]6

В приемной послышался голос вице-президента. Вот уж кого не хотелось сейчас видеть. Надеяться на то, что до ушей Малиновского не дошли пикантные слухи о проколе лучшего друга после громогласного выступления Киры не приходилось, а выслушивать сальные шуточки или, не приведи господи, умные советы от Романа он был сегодня не в состоянии. Но общения было не избежать - не под столом же в каморке помощницы ему прятаться. Да и поздно - дверь из приемной уже продемонстрировала свое гостеприимство, и в кабинет ворвался Роман Дмитрич, неотвратимый, как приход зимы.
- Андрюха, скажи мне, что я сплю. А лучше ущипни меня, чтобы я проснулся.
- Давай. За какое место тебя ущипнуть? А может, я сразу прищепку тебе на рот надену, чтобы ты не сказал чего лишнего?
- Вот сейчас обидел. Я ведь к тебе как друг пришел. Имею я право знать, что происходит в жизни моего единственного друга и куда она катится?
- Кабы самому знать, дружище. Кабы знать...
- Ну! Что там у тебя?
Андрей открыл письмо, полученное им утром, и повернул монитор так, чтобы Роману было удобно читать. Неожиданно для Малиновского он вдруг усмехнулся.
- А вот Катерина говорит, что никакого конца света не случилось.
- Ну так, конечно. Это ведь не ей предъявили какого-то неведомого ребенка, объявив ее его матерью.
- Знаешь, Ром, а я уже как-то начал свыкаться с этой мыслью.
- Совсем ополоумел? Кира, как я понял, разделять твоего настроения не спешит? А если она на следующем совете свой голос Сашке подарит, что делать будешь?
- Будем надеяться, что к тому времени отец поверит в меня, и тогда мне голос Киры уже не понадобится.
- А если не поверит? В дворники пойдешь? С ребенком на руках? А что, отец-одиночка, убирающий улицы, гордый и несломленный. Вот родители тобой гордиться начнут! Особенно Маргарита. Кстати, ты еще не поздравил их с обретением нового статуса?
Настроение резко поползло вниз, и Андрей насупился.
- Роман, хорош! Помог бы лучше. Придумал, что ли, как им помягче это сообщить.
- То есть просто посчитать все это чьей-то злой шуткой в твои планы не входит?
- Ну какая шутка, Рома? Реальность положения вещей в наше время проверяется элементарно.
- Вот ты и проверь! Куда ж тебя несет-то голым против штормового ветра?
- И проверю. Да иначе мне ребенка и не отдадут.
Малиновский вытаращился на Андрея, словно у того из ушей стали расти березовые ветки.
- Вот я сейчас не понял, ты что, на самом деле хочешь связать себя каким-то младенцем?
- Да не каким-то, Ромка, а своим.
- Жданов, до чего же ты наивный и доверчивый. Некая девица, которую ты однажды (извини за грубость) поимел и забыл, решила вот так незатейливо тебе отомстить, а ты и повелся?
- Да не думаю я, что это был развод. Ну могло же случиться так, что какая-то девушка, с которой я... ну ты понимаешь...
- Я-то понимаю. И не понимаю! Совсем исключить такую возможность нельзя, к сожалению. Но зачем сразу на амбразуру кидаться? Зачем ты Кире-то все рассказал раньше времени?
- Да черт его знает! Растерялся просто. Зато сразу стало ясно, насколько сильна ее любовь ко мне.
- Я надеюсь, ты не собираешься из-за этого окончательно порвать с ней?
- А она сама порвет со мной, если я признаю ребенка.
- Жданчик, ну послушай меня. Не лезь ты головой в кувшин с узким горлышком. Убедись сначала в том, что именно ты отец, если уж тебе так хочется быть честным и благородным.
Разговор с другом окончательно вымотал Андрея, хотя и оказался не бесполезным. По крайней мере, стал вырисовываться план дальнейших действий.

7

К вечеру так закрутился, что хотелось скорее домой, в душ и спать. Но из головы никак не шел маленький мальчик, подброшенный за ненадобностью собственной матерью в казенный дом на попечение государства. Было и странно, и страшно, и любопытно. Вообще весь день прошел на грани невозможного. Сначала само это письмо. Вот уж чего он никак не ожидал от судьбы, так это такого «подарка». Удивила женщина, так поступившая с собственным малышом. Причин для этого у нее, конечно, могло быть немало, но все они, по здравом размышлении, однозначно могли считаться неуважительными, если учесть, что на другой чаше весов была жизнь крошечного человечка. Потом Кира. От нее он тоже не ожидал, что она так легко откажется от своей годами лелеемой мечты заполучить его фамилию и, как бонус, его самого в качестве мужа. На первом же препятствии споткнулась. Снова удивила Катерина. Ну не может быть человек таким бескорыстным и правильным! Что-то тут все же не так. Не удивил, пожалуй, только Малиновский.
Приближался конец рабочего дня, а Андрей так и не выбрал времени для посещения дома малютки, где уже несколько дней жил, если принять за аксиому утверждение, что в письме написана правда, его родной сын. И если он собирался увидеть его еще сегодня, то стоило поспешить. Но позволят ли увидеть малютку поздним вечером?
Как смог, Андрей сложил скопившиеся на столе бумаги перед уходом.
Наверно, у Пушкаревой очень сильная интуиция или прекрасный слух, или она умеет считывать чужие мысли. Иначе как объяснить то, что она материализовалась в дверном проеме, отделяющем каморку от кабинета, сразу же, как только Андрей встал из-за стола с намерением покинуть рабочее место?
- Андрей Палыч, мы сейчас поедем… туда?
Куда «туда», было вполне понятно. Отказать ей он уже не мог, раз днем пообещал, что возьмет с собой.
- Да, Катя, собирайтесь. Всех дел все равно не переделать.

Дом малютки встретил их не особенно дружелюбно. Видимо, к посетителям здесь относились настороженно. Сидящая у входа дежурная указала им дорогу в кабинет заведующей. Приятная, но неулыбчивая женщина средних лет, встретившая их, предложила присесть. Представившись и изложив причину их прихода, Андрей спросил, могут ли они увидеть малыша.
- Вы так спешите, - удивила его женщина, будто его здесь совсем не ждали.
- Вас это удивляет? Мой ребенок находится на попечении чужих людей, а Вам непонятно, почему я спешу?
- Во-первых, мы еще не получили подтверждение тому, что именно Вы являетесь отцом малыша…
- Так Вы скажите, что я должен для этого сделать.
- Молодой человек, не перебивайте меня, пожалуйста.
- Извините.
- Кроме того, если подтвердится факт отцовства и Вы решите забрать ребенка в свою семью, Вам придется оформлять усыновление. А Ваша жена не против?
Женщина бросила быстрый равнодушный взгляд в сторону Кати. Видимо, проявление эмоций в этом заведении было запрещено по инструкции. Катя смутилась и покраснела, Андрей кашлянул.
- Я не женат.
Служительница не то медицины, не то образования позволила себе проявить заинтересованность и посмотрела на него более внимательным взглядом.
- Как же Вы собираетесь воспитывать ребенка один?
- Полагаю, приходящая квалифицированная няня способна решить эту проблему.
- Да, конечно, - уловила женщина нотки недовольства в голосе Андрея и снова придала более официальное выражение своему лицу. - Но увидеть мальчика, к сожалению, сегодня нельзя. Он на карантине.
Затем она дала адрес клиники, где Андрей должен был сделать ДНК-тест, и предложила зайти к ним через неделю.
- К тому времени закончится карантин, и можно будет познакомиться с ребенком. Тогда и поговорим более обстоятельно.

8

Женсовет пребывал в недоумении и в состоянии боевой готовности. Слыханное ли дело, чтобы архиважные факты из личной жизни руководства ежедневно проплывали мимо все и всегда знающих секретарей? С тех пор как по офису прогремела ошеломительная новость о том, что «у Андрея Палыча, оказывается, есть ребенок на стороне», больше никакая мало-мальски достойная внимания информация к ним не просачивалась. Женсовет потерял покой. Ни одна ранее освоенная тактика не давала результатов. Как бы ни прижимали глаза и уши к щелям и замочным скважинам самоотверженные лазутчицы, ничего важного и интересного им ни увидеть, ни услышать не удавалось. Вроде бы все было, как всегда; только Воропаева фурией летала по административному этажу, да Жданов имел более озабоченный вид, чем обычно. Но коллективная интуиция дружного женского сообщества подсказывала, что что-то чрезвычайно важное происходит за закрытыми дверями кабинетов директората. Вопросов накопилось — тьма-тьмущая! За неимением достойной информации для обсуждения, в курилке и на обеде деморализованный секретариат сетовал на тихушницу Пушкареву (вот кто мог бы утолить их информационный голод, но она постоянно находилась при президенте и в последние дни даже обедать из своей каморки не выходила). Амура раз за разом раскладывала карты на Жданова. Выходило что-то туманное, хотя младенца вблизи горячо любимого начальника потомственной гадалке разглядеть все же удалось.

Всю неделю, предшествующую знакомству с малышом, в президентском кабинете нарастало напряжение. Хотя с виду хозяин кабинета выглядел вполне умиротворенным и словно повзрослевшим, негативно заряженные флюиды можно было, как говорится, трогать руками. С момента получения злополучного письма все кому не лень пытались учить его жизни. Приходила Кира — поинтересоваться, что же (а точнее кого) он выбрал. Выяснив, что он тверд в своем решении забрать малыша, молча ушла, лишь гневно сверкнув на него глазами. Но с тех пор ходила по офису злая, сея вокруг себя семена недоброжелательности и пугая женсовет своим застывшим в маске ярости лицом. Гулявшая по офису новость блокировала обычно многословный и неугомонный коллектив секретарей. Притихшие, они провожали Андрея испуганными взглядами, будто у него внезапно отрос хвост. Лучший друг (не исключено, что сговорившись с Воропаевой) регулярно заводил разговор о его безумии и призывал одуматься. Предупрежденная о грядущих переменах в жизни сына Маргарита, казалось, сошла с ума. Она ежедневно появлялась у него дома, не желаю обсуждать столь пикантную тему в офисе - «это серьезный и долгий разговор, его на ходу вести нельзя» - и пилила, пилила его в надежде, что он примет то решение, «которое устроило бы всех» (а всех — это значит ее и Кирюшу).
- Андрей, ты думаешь я желаю тебе зла? Ведь я же твоя мать и желаю тебе счастья. Да-да, счастья, - повторяла она, слыша, как сын усмехается при этих словах. - Ну подумай, зачем тебе этот ребенок? Ты даже не знаешь, кто его мать. А вдруг у мальчика дурная наследственность?
- Это ты сейчас обо мне?
- Андрюша, - всплескивала она руками, слыша подобные провокационные вопросы, - ну как ты можешь шутить в такой момент?
- Мама, неужели похоже, что я шучу? Да я серьезен, как никогда. Решил измениться, взяться за ум, стать идеальным отцом, наконец. Мамочка, ведь ты же так мечтала о внуках. Теперь один у тебя уже есть. Чем ты недовольна?
- А чем мне быть довольной, интересно? Мой сын, ведя разгульный образ жизни...
- Боже, слова-то какие! Мама!
- Да ведь так и есть. Неизвестно с кем прижил ребенка. Почему же его мать сама не стала его воспитывать? Почему от него отказалась, если с ребенком все было в порядке?.. Молчишь? А ты представляешь себе, что это такое — взять на себя заботу о таком малыше? Это бессонные ночи, болезни, зубы, наконец!
- Это ты меня напугать решила? Полагаешь, что я не справлюсь?
- Да не в этом дело! Справишься — не справишься. А в том, что появление ребенка надо планировать заранее, все продумать, сделать все возможное, чтобы он родился здоровым.
- А если он не здоров? Что с такими детьми делать, мама? Как в Спарте — в пропасть бросать? Где же твое сострадание? Чем провинился этот младенец, что взрослые обрекли его расти никому не нужным?
- Можно ведь помочь этому мальчику по-другому. Найти для него самый лучший детский дом, где он не будет знать нужды, где о нем будут заботиться, дадут хорошее воспитание, образование. Мы можем следить за его судьбой.
- А как быть с совестью?
- Тебе стыдно? Это хорошо. А перед Кирой тебе не стыдно? За что ей-то это все?
- Не беспокойся, мамуль, я осознаю тяжесть своей вины перед Кирой. Но она взрослая, самодостаточная, обеспеченная женщина и может сама постоять за себя. А этот малыш... по вине взрослых оказался выброшенным на задворки жизни. И перед ним я чувствую свою вину гораздо сильнее.
Видя бесполезность своих слов и любых доводов, Маргарита поворачивала разговор в другое русло.
- Андрей, мы с тобой разговариваем словно на разных языках. Ну, а когда уже будет готов результат теста?
- Точно не знаю. Сказали, что придется ждать от двух недель до месяца. Позвоню через неделю.
- Нет! Я тебя решительно не понимаю. Еще даже не известно, твой ли это ребенок, а ты уже квартиру ищешь, чтобы у малыша была отдельная комната.
- Мама, я решил, что в любом случае заберу этого ребенка. Даже если его отец не я.
- Ты с ума сошел? Тебе своих детей надо. И Кирюша готова тебе родить ВАШЕГО сына.
- Она и родит себе сына (или дочь), но уже не со мной.
Каждый раз, оставляя квартиру сына, Маргарита уходила неудовлетворенной результатом. Вернее, его отсутствием. Но назавтра она снова появлялась на пороге его дома и в новых выражениях принималась в очередной раз наставлять его на путь истинный. С мужем на эту тему она не разговаривала, надеясь, что Андрей одумается и Павлу даже рассказывать ничего не придется.
Лишь один человек в офисе поддерживал его безоговорочно — его незаметная помощница. Она одним взглядом могла вернуть ему пошатнувшуюся уверенность в правильности принятого решения, подбадривала его, уверяла, что он все делает правильно. И ей он верил, как никому другому.

9

Сумасшедшая, во всех отношениях, неделя подходила к концу. В “Зималетто” все было готово к показу, в доме малютки заканчивался карантин для маленького мальчика, встречи с которым ждали Андрей и Катя. В ожидании этой встречи и, как более далекой цели, воссоединения с малышом, Андрей не только прошел анализ на установление отцовства, но и оформил передачу немалой спонсорской помощи (включив в дальнейшем этот пункт в статью постоянных расходов фирмы) на счет дома малютки, приютившего в своих стенах его сына. Уже было неважно, что покажет тест - Андрей считал этого мальчика своим ребенком. И он будет жить в семье, получит все необходимое и даже больше. Но в учреждении останутся другие дети, которые, возможно, так никогда и не назовут никого папой и мамой. Государство же финансирует такие дома не особенно щедро.

И вот этот день наступил. Их встречу в полной мере и встречей-то назвать было нельзя. Няня (или воспитательница) держала малыша на руках, а он переводил взгляд своих пока еще серо-голубых глаз с Андрея на Катю и обратно.
- Какой хорошенький, - шепотом произнесла девушка, рассматривая темноволосого мальчугана.
Услышав ее голос, малыш улыбнулся и стал очень похож на Андрея. Катя бросила на своего шефа быстрый взгляд, пытаясь понять, заметил ли он, но встретила только выражение полной растерянности на его лице. Увидев наконец мальчика, чьим отцом он, по словам родившей его женщины, являлся, Андрей не то чтобы испугался, но вдруг понял, что он ничего не знает о младенцах, о том, как себя с ними вести. Он ожидал увидеть совсем не такого мальчика. А чего он, собственно, ожидал, наверно, и сам не знал. Понимал только, что через некоторое время его жизнь перевернется с ног на голову, а изменить что-либо он уже не может. Глядя в широко распахнутые глазки маленького человечка, Андрей понимал, что совершенно не готов стать ему хорошим отцом, но и отказаться от своего решения тоже не мог. Это было бы не по-мужски. И теперь, похоже, ему пора становиться решительным и смелым уже за двоих и не столько ради себя, сколько ради... вот ради него. У него же должно быть имя. Совладав со своей растерянностью, Андрей шагнул к женщине, державшей на руках мальчика, и тихонько сжал крошечную ладошку двумя пальцами.
- Как тебя зовут, малыш?
Выяснилось, что мать назвала его Андреем, но в записке указала, что, при желании усыновить мальчика, его новые родители могут сменить имя ребенку.

Как же просто все казалось еще пару дней назад. Андрей и Катя молча брели к машине, молчали, усаживаясь в нее. Устроившись на привычном месте водителя, Андрей не торопился повернуть ключ в замке зажигания. Каждый думал о своем, но получалось, что об одном и том же. В голове крутилась какая-то мешанина из разрозненных, самых противоречивых мыслей, главными из которых все же были две. С одной стороны, паническая: «Я же не справлюсь!» С другой стороны, что отступить — значит стать предателем.

10

Показ прошел успешно, им даже удалось заключить несколько контрактов по продаже готовой коллекции. Можно было бы вздохнуть свободно (модели от Милко всегда имели успех у покупателей), если бы не качество тканей, из которых коллекция была сшита. В сложившейся ситуации оставалось только крепко сжать кулачки на удачу и ждать результата. В обычное время ожидание могло показаться томительным, но теперь у президента появилось столько неотложных дел, что волнение по поводу продаж как-то само собой отодвинулось на задний план.
С покупкой квартиры дело продвигалось. Пусть и не так быстро, как хотелось, но все же... Андрей уже присмотрел несколько приемлемых вариантов, оставалось выбрать из них наиболее подходящий. А вот с поиском приличной круглосуточной няни все обстояло гораздо сложнее. По понятным причинам, для семейных такая работа не годилась; женщины в возрасте не соглашались из-за ослабшего здоровья или из боязни брать на себя ответственность за такого маленького ребенка. А молодые девушки (в большинстве своем приезжие, не сумевшие поступить в институты вчерашние школьницы) не устраивали Андрея — как им можно было доверить круглосуточное наблюдение за младенцем, если они еще сами не вышли из детского возраста? Время шло, приближался день, когда станут известны результаты теста (в которых Андрей даже не сомневался) и можно будет оформлять усыновление Андрюшки и забирать его из дома малютки, а поиски няни так и не увенчались успехом. Голова шла кругом, мужчина не знал, что ему делать. Оставлять ребенка хоть на один лишний день в казенном учреждении не хотелось, а без няни ему было просто не справиться. Видя, что любимый мужчина день ото дня становится все мрачнее, Катя решила предпринять кое-какие шаги за его спиной. Тому была объективная причина — некоторая неуверенность в успехе того, что она задумала. Но не зря же она была Пушкаревой.
- Андрей Палыч, выслушайте меня, пожалуйста, - в один из вечеров, собираясь домой, Катя остановилась напротив его стола. - Я хочу вам кое-что предложить. Это касается Андрюши.
Глаза девушки горели уже привычным лихорадочным блеском, словно она задумала какую-то авантюру. Страшно было даже представить, что она там такое придумала.
- Что же это? - безо всякой надежды на чудо спросил Андрей.
- Только пообещайте выслушать меня, - присела она на краешек стула, - и не отказывайтесь сразу.
- Звучит угрожающе, - сумел пошутить Андрей, и Катя смутилась.
- Ну что вы... Так вы выслушаете?
- По вашему решительному виду мне кажется, что у меня нет выбора.
Девушка снова смутилась, покрываясь румянцем. Удивительное дело! Неужели еще остались девушки, умеющие смущаться и краснеть?
- Вы смеетесь и совершенно напрасно. Я хотела предложить вам, чтобы Андрюша, когда вы его заберете, пожил немного у нас.
- Что значит «у вас»? - эта девушка обладала невероятной способностью — постоянно удивлять его.
- Ну да, у нас дома. Ну подумайте, не повезете же вы его в пустую квартиру. Как вы там справитесь совсем один? - Андрей молчал. Не потому, что был готов согласиться на ее бредовую идею, а просто потому, что сказать ему было нечего. - Да и я, если честно, когда предлагала свою помощь, совсем не понимала, что делаю.
- Так еще не поздно отказаться, Катя.
Пушкарева тут же вспыхнула до самых кончиков своих косичек.
- Что вы такое говорите? Я же не это имела в виду. Я просто... вы же не можете не понимать, что у меня нет никакого опыта ухода за детьми, особенно за такими маленькими. Да и у вас, как я понимаю, тоже... - после этих слов Катя замолчала, растеряв весь свой запал, и уперлась глазами в стол.
- Тут вы правы.
Она робко посмотрела на него.
- Вот видите. А у меня дома мама и папа. Они помогут в первое время с Андрюшей. Ну, пока вы не найдете для него няню. В моей комнате можно поставить кроватку. А пока я буду на работе, за ним сможет смотреть моя мама.
- А ваши родители, вообще, в курсе вашей безумной затеи? - прервал Андрей ее живописание.
- Конечно, - с вновь вспыхнувшим энтузиазмом принялась Катя уверять его. - Они согласны.
А уж как ей удалось убедить их, знать ему совсем не обязательно.
Пообещав подумать, Андрей тем же вечером решил, что согласится с предложением своей помощницы — выбирать ему, собственно, было не из чего.

16

Сводки по продажам были неутешительными. Милко злорадствовал и постоянно напоминал Андрею о том, что он его «предупреждал и не один раз». Кроме того, устроил скандал из-за манекенщиц — высокооплачиваемых компания в сложившихся обстоятельствах себе позволить не могла, а на других капризное светило не соглашалось. Зловредного гения хотелось стукнуть, но проблемы бы это не решило. Кое-как удалось убедить его хотя бы сократить количество моделей.
От еще больших проблем спасло чудо. То самое, которое так нелицеприятно описывал Малиновский, когда увидел его впервые. Зорькин на самом деле оказался очень толковым финансистом. В тандеме с Пушкаревой они ловко добивались для “Зималетто” совершенно немыслимых скидок и условий оплаты у самых несговорчивых партнеров. К тому же, Николай проявил себя очень предприимчивым и дальновидным. Однажды после обеда его всклокоченная (видимо, от напряженной работы мозга) голова просунулась в кабинет Жданова и попросила аудиенции. Предложение, которое внес Зорькин, совсем не слегка отдавало авантюрой, и если бы оно было высказано только новым финансовым директором, то Андрей вытолкал бы его взашей и, возможно, даже уволил. Но предложение Зорькина поддержала Катя, а ей Андрей верил, как самому себе (если не больше). Идея, несомненно, требовала вложений. И тут Андрей вспомнил о ста тысячах, от которых отказалась его помощница, но которые он взял сам, сказав, что они им в условиях жесткой экономии еще пригодятся. А теперь предстояло пустить их в дело, добровольно передав в руки Николая. Для такой компании, как “Зималетто”, сумма была незначительной и положения спасти никак не могла, но и расстаться с ней просто так, выбросив в воздух, было бы обидно. Потому не без сомнений и опасений Андрей позволил распоряжаться этими деньгами в играх на бирже. И не прогадал. Уже в первую неделю Зорькину удалось увеличить первоначальную сумму в три раза. Правда, до того, как результат стал известен, Андрею пришлось выслушать в свой адрес не одно острое словцо из уст лучшего друга.
- Андрюха, мне не хочется тебя огорчать, но, кажется, отцовство влияет на твои мозги не лучшим образом. Что ты растекаешься перед этой сладкой парочкой?
- Ты это о ком? - принял боевую стойку Андрей, готовый защищаться.
- Я о Пушкаревой и Зорькине. Ты полностью доверил им финансы фирмы. Не боишься, что они нас кинут в один далеко не прекрасный день?
Андрей ничего тогда не ответил. Потому что ему на самом деле было страшно. Доверять Кате — это одно. Но довериться Зорькину все же было рискованно. Кто он такой? Катин друг? Но кто знает, что у него на уме! Может, Катя в нем ошибается.
У Андрея просто камень с души упал, когда Николай, радуясь, как ребенок, показал, насколько возросла сумма, доверенная ему президентом компании. Небольшая настороженность в отношении финансового гения еще оставалась, но Жданов уже был готов согласиться с тем, что Зорькин, как и Катерина, не станет его подводить. Если только его не окрутит какая-нибудь девица. Уже не в первый раз Андрей замечал, какие горячие взгляды посылает их новый финансист в сторону Виктории. Даже осмелился поговорить с неопытным (это было так заметно) молодым человеком и просветить его насчет интересов и чаяний сидящей у него в приемной красоты. Зорькин краснел, заикался, пытался доказать, что у него к Виктории интерес чисто эстетического характера, но скрыть своего волнения и интереса совершенно другого рода ему не удалось.
- Смотрите, Николай. Я вас предупредил. Не растрачивайте себя и свои (и наши) средства попусту.
После этих слов Николай покраснел еще сильнее, но на этот раз не от смущения, а от возмущения.
- Можете не волноваться на этот счет. Ваши деньги останутся в целости и сохранности.
Андрею хотелось в это верить.

