В каждом море обаяния у нас с тобой

После трудных переговоров захотелось промочить горло, а тут огни... С любопытством озираясь, пробрался к бару. Ничего себе местечко, только слишком э-э-э молодежное. Вон, девчонки зажигают. А заинтересуются ли они еще не окончательно вышедшим в тираж президентом? Или?

Ладно. Еще глоток, и можно уходить. Он здесь чужой. Настроение упало – один, тридцать лет, и не с кем поговорить, расслабиться. Всё настороже, всё с оглядкой. Неужели так будет  дальше? Или еще хуже? Мама на опилки испилила, женись, женись. А на ком женись? На ее протеже? Зубы ноют только от взгляда на них. Такие порядочные-порядочные девочки из хороших-хороших семей. Хорошие, но не для него… А какие для него?

А такие. Чтобы все было. И характер, и внешность, и вменяемость. Пожалуй, вменяемость – главное. Нет. Главное – блеск в глазах, способность и готовность к поступку. Да, так. Или вменяемость главнее?  Или пополам? Внешность-то при нынешних успехах медицины не проблема. Но ум, энергия, азарт, рисковость – врожденное… Наверняка, среди этих девчонок есть такая. И не только здесь. Как разглядеть, как найти, как не ошибиться?

Ошибок не должно быть. Как говорит Екатерина Валерьевна, слишком ответственная сделка, чтобы пассивно ждать результата. Вот кто настоящий соратник, надежный и верный. У нее есть энергия, ум, азарт. Даже есть готовность к риску, разумному риску. Но только в работе. А вне дела правильная, пресная девица в скучном деловом костюме, без изюминки. Молодая старушка, в очочках…. Глазу не на чем задержаться.

Кхм, допустим, задержаться есть на чем, но неинтересно. Явно приличные внешние данные не вызывают желания познакомиться поближе. Это при том, что в бизнесе у них полнейшее взаимопонимание. А как было бы здорово… да что там мечтать. Пора домой, надо еще раз просмотреть контракты, начерно прикинуть объем будущих затрат и что там еще? Завтра у Екатерины Валерьевны спросит. Универсальный солдат, а не помощница. Ладно.

Музыка на секунду прервалась, в группе девчонок, мимо которой пробирался, раздался веселый смех, крики:
– Слабо?
И одна из них с разворота, еще не глядя на него, наугад, ухватила за руку:
- Потанцуем?

***
Эге, да нынешние барышни оттягиваются по полной. Ну-ну, поиграем в ваши игры. А тут и музычка снова зазвучала, медля-я-як. Надежно прихватил красавицу и повел в танце. Вот, значит, какие персики зреют в незнакомых садах. Хорошенькая, молоденькая, талия – м-м-м, номер третий в наличии, реснички тени отбрасывают на щечки. Ну, рыбка, пора и в глаза посмотреть. Ого, глазищи какие… А что это в них вдруг паника заплескалась? Тихо-тихо, все нормально, просто потанцуем, немного поговорим и разойдемся.

- Ты часто здесь бываешь?
Она кивнула.
- А я впервые.
Она снова кивнула. Интересно, какой у нее голос?
- Меня Андреем зовут. А тебя?
Снова ощутимо дернулась в его руках. Что ж такое-то? Наконец, произнесла тихим голоском.
- Я - Катя.
- Вот и отлично, познакомились. Продолжаем беседу.

Постепенно она расслаблялась и успокаивалась, танец явно доставлял ей такое же удовольствие, что и ему. Она даже начала с любопытством взглядывать на него. Наверное, он ее ошеломил. Ну да. Не каждый день в этом клубешнике появляются солидные и уважаемые люди. Великодушно разрешил любоваться собой. Разговор понемногу оживился, она все увереннее чувствовала себя, чертики заплясали в ее глазах,  потащила его снова танцевать.

Теперь больше она спрашивала. Как будто что-то выведывала. Но ему было все равно. Какая разница, главное ему здесь уже нравится. И девочка замечательная, даже невооруженным глазом видно, что классная. И знакомство надо продолжить. Взбодриться. Помолодеть. И что там еще? А ладно, главное, сейчас ему хорошо. И Катенька тоже отлично себя чувствует, веселится. А подружки ее, наверное, обзавидовались. Ну, не всем везет в лотерею.

С удовольствием ухаживал, сердце частило от ее реакции на совершенно невинные знаки внимания. Ужасно интриговала смесь настороженного озорства и пленительной женственности. Она сама не понимала, что она такое… И упускать ее нельзя! Совершенно не удивился, когда она запретила проводить ее. Знакомые игры, ладно, не сегодня-завтра придется ей явку раскрыть, смешная.

Днем, занимаясь рутинными делами, неторопливо размышлял о вчерашнем приключении. Катенька зацепила всерьез. Наверное, это и есть его идеал – юная, не понимающая всего своего совершенства хорошенькая, умненькая и рисковая девочка. Зашла в кабинет помощница, сухо и деловито изложила проблему и живо умотала, напоследок подозрительно взглянув на него. Идите-идите, уважаемая, работайте, не спугните предвкушения.

***
Вот взять и сравнить Катеньку и Екатерину Валерьевну. Ничего похожего, кроме имени. Одна – чулок темно-синий, а другая нежное перышко. Нет, не перышко, она не позволит унести себя ветерку. Она другая. Скажем так, жемчужная росинка на лепестках утренней розы в чутких ладонях. О, как поэтично. Смутился, но тут же разозлился на себя, что за подростковые грезы… Нет, а все-таки, что он в ней нашел. Что-то неуловимое, необъяснимое, на уровне подсознания, ужасно привлекательное. Даже безразлично, какой она на самом деле окажется. Все решаемо. Главное, зацепить ее.

Ну, насчет зацепить, это будьте спокойны, зацепили. Не может же быть такого, чтобы он, да не впечатлил юное создание. А если серьезно, то видно было, что он ей тоже дико интересен. Иначе с чего бы она расспрашивала его деликатненько, но подробненько. И что-то еще такое было в ней… вопрос?... удивление?… А чему в нем она удивлялась? Ччерт, завтра никак не выбраться в тот клуб, послезавтра э-э-э… Перелистал ежедневник, вроде, ничего  не запланировано. Решено. Послезавтра снова в клуб, и будем дежурить там, пока не поймаем очаровательную рыбку. Надежно и с гарантией, чтобы и не думала трепыхаться.

С холодным равнодушием понял, что все прежние как бы приключения в момент потеряли привлекательность. Да и какие это были приключения, просто снимал стресс от работы амурным экстримом в опасной близости от гундежа свадебного марша. А свободно, естественно и уверенно чувствовал себя только в работе… И никогда не позволял своим пупсикам и зайкам никаким боком пересекаться с работой. Серьезный бизнес – это отдельно от глупостей.

Да с такой помощницей, как Екатерина Валерьевна, много глупостей и при желании не наделаешь. Идеальная бизнесвумен. Порой при взгляде на нее мурашки по коже пробегали, от восхищения ли, от зависти ли? Совершенная модель, вызывающая легкое чувство неполноценности, что ли… И уважал ее страшно. Общение с ней сложилось давно, серьезное, подчеркнуто корректное, с соблюдением дистанции, со всякими китайскими церемониями.

Пожалуй, ему нравился весь этот официоз. Иначе он бы тронулся умом в попытках наладить контакт с супербизнеследи. А Екатерина Валерьевна сама незаметно выстроила взаимоотношения в их нынешнем виде. За что ей дополнительное спасибо.

Подписывая очередную бумажку, потянул носом. Хм, этот аромат ему знаком. Где он его слышал. Причем недавно. Метнул взгляд на Екатерину Валерьевну, внимательно следящую за его рукой, ну да, это ее духи, что же он удивился. А то, что внезапно и остро вспомнилась Катенька. Похожий аромат. Что ж такое? Вот как она его зацепила, девчонка…

***
Мамочка, только не потерять лицо, только не выдать себя. Иначе что он о ней подумает? Выдержанная и серьезная помощница президента приличной компании оттягивается в клубах, выдергивая на танец первого попавшегося мужчину? И вообще, ведет двойную жизнь? И как такой после всех ее фокусов можно доверять дела? Зачем она повелась на слабо девчонок? Но откуда ей было знать, что и сюда он может прийти? Недорогой клуб, для молодежи, каким ветром занесло его?

Одно успокаивает, он ее не узнал и, похоже, не заинтересовался. Маленький эпизодик в его развеселой жизни. Нет, она отдавала должное его организаторскому и деловому таланту, но прекрасно знала его образ жизни, маленькая девчонка в череде его красавиц быстро сотрется из памяти.

Да, девчонка. Свободная, раскованная, веселая, с кучей друзей. Но только вне работы. На работе она – серьезная дама в офисном пиджачке и строгих очках. Именно очки делали ее старше и солиднее. Она решила так давно, только-только пройдя собеседование в кадрах. И перед ним явилась этакая мадемуазель Куку.

Очень уж хотела получить место помощника президента и доказать себе свою же профессиональную состоятельность. Потом втянулась в образ, он, оказывается, имел кучу положительных моментов. Потому что президент был неприлично хорош. И она не устояла бы перед его обаянием. Она, собственно, и не устояла, но пиджачок и очочки надежно защищали ее от ее же чувств. Она была даже благодарна своему камуфляжу, иначе работать было бы почти невозможно. А так она регулярно получала от него цветы, дарила ему ручки, ездила с ним на протокольные мероприятия. Что еще надо?

И вот на тебе… Была ли она на грани провала? Провалилась ли она? Похоже, нет, иначе президент по живости характера давно уже устроил бы допрос с пристрастием. Почему да зачем, от кого прячемся. Не прячемся, а не путаем личную жизнь с деловой. Иначе с ее внешностью профессиональные качества будут сомнительно выглядеть. Внешность, что говорить, подкачала. Чересчур быстро сформировавшийся подросток, а не молодая женщина, щеки розовые, глаза глупые, ресницы кукольные, про грудь вообще молчать надо – выпирает нахально, порой неловко становится от плотоядных взглядов. Нет, уж лучше строгий костюмчик с прикрытыми коленками и очки, чем вечная готовность к обороне…

Значит, не узнал. Вот и хорошо. Теперь еще тщательнее придется следить за собой. И, кстати, с духами поосторожнее надо быть. Не зря подозрительно принюхивается президент, профессионал. А вообще, опасность завораживает. Пульс частит, вот риск, так риск… Но стресс не помешал ей  продолжать деловито шуршать бумажками у себя. К вечеру следующего дня внезапно выяснилось – нужна подпись президента на срочном договоре. И не сразу сообразила, когда он называл адрес, где развлекается. А когда сообразила, было уже поздно. Так и пришлось идти в свой клуб в облике мамзель Куку. Трусила ужасно.

Но ее никто из крутившихся там друзей не узнавал. Это было здорово и возбуждающе щекотало нервы. Оказывается, образ сухой бизнеследи диктует свою манеру поведения.  Так-так… Он сидел у барной стойки и откровенно скучал, чего-то выжидая, рассеянно подмахнул договор и, обреченно вздохнув, предложил подвезти Екатерину Валерьевну в компанию. Вежливо поинтересовался последними новостями, терпеливо дождался в ее кабинете и отвез домой. Вечер, конечно, пропал, так хоть дело важное завершено.

***
Опа-а-а, это мы удачно полезли шептать на ушко. Аромат знакомых духов, слабый, но явственный заставил внимательнее присмотреться к Катеньке. Расслабленная танцем, она вообще выглядела спокойной, не то, что в самом начале их как бы случайных встреч. Вот тоже вопрос, почему она раньше была напряженной и зажатой. А сейчас спокойна. Привыкла? Убедилась в чем-то? В чем? Любопытно. Одно ясно,  она уже не против углубления знакомства.

Как-то, прогуливаясь с ней по бульвару, не удержался, в очередной раз ее приобнял, и в ту же секунду почувствовал, как прохладной змейкой под его рукой скользнула и с тихим шелестом упала на асфальт цепочка. Резво поднял, умильно рассмотрев украшение – на тонкой цепочке маленький кулон в виде приоткрытого сундучка… Хм, сокровище, настоящее сокровище, не до конца рассмотренное и познанное. Отдавал ей украшение долго, дразня, с чувством, с наслаждением, совершенно не хотелось расставаться. Она же волновалась, нервно потребовала, чтобы он ее не провожал. Ладно-ладно, как скажешь, милая. И не теряя ни секунды, помчался проследить ее. И чем дольше ехал за ее такси, тем интереснее становилось. Знакомый район, знакомый двор, знако-о-омый дом, более того, знакомый подъезд. Бывают же совпадения.

А вдруг Катенька родственница Екатерины Валерьевны? Ну, там кузина или племянница. Теперь, когда раскрылась явка, стало ясно, что эти две девушки немного похожи. И даже можно объяснить, почему они пользуются одними духами. Надо же, как странно жизнь распоряжается. Одной женщине судьба дает все, а другой – только работу…

Кстати, о работе. Дело прежде всего.  И так был погружен в дело, что почти не замечал некоторых изменений в привычном облике помощницы. А она нервничала. Мало того, сегодня блуза ее не была застегнута наглухо. И когда она чуть наклонилась, передавая ему бумагу, над пиджачком сверкнула искра. Блеