешь, Коль, как-то так выходит, что я не знаю, где он может ночевать или куда может поехать, когда ему плохо. Ещё вчера мне казалось, что я так много про него знаю, а вот теперь…. Но он звонил утром, и хоть голос злой, но теперь мне, по крайней мере, известно, что с ним всё в порядке. 
- Да, это замечательное утешение, - кивнул он и облизал ложку.
- Перестань, - попросила она. – Ты просто не представляешь, как я боюсь. Боюсь, что он приедет и скажет, что всё закончилось. Что я его надежд не оправдала. А ещё никак не могу вспомнить, что там было написано.
- Где?
- В брачном контракте. Понимаю, что это глупо, но на самом деле не могу вспомнить…
Коля фыркнул.
- Ты же мне говорила, что стандартный контракт. При разводе никто никому ничего не должен.
Катя раздосадовано посмотрела на него.
- Спасибо, что успокоил!
- Ты всё-таки в него влюбилась, да?
Она отвернулась.
- Он мой муж.
- Ну да, конечно. – Коля выключил газ и поставил на стол тарелки. – Садись к столу, я тебя кормить буду.
- Не хочу я есть.
- А если он через неделю вернётся? Голодовку объявишь? Встретишь его исхудавшая на пороге вашей квартиры? Уже представляю себе эту картину – он входит, а ты из последних сил к нему руки тянешь.
- Сейчас кину в тебя чем-нибудь, - предупредила Катя, а Зорькин рассмеялся и положил на её тарелку меньшую половину омлета.
- Садись, говорю.
Пушкарёва всё-таки придвинулась к столу и даже вилку взяла, но лишь для того, чтобы покрутить её в руке, разглядывая. Коля же не стеснялся, сделал себе бутерброд, разлил по чашкам кофе и приступил к трапезе.
- И вообще, Пушкарёва, зря ты притворяешься. Всем уже давно понятно, что ты в него влюбилась.
- Кому это – всем? – насторожилась она. – Родители это ещё перед свадьбой должны были понять.
- С этой вашей свадьбой суматоха была жуткая, не понять ничего. Да и не любила ты его, я-то знаю. А вот сейчас… Скажи ему, что любишь, что на фиг тебе Старков сдался – и  всё.
Катя грустно улыбнулась.
- А я, знаешь ли, совсем не уверена, что ему любовь моя нужна.
- А что же тогда?
- Жена. Дом, семья…
- Дети, - подсказал Коля с набитым ртом. А Катя вдруг смутилась.
- Не знаю, про детей он мне ничего не говорил.
Зорькин покачал головой.
- Как тебе удаётся попадать в истории, а? Сначала Старков, теперь Жданов. Уж замуж вышла и всё равно у тебя всё не как у людей. И плохо, что ты не помнишь, что было в брачном контракте. Может, там как раз про детей и написано?
- Жуй молча, - попросила она, из последних сил сдерживая раздражение.
Хоть Колька своими рассуждениями и раздражал жутко, но когда ушёл, только хуже стало. Наедине с собой оставалось только мучиться от неизвестности и осознавать, насколько же она беспомощна перед сложившимися обстоятельствами. Всё-таки набралась смелости и Андрею позвонила, но как оказалось, он снова отключил телефон. Из-за этого разозлилась. Вот почему он так себя ведёт? Почему нужно сбегать, прятаться от неё, почему нельзя приехать и просто поговорить, выяснить всё? Неужели неопределённость лучше? Это как сильно нужно на неё разозлиться, чтобы не захотелось её видеть?
После обеда пришла мама, принесла ватрушек, а Катя принялась отказываться, ссылаясь на то, что Андрея нет… и неизвестно, когда появится.
- Сама поешь, - возразила мама, а Пушкарёва начала рассказывать ей о новых платьях, в которые необходимо было как-то влезать, а ватрушки явно всю картину испортят.
Елена Александровна только отмахнулась.
- Что же ты такие купила, что едва в них влезаешь?
- Такая мода, мама, - устало ответила Катя, посмотрела на румяные ватрушки, подумала о том, как Андрей бы заулыбался при виде них, и мысленно запечалилась. А потом взяла одну и откусила.
Мать подошла и погладила её по голове.
- Вы поругались?
Катя сначала хотела возразить, даже улыбку на лицо постаралась вернуть, но опустила глаза.
- Так заметно?
- Ты грустная. Из-за чего вы поругались?
Катя снова от ватрушки откусила и пожала плечами.
- Недоразумение, мам.
- Понятно… А он уехал и ты теперь страдаешь.
Катя кивнула, соглашаясь с матерью, чтобы не пришлось ничего больше объяснять.
- Ничего, не расстраивайся. В небольшой ссоре нет ничего страшного.  Андрей приедет, и вот увидишь, вы сразу помиритесь. Соскучитесь друг по другу и всё наладится.
На глаза навернулись слёзы, и Пушкарёвой пришлось отвернуться к окну, чтобы мама не заметила. Принялась жевать, пытаясь забить рвущиеся наружу рыдания.
Приближался вечер, и Катя всё больше нервничала. Всё чаще посматривала на часы, ужин приготовила, накрыла крышкой и снова устроилась на диване в гостиной. Даже телевизор включила, хотя не понимала ни слова из того, что там говорили. Шло какое-то ток-шоу, гости в студии обсуждали проблемы чрезвычайной важности, а Катя, не сводя напряжённого взгляда с часов, приходила к неутешительному выводу – муж домой не торопится. Это было плохо, очень плохо.
- Многие женщины начинают давить на мужчину, пытаясь добиться от него желаемого, - говорила с экрана женщина-психолог. Катя повернулась к телевизору. – А делать этого никак нельзя. Мужчины не любят, когда на них давят, и ничего удивительного, что они стараются от этого убежать.
Пушкарёва фыркнула.
- Можно подумать, женщины любят, когда на них давят, - пробормотала она.
- Мужчина должен постоянно чувствовать, что он нужен, что без него всё непременно развалится, даже в мелочах. И совершенно неважно, что вы можете легко сделать это сами, пусть он чувствует себя необходимым. Женщина должна уметь отступать за его спину, оставлять мужчине главенствующую роль, особенно на людях. Это очень важно.
- Идти на компромисс, - поддакнул кто-то из зала, а женщина-психолог согласно закивала.
Катя подперла голову рукой и призадумалась. Компромисс, значит… Да она бы пошла на компромисс, одна беда – идти пока не с кем.
Так засмотрелась, что даже не услышала, как в замке повернулся ключ.
- Старайтесь обговаривать все возникающие проблемы, не позволяйте им накапливаться.
Катя лишь усмехнулась. Вот только непонятно, как всё это совместить – не давить, но обговаривать, а следом на компромисс идти.
Вдруг почувствовала чей-то взгляд, сердце испуганно подскочило, и Катя обернулась. Увидела Андрея в дверях комнаты и поначалу не могла ничего сказать, только смотрела на мужа ошарашено. Жданов же усмехнулся и кивнул на экран телевизора.
- Опыта набираешься?
Пока Катя пыталась сообразить, что ему ответить, Андрей ушёл на кухню. С экрана ещё продолжали раздавать советы, но Катя уже потеряла к этому интерес. Выключила телевизор, откинула в сторону плед и поспешила на кухню. Правда, поспешила – сильно сказано. Из комнаты выбежала, необходимо было увидеть Андрея, чтобы поверить, что он всё-таки вернулся, а потом застыла в нерешительности, глядя на его спину. Он приехал, а стало только страшнее. Потому что муж на неё не смотрел, не улыбался привычно, от него сильно пахло виски, а ещё он курил. Стоял у окна и курил. Дым поднимался к потолку, и Катя даже поморщилась от непривычного для неё запаха.
Но это же был Андрей. И его она ждала сутки, не спала ночью, плакала и боялась, что он не вернётся. Злилась на него и на себя, не понимая, как он может не прийти, и почему не пришёл до сих пор. Столько всего передумала за эти сутки, и всё равно все страхи  и сомнения перекрывало одно желание – просто его увидеть. И вот сейчас он здесь, а она стоит в растерянности и боится подойти и заговорить с ним. Глупо.
Всего три шага и просто прижалась к его спине, обняла и закрыла глаза. Всё проще, чем она себе напридумывала. Андрей не оттолкнул, но напрягся, Катя почувствовала.
- Андрей, где ты был?
Он затянулся в последний раз и выбросил недокуренную даже до половины сигарету в форточку.
- Я же звонил, извинился…
- Я волновалась.
- Всё нормально.
Катя слегка отстранилась и посмотрела на него, на его затылок, потом на свитер. Андрей был в каком-то незнакомом свитере, Катя провела по нему ладонью.
- Да, я вижу, всё нормально.
Ещё час назад она на него злилась, казалось, что вот он придёт, и она непременно ему всё выскажет. Или ему наплевать, что она сутки места себе не находила от тревоги за него? И вот он пришёл, она всё-таки дождалась, а сказать ему ничего не может. Очень хотелось посмотреть Андрею в лицо, может тогда поймёт, о чём он думает, но муж отворачивался.
Нужно обговаривать проблемы, не копить их… Вот только как их обговаривать, если он отворачивается и всем своим видом показывает, что слышать ничего не хочет?
Погладила его по плечу. В конце концов, пришёл, значит, всё не так плохо.
- Ты голодный? Я ужин приготовила.
Особой душевности в её голосе не прозвучало. Отошла от него, а Андрей осторожно оглянулся на жену. Катя на самом деле открыла холодильник, достала какую-то кастрюлю и принялась разогревать ему ужин. А Жданов сел за стол. Не потому, что хотел есть, просто сел, как делал это обычно, и стал за Катей наблюдать.
Вчерашняя ночь у него выдалась непростой. Даже дома – а несмотря ни на что, все эти месяцы он продолжал считать домом именно свою холостяцкую квартиру, хотя его тянуло сюда, к жене, и здесь он пытался построить своё будущее, - покоя не нашёл. Не спас ни любимый камин, ни пушистый ковёр, на котором Андрей любил сидеть и смотреть на огонь. Думать продолжал о жене и свалившихся на него неприятностях. Иногда обводил взглядом знакомую до каждой мелочи комнату и понимал, насколько всё в его жизни поменялось. Его квартира всегда казалась ему тихой гаванью, где можно было ото всех спрятаться, даже от родителей и Киры. Можно было запереть дверь, выключить телефон и разжечь камин. И тогда наступала долгожданная тишина, пауза, во время которой можно было всё спокойно обдумать. Вот и вчерашней ночью хотелось обдумать, но только тишина  неожиданно начала раздражать. И в какой-то момент понял, что дело не в тишине, а в пустоте, именно пустота угнетала и нагоняла ещё большую тоску. А для спокойствия не хватало чего-то незначительного, но важного. Например, тихих шагов, звуков радио на кухне, свиста закипевшего чайника и смешливого:
- Андрюш, хочешь чаю?
Когда он пил чай в таких количествах? Сидя у кухонного окна, листая газету и шелестя фантиками от конфет? Кира признавала только французский шоколад, очень редко позволяла себе съесть одну-две конфеты, а уж чаепития точно были не для неё. Она приучила Жданова пить кофе маленькими чашечками, чай – если только зелёный, потому что это полезно. А в обычных чаепитиях никакого смысла не было, так зачем тратить на них время? А как оказалось, пить чай очень приятно. Андрею нравилось, как Катя раскладывала по плетёным корзиночкам печенье и конфеты, расставляла чашки, а потом разливала ароматный, тёмно-коричневый чай. И её совершенно не заботило, что чашки на столе абсолютно разные – у него большой бокал с какой-то причудливой надписью на английском, совершенно глупой и оттого неважной, а у неё изящная фарфоровая чашечка с незабудками. Негромко играло радио, на холодильнике тикал будильник с Микки Маусом на циферблате (Кате просто жалко было с ним расстаться), а они сидели за столом и лишь изредка переглядывались. Андрей читал,  Катя дула на горячий чай, потом пила его маленькими глоточками и посматривала в окно с мечтательным выражением на лице. Жданов на жену поглядывал, в какой-то момент фыркал от смеха, она начинала улыбаться и он, наконец, откладывал газету.  Всё это казалось таким глупым и неважным, а когда закончилось, стало очень обидно. Обидно оттого, что у неё может быть так ещё с кем-то. Потому что у неё на самом деле может быть, это ведь она создавала такую атмосферу уюта вокруг себя, даже если и не намеренно, но ей это было дано. И если рядом не будет Жданова, то всё это она будет делать для другого, кто будет для неё важен на тот момент. А вот для него кто всё это сделает, если её рядом не будет?
Не так он представлял себе семейную жизнь. Даже глядя на своих родителей, не так представлял. У них всегда всё было расписано чуть ли не по минутам, отец всегда занят, а мама ловит каждое его слово лишь бы успеть поиграть в семью, когда выпадет подходящий момент. Это уже сейчас, с годами, отец перестал рваться на работе, да и здоровье уже не позволяло, и у них появился дом в Лондоне, с террасой и небольшим садом, где можно посидеть вечером и отдохнуть в тишине. А раньше такого не было. Он даже на дачу приезжал не часто, обычно мама его там только ждала. Не варила борщи, не пекла пироги, а только ждала, когда отец хоть ненадолго освободится. А мама, страдая от одиночества,  придумывала поводы для ревности, иногда закатывала отцу скандалы, чтобы он не забывал о ней хоть так, но всё равно любила и ждала, когда у него появится время на семью, потому что как бы она на него не обижалась, знала – он всё делает ради них. Чтобы потом появился дом в Лондоне и время на самих себя и внуков.
Может, поэтому Андрей не хотел жениться на Кире? Потому что точно знал, как всё будет, ведь Кира точная копия его матери. И он любил её такой и поэтому так долго прощал её необоснованную ревность, он ведь на самом деле не мог уделять ей много внимания, а поздних ужинов и редких выходных ей было мало. И даже все их скандалы по поводу его занятости, до ужаса напоминали ему ссоры родителей когда-то. «У тебя нет на меня времени, я тебе больше неинтересна, тебе со мной скучно, у тебя кто-то появился, я знаю». Андрей любил Киру, со всеми её недостатками и даже претензиями, но после некоторых их разговоров, ему на самом деле становилось страшно. Как в детстве боялся ссор родителей, так и брака с Кирой иногда начинал панически бояться. Не знал, как жить со всем этим будет всю оставшуюся жизнь.
И именно этих проблем хотел избежать в браке с Катей. В первое время старательно эти проблемы откапывал, чтобы задавить их на корню, а найти получалось очень редко.  Его это удивляло. Не понимал, почему она не боится его отпускать неизвестно куда каждое утро, не спрашивает ни о чём, не смотрит подозрительно, когда он поздно возвращается, не принюхивается, пытаясь учуять запах виски или женских духов. Для него же, извечные подозрения - это было понятное женское поведение, было понятно, почему мама, встречаясь с Кирой, начинала уговаривать ту потерпеть ещё немного – «он успокоится, я по опыту знаю». Андрей ненавидел такие разговоры, хотелось закричать, что он совершенно не собирался никуда ни с кем ехать и Кире изменять, но иногда это было сделать проще, чем выслушивать её претензии и упрёки, хотя он ничего и не делал.  Он любил её, но все эти проблемы были их реальностью и они оба давно к этой реальности привыкли. Так жили их родители, и для них с Кирой подобное поведение было нормой.
А вот для Кати это всё было удивительно. Андрей далеко не сразу это понял. Поначалу думал, что она так спокойно ко всему относится, потому что брак у них вот такой… нестандартный немного. А попросту – ей всё равно где он и чем занимается. Думал, что со временем женская подозрительность своё возьмёт и Катя тоже начнёт задавать вопросы, а то и требовать. Разве от этого контрактом убережёшься? Но чем дольше они с Катей вместе жили, тем спокойнее, к удивлению Андрея, она становилась. Он долго не мог найти ответ на вопрос – что же с ней не так, пока на одном из семейных ужинов у Пушкаревых, не выслушал историю тестя о том, как он больше года служил где-то на краю света, при том, что Елена Александровна с новорождённой дочерью, жили у его родителей в небольшом городке в Костромской области. 
- И что? – заинтересовался тогда Андрей.
- Что? – не поняли все и переглянулись.
Жданов пожал плечами.
- Полтора года – это долгий срок. – И посмотрел на тёщу, а та вдруг расплылась в улыбке.
- Конечно, долгий. Зато как я им гордилась, а уж когда он приезжал – такой красивый, в форме, с подарками, - вот где счастье-то было.
- Мам, а помнишь того медведя? Андрюш, мне папа тогда такого медведя привёз, ни у кого такого не было. Только он потерялся, когда мы в Москву из Забайкалья переезжали.
Про медведя Андрею было не очень интересно, он снова посмотрел на родителей жены.
- А как же вы жили столько времени врозь?
Этот его вопрос вызвал недоумение.
- Как… Так и жили, - пожал плечами Пушкарёв. – Письма писали друг другу.
Андрей решил улыбнуться и свести всё к шутке.
- И не ревновали?
- К кому? – переспросила Елена Александровна и непонимающе переглянулась с мужем.
Ответ на свой вопрос он тогда так и не получил, но из головы тот разговор никак не шёл, и на следующий день он осторожно у Кати спросил:
- Как же они жили? За это время чёрт знает что случиться может.
Жена спокойно пожала плечами.
- Если любишь, значит, веришь. При чём тут ревность?
Наверное, тогда он и понял, что дело не в том, что Кате всё равно где он и чем занимается, она просто ему доверяет. Доверяет, когда провожает его утром на работу и верит, что он вечером вернётся, а за время своего отсутствия не сделает ничего, что могло бы её расстроить или обидеть. Верит просто потому, что он её муж. Он ещё не успел ничего сделать, чтобы её доверия добиться, а она уже верит.
Ему никто и никогда раньше так безоглядно не доверял, всегда старались проверить, даже если он и не подводил до этого. Катя же просто поверила, и для неё это было естественно, а Андрей в ответ старался быть хорошим мужем и её не разочаровывать. И мучился угрызениями совести каждый раз, когда ему не хватало смелости сказать ей правду о себе. Хотелось, чтобы гордилась она им по праву, а то пока он себя достойным её доверия не считал.
Катя быстро собрала на стол, поставила перед Андреем тарелку, а тот без всякого аппетита начал есть, просто чтобы её не расстраивать, хотя от огорчения даже вкуса не чувствовал.
- Где ты ночевал? – тихо спросила она.
Он не спеша прожевал, а потом ответил:
- У Малиновского.
Она закрыла глаза и грустно улыбнулась.
- Я так и знала. Пыталась найти его номер в твоих бумагах, но не нашла.
Жданов замер.
- В моих бумагах?
- Я ежедневник искала. Не нашла.
Настороженно посмотрел.
-  А что нашла?
Катя нахмурилась, глядя на него.
- А что я должна была найти?
- Это ты мне скажи.
Он видел, как Катя возмущённо поджала губы, вся подобралась, а потом глухо проговорила:
- Я просто волновалась за тебя. Я волновалась, потому что ты не пришёл ночевать, просто пропал. Я не копалась в твоих бумагах, а просто хотела найти хоть что-то, чтобы понять, где тебя искать!
Он отвернулся, не выдержав её обвиняющего взгляда.
- Я разве что-то сказал?
- Да, ты сказал!
- Тогда – извини.
Она устало вздохнула, немного понаблюдала за тем, как он жуёт, хотела присесть за стол, но вдруг решила, что Андрею этого совсем не хочется, он словно тяготится её присутствием. Как же найти этот чёртов компромисс? Протянула руку и осторожно положила мужу на плечо.
- Давай завтра обо всём поговорим, хорошо? Мы оба устали, а завтра… на свежую голову…
Он кивнул.
- Да, ты права.
Слабо улыбнулась.
- Хорошо. Я пойду, лягу. Или тебе ещё что-то нужно? Чайник поставить?
Андрей покачал головой.
- Нет, не надо.
Катя шагнула к двери, а Жданов вдруг сказал:
- Постели мне на диване.
Она резко обернулась, думала, что он смотрит на неё, но Андрей вовремя отвернулся к окну.
Это были самые обидные слова, услышанные ею от него за всю их семейную жизнь. Катя даже отступила назад, испугалась, что снова разревётся, но теперь уже перед ним, а это будет слишком. Часто заморгала и даже порадовалась, что Андрей отвернулся и всё-таки выступивших на её глазах слёз, не видит. Но зачем-то кивнула.
- Хорошо… на диване.
Из её уст «на диване» прозвучало так, словно он её этой просьбой оскорбил до глубины души. Но когда голову повернул, жены уже не было. Спустя пару минут в комнате захлопали дверцы шкафов, что-то падало, стукалось друг о друга, потом раздался жуткий грохот – Катя раскладывала диван. Андрей только головой покачал. Диван-то при чём?
Жена злилась, на него и так сильно, наверное, впервые. А почему, чем он заслужил (ну, кроме того, что ночевать не пришёл?), разве не о ней в первую очередь думает? Чтобы ей было проще, чтобы не пришлось придумывать оправдания. Это ведь самое ужасное – придумывать оправдания, когда все догадываются, что ты врёшь.
Сидел на кухне долго, снова курил, прислушиваясь к Катиным шагам – даже шаги были рассерженные, - дождался, когда хлопнет дверь спальни, а уже после этого поднялся, убрал со стола посуду, принял душ и ушёл в комнату. А свет сразу выключил, чтобы не видеть этого дурацкого разложенного дивана. Постоял немного, прислушиваясь, пытался понять, что происходит за дверью спальни, легла Катя или нет, а потом на цыпочках – самому смешно! – дошёл до дивана и лёг.
Может, не стоило сегодня приходить? Нужно было ей позвонить, что-нибудь придумать и поехать к себе. А может, собраться и уехать двадцать минут назад, чтобы не ворочаться на чужом диване, сходя с ума от безысходности.
А уехал бы – в своей квартире от тоски бы с ума сошёл. Тоже ничего хорошего.
Вздохнул и приказал себе уснуть.
В квартире стояла полнейшая тишина, Андрею казалось, что даже будильник с Микки Маусом на кухне тикать перестал, и, наверное, поэтому так неожиданно для Жданова открылась дверь спальни и в тёмной комнате появилась жена. Андрей мысленно скривился. Начинается… Странно, но он её шагов не слышал, и кровать не скрипнула, когда она вставала, неужели так и стояла за дверью?
- Просто скажи мне, ты всё решил, да?
- Кать, ложись спать.
- Я не усну. Я просто хочу знать, скажи мне – ты всё решил?
- Так будет лучше…
Она молчала не меньше минуты. Стояла в темноте, светлая ночная рубашка делала её похожей на привидение, а Катя стояла, не шевелясь долго-долго, как показалось Жданову, а потом резко повернулась, отворачиваясь от него.
- Вот значит как… понятно.
Андрей закрыл глаза и пожалел, что не уехал.
Катя вернулась в спальню, хлопнула дверь, но тут же открылась вновь.
- Я просто не понимаю, что такого произошло, - вдруг заговорила она, да ещё достаточно громко. – Что случилось? Я тебе уже говорила, что он женится через неделю, я его больше никогда не увижу, я тебе клянусь! Андрей, не молчи… Почему ты так со мной поступаешь?
Он улыбнулся в темноте.
- Ты очень хорошая девочка.
Слёзы всё-таки потекли. Надеялась, что сумеет поговорить с ним спокойно, но его снисходительный тон стерпеть не смогла. Стояла в паре метров от его дивана, смотрела на Андрея, как он спокойно лежит, заложив руку за голову, и злилась на него безумно. Слёзы вытерла и решительно проговорила:
- Я не девочка, я… замужняя женщина и дипломированный экономист, если хочешь знать.
При чём здесь её диплом? Цену себе набивает? Всё-таки прав был Старков: полная дура.
А Андрей вдруг сказал:
- Я был не прав.
- В чём?
- Я не имел права так с тобой поступать. Ты молодая, яркая, тебе… гореть надо, Катюш. Не бояться этого. И у тебя ещё есть время всё изменить.
- Да что изменить-то?
Жданов пожал плечами, хотя Катя и не могла этого видеть. Просто  так, для себя пожал.
- Поговори с ним. Я же видел, как он на тебя смотрел вчера. Может, и правда любит? И не женится. Зачем ему другая, когда ты есть? Поговори, ещё есть время всё изменить.
Слёзы вдруг куда-то исчезли. Катя некоторое время обдумывала слова мужа, а потом нервно усмехнулась.
- Это ты сейчас про Старкова говорил? Любит? Хочешь, я скажу тебе, что он любит? Деньги. А я у него на пятнадцатом месте после квартиры, машины, дачи на Кипре… Он деньги любит, Андрей.
Жданов сел на постели и улыбнулся в темноту.
- А кто их не любит, солнце? Думаешь, я не люблю?
Она только руками развела.
- Знаешь, я думала, что ты не такой, как он. Ты был другим до сегодняшнего дня. Мне казалось, что ты меня слушаешь, хоть немного.
Андрей поморщился.
- Катя, успокойся.
- Нет уж. Мы же разводимся, я правильно поняла? Вот и отлично! Вот и выслушаешь меня, чего мне теперь бояться? Сейчас… - Разводятся, так разводятся! Катя сходила в спальню, надела тапки, потому что ноги на холодном полу совершенно застыли, и изображать из себя босую принцессу сил больше не было, да и стесняться теперь глупо. Она практически в разводе! Вернулась в комнату и почувствовала себя даже увереннее. – Ты такой же, как и он, всё очень хорошо за меня решил. Чего я хочу, о чём мечтаю, как для меня будет удобнее! С кем я жить хочу – и то решил. Вот только моего мнения никто не спросил, хотя к этому я уже давно привыкла. Конечно, кто я такая?
- Кать, ты всех соседей перебудишь.
- Вот и замечательно! Пусть знают, что и в моей жизни хоть что-то случается, что я не просто серая масса!
Жданов потёр лоб ладонью, но смолчал.
- Мне просто интересно, с чего ты взял, что я хочу быть с Денисом? Я тебе что-то говорила об этом?
- Да лучше бы сказала! – не сдержался Жданов.
Катя перевела дыхание.
- А  что было? Я плакала по углам, страдала? Что было, Андрей?
- Может, хватит уже?
- Нет, не хватит. Дело не в том, что ты хочешь со мной развестись. В конце концов, у нас контракт, - выговорила она ненавистное слово. – Я просто не понимаю, что со мной не так, если все хотят всё за меня всё решать. Я так глупо выгляжу?
- Да что же это?..
- А вот то же! Ты что-то вчера увидел, это показалось тебе обидным, и ты уехал. Ты даже меня не выслушал, - с обидой проговорила она. – Тебе было неинтересно, что я тебе могу сказать. Конечно, что может девочка пролепетать в своё оправдание, да? Я для него всегда была девочкой, которую можно было дёргать – то к себе, то от себя, когда надоем. Я так старалась для тебя другой быть, но вижу, что ничего не получилось.
- Катя…
- Да ладно, я не обижаюсь. Просто я хотела, чтобы ты знал… он ведь не будет со мной. Он будет с ней, а иногда обо мне вспоминать будет, пока не надоем. Ты этого для меня хочешь?
- Я хотел, чтобы ты что-то изменила в своей жизни! Сама! И если ты… если он тебе нужен, то надо бороться за него, понимаешь?
- А с чего ты взял, что он мне нужен? Потому что видел, как он держит меня за руку? А то, что незадолго до этого он готов был меня ударить… Ладно, тебе неинтересно это.
- Но ты всё равно встречалась с ним, - скрипучим от напряжения голосом проговорил он.
Катя виновато кивнула.
- Встречалась.
Андрей до боли в глазах вглядывался в её тёмный силуэт, уже потянулся к ней, но Катя, скорее всего, в темноте не увидела, а может, не захотела увидеть. Ушла в спальню, а Жданов остался сидеть в нелепой позе и чуть ли не ненавидел себя в этот момент. Кажется, он на самом деле её разочаровал.
«Я не девочка…»
Андрей улыбнулся, вспомнив, с каким возмущением она это сказала, посмотрел на дверь спальни, а та вдруг снова распахнулась и появилась жена. Помялась в дверях, а затем всё-таки вышла и подошла к дивану. Андрей протянул к ней руку, но Катя вдруг присела на край его дивана, правда, повернулась спиной, а Жданову вдруг стало смешно. Она страдала, а Андрей позвал:
- Кать.
- Я хочу тебя попросить кое о чём, - сказала она, а он кивнул.
- Проси.
Её волосы раскинулись по голым  плечам, и Андрею очень хотелось к ним прикоснуться, просто погладить, потрогать, чтобы у него опять появилось на это право. А в душе уже что-то запело, заиграло от облегчения и радости. Кажется, всё не так плохо. Катя на него злится, обижена, возмущена его поведением и даже чёрствостью, но к этому типу уходить совершенно не собирается. А значит, всё можно исправить. И придётся просить прощения, главное, постараться не делать это с той тяжестью на душе, которую он всегда испытывал, вымаливая прощение у Киры. В новой жизни всё нужно учиться делать по-новому.
- Проси, - повторил он, потому что Катя молчала.
- Я просто подумала, что завтра точно не решусь… днём, то есть.
- Что случилось?
Она покачала головой, Андрею показалось, что совершенно спокойно, поэтому её слезам, прозвучавшим в голосе, он сильно удивился.
Катя же глубоко вдохнула, собирая остатки смелости и решимости, и тихо проговорила:
- Не бросай меня, пожалуйста. Не бросай, Андрюш. – Она хотела повернуться к нему, почему-то почудилось, что он растерялся, а Жданов вдруг обнял её одной рукой, притягивая к себе, и прижался щекой к её мокрой щеке.
- Прости, натворил я дел…
А она запричитала:
- Я чуть с ума не сошла, всю ночь тебя ждала. А если бы ты не вернулся, где бы я тебя искала? Ты об этом хоть подумал?!
- Тсс, - Андрей поцеловал её, думал, думал, что так заставит замолчать, но Катя вдруг стукнула его кулачком по спине, и он рассмеялся. – Кать, больно же!
- Я чуть с ума не сошла, - повторила она очень серьёзно. – Никогда так больше не делай.
Он покачал головой.
- Не буду… Если ты меня не бросишь. После всего…