17

Няню все же удалось найти. Из всех просмотренных претенденток Андрей остановил свой выбор на девушке, закончившей медицинское училище, но не сумевшей найти работы. Звали ее Валентина. Своего жилья в столице у нее не было, поэтому работа круглосуточной няней с предоставлением спального места и питания девушку вполне устраивала. В ее распоряжение была отдана просторная комната, где она могла отдохнуть в свой выходной день. Предполагалось, что в остальное время спать няня должна в детской, чтобы мальчик не оставался один.
И вот в один из дней, холодный и снежный, Андрюшку привезли домой. Пушкаревы, конечно, и тут не остались безучастными — помогали с переездом, хлопотали напоследок вокруг малыша, женщины незаметно утирали слезы, подполковник бодрился, но и в его глазах была заметна печаль. Катя предлагала Валентине свою помощь на первых порах, но та, смеясь, отказалась.
- Что вы, у меня на руках двое младших братьев и сестра выросли. Я потому медсестрой и решила стать, что они болели часто, уколы им нужны были, а ставить некому. Вот и подумала: пойду в медицину, чтобы со своими детками легче было.
Андрей тоже стал убеждать, что он и так уже достаточно злоупотребил добротой и гостеприимством Пушкаревых.
Вот и остались они снова втроем. Молчали, избегая смотреть друг на друга. Хоть и недолго совсем пожил у них младший Жданов, а они все же успели привыкнуть к присутствию маленького человечка, постоянно требующего к себе внимания и нуждающегося в заботе. В доме после его переезда стало настолько тихо и пусто, что Пушкаревы чувствовали себя осиротевшими. Попытки главы семейства завести какой-нибудь непринужденный разговор не имели успеха, и все снова погружались в собственные мысли и тягостное молчание. У Елены Александровны глаза были на мокром месте, а Катерина вообще закрылась в своей комнате и не выходила из нее — как предполагали родители, плакала. А она не просто плакала, а заливалась слезами, прижав к себе случайно забытого маленького лягушонка, с которым Андрюша любил спать после того, как вместе с ним искупается. Первой мыслью, когда увидела его лежащим на стуле, было: отвезти сразу же к Ждановым, но одернула себя — вдруг и эта игрушка окажется там совсем ненужной и неуместной, как и предложенная недавно помощь Кати. Вот и ревела, уткнувшись в подушку и заглушая рыдания, чтобы не волновать родителей еще больше. Спать пошла непривычно рано, но долго не могла уснуть — одолевали мысли о том, как там Андрюшка, хорошо ли ему с новой няней. Утром, едва вздремнув, быстро собралась и поехала в “Зималетто” - причин оставаться дома до обеда больше не было, пришла пора снова серьезно заняться работой.

18

Когда в кабинете послышались шаги Жданова, Катя вышла из каморки, чтобы шеф знал, что она уже здесь и готова слушать его распоряжения. Андрей вошел, и у девушки упало сердце - выглядел ее начальник далеко не лучшим образом.
- Что-то с Андрюшей? - мгновенно забыв про дела, спросила она.
- Да не волнуйтесь так, Катенька. Все в порядке. Привыкнет, - как-то обреченно произнес Андрей.
- Он плохо спал?
- Вы же помните, как было, когда мы его только забрали. Привыкнет, - снова повторил он.
Два взаимоисключающих желания боролись в его душе. Хотелось одновременно и поделиться с Катей, и не волновать ее понапрасну. Девушка, видимо, поняла, что Андрей не собирается раскрывать перед ней душу и рассказывать о том, как они там обживаются, и отступила. Только вынесла из своей каморки и отдала Андрею забытую игрушку.
- Вот, возьмите. Андрюша очень любит с ним купаться, а потом — засыпать.

День, когда он наконец смог привезти собственного сына домой, прошел еще более суетливо, чем тот, когда они с Катей забирали Андрюшку из дома малютки. Он очень спешил с поисками приличной няни для малыша и думал, что освобождает Пушкаревых от обузы, которой мог стать для них чужой ребенок, но они выглядели так, словно он лишал их чего-то очень важного и необходимого, чего-то очень дорогого. Когда Валентина отказалась от Катиной помощи, он с облегчением вздохнул. Ему было стыдно перед своей помощницей за то, что она оказалась втянутой в решение его личных проблем, и не хотелось больше обременять ее. Но Катерина, судя по ее виду, как и ее родители, никакого облегчения не испытывала, и это приводило Андрея в замешательство.
Как только все Пушкаревы скрылись за дверью, Андрюша скривил губки и разревелся. У Жданова старшего тут же возникло паническое желание бежать за Катериной и просить ее вернуться обратно, но он сдержался, решил: хватит уже эксплуатировать девушку по поводу и без повода. Валентина унесла ребенка в детскую и уже там пыталась успокоить его, но малыш все плакал, лопотал что-то на своем «птичьем» языке и постоянно тянул ручки в сторону двери, которая разделила его с теми, к кому он уже начал привыкать. С горем пополам успокоили ребенка уже к вечеру, но и во сне он продолжал всхлипывать и хмурить бровки. Ночь прошла беспокойно — Андрюша часто просыпался, плакал, а когда няня пыталась укачать его на руках, выгибался, словно хотел вырваться от нее. Несколько раз Андрей сам брался успокоить сына, но тот лишь ненадолго замолкал, погружаясь в сон, и снова просыпался и требовал чего-то. Так всю ночь и провели с няней, как неваляшки.
Конечно, Андрей не выспался. И теперь плохо соображающий и взъерошенный стоял перед своей помощницей, держал в руках маленького зеленого лягушонка и будто не понимал, откуда он, зачем и что теперь с ним делать.
- Спасибо вам, Катя. За все спасибо. Я даже не знаю, как бы я без вас справился.
Катя поняла, что он продолжает говорить не о работе.
- Ну что вы, не стоит. Мне было приятно помочь вам. Андрей Палыч... - ее голос вдруг зазвучал тихо и смущенно, - а можно я буду иногда навещать Андрюшу? Или брать его к нам? Мама и папа тоже успели полюбить его.
Разве можно сказать «нет» человеку, который готов прийти на помощь даже тогда, когда от тебя все отвернулись? Особенно, если говорить этого и не хочется.
- Конечно, Катя. Мы с Андрюшкой будем вам очень рады, - слова звучали очень искренне (даже глаза повеселели). Просьба Кати подняла ему настроение, хотя он и сам себе не ответил бы, с чего это вдруг...

19

После трех бессонных ночей Андрей уснул прямо за рабочим столом. Проснулся от шепота женсовета и, еще не осознав факта своего пробуждения, ужаснулся: ну не настолько он пылал любовью к неугомонным секретаршам, чтобы они начали ему сниться.
- Бедненький, совсем вымотался, - шептала сердобольная Танечка Пончева.
- Вот что значит растить ребенка без матери, - посочувствовала начальнику Светлана.
- Надо над нашими Андрюшами шефство взять, - внесла предложение Амура.
- И правда, - Шурочка ее тут же поддержала. - А то что там эта нянька понимает? Вон до чего Андрей Палыча довела. За что он ей только платит?
- Вот интересно, она хоть умеет за детьми смотреть? Проследить бы за ней, - почему-то сразу озаботилась Тропинкина.
- Ага, по очереди на карнизе висеть будем. Или все вместе пойдем, чтобы было кому ловить ту, которая с него свалится? Ты как придумаешь, Машка, - попыталась удержать в узде бурную фантазию подруги более сдержанная Света.
- А что, я дело говорю. Можно в доме скрытых камер наставить. Я вот в одной передаче видела... - увлеклась было Мария, но девчата не дали ей продолжить.
Слушая их диалог, Андрей, к своему облегчению, понял, что девушки ему не снятся.
Но все-таки осведомленность женсовета поражала — они уже успели узнать о наличии в его доме не только ребенка, но и няни! Тут послышались шаги Пушкаревой, приближающиеся почему-то из приемной, а не с той стороны, откуда можно было их ждать. Все еще не открывая глаз, Жданов удивился: когда это он успел так хорошо изучить шаги своей помощницы, что даже с закрытыми глазами узнает их?
- Девочки, что вы тут делаете? - Катин голос тоже звучал приглушенно, из чего следовало, что она уже успела полюбоваться на спящего шефа. Просыпаться в присутствии такого количества женщин было более чем неловко, и Жданов продолжил «спать». - Идите на свои места, а то Андрея Палыча разбудите, - Катюшина помощь, как всегда, оказалась кстати.
Женщины еще что-то попытались возразить, но Катерина решительно (откуда что взялось?) выпроводила подруг из кабинета и закрыла за ними дверь. Присутствие Кати рядом в течение всего рабочего дня непонятным образом делало его более спокойным и уверенным в себе. Эта девушка, внешность которой давно перестала казаться (да впрочем, никогда и не казалась) ему отталкивающей, действовала на него лучше любого успокоительного. В ее присутствии он, с одной стороны, казался себе очень сильным и мужественным (настоящим мужчиной), а с другой стороны — мог позволить себе расслабиться и быть самими собой, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта.
А потом Андрей почувствовал на своей щеке легкое, как дуновение ветерка, прикосновение ее тонких пальцев. Длилось это недолго, о чем он тут же и пожалел. Рука Кати была теплой и оставила после себя приятное ощущение умиротворенности и... нежности? Пусть бы еще раз так сделала. Но нет, ее торопливые, он бы даже сказал испуганные, шаги уже слышались в каморке. Андрей потер глаза, окончательно сбрасывая с себя сон, нацепил на нос очки и выпрямился в своем кресле. Что там секретарши говорили про няню? Может, правда стоит проследить за ней? Хотя, на его взгляд, Валентина выглядела очень надежной и уверенной в вопросах обращения с маленькими детьми. Но ведь с Андрюшкой она почему-то не справляется. А днем, когда его нет, как они ладят? И ладят ли?
После работы Катерина засобиралась навестить Андрюшу. Ее глаза осветились такой неподдельной радостью, когда Андрей не стал противиться ее желанию.
Впрочем, радость от встречи оказалась взаимной. Как только его сын увидел Катю, он издал такой пронзительный визг и с такой силой рванулся из рук своей няни, что та его чуть не выронила. После первых восторгов, мальчик быстро успокоился и начал что-то рассказывать Кате на своем, пока только ему понятном, языке. У Кати на руках Андрюшка был более чем покладистым и довольным. Он уже пытался самостоятельно сидеть и, спустя некоторое время, обложенный со всех сторон подушками, с удовольствием играл со своей гостьей, внимательно прислушиваясь к ее голосу. Валентину неожиданно появившаяся возможность передышки радовала недолго. Видя, как спокойно ведет себя малыш с Катериной, насколько он доволен и счастлив, она, хоть и улыбалась старательно, но было заметно, что испытывала досаду и что-то сродни ревности по отношению к невзрачной помощнице хозяина. Андрей же, наблюдая за Катей и Андрюшкой, с зарождающейся тревогой понимал, что между этими двумя уже возникло необъяснимое и сильное притяжение. Неужели такое возможно? И как это может отразиться на дальнейшей жизни мальчика, если вдруг у его папы появится женщина? Что можно сделать, чтобы он вот так же безоговорочно принял ту, другую, женщину? Заодно Андрей вспомнил о недоверии, высказанном женсоветом в адрес Валентины. Может, дело просто в неподходящей няне?
А Катя, развлекая мальчика, с грустью думала о том, что больше никогда не придет сюда. Просто не осмелится. Она прекрасно понимала, что рано или поздно в этом доме появится хозяйка: ведь когда-то же Андрей женится, и у него будет жена, а у его сынишки — мама. Вряд ли она будет рада видеть здесь постороннюю девушку, которая не приходится им родственницей. Значит Андрюша должен забыть ее, Катю. И возможным это станет только в том случае, если они с малышом не будут видеться.
Провожая Катю домой, Андрей заметил, что в глазах ее стоят слезы. Вот только причины их появления она объяснить не пожелала.

20

Уже больше двух недель в квартире Пушкаревых царила тишина, от которой они все успели отвыкнуть. Надо же, как быстро маленький человечек, неожиданно появившийся в квартире, изменил привычный уклад их жизни. И как сложно оказалось вернуться в привычную рутину неспешно и безмятежно текущих дней. Без Андрюши в доме стало пусто и грустно. Даже бывший вояка проникся к мальчику неподдельной любовью и теперь все чаще вздыхал, думая о чем-то своем, стариковском. Катя, вдруг повеселевшая, вскоре снова загрустила. Про маленького Жданова ничего не рассказывала, а родители не решались спрашивать о нем.
- Пора тебя замуж выдать, Катерина, - огорошил как-то за ужином Валерий Сергеевич дочь, которая от этих слов чуть не захлебнулась чаем, - а то мы с матерью так и не успеем внуков понянчить.
- Валера, что ты говоришь? - шикнула на него не менее дочери удивленная жена.
- А что я такого говорю? Выросла уже дочка.
- Пап, а жениха я в шкафу найду? Я же не бываю нигде.
- Ну, а на работе твоей... неужели нет приличных мужчин?
Есть, папа, и приличные, и симпатичные. Да только все они не про мою честь.
- Ну почему же, есть, конечно. Только... они мне не нравятся, - выкрутилась Катерина.
А если кто и нравится, то он меня не замечает.
- Ну ты еще больше носом-то покрути — так в девках и останешься, - выговаривал дочери подполковник, уверенный в неотразимости собственного единственного чада.
Разговор Кате все больше не нравился, и она заерзала на стуле.
- Что ты пристал к Катюше? Успеет она еще замуж, - заступилась Елена Александровна за дочку, видя ее недовольство.
- Успеет, - передразнил жену Пушкарев. - Вечно вы мне рот затыкаете, - и замолчал, снова вздохнув.

После того, как Катя побывала в гостях у Ждановых, она заметно притихла и на работе. Старалась лишний раз не попадаться Андрею Палычу на глаза, ничего не спрашивала у него об Андрюше, что было даже странно. Сам он не лез к ней со своими новостями и проблемами, считая, что девушка и так уже проявила добрую волю и достаточно помогла им с сыном — зачем еще больше вмешивать ее в свою жизнь. Хотя ему очень хотелось поделиться с Катей. Например, тем, что Андрюшка научился сам сидеть. Андрею казалось, что ей безумно интересно все, что касается малыша. Но она молчала, думая, что Ждановы больше не нуждаются в ее помощи, и выполняя данное самой себе обещание не вмешиваться в их жизнь, дать малышу время отвыкнуть от нее и постараться самой забыть его. Да и навязчивой быть не хотела. Только однажды ее глаза радостно блеснули, когда Жданов предложил ей повидать Андрюшу, сказав при этом, что мальчик наверняка соскучился. Но радость в глазах тут же сменилась печалью, и Катя, сославшись на неотложные дела, отказалась от возможной встречи. Андрею стало даже немного обидно. Вот так, значит? С глаз долой - из сердца вон?

А у Ждановых в самом деле произошли большие перемены. Андрюшка постепенно привыкал к своему новому дому, все чаще улыбался, реже капризничал без видимой причины. Правда, к собственной няне продолжал относиться настороженно, словно ждал чего-то (или кого-то).
В один из дней к ним напросился Малиновский.
- Пригласи, что ли, меня к вам с Андрей Андреичем в гости, раз уж ты со мной никуда не ходишь, - движимый, скорее, любопытством, чем обидой, попросил Андрея лучший друг.
Ну не отказывать же ему. Через полчаса их пребывания в доме Ждановых Андрей уже пожалел, что привел Романа. Тот не столько знакомился с маленьким Андреем, сколько бессовестно пялился на Валентину.
- Палыч, ты заболел? У тебя под носом такой экземпляр живет, а ты и глазом не ведешь. Андрюха, это ненормально.
- Малина, остынь. Это няня моего сына.
- Ну и что? Одно другому не мешает. Я понимаю, если бы ты был хотя бы женат. Но ты же свободен, Андрюха. Я бы на твоем месте...
- А ты действительно хочешь на мое место? - весело усмехнулся Андрей, посмотрев на Малиновского.
- Ну, не то чтобы... - сообразил Роман, что сморозил, и пошел на попятный. - Но ведь если у тебя каждый день перед носом проплывают такие формы, разве можно оставаться к ним равнодушным?! - вытаращив глаза, продолжал проповедовать Малина.
- Роман, хорош! - остановил его восторженные вопли хозяин дома. - Я тебя вообще-то привел с сыном познакомиться, а ты, похоже, его даже не заметил.
- Почему это? Заметил. Похож на тебя, - лаконично отчитался друг. - Но ты же знаешь, что младенцы меня пока не интересуют ни в каком виде. Ну не созрел я еще до этого. Я и тебя-то не понимаю, как ты вдруг...
- Так, стоп! Закрыли тему! Сын у меня уже есть? Есть. И поздно думать о том, созрел я для этого или нет.
Уходил Малиновский все еще завороженный неземной красотой Валентины. Даже пытался просить у Андрея разрешения приударить за ней, если Андрей сам этого делать не собирается, но перед его носом возник увесистый кулак друга.
- Только посмей!
- Ты как собака на сене, ей-богу, - покачал Роман головой, но больше убеждать и спорить не стал.

26

Вот уже третий день Катя жила в доме своих любимых мужчин. Временно, конечно. До появления новой няни у Андрюшки. Но даже ее временный переезд без трудностей не обошелся. Когда они с Андреем решили, что таскать ребенка туда-сюда не рационально и проще Кате некоторое время пожить у них, чем снова обустраивать в ее комнате место для младенца, подполковник страшно возмущался.
- Где это видано, чтобы девица жила в доме с неженатым мужчиной практически наедине?! Катерина, когда ты успела всякий стыд потерять?
Кто бы только знал, чего им стоило убедить Валерия Сергеевича в Катиной безопасности и неприкосновенности, пока она будет находиться в доме Андрея!
Как только Андрей увидел Катю на пороге своей квартиры в тот ужасный вечер, у него будто гора с плеч свалилась. Именно в тот момент он осознал, что значит это выражение — стало вдруг так легко, даже несмотря на безостановочно льющиеся из глаз малыша слезы. Но помощь уже подоспела, и это казалось тогда самым важным. Катя не теряла даром времени — забрала у мужчины мальчика и, как принято у них, у женщин, начала с ним разговаривать, занимаясь попутно другими делами.
- И что же такое страшное у нас произошло? Почему мы плачем? Кто обидел нашего Андрюшу? Сейчас мы искупаемся, попьем молочка и спать пойдем. Правда? А утром будем довольные и веселые, - малыш смотрел на нее заплаканными глазенками, но уже не ревел. - Андрей Палыч, приготовьте, пожалуйста, ванночку, - без перехода обратилась Катя к Жданову.
- Что? - не сразу понял он, что обращаются к нему, видимо, тоже убаюканный спокойным голосом девушки. Он никогда не понимал, почему женщины вечно болтают какую-то чепуху, держа ребенка на руках — дети ведь все равно не понимают, что им говорят. Оказалось, что неважно, понимают или нет, зато успокаиваются, слыша тихий, спокойный голос.
- Ванночку приготовьте, пожалуйста, для Андрюши, - повторила Катя. - И воды налейте. Поздно уже, малыш спать хочет.
Когда они совместно с Катей помыли и одели Андрюшу, он уже почти спал. Катя отнесла его в детскую и уложила в кроватку. Сама присела рядышком, чтобы напоить мальчика молоком. Сосал он его уже с закрытыми глазами. Кате то и дело приходилось шевелить бутылочку, чтобы малыш не засыпал. А Андрея так разморило, что он, недолго полюбовавшись идиллией, царившей в детской, вернулся в гостиную и присел на диван, откинув голову на спинку. Через некоторое время вошедшая в комнату Катя застала мужчину спящим.
Как ни хотелось ей тревожить Андрея, но нужно было постелить для себя постель, а где взять чистое белье, она, разумеется, не знала. Да и Андрею стоило перебраться в спальню и устроиться удобнее, чтобы к утру не затекли мышцы шеи. Уснул он крепко (видимо, сказался пережитый стресс), Катя никак не могла его добудиться. Тогда решила просто посидеть рядом. Когда ей еще удастся вот так свободно смотреть на любимого, не боясь быть застигнутой врасплох? Она смотрела, как он во сне хмурится, и ей хотелось разгладить появившиеся у него на лбу морщинки.
- Бедненький. Переволновался сегодня, - не удержалась Катя и провела пальчиком по складкам между бровями, а потом аккуратно погладила Андрея по щеке тыльной стороной ладони. - Не бойтесь, Андрей Палыч, я вас не брошу. Я вас люблю, - ее пальчик замер недалеко от губ мужчины, но прикоснуться к ним Катя так и не посмела. А в следующую секунду стремительно отскочила, потому что Андрей зашевелился.
- Что-то случилось? - протирая глаза, спросил он.
- Нет, все хорошо. Я только хотела узнать, где мне взять чистую постель.
Андрей показал ей шкаф, где хранилось белье. Отдавая ей стопку с постельными принадлежностями, перехватил тонкие пальчики и посмотрел ей в глаза.
- Катя, я не стану сегодня говорить вам спасибо. Этого слишком мало. Я хочу попросить у вас прощения за то, что свалился на вас со всеми своими проблемами. Простите ли вы меня?
Катя не знала, куда деться от смущения. От прикосновения его рук она забыла, как дышать. Что он там спрашивает? Прощения просит? Да для нее просто находиться рядом с ними, двумя Андрюшами, уже счастье!
- Ну что вы, Андрей Палыч, - залепетала она, - я всегда рада помочь вам с Андрюшей. И вам совершенно не за что извиняться.
- Катенька, вы святая, - Андрей откинул мешающие им пододеяльник, простыню и наволочку на кровать и по очереди поцеловал взятые в плен маленькие ручки, наблюдая, как на лице девушки проступает яркий румянец. - Какое счастье, что вы есть, - он тепло улыбнулся и отпустил ее руки, чтобы больше не смущать.
Когда он вышел из комнаты, Катя какое-то время так и продолжала стоять, переживая свои ощущения. Он целовал ее руки! Могла ли она еще вчера мечтать о таком? Конечно, это совсем не те поцелуи, которые он может дарить женщине, но все же... Как приятны ей прикосновения его губ, его ласковые взгляды, его внимание. А здесь, в его доме, так легко представить себе невозможное: что он любит ее и она его жена, и что Андрюшка — их ребенок.
Андрей, зайдя в свою спальню, тоже не сразу бросился на кровать. Да и когда улегся, то не мог сразу уснуть. Мысли крутились вокруг Кати Пушкаревой. Во сне ли ему привиделось, что она призналась ему в любви, или это было на самом деле? Не спросишь же. Да и зачем? Нужна ли ему ее любовь? Если представить, что она его любит, то становится тепло, но ему-то ей нечем ответить. Да, она чудесная — отзывчивая, каких сейчас мало, нетребовательная, добрая, интересная. Рядом с ней спокойно, с ней можно говорить о чем угодно (во время редких совместных прогулок в парке он в этом убедился). Андрей стал часто думать о Кате в последнее время. Все чаще ловил себя на том, что ему не хватает тепла ее улыбки, открытости взгляда, смущенного дрожания ресниц, всегда верно и к месту сказанных ею слов. Но ведь это совсем не то, чего она заслуживает. Это не любовь. Андрею вдруг стало жаль, что он не может полюбить Катю. Слишком уж они разные.
Правда, это не мешало ему присматриваться к девушке все время, что она жила у него, и отмечать про себя, что ему приятно смотреть на нее — как она склоняет голову над Андрюшкой (удивительно, ведь он не ее сын, а она ведет себя так, будто сама выносила и родила его); как заправляет упрямую прядку волос, постоянно выбивающуюся из прически; как она красиво улыбается, как светятся ее глаза, когда она радуется чему-то. У него, оказывается, накопилось очень много маленьких знаний о Кате, и все они согревали, когда он вдруг, в ее отсутствие, доставал их из своей шкатулки-памяти.
Пока не нашли новую няньку, приходилось обходиться своими силами: то Андрей посидит с сыном, а Катя едет в “Зималетто”, то наоборот, а если в компании было необходимо присутствие их обоих, то просили и Раису Николаевну за Андрюшкой присмотреть. Катя предлагала обратиться за помощью к своим родителям, убеждала Андрея, что они будут только рады помочь, но он счел, что это будет неудобно: он и так уже доставил им немало хлопот.
В тот день Катя осталась с Андрюшей одна. Андрей уехал в “Зималетто”, Раиса Николаевна ушла в магазин за продуктами. Когда в дверь позвонили, девушка оставила мальчика качаться в прыгунках, пристроенных в дверном проеме детской, а сам пошла открывать. И никак не ожидала, что за дверью может стоять мать Андрея...

