Глава 7
Каникулы закончились,  и Катя вернулась в Москву – опять домашней,  доверчивой, неискушенной. 
Тогда это и случилось – она влюбилась! В этом не было ничего сверхъестественного: в природе весна на подходе,  и ей всего девятнадцать!
Катя увидела его сразу после каникул – он стал читать у них курс «экономики и права»
Молодой, красивый, стройный. Он выгодно отличался от других преподавателей – солидных, а то и просто старых. Темные, вьющиеся, довольно длинные волосы, голубые глаза и черные брови в разлет – довольно редкое сочетание. И улыбка: доброжелательная, но граничащая с усмешкой. Только взгляд неприятный – оценивающий.
Кате с самого первого раза казалось, что она уже видела его раньше… Но где? А потом поняла – он похож на друга Романа, на Андрея.
Слабая половина курса влюбилась в Дениса Львовича (так его звали) полностью! А как было устоять? Он почти так же молод, как их сокурсники-юноши,  и в то же время  на ступень выше их. Одет элегантно и дорого, рассказывает – не читает, а рассказывает!  - интересно, остроумно шутит… Катя тоже влюбилась. Сначала как в преподавателя, а потом… Самое удивительное, что из всех шикарных красавиц их курса, которые с его появлением стали еще шикарнее, он выделил ее, Катю Пушкареву.  Она слушала его, затаив дыхание, ловила его взгляды, отвечала на улыбки…Он хвалил ее за знания, ставил в пример ее прилежность, и улыбался краешком губ – так, будто между ними уже была тайна. Она сделала слабую попытку высвободиться из под его  обаяния – собираясь к нему на семинар, достала из коробочки и надела на палец обручальное колечко… Глупость, которая так дорого ей стоила!
Денис Львович колечко увидел, но расценил его наличие совсем не так,  как предполагала Катя: колечко не остановило его, а открыло ему дорогу – замужняя студентка – это совсем другая категория - более доступная и менее ответственная…
…Он подвез ее после зачета, затянувшегося до позднего вечера – специально вызвал ее последней…
…Они «случайно» встретились во время обеда в институтском кафе…
…и еще встреча… и еще…
А потом он уже волне «законно» ждал ее после занятий, и они отправлялись гулять или развлекаться…
Голос разума становился все тише, загнанный новыми,  неизведанным чувствами в самый дальний уголок сознания. Катя уже не сопротивлялась любви – ни своей, ни его… И случилось то, что неизбежно должно было произойти – если люди любят друг  друга, они стремятся быть вместе.
Это произошло в  загородном доме. Он объявил их группе, что будет принимать зачет в субботу, на природе, совместив это мало приятное мероприятие с более приятным – барбекю… Откликнулись почти все, и почти все получили заветную роспись в зачетке – кроме тех, кто совсем ничего не знал и хотел проскочить «на халяву». Вечером все разъехались, кто раньше, кто позже. Остались три девуши помыть посуду и устранить беспорядок, вызванный нашествием молодых людей Среди них была и Катя. От волнения она не заметила, куда и когда исчезли подруги. Опомнилась только в темной спальне, наедине с Денисом…
Все произошло быстро и неловко – он был уверен, что она мужняя жена, а оказалось… Это его сильно испугало, он даже возмутился.
- Почему ты не сказала?
- Ты… не спрашивал…
- А кольцо? Маскарад?
- Нет, я действительно замужем… фиктивно…
Все, что было потом, она помнила смутно: торопливые сборы… дорога через ночной лес… и его слова: « Забудь, все что было! Не ищи со мной встреч…»
Катя не поверила. Не может он так поступить с ней! Она же любила его…И он… Почему так резко изменилось его отношение? Разве ее невинность может быть причиной разрыва? Она пыталась поговорить с ним, но он избегал ее. Не захотел встречаться с ней даже на экзамене – поставил «автомат», хотя она его, конечно, заслуживала. А после экзаменов Денис исчез… Катя не знала, что и подумать. Ходила, почерневшая от горя. На нее смотрели с осуждением и насмешкой. И только некоторые жалели. Одна из таких, жалеющих, узнала у знакомой секретарши деканата, что Денис Львович работал временно. Заменял другого преподавателя, слегшего с инфарктом, а теперь благополучно отбыл в Питер, где у него постоянная работа, жена и съемная квартира…
- А как же загородный дом? – спросила Катя
- Так он того преподавателя, что заболел, его друга…
Два дня она не выходила из комнаты. Лежала, отвернувшись к стене, и никого не хотела видеть… Благо, что Малиновские-старшие были в отъезде. Иначе без расспросов бы не обошлось. Роман пропадал в «своей» кватире – пользовался тем, что родителей нет дома.
Только Нюша была рядом. Приносила ей чай, ставила на прикроватную тумбочку, садилась на краешек постели и молчала. Только вздыхала сочувственно. Катя ей ничего не рассказывала, хотя казалось, они были близки. Но ведь Нюша предупреждала ее, а она не послушалась, заигралась в замужество – как же теперь рассказывать ей?
На третий день вернулся Роман – то ли сам, то ли Нюша ему позвонила. Он закрыл дверь на ключ и начал «допрос с пристрастием». Нет, он не кричал на нее, не требовал подробностей. Она сама ему все рассказала: про свою влюбленность, про предательство Дениса…
Он гладил ее по голове, успокаивал, как мог.
- Кать, ну ничего же страшного не произошло… Со всеми случается. Ты переживешь, забудешь его… Встретишь хорошего человека, полюбишь его…
- Я никогда больше никого не полюблю! Вот увидишь… я зарок себе дала. Не надо мне этой любви! Без нее спокойнее.
- Глупая… Как же без любви? Без нее никак… Она сама приходит, не спрашивая…
- Я не поддамся…
- Ну и ладно… Ну и хорошо…  Ты главное не зацикливайся на обиде. Живи, радуйся! Все будет хорошо!
Роман принес ей вместо остывшего чая большую кружку теплого молока и несколько ватрушек – Нюша печет, а есть некому… У Катерины вдруг прорезался аппетит – облегчила душу рассказом, и здоровые инстинкты появились…Откусив очередной кусок, она вдруг застыла с раскрытым ртом… Посмотрела на Романа… спросила растерянно.
- После всего я…я не должна жить здесь? Не должна, - ответила сама себе.
- Кать, ну что за глупости! Как жили, так и будем жить!
- Нет… Я не могу… Я не смогу смотреть в глаза твоим родителям… Да и тебе…
- Кать! Ты ни перед кем не виновата! Это же любовь! Даже если бы мы были женаты по-настоящему… А так…
- Все равно. Раз так получилось, я должна стать самостоятельной, сама себя содержать! Я буду работать!
- Кем? Где? А учеба?
- Да хоть уборщицей!
- А учеба?
- Учебу я не брошу. Переведусь на вечерний факультет.
- Давай ты не будешь торопиться! Сейчас у тебя практика, потом каникулы. У меня госэкзамены … А осенью решим. Я помогу тебе найти хорошую работу.
Роман надеялся, что за лето Катя успокоится, забудет свое намерение…Он плохо ее знал!
                              Глава 8
Не зря говорят, что мы предполагаем, а жизнь располагает. Уж как досконально родители и Романа, и Андрея распланировали их будущее, а получилось все не так.
В семье Малиновских начались неурядицы. Глава семейства больше не работал в министерстве, поскольку оно перестало существовать – перестройка внесла свои коррективы. Менять профессию? Но служащий министерства – это такая «профессия», которую трудно сменить… Он решил попробовать себя на политическом поприще, стал одним из организаторов небольшой партии, благо их в ту пору развелось немало. О том, чтобы пристроить сына в посольство не было и речи. Роман остался не у дел. Целый год он помогал отцу на партийной работе, а, попросту говоря, болтался без дела.
Мать Романа вдруг осознала свой возраст, поняла, что молодость ушла безвозвратно, да и зрелые годы вот-вот уступят место банальной старости, и решила наверстать упущенное… У нее появилась своя личная жизнь, места в которой ни для мужа, ни для сына не было.
Катя своего намерения жить самостоятельно не забыла, но острота обиды притупилась, да и Нюше уже трудно было одной вести хозяйство (никому больше не было до этого дела), и Катя уступила, отложила перевод на вечернее отделение. Она продолжала жить в доме Малиновских, но подрабатывала на кафедре – на мелкие расходы. Не просить же на «шпильки-булавки» у ненастоящего мужа, которому еще и изменила…
У Жданова год прошел, как и планировали, на производстве, а потом тоже начались незапланированные события.  У Павла Олеговича всегда было больное сердце. Все это знали, все привыкли, в том числе и он, а тут вдруг врачи стали настаивать на операции. Сама по себе операция не очень сложная, но о работе минимум на год придется забыть. Выход был один – передать руководство компанией в руки молодых.
Павел склонялся к тому, что президентом должен стать Александр Воропаев – он старше, серьезнее, учился в Оксфорде. Но назначить преемником не сына он все же не решился – понимал, какую обиду нанесет Андрею. Он решил провести выборы и таким путем определить президента. Павел был уверен, что если он сам проголосует за Александра, результаты выборов будет в его пользу – сестры Кира и Кристина само собой проголосуют за брата и у того будет три голоса, против одного голоса Маргариты – за Андрея.
Но оказалось, что недооценил Павел сына… Узнав про выборы , Андрей поразмыслил, и сделал предложение Кире. Кира  - девушка умная. Она все поняла, но так хотела стать официальной женой Жданова, что закрыла на это глаза. Более того, взвесив все плюсы и минусы предстоящего эпохального Совета Директоров, реально оценив шансы Андрея, она решила помочь жениху (глядишь, ей это зачтется!) – намекнула Кристине, что ее приезд и голосование может поставить под угрозу Кирин брак с Андреем. Кристина с радостью согласилась – ее совсем не прельщал многочасовой перелет (она в тот момент находилась в Непале) ради простого поднятия руки – она никогда не понимала проблем компании, не вникала в них. Ее больше волновали проблемы семьи: брата и сестры. Конечно, она хотела бы, чтобы Александр возглавил компанию, и отдала бы за это свой голос, но замужество Киры перевешивало президентство Саши…
Так вот и получилось, что за Андрея проголосовали мать и невеста, а за Александра – только Павел.
Став президентом, Андрей пригласил на работу в компанию Романа, а тот в свою очередь подсуетился, уговорил своего отца дать ему денег на покупку акций Зималетто и стал акционером компании. Андрей правильно рассудил, что ему нужен свой человек в Совете Директоров, который бы поддерживал его планы.
А потом в компанию пришла и Катя – все же она добилась своего, перешла на вечернее отделение, жить переехала в квартиру Романа. Она вообще предлагала ему развестись – теперь у него надобность в законной жене отпала, но он почему-то не согласился… Жалко ему было ее… Одна она совсем… И где ей жить? Поговорили они по душам и решили оставить все как есть – им же не мешает штамп в паспорте…
Жданов мог предложить жене друга только должность секретаря. Она хоть и разбиралась в экономике, но образование у нее пока было незаконченное.  Правда у него уже была претендентка на секретарское место – Кирина подруга Виктория, которая начинала учиться в МГИМО вместе с Романом, но дальше второго курса не продвинулась – выскочила замуж почти за олигарха, но и в статусе жены тоже не удержалась,  развелась. Не по своей воле, разумеется… Кира с ее помощью хотела контролировать поступки будущего мужа, а если повезет, то и его мысли и замыслы – если удастся заглядывать в его ежедневник…
Жданов поступил просто: принял обеих, на полставки, и тем самым удовлетворил просьбы и невесты, и друга.

                           
                           Глава 9

  Все эти годы Андрей видел Катю нечасто, она нигде не бывала с Романом , ни на тусовках, ни в ресторанах…Роман  ссылался  на ее занятость учебой, но Андрей-то знал истинную причину…
Увидев ее в первый день в своем кабинете – ей было определено место в каморке, отделенной от президентских апартаментов тонкой перегородкой – он не сразу ее узнал. Это была уже не испуганная девчушка с косичками и в детских круглых очках, какой они увидели ее на вокзале, а современная молодая женщина. Неброская, почти без косметики на лице, в строгом костюме неяркой расцветки, в столь же строгих очках – пример дресс-кода да и только!
Катя поразила Жданова, но не изменившимся внешним видом, а тем, что с первого рабочего дня заняла прочное место в его душе. С ней ему было удивительно легко и комфортно! С Кирой такого не было даже в лучшие времена его влюбленности в нее. С Кирой он всегда был в напряжении: что сказать, как поступить, чтобы не уронить себя в ее глазах…чтобы проявила она благосклонность. А потом и вовсе было не просто – не выдать себя при увлечении очередной моделью… убедить, что увлечение было несерьезным… добиться прощения…
С Катей всего этого не было. Андрей вел себя естественно, ничего не скрывал от нее – не видел в этом надобности. Она даже порой помогала ему, прикрывала перед Кирой – придумывала несуществующие переговоры, подписания контрактов, посещения  банков, в то время как Жданов отравлялся на очередное свидание. Она оправдывала его похождения и даже сочувствовала ему – предстоящая женитьба на нелюбимой женщине… она считала это очень суровым испытанием… наказанием даже! Свой брак она не считала настоящим замужеством – вот когда будет любовь… взаимная… страстная… чтобы не мыслить дня друг без друга… Только тогда она выйдет замуж по-настоящему! Обязательно весной, когда будут цвести тюльпаны и сирень… И обязательно в белом как снег платье… воздушном… невесомом…в котором она будет лететь как птица!
Уже через несколько дней Катя пожалела, что пришла работать в компанию. Нахождение в непосредственной близости от Жданова будило в ней воспоминания о Денисе – они были так похожи! Воспоминания были негативные, она старалась заглушить их, но это у нее не получалось. А вскоре Катя заметила, что воспоминания о Денисе заменяются размышлениями  об Андрее: она вспоминала Дениса и видела на его месте Андрея… Катя противилась этому чувству, старалась заглушить его, вырвать в самом зародыше! Она же поклялась себе, что не будет влюбляться! Никогда! Ни за что на свете! Она не создана для любви.  Она не может доставить мужчине радость…
На борьбу с собой уходили все ее силы, но победить зарождающееся чувство она не могла – вот если бы Андрей не был похож на Дениса, тогда бы… Так продолжалось до тех пор, пока однажды на нее не нашло озарение: она вдруг поняла, что это не Андрей похож на Дениса, а Денис оказался похожим на Андрея! Именно поэтому она и влюбилась в Дениса… потому что понравился ей Андрей, еще при первой встрече… Осознав это, Катя перестала противиться, отдалась целиком своему чувству – любила тайно, не надеясь на взаимность. Утешала себя тем, что всегда рядом с ним, видит его каждый день столько, сколько захочет – всегда можно найти срочные дела и остаться после работы, и сидеть вместе с ним за монитором, и искать решения. И просто разговаривать, слышать его голос и наслаждаться открывшейся общностью интересов. Порой ее угнетало чувство вины – у него невеста и скоро свадьба. А она…
А что она? Она же не собирается разрушать его налаженную жизнь! Она будет любить тихо и незаметно. Она ничем не потревожит его…

                                            *
А Жданов влюблялся! С каждым днем сильнее! Как мальчишка… Как желторотый юнец…Чувство это было не похоже ни на одно из прежних – было оно светлым и радостным! Он просыпался с улыбкой, предстоящий день уже радовал его – было ли солнечно, шел ли дождь, или небо хмурилось с утра – все это не имело значения! Ведь он увидит ЕЕ! Теперь он не опаздывал на работу, приходил раньше начала рабочего дня – знал, что и Катя уже на рабочем месте. Эти минуты были очень важны для них – еще никто не звонит, не приходит с вопросами, их еще как бы нет для других. Они есть только друг для друга. Можно поговорить не о работе: узнать, какую  книжку она читала перед сном, как закончился футбольный матч, который он хотел посмотреть, и что каждый видел во сне? С другими женщинами, и даже с Кирой, у него были совсем другие разговоры: намеки…недосказанность… полуправда -  полуложь,  о которой знают обе стороны, и которую принимают как правила игры…
С Катей все было не так! С ней не было игры. Ее искренность требовала в ответ такой же непритворной душевности. И он рад был дать ей это! Такие отношения складываются между настоящими друзьями, и Жданов всегда мечтал о таком друге – с Малиновским они давние друзья, и готовы на многое ради этой дружбы, но дружба эта скорее рациональная, чем душевная. А  Катя – именно такой друг… Но разве она только друг? Разве от мысли о друге сердце бьется быстрее? Разве от голоса друга становится теплее на душе? И покажите мне человека, который просыпается с мыслью о том, что скоро увидит его, пусть и самого задушевного друга? Тогда кто она ему? Жена друга… - отвечал себе с саркастической усмешкой Жданов. Это обстоятельство омрачало порой его отношение к Кате.
«Но их брак фиктивный, - успокаивал себя Жданов, - и Катя не настоящая жена Роману, - а голос разума вытаскивал из памяти слова Малиновского: «Ну почему же не настоящая…» В такие минуты Жданов мрачнел, бессмысленно смотрел в одну точку перед собой ( или внутрь себя?), и грыз дужку очков, которые вертел в руке.
Но такие минуты бывали редко. Не умел он анализировать свои чувства и тем более не умел предугадывать, чем они обернутся  - он влюблялся и любил до тех пор, пока не охладевал к объекту своей влюбленности, или Кира не пресекала эту связь. Но он всегда знал, что какими бы яркими не были его отношения с женщиной, они временны. И даже предстоящая женитьба на Кире – это не навсегда! Поживут пару лет… посмотрят, что из этого получится… Возможно, к тому времени надобность в их браке отпадет…
А с Катей все не так! Жданов даже сам себе не мог уверенно сказать, как он относится к Кате, но он хотел, чтобы она была всегда! С ним! Рядом! Или…вместе! А каким словом обозначить их отношения – это не так и важно…

                                                      *
Чувства чувствами, но и работа требовала внимания, знаний, опыта. Внимание они работе уделяли, порой даже больше, чем нужно – некоторые идеи, рожденные под влиянием азарта, лучше было бы не осуществлять… Хотя бы покупку дешевых тканей, приведшую к провалу коллекции. Или того хуже – закупку  отличных по качеству и к тому же дешевых тканей в Узбекистане… Плохо басни учили в школе! Иначе знали бы, что бесплатный сыр лишь в мышеловке бывает – контрабандными оказались ткани! Были и другие промахи… Что ни говори, а опыта им не хватало… И знания людей – не сталкивались еще с подлостью и подковерными  играми… А причина всему одна – молоды!
Компания оказалась в затруднительном положении, в кризисе, чего уж скрывать…
А вот скрывать–то как раз и приходилось! Если бы не слабое сердце Павла Олеговича, рассказал бы ему Андрей все, совета попросил, как выпутаться из сложившегося положения. Но … не мог он так поступить!  Узнает отец правду, и сойдут на нет все усилия врачей. Поэтому упросил он Катерину составлять для отца   ( а заодно и для других акционеров) такие отчеты, которые не позволят им заподозрить неладное. Что  это стоило Кате с ее природной правдивостью!  Но она пошла на это – ради него…
Им удалось удержать компанию от банкротства. Дела стали налаживаться. Осталось совсем чуть-чуть, и компания снова будет на плаву! Большие надежды они возлагали на кредит  Атлантик-банка.  Управляющий банка Шнайдеров хорошо знал Павла Жданова- когда-то вместе начинали карьеру. Он вошел в положение Андрея, хотел помочь ему, но один он не мог решить вопрос о кредите – компания в убытках…
Вторым «козырем» должен был стать магазин в Праге – чехи обещали очень выгодные условия аренды, и большие оптовые закупки – тоже по выгодным ценам.
В Прагу для заключения договора и ознакомления на месте со всеми нюансами сотрудничества решили ехать втроем: Жданов, Малиновский и Кира.

                    Глава 10

Роман был не в настроении, злился на себя, на судьбу, на женщин… Они – главное недовольство жизнью. С ними все происходит не так, из-за них он слывет как ловелас и балагур. А ведь он совсем не такой… Мечтал когда-то о любви большой и светлой, о девушке нежной как цветок… Первый цветок, который он сорвал, оказался сорной травой… Он так переживал… И стал мстить – всем остальным, которые вились вокруг него как мухи – такие же надоедливые и всеядные. Любовь пришла, но не светлая, а мучительная – он влюбился в Юлиану, в женщину опытную и жестокосердную.  Она уже дважды обожглась в семейной жизни, и тоже мстила – мужчинам… Она использовала их, получала то, что хотела, и выбрасывала на обочину своей тропы. И все же он любил ее …  Да и она любила, только не признавалась в этом. Не хотела признаваться, в отличие от него, твердящего ей о своей любви постоянно. Их отношения больше походили на войну – он ее завоевывал каждую встречу, а она… сопротивлялась, сколько могла, на сколько сил хватало, а потом сдавалась на милость победителя… Страстно…безумно…Так, что ее поражение оказывалось победой! Над ним, над завоевателем…Такие отношения изматывали обоих, но по-другому не получалось. Юлиана не была нежным цветком. Если сравнивать с цветами, она была розой  - нежной, благоухающей, но с такими шипами!
Перед поездкой в Прагу он был у нее. Встретил на пороге слащавого мужика во всем белом: пиджак, брюки, туфли… И сам весь из себя белый: светловолосый, белокожий, улыбающийся… Слава Богу, он уже уходил – не пришлось общаться…
Юлиана представила его как клиента. Он ресторатор, открывает ресторан, и рекламирует его через ее агентство. Но что-то подсказывало Роману, что это не просто клиент… Все было как всегда – страстно, пылко, изобретательно. Превосходно все было! Но его не покидало ощущение, что она притворяется, и Михаил этот (так мужика звали) не выходил из головы… Уходил утром с чувством досады и неудовлетворенности, несмотря на восхитительную ночь…

                             
                                               *

Кира возлагала на поездку в Прагу большие надежды: она должна влюбить в себя Жданова вновь (в который раз?). Это ее последний шанс выйти замуж по любви! Хотелось по любви…Ведь была же она - любовь? И поцелуи украдкой, пока никто не видит…и надпись на асфальте под ее окнами: «Я люблю тебя, Кира!» Правда поливальная машина смыла про любовь, осталось только «Кира»… Может, это предсказание было? Что уйдет любовь… Тогда она об этом не думала. Значения не придала – главное написал! Нет, все же хорошо у них было! Правда, хорошо. С работы – вместе… И утром на работу – вместе… Вечером – ресторан (она готовить не любила), потом ночь… Романтичная:  вино,  свечи,  тихая музыка и полумрак…И она – обнаженная, закутанная в легкий шарф, грациозная как пантера… или гибкая, как змея… Андрей заводился… и все было восхитительно!  С недавних пор все изменилось – он стал задерживаться на работе (дела в компании и вправду требовали этого), а потом уезжал к себе… Даже не в мотель с очередной девицей – это - то было привычно и не волновало ее особо. Одноразовые зажигалки! Что с них взять? Зажег и выбросил… Тут было что-то другое. Серьезное. Андрей отдалялся от нее. Если ей и удавалось привести его к себе, он был вял, неинициативен… Отрабатывал обязательную программу и засыпал…
О предстоящей женитьбе тоже не заговаривал, а если и говорил, то «неправильно» как-то. Вроде брак этот не навсегда, а на пару лет – попробовать, получится ли…  И детей иметь считал преждевременным – ну да, если брак временный… А детей он любит! Сама видела, как он Егорку Тропинкина подбрасывал… В чем же дело? Или в ком? Кира терялась в догадках…Хорошо, что поездка подвернулась! Прага -  такой романтичный город1 Не захочешь, да влюбишься. А они будут вдвоем… Роман не в счет, он пусть поработает, а ни с Андреем будут гулять по старинным улочкам, пить ароматный кофе с замечательными пражскими пирожными… А потом будет ночь… Уж  она постарается… Андрей будет доволен … И он станет прежним, и она тоже будет  довольна и счастлива. Как раньше…
Все было готово к поездке. Катя подготовила необходимые документы, заказала билеты на самолет, и даже такси заказала заранее – чтобы не было никаких случайностей, чтобы не забыть в суматохе отъезда…
Кира почему-то очень волновалась. Ее одолевали нехорошие предчувствия – обязательно случится что-то такое, что помешает осуществиться ее планам… В который раз она зашла к Андрею, чтобы еще раз убедиться, что все идет своим чередом: сейчас они сходят пообедают, а потом можно уже и в аэропорт ехать…

- Катя, - обратилась она к вышедшей из каморки Пушкаревой, - билеты уже привезли?
- Да, Кира Юрьевна… Федя привез, они у Романа Дмитриевича…
- А такси Вы заказали? Надо сделать заказ заранее, и точное время указать…
- Я заказала… На нужное время…
- Катя, а Вы…
- Простите, Кира Юрьевна! У меня срочное дело к Андрею Павловичу…
- Что случилось, Катенька? Мы же обо всем договорились?
- Случилось…да… Андрей Павлович! Вам нужно срочно ехать в банк, к Шнайдерову!
- Но я же уезжаю! Я не могу! Передайте им, что как только вернусь, я сразу свяжусь с ними. Или поезжайте вы!
- Вы не понимаете… Это очень важно! Вам нужно ехать в банк! Они хотят говорить только с Вами! Иначе мы не получим кредит…
- Но Прага… Я же еду в Прагу…
- Вам придется не ехать… или отложить на другое  время…Андрей Павлович! Нужно ехать в банк! Прямо сейчас!
До Жданова наконец дошло, насколько все серьезно, и чем может обернуться для компании.
- Я поеду… Конечно я поеду в банк. Подготовьте мне необходимые бумаги.
- Все уже готово. Вот, возьмите! – она протянула ему папку с документами, которую держала в руках…
- Андрей! А как же Прага? – Кира встала перед ним, загораживая дорогу. Жданов отодвинул ее, как мешающий предмет мебели, и уже от двери сказал обернувшись:
- Поедете с Малиновским, вдвоем! Справитесь и без меня.

То, что было дальше, невозможно назвать никаким приличным словом – Кира кричала, что они все подстроили, что Катя прикрывает его, а он… а она… и все остальные… Но она не позволит так с собой обращаться! Она…
- Прекрати, Кира! – довольно грубо оборвал ее истерику Жданов. – Ты можешь мне не верить, я не собираюсь оправдываться! И не вздумай проверять меня! Звони только по работе и в офис! Домашний телефон и сотовый я отключу, предупреждаю тебя заранее.
Кира еще долго бушевала, но так как слушателей не было – Жданов уехал в банк, Катя ретировалась в каморку – она затихла, сидела, сгорбившись на гостевом кресле.
Здесь ее и нашел Малиновский.
Кирочка! Ты здесь! А я тебя ищу! Пора ехать. Где Андрей?
- Он не едет. Мы едем вдвоем.
- Как? Почему?
- Пусть тебе жена объяснит, - Кира устало махнула рукой в сторону каморки.
Малиновский направился было туда, но Катя вышла сама и в двух словах пояснила Роману сложившуюся ситуацию.
- Ну что, тогда давайте прощаться. Ехать пора! Кать, у нас дома телефон не наладили?
- Нет еще. На следующей неделе обещали.
- Тогда я на сотовый буду тебе звонить.
- Сотовый я потеряла, а новый не купила еще… Ты звони на работу! Если что нужно…
                                 *
Жданов вернулся, когда рабочий день уже закончился и почти все сотрудники разошлись по домам. Катя ждала его с результатом: дали или нет кредит. Он мог и позвонить, но спешил поделиться с ней радостью лично.
Она сидела за компьютером и сверяла какие-то цифры – сидеть без дела не в ее привычке. Он зашел без стука. Она подняла голову, почувствовав его…
- Кать! – радостно позвал он ее, и она бросилась к нему… Почему она не обошла стол, а вскочила на него, и встала на колени? Наверное, ей так показалось быстрее… В мгновение ока он оказался рядом… Схватил ее, прижал к своему горящему телу, и стал целовать – жарко, страстно, забыв и про кредит, и про Прагу… Он набросился на нее как изголодавшийся путник набрасывается на еду, как мучимый жаждой приникает к источнику влаги… Мыслей не было, они все превратились в чувства.    Ей было неудобно, поза была слишком неустойчива, но он не замечал этого, и продолжал трогать…гладить…мять ее всю, приближая к себе все ближе и ближе… Их души и сердца были уже вместе. Оставался один маленький шажок, чтобы  и тела стали единым целым…
Катя была все-таки более разумной. Невероятным усилием воли ей удалось оторвать себя от него. Чуть отодвинулась, держа его голову в свих  маленьких ладошках – чтобы не мог он возобновить атаку на ее ослабевшие редуты.
- Только не здесь… Андрей…
- Не здесь… хорошо… Поедем?
- Поехали…

                                   *
Он привез ее домой, в свою квартиру, чего не делал никогда с другими женщинами. Даже Кира бывала здесь только как гостья, а ее привез! Потому как Катя – не как все, она особенная. Любое другое место оскорбит ее – он был уверен в этом.
Что это была за ночь… Волшебная! Сказочная… Он, знавший, казалось бы, все о любви, вдруг понял, что еще никогда, и никто не любил его по-настоящему.
Так любила его только она, Катя. Неловкая, неискушенная, почти невинная…Она вся была в нем, существовала для него! Она угадывала его желания, она принадлежала ему полностью, вся без остатка, и любила каждой своей клеточкой…
Он и сам любил ее так, как никого до этой ночи! Он не играл, не изображал из себя супермена или мачо… Он был сам собой – не всегда сильным, нуждающимся в поддержке, в человеческом тепле и участии. И все это она давала ему: нежным прикосновением, ласковым словом, безграничным доверием. Она ничего не просила и тем более не требовала от него, и этим вызывала в нем прилив желания защитить, оградить, отдать всего себя за малую толику ее радости, доставить ей наслаждение, которого она заслуживает… Она – его женщина! Его половинка.
В какой-то момент «прелюдии», когда его руки были так нежны и настойчивы, она вдруг  напряглась, сжалась, будто испугавшись чего-то. И посмотрела на него с такой тоской…
- Кать…ты чего?
- Тебе плохо со мной? Ты меня не хочешь…
- Да с чего ты взяла? Как же не хочу? Ты разве не чувствуешь?
- Тогда почему ты… Почему все еще..
- Ты еще не готова…
- Я…готова…
- Доверься мне…Я лучше знаю… Я хочу, чтобы ты узнала, как это бывает…
- А ты…
- Не думай обо мне. Увидеть тебя счастливой – это самое большое наслаждение…
- Андрей…
- Кать…Я…
Если бы он не заснул, изливший все свои немалые силы, он увидел бы, с какой третной любовью она смотрела на него – своего единственного, любимого и обожаемого мужчину… Мужчину, с которым она по-настоящему стала женщиной – любимой, желанной! Он стал для нее всем – любовью, смыслом жизни… Он – ее мужчина! Ее половинка.

                             *
Всю неделю они провели  в любовном  угаре. По сто раз на день закрывались в каморке и целовались до изнеможения, а вечером ехали к нему… И повторялась волшебная ночь! Из тех же чувств, но каждый раз новая – как картинки в калейдоскопе – камушки одни и те же, а картинки разные, но все такие красивые! Иначе и быть не может – камушки уж больно хороши!
Пару раз они перебарщивали с поцелуями. Ждать до вечера не было никакой возможности, и они элементарно сбегали с работы! Жданов  готов был и в каморке осуществить свои намерения, но Катя… Она ведь не моделька, с ней нельзя так. Она так не может – воспитание… Дома конечно же лучше, спокойнее… Но и в экстремальных ситуациях есть своя прелесть, она просто не знает… Он ей покажет… потом… когда она освоится… научится…
«Странно, - мелькнула у него мысль в первую ночь, - она замужем два года, а такая наивная… Если брак не фиктивный, как утверждал Роман…» Что это значит, не стал раздумывать – не сейчас…потом … Не у Кати же спрашивать? И не у Романа, тем более…
Влюбленные -  как сумасшедшие. Они ничего не видят, не замечают вокруг. Так кажется… Но они очень хитры и изобретательны! Они предусмотрительны, и делают все, чтобы уберечь свою любовь от постороннего взгляда!
- Катюш, ты спускайся в гараж, садись в такси. Я следом…
- Какое такси?
- Я вызову. Виктории скажи, что едешь в банк и уже не вернешься…

Через несколько минут он вышел с папкой для документов
- Виктория, Катя уже уехала?
- Наверное… А может и нет еще…
- Вот досада! Папку не взяла… Может успею, догоню… Я потом на производство!
Он так и поехал раздетый…До конца дня Вика звонила на производство, искала его…Машина на месте, а хозяин как в воду канул…На каком он производстве?

                                         *
Все когда-нибудь кончается…А уж хорошее тем более! Прошла неделя шального счастья… Вернулись из Праги Роман и Кира…
Если бы Жданов не чувствовал себя виноватым перед невестой и другом, он бы заметил, что и Кира и Роман  ведут себя странно: не смотрят ему в глаза, отводят взгляд при встрече друг с другом… Будто стыдятся , будто виноваты…
А они и были виноваты! И стыдиться было чего… Все произошло в первый же день в Праге. Вернее, в первую ночь…
Прилетели в Прагу засветло, вечер только начал обозначаться клонившимся к горизонту светилом, потоком машин, спешащих после рабочего дня в загородные дома, толпами людей на тротуарах: кто-то спешил домой, стремился быстрее укрыться в своем мирке, а кто-то (туристы) наоборот выползал из отелей, чтобы насладиться прогулкой по вечерней Праге, осмотреть город, а уж потом осесть в кафе и барах…
Они быстро уладили все формальности с заселение в номера. Встреч и переговоров в этот день запланировано не было. Не спать же ложиться – время детское…
- Кир, пойдем, поужинаем в ресторане? Посидим, расслабимся, музыку послушаем…Раньше здесь хороший саксофонист выступал. Если, конечно, ничего не изменилось…Я был год назад…
- Хорошая идея. Пойдем! Я только переоденусь. Заходи за мной через полчасика…
Роман зашел – на стук никто не ответил, он толкнул дверь – она оказалась не запертой – и увидел ее: полуобнаженная, стройная, грациозная даже, волосы еще не убраны в прическу и закрывают плечи. Но изящно изогнутая шея просматривается в зеркале, и гордо вскинутый подбородок тоже. Роман залюбовался и не выдал своего присутствия, пока она не оделась – собственно одежда ничего и не скрывала…
Подумал о Жданове: «Что ему еще нужно? Такая женщина…»
В ресторане он заказал бутылку виски, а Кира – бокал вина. Вино она выпила в два приема, а потом как-то само-собой  перешла на его виски. Разговор стал оживленнее…Это был не диалог, а два отдельных монолога: каждый выливал свою боль и неудовлетворенность. Им казалось, что они находят поддержку и понимание друг у друга. На самом же деле они не вникали в слова собеседника, спешили высказать, что накопилось в душе. А потом захотелось ласки и нежности… Они пошли танцевать под звуки саксофона – ничего не изменилось за год. Роман старался не смотреть на Киру – обнимал ее за талию, чувствовал трепет и желание, а перед глазами была женщина из зеркала. Лицо ее постепенно менялось, становилось похожим на лицо той, которую он любил, которая была его болью и радостью…
Кира и вовсе закрыла глаза и парила в томной мелодии, отдавшись на волю чувств. Крепкая, уверенная рука держала ее, вела куда-то, и хотелось, чтобы так было всегда…
Как и почему они оказались в одном номере… в одной постели? Кто был инициатором? Теперь об этом уже не узнать, но им было хорошо вместе. Они согрели и оживили свои замерзшие души, и в тот момент были они счастливы.
А утром не могли понять, как это произошло? Было неловко, стыдно и за себя, и за другого…
Они не сказали друг другу ни слова – молча разошлись и встретились лишь на переговорах. До конца командировки сохраняли отчужденность, а, вернувшись в Москву, старались меньше встречаться и уж ни в коем случае не оставаться наедине – нет таких слов, которые оправдали бы случившееся…

                                             *
Все они были виноваты, и не по одному разу: Жданов считал себя виноватым, прежде всего перед Катей – втянул ее в свою страсть, а ведь ничего не пообещал, а она человечек правильных принципов,  роль любовницы не для нее.                                      Во-вторых, он виноват перед другом – никогда раньше они и близко не подходили к девушкам друг друга. Вину перед Кирой он не считал серьезной – и раньше изменял ей, и впредь не собирался быть примерным семьянином…
Роман тоже был виноват не меньше Андрея, и в первую очередь перед ним,своим другом - ведь Кира его невеста, хотя и не особо любимая…Но это не его дело – кто кого и как любит! Невеста! Этим все сказано! Перед Кирой тоже виноват, хотя он ее не неволил, она сама захотела… А он должен был сдержаться! Остановить ее! Ради друга… Вины перед Катей никакой нет – у них свободные отношения…Неудобно  просто – если узнает такое о нем, уважать не будет… Еще была Юлиана… У них тоже отношения свободные. И с модельками он всегда развлекался. Но Кира не модель. С ней он не развлекался, ее он любил в тот момент… Значит, он предал свою любовь к Юлиане! Она, конечно, никогда не узнает, но он - то сам знает... вину свою чувствует… И чувство это может проявиться совсем невовремя – любя Юлиану, он будет как бы просить у нее прощения. А Юлиана – женщина чуткая. Понять может…
Меньше всего винила себя Кира. Подумаешь, изменила… Всего один только раз, а он, Андрей, сколько ей изменял? А что с другом его… Так это даже лучше – не абы с кем… Роман стыдится теперь, не смотрит в ее сторону. Считает, что подло поступили они… Ну, извини, сам виноват! Нечего было так смотреть на нее! Она ведь тоже не железная!  Андрей последнее время совсем охладел к ней… А она женщина! Если так другом дорожит, или женой, не провожал бы ее в номер… Да и в ресторан нечего было приглашать!  Зря он так на нее смотрит – как на провинившуюся…как на соблазнительницу….  Она  ведь может и Юлиане рассказать!  Пусть потеряет подругу, но и ему отомстит! А за что, собственно? Сама ведь хотела… А за то, что устыдился, что смотрит укоризненно… Презирает, наверное… Лишь бы Жданову не рассказал! А то совесть замучает, и пойдет виниться… Надо его предупредить…
Уж кто винил себя по полной программе, так это Катя! Жданов заходил в каморку, пытался ее обнять, поцеловать, а она отгораживалась как стеной своим напускным равнодушием. Была холодна и неприступна. Он недоумевал…А она не могла быть прежней… Она чувствовала себя воровкой, взявшей то, что ей принадлежать не может. Катя считала, что она одна во всем виновата! Нельзя было ей показывать свою любовь! Нельзя было принимать любовь ( или что? Он ведь о любви не говорил…)  Андрея! У него свадьба на носу, а она позволила… Теперь он чувствует себя виноватым и перед ней, и перед Кирой… Хорошо, что он знает о фиктивности их брака с Романом! А то бы и перед ним вину чувствовал… А вдруг Малиновский сказал ему другое? Вполне мог. Он ведь любит выдавать желаемое за действительное…
И по отношению к Роману она поступила скверно! Ну и что, что ненастоящая она ему жена? Она же живет в его доме, он проявляет к ней заботу, а она, неблагодарная, изменила ему уже дважды! Ведь клялась себе, что не будет влюбляться! Что станет деловой женщиной и посвятит свою жизнь карьере! И опять наступила на те же грабли… В общем, перед всеми она виновата! И как теперь быть, как исправить положение? Долгими одинокими вечерами  она сидела, забравшись с ногами на диван и  закутавшись в пушистый плед.  Роман после поездки не появлялся – жил у родителей. Повод был вполне естественный: у отца давление высокое. А матери как всегда нет – отдыхает на заграничном курорте. Но Кате казалось, что Роман догадывается, и потому избегает ее. На лбу что ли у нее написано? В такие минуты она особенно остро чувствовала свое одиночество.
Была бы рядом мама… Она бы ей все рассказала… поплакали бы вместе, а потом бы мама все по полочкам разложила, и оказалось бы, что не так уж она и виновата. И подсказала бы мама, как поступить правильно, чтобы никого не обидеть и самой быть счастливой.
Или был бы с ней Андрей… Он такой сильный, уверенный. С ним ничего не страшно. Он добрый и ласковый… Он бы ее обнял, прижал к себе, прошептал на ушко что-нибудь ласковое, нежное – как тогда… и стало бы ей тепло и спокойно – он большой, он все решит! А она маленькая… ей решать не положено… она сделает, как он решит…
Так она думала. О таком мечтала. Но решать пришлось ей. И скоро…

                           Глава 11
                                         
Прошел месяц. Все как-то притерлось-устроилось: они уже могли спокойно работать вместе, не вздрагивая от нечаянного прикосновения…
Жданов решил, что Катя сожалеет о случившемся и старался быть сдержанным, не напоминать ей об этом. Катя же видела в таком его поведении подтверждение своей теории о том, что их миры настолько различны, что незначительное взаимопроникновение не может объединить их полностью.
Роман после удачного свидания с Юлианой выбросил все сомнения из головы, а Кира… У нее кажется появилась возможность привязать Жданова…
В одно хмурое утро Катя вдруг отчетливо поняла, что все ее недомогания последнего месяца имеют вполне реальную причину. Посещение аптеки и проведенный затем спецанализ, подтвердили ее догадку. Надо было срочно что-то делать! Не в смысле избавления от ребенка – анализ на беременность дал положительный результат, - об этом не могло быть и речи, ведь это ЕГО ребенок! Катя думала о другом – как избавить Андрея от последствий их страсти. Она не может разрушить его налаженную, спроектированную на много лет вперед , жизнь… Он ничего не обещал ей… Он даже о любви не говорил, а тут ребенок. Она должна исчезнуть из его жизни, раз и навсегда!
Случай не заставил себя ждать – в компанию пришла Юлиана. Ей необходимо было решить финансовые вопросы пиара новой коллекции. Жданов, как всегда, устранился от обсуждения экономических расчетов, переадресовал их к Катерине. Так они встретились -  две женщины одного мужчины: жена, но не возлюбленная и любимая, но не жена…
Юлиана давно хотела познакомиться с женой Романа, «прощупать» их отношения – всегда лучше знать мнения обеих сторон. Роман утверждал, что его брак фиктивный, но можно ли ему верить? Что думает по этому поводу его жена?
Виноградова сумела подружиться с Катей, вошла к ней в доверие – Катя и не подозревала, что связывает эту женщину с ее мужем… Так получилось, что она рассказала новой подруге свою печальную историю, умолчав лишь о последнем факте – своей беременности… Но Юлиана и сама догадалась – много ли надо опытной женщине, чтобы определить это… Она обещала Кате помочь найти работу, а сама думала лишь о том, как побыстрее оторвать ее от Романа. Ведь если станет известно о ребенке, он не разведется с Катей… И чей это ребенок (а Юлиана считала, что Роман имеет к этому прямое отношение), выяснять будет поздно – Катя законная жена…Уже на следующей неделе она познакомила Катю со своим давним поклонником, Михаилом Борщевым, и он согласился взять Катю на работу в свой ресторан – экономистом. Ради Юлианы он готов был сделать все, что угодно… И с квартирой Юлиана помогла…Сняла в отдаленном районе, сказав Кате, что это квартира друзей…
Имея такой обеспеченный тыл (работу и квартиру), Катя уже гораздо увереннее чувствовала себя. А это было очень важно – ей предстояли два серьезных разговора: с Романом и Андреем.
Желание Катерины развестись Малиновский  воспринял спокойно. Наверное, даже рад был этому – Юлиана делала недвусмысленные намеки на то, что они могли бы жить вместе… Непонятно было только Катино желание сделать это немедленно, но он отмахнулся от этого – у женщин своя психология, непонятная им, мужчинам… А Катя спешила развестись, пока не заметна беременность – так проще, разведут без испытательного срока…
Настал и этот день – последний день в компании, последний день с Андреем… Она вышла из каморки бледная и напряженная, как струна. Протянула Жданову бумаги на подпись. Он подмахнул, не глядя, и вернул ей. Но она не уходила. Стояла, потупив голову. Взяла из пачки последний листок и вновь положила перед ним. Он посмотрел удивленно, не понимая, что она хочет… Вчитался в текст, и его словно током ударило: « Прошу уволить по собственному желанию…» Буквы заплясали… смысл их не доходил до сознания – она уходит? А как же он? Он без нее…
- Кать, что случилось? Я обидел тебя?
- Нет,- прошептала еле слышно и для убедительности помотала головой.
- Почему ты так решила? Объясни!
- Так будет лучше…
  -  Кому? Тебе? Мне?
- Нам обоим. Мы не должны быть вместе! Это неправильно… Это невозможно…
- Но почему?!  Из-за Романа?
- Нет… - опять помотала головой и с трудом проглотила стоящий в горле ком, - не из-за него… Мы развелись с Ромой…
- Кать, я ничего не понимаю… Нам же было хорошо вместе! Хорошо, Кать?
Ничего не ответила, только кивнула, и ниже опустила голову – плачет, что ли?
Он смотрел на нее, не зная, что предпринять – обнять, зацеловать, почувствовать ее ответное движение к нему… А если ей это не нужно? Так и не решился… А она собрала остатки воли и стала убеждать его… и себя…
- Так будет лучше, Андрей! Мы очень разные… Из разных миров… Ты президент! У тебя невеста! Она очень подходит тебе, вы прекрасно смотритесь вместе…У вас все будет хорошо! И родители твои будут довольны.
А я… Я буду мешать тебе… портить репутацию… вызывать ревность Киры и недовольство родителей… Я не хочу, чтобы ты все это терпел из-за меня…
- Вижу, ты все решила… Без меня…
- Андрей Павлович! Отпустите меня! Так будет лучше… Вы поймете… скоро…
Официальное обращение резануло – она УЖЕ отказалась от него! Злость скрутила сердце, затуманила разум: как посмела! Бросить! ЕГО! Не принять его чувства…
Еще раз прочитал заявление. Добавил: « Уволить немедленно!» и расписался, с остервенением нажимая на перо – бумага не выдержала, порвалась. И ее сердце – тоже…                       
                                   
Вечером его ждал еще один сюрприз: Кира объявила о своей беременности…
Он устало вздохнул, подумав про себя: «Вот все и решилось…без его согласия… А Катя, выходит, знала?».
Все было кончено. Судьба решена.

Глава 15

Поезд шел на восток. В одном из купе ехала семья Ждановых. Юридически семьи еще не было, и фамилия «Жданов» была только у одного Андрея, а Катя и сын были по-прежнему Пушкаревы… Но это не значило это ровным счетом ничего – они были семьей по существу, а это главное… Осталось совсем немного потерпеть, и они все будут Ждановы!
В Забайкальский округ ехали за малым: Андрей должен был попросить у родителей Кати руки их дочери. Чтобы благословили…
Жданов предлагал более рациональный ход – пригласить Пушкаревых в Москву, здесь на месте  все обговорить и свадьбу отпраздновать! Но Катя считала иначе: ее родители - люди старой закваски, у них свои, возможно и устаревшие, взгляды на жизнь. Они растили дочь с верой в то, что у нее все в жизни  будет по правилам, а она…Родила ребенка без мужа!  Это какой удар был по их  жизненным принципам! А если они узнают, как все было на самом деле? Дочка своя… Они ее простили, когда родила, и еще простят, если что. А Андрея не простят…
Она не могла этого допустить! Пусть думают, что они с Андреем ознакомились недавно… так будет лучше всем. А то, что приехали за благословлением, будет родителям приятно, и  им зачтется  в плюс…

Жданов пробовал возразить:
- Кать…Давай правду расскажем! Запутаемся же…
- Андрей, это только пока. Потом расскажем…

И он смирился. В конце концов, ей лучше знать, как поступить с ее родителями. Он еще со своими не знает, как объясниться…

Собирались лететь самолетом, уже и билеты были заказаны, но у маленького Андрюшеньки заболело ушко, и врач не советовала лететь -   могут быть неприятные последствия. Поехали поездом, откладывать поездку не стали – потом возникнут другие проблемы. Может быть уже возникли – Катя не была уверена, но кажется… еще совсем маленький срок… Может и нет ничего… Но если есть… Время бежит быстро!
Давно ли они встретились вновь? И трех месяцев не прошло,а уже столько изменений в жизни…
Теперь они живут в квартире Андрея. У сына новый садик и няня. А Катя теперь работает в Зималетто – не могли они не видеть друг друга целый день!
Андрей стал ее уговаривать ,а она и не противилась – тоже не могла без него.

Катя нервничала: столько дней в пути, с маленьким ребенком… Столько проблем: еда, туалет,  сон…
- Катюш, успокойся! Все хорошо будет.
- Чем его кормить? Ребенку нужна горячая свежая пища. Детская, а не ресторанная!
- Не проблема! Закупим быстрые каши, йогурты, творожки.
- каши, хоть и быстрые, готовить надо.
- В ресторане и приготовят – я договорюсь!
- А туалет?
- Ну, это моя забота. Мы же мужики…
- А если он ночью упадет с полки?
- Кать…Ну перестань себя накручивать. Я буду его караулить.
- Всю ночь?
- Всю ночь.
- Не выдержишь. Будем  по очереди
- Катя, Катенька ты моя! Ты столько ночей с ним не спала! Мне до конца жизни не наверстать…
- У тебя тоже был маленький ребенок… Ты с дочкой не спал…
Жданов ничего не ответил, опустил глаза
- Прости, Андрей! Я зря напомнила…
- Да нет, не в том дело… Я дочку люблю, несмотря ни на что. Тебе придется это принять. Так получилось и девочка не виновата.
- Я понимаю. Я вовсе не против, общайся с ней, навещай. И к нам она пусть приезжает… Я о проблемах с грудными детьми…
- Со Светой никаких хлопот не было, ни у Киры, ни тем более у меня. Кира сразу пригласила няню, даже двух – одна была с дочкой днем, другая – ночью.
- Кормить-то все равно приходилось вставать.
- Кормили тоже няни – Света была на искусственном вскармливании.
- Молока у Киры не было?
- Не знаю… Тогда я верил, что молоко пропало… А теперь…Она могла и не захотеть фигуру портить… А Андрюшка? Он чем питался?
- О, он терзал мою грудь больше года! Пока к родителям его не отвезла…
- По-другому не получилось? Как выдержала?
- По-другому никак не получалось. Институт надо было закончить,а его в садик не брали – маленький. Сколько я слез пролила…
- Прости меня, Кать, - он обнял ее и прижал к себе, - я в вечном долгу перед тобой!
- А вот это ты зря! Я сама так решила.
- Все равно. Я должен был…

                                                       *
И вот теперь они ехали. Оказалось, что никаких трудностей – купе отдельное (Жданов так устроил!), условия комфортные, еду им приносят из ресторана. И для Андрюшеньки всегда есть волне детские блюда – не утратил Жданов своего обаяния! А Катя вовсе и не ревнует – смеется! « С тобой, - говорит, нигде не пропадешь, где есть  женский коллектив!».А может и не в обаянии дело, а в деньгах…Деньги тоже играют не малую роль в отличном обслуживании.

В общем, путешествие было приятным. И погода способствовала этому – еще не лето, но уже и не весна, тепло, но не жарко. Нет летней духоты и зноя, природа еще свежа и от нее веет приятной прохладой. Но чем дальше на восток они двигались, тем менее пышной и яркой становилась зелень лесов – там весна только вступала в силу, листва на деревьях только начинала распускаться и они стояли,  окутанные еле заметной бледно-зеленой дымкой…
К концу пути они так привыкли к своему временному дому – купе, что жаль было расставаться. Ехать бы и ехать…

                                *
Тот же вокзал. И мама в той же шали. И не верится, что прошло столько лет…
Теперь родители не провожают, а встречают дочь. И не одну, а  с сыном и мужем – чего уж тут говорить… едут за благословением, а сами все давно решили. Но все равно приятно – уважили родителей…
Дочку обняли, внука расцеловали, а на Жданова смотрят настороженно – что за человек? Не обидит ли их Катеньку? И как примет ее ребенка?
Это были первые минуты встречи. А к дому подъехали уже в другом настроении: нормальный мужик, этот Андрей! Запросто с ними общается, не важничает, хотя Катя писала, что он из новых русских, президент компании.
Ну, а дома, за праздничными и нм столом с пирогами и наливками, совсем подружились…

Уже за полночь растормошил Валерий Сергеевич спящую супругу – самому ему не спалось, не смотря на изрядное количество выпитой наливки.

- Слышь, мать… Повезло Катерине нашей!  Зять – то у нас ого-го!   Такой видный мужчина… со средствами – подарки-то какие привезли -  и Катюху  с ребенком берет…
  - А ребенок причем? – насторожилась Елена Александровна. -  Любовь у них. Это главное… Он  же с нее глаз не спускает, все желания угадывает. Катеньку любит, значит,  и ребенка будет любить…
- Мальчонка хороший! Как его не любить… Да он и похож чем-то на него…
- Не болтай ерунды… похож… - жена напряглась, но виду не подала. – Черненькие оба, только и всего… Придумал тоже… похож… - она с тревогой посмотрела на мужа, но он уже спал – сморила его наливочка…                               

Сама-то Елена с разу заметила схожесть двух Андреев, но говорит ничего не стала – захотят, сами скажут.  Любовь  - дело не простое!  Всякое бывает…  Проверить бы…   Но как?

                                         *
Тесть и зять (будущий или уже настоящий?) подружились. Пушкарева смущало лишь то, что не был Жданов в армии. Он бы устроил ему фронтальную проверку с чисткой картошки, мытьем полов и стрельбой по мишеням, но против картошки решительно выступила теща – кухня – это ее ведомство,  и никого она туда не допустит!
Мытьем полов всегда занималась Катя. Она и мать к этому делу не допускала, а уж Андрея и подавно.  А то, что он не давал ей ведра таскать, это ему в плюс пошло. Молодец! По мужски поступает!
Ну, а мишеней Жданов не боялся – стреляет он отлично!
С большим удовольствием Валерий Сергеевич сходил бы с новым родственником на охоту, но сезон охоты еще не был открыт, и пришлось довольствоваться тиром.
Андрей отстрелялся «кучно», ниже девятки результата не было, и движущиеся мишени он тоже поразил все. Пушкарев был доволен! На обратном пути он часто останавливался – здоровался со всеми за руку, знакомил с Андреем, говоря: « Зять мой… с Москвы…»
А ведь по дороге в тир не останавливался! Кивал, приветствуя знакомых, и шел дальше…

Андрюшку приняли во дворе как своего. Детей в городке было немного. Хоть и приезжали лейтенанты на службу с молодыми женами, когда время подходило тем рожать, уезжали они к мамам, в Россию. И возвращались не скоро – к школе. А многие не возвращались совсем – быть женой офицера, мотаться по гарнизонам без своего жилья,без интересной работы – охотников мало…
Дом, где жили Пушкаревы, был старый, двухэтажный. Всего двенадцать квартир. И жили в нем в основном пенсионеры. Поэтому детская площадка всегда пустовала. А тут такой молодой жилец появился! Старушки, матери-командирши , помнили его еще по первому приезду – частенько караулили коляску, пока соседка их, Елена, в магазин бегала,или чем другим занята была. Валерий-то работать тогда устроился – хоть и не большое прибавление семейства, а денег требовало.
Завидев из окон, что Андрюшка  в песочнице появился, они все как одна высыпали на лавочку.  Иногда и места не хватало! Тогда выносили табуретки, но не уходили – скучали они по своим внукам…
А уж если и молодой папаша вместе с ним оказывался… Вопросы сыпались, как из рога изобилия!
Но Жданов на то и Жданов! Не потерял квалификацию! Как говорится, талант не пропьешь, мастерство не утратишь…Одной улыбнется – а улыбка у него…Другой комплимент сделает – когда ей его в последний раз делали? А то начнет рассказывать о тенденциях современной моды – женщины в любом возрасте интересуются модой.
В нем тоже души не чаяли…

                          *
Неделя в гостях пролетела незаметно. Пора было готовиться к отъезду. Родители погрустнели… на них было больно смотреть.
Елена всегда была гостеприимной хозяйкой, любила застолья с пирогами и холодцами. И с наливками, конечно. Но не из-за выпивки она любила гостей, и даже не из-за вкусной еды. Она могла поддержать компанию, выпить рюмочку, и блюда вкусные ей нравились, а любила она не есть, а готовить и угощать – видеть, как другие едят с аппетитом.
Когда-то в молодости цыганка нагадала ей большую семью, но предсказание не сбылось – Катя была их  единственным ребенком. И родственников в этом городе у них не было – осели здесь после увольнения Валерия в запас. Больше десяти лет он здесь прослужил. Привыкли и остались.
Раньше Катины подружки у них обитались – и кормились, и ночевать оставались порой. Особенно друг ее, Колька – никогда покушать не отказывался! По два раза на день прибегал – и завтракать и обедать (пока мать на работе). На ужин его мать не отпускала – надо же и совесть иметь – так он в обед кушал еще и впрок…А Елена только радовалась!
Без них дом опустел, затих. Не слышно молодых голосов, не варятся сразу в четырех кастрюлях обеды – много ли им двоим нужно?
И пироги она почти не пекла – тесто ведь не заведешь на пару пирожков.
Иногда она не выдерживала, ставила тесто, пекла весь день пироги и пирожки, а потом они неделю их доедали…
С приездом  дочери и ее семьи, все вернулось, стало как в прежние времена – Елена радостно хлопотала у плиты, кормила ненаглядных своих деток – и больших,  и малОго. А едоки они были отменные, не хуже Кольки! Хозяйке это  - бальзам на душу…
И Валерий с приездом гостей будто ожил, забыл и про больную ногу, и про сердце. Возился с внуком – то качели ему мастерит, то в казаков-разбойников играет. Он эту игру иначе называет, так как в детстве привык: «в партизан». Тут ему Андрей помогал – не без удовольствия! Разыграются так, что не понятно, кому интереснее.
Когда Андрюшку- малого с ревом уводили спать, они уже как взрослые мужики вели неспешные беседы «за жизнь» - спорили о том, когда она(жизнь эта) была лучше, правильнее; ругали политиков и наш футбол; и еще много о чем говорили – мужская беседа –это ведь совсем иное, чем разговор с женой. а все их беседы-споры-рассуждения заканчивались одинаково: Пушкарев начинал расхваливать дочь – какая она умница и красавица, и какого счастья она заслуживает. В этом вопросе Жданов с ним не спорил, а очень даже соглашался и от себя добавлял похвалы, думая про себя: «если бы можно было сказать еще и о том, какая она чудесная женщина и как мне с ней замечательно…» - но это только его тайна, об этом будет знать он один. Другие и догадываться не должны – уведут ненароком…

И вот они уезжают. Глядя на поникших родителей, Катя виновато посмотрела на Андрея, и тот все понял.
- Катюш, а поживем еще несколько дней?
- Как? А работа? У тебя же запланировано…
- А мы потом самолетом. Андрюшка ведь поправился.
Объявили о своем решении, и такую радость увидели! Право, оно стоило того!

За время продлившегося  гостевания убедили Пушкаревых подумать о переезде в Москву – что им здесь одним куковать? Привыкли, места красивые – это все так, но в Москве дочь и внук… тоже немаловажно! И жилье есть – квартира Катина пустует. Далековато от них, но ближе, чем Забайкальский округ! Со временем и обменять можно, поближе найти…
                     
                          *
С первых дней приезда дочери, глядя на Андрея и Андрюшу, Елена стала подозревать, что не все так просто…
В один из дней, когда все отправились на прогулку, она осталась дома, под предлогом подымающегося  уже теста, и решилась!
Открыла сумочку с документами гостей, достала паспорта и заглянула в первую очередь на последнюю страничку паспорта зятя – так и есть! Разведен… Не думая, зачем это делает,  интуитивно открыла паспорт дочери…
Она чуть было чувств не лишилась! Ее дочь, ее Катенька, тоже разведена! А регистрация брака была… аж на первом курсе!
Да как же так? Почему скрывала?
Немного придя в себя, стала изучать штампы, сравнивать даты,  высчитывать сроки… И опять ничего не поняла – получалось, что разводясь с этим…Малиновским, Катя уже была беременна! Зачем же в таком случае торопиться с разводом? Только если…Страшно подумать! Если ребенок не от мужа…Значит, он точно от Андрея… А Жданов… Если они  уже тогда были знакомы… близки… А он женится в это же время, но не на Кате, а на какой-то Воропаевой К.Ю…С которой и разводится год назад…А ведь Катя уже была свободна...
А ребенок? Чей же он? Не Малиновского точно – тогда бы его фамилию дала Судя по тому, что Катя назвала его Андрюшей… И похож он на Жданова – не копия, на Катю тоже похож, но все же…
… Ничего не понятно! Ясно одно – Валера знать этого не должен! Он не поймет…

Елена ничего не сказала дочери – чужая тайна… Не ей ее раскрывать. Когда полюбили они друг друга? Что про меж них произошло? Это только им известно. им и решать, что говорить родителям, а чего не стоит. Лишь бы дорожили любовью!
Ну, а они… Узнают,  что им знать должно… Если рядом будут…
Надо уговаривать Валеру на переезд в Москву! Надо!

                                         
                                    Глава 16

Вернувшись в Москву, начали готовиться к свадьбе. Сделать так, как планировали, не получалось – Катины подозрения и предположения до поездки полностью подтвердились: у них будет ребенок… Оба оказались не готовы к этому, были растеряны и в какой-то мере расстроены.
Андрей винил себя. Детей он любил, и в  других обстоятельствах был бы только рад этому событию. Наблюдать, как меняется любимая женщина, как растет в ней твое продолжение – что может быть прекрасней?. У него собственно уже есть двое детей, но до сей поры понятия «рождение ребенка» и «любимая женщина» не совпадали. Кира вынашивала ребенка, будучи его женой, но она не была любимой. Да и ребенок оказался не его… А Катя, женщина, которую он любил, родила его сына без него. И только теперь все будет так, как надо. Почти… Потому что для Кати праздник будет подпорчен – недомогания…токсикоз…Да и фигура пострадает.
Каждая девушка мечтает о том, как наденет белое воздушное платье и оно перенесет ее в иную жизнь – волшебную, сказочную… А он лишил ее этого уже второй раз…
Как же он допустил? Всегда был так осторожен… А все потому, что с другими был секс, а с ней  - любовь… С ней он забывал обо всем…
Виня себя, Андрей, отводил взгляд, не смотрел Кате в глаза, а она понимала это совсем по-другому – в силу женской психологии, из-за личной склонности к самокопанию…
Его виноватый взгляд она принимала за скрываемое нежелание иметь ребенка вообще или, по крайней мере, сейчас.
«А может он  и жениться официально не собирался? – приходила мысль, - он же не говорил прямо (а зачем же к родителям ездили? – об этом она забывала…). «Подвешенное» состояние – ни ссоры, ни мира – выматывало обоих, вносило в хлопоты о свадьбе дополнительные трудности: не было согласованности. Катя не напоминала о том, что договаривались поехать за платьем – вдруг и не понадобится? Вдруг он не хочет, но боится сказать? А Жданов думал, что ей нездоровится, и поэтому она откладывает поездку… Были и другие подобные непонимания. В результате процесс затягивался.

Андрей не выдержал первым. Катя сидела в кресле и делала вид, что смотрит кино. Он подошел, присел перед ней на корточки, взял за руки.
- Кать… Ну прости ты меня! Так получилось…
- Ты о ребенке? Ты не хочешь…
- Я о свадьбе! Ребенка я хочу, но ты же хотела в белом…весной…
- Давай отложим… до весны… А то,  что это за невеста – с ребенком да еще и с животом…
- Зачем ты так? Я понимаю, я виноват… Будет не так, как ты мечтала, но будет!
А то, что беременна… Знаешь, а мне нравится, когда невеста беременна!
Нас в школе в музей искусств водили.  Там картина была – не помню ни названия, ни автора – невеста высокая, статная, с большим животом, который она будто специально демонстрирует – фасон у платья такой,  а жених из себя плюгавенький, в глаза ей заглядывает виновато… А вокруг все ухмыляются… Я подумал тогда: «Зачем они так? Она так красива…»
Катерина посмотрела на него с усмешкой.
- Это ты что-ли  «плюгавенький»?
- Я виноватый…
- Ни в чем ты не виноват. Я же не маленькая… Один раз уже было…
    Андрюш, а ты правда только из-за этого переживаешь?
- А из-за чего еще я должен переживать?
- Ну… может, ты не готов… не хочешь… Я не настаиваю!
- Кать… Опять ты…
Она высвободила руки, обняла его и притянула его голову к своей груди.
Какое-то время сидели молча. Хорошо помолчать, когда все ясно и понятно.
Идиллию нарушил сын – прибежал из своей комнаты, где смотрел мультики, увидел их,  и видимо стало ему обидно, что они вдвоем, а он один…
- А  чего это вы? Обнимаетесь… без меня… - в голосе явственно прослушивались слезы.
Андрей оторвался от жены, развернулся к сыну, и руки развел, приглашая его к себе в объятия. Тот не заставил себя ждать, в миг оказался рядом, но все же не к Андрею пошел, а уселся к Кате на колени, а Андрей обнял их уже двоих. Ребенок был счастлив! Он так и уснул, уткнувшись в мягкое тело матери, и прикрытый со спины заботливой рукой отца.
Жданов унес его в кроватку, а потом поднял на руки Катю…

                                *
Он лежал, приподнявшись на локте и смотрел на нее: дышит ровно, глаза закрыты…Уснула. А он спать не может. Чувства рвутся наружу! Обнять хочется весь мир! А мир – это она… Но она спит, и он не может нарушить ее покой… Разве только прикусить осторожно выбившуюся прядку…и поцеловать в открытое плечико… Она так и не привыкла быть обнаженной, постоянно натягивала покрывало до самого подбородка. Но плечико оставалось открытым… Он едва прикоснулся, а она протянула руку и погладила его… А потом поцеловала и прошептала на ухо, щекоча губами:
- Ты меня любишь?
- Люблю… А ты?
- Я – очень…
- И я очень… Очень-очень… Я соскучился… А ты?
- И я тоже…
- А ничего, что мы так…
- Ничего…наверное…
- Какие мы  глупые… столько ночей потеряли…
- Ты решил наверстать?
- Если ты не против…
- Я не против… только оставь мои пятки… щекотно…
- Там точки…эрогенные…
- У меня там их  нет.
- А где есть?
- Сам знаешь… Ухо тоже ни при чем…И… там… тоже… Андрей…
Тонкие пальчики впились в его плечи – не вырваться… Только слиться и стать единым целым…
Да разве он захочет вырваться из этого сладкого плена? Молить  Бога будет, чтобы позволила остаться пленником и рабом… Но и хозяином тоже! Чтобы была его только…от ушек до пяточек…А  говорила, что нет там точек,  - усмехнулся по доброму…
Она  подумала об этом же… И еще о том, что надо больше доверять ему – вон как хорошо получилось… Она глубоко вздохнула и уютно устроилась на его руке…
- Кать…
- Нет, Андрюш… Спать…
- Хорошо… спи…
- Я тебе мешаю? Не хочется расставаться… Хочу чувствовать тебя и во сне…
- Ты не можешь мне мешать. Спи…Мне приятно чувствовать тебя.
Обнял ее другой рукой – теперь она в кольце его рук. Не вырваться! Он не отпустит…
Дрожь пробежала по всему телу… Вздох-стон сорвался с губ…
- Андрей? – спросила в полусне.
- Все хорошо. Спи родная…

                      Глава 17

А свадьба все же не удалась. Обстоятельства так сложились…
Во-первых, Пушкаревы приехать не смогли – Валерий Сергеевич попал в больницу, обострилась его болезнь ноги, и решался вопрос о необходимости операции.
Во-вторых, Андрюшка заболел ветрянкой и ходил весь перемазанный зеленкой.
У Кати, как и следовало ожидать, начался токсикоз – самое время по срокам… В больнице ей помогли бы быстрее, но она наотрез лечь в стационар отказалась и мучилась, бедняжка.
В довершение всего, практически накануне регистрации позвонили Ждановы-старшие и сообщили, что приехать не могут. О причине говорили что-то невразумительное: надо срочно поехать по делам компании… объяснят позже…
Андрей был уверен в одном – это не из-за Кати!
Переговорить с родителями о своей женитьбе он летал в Лондон. Правда, без Кати… Опасался все же реакции родителей. Маргарита могла воспротивиться – несмотря ни на что, она Киру любила, как родную дочь. Но все прошло на удивление мирно – родители не возражали ни против женитьбы как таковой, ни против Кати лично… Они и не знали ее практически – бывшая жена Малиновского, только и всего.
Что еще удивило Андрея – родители просили не тянуть с детьми… Светочку они почти не видят, да и… А внуков понянчить хочется.
- Ма, па! А внук уже есть! Три годика ему, тоже Андрей.
- У Кати есть сын? Роман не говорил никогда…
- Это мой сын, мамуль. Так получилось… Я сам не знал.
- Ты уверен, что он твой?
- На сто процентов! Хотя это не играло бы роли…
Короче, с родителями было полное взаимопонимание. Сам он этого даже объяснить не мог. Малиновский разъяснил ему, как всегда – он лучше разбирался в тонкостях человеческой натуры.
- А что ты хочешь? Им гораздо спокойнее, если ты под присмотром. Они опасаются, что в свободно-холостяцком состоянии ты можешь свернуть не на ту дорожку.
- Куда я могу свернуть?
- Ну, например, пить начнешь – прецедент был, помнишь? Перед женитьбой на Кире… Или в разгул ударишься – тоже не раз бывало. А за женатого они спокойны будут.

Не ожидал Андрей, что родители после такого разговора вдруг не приедут.. Но может и правда так важно то, ради чего они отказались приехать на свадьбу сына?

В свете сложившейся  ситуации решили не делать большого торжества, обойтись фуршетом после регистрации. Организационные вопросы взяла на себя Юлиана, и сотворила ТАКОЕ! Газеты писали потом, что это новое веяние в деле организации торжественных мероприятий!
Все было не так, как у всех. Регистрация проходила не в ЗАГСе, а в фуршетном зале – представители ЗАГСа сами приехали к молодоженам – и не днем, как обычно,  а вечером. Зал сверкал огнями люстр, столики с напитками и изысканными закусками – никаких салатиков! – были украшены цветами, в нишах стояли диваны и кресла для отдыха и приватных бесед. Там тоже были столики с винами и десертами, горели свечи – почти интимная обстановка. А гости… Гости были в вечерних нарядах! Юлиана специально добавила строчку в приглашение – о костюме… А еще она уговорила Милко, и  великий дизайнер одел подружек Кати по женсовету(еще с тех времен, когда она секретаршей работала) в коллекционные костюмы. Новую коллекцию трогать не дал, а на предыдущую согласился.
Андрею тоже пришлось поговорить с капризным дизайнером – насчет платья для невесты. Фигура ее уже показывала ее положение…  Маэстро был милостив. Он сшил такое платье! Пышность и воздушность он отмел сразу – это не для Кати! И дело не в ее беременности. По духу оно ей не подходит. То, что он сотворил – не сшил, а сотворил – было великолепно!  Струящееся…Переливающееся… Намекающее, но не показывающее… Привлекающее взор, и заставляющее опускать глаза…
Он сам одел в него Катерину и вывел за руку.
- Держи, тИран, свое сокровище!  Милко понимает лЮбов…
Увидев жену-невесту-мать-женщину – все это читалось на ее лице и подчеркивалось нарядом, Жданов готов был стать на колени…Все-таки Милко – великий дизайнер!
Она удержала его взглядом и рукой – крепко сжала его руку  своими тонкими, но сильными пальцами. И он только сказал-выдохнул:
- Ты божественна…

Ведя ее в танце, уже как законную жену, опять вспомнил о ее неисполненных желаниях.
- Кать, ты не расстраивайся. Осень тоже хорошее время, хотя нет сирени и тюльпанов…  А через год, весной, когда будут цвести тюльпаны и сирень, мы обвенчаемся! И дети будут с нами, и родители. Андрюшку нарядим во фрак, а Катюшку в белое, пышное платьице.
- Ты о ком?
- О дочке. У нас ведь дочка будет?!
- Я же тебе еще не говорила…
- А я сам знаю… Катенькой назову…
Он прижал ее к себе чуть крепче, чем требовал танец, а она благодарно положила голову ему на грудь… Что-то обожгло его сквозь тонкий шелк рубашки – она все-таки обронила слезу… Как настоящая невеста…

А сирень он подарил ей раньше – в день рождения дочери. И сирень, и тюльпаны! Где только достал, среди зимы… Не иначе с южного полушария привезли – там весна…

                 Глава 18

А через месяц еще раз отпраздновали свадьбу. Ну не свадьбу в прямом смысле слова – устроили праздничный ужин в кругу родных. Приехали Пушкаревы – Валерия Сергеевича подлечили. Обошлось пока без операции. Врачи, узнав что они с Еленой Александровной решили перебраться в Москву, не стали торопиться – в столице, возможно, и другие методы лечения есть. Павел с Маргаритой тоже наконец смогли приехать и познакомиться с новыми родственниками. Теперь, когда все закончилось благополучно, они рассказали Андрею причину своего неприезда. 
 
За два дня до свадьбы, когда они уже паковали чемоданы, позвонила из Праги Кристина. Она была в истерике – Кира в тяжелом состоянии в больнице, а у нее Светочка… ее не с кем оставить, а Кира…
- Ну, ты же, Андрей, знаешь Кристину. Она совершенно не приспособлена к жизни.
- А что с Кирой случилось?
Маргарита виновато отвела взгляд… Павел Олегович закурил – вообще-то он не курит…
- Что с Кирой, мама?
- Она…пыталась отравиться…
- Этого не может быть! Кира серьезная, уравновешенная женщина.
- Выходит, мы все знали ее недостаточно…
-  Это из-за нашей свадьбы? – подала голос Катя.
- Она что же… надеялась… - Андрей  был удивлен…
- Мы не говорили с ней об этом. Но видимо это так… Вы себя только не вините! Мы специально не стали говорить вам накануне свадьбы.
- Она поправилась?
- Ей лучше… но она еще в клинике… неврозов… С ней Кристина.
- Мама, а Света?
- Свету…мы взяли с собой…
- Она в Москве? Где? С кем вы ее оставили?
- Андрей… Ты не волнуйся… Мы посчитали неудобным привезти ее сюда. Ее забрал Роман… погостить…
- Зачем же вы так? Андрей ее отец – официальный. Да он и любит ее! И я ее полюблю – она же ребенок… – все это Катя говорила, а сама уже набирала номер Малиновских…

Вскоре шума и гама в квартире прибавилось – Света и Андрюша носились по комнатам, висли на Андрее, таскали пирожки  с кухни, где командовала Елена Александровна - для них обоих она была бабушка – если бабушка Рита им обоим бабушка, значит и бабушка Лена тоже…
Валерий Сергеевич был подготовлен  женой заранее, что у Андрея уже была семья (про Катин брак она сказать все же не решилась), но когда приехали Малиновские со Светой, он очень поразился
- Лен, я что-то не понимаю… чья это дочка-то?
- Говорят, что Андрея…
- Так она же похожа-то…
- Молчи, Валер! Потом разберемся…
Сама Елена во все глаза смотрела на Романа – муж ведь Катенькин… Бывший…
Как у них сложно все: Андрей,  выходит, у Романа жену увел, а дружат… Жена у Романа постарше его будет… Что же он Катеньку на нее променял? А Катя и не злится, и с ним, и с Юлей этой, по-дружески… А дочка Андрея… на Романа похожа… Нет, не понять ей таких отношений. В их время не так все было…

После застолья, разбрелись по комнатам. Бабушки с внуками в детскую, Катя с Юлианой в спальне секретничали, Павел Олегович и Валерий Сергеевич оккупировали кабинет – там и бутылочка в сейфе была!
Андрею с Романом кухня досталась.  Андрей сам ее выбрал – надо помочь Кате посуду перемыть. Дело не обременительное – только в машину посудомоечную загрузить. Иначе теща начнет под краном мыть. Не доверяет она технике…
- Роман, а ты знал про Киру?
- Знал… Маргарита просила не говорить тебе. Если бы Катька узнала, не вышла бы она за тебя. Опять сбежала бы…
- И про то, что Света в Москве, тоже конечно знал.
- Она у нас уже два дня.
- ? –
- Я попросил Маргариту отпустить ее к нам.
- А к отцу родному нельзя значит!
- Ты не обижайся, Палыч… У тебя жена  молодая, то да се… А я…тоже отец…родной…
- Ладно… Закрыли тему. Скажи лучше, как Юлиана отнеслась к этому.
- Хорошо отнеслась. Она ее против нашего общения… Она в последнее время странная – о чем-то думает постоянно, прислушивается к себе…
- А она… не того…
- Чего того?
- Умный ты Малина, говоришь, что в женщинах разбираешься, советы даешь… А свою жену понять не можешь…
- А что понимать? У нас все давно понято…
- Тебе в голову не приходило спросить ее, не беременна ли она?
- Это запретная тема…
- А ты спроси! Не зря они с Катериной уединились…
- Ты думаешь?
- Как человек посторонний, не исключаю такой возможности.
- А вот пойду и спрошу!

И спросил! При Катерине! Еще и Андрей подошел. Юлиана смутилась. Но отрицать не стала.
- Юль, ты почему мне ничего не сказала? Не чужие ведь. Столько мечтали об этом…
- Потому и не сказала, что мечтали. А вдруг не получится?
- Так получилось же уже – внес «свои пять копеек» Андрей, и хитро так улыбнулся, толкнув Романа в бок локтем.
- Я боюсь, Ром… Я же старая уже для первых родов…
- А вот это зря! Ты уверена должна быть. Найдем клинику, самую лучшую.
- В Лондон набо ехать! Андрей говорит, там все знаменитости рожают…
- Точно! Палыч, давай отправим их с Катериной в Лондон!
- А сами здесь оторветесь по полной, - Катя поджала губы изображая ревность, но долго не выдержала, рассмеялась. – Нет уж, друзья Малиновские! Вы поезжайте, а мы здесь  как-нибудь…  по старинке…

                                       *
Разъехались  за полночь. Даже Пушкаревы не остались, хотя еще только обустраивались в Катиной квартире. Только Свету оставили – никак не хотели они с Андрюшкой расставаться! Он ей даже свою кроватку уступил, согласился лечь на диванчике  - тоже в детской. Долго их не могли уложить – то им молока захотелось, то игрушками решили поменяться, с которыми спать легли, то им сказку надо почитать. А сказки любимые разные: Андрюша про колобка любит слушать, а Свете «Дюймовочку» подавай . У них такой и не оказалось. Пришлось Кате вспоминать, из своего детства. Андрей даже и не слышал про такую сказку. Но зато он «Колобка» уже наизусть выучил – каждый вечер рассказывает. Наконец, дети  угомонились…
И они легли. Молчали. Но не так, как в ссоре. Хорошо молчали – любя и понимая…
Сегодня они окончательно уяснили, что прошлое не тяготит их – было, и осталось за чертой… За чертой, которая отделяет их отдельную жизнь, оставшуюся в прошлом , от новой жизни – той, что проживут они  вместе! В ней будет много разных событий -  радостных и печальных. Будут расти, учиться и влюбляться дети… Будут плакать и смеяться внуки… А если повезет дожить, то и правнуки… И все это и будет то большое счастье, которое они обрели друг в друге. А это большое счастье будет состоять из тысяч маленьких, повседневных, неприметных, но тоже счастливых моментов.
- Кать… Иди ко мне…
- Я же с тобой…всегда…

Конец