27

По приезде в Москву Маргарита Жданова поехала к сыну одна и в разгар рабочего дня. На то у нее была веская, как сама она полагала, причина. Ей было важно застать нанятую Андреем няню врасплох и серьезно, без свидетелей, поговорить с ней. Если потребуется, то и поставить на место. И даже не представляла, какой сюрприз ждал ее саму. Считая себя хозяйкой положения, женщина никак не ожидала встретить в квартире Андрея постороннего человека, а тем более, что этим посторонним человеком окажется Катя Пушкарева. Не ожидала настолько, что забылась и совершенно неприлично вытаращилась на девушку, открывшую ей дверь. Потом все-таки вспомнила о своем достоинстве и вернула лицу обычное надменное выражение.
- Здравствуйте, Катя, - царственно переступив порог, поздоровалась она и оттеснила еще не научившуюся так быстро приходить в себя Катерину вглубь квартиры. - Позвольте спросить, что вы делаете в квартире моего сына?
Маргарита вдруг вспомнила разговор с несостоявшейся невесткой и свое намерение присмотреться повнимательнее к этой странной, нелепой девочке, работающей у ее сына помощницей. Но за всеми волнениями, которые посыпались на нее с неожиданным появлением внука, совершенно забыла об этом. А вот теперь раскаивалась. Неужели Кирюша была права, и эта нахалка пытается войти в их семью?
- Маргарита Рудольфовна, здравствуйте, - наконец смогла выговорить Катя.
- Так что? Как вы здесь оказались? Где Андрей? - продолжила допрос Маргарита, проходя по квартире и осматриваясь, про себя отмечая достоинства и недостатки выбранного сыном жилья. - И где няня моего внука? - требовательно спросила она, увидев малыша, довольно пружинящего в прыгунках.
- Понимаете, няня... она сбежала, и Андрюшу не с кем было оставить, - начала робко оправдываться Катя, сбитая с толку тоном Ждановой.
- А вы здесь при чем? - не давая девушке опомниться, снова пригвоздила ее та бесцеремонным вопросом.
- Андрей Палыч попросил меня... я не могла отказать ему.
- Вы что же, решили переквалифицироваться из экономиста в няню? - насмешливо прищурилась Маргарита
- Нет, что вы. Конечно, нет. Просто Андрюша... он такой славный. И я всегда готова помочь, если надо, - Катя с нежной улыбкой посмотрела на мальчика, который оживился, увидев перед собой сразу двух зрителей, и теперь дрыгал ножками особенно энергично.
- Мне, безусловно, приятно ваше участие в судьбе этого малыша, - ничуть не смягчили Маргариту слова Кати, - но, я думаю, вам не стоит быть настолько безвольной и позволять Андрею использовать вас в личных интересах. У вас и без того, насколько я понимаю, работы хватает.
- Но...
- Деточка, вы же не бессловесное существо. Нужно уметь иногда и «нет» говорить. А где Андрей? - снова спросила она без перехода.
- Он на работе, - упавшим голосом ответила Катя. - Мы с ним по очереди с Андрюшей сидим.
- По очереди? Вы что же, и живете здесь? - глаза Марго снова округлились.
- Это только на время. Пока найдут новую няню для Андрюши, - пролепетала Катя, готовая расплакаться от несправедливых упреков и укора, так и сквозившего во взгляде и тоне Ждановой.
- Даже не сомневайтесь, это произойдет очень скоро. Для этого я, собственно, и приехала.
В словах Ждановой явно слышался обидный намек, словно девушка одним своим присутствием наносила несмываемое оскорбление всем членам ее семьи. Тут, к счастью, вернулась из магазина Раиса Николаевна, и Маргарита переключилась на нее, а потом и вовсе ушла. Как поняла Катя, в “Зималетто”.

28

Последние дни выдались на редкость суматошными. На работе Андрею постоянно не хватало Кати, а поиски няни для сынишки все еще не давали результата. Первый его опыт оказался неудачным, и теперь Андрей особенно осторожничал. И, наверно, впервые за много лет с огромным нетерпением ждал приезда родителей, чтобы мама наконец взяла под свой контроль этот животрепещущий вопрос. Конечно, Катя в няньках у Андрюши — о таком можно было только мечтать. Ей он спокойно мог доверить собственного сына. Но не слишком ли шикарно заставлять дипломированного экономиста так бездарно растрачивать свое время?
Приходу отца он обрадовался. Хотя и понимал, что тот будет интересоваться делами, а они пока не были настолько блестящими, как хотелось бы. В Лондоне, говоря об успехах компании, Андрей несколько приукрашивал картину, но на душе было муторно оттого, что приходится что-то недоговаривать отцу — как-никак тот создавал “Зималетто” и имел полное право и волноваться за фирму, и знать правду о состоянии дел. Конечно, было страшно и волнительно, как отец воспримет эту правду, сумеет ли понять, что не легкомыслие сына и не его авантюрный характер привели к тому, что в компании возникли некоторые проблемы. Да и решаемы они. С опаской начал Андрей знакомить отца-основателя с реальным положением дел в “Зималетто”. Рассказал об изначальной ошибке в своем плане, о новой смете и как он, на свой страх и риск, снизил расходы на производство, из-за чего и пришлось покупать более дешевые ткани. Рассказал о провале коллекции и своей панике из-за того, что уже не видел благоприятного выхода для фирмы. О чувстве сожаления и раскаяния — что не справился с управлением такой махиной и развалил дело двух семей. Рассказал даже об отступных, предложенных Краевичем Кате и не взятых ею и о том, как с их помощью Катин друг, Николай Зорькин, заработал на бирже приличную сумму денег, которые практически и выручили их. Рассказал о новом антикризисном плане развития компании, составленном их дружной командой. Ничего не утаил. По всему выходило, что президент из него получился неплохой — компания под его руководством не просто уверенно держалась на плаву, но и в скором времени обещала громко заявить о себе. Правда, до наступления этого счастливого момента еще требовалось вложить немало сил и средств.
Старший Жданов слушал, не перебивая. Сначала хмурился, готовый разразиться гневными словами в адрес излишне самоуверенного и недальновидного отпрыска, затем на его лице появилась заинтересованность, а к концу повествования Андрей сумел разглядеть в его глазах даже признаки одобрения. Ах, как отрадно ему было видеть это! Ведь не верил отец в него и видеть у руля своего любимого детища не хотел — даже голосовал за Воропаева. А теперь вдруг поверил? Это было и странно, и приятно одновременно. Павел неожиданно для себя увидел перед собой не мальчишку, рискового и безрассудного, а смелого и предприимчивого бизнесмена, способного (да, черт возьми, способного!) вывести компанию на совершенно новый уровень. А то, что в начале своего пути споткнулся и допустил ошибку, так кто не ошибался в жизни? Разве что тот, кто ничего не делал.
- Ну что же. Я рад, что ты нашел в себе силы признаться в своих просчетах. Теперь я вижу, что ты действительно повзрослел и свое место занимаешь по праву, - всегда скупой на похвалу, но справедливый Павел Олегович не мог не отметить явный рост Андрея. - Говоришь, наш новый финансист просто гений? Надо бы мне с ним познакомиться. И что... он до сих пор на испытательном сроке?
- Да, собственно, его испытательный срок уже закончился. Сразу после нового года я распорядился подготовить приказ о назначении Николая Антоновича на должность финансового директора. Наверно, стоило сделать это раньше, но... закрутился, - с запоздалым сожалением покаялся ныне действующий глава фирмы.
- А вот это нехорошо, Андрей. По-человечески понять тебя, конечно, можно, вот только... в силу своей должности, ты обязан удерживать в памяти такие вещи. Руководитель всегда должен помнить о своих обязательствах перед подчиненными. Тогда и подчиненные будут более ответственно относиться к своей работе. Но в целом я доволен тобой, сын. Доволен работой твоей команды. Кстати, я что-то не видел Катю. У нее все в порядке?
В этот момент дверь кабинета открылась, и вошла Маргарита. После приветствий и объятий, которыми обменялись мать с сыном, Павел вернулся к разговору о Катерине.
- Так что там с Катей?
- Он еще не успел тебе сказать, что его незаменимая помощница теперь у него живет? В няньках, - вступила в разговор Маргарита, и по ее голосу было хорошо заметно, насколько она недовольна этим обстоятельством.
- Ма, а ты откуда знаешь? - удивленно протянул Андрей.
- Да уж знаю. Побывала у тебя.
- Инспекцию устроить решила? -улыбнулся сын.
- Да нет. Хотела повидать одну няньку, пришла, а там совсем другая, - она укоризненно покачала головой. - Мальчик мой, я тебя не понимаю. Эта девочка не прислуга тебе, чтобы ты бросал ее туда, где у тебя рук не хватает.
- В самом деле, сын. Разве у Кати нет своей работы? - поразился такой новости и Павел.
- Мам, пап, вы совсем не так поняли. Катя просто вызвалась мне помочь, пока я няню Андрюше не найду.
- Но она живет у вас! - снова обвиняющим голосом воскликнула Марго.
- Мамуль, ты же знаешь, как я сплю. Меня ведь пушкой не разбудишь. А если Андрюшка ночью проснется? - выкрутился Андрей. - Да и Катя не всегда с ним. Хотя она, конечно, такая умница. Как ей удается все успевать — и работать, и с Андрюшей возиться — ума не приложу.
- А ты и пользуешься этим, да? - пристыдила его Маргарита.
- Ма, мне и самому стыдно перед Катей. Ну не к кому мне больше было обратиться. Правда. Вы вот приехали, и теперь я спокоен. И Кате больше не придется сидеть с Андрюшкой. Ты же поможешь мне с няней?
- А ты сомневался? Конечно, помогу. Собственно, няню я уже нашла. Но она сможет приступить к работе только завтра. Ее пока нет в городе.
- Спасибо тебе, мамуля. Что бы я без тебя делал! - кинулся Андрей к Маргарите и поцеловал по очереди обе ее руки.
- Андрей, прекрати, - прервала мать поток его благодарностей, чувствуя неловкость. - Вы же мне не чужие. Как я могу оставаться в стороне.
Все трое предпочли не вспоминать о том недавнем времени, когда Марго совершенно не горела желанием принимать участие в воспитании мальчика.

29

Еще не успела закрыться дверь за родителями, а Андрей уже набирал свой домашний номер. Как там Кате удалось пережить вторжение Маргариты? А в том, что появление матери в его квартире напоминало скорее вторжение, чем визит вежливости, он был уверен. Как и следовало ожидать, Катя жаловаться не стала, только печально спросила:
- Андрей Палыч, а мне уже сегодня домой собираться?
- Вам так не терпится сбежать от нас? - спросил Андрей и застыл в ожидании ответа. Ему страстно, до звона в ушах, захотелось, чтобы Катя сказала «нет».
- Ну что вы, нет, - будто прочла она его мысли. - Просто... хотела знать заранее.
- Тогда сегодня мы вас еще никуда не отпустим, - заметно повеселел он. - Новая няня приступит к работе только завтра.
После короткого разговора с Катей настроение скакнуло вверх, и остаток рабочего дня прошел замечательно — Андрей достаточно продуктивно потрудился и почти не устал при этом. А ближе к вечеру позвонила она сама, и, даже не слыша новостей, по ее взволнованному дыханию можно было догадаться, что случилось что-то нехорошее. Как только Жданов узнал причину волнения своей помощницы, не медля ни минуты оставил офис и поехал домой, на ходу вызывая Семена Марковича.
У Андрюшки поднялась температура. Приехавший вскоре доктор послушал мальчика, но ничего серьезного не обнаружил. Тем не менее наказал внимательно следить за температурой: у младенцев она может подскочить почти мгновенно. Рассказал и показал, как ставить жаропонижающие свечи, а уходя, предположил, что это может быть реакция на зубки, которым пришла пора прорезаться. Порекомендовал приобрести специальную мазь для десен, которая уменьшает зуд.
- К сожалению, у меня ее нет, но утром вы сможете ее купить в аптеке. Если что, звоните... в любое время. Не стесняйтесь. У таких маленьких детей болезнь прогрессирует очень быстро, и малыша легко потерять.
Мальчик капризничал, его ничто не радовало, а Катя с Андреем сходили с ума, не зная, чем помочь ребенку. После приема лекарства температура падала, но вскоре снова начинала расти. На руках малыш немного успокаивался, даже засыпал, но стоило его положить в кроватку, как он тут же просыпался и снова начинал плакать. У Кати от вида страданий маленького Андрюши на глаза тоже наворачивались слезы. Андрей несколько раз пытался отправить ее отдыхать, видя, что девушка уже почти без сил, но она отказывалась и в очередной раз сменяла не менее уставшего Андрея, забирая у него мальчика. Только ближе к утру, видимо, совершенно вымотавшись, Андрюша наконец уснул. Уложив малыша в кроватку, Катя застыла в напряженном ожидании, что он вот-вот откроет глазки, не ощущая убаюкивающего покачивания. Видя, что мальчик продолжает спать, девушка не смогла сдержать вздоха облегчения, разогнула затекшую спину и тут же покачнулась. Наверно, упала бы, если б рядом в этот миг не оказался Андрей и не подхватил ее. Крепкие, сильные руки прижали ее к мужскому телу. Сопротивляться им у Кати не было сил, и она опустила голову на широкую грудь любимого начальника, не без удовольствия подчиняясь мягкому напору. В том месте, куда легла голова девушки, Андрей вдруг ощутил приятное тепло, будто после долгой заморозки что-то стало оттаивать в груди. Это ощущение захотелось продлить. Андрей опустил одну руку на поясницу девушки, а вторую пристроил на ее шее и прижал к себе — обнял и сразу же почувствовал, как Катя замерла, словно окаменела. Неприятно ей стало, что ли? Андрей испугался, что она вот-вот отстранится и оставит его без своего тепла... и погладил Катю по спине, отчего она постепенно расслабилась и уже сама прижалась к нему. Мужчина почувствовал перемены в состоянии девушки и потерся щекой о ее волосы. Они пахли... мандаринами. Андрей втянул в себя этот знакомый с детства запах и улыбнулся. Новый год уже прошел, а в ее волосах он будто запутался. Обнимать Катю было очень удобно — она как-то умудрилась расположиться таким образом, так вписаться в него, что каждая часть ее тела была как бы на своем месте и не вызывала ощущения дискомфорта. Андрей успел еще удивиться, какая же чушь лезет ему в голову (должно быть, от переутомления), а потом все умные (и не очень) мысли внезапно вылетели из головы, когда Катя медленно подняла свои глаза и встретилась с ним взглядом, свободным от очков, которые сползли на самый кончик носа. Только Андрей не заметил этого, кажется — опустил взгляд на Катины губы, а она их в этот момент облизнула, и он понял, что здесь и сейчас хочет только одного: поцеловать ее. Даже мышцы лица свело от этого хотения. Где-то на периферии сознания мелькнуло, что Катя смотрит на него удивленно-недоверчиво и, скорее всего, собирается просто поблагодарить за то, что не дал упасть, он же был сконцентрирован только на ее губах. И вот кончик его языка осторожно прошелся там, где только что был ее язычок, и Андрей обхватил губы девушки своими, слегка втянув их в себя. Катя в этот момент просто зажмурилась и на поцелуй, похоже, отвечать даже не собиралась — от неожиданности снова застыла в его руках. Но вскоре губы ее дрогнули и приоткрылись, позволяя сделать поцелуй более глубоким. Андрей целовал ее, а ей казалось, что она просто настолько устала, что упала на кровать как подкошенная и спит, и видит все это во сне. Ну не мог Андрей ТАК целовать ее. Так нежно, словно она для него что-то значила, так по-взрослому, что кружилась голова. Такое ей могло только присниться. А он уже целовал ее шею, щеки, глаза, лоб, снова спускался к щекам. Куда-то пропали его очки (Катя отметила это, глядя сквозь ресницы) да и тяжести своих она почему-то не ощущала. Когда Андрей вновь потянулся за поцелуем, она опять закрыла глаза, и вот тут рожденный от слияния их губ горячий смерч устремился вниз, заставляя сердце ускоренно перегонять кровь по кровеносным сосудам, а потом сконцентрировался где-то внизу живота, и тогда Катя испугалась по-настоящему. Пришло осознание, что все это происходит реально, и она, приложив немало усилий, выскользнула из сжимавших ее объятий. С сожалением выпустив девушку, Андрей смотрел на нее невидящим взглядом, дышал неровно и не мог понять, что произошло, почему и за что его так внезапно лишили этих мягких губ, этого осязаемого каждым нервным окончанием тепла. Ведь только что было так сказочно хорошо, просто волшебно. И он мог бы продлить это волшебство, чтобы Катя тоже почувствовала его.
- Кать, - протянул Андрей к ней руку в надежде, что она одумается и вернется обратно, - не уходи. Иди ко мне.
Но она почему-то не спешила снова приблизиться и занять место возле него.
- Андрей Палыч, вы устали, - ее голос звучал хрипло и неровно. - Вам надо отдохнуть, а то Андрюша проснется...
Оглянувшись, девушка поняла, что они стоят на пороге хозяйской спальни. Когда успели сюда переместиться? Она даже не заметила. Андрею потребовалось несколько минут, чтобы сбросить с себя окутавший его морок. Он с силой провел ладонями по лицу и уже более осмысленно взглянул в Катино лицо. Глаза девушки выражали совсем не восторг — скорее, смятение.
- Я напугал вас, Катя. Простите, - с раскаянием произнес Андрей и снова протянул к ней руку, чтобы успокоить, но Катя отошла еще на шаг. От этого жеста в груди Андрея сжалась некая невидимая пружина, и он всего лишь на мгновение прикрыл глаза. Когда же открыл их, Кати рядом не было.
Что это было? Ну не больной же он, чтобы от переутомления бросаться на женщину. Но Катя... Он давно уже присматривался к ней. Что-то в ней было такое, отчего ему хотелось постоянно видеть и чувствовать ее рядом. Редкие шутки Малиновского о ее непрезентабельной внешности никогда не вызывали в нем отклика. Что внешность? Красивая одежда и мастерство стилистов-визажистов способны из любой женщины сделать красавицу. Да и нельзя про Катю сказать, что она некрасива (и тем более уродлива). Вон какие глазищи за очками скрываются! А когда обнимал ее, такое почувствовал! Хрупкая, изящная, как фарфоровая статуэтка. К тому же она отзывчивая, добрая, умная, скромная, но, когда надо, может быть и упорной. Это ж сколько в ней одной всего! Никогда ни в одной женщине он не замечал такого количества достоинств. Никогда ни об одной женщине не думал с таким восторгом. Ну не влюбился же он! Или влюбился? А может, поспит сейчас пару часов, проснется и поймет, что ничего с ним не случилось, и весь этот фантастический эпизод с Катериной в главной роли просто привиделся ему? Но для того, чтобы проснуться, следовало сначала уснуть. Катя спала в соседней комнате, уставшая и сбитая с толку, а Андрей все лежал в своей кровати, и сон никак не шел к нему. Разбушевавшееся воображение подсовывало яркие картинки того, что могло бы произойти дальше, не отстранись девушка от него. Так он и не сомкнул глаз и раньше Кати услышал, как снова захныкал, просыпаясь, Андрюшка.
И опять все завертелось — малыш плакал, Катя с Андреем по очереди его успокаивали, сбивали вновь поднявшуюся температуру. Пришлось повторно вызывать врача. Он пришел одновременно с Маргаритой и новой няней, женщиной средних лет, с добродушным, открытым лицом, энергичной и, по всей видимости, никогда не сидящей без дела. Она тут же, не дожидаясь приглашения, включилась в заботу о своем подопечном и уже именно она выслушивала рекомендации доктора, пока Андрюшу успокаивала бабушка, принявшая эстафету от сына и его помощницы.
Андрея и Катю как-то незаметно оттеснили от мальчика, и им ничего не оставалось, как стоять поникшими в сторонке, чувствуя себя ненужными и оттого потерянными. Вскоре доктор ушел. Маргарита познакомила сына с Анной Ивановной (так звали ее протеже), Андрей показал и рассказал, что где находится в доме, и они с Катериной, оказавшись абсолютно свободными, отправились на работу. Вместе.

30

В машине оба почувствовали неловкость. Андрей чувствовал необходимость объясниться по поводу того, что произошло между ними вечером, но Катя выглядела свернувшимся в клубок ежиком, и он не знал, как начать. Пока он решался заговорить, Катерина, не мудрствуя лукаво, спустила его с небес на землю.
- Андрей Палыч, давайте поедем. Я вчера даже не появилась на работе, а у нас дел накопилось...
Так они и не поговорили с утра. Днем же девушка с удивительной ловкостью избегала своего шефа, и стоило ему только попытаться свернуть разговор на интересующую его тему, как она обязательно находила причину убежать куда-нибудь или вспоминала о важном звонке, или уводила разговор в сторону, вновь напоминая Андрею о делах. Рабочий день подходил к концу, а разговора так и не случилось. Катерина, весь день умело лавируя по офису, и вечером надеялась исчезнуть незаметно — авось до завтра Жданов остынет и не будет столь рьяно добиваться ненужного, как ей казалось, разговора. Но на этот раз ей не повезло. Одевшись и уже направляясь на выход, она была остановлена обманчиво ласковым голосом начальника.
- Даже не попрощаетесь, Екатерина Валерьевна? - в вопросе слышалась явная насмешка.
- Почему же... Я как раз хотела сказать до свидания.
- Не торопись, - остановил ее Андрей, переходя на «ты», и взял в руки свое пальто. - Я отвезу.
- Не стоит, Андрей Палыч. Вы лучше к Андрюше поезжайте. Узнайте, как он там. Потом мне позвоните, хорошо? Или нет, я сама вам позвоню.
- Не хочешь вместе со мной заехать?
- Я бы с радостью, но вы же понимаете, я давно дома не появлялась. Хочется скорее родителей увидеть.
- Вот я и довезу. И не спорь, - добавил приказным тоном, видя, что Катя опять собирается возразить. - Полчаса погоды не сделают.
Так и оказались они снова в его машине.
До самого дома Пушкаревых ехали молча, и Катя уже надеялась, что все обошлось — сейчас Андрей довезет ее, она выскочит из его машины, и он уедет. Но как же обманчивы бывают наши надежды... Когда они остановились напротив ее подъезда, Андрей не торопился выпускать ее из салона.
- Постой, - задержал он Катю за руку, когда она потянулась к дверце. - Ты... вы... вы весь день сегодня от меня пытаетесь спрятаться или убежать, - решив, что Кате могла не понравиться такая фамильярность, Андрей вернулся к прежнему обращению. - Я сделал что-то не так?
- Ну что вы, все хорошо.
- Тогда почему вы прячете глаза? - Катя молчала. - Вам неловко из-за того, что я вас вчера поцеловал? - не стал он ходить вокруг да около.
Девушка вспыхнула, кажется, до самых корней волос.
- Вы не виноваты. Это просто... - начала лопотать она, но Андрей прервал ее.
- Так я и не собираюсь извиняться, - улыбнулся он ей.
Катя вскинула на него удивленный взгляд и снова принялась убеждать.
- Вы не понимаете. Просто вы были очень расстроены и напуганы, а я оказалась рядом. И вы стали испытывать благодарность. Просто благодарность, больше ничего. Я все это понимаю — я не могла понравиться вам как женщина. И вы не могли...
- Кать, - попытался опровергнуть ее слова Андрей.
- Нет-нет, ничего не говорите, - Катя положила ему палец на губы, но тут же отдернула его, испугавшись собственной смелости. - Ничего... не говорите. Я ведь не обижаюсь. Я не обижаюсь, правда. И спасибо вам за то, что между нами случилось вчера. Вам может показаться, что ничего особенного и не было, но это не так. Для меня это... нечто необыкновенное...
Андрей слушал весь этот бред, закрыв глаза, и Кате, вдруг замолчавшей, показалось, что он спит. Что ничуть не удивило ее — после такой беспокойной ночи даже удивительно, как он на ходу не засыпает.
- Вы не уснули?
- Нет, - попытался повернуться к ней Андрей, но она попросила его не открывать глаза.
- Вы вот пришли с Андрюшкой поздравить меня с днем рождения... Это для меня такой подарок. Спасибо вам. А симпатия... она не всегда приходит, когда этого хочется. Я понимаю, вам нужна совсем другая женщина. А я... просто так вышло, нечаянно.
- Ну вот, наговорила ерунды, - преодолев ее слабое сопротивление, Андрей взял девичью ладошку и поцеловал тонкие пальчики. Руку девушка сразу вырвала. - Катя, то, что было вчера... Это не случайно. Поверь. И ты мне очень нравишься.
Андрей попытался снова взять ее руки в свои, но Катя отвернулась от него и замотала головой.
- Нет, нет. Не могу я вам нравиться!
- Почему? - он повысил голос, выходя из терпения. -Что с тобой не так? Две руки, две ноги, два глаза...
- Да-да... голова, два уха, - печально улыбаясь, покачала головой Катя.
- … Красивые, между прочим, глаза, - сказал он почти шепотом и посмотрел на девушку долгим взглядом.
- Спасибо. Только не надо меня жалеть. Я сама все про себя знаю.
- Да я не жалею тебя. С чего ты взяла?
- Потому что так не бывает. Только в сказках принцы влюбляются в золушек. Поздно уже, - без перехода заявила она и снова потянулась к дверце. - До завтра, Андрей Палыч, - повернулась, чтобы попрощаться. - Вы позвоните мне, пожалуйста, когда домой приедете. А то я волноваться буду, - и снова вспыхнула, осознав двусмысленность произнесенной ею фразы, и как можно быстрее выбралась из автомобиля.
- За что же ты сама себя так не любишь? - тихо спросил Андрей вслед, но она услышала. Правда, вряд ли смогла бы дать ответ.

36

Как только Катя оставила его, Андрей потянулся вслед за ней, но в кабинете остановился и дал выход собственному напряжению и раздражению.
- Зорькин!.. Конечно!.. Снова Зорькин!.. - невесело засмеялся он, схватил со стола мышку и, от души размахнувшись, хряснул ее об пол. Мышка послушно разлетелась вдребезги. Мгновенно забыв о ней, Андрей выбежал в приемную и через несколько минут вихрем влетел в кабинет Малиновского.
- Зорькин!.. Тьфу ты... Ромка, что со мной не так? - с размаху уселся он в ближайшее кресло.
- В каком смысле? - Малиновский окинул друга беглым взглядом, но не заметил ничего необычного. Хотя стремительное появление Жданова вызвало у него некоторое недоумение.
- Почему от меня девушка шарахается? - тут только Андрей заметил, что Роман стоит в пальто и вообще выглядит как человек, намеревающийся уходить. - А ты куда собрался?
- Вообще-то у нас крепостное право давно отменили, господин начальник, а рабочий день, да будет тебе известно, уже закончился, - он постучал пальцем по циферблату часов.
- А... точно, - стукнул себя по лбу Андрей. - Но все-таки... Ром, что со мной не так?
Роман присел на краешек стола, предвидя, что разговор затянется.
- Андрюша, так ведь девушки не любят проблем, они любят легкость. Их просто пугает твоя тяга к оседлости в последнее время.
- Нет, не то... Ее это пугать не должно.
- Палыч, твой задумчивый вид и наморщенный лоб меня настораживают. Даже боюсь предположить, о ком ты говоришь...
Андрей молчал, стараясь не встречаться с Ромкой взглядом.
- Андрюха, ты серьезно?.. Пушкарева?.. - не получив опровержения, Малиновский внимательно присмотрелся к Жданову. - У тебя испортился вкус, Андрюша. Или ты настолько оголодал, что готов броситься...
- Роман! - превентивно осадил Андрей, не дожидаясь, пока Малиновский скажет гадость в Катин адрес. - Еще одно слово, и...
- Да молчу я, молчу. Но все равно я тебя не понимаю... Из-за кого? Андрей, ну вот положа руку на сердце... она же... совершенно не в твоем вкусе. Да что я говорю, - Малиновский хлопнул себя по ногам, - можешь меня ударить, но она же страшная, Палыч!
- Малина, вот смотрю я на тебя и удивляюсь, - неожиданно спокойно произнес Андрей. - Ты же столько лет в модельном бизнесе. Ты параметры моделей на раз определяешь, почему же ее не рассмотрел?
- А если я попрошу тебя выражаться яснее, ты не очень обидишься? Чего мне в Пушкаревой разглядывать?
- Слушай, ну не было у девочки возможности (да и потребности, скорее всего) посещать стилиста, некогда ей было следить за модными тенденциями, да и папа, я думаю, не приветствовал такого интереса у дочки. Да, она одета нелепо, как не одевается сейчас ни одна девушка... выглядит необычно в нашем модном террариуме.
- Это еще мягко сказано, - усмехнулся вице-президент.
- Малина, а ты к ней никогда не присматривался? На ее лице ничего не замечал, кроме очков? Да, тоже нелепых. Но знаешь... у нее довольно приятные, если не сказать изящные, черты лица. А за ее Ленноновскими очками есть глаза. Ты их видел?
- А ты уже успел за ее очки заглянуть? Или не только за очки? Жданов, а ну признавайся, ты что, спал с ней, пока она у тебя жила?
- Сдурел, что ли? Девочка в самаритянском порыве примчалась ко мне на помощь, а я ее в постель потащу?
- Но ты был бы не против?
- Я такого не говорил.
- Этого и говорить не надо, - все больше ”прозревал” Роман. - У тебя же на лице все написано. Ну так и переспал бы. Глядишь, вся дурь из головы и выветрилась. И вообще, может, девочка сама этого хотела, ты у нее не спрашивал?
- Нет, не спрашивал.
- А зря. Ты вот скажи мне, только честно, как давно у тебя не было женщины? - не дождавшись ответа, Роман продолжил воспитательную беседу. - Вот именно. Ты настолько увлекся ролью папаши, что о себе как о мужчине забыл напрочь. Вот тебя и потянуло на экзотику.
- Таак, закрыли тему!
- А я тебя не звал, Андрюша. Ты сам пришел. Хотел знать, что с тобой не так? Вот и слушай теперь. Тебе надо отвлечься. Провести время с хорошенькой девочкой - все как рукой снимет, - предложение друга у Андрея не вызвало воодушевления, как это бывало раньше. - Ну, не хочешь с хорошенькой, с Катюшкой своей попробуй, - Андрей с тоской посмотрел на него. - А что? Я с самого начала замечал, что она к тебе неровно дышит.
- Только вот я этого почему-то не вижу.
- Палыч, ты меня удивляешь. Да ни одна баба не станет делать для мужика столько, сколько наша Катенька для тебя делает, если она его не любит.
- Не выдумывай. Катя просто очень добрый и ответственный человек.
- Вот как думаешь, для Ветрова, например, или для Сашеньки она стала бы так стараться?
- Откуда я знаю? - почему-то разозлился на слова друга Андрей.
- Ой-ой-ой. А с чего это мы такие нервные? Жданчик, а ведь что-то у вас все-таки было, - Роман прищурился и покачал головой, крепко задумавшись.
- Да ничего не было. Тоже мне, провидец, - снова вспылил Андрей, недовольный поворотом, который принимал их разговор.
- Поклянись, - пристально посмотрел на него Роман.
- Обойдешься. Пошел я... домой собираться, - поспешил сбежать Андрей, одарив перед уходом Малиновского тяжелым взглядом из-под бровей, чем вызвал понимающий смех друга.
Разговор ничего не дал, только вызвал ненужные подозрения в постоянно кишащей идеями голове вице-балбеса. А раскрывать перед ним все потайные уголки своей души, в лабиринтах которой он и сам заблудился, впервые не хотелось. И идиотом себя чувствовать не хотелось. Но, судя по поведению Кати, Андрею именно это и предстояло.
Приехав домой, неожиданно для себя Андрей застал там ее саму, мирно играющую с Андрюшкой. Вот только задерживаться девушка не думала — увидев его, смутилась и засобиралась домой.
- Снова убегаешь? - поймал ее Андрей у выхода.
- Поздно. Мне пора уже. Папа...
- А-а-а, папа... Понятно, - голос прозвучал обиженно, и Андрей тут же сменил тон на более официальный. - Я отвезу.
Отказываться второй раз за вечер от вполне цивилизованного предложения Катя не решилась. Тем более на улице было темно и холодно.
Возле дома Пушкаревых Андрей заглушил мотор и повернулся в пол-оборота, чтобы лучше видеть девушку.
- Катя... Что происходит? - спросил он, пока она не успела покинуть салон автомобиля.
- Я не знаю, - взволнованно выдохнула Катя, потупив глаза.
- Почему ты избегаешь меня?.. Боишься?
- Нет. Просто... это все странно... и неправильно.
- Да что неправильно-то, Кать? - ее рука оказалась в его и там утонула.
- Вы это... даже не знаю, как сказать... Вы... это потому, что Андрюша называет меня мамой?
- Кать, ну что ты придумала? Знаешь, если бы он стал называть мамой, например, Анну Ивановну, мне бы и в голову не пришло...
Катя улыбнулась, и Андрей потянул ее на себя.
Целовались, будто делали это не то впервые, не то, наоборот, напоследок. Когда уже не осталось воздуха в легких, Андрей крепко обнял Катю, переводя дыхание.
- Не будешь больше от меня бегать?
- Не буду.
- Ты нужна мне.
Засыпала Катерина в эту ночь самым счастливым человеком на свете.

37

Последовательность, вот что самое главное. Последовательность во всем. Назвался груздем – полезай в кузов. Поверила Андрею — перестань скрывать от него свои чувства.
Утром следующего дня Катерина очень обстоятельно настраивалась на встречу с любимым. Убеждала себя не шарахаться от него и не смотреть как на нежданно спустившегося к ней мессию. Словом, вести себя нормально — спокойно, непринужденно, с приветливой улыбкой на губах.
С первого раза не получилось....
В начале рабочего дня она увидела Андрея выходящим из лифта. Тот держал в руках огромный букет цветов, и лицо его озарилось широкой улыбкой, едва он заметил Катю. Мужчина даже успел сделать пару шагов в ее направлении, но Катерина, не раздумывая, нырнула в лабиринт коридоров “Зималетто”, чтобы никто не успел заметить, для кого президент приобрел столь шикарный букет, и не сделал поспешных выводов. Катя пока не могла представить себя и Андрея вместе. Так стоило ли будоражить умы сотрудников компании и давать им пищу для пересудов раньше времени?.. Догнал ее Андрей только в собственном кабинете.
- Кать, ты куда так рванула от меня?
- Я? Да нет... я просто задумалась и вас... не увидела.
- Серьезно? А мне показалось, что ты рванула как раз после того, как увидела, - снова выдал он белозубую улыбку, забавляясь ее смущением и неумелой попыткой ввести его в заблуждение. - И перестань мне, пожалуйста, выкать. Кстати, это тебе, - он протянул девушке так напугавший ее букет цветов, но Катя забирать его не торопилась.
- Андрей Палыч...
- Ну, Кать... пожалуйста.
- Хорошо... Андрей... не делай так больше.
- Как?
- Ну... не нужно вот этого, - она неопределенно помахала рукой перед букетом, вызывавшим у нее священный ужас. Или это был не ужас? Но и восхищенным ее взгляд никак нельзя было назвать.
- Почему? - Андрей искренне удивился. Ни одна из знакомых ему женщин не отказывалась столь категорично от обычных цветов. - Ты не любишь цветы? Или у тебя на них аллергия? - осенило вдруг мужчину. - Прости, я не подумал, - Андрей быстро спрятал злополучное творение флориста за спину.
- Нет... Нет у меня никакой аллергии. И цветы я люблю. Просто... я бы не хотела, чтобы женсовет начал сплетничать про нас. А если вы... то есть ты будешь мне такие букеты дарить... да еще без всякого повода...
- Кать, а тебе не все равно? Ведь рано или поздно они и так всё узнают.
- Что узнают? - потерянно произнесла Катя.
- Про нас, - перспективы взаимного будущего ширились прямо на глазах... вместе с Катиными глазами.
- Андрей... Давай мы не будем спешить. Я не хочу вот так вдруг оказаться в центре внимания. Я к этому не привыкла, - и такой несчастный вид был у нее при этом.
- Ну хорошо, как скажешь, - с недоумением пожал Андрей плечами. - А с этим что будем делать? - он кивнул на букет, который все еще продолжал держать в руках. - В окно?
- Ну что ты. Он такой красивый. А давай... - у нее возникла идея поставить его на стол в приемной, но стало жалко отдавать такую красоту. И кому? Вике! - Нет. Сейчас я вазу принесу.
Вскоре нарядный куст украшал ее рабочий стол, занимая при этом бОльшую часть пространства на нем. Но расставаться с предназначенным ей подарком уже не хотелось. В конце концов, чем она хуже других? Почему мужчина не может подарить ей цветы? Хотя бы в благодарность за добросовестную службу. Вот пусть все так и думают!

Приняв за аксиому, что она нравится Андрею, Катерина удвоила свои усилия в попытках довести себя если не до совершенства, то, по крайней мере, до чего-то очень близкого к нему. Первым делом хотелось все же измениться внешне. Она должна соответствовать Жданову! Чтобы ни один человек, увидев их вместе, не смог усомниться, что она его достойна. Правда, в возможность их (даже недолгого) совместного будущего убедить саму себя пока не удавалось. Но вдруг, если она перестанет пугать народ своим несуразным видом, откроются новые перспективы? Меняться сразу и кардинально она, конечно, не собиралась, но с чего-то нужно было начинать.

- Катенька, просыпайся! Ты же на работу опоздаешь, - разбудил Катю мамин голос.
- Мамочка, я посплю еще. Мне сегодня попозже надо.
- Катерина! Это что за бунт? Солдат спит — служба идет? Эта пословица не для Пушкаревых. Подъем! - не разобравшись в чем дело, заголосил Валерий Сергеевич.
- Папа, - с отчаянием протянула Катя, накрывая голову подушкой.
- Валера, не шуми. Пусть поспит. Ей сегодня, оказывается, не надо так рано на работу.
- Как так? Что это за поблажки? Пушкаревы не нуждаются ни в каких дополнительных льготах.
- Успокойся, Валера. Начальству виднее, кто этих самых льгот заслуживает.
Все еще ворча, отставной военный позволил увести себя из комнаты дочери.
А у нее на это утро намечалось нечто важное. Катя наконец набралась смелости, чтобы пройтись по магазинам в поисках нового гардероба для себя. Не приученная оценивать одежду по степени красивости или насколько она «к лицу», Катя с детства привыкла ценить в ней только удобство и практичность. О том, что платье может еще и украшать своего обладателя, девушка впервые задумалась, только оказавшись в “Зималетто”. Однако ежедневно сталкиваясь с многочисленными образчиками моды и стиля, девушка до сих пор понятия не имела, какие именно наряды способны изменить ее внешний вид настолько, чтобы она не выделялась на фоне других своей нелепостью и непрезентабельностью. И раз на свой вкус надеяться не приходилось, Катерина решила положиться на знания и опыт других людей. Мелочиться причин у нее не было (зарплата как-никак позволяла), и она направилась прямиком на Кузнецкий мост - улицу, заслуженно считающуюся улицей роскоши. Девушка справедливо полагала, что в дорогих бутиках, коих там было множество, работают только высококлассные специалисты, способные профессионально проконсультировать неопытного покупателя.
Конечно, она бы с бОльшим удовольствием посетила на Кузнецком мосту выставочный зал или одну из двух расположенных на улице библиотек, но в этот день цель ее визита сюда была иной. Девушка внимательно осматривала стильно украшенные витрины магазинов, восхищалась умением их оформителей. Глаза разбегались от разнообразия цветовых сочетаний и интересных решений в комбинации комплектов одежды. Как можно было остановить свой выбор на чем-то — непонятно. Наконец, собравшись с духом, Катя шагнула в один из сказочных шатров. Перед ней незамедлительно материализовались две девушки, с вежливыми улыбками предлагая свои услуги. Милые и обходительные, надо сказать, девушки, но Катя настолько растерялась от их внимания к своей персоне, что, даже не ответив на приветствие, опрометью кинулась обратно. Больше не решилась войти ни в один из магазинов, как ни настраивалась. Но отчаиваться не стала. Она же Пушкарева — раз что-то решила, то непременно сделает. Чуть позже...

Странные у них были отношения. Андрей постоянно стремился оказаться поближе к Кате, обнять ее, поцеловать или хотя бы просто прикоснуться, погладить, улыбнуться ей. Словом, вел себя, как обычный влюбленный (правда о поведении влюбленных Катя могла судить лишь по книгам и фильмам, а доверять им разумная девушка не видела причин). А она, прежде чем позволить мужчине какую бы то ни было ласку, оглядывалась — не дай бог кто увидит. Не верилось ей до конца, что ЭТО все происходит с ней на самом деле, что Андрей всерьез за ней ухаживает. Он смеялся над ее чрезмерной осмотрительностью и недоверчивостью, но идти наперекор не торопился - пусть пообвыкнется, примирит в себе бушующие противоречивые эмоции. Дорогих подарков или букетов, похожих на первый, больше ей не дарил, но каждый день девушка находила на своем столе то коробочку конфет (откуда только узнал, что она любит грильяж), то плитку швейцарского шоколада, то какую-нибудь приятную мелочь, а однажды обнаружила горшочек с живой фиалкой. Правда, место жительства определила ей в президентском кабинете, боясь, что от недостатка света та зачахнет в ее каморке.
- А ты в этой каморке не зачахнешь, мой цветочек? - спросил ее тогда Жданов. - Может, подыщем тебе более светлый кабинет?
Катя смутилась, но, как и в первый раз, отказалась куда-либо перебираться. Андрею, если честно, тоже не хотелось отпускать ее от себя, но все-таки он решил подумать о более комфортном трудоустройстве своей любимой помощницы в самом ближайшем будущем.
Все складывалось прекрасно, вот только встречать в офисе бывшую невесту Андрея по-прежнему было неприятно. Кира больше не претендовала на Жданова, но на нее смотрела с претензией, если не сказать с ненавистью. Поэтому Катя предпочитала обходить ее стороной. Хорошо, что тесно общаться по работе им теперь не приходилось.

38

Поцелуи украдкой хороши в подростковом возрасте, но Андрею-то этого было мало. А учитывая, что женщины у него не было уже очень давно, вести себя по-пионерски с каждым днем было все труднее. Побыть же с Катей наедине никак не удавалось. У него дома она оставаться стеснялась — там жила няня, и девушке было неловко перед ней. О том, чтобы уединиться в ее квартире, вообще не могло быть речи. Один раз мужчина осторожно предложил поехать в гостиницу, но Катино лицо сразу приобрело такое несчастное выражение, что он тут же попросил ее забыть о его словах. Было непонятно, а хочет ли она того же, к чему так стремится он. Андрей мог сказать однозначно, что ей нравятся его прикосновения, она мило смущается, но не отталкивает его, когда он ее целует, охотно обнимает его. Но хочет ли она большего?

- Палыч, какой-то ты неоднозначный в последнее время. Не знаешь, чего от тебя ждать. То искришь так, хоть прикуривай от тебя, то снова тусклый — вон как сейчас, - Малиновский вальяжно развалился в кресле, закинув ногу на ногу.
- Прикурить я тебе и сейчас могу дать, - недовольно откликнулся Жданов.
- Фу, Андрюша... зачем такой злой, а? - изобразил Роман азиатский акцент.
- Будешь тут злым, - вроде бы сам себе, но так, что друг его прекрасно расслышал, ответил Андрей.
- Что, не ладится личная жизнь, господин президент?
- Все-то ты знаешь, - Андрей огрызнулся.
- А как же, - не стал скромничать вице-президент. - Вам какого рода помощь необходима: материальная, психологическая, медицинская? Или просто дружеским советом воспользуетесь?
- Знаю я все твои советы. Спасибо. Я уж как-нибудь сам.
- Так я и не предлагаю свечку вам подержать, но адрес недорогого мотельчика подсказать могу.
- Шел бы ты, Малина... покурить.
- Эх, Палыч, черствый ты человек. Я к тебе со всей душой, а ты... - махнул рукой Малиновский, легко поднялся на ноги и направился к выходу. - Злой ты. Уйду я от тебя.
- Иди, иди. Поработай лучше, - Андрей не стал удерживать друга, с которым в другое время непременно поделился бы своими переживаниями. Вот только на этот раз беспокойство его было связано с Катей Пушкаревой, а о ней говорить с Романом не хотелось. Не хотелось выслушивать глупые шутки Малиновского о том, в чем тот не разбирался. И обидных высказываний в адрес девушки слышать не хотелось. Но, сам того не подозревая, Роман натолкнул его на одну неплохую мысль. Вот ее и решил обдумать Андрей, когда друг ушел.

Было воскресенье — выходной у Андрюшиной няни — и Андрей с сынишкой приехали в гости к Пушкаревым. Давно у них не были. Сколько было радости! А удивления! Маленькие дети растут быстро. Вот он уже и ползает, и говорить пытается, и зубы-то у него появились — только успевай ахать да головой качать.
Так уж повелось в этом доме, что все самое важное говорили за столом. Поэтому никто не удивился, когда за обедом Андрей вдруг спросил Катю:
- Катя, ты не забыла, что у нас завтра переговоры за городом?
Да, никто не удивился... кроме самой Кати. Она быстро-быстро стала прокручивать в памяти расписание завтрашних встреч, но вспомнить, о чем же говорит Андрей, ей так и не удавалось. Видя, что она в замешательстве, и помочь ему в задуманной им недавно авантюре не в состоянии, мужчина стукнул себя по лбу.
- Совсем забыл тебя предупредить. Представляешь, чехи приехали ознакомиться с нашей продукцией, и на завтра назначена встреча. Может, даже получится сразу и договор о поставках подписать. Только вот, боюсь, переговоры могут затянуться. Придется заночевать в том пансионате, где они остановились.
- Не понял, - позволил себе возмутиться Валерий Сергеевич, - а днем нельзя что ли переговоры говорить?
- Валерий Сергеевич, да я бы рад, но у чехов расписание жесткое. Они во вторник уже улететь должны. Другого времени для встречи просто нет, - очень убедительно врал Жданов. Все поверили. Даже Катя, которая изо всех сил старалась не покраснеть, когда представила себе на минутку, что Андрей мог все это придумать ради того, чтобы побыть с ней.
- От Москвы, конечно, недалеко, но чего ночью мотаться по скользким дорогам? Переночуем, а утром вернемся в город. Да вы не волнуйтесь, - продолжал заливаться соловьем поймавший кураж и возлагающий большие надежды на следующий вечер мужчина, - я там бывал. Очень приличное место, номера комфортные, теплые.
- Ну что же... раз надо, тогда конечно, - согласился Пушкарев, все еще хмуря брови.

Как ни пыталась Катерина в понедельник выяснить регламент переговоров с чехами, так ничего и не выяснила. Андрей весь день был занят, куда-то бегал, уезжал, к ней заскочил всего пару раз и то, как только она пыталась свернуть их общение на деловую стезю, он вспоминал, что забыл о каком-то очередном важном деле и уходил, отговариваясь просто: «Потом, все потом». Вот так и вышло, что в пять часов она садилась в его машину, не зная толком, куда и зачем они едут.
Выехали действительно за город, но когда подъехали к дому, где, как думала Катя, их ожидают партнеры, у нее появились сомнения в правдивости вчерашней пламенной Андреевской речи. Дом не был похож на пансионат. Скорее он напоминал загородный дом. Чем и оказался в действительности.
- Куда мы приехали? Здесь же нет никаких чехов, правда? - спросила Катя, выйдя из машины.
- Правда, - не стал спорить Андрей. - Это дача моих родителей. Кать, только не сердись на меня. Мне так хотелось побыть с тобой вдвоем, а в городе никак не получалось. И я не хотел, чтобы ты обманывала своих родителей, да еще, если честно, боялся, что ты можешь отказаться поехать со мной — вот и не стал заранее тебе говорить.
Она и не сердилась. Просто от смущения так залилась краской, что пришлось прятать лицо в ладонях. Оказывается, накануне она правильно угадала его намерения. Это будоражило и заставляло сердце биться быстрее.
- Здесь красиво, - чтобы скрыть смущение, сменила Катя тему. - И дом такой большой.
- Тебе нравится?
- Да.
- Кажется, я окончательно влюбился в тебя, - прошептал Андрей, склоняясь к ее губам.
- Так не бывает.
- Видишь - бывает, - и Андрей поцеловал девушку, а потом открыл заднюю дверцу автомобиля и достал букет роз. - С праздником, Катюш.
- С каким? - удивление девушки было неподдельным.
- Сегодня 14 февраля. Говорят, День всех влюбленных, - ответил Андрей, улыбаясь и наблюдая за смущением Кати. И еще что-то настороженное появилось в ее взгляде, но Андрей не стал об этом думать.
Вечер был заполнен бытовыми заботами — приготовить ужин, накрыть на стол, разжечь камин. А потом они сидели за столом, пили вино, наслаждались тишиной и обществом друг друга. Ночь для обоих стала приятным откровением, путешествием в мир сбывшихся надежд, хотя и волновались оба, оказавшись наконец в спальне. Андрей настраивался, даже нервничал немного, будто сам впервые оказался в постели с женщиной. В голову лезла какая-то мелодраматическая муть про сорванный цветок, под которым подразумевалась девичья невинность. А потом — захватило и понесло, и было уже не до страхов и переживаний. Он, будучи достаточно опытным любовником, имевший до этой ночи отношения далеко не с одной женщиной, упивался безыскусностью Катиной любви, и одновременно доверчивостью, с которой она позволяла ему любить себя. Первое удивление оттого, что он у нее не первый, прошло, и Андрей позволил себе просто наслаждаться близостью этой женщины, нечаянно и нежданно поселившейся в его сердце. Обнаженной она казалась еще более хрупкой и изящной. Ее кожа освещалась мерцающим светом ночника, отражающегося в наполненных благодарностью огромных глазах.
А Катя, с ее неудачным первым опытом, просто купалась в нежности и осторожных ласках любимого. Все было совсем-совсем не так, как в другой такой же день, с другим мужчиной. Сейчас Катя чувствовала себя по-настоящему счастливой.
- Кать, а ты меня любишь? - почему-то вдруг стало важным, чтобы она сказала это.
- Очень люблю.
- Правда? - удовлетворенный ответом, расплылся в улыбке Андрей.
- Честно-честно.

В загородном поселке все дома спали. Лишь в окне одного из них до самого утра горел слабый свет.

39

В День всех влюбленных Кира привыкла купаться в цветах, подарках и внимании Андрея. Каким бы он ни был изменщиком, но этот февральский день всегда посвящал ей. А вот теперь она осталась одна. Было так странно не получить в день святого Валентина ни одного цветочка, не поймать на себе ни одного горящего взгляда любимого мужчины, не услышать привычного, хоть и ставшего с некоторых пор формальным, признания в любви. В этом году принцесса “Зималетто” оказалась как бы в стороне от праздника, который праздновали другие, а она оплакивала свою любовь и злилась на поломавшего ей жизнь Жданова в компании сестры. Кристина, это вечное дитя, не понимала, однако, причин ее печали.
- Кирюш, я не понимаю тебя. Как можно так легко отказаться от того, чего ты много лет добивалась? Тебе вдруг стал не нужен Андрюша?
- Андрюша! - со слезами в голосе произнесла ее младшая сестра. - Ты не забыла, что теперь Андрюш двое? Зачем мне это?
- Кирочка, ну чем тебе ребеночек помешал? - удивилась открытая для любви ко всему живому Кристина. - У мальчика, как я понимаю, есть няня. И отдельная комната. Вряд ли на тебя упадет тяжкое бремя заботы о маленьком Андрюше. Тебе достанется Андрюша большой, - она потрепала по щеке свою сестру-глупышку.
- Кристина, да он совсем не любит меня, и рад, что избавился от такой обузы. У него теперь новая забава – сын.
- Ну что ты такое говоришь, тетька? Как Андрюша может тебя не любить? Он просто обиделся, что ты не поддержала его.
- Да конечно! Он просто выбросил меня из своей жизни, - Кира стукнула кулачком по кровати. - И знаешь, мне кажется, у него уже кто-то появился.
- Кирочка, ты имеешь в виду женщину? - удивляясь, старшая Воропаева всегда картинно прижимала руки к груди.
- Ну конечно, Кристина. Кого же еще!
- А с чего ты так решила? - продолжала удивляться та.
- В последнее время он перестал выглядеть вечно озабоченным, как было в начале этой эпопеи с младенцем. И в его глазах, знаешь, появился азарт. Мне ли не знать, как начинают сверкать его глаза, когда Андрюша нацелен на какую-нибудь цыпочку.
- Кирюша, но надо что-то делать. Конечно, он уже столько времени без женской ласки, без женского тепла. Да у него теперь на любую глаз загорится. Кира, надо действовать, если ты не хочешь потерять своего мужчину, - провозгласила Кристина, решительно поднимаясь с кровати и начиная ходить по комнате.
- Да я уже его потеряла, Кристи. Сама виновата, дура. Поставила его перед выбором. Вот он и выбрал... не меня.
- Главное не отчаиваться, моя дорогая. Мы что-нибудь придумаем. Разве мы не женщины? - хитро прищурилась Кристина, всем и всегда казавшаяся недалекой, но на самом деле достаточно мудрая и прекрасно знающая жизнь.

40

Рано утром Андрей отвез Катю домой с настоятельным требованием не появляться на работе раньше обеда. Пусть и не хотелось отпускать ее от себя после столь волшебной ночи, но надо было дать девочке хоть немного отдохнуть. Сам он только заехал домой, чтобы переодеться и повидаться с сыном, выяснил, что у него все в порядке, и тут же отправился в “Зималетто”.
Настроение было прекрасное. Работа спорилась.
Появления бывшей невесты на пороге своего кабинета Андрей никак не ожидал. Тем более Кира после того, как он предпочел стать отцом Андрюши, а не ее мужем, до сих пор была на него обижена и всячески это демонстрировала. А тут - вот чудо! - она вдруг появилась, вся из себя сияющая и довольная жизнью. Ее торжественное появление заставило Андрея внутренне напрячься.
- Андрюша, я пришла мириться, - с порога заявила Воропаева, лучезарно улыбаясь.
- Что ты имеешь в виду? - насторожился Андрей. Вот только Киры с ее нестабильным характером ему сейчас и не хватало...
- Не то, о чем ты подумал, - утешила она его, проходя и садясь в кресло перед президентским столом, но Андрей не спешил поверить ей на слово. - Я подумала. Мы столько лет знаем друг друга, стоит ли нам продолжать нашу вражду? Да, я погорячилась. Прости меня, - она очень достоверно изобразила сожаление и раскаяние. - Но ты же знаешь мою вспыльчивость. Я сожалею, что так безобразно вела себя, - Андрей удивленно приподнял одну бровь, все еще не доверяя бывшей невесте. - У меня было много времени все обдумать, - она сделала паузу, давая возможность своему единственному зрителю проникнуться важностью момента и подогревая его интерес. - Знаешь, почему бы нам не остаться друзьями? - легко предложила затем, прочитав заинтересованность во взгляде пока еще бывшего жениха. - Мы ведь оставались парой так долго только благодаря внешнему давлению. Все так восхищались нами: “Ах, ах, какая красивая пара!” И мы, как хорошо воспитанные дети, не могли разочаровать общество. Но ведь никто не знал, что между нами уже давно нет ничего, за что стоило бы бороться.
- Кира, ты меня поражаешь, - искренне признался Андрей, все еще боясь поверить в чудо. - Даже не мог предположить, то ты способна так трезво рассуждать.
- Я сейчас обижусь, - игриво шлепнула она его по руке и усмехнулась. - В качестве друга ты меня устраиваешь гораздо больше. Ну что, мир?
Мужчина засмеялся и обошел свой стол, приблизившись к девушке. Как же все хорошо складывалось. У сына появилась замечательная няня, с Катей все стало налаживаться, а тут еще и Кира с таким сюрпризом! В порыве переполняющей его радости Андрей не стал отталкивать подругу детства, когда та повисла у него на шее, и закружил ее по кабинету.
- Кира! Если бы ты знала, как я рад. Признаться, мне было очень тяжело от того, как мы расстались. Я уже привык к твоему присутствию в моей жизни, и наша размолвка не позволяла мне в полной мере ощущать себя счастливым человеком.
Именно эти слова, слегка приоткрыв дверь президентского кабинета, и услышала Катя, которой не сиделось дома. Да еще увидела, как ее любимый Андрей, который еще недавно с такой неподдельной, как ей казалось, любовью смотрел в ее лицо, обнимается с Кирой Воропаевой. И оба при этом выглядят настолько счастливыми, как только могут выглядеть вновь обретенные друг другом влюбленные. Вмиг лишившись счастливого сияния, как ореолом, окружавшего ее все утро, девушка зажала ладонями рот, чтобы не закричать, и попятилась назад, а потом развернулась и побежала. Слезы застилали глаза, она натыкалась на встречных людей, но никого не видела и не слышала. Так и выскочила на улицу — в расстегнутом пальто, и полы его тут же подхватил холодный ветер, разметав их в разные стороны и заставляя Катю очнуться. Она задержалась перед входом в здание, чтобы застегнуться, и тут же оказалась окруженной взволнованным женсоветом. Сдержать любопытство подруг было невозможно, а объяснять им ничего не хотелось, но и не сказать ничего — снова обидеть их своим недоверием. Катя что-то соврала про родителей и, выслушав заверения каждой из женщин в том, что все наладится, направилась к автобусной остановке, преодолевая яростные порывы ветра. Оказавшись в укрывающем от ветра кармашке остановки, позвонила Андрею и попросила разрешения не приходить в этот день.
- Замучил я тебя совсем, да, Катюш? - с удовольствием вспоминая прошедшую ночь, улыбнулся в трубку Андрей. - Конечно, отдыхай. До завтра, - понизив голос до интимного шепота, попрощался он.
А у Кати от нежности, прозвучавшей в его голосе, и вызванных его вопросом ненужных смущающих воспоминаний из глаз снова брызнули слезы.

46

Ждать возвращения Кати целую неделю не хотелось, но работа не отпускала. Малиновский наотрез отказался взять бразды правления в свои руки хотя бы на день.
- Ты что, Андрюх, смерти моей хочешь? Я же не знаю, с какого боку к нашему гению подойти накануне показа новой коллекции. Нет-нет-нет, даже не уговаривай. Лучше ты меня в Сибирь сошли до самого совета директоров.
- Боюсь, что Сибирь тебя не перевоспитает. Вот если бы в Антарктиду... - мстительно прищурился дорогой друг и президент.
- Да хоть и туда, - не стал противиться Роман. - Пингвины куда безопаснее нашего Милко.
Вот и приходилось ждать и в поте лица трудиться на благо родной компании.
В понедельник позвонила мама. Подробно выспросила его про Андрюшку: как он ест, спит, здоров ли, не капризничает ли, с кем и с чем любит играть, не пытается ли стоять-ходить-говорить. А дальше началось самое интересное.
- Андрюша, сынок, я так рада, что Кирочка одумалась.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну как же... вы ведь помирились?
- Мама, это совсем не то, что ты думаешь. Да, мы помирились. Но решили остаться друзьями.
- Конечно. Конечно, друзьями. Разве может быть иначе. А там, глядишь, снова притретесь, Кирочка подружится с Андрюшей...
- Мама, пожалуйста, не тешь себя напрасными надеждами. Всем же будет лучше, если мы прекратим бессмысленные попытки создать семью там, где это невозможно.
- Ну почему невозможно? Почему бессмысленные? Вы такая славная пара. Ты же знаешь, как я всегда мечтала о том, что вы с Кирюшей будете вместе. О вашем счастье.
- Мамуль, да не сделаем мы друг друга счастливыми, - вспылил Андрей. - Мы четыре года пытались.
- А ты все же не спеши, - продолжала убеждать его Маргарита. - За последние месяцы вы оба сильно изменились. Повзрослели...
- Мама, ты будто не слышишь меня. К тому же это совершенно не телефонный разговор. Давай мы поговорим об этом при встрече.
После маминого звонка настроение упало до нуля.
Кира, как по заказу, в тот же день напросилась к нему в гости. Вернее, она просто поставила его перед фактом, что после работы едет к нему: дескать она давно горит желанием увидеть Андрюшу маленького и “исправить их не сложившиеся с самого начала взаимоотношения”. Надо ж так сказать! На пороге их дома она появилась с немыслимого размера тигром, предназначенным в подарок младшему Жданову. Но игрушка имела настолько свирепый оскал, что ребенок испугался, и его пришлось долго успокаивать. Возможно, Андрей отнесся бы к визиту Воропаевой спокойно (в конце концов, она не могла предвидеть, что ее подарок не понравится малышу). Возможно, он не смотрел бы на нее с подозрением все то время, что она пыталась сюсюкать с его сыном, преодолевая брезгливость, и начинала улыбаться с облегчением, когда тот, наконец, оказывался в некотором отдалении. Если бы не звонок Маргариты. Теперь же любое слово или действие Киры в адрес Андрюшки вызывало недовольство и желание выставить ее за дверь. Тем более мальчик сам не стремился к общению с чужой тетей, хоть и красивой, но смотрящей на него холодным и недобрым взглядом. Уходя, Кира огорчилась - или сделала вид, - что взаимопонимания с малышом они так и не достигли, но выразила надежду на то, что у них еще все впереди.
- Правда, Андрюша? - положила она свою тонкую руку Жданову на грудь и, бездарно изобразив смирение (будто не знал он ее как облупленную), заглянула в глаза. - Я надеюсь, мы теперь будем видеться чаще?
Руку ее захотелось сбросить, словно это была гадюка, но Андрей пересилил себя и улыбнулся заученной искусственной улыбкой, прощаясь с гостьей.
- Конечно, Кирюша. Мы ведь не чужие. Мои родители по-прежнему любят тебя как родную дочь.
Вряд ли Кира хотела услышать именно эти слова, но обнадеживать ее Андрей не собирался. После ухода Воропаевой в доме сразу как-то стало легче дышать, и Андрей, вспомнив разговор с матерью, вдруг передернулся. Нет уж! Не надо им такого счастья!
А вот Кирюша решила “дружить” всерьез и появляться у Ждановых стала регулярно, каждый раз пытаясь задобрить маленького Андрюшу дорогими игрушками и каждый раз натыкаясь на его неприятие и готовность расплакаться при виде ее.
- Палыч, тебе не кажется, что Кира сменила гнев на милость и снова пытается окрутить тебя? - возобновившаяся Кирина активность стала заметна и Малиновскому.
- Да нет, Ромио, мне не кажется. Я в этом абсолютно уверен.
- И как? - осторожно поинтересовался Рома.
- Что как?
- Тебя это не пугает?
- Нет, друг мой, не пугает. Я от этого просто в ужасе.
Вместе с уверенностью в намерениях Воропаевой у Андрея появились серьезные подозрения в осведомленности Катерины. А ну как и ей каким-то образом стало известно, что его бывшая невеста надумала вернуться к нему. Вот это был бы финт! Но тогда хоть было бы ясно, почему Катенька решила вдруг самоустраниться. Это ведь Катя Пушкарева. Она ни за что не будет стоять на чьем-то пути - обязательно посторонится. А он не переходящее красное знамя, которое можно передавать, как награду за победу в соцсоревновании! Кто ей дал право решать за него? Потребность увидеть маленькую партизанку выросла стократ. Был вечер пятницы, но рабочий день еще не закончился, и Жданов, положившись на удачу, позвонил в пиар-агентство Юлианы Виноградовой. Ему повезло. Словоохотливая Элечка, секретарь Юлианы, была еще на месте и прекрасно помнила импозантного и обаятельного президента модного дома. Она охотно поделилась с ним, в каком из Египетских городов (и даже в каком отеле) можно найти ее начальницу. Ну, а отыскать там Катерину уже не составит труда.

47

Он надеялся улететь в тот же день и уже вечером увидеть Катю и провести с ней всю ночь,
но Его Величество Случай, как оно часто бывает, смешал все карты. Андрей даже пожалел, что не заказал билет заранее, и, вместо того, чтобы парить над облаками, приближаясь к Египту, весь вечер пятницы был вынужден слушать истерику не вовремя закапризничавшего дизайнера. Свое недовольство засунуть подальше не получалось, потому что “этот доморощенный гений” испортил ему, как минимум, вечер и ночь. Вот и кричали друг на друга до хрипоты и посинения. И ведь проблема-то, на взгляд Андрея, не стоила выеденного яйца. Вот как можно всерьез воспринимать человека, впадающего в истерику оттого лишь, что ткань для отделки платья оказалась не оливково-серой, а цвета папоротника? Разве он виноват, что в каталоге ее назвали оливково-серой, а в мастерскую доставили совсем с другим названием? Но ведь они одинаковые! Как, нет? Да кто это заметит? Чем... ну чем они отличаются?! Он - президент!!! И не обязан разбираться в малейших нюансах цветовой гаммы! И вообще, какая разница, какого оттенка будет бантик на платье?! Ему кажется, что он вполне гармонирует с платьем! Да нет, он - это абсолютно точно! - идеально сочетается с ярко-зеленым! Разошлись, потратив часа три на словесную дуэль, в итоге которой президенту все же пришлось уступить и сделать дополнительный заказ на ткань необходимой расцветки. Милко остался доволен. У Андрея же просто не осталось сил и нервных клеток для спора с упрямцем, который через каждое слово грозил увольнением, а его уход мог пагубно (если не сказать катастрофически) повлиять на дела компании. Отец был бы в ужасе (Павел только-только начал доверять сыну), да и сам Андрей понимал, что их дизайнер, каким бы капризным и скандальным он ни был, в своем деле настоящий мастер.
В результате в Шарм-эль-Шейх Жданов попал только в субботу, ближе к обеду. Чистой воды авантюра, потому что уже ночью (в крайнем случае, рано утром) он должен был вернуться обратно в Москву и принять дежурство у Анны Ивановны в ее законный выходной день.

Его английского вполне хватило на то, чтобы узнать, в каком номере остановилась Екатерина Пушкарева. Уже выходя из лифта на нужном этаже, Андрей столкнулся с Юлианой и чуть ли не в первый раз за все время их знакомства увидел на ее лице неподдельное удивление.
- Андрюша! Что ты здесь делаешь?
- И тебе здравствуй, Юлианочка. Уверен, что причина моего приезда тебе известна.
- Андрей, какой же ты, оказывается, нетерпеливый. Не мог еще один день подождать? - Юлиана попыталась его остановить, придержав за руку чуть повыше локтя.
- Не мог, драгоценная. Никак не мог, - отцепил он маленькую ладошку и, как мог, вежливо улыбнулся Виноградовой. - Не задерживай меня, Юлиана. Я сейчас не в том настроении, чтобы долго раскланиваться.
- Катя нужна мне ровно через час. Жданов, слышишь меня? - уже вдогонку крикнула она. - Ровно через час.

48

С бешено колотящимся сердцем Андрей остановился перед дверью, за которой, как он надеялся, была Катя, и постучал в нее. Ответа не последовало. Постучал еще раз - погромче, - с тем же результатом. Густой комок паники, недоумения, обиды и еще чего-то, чему он пока не мог дать названия, стал разрастаться в груди. Он поднял руку, чтобы постучать снова, но в этот момент дверь открылась, и он наконец увидел ту, ради которой бросил все на свете и прилетел в другую страну. От нахлынувшего чувства облегчения Андрей даже не сразу нашелся, что сказать. Просто стоял и с глупой, счастливой улыбкой смотрел на девушку. То ли белый гостиничный халат, в который Катя оказалась одета, был тому виной, то ли свет из окна, освещавший ее со спины, но она казалась окруженной ореолом мягкого, почти неземного, сияния и была такой милой. Краем глаза Андрей зацепился за ее короткие растрепанные волосы, но отложил на потом осмысление того нового, что появилось (а может, только привиделось ему) в его Кате.
Сказать, что Катерина удивилась, увидев на пороге номера собственного начальника, значит ничего не сказать.
- Андрей Па... - попыталась она заговорить, но ее рывком притянули к себе и крепко стиснули сильными, уверенными руками, а рот закрыли поцелуем. Горячим, жадным. На который невозможно было не ответить и от которого, в прямом смысле слова, у нее подкосились ноги.
Дверь номера была торопливо и небрежно задвинута каблуком мужского ботинка и, если бы умела обижаться, то непременно сделала бы это. Некоторое время Катя держалась на ногах только благодаря рукам Андрея, а потом он просто поднял ее и, не прекращая поцелуя, перенес и усадил на кровать.
- Как же я соскучился, - наконец произнес он и снова начал целовать Катины щеки, глаза, шею, оглаживать ее всю, куда только попадали руки. - Сбежала… бросила меня… разговаривать не хочет, - бормотал он между поцелуями. Не давая возможности Катерине опомниться, раздвинул ворот ее халата и переместился ближе к груди. - А я с ума схожу… думать ни о чем не могу, - продолжал он свои манипуляции, уже спустив халат с Катиных плеч и горящими глазами рассматривая ее. - Катя слушала его, забыв о том, что под халатом на ней ничего нет, не понимая и половины его слов, заглушаемых пульсирующим в висках: “Приехал, приехал, приехал”. И тут же ее ослепило внезапной вспышкой: “Кира”. Но связно рассуждать она была не в состоянии, потому что мысли в голове путались под натиском Ждановских рук и губ, и волнующий ее вопрос пришлось на время отложить. А Андрей уже зарылся носом в ложбинку между двумя мягкими полукружьями и с шумом втянул в себя воздух. - Мммм, пахнешь вкусно. Чистая такая.
- Я в душе была, - словно оправдываясь, выдохнула Катерина.
- Душ... мне бы тоже не помешал, - с сожалением отодвинулся от нее, но из рук так и не выпустил.
- Мне нужно собираться, Андрей. Меня же Юлиана ждет, - вспомнила Катя.
- Кать, у нас есть целый час. Я говорил с Юлианой только что. Подожди меня... десять минут... - умоляюще протянул мужчина, - всего десять минут, хорошо? Я быстро. - Андрей порывисто встал, но на Катю смотрел настороженно, опасаясь, что она ускользнет, стоит ему скрыться за дверью ванной комнаты. - Только ты никуда не уходи. Дождись меня, пожалуйста, - попросил он и, видя, что Катя убегать не собирается, больше не стал раздумывать.
Пока его не было, Катерина пыталась упорядочить свои мысли и слова, которые она хотела сказать ему. Удавалось ей это с трудом. Единственное, что решила для себя: ей необходимо выяснить все о Кире, как только Андрей выйдет из душа. Но и тут не преуспела. Мужчина ее мечты, в рекордные сроки закончив водные процедуры, материализовался перед ней  в одном полотенце на бедрах, даже не успев как следует обсушиться. Он появился, в капельках воды на груди и плечах, с влажными волосами, такой взволнованный и такой невозможно красивый, что все ее благие намерения вместе с правильными мыслями и нужными словами снова растаяли. Увидев Катю, так и сидящей на краю постели в распахнутом и полуспущенном халате, Андрей  одним неуловимым движением сбросил с себя полотенце и мгновенно оказался рядом, так же быстро освободив от одежды ее...
При свете дня все оказалось гораздо ярче и волнительнее. Она могла не только чувствовать, но и видеть Андрея, как он старается доставить ей удовольствие, читать в его глазах невероятное: он восхищался ею, он любил ее (или она просто очень хотела верить в это). При всей своей стеснительности, Катя просто не успевала смущаться, руководимая его точно рассчитанными, сводящими с ума действиями, и бесстыдно открывалась для него и дарила ему себя - всю, без остатка. Ее тело плавилось под безудержным напором нетерпеливых губ, умелых рук, под водопадом чувственных, нескромных и дерзких, слов, которые, произнеси их Андрей за стенами спальни, заставили бы ее не просто смутиться, а покраснеть от самых кончиков пальцев на ногах до корней волос. Пожар, полыхавший у нее внутри, почти лишил ее сознания, только где-то в его глубине еще билось слабое воспоминание о том, что она сегодня еще нужна Юлиане.
- Андрюш, мне...
- Я помню, - не дал он ей договорить и снова закрыл рот единственно верным способом, заставляя молчать голоса совести и разума.

- Скажи, ты ничего не забыл? - безумно стесняясь и еще не успев выровнять дыхания, тихо спросила Катя.
- О чем?
- Ну... в прошлый раз у тебя был... - начала она, сбиваясь и заикаясь, - ты надевал... а сейчас я не заметила. У тебя его нет?
Андрей не сразу, но догадался, что она говорит о контрацепции, и задумался.
- А ты таблетки не принимаешь?
- Нет, - Катя испуганно вскинула на него свои глаза и тут же опустила их. - Я никогда раньше... мне не надо было.
Тут она боковым зрением увидела, как на его лице расплывается шкодно-самодовольная улыбка, после чего он ошарашил ее:
- А может, ну их, таблетки эти?
- Как это? - забыв сразу же о смущении, широко раскрытыми глазами посмотрела на него Катя.
Андрею было так хорошо и спокойно лежать рядом с этой женщиной, тесно прижатой к его боку, что мысли его приняли совсем уж неожиданное направление. Мама давно мечтает, чтобы он остепенился. А как назвать иначе то, что сейчас происходит в его жизни? Вон у него уже и ребенок есть, гулять по барам и девочкам он перестал. Осталось жениться. Конечно, мама видела в роли его жены только Киру, но ведь не маме с ней жить, а ему. А ему кажется, что Катя будет для него гораздо более подходящей спутницей жизни.
- Замуж за меня пойдешь? - убрав с ее щеки прилипшую короткую прядку волос, спросил он у девушки, совершенно не ожидая никакого подвоха.
Катерина такого поворота почему-то никак не ждала. Она охнула, закопошилась вдруг в простынях, неловко скатилась с постели, позабыв о том, что не одета, и заметалась по комнате в поисках одежды. Андрей же смотрел на нее удивленно и хмурил брови, озадаченный ее непонятной реакцией.
- Я же опаздываю, - сказала она вдруг совсем не те слова, которых ждал от нее Жданов. - Ай-ай-ай, Юлиана меня убьет, - суетилась и суетилась Катерина, а он невольно следил за ее хаотичными перемещениями.
- Кать, я у тебя кое о чем спросил... - решил он напомнить о себе.
- Да-да, я помню. Только я... я никак сейчас не могу... честно-честно... очень спешу... - лопотала девушка, вводя мужчину в еще больший ступор.
Через десять минут Катерины в номере уже не было, а Андрей все продолжал лежать и сверлить взглядом закрывшуюся за ней дверь.
Вот так вот, да? Он, можно сказать, вручает ей в руки собственную судьбу, а ей некогда?! Это что же... получается, он ей не нужен? Вот так у людей и рождаются комплексы.

49

По здравом размышлении Андрей пришел к выводу, что его Катенька могла просто растеряться и только лишь поэтому не дать ему столь желанного ответа. Пока... Но не будь он Андреем Ждановым, если этого самого ответа от нее не добьется. Успокоив себя таким образом, мужчина с чистой совестью отправился на поиски своего неуловимого сокровища. Но прежде решил все-таки снять для себя номер. А ну как эта непредсказуемая девчонка не пустит его вечером на порог даже затем, чтобы он мог забрать свои немногочисленные вещи. Андрей усмехнулся: никогда, даже в самых страшных фантазиях, он не мог представить себя, добивающимся какой-либо женщины. Даже с Кирой все произошло как-то легко, словно играючи. Хотя она и пыталась изобразить из себя недотрогу, хватило ее ненадолго. А тут! Воробышек! Совершенный несмышленыш в вопросах флирта и взаимоотношений между мужчиной и женщиной! Постоянно ускользает, вечно он должен ее ловить. И казалось бы, что в ней такого особенного? Пигалица! Да, умная, отзывчивая, добрая, нежная... Таааак, стоп! Эта нежная веревки из него вьет. Хотя... пусть бы вила, только бы скорее нашлась и согласилась. Андрей снова улыбнулся, представляя себе, как Катя обвивает его своими тонкими ручками и как он плавится от ее легких прикосновений, словно воск на солнце. Вот до чего она его довела? Совсем поплыл! Не по-мужски это как-то, совсем не по-мужски, Жданов. Египетское солнце, что ли, на него так действует?

На первом этаже отеля и вблизи него было оживленно. Подступы к зданию заполонили экскурсионные автобусы. Обычно в это время экскурсии бывали в самом разгаре, но большинство отдыхающих сегодня вернулись пораньше, не желая пропустить закрытие конкурса, за ходом которого они внимательно следили в течение недели. Вернувшиеся туристы громко делились друг с другом впечатлениями, эмоционально проявляли радость от встречи с новыми знакомыми, спешили попасть в свои апартаменты, чтобы освежиться и уже отдохнувшими наблюдать вечернюю феерию. Гости отеля все прибывали и прибывали, одна группа сменяла другую, и в вестибюле не становилось менее людно. Но было во всем этом броуновском движении кое-что еще, незаметное взгляду обычного человека. Наметанный же глаз Андрея сразу уловил некоторое напряжение и суету, которые всегда сопровождали предшествующую грандиозному событию подготовительную работу. А работа велась по всем направлениям. Рабочие-осветители заканчивали устанавливать свет, декораторы наносили завершающие штрихи в оформление всех задействованных в празднестве помещений отеля и свободного пространства перед комплексом, аниматоры активно отвлекали внимание туристов от обязанных быть скрытыми от их взоров действий организаторов шоу. Не обнаружив в творящейся сутолоке даже признаков гениальной пиарщицы и своей, не менее гениальной, помощницы, Андрей немного удивился. Он предполагал, что в преддверии завершающего мероприятия конкурса обе они должны были находиться в самой гуще событий по подготовке сего действа, но увы. А вот где их теперь искать, он даже не мог себе представить.
Внимательно скользя взглядом по лицам, он заметил мужчину, стоящего возле стойки администратора и цепким взглядом следящего, как понял Андрей, за рабочими. Мужчина был явно не случайным человеком во всей этой суете, и приготовления к вечернему шоу интересовали его неспроста. Он был высок - того же роста, что и Андрей, если не выше, - атлетически сложен, черноволос, с яркими чертами лица и внешне был похож на турка или араба, что в этих местах вряд ли могло показаться удивительным. Одного взгляда хватало, чтобы почувствовать исходящие от него силу, уверенность и просто-таки осязаемые волны успешности, что, безусловно, делало его неотразимым в глазах слабого пола. Однако Андрею этот тип чем-то чрезвычайно не понравился. А может, все дело было лишь в том, что ему не удалось найти Катерину?
Чтобы не накручивать себя и не раздражаться понапрасну, Жданов решил пройтись по городу, раз уж ему представилась такая возможность. У одной из стоек, тут и там расставленных по всему фойе, он прихватил путеводитель и развернул его в попытке наметить себе маршрут. Времени у него было немного, поэтому выбор оставался небогатым. В конце концов Андрей решил просто прогуляться по близлежащим улочкам. Уже направляясь к выходу, он снова обратил внимание на того же не то турка, не то араба, и улегшееся было раздражение опять подняло голову. Чтобы не дать ему полностью захватить себя, Андрей широким шагом, не оглядываясь, покинул здание отеля. Ему бы быть чуть спокойнее и внимательнее. При выходе из гостиницы достаточно было чуть повернуть голову и он бы увидел входящую внутрь Катерину.
Сейчас она выглядела, словно принцесса. Это днем, прибежав к Юлиане, напоминала метелку трубочиста. Юлиана даже руками всплеснула.
- Катюш, что с тобой? Жданов тебя гонял все это время, что ли? Почему ты такая переполошенная? И взгляд безумный.
- Ой, не спрашивайте, Юлиана. Я сейчас даже думать об этом не могу. Иначе про все остальное забуду.
Виноградова настаивать не стала, и девушки отправились приводить себя в порядок, чтобы к вечеру быть во всеоружии. Катя уже не сопротивлялась, позволяя увлечь себя и в SPA-салон, и к стилисту, и в магазин для выбора подходящего наряда. Это в первые дни она с ужасом, казалось, навечно поселившимся на лице, следовала за Юлианой, которая любезно согласилась стать ее феей-крестной, по самым дорогим и популярным в Шарм-эль-Шейхе салонам и бутикам. Мастера экстра-класса, работающие в них, полностью оправдывали свою характеристику и способны были сотворить чудо, даже из самой неприглядной золушки создав настоящую принцессу. Что уж говорить про Катю, которую Виноградова вовсе не считала некрасивой: изменить прическу, заменить очки, переодеть, подкрасить - и вот вам готовая королевна. Нет, до настоящей красавицы ей было, конечно, далеко. Но, при минимальном вмешательстве со стороны, в ней открылись неведомые ранее даже ей самой привлекательность, чарующее обаяние, неуловимая тайна и природная стать. Этим вечером, обласканная руками массажистов, умиротворенная приятными процедурами, шикарно одетая и необычно причесанная, выглядела Катерина на все сто.

Площадь перед отелем наводнили многочисленные гости конкурса. Слышался разноязыкий гомон голосов, среди которых можно было услышать и русскую речь. Вся разношерстная масса людей медленно продвигалась к главному залу отеля, где и должно было развернуться основное действо. Жюри предстояло объявить победительницу конкурса “Самая красивая”. Королеву вечера ждала самая крупная награда - годовой контракт с известным в Европе модельным домом и право быть лицом его коллекций в течение всего срока действия контракта. Кроме того, призы и награды ожидали красавиц, занявших второе и третье место. Организаторы конкурса не оставили без внимания и других участниц. Все призы заранее были распределены таким образом, чтобы ни одна девушка не осталась без подарка.
Несмотря на непрерывный людской поток, Андрей увидел Катю почти сразу, хотя и выглядела она непривычно. Она стояла рядом с Юлианой чуть в стороне от сцены, и обе они, хрупкие, изящные, были просто очаровательны. Юлиана со строгой прической, в тонком, облегающем ее стройную фигурку костюме, только кажущаяся расслабленной, а на самом деле готовая в любую минуту сорваться с места и полететь решать любую из нерешаемых проблем, которые могли бы вдруг возникнуть. Катя - в воздушном платье персикового цвета, с короткой стрижкой, которая необычайно шла ей и делала похожей на девочку. Если бы Андрей мог, то еще днем оценил такие явные изменения во внешности девушки, но в тот момент, когда Катя открыла ему дверь, все силы уходили на то, чтобы сдержаться и не раздавить ее, настолько был счастлив видеть. А теперь он стоял в некотором отдалении от нее и откровенно любовался. Ее озорная стрижка в сочетании с элегантным туалетом - это было так ново и необычно для его Кати, как-то по-бунтарски, и, вместе с тем, настолько прелестно, что он не мог отвести от нее глаз. Все плохое настроение моментально испарилось, а в груди поселилась давно им не испытываемая безмятежность. Однако ей не суждено было задержаться там надолго. Уже через мгновение все его благодушие испарилось, будто его и не бывало. К девушкам мягкой, полной достоинства походкой приближался красавец-брюнет. Это был тот самый брюнет, которого Андрей видел днем. Взгляд мужчины, мимолетно обласкав Юлиану, остановился на Катерине да так и задержался на ней. А Катя - предательница Катя! - изливала на него всю мощь своего обаяния, сияя искренней, чуть смущенной улыбкой.

50

Оставлять Катю вблизи этого типа и почти наедине (сводница Виноградова на одном месте почти не стояла) Андрей был не намерен. Не для того он рванул из Москвы, чтобы смотреть, как какой-то иноземный принц очаровывает и покоряет его девушку. Да, черт возьми! Катя - его девушка! И потому, даже не потрудившись надеть на лицо более или менее приветливое выражение, он, как ледокол сквозь льды Арктики, двинулся прямо к троице, для которой пока еще оставался незамеченным, одним своим взглядом заставляя расступаться перед ним подвижную, но плотную толпу людей, перетекающих из вестибюля в огромный, ярко освещенный зал и спешащих занять удобные места.

А ничего не подозревающая Катенька в это время продолжала приятное общение с новым знакомым. Александра Королева, арт-директора шоу, Юлиана представила ей в день приезда. С первого взгляда во внешности молодого человека улавливалась некая схожесть с турками или арабами, но с первых же слов, произнесенных им, становилось ясно, что он русский и, более того (как выяснила Катя чуть позже), коренной москвич. Они легко нашли общий язык и часами, когда бывали свободны от работы, могли разговаривать на самые разные темы. Не испытывая к Александру ничего, кроме дружеского расположения, Катя чувствовала себя рядом с ним комфортно и оттого свободно.
Неожиданное предложение Андрея чрезвычайно взволновало Катерину: ей и хотелось, чтобы оно оказалось настоящим, и было страшно поверить в его реальность. Если это была всего лишь шутка, она просто не переживет. Кате только к вечеру (с помощью различных расслабляющих процедур SPA-салона и успокаивающего голоса своей наставницы) удалось восстановить душевное равновесие, и теперь девушка, как могла, наслаждалась атмосферой праздника, увлекательным разговором и, чего греха таить, своей привлекательностью, в несомненности которой ее уверяли все попадавшиеся на пути зеркала да неравнодушные мужские взгляды.
- Катюша, вы сегодня способны затмить любую участницу конкурса, - подтвердил это вполне заслуженным комплиментом и Алекс, едва успев подойти.
Юлиана давно заметила то, что для ее неопытной помощницы по сей день оставалось тайной - Катя очень нравилась Королеву. Даже в своих прежних нелепых одеждах и со старушечьей прической. А уж когда она под руководством Виноградовой вдруг преобразилась, мужчина, похоже, окончательно потерял голову. Но Катерина не давала ему никаких авансов, не проявляла женского интереса, и Александр не спешил говорить ей о своем зародившемся чувстве. Пока его вполне устраивало то, что Катя охотно и подолгу говорила с ним, открыто и искренне улыбалась да иногда позволяла брать себя за руку. В течение всего времени, что длилось их знакомство, молодой человек уделял Кате достаточное количество ненавязчивого внимания, которое позволяло ей чувствовать себя интересной женщиной и в то же время не напрягаться от явных признаков мужской заинтересованности. Наивная девушка еще не научилась по взглядам и жестам догадываться о своей привлекательности в глазах мужчин и простодушно считала пробные попытки ухаживания со стороны Александра обычной вежливостью. Лишь изредка она ловила на себе взгляд темных омутов, словно ласкающий и предлагающий гораздо больше, чем простое восхищение или дружбу, но Алекс, замечая ее испуг, тут же гасил в глазах огонь и вновь возвращался к роли доброго знакомого.
Разговор настолько увлек Катю, что она не сразу заметила, как Юлиана, собиравшаяся было отойти, вдруг остановилась и внимательно посмотрела за ее спину. Ее взгляд с прищуром заставил Катерину занервничать. Она сразу догадалась, кого увидела Виноградова, и, не поворачивая головы, испуганно покосилась на Алекса. А потом застыла, словно статуя, спиной ощущая приближение Андрея. Он подошел и остановился позади девушки, положив руки ей на плечи. Этот собственнический жест не остался незамеченным, чего, надо сказать, Жданов и добивался. Лицо у Катиного собеседника невольно вытянулось, и с него моментально сбежала довольная улыбка. Она словно перетекла на лицо Юлианы, которое осветилось прямо-таки неземным счастьем при виде давнего знакомого.
- Андрюша! Какими судьбами? - пропела пиарщица, будто и не встречались они утром в одном из коридоров гостиницы. - Знакомься: Александр Королев, арт-директор проекта “Самая красивая”. Алекс, - обратила она сияющее личико к молодому человеку, - а это Андрей Жданов, президент модного дома “Зималетто” и непосредственный начальник нашей Катюши, - улыбка Виноградовой стала еще слаще и шире, хотя, казалось бы, куда уж шире.
Мужчины, несмотря на взаимное нежелание, обменялись рукопожатием и короткими приветствиями. Королев расслабился и смотрел на Андрея уже более доброжелательно, чего нельзя было сказать о Жданове. Юлиана всего парой слов уничтожила весь эффект от его демонстративного появления. Да еще и новоявленный араб оказался русским, и не исключено, что запланировал оч-чень длительное сотрудничество с его Катенькой.
- И с каких же это пор она стала вашей? - улыбка Андрея не уступала Юлианиной в ширине и слащавости.
- С тех пор, как изъявила желание с нами поработать, - вполне серьезно ответила Виноградова, не желая поддаваться на провокацию. - Правда, Катюша? - решила она наконец расшевелить так и стоявшую соляным столбом девушку. Катя лишь скромно кивнула, но так и продолжала молчать, пытаясь вернуть себе ощущение нормальности происходящего.  - Но, к сожалению, срок ее работы подходит к концу, - совершенно искренне пожалела Юлиана. - Жданов, такую помощницу, как у тебя, поискать - не найдешь. Мне бы такую.
- Да, и я бы не отказался от такого профессионала, - выразил Алекс свое согласие с ней, а Андрей сразу же подозрительно, если не сказать презрительно, прищурился.
- Да кто ж вам ее отдаст? - вроде бы шутя, но с нотками скрытой угрозы ответил Жданов.
Если слова гениальной рекламщицы он воспринял только как комплимент профессиональным и исполнительским качествам Катерины, то уж этот жук, арт-директор, точно желал бы заполучить его помощницу не только как ответственного и инициативного работника.
Сама Катя в этот момент хотела только одного - чтобы разговор о ней с обменом непонятных ей намеков и колкостей как можно скорее прекратился. Так же, как и разного рода подстрекательства со стороны Жданова. Но, похоже, ее простому желанию не суждено было сбыться так скоро. Ладони Андрея двинулись вниз по ее рукам, пока не нашли маленьких ладошек, и там большие мужские пальцы переплелись с маленькими девичьими пальчиками. Катюша едва заметно вздрогнула и вдруг залилась краской. Их переплетенные руки не оставляли сомнений в том, что они друг для друга не просто начальник и подчиненная, и такая явная демонстрация Андрея вызвала у Кати нескрываемое чувство неловкости. А Королев вновь погрустнел, решая сложную задачку, которая никак не желала сходиться с ответом: кем же является Андрей Жданов для Катеньки? Начальник? Безусловно. Но только ли?..
С появлением этого самого начальника исчезла легкость и непринужденность в общении, и разговор постепенно сошел на нет. Вскоре Юлиана с Алексом понадобились для чего-то за кулисами, и им пришлось удалиться.
- Ты почему от меня сбежала? - продолжая стоять за спиной Кати, Андрей немедленно притянул ее к себе, как только их оставили вдвоем. - Я ведь к тебе приехал.
- Зачем? - сердечко сладко сжалось от его слов, но девушка все же сдела попытку высвободиться из его рук, правда безуспешно. - Ты помирился с Кирой...
- С Кирой? - Андрей слегка отодвинул Катю и повернул к себе, чтобы видеть ее лицо. - А она-то тут причем? Да, мы решили не вспоминать прошлого и вернуться к тем отношениям, которые нас связывали с детства, но как это может помешать нам с тобой?
- С детства?.. - такого Катерина, конечно, предположить не могла. Особенно учитывая торжествующий взгляд, каким одарила ее эта самая подруга детства в их последнюю встречу в “Зималетто”.
- Ну да, - от его солнечной улыбки вдруг начали таять все, еще оставшиеся в живых, сомнения. - Думаю, для тебя не секрет, что наши родители дружили еще до того, как мы появились на свет. И мы с ней знакомы... - он помолчал, подбирая подходящие слова, - ...да всю жизнь. Так же, как и с Кристиной и с Сашкой.
- Но с Кирой... вы же... вы любили друг друга, - как же трудно далась ей эта фраза - Андрею едва удалось расслышать ее.
- Скорее всего, мы плыли по течению. От нас все ждали того, что мы будем вместе. А любовь... Кать, о чем мы говорим? Я совсем не хочу говорить о Кире. Я хочу говорить о тебе... о нас.
- О нас? - не то испуганно, не то с надеждой переспросила девушка.
- Именно о нас. Кать, ты хоть помнишь, о чем я тебя просил днем?
Но ответа он снова не добился, потому что зазвучала призывная музыка, возвещающая о начале праздника.

Шоу близилось к завершению. Уже все девушки получили заслуженные призы и подарки, выслушали восторженные слова о своей красоте. Уже была выбрана самая красивая участница конкурса, и на голову королевы вечера была надета корона. Оставалась самая малость. Всех гостей и участников представления пригласили на площадь перед отелем, чтобы они могли насладиться еще одним красочным зрелищем: фейерверком.

Катя стояла спиной к Андрею, прижатая его руками, и смотрела вверх на разрывающиеся в небе петарды. Андрей же смотрел на нее. Легкий завиток волос под слабым ветерком ласкал щечку девушки, чем вызывал жгучую зависть обнимавшего ее мужчины. Разноцветные отблески на ее запрокинутом лице делали его завораживающе нереальным, будто она пришелица из другого, более совершенного, более возвышенного, мира. Андрей любовался ею и одновременно сожалел об исчезнувших косичках и круглых очочках, о том, что не увидит больше той, пусть нескладной, но такой... только его девочки. Новая Катенька была совсем другой. Новая прическа, очки и наряды открыли для всех то очарование, о существовании которого еще недавно знал только он один. И он уже ревновал ее. Ревновал ко всему миру, в своем равнодушии не замечавшем ее прелести, пока ему не раскрыли глаза. Все же, ревнуя, Андрей понимал, насколько важно это для его девочки: измениться, почувствовать свою особенность и привлекательность, стать более уверенной в себе. И пусть... пусть все эти самцы, глядя на нее, захлебываются слюной и завидуют ему - она будет только с ним. Он опустил голову и прижался губами к Катиному плечу. От прикосновения горячих губ девушку бросило в жар, и она испуганно осмотрелась.
- Андрей, зачем ты?.. Здесь же столько народу.
- Кать, - позвал он, бархатом своего голоса вызывая еще больший трепет в неискушенной душе, - никому до нас дела нет. Все салютом любуются.
А ей уже никаких зрелищ не надо было - закрыв глаза, она видела свои фейерверки, никак не связанные с пиротехникой, и когда Андрей предложил уйти, не стала возражать.
В лифте времени даром не теряли. После признания Андрея Катя открыто наслаждалась его объятьями и ласками, с удовольствием сама тянулась к нему.
- Куда мы идем? - он вел ее в сторону от занимаемых ею апартаментов.
- В мой номер, - мужчина вдруг остановился. - Хотя нет... пойдем в твой. Уложу тебя спать и поеду.
- Куда? - в голосе Кати послышалось явное огорчение.
- Мне к утру надо быть дома. Завтра же воскресенье, у Анны Ивановны выходной.

Еще днем ей казалось, что быть более счастливой невозможно. Как же она ошибалась! Одно дело знать, что к тебе приехал, пусть и любимый, но чужой мужчина, и совсем другое - что этот мужчина, оказывается, согласен быть только твоим. Счастье, поселившееся в душе и заполнившее собой, кажется, всю-всю ее, от макушки до пят, сделало Катю настоящей красавицей. Андрей просто задохнулся, окунувшись в сияющие безграничным счастьем чайные озера, и с небывалым, даже для него, пылом обрушил на девушку весь свой приобретенный за долгие годы неправедный опыт.
Он и в самом деле усыпил Катю, залюбив, заласкав и лишив ее последних сил. 
- Мы снова не предохранялись, - уже сквозь сон пробормотала девушка и повернулась на бок, обняв большую и горячую руку своего мужчины.
- Катюшка... глупышка моя, - Андрей осторожно, чтобы не разбудить, чмокнул ее в носик. - Кажется, ты совершенно свела меня с ума... И я никому тебя не отдам. Хотя ты так и не ответила мне...
Он с сожалением оставил девушку, в любви к которой уже был готов признаться самому себе. Дома его ждал сын.

56

Как бы Андрей ни хотел еще до показа новой коллекции представить родителям Катю (уже в качестве своей невесты), но дела закрутили так, что и на сон времени почти не оставалось. Как бы ни хотела Катерина остаться дома в день показа, а пришлось-таки спрятать подальше все свои страхи и комплексы и присутствовать на нем: Юлиана настояла, а с начальством не поспоришь. Сговорились они с Андреем, что ли? Сговорились или нет, тем не менее приходилось держать лицо, улыбаться многочисленным, как это ни странно, знакомым, пряча под маской уверенности страх и желание стать невидимкой. К сожалению, даже в такой огромной массе народа, которая почтила своим присутствием показ новой коллекции флагмана российской моды, затеряться не удалось.
- Ну что, Пушкарева, - послышался за ее спиной голос, который Катя меньше всего хотела бы сейчас слышать — голос подвыпившей Киры Воропаевой, - как вы себя чувствуете в роли собирательницы объедков? Или отчаялись найти себе мужа, как это делают все нормальные женщины? А тут — такая удача — брошенный отец-одиночка. Ну как его не подобрать, правда? Можно даже без замужества — главное ведь, чувствовать себя необходимой.
- Подождите, Кира Юрьевна... это вы Андрея считаете объедками? Мне кажется, он скорее изысканное блюдо.
- Так вы, оказывается, гурман?
- Да я просто счастлива, что он со мной.
- Еще бы! Вот только если бы не этот, появившийся из ниоткуда, ребенок, Андрей вряд ли удостоил вас такой чести. А теперь кому он нужен, со своим... - под возмущенным взглядом Кати ей пришлось проглотить оскорбление в адрес малыша.
- Кира Юрьевна, как вы можете? Мальчик-то в чем виноват? Вам должно быть стыдно.
- Мне? Пушкарева, а вы не много на себе берете? Стыдить она меня вздумала. Да там еще неизвестно, какой букет может скрываться. Мамаша-то не пожелала оставить сыночка себе. Не удивлюсь, если в этом подкидыше масса скрытых до времени пороков. А вы наслаждайтесь... изысканным блюдом, приправленным не менее изысканным соусом в виде этого младенца.
- Даже не сомневайтесь...
- Кстати, наш Андрюша тоже любит вкусно поесть. Ко всему прочему, он предпочитает разнообразие. Уж этого-то вы не можете не знать. Вот наиграется он с вами в семью, перепоручит вам свое драгоценное чадо - вы, надо думать, с радостью примете его из рук любимого, - а сам тем временем, пресытившись вами, перейдет к более утонченным блюдам. С каким же удовольствием я понаблюдаю за всем этим. Тогда, заметьте, он уже не будет связан по рукам и ногам и потому сможет заполучить самые изысканнейшие блюда к своему столу. Ну, а пока тешьте себя иллюзией взаимной любви и надеждой на вечное счастье. Наслаждайтесь, пока есть время. Поверьте, его у вас не так много.
Выплеснув на Катю всю желчь, которая давно копилась в ней, Кира бросила на нее последний презрительный взгляд и удалилась, оставив девушку в таком состоянии, будто ее вываляли в грязи, обваляли в перьях и выставили на всеобщее обозрение. Было настолько противно, что хотелось тут же, трусливо подобрав юбки длинного вечернего платья, сбежать ото всех. Но вместо того, чтобы исполнить свой мимолетный порыв, Катя лишь запряталась от оживленной толпы еще глубже, почти завернувшись в тяжелые портьеры, что висели на окнах. Она знала, чувствовала, что на показе ей будет не место, что обязательно найдется тот, кто ткнет в нее пальцем, чтобы унизить и поставить на место. А ей останется только спасибо сказать, что сделано это не с трибуны на Красной площади.

Андрей стоял рядом с родителями, хмуря брови и постоянно оглядываясь, словно кого-то искал. Увидев Виноградову, стремительно движущуюся в сторону акционеров “Зималетто”, он рванул ей навстречу.
- Юлиана, где Катя? Почему я ее нигде не вижу?
- Андрей, что ты так разволновался? Никто не украдет твою Катю. Здесь она — стоит где-нибудь в сторонке, чтобы казаться как можно незаметнее. Ты же знаешь, насколько она застенчива. Найдется. А ты пока займись делом. А то гости заскучают.
Приструнив не в меру разволновавшегося хозяина вечера, Юлиана поприветствовала Ждановых старших и обвела взглядом зал: она и сама хотела бы знать, куда подевалась ее помощница. Понятно, что на показе Юлиана велела ей быть не столько ради работы, сколько ради того, чтобы та отдохнула и развеялась, да только сама Катерина такому отдыху, похоже, была не рада. Нашла она свою помощницу у большого окна, за портьерой. Да и то мимо прошла бы, если бы Катя вдруг не выглянула из-за нее.
- Катюша, ну так нельзя. Что за ребячество? Мне казалось, что ты оставила все свои комплексы на песчаном египетском пляже. Мы с тобой столько сделали для этого показа, а ты вон что надумала — за штору прятаться. Выбирайся немедленно! Ты красивая, умная — нечего загонять себя обратно в скорлупу! Ты из нее уже выросла.
- Иногда мне хочется, чтобы я так и оставалась в ней, в той своей скорлупе.
- Глупости!
- Юлиана, здесь Маргарита и Павел Олегович, - прошептала Катя так, словно сообщала великую тайну.
- Конечно, где же им еще быть? И Андрей, как я понимаю, жаждет сообщить им о вашей помолвке.
- Вот этого я и боюсь.
Юлиана прыснула от неожиданности.
- Интересно, ты что же, замуж за Андрея не собираешься?
- Собираюсь.
- И предлагаешь ему не сообщать об этом самым близким людям? А жить ты с ним думаешь на необитаемом острове, надо полагать?
Катя прекрасно понимала всю абсурдность своего поведения, но ничего не могла поделать с той девочкой, которая все еще жила внутри нее и панически боялась стремительно надвигающихся грандиозных перемен в своей жизни.
- Они совсем не о такой невестке мечтали.
- Ты сама себя слышишь? Они мечтали! Им жить с невесткой или их сыну? А он тебя любит и тебя хочет видеть рядом. Кать, Маргарита с Павлом, как и любые нормальные родители, желают, чтобы их ребенок был счастлив. Все будет хорошо. Вот увидишь. Давай-ка, дорогая, расправь плечи (а то снова опустила их, будто виновата в чем), улыбку на лицо и вперед! Ты же боец! Вот и не падай духом. Тем более без причины.
С первого дня знакомства ее старшая подруга всегда умела вдохнуть в нее недостающие ей решительность и уверенность в собственных силах. Вот и теперь Катя почувствовала прилив сил и решительно вышла в зал, полный света, смеха и шумных разговоров.
Едва она заняла место, как свет начал гаснуть, а гомон людских голосов постепенно стихать.

На подиум Андрей вышел будучи взвинченным до предела: Катю он так и не увидел и этим обстоятельством был более чем недоволен. Однако, как только отыскал ее взглядом среди многочисленных гостей, тут же успокоился и уже в благодушном расположении духа начал свою речь. Красиво говорить он умел, и ему даже не требовалось особой подготовки, чтобы подобающим образом представить коллекцию шедевров Милко.
Катя смотрела на любимого из зала и откровенно им любовалась. Никак не могла поверить в то, что вот этот уверенный, красивый, притягивающий к себе взгляды мужчина в самом деле собирается стать ее мужем. А потом растерялась вдруг, когда увидела, что Андрей, закончив свою речь и легко спрыгнув с подиума, идет прямо к ней. У него был такой счастливый, но в то же время полный решимости взгляд, что девушке сразу стало ясно: сейчас ей придется предстать перед будущими родственниками, а как они отреагируют на сногсшибательную новость сына, никому не ведомо. Андрей же, как назло, выбрал момент, когда вокруг столько чужих людей. Хотя... может, это и к лучшему. Ждановы, привыкшие всегда быть на виду, как никто умеют скрывать свои эмоции и наверняка не станут проявлять их при таком скоплении гостей. А потом, возможно, они сумеют понять их с Андреем и если не полюбить Катю, то хотя бы просто принять как данность то, что именно она, негламурная и неуклюжая бывшая секретарша сына, стала их невесткой.
- Ты чего дрожишь? - притянув Катю к себе и сжав ее похолодевшую ладонь, спросил Андрей.
- Так заметно? - смятенно посмотрела она на него.
- Думаю, не мне одному.
- Правда? - взгляд ее из смятенного стал паническим.
- Катюш, успокойся. Мои родители не питаются молодыми девушками. Они вообще людей не едят, ага, - попытался взбодрить невесту Андрей.
- Ты смеешься надо мной, а я боюсь.
- Ну, ты замуж за меня выходить думаешь?
- Думаю.
- А с родственниками, хотя бы с самыми близкими, поддерживать отношения надо?
- Надо.
- Ну так к родителям идем?
- Идем, - с тяжелым вздохом согласилась Катя.

Конечно, и Марго, и Павел, и, тем более Кира, слегка пошатывающаяся позади них от выпитого шампанского, увидели, как, закончив свою короткую речь, Андрей направился совсем не в их сторону, и по инерции продолжали следить за ним взглядами, пока он не подошел к какой-то девушке. Глаза Киры сразу сузились до состояния щелочек, когда она поняла, к кому именно подошел ее бывший жених. Ждановы же пребывали в недоумении по поводу личности незнакомки. Правда Андрей не заставил их долго ждать и вместе со своей спутницей уже двигался в их направлении. При ближайшем рассмотрении девушка, к удивлению старших Ждановых, оказалась Катей Пушкаревой, еще недавно обитавшей в каморке президентского кабинета “Зималетто”, а теперь вырвавшейся из нее под начало Юлианы Виноградовой и до неузнаваемости изменившейся внешне.
- Ну, как сказал? - сознательно не замечая родительского удивления и не давая Кате вырвать руку из своей ладони, просиял Андрей лучезарной улыбкой.
- Сказал хорошо. Посмотрим, как сделал, - выдержка у отца была просто на зависть.
- Мам, пап. У нас для вас новость, - продолжал он удивлять родителей, не давая им опомниться, и одновременно с этим прижал к своему боку собравшуюся было отбыть в обморок невесту.
- Сдается мне, что новость эта не для моих ушей, - Кира как-то особенно тяжело посмотрела на руку Андрея, по-хозяйски лежащую на поясе Катерины, и, обреченно опустив глаза, поспешила сбежать (насколько позволяла ее пошатнувшаяся координация движений) от слов, которые, как она знала, поставят последнюю точку в их отношениях.
- Андрюша, а что происходит у вас с Кирочкой? Вы за весь вечер двух слов друг другу не сказали, - Маргарита переводила непонимающий взгляд с Андрея, обнимающего чужую девушку, на удаляющуюся Киру.
- Мамуль, ну я не о Кире хотел с вами поговорить. И это даже хорошо, что она отошла, потому что то, что я собираюсь вам сказать, касается только нашей семьи.
Марго лишь хлопнула ресницами да, кажется, икнула при последних словах сына и неприлично уставилась на Катю, видимо, пытаясь осознать, каким образом та оказалась причисленной к их семье. Ее неведение было недолгим — Андрей тут же поверг родителей в шок, сообщив о своих ближайших планах.

Как она и предполагала, родители жениха были безмерно удивлены известием о скорой свадьбе сына. Присутствие рядом с ними Киры еще больше смутило Катю и заставило чувствовать себя не в своей тарелке, даже несмотря на скорый уход Воропаевой. Маргарита на новость сына отреагировала странно: позабыв о том, что надо держать лицо, она охнула, совсем по-бабьи всплеснула руками и покачала головой.
- Господи боже мой! Катя, как же вам это удалось?
Павел Олегович, надо отдать ему должное, быстро взял себя в руки и вполне искренне улыбнулся будущей невестке. Однако поздравлять ее не спешил.
- Катя, не могу сказать, что ожидал этого. Но вы люди взрослые — надеюсь, понимаете, что делаете. Думаю, именно вам и удастся угомонить нашего сына.
- Папа!
- Паша, что ты такое говоришь?
Одновременно заговорили Маргарита и Андрей. Андрей с удивлением, любящая его мать — с возмущением. Павел лишь улыбнулся им обоим и снова посмотрел на Катю.
- На вас ложится такая огромная ответственность. Не боитесь?
- Боюсь, - честно призналась девушка. - Но только совсем не того, о чем думаете вы.
Ей действительно было страшно, что она станет неугодной невесткой и недостаточно умелой матерью Андрюше, что никогда не сможет соответствовать своему будущему мужу и быстро надоест ему. Но ведь правильно говорят: волков бояться — в лес не ходить.

А презентация коллекции шла своим чередом.
Показ произвел потрясающее впечатление: от количества заказов кружилась голова. И это в первый же день! Но что больше всего порадовало нынешнего президента, так это восторженные отзывы о коллекции собственного отца. Жизнь налаживалась. Несмотря на чуть не испортившую хорошее впечатление от показа Киру. Слава богу, что брат с сестрой вовремя догадались увезти ее домой.
А потом были вопросы журналистов руководству компании, вспышки фотокамер, от которых Катя все время пыталась уклониться, но Андрей за весь вечер больше так и не отпустил ее далеко от себя.

После того как хозяева праздника проводили последних гостей, Андрей повез ее домой. По пути они заехали в “Зималетто”, где долго целовались в президентском кабинете.
- Вот видишь, все не так страшно, - говорил Андрей между поцелуями. - Я же говорил, что мама с папой тебя не съедят.
- Ага, Маргарита Рудольфовна так и уехала домой с круглыми глазами.
- Ничего, она еще полюбит тебя.
- Я в этом совсем не уверена.
- Прекращай уже в себе сомневаться. Ты у меня самая лучшая. И вообще, когда уже наша свадьба?! Не хочу каждый день отпускать тебя в родительский дом.
Вот могла ли она мечтать о таком еще полгода назад?..

57

Роман Дмитриевич Малиновский и предположить не мог, что из-за встречи с Катей Пушкаревой ему придется ловить свою челюсть у самого пола и спешно догонять предательски ускользающие мысли. Вот когда стало понятно, в чем подвох Ждановского вопроса о том, давно ли его друг видел Катю, и обещанного им сюрприза. Преображение этой непонятной девушки стало для Романа настолько неожиданным, что столкнувшись на показе с бывшей помощницей президента лицом к лицу, он, никогда не жалующийся на отсутствие слов в какой бы ни было ситуации, вдруг лишился дара речи и смог лишь широко улыбнуться ей и поспешно ретироваться, дабы не показать себя во всей красе собственной растерянности. Это был удар по его бесспорному, как еще недавно казалось, умению разбираться в женщинах. Признать, что он оказался слепцом и у себя под носом не заметил столь редкого экземпляра женского обаяния и привлекательности, Малиновский был не готов — вот и сбежал.
Тогда, во время показа (да и сразу после него), ему не удалось поговорить об этом с Андреем. В выходные дни влюбленный и, по меркам Романа, абсолютно неадекватный Жданов был для него также недоступен по всем фронтам: телефоны молчали, а двери Ждановской квартиры перед умирающим от удивления и полученного потрясения другом открываться не спешили. В понедельник, не желая больше носить в себе всю тяжесть распиравшего его любопытства и сомнения в собственной проницательности, первый Казанова «Зималетто» появился на работе чуть свет, но снова прогадал: дорогой друг и президент не разделил в тот день его энтузиазма, в результате ему пришлось промаяться еще добрых полтора часа, меряя шагами президентскую приемную в абсолютном одиночестве, так как секретарша этого самого президента вообще не считала нужным торопиться на свое рабочее место. Ничего не оставалось делать, как предаться размышлениям. Мысли вице-президента, надо отметить, были отнюдь не радостными.
Оказавшись наедине с многочисленными птичками-рыбками-бабочками Милко, Малиновский заскучал. Когда всей этой живностью не с кем делиться, то уже и выбирать неинтересно. Раньше была хоть какая-то иллюзия соревнования с другом: кому достанется лучшая девушка на этот вечер? А теперь... Всё ему одному, а поди ж ты — отрады сердцу никакой. Какое же веселье без друга? Ведь весь смысл в том и заключался, что они были вместе: вместе сбегали пораньше с работы, вместе тусили в каком-нибудь клубешнике, вместе там отрывались по полной. А уж потом к весело и вместе проведенному вечеру приятным бонусом прилагалась ночь с очередной одноразовой пташкой. И это тоже было важно, что пташка— именно на одну ночь (без всяких обязательств и продолжений). Но его друг не мог жить легко и непринужденно, не влезая в тиски обязательств. То у него Кира, то теперь вот Катя. Ну, с Кирой еще можно было мириться: Андрей без отрыва от отношений с ней мог прекрасно проводить время и с лучшим другом. Но с появлением Кати — Роман почему-то предпочитал не вспоминать, что причиной отказа от обычного разгульного образа жизни друга стала вовсе не девушка, а внезапное отцовство Андрея — его неизменный напарник в любой авантюре оказался совсем потерян для общества, погрузившись в рутину семейной жизни. И это он еще не женат.

Когда наконец послышался голос Жданова, то Роман был почти готов сплясать джигу — наверно, никого и никогда ему не приходилось так долго и напряженно ждать.
- Ну, рассказывай! - забыв поприветствовать друга, кинулся Роман в наступление, едва они оказались в кабинете.
- И тебе здравствуй, друг мой Ромка, - продемонстрировал чудеса воспитанности Андрей. - Что именно тебя интересует?
- Катерина твоя.
- Да? - неподдельно удивился Жданов. - И с каких это пор в тебе проснулся столь бурный интерес к моей (заметь, МОЕЙ) Катерине?
- Тьфу ты! Пока тебя ждал, чуть не рехнулся. Да я не в этом смысле...
- В каком еще "не в этом", Малиновский? - в голосе благодушно настроенного друга прибавилось опасных ноток.
- Ты решил меня с толку сбить, чтобы ничего не рассказывать, да? Ничего у тебя не выйдет! Я уже третий день пытаюсь тебя выловить и поговорить.
- Говори. Я слушаю.
- Нетушки! Это я хочу тебя послушать. Откуда у ТВОЕЙ Катерины взялось столько богатства? - Роман живописно изобразил на себе отсутствующие у него по причине несоответствия полу женские прелести. - Эй, Палыч, ты чего? - тут же вынужден был искать он прикрытия (хотя бы в виде вытянутого перед собой стула) от внезапно разъярившегося начальника.
- Малиновский, тебе мало баб вокруг? - с угрозой двинулся Андрей в его сторону. - На Катю вздумал пялиться? Смотри, как бы тебе не пришлось шагать к окулисту, и то если не будет поздно!
- О! Как у тебя все запущено. Этого я и опасался, - внезапно сник Роман, тут же забыв о грозящей ему потере зрения, и тихо опустился на стул, который до этого использовал в качестве щита. На лице его обозначилась скорбь семи предыдущих поколений рода Малиновских, хотя видимых причин для этого и не было.
Жданов сразу от него отодвинулся. То ли вспомнил, что друг у него единственный и в случае получения им увечий даже в свидетели некого будет позвать, то ли следуя кодексу чести, который предписывал не бить лежачих. Ромка сейчас именно таким и выглядел (не нападает, не защищается, пребывает в прострации и потерянно смотрит вдаль, если можно так назвать угол кабинета). Как такого бить? Совесть же потом жизни не даст. Да и настроение после утренней встречи с Катей было настолько радужным, что портить его, корректируя вполне симпатичную физиономию Малиновского, совсем не хотелось.
- Дурак ты, Малина. К тому же тебе и без того надо провериться на предмет близорукости, - беззлобно пошутил Андрей, желая вывести товарища из заторможенного состояния.
Для Романа это оказалось даже обиднее, чем если бы друг заехал ему по роже. Словно кованым каблуком - по свежей ране.
- Нет, а чего она столько времени куталась в бабушкино тряпье? Или там без пластики все же не обошлось? - встрепенулся он сразу в надежде понять все-таки, как могла приключиться подобная метаморфоза с неприметной, если не сказать страшненькой, Катенькой Пушкаревой.
- Утешайся, знаток, - цокнул Андрей языком. - Все у нее в порядке. Это она от таких, как ты, пряталась.
- Это от каких это, таких? Чем же я плох?
- Ну что ты! Ты даже слишком хорош. И оттого небезопасен... для невинных девушек.
- Ну да, да... А ты у нас просто образец надежности. Ангел-хранитель! Когда только успел таким стать?
На лицо Жданова набежала расслабленная улыбка, что в последнее время случалось с ним довольно часто.
- Сам удивляюсь. Что показательно, Ромка, меня все устраивает.
- Я уж заметил! И меня это пугает.
- Малина, а ты-то чего расстраиваешься? У тебя же теперь конкурентов.. на одного меньше стало.
- Эх, а еще друг называется! Хорошего же ты обо мне мнения, - он с досадой крутанул на столе карандаш, попавшийся ему под руку. - Думаешь, меня, кроме третьего размера и длинных ног, ничего не интересует?
- Я что-то пропустил? - сострил Андрей, но тут уже Малиновский кинулся к нему (якобы желая отыграться), целясь в левый глаз «противника».
Жданов увернулся от приближающегося к его лицу кулака, схватил друга за шею, и тут
началась совершенно не подобающая ни возрасту, ни положению участников потасовка.
Мужчины так увлеклись своей игрой, что пропустили момент, когда в дверях появилась голова Шурочки, потерявшей своего непосредственного начальника.
- А что это вы тут делаете? - задала она вполне закономерный вопрос, видя, как ее дорогого Романа Дмитриевича тычут лицом в стол.
Два первых лица компании оторвались от своего архиважного занятия, переглянулись и с чертовщинкой в глазах уставились на Кривенцову.
- Шурочка, - почти мгновенно среагировал Роман,  широко улыбнувшись, - ну где же вы ходите? Я вас уже обыскался.
Глаза преданной секретарши медленно поползли на лоб, но она усилием воли прервала их несанкционированное перемещение и робко начала оправдываться (видимо, было за что).
- Извините, Роман Дмитриевич, я только... я подумала... я уже бегу, - ее огненная голова тотчас же исчезла за дверью, и в приемной послышался стук торопливо удаляющихся каблучков. Когда он стих в глубине бесконечных коридоров, друзья позволили себе рассмеяться. То ли над Шурочкой, поставленной в тупик изящным парадоксом, то ли над собственным ребячеством.

Через десять минут, проходя через свою приемную, Малиновский своей верной помощницы на месте не застал. Как, впрочем, и Амуры. Понятное дело - дамы удалились на срочное совещание, созванное на этот раз для Кривенцовой, получившей серьезную моральную травму при общении с любимым шефом.

58

В новой работе Кати, по мнению Андрея, был только один безусловный плюс: она Кате нравилась. Все остальные составляющие можно было смело заносить в колонку минусов. В-третьих, и не в-последних, работа по вечерам теперь зачастую вменялась ей в обязанность (и ведь не скажешь ничего против — у самого аналогичный ритм жизни). Во-вторых, сам он уже не мог видеть любимую девушку так часто, как это было раньше, зато рядом с ней то и дело появлялись то новые, то старые партнеры пиар-агентства. В большинстве своем это были мужчины и многие смотрели на его Катю очень и очень заинтересованно. И вот это было во-первых. Ревность расцветала в душе пышным цветом, а как с ней бороться, Андрей понятия не имел. И только когда Катя оказывалась рядом и смотрела на него своим лучистым взглядом, он успокаивался. Когда же она прижималась к нему и ее сердце билось где-то совсем рядом с его, на Андрея снисходила полная уверенность в собственной глупости и невменяемости, когда дело касалось его невесты. И становилось стыдно за свою неадекватность и явно необоснованную ревность: со стороны могло показаться, будто он не доверял девушке, с которой собирался связать свою жизнь.
Однажды они даже чуть не поссорились...
Как-то раз он пораньше ушел с работы, чтобы заехать за Катей и подольше побыть с ней. Неважно где: на ее ли рабочем месте, в парке ли, или в каком-нибудь укромном местечке, где они хоть ненадолго могли бы укрыться от всех. С такими радужными надеждами Андрей вошел в двери пиар-агентства Виноградовой, и тут его будто прострелило: в непосредственной близости от ЕГО Катюши растянул губы в улыбке змей-искуситель — небезызвестный ему АРТист Александр Королев.
Пиар-агентство Виноградовой вновь сотрудничало с агентством “Дизайн-АРТ”. На сей раз их усилия объединил совместный проект по рекламе торгового комплекса. Намечалось нечто совершенно грандиозное, если учесть размах финансирования и уровень фантазии директоров обеих контор. Вот по случаю обмена некоторой информации Алекс и заглянул к Юлиане; и ничуть не огорчился, когда оказался лицом к лицу с ее помощницей. Конечно, выразил свою радость по поводу новой встречи, сказал пару комплиментов, после чего перешел к конкретным предложениям по поводу нового рекламного проекта. С делами разобрались быстро.
- Катюша, я благодарю вас за совместную работу. Иметь с вами дело — одно удовольствие, - прощаясь, Алекс склонился над рукой Катерины и прикоснулся к ней губами.
Лучше бы он этого не делал. Такую вопиющую наглость Жданов не мог оставить без внимания.
- Оторвись от моей невесты, - прорычал он в спину Королеву, присовокупив к своей просьбе “волшебное” слово “БЫСТРО”.
Вот только на Королева оно не возымело должного действия. Александр медленно выпрямился и открыто посмотрел на заведенного с пол-оборота Андрея.
- Добрый вечер, господин Жданов. К сожалению, вынужден откланяться, - насмешливо бросил он.
- Не смею чинить вам препятствий, господин Королев, - с нескрываемой издевкой ответил  Андрей.

- Оказывается, ты работаешь с ним, а я об этом даже не знаю, - как только за Александром закрылась дверь, Жданов повернулся к Катерине. - Замечательно!
- Ну и что бы тебе дало это знание? Ты бы только больше нервничал, скажи я о работе с Алексом.
Еще бы он не нервничал. Это Катерина еще слишком мягко сказала. Да он бы просто рвал и метал, зная о том, что этот АРТистичный типчик и иже с ним находятся неподалеку от Кати чаще, чем сам Андрей.
- Он только что пополам не согнулся, целуя тебе руки! - продолжал сердито выговаривать Жданов.
- Не руки, а руку. И это просто дань вежливости. Тебе ли этого не знать. Андрей, я вообще не понимаю причин твоего недовольства, - Катя тоже начала закипать. - Ты собираешься назвать меня своей женой, а ведешь себя так, словно подозреваешь в чем-то.
- Да не тебя, Катюш, - Андрей смягчился и попытался завладеть ее руками, но девушка в порыве справедливого негодования убрала их за спину, - не тебя. А этих всех... - он с досадой замахнулся на дверь, в которую недавно вышел Королев. - Просто я не могу видеть рядом с тобой других мужчин, неужели ты не понимаешь?
- Значит, ты не веришь в то, что я способна устоять против кого бы то ни было? Вот такая я, по-твоему, ветреная? Андрюш, а зачем тебе такая жена?
В тот вечер он чуть не лишился невесты, чего на сей раз совсем не хотел. Пришлось сначала долго уговаривать Катю, чтобы она не рубила сплеча, потом убеждать ее в чистоте своих помыслов и действий, а потом клятвенно заверять в том, что он “очень-очень постарается”, что больше “никогда-никогда” и что изо всех сил будет расти над собой и собственными первобытными инстинктами. Вот именно так она их и назвала: первобытные. А ведь любая другая девушка была бы на седьмом небе от счастья, если бы он ее приревновал. Но ведь это же Катя. И любит он — ее. И ради нее готов смирять и свои инстинкты, и свой буйный нрав, и свой дурной характер.

59

Хоть и не по душе пришлась ей избранница сына, а все-таки ударить лицом в грязь перед московским бомондом было недопустимо. И так уже Андрюша постарался, став вдруг отцом-одиночкой, а если еще и свадьбу ему не устроить по всем правилам, вообще стыда не оберешься. Вот и взялась Маргарита, хоть и неохотно, за подготовку свадебного торжества. Привлекла Юлиану Виноградову. А кого же, если не ее — она хотя бы своя, почти родная, с ней можно и посплетничать, и поплакаться - ей же. Вот только не ожидала, что Юлиана будет так ратовать за Пушкареву, так ее защищать — эту  непонятную девочку, которая сумела неизвестно чем завлечь ее мальчика, да так, что он, недолго думая, жениться на ней решил. Ведь и не красавица вовсе. И что Андрюша в ней нашел — с его-то вкусом? Со своей любимицей, Кирочкой, Марго даже не знала, как поговорить. Стыдно было отчего-то. Ведь уже считала ее своей невесткой, и вдруг такой конфуз — Андрюша собрался дать свою фамилию совсем другой женщине. Смешной и нелепой маленькой женщине. Маргарита взяла в руки журнал, где широко освещался последний показ “Зималетто”. С многочисленных фотографий на нее смотрел ее красивый сын, а рядом с ним почти на каждом снимке — Катя Пушкарева. Если бы полгода назад кто-то смог просто предположить такое, она рассмеялась бы этому человеку в лицо. Девушка, конечно, изменилась после поездки (где уж она там была), но все же до Кирюши ей было — ох, как далеко. Вот только пытаться донести эту истину до Андрея — себе дороже. Не станет он слушать мать. Можно только еще больше увеличить трещину, которая прошла между ними. Что-то важное упустила Марго в отношениях с сыном, и терять его совсем она была не намерена. Он и так у нее один-единственный.

В субботу после обеда Кира сама заехала к Ждановым старшим. Хотела пожаловаться на жизнь? Найти поддержку? Или просто думала скоротать вечер в тишине рядом с теми, кто ее любит и понимает? Во всяком случае, визит ее начался вполне мирно и обыденно: Кира казалась благодушной, и Маргарита уже было решила, что ее любимая девочка смирилась с произошедшими переменами в жизни Андрея и их расставанием. Оказалось, она лишь умело скрывала при Павле то, что чувствовало ее раненое сердечко. Когда же они с Марго уединились посекретничать по-женски, тут Кира и дала волю рвущимся наружу эмоциям. Заметив на столике журнал, который не так давно листала Жданова и открытый на той из страниц, которую занимала наиболее удачная фотография президента модного дома с невестой, молодая женщина просто вскипела.
- Нет, вы видели? Он даже не стесняется, - раздраженно ткнула она в лицо Андрея на фотографии и резко закрыла журнал.
- Да чего же ему стесняться? - пожала плечами Маргарита.
- Маргарита, ну вы же должны меня понимать! Помогите мне, - Кира с отчаяньем протянула к ней свои руки, тут же утонувшие в добрых ладонях той, которую Воропаева младшая давно считала своей второй матерью. - Я не знаю, что делать. Андрей ведь так и в самом деле женится на этой...
- Да, настроен он решительно, - невесело согласилась Марго с ее утверждением, не зная, чем помочь своей дорогой девочке на этот раз.
- И вы так спокойно об этом говорите? У меня жизнь рушится!..
- Кирочка, ну не стоит так преувеличивать. Ты еще...
- Преувеличивать?! - перебила Кира Жданову, метнув на нее гневно-удивленный взгляд и отнимая руки. - Я всю жизнь мечтала о том дне, когда Андрей поведет меня к алтарю.
- Кирюша, - Маргарита попыталась снова взять девушку за руку, чтобы успокоить, но та отпрыгнула от нее, словно ужаленная, чем невероятно огорчила женщину, - ну успокойся. Ты же знаешь, как я хотела того же.
- Как я могу успокоиться, когда он слушать меня не хочет? Дружить он со мной решил! Как я могу с ним дружить после всего, что между нами было?!
- Милая, ну перестань. Все у тебя еще будет хорошо. Не может не быть. Ты красивая, умная, самодостаточная!
- Я еще посмотрю на их так называемое счастье со стороны, - с лихорадочным блеском в глазах и недоброй усмешкой вдруг заговорила Кира, словно ни к кому не обращаясь. - Посмотрю, как скоро Андрюша начнет бегать от своей женушки, а потом и вовсе бросит ее со своим же ребенком.
Откровенное злорадство в голосе несостоявшейся невестки покоробило Жданову.
- Кирочка, я не понимаю тебя. Ты говоришь так, словно подозреваешь Андрюшу в нечистоплотности или желаешь ему зла.
Слова Ждановой ее несколько отрезвили, и Кира смутилась.
- Нет, конечно, - попыталась она смягчить не к месту вырвавшиеся предсказания. - Но вы же понимаете, что я не могу просто смотреть на то, как его уводит какая-то... замухрышка.  Да и не мог Андрей в здравом уме позариться на нее. Нет, надо что-то делать, - снова решила она действовать, позабыв, о том, что сама себе говорила только что.
- А что же мы можем сделать? Он уже все решил. Теперь ни за что не свернет — упрямец такой!
- Ну вы же мудрая женщина. И Андрей вас так любит и уважает. Он должен вас послушаться! - настаивала на своем Кира.
Маргарита грустно усмехнулась.
- Кирюша, ему уже тридцать один год. Вряд ли он сейчас станет слушать мать в таком вопросе, как выбор спутницы жизни. И знаешь, мне показалось, что Андрюша на самом деле любит эту Катю — так смотрит на нее...
Поделившись своими наблюдениями, Марго тут же и пожалела об этом, снова заметив нездоровый блеск в глазах Киры.

После визита горячо любимой Кирочки Маргарита почувствовала себя неуютно, словно ее выбросили на середину реки, где она барахталась, не имея возможности пристать ни к одному из берегов. Женщина еще не была готова смириться с выбором сына и в то же время альтернатива, некогда казавшаяся ей единственно правильной, таковой уже не виделась. Маргарите еще не приходилось видеть свою любимицу в таком состоянии. Всегда считая Киру женственной, мягкой, рассудительной и именно о такой жене мечтая для своего единственного сына, она даже не подозревала, что в Кире есть качества, способные заставить ее сомневаться в правильности некогда неоспоримого шага. При этом Жданова одновременно чувствовала себя предательницей по отношению к дочери погибших друзей. Но ведь Андрей ее сын, ее плоть и кровь. И видеть его счастливым — единственное, чего она хотела бы.
В воскресенье Марго, которой за ночь не удалось даже сомкнуть глаз, отправилась в гости к сыну и внуку в надежде избавиться там от своих сомнений и успокоиться.
Однако этот визит тоже преподнес ей сюрприз. Во-первых, она не ожидала встретить в квартире Андрея его невесту (хотя, будь его невестой Кирочка, вряд ли удивилась этому); во-вторых, глядя на непринужденно-добродушное общение Кати с малышом и молчаливый, но так ясно говорящий о предназначенности разговор глазами между девушкой и Андреем, Маргарита почувствовала, как в  душе вдруг родилась и стала расти неожиданная и непрошеная теплота по отношению к Кате. Общение этих троих казалось настолько гармоничным — будто они уже давно были чем-то единым. Семьей? Тогда чему она противится? Вот же оно — счастье ее сына!

За два коротких дня мир Маргариты Ждановой, устоявшийся и казавшийся незыблемым, перевернулся. То, что раньше казалось белым, вдруг окрасилось черным, а черное - засияло девственной белизной. Сложно менять взгляды на жизнь в ее возрасте, но разве это большая плата за радость видеть собственного ребенка счастливым?
В понедельник она вновь окунулась в водоворот праздничных приготовлений — уже с неподдельным желанием и энтузиазмом.

60

Умиротворенное солнце клонилось к закату. Полуденный зной, вызывающий только одно желание: спрятаться от него в гостиничном номере с кондиционером, - остался позади. С моря дул легкий бриз. Хотелось сидеть на песке лицом к необозримому водному простору, слушать шум набегающих волн, вдыхать их свежий запах, наслаждаясь покоем и тишиной.
Этот маленький пляж они нашали на второй день после приезда. Здесь не сновали торговцы, зычно призывающие купить у них снедь и сувениры. Тут не было разноцветных спиралей водных горок, с которых ежесекундно, с громкими криками и визгом скатывались отдыхающие, лишенные в это время года тепла и солнца у себя на родине и спешащие еще до наступления лета отдохнуть и загореть на тропических курортах.
Шума и суеты не хотелось — этого всего с избытком им хватало в Москве — хотелось душевного комфорта и удаленности от всего мира. Вот так сидеть невдалеке от неровной и постоянно меняющей свои очертания линии, отделяющей прибрежный песок от бесконечной морской глади, ласкать друг друга взглядами да наблюдать, как копошится в песке и пытается лепить куличики их маленький сын — есть ли в мире счастье больше, чем это?
Катя прислонилась к плечу мужа, и он обнял ее, в очередной раз благодаря судьбу за снисходительность и щедрость.
- Только у нас могло получиться такое свадебное путешествие - на троих, - Андрей сильнее прижал к себе любимую. - Ничего, вот выпустим пару коллекций и следующей весной махнем сюда вдвоем. Или в другое место, которое выберешь.
- А как же Андрюшка? - немедленно отозвалась Катя.
- С няней останется. Пару недель, я думаю, он без нас проживет.
- Он же будет скучать, - укоризненно протянула женщина. - Нет уж, - она решительно вздернула подбородок, - пока он маленький, будем отдыхать вместе. Ему, как никому, необходимы родительские внимание и любовь.
- А как же я? А мне внимание и любовь?
- А тебе разве не хватает? - Катя моментально вспыхнула под взглядом мужа.
- Не-а. Мало мне, мало, - он наклонился и теперь щекотал своим дыханием ее нежную кожу за ушком. - Я жадный.
- Я заметила, - смеясь, оттолкнула Катюша Андрея.
- Мама, - требовательно воскликнул Андрюшка, когда его старания в очередной раз были разрушены набежавшей волной.
- Не огорчайся, водичка с тобой просто играет, - Катя ласково погладила мальчика по голове.
- Папа, - недовольно затряс малыш испачканной в песке ручонкой, и Андрею пришлось вставать и вести сынишку в воду - помыть ручки.
Там они задержались, не ограничиваясь только отмыванием грязных рук, и вскоре пространство маленького пляжа, скрытого от глаз непосвященных, огласил довольный детский смех вперемежку с не менее довольным рокочущим голосом мужчины, нечаянно вернувшегося в детство.

За две недели до этого.

День свадьбы у них получился нервным и рваным. А начиналось все так празднично-красиво.
По-летнему жаркое апрельское солнце щедро изливало свои лучи в раскрытое навстречу новому дню окно. Свежий ветерок играл с оказавшейся на его пути занавеской. Катя, уже одетая в свадебное платье и прекрасная, как все невесты на свете, стояла посреди комнаты, готовая шагнуть в новую счастливую жизнь. Неожиданно в оконном проеме показалась черноволосая макушка, и вот уже сам Андрей Жданов одним сильным толчком перебрасывает свое тело через подоконник и оказывается в комнате, повергая свою красавицу-невесту в восторг и ужас. Пожарная лестница оказалась короче. К тому же в подъезде жениха ожидала непреодолимая полоса препятствий, а так как он в армии не служил, то предоставил почетную миссию по прохождению испытаний своему верному другу и незаменимому помощнику, сам же по кратчайшему пути рванул на встречу с любимой. В тот момент, когда Жданов обнимал будущую жену, Роман отдувался за него, изобретая для чужой невесты самые ласковые и нежные обращения, которые только был способен изобрести затейливый ум Малиновского. Впереди его ждало еще немало испытаний... на любой вкус. Когда уставший, опившийся воды и почти потерявший голос свидетель добрался до четвертого этажа, благодаря небо за то, что невеста не живет на верхнем этаже небоскреба, жених с невестой, сияя улыбками, встречали его на пороге пушкаревской квартиры. Сердитый на Андрея женсовет тут же оттеснил их вглубь прихожей и, к злорадному удовольствию Малиновского, не выпускал, пока они не согласились станцевать для них вальс — в утешение за саботаж программы выкупа.
Танец проштрафившегося жениха с невестой близился к конечному па, когда прозвучал крик Пончиты, напугавший всех присутствующих. Ребенок Танечки отчаянно просился на свет.
Что тут началось! Женсовет в полном составе принялся помогать Татьяне — вернее, присоединился к ее сольному крику. Они кричали на все лады, кто вторя Таниному «аааа», кто панически прося о помощи и озираясь по сторонам, словно в квартире были те, кто мог им ее оказать. Катя металась от Андрея  к женсовету, плотным кольцом окружившим Танечку с риском ее раздавить. Андрей с Романом, оба белые, как обезжиренное молоко, были способны только молча разевать рты, не издавая при этом никаких звуков. Успокаивающий и, пожалуй, единственный здравый голос Елены Александровны тонул в общем шуме, когда надо всем этим раздался перекрывающий все остальные звуки глас Валерия Сергеевича:
- Отставить панику! Сейчас все спокойно спускаемся вниз и везем Татьяну в роддом. Всем слушать меня! Начинаем эвакуацию!
В распоряжении молодоженов и гостей оказалось три машины: непредсказуемый автомобиль Пушкарева, машина Малиновского и Ждановский «Porshe». Машина Валерия Сергеевича в самый нужный момент заводиться отказалась. Малиновский почему-то вдруг так разнервничался, что долго не мог вставить ключ зажигания — решили не доверять ему такого ценного груза как будущая мама с еще не родившимся ребенком. Пришлось жениху самолично везти в роддом готовую разродиться Танечку и ее мужа. Андрей бросил тоскливый взгляд в сторону Кати, потом — на Малиновского и, погрозив тому пальцем, серьезно предупредил:
- Головой отвечаешь, - конечно, имея в виду свою невесту.
Лишь после этого сел за руль и через минуту уже выворачивал со двора.

Тот же день. В другом районе Москвы.

Свадебный марш, готовый вот-вот грянуть в честь Кати и Андрея, погребальным звоном звучал в душе Киры Воропаевой. Несчастная, растрепанная, с бегущими по щекам черными ручейками туши, сидела она на экзотической кровати в виде сердечка в спальне Кристины, а та терпеливо слушала жалобы младшей сестры на несправедливость жизни. Конечно, она прониклась тяготами Кириного существования и взялась ей помочь, раз уж обычными методами той не удалось вернуть неверного жениха.
- Есть у меня один способ. На что только ни пойдешь ради любимой сестры, - она поднялась с кровати и подошла к зеркальным дверцам шкафа. - Как чувствовала, что пригодятся, - добавила ворчливо, легко отодвинув дверцу и доставая с верхней полки две фигурки из теста. Одну — в виде женщины: в очках, с кусочком марли на голове (видимо, символизирующим фату) и пучком травы в руках — букетом невесты; другую - в виде мужчины, также в очках и с бабочкой на шее. Затем она расположилась за столом, вооружившись еще некоторыми необходимыми атрибутами.
- Нет, дядьки и тетьки, ничего у вас не получится. Я не зря все это изучала. Я знала, что когда-нибудь мои знания и опыт пригодятся. Я очень мирный человек, но за сестру я отомщу, - Крис с улыбкой посмотрела на Киру, переставшую плакать и теперь удивленно и с интересом наблюдающую за действиями старшей Воропаевой. - Ты у меня, Андрюшенька-кукусик, до ЗАГСа не доедешь, и будут у тебя полные бабасики, - с этими словами женщина воткнула в мужскую фигурку булавку.

В это самое время перед ЗАГСом собралась приличная толпа гостей, обескураженных непонятной задержкой. Особняком от всех гостей стояли с недоумением на лицах родители Андрея. Уже подъехали в шикарном лимузине, заказанном Юлианой, Катя и ее родители. Не было лишь жениха. Ожидание затягивалось. Гости все более недовольно пожимали плечами. Невеста нервничала, покусывая губы.
- Нет, я слышал, что невесты опаздывают на собственную свадьбу, но чтобы жених... - то ли шутя, то ли серьезно протянул Федя, - если только вообще решил не жениться.
За свои глубокомысленные рассуждения он тут же схлопотал подзатыльник от Марии.
- Думай, что говоришь-то, - шикнула она на него и тут же ободряюще, и словно извиняясь за неуклюжую шутку Короткова, улыбнулась Кате.
Еще через некоторое время свои пять копеек вставил Колька.
- Пушкарева, а ты уверена, что он приедет? - шепнул он и без того расстроенной невесте, полагая, что его никто не слышит.
Девушка так взглянула на друга, что у того мелькнула мысль, не пойти ли и не удавиться тут же на собственных подтяжках.
Катя уже была абсолютно уверена в том, что Андрей передумал на ней жениться. Чтобы больше не мучиться в напрасном ожидании, она с застывшей улыбкой и со словами "мне он не понадобится" протянула Тропинкиной свой свадебный букет и, подобрав обширные юбки свадебного шедевра, двинулась в сторону ворот. Федор в этот миг получил еще одну затрещину, а на ногу Зорькина приземлился начищенный ботинок, значительно утяжеленный ощутимым весом Малиновского.
Секундную растерянность разорвал гомон голосов, на разные лады пытающихся остановить Катю, но она никого не слушала и упрямо шла выбранной дорогой, изо всех сил сдерживая слезы - не хватало еще испортить макияж и предстать перед окружающими совсем уж несчастной.
Девушка была в центре двора, когда туда в сопровождении четырех милицейских машин (две спереди и две — сзади) въехал джип Жданова. Это, однако, не остановило ее. Тогда остановился необычный кортеж. Из джипа выскочил ничего не понимающий Андрей и окликнул любимую, почему-то удаляющуюся от него.
- Приехал сообщить, что раздумал жениться, Жданов? - не задержавшись ни на секунду, с вызовом посмотрела она на жениха. - В этом не было необходимости.
Андрею пришлось обогнуть машину с обратной стороны, чтобы встретиться с убегающей невестой. Она резко остановилась, когда мужчина вырос на ее пути, и уставилась в оказавшуюся у нее перед глазами заколку для галстука.
- Что я уже пропустил? - спросил он недовольную чем-то девушку в то время, когда его сопровождение выворачивало со двора.
- Я подумала, что ты уже не приедешь, - решимость Кати вмиг куда-то испарилась, и она часто-часто заморгала, потому что предательские слезы именно теперь готовы были выкатиться из глаз.
- Что ты себе вечно ужасы придумываешь? Ты же знаешь, куда я поехал. А тут пробки. Пришлось просить доблестных блюстителей порядка на дорогах, чтобы составили мне компанию, - обнял он выдумщицу-невесту и легко поцеловал в причудливо уложенные волосы, а потом подхватил на руки и тогда уже посмотрел в ее обиженное, но быстро заливающееся краской смущения лицо. - Ну что, пойдем жениться?
- Пойдем, - согласно кивнула она, и они пошли. Вернее пошел Андрей, а Катя так и осталась у него на руках (чтобы снова не надумала сбежать).

На столе перед Кристиной в центре стеклянной крышки, выложенной белой тканевой салфеткой, стояли две фигурки, часто утыканные булавками. Похоже, ритуал близился к завершению. Женщина поднесла к краю салфетки зажженную спичку, и языки пламени без стеснения охватили импровизированное ложе новобрачных. В это время в комнату, где происходила вся фантасмагория, ворвался Александр и, не замечая Киры, подлетел к Кристине.
- Я знал, что эти поездки по закоулкам цивилизации до добра не доведут. У тебя крыша поехала, Кристина?
- Да потому что существует высшая справедливость. И мы должны заставить страдать Жданова и эту змеюку очкастую.
Тут мужчина заметил боковым зрением какое-то движение на кровати и обернулся. Увидев Киру, Александр в первое мгновение растерялся, но быстро пришел в себя и бросился к младшей сестре.
- Кира! Ну ты же здравомыслящая женщина! Почему ты не остановишь это безумие? - Кира  молча, совсем по-детски шмыгнула носом, и брат, махнув на нее рукой, снова обратил свой взгляд к полоумной сестрице, перед которой уже вовсю занималось пламя. - Кристина! Что за костер ты здесь развела? - На спинке стула, который занимала женщина, Саша обнаружил какую-то тряпку, подозрительно похожую на платье хозяйки квартиры, и накрыл ею пламя, тем самым погасив его.
- Аааа, - закричала незадачливая колдунья, вся перепачканная взметнувшейся от костра сажей, - ну вот, все испортил, дядька! Черт! Против любви не попрешь! - разочарованно взмахнула она руками. - То ли кисленького хочется, то ли зарезать кого-то!
С кровати послышалось тихое поскуливание...

Нетрадиционно начавшаяся свадебная церемония так же нетрадиционно и продолжилась. Жених был не намерен терпеть пытку утомительными речами работницы ЗАГСа (и так много времени потерял, пока добирался к месту бракосочетания, и чуть не лишился невесты) и очень постарался, чтобы речи эти были как можно более лаконичными, пусть даже в ущерб содержанию. Собственно, все свелось к тому, что Катя с Андреем надели друг другу обручальные кольца, расписались в толстом журнале заключения актов гражданского состояния и, не дожидаясь окончания поздравительного спича в их честь, наконец-то поцеловались, после чего на них со всех сторон посыпались поздравления от друзей и родственников.

Эпилог
Июль 2007 года.

В доме Ждановых разразился настоящий бой за имя для новорожденной принцессы. Андрей и слышать не хотел ни о каком другом имени  для своей красавицы-дочки, кроме как Екатерина. Катя стояла насмерть против этого.
- Хватит нам в доме двух Андреев. Еще и двух Катерин я не переживу.
- Милая, ты боишься конкуренции?
Катя не сразу нашлась, что ответить на такое безумное предположение мужа, и только посмотрела на него ошарашенным взглядом.
- Сын, а ты что скажешь? Как нам твою сестричку назвать? - решил обратиться за помощью к младшему поколению Андрей.
Увлеченный складываем башни из кубиков, младший Жданов, не отрываясь от созидательного процесса, тем не менее произнес:
- Тёма.
- Андрюша! - засмеялась Катя. - Девочек так не называют.
- Ну почему же? - хмыкнул ее муж. - Тёма... Тома... Тамара. Чем не имя для младшей Ждановой? И тоже царское, как и у ее мамы! - он обнял супругу и довольно посмотрел на нее с высоты своего роста. - Я согласен на Тому. А ты?
- Я тоже, - облегченно выдохнула мамочка будущей носительницы еще одного царского имени.

Конец

Декабрь 2012 г. — март 2014 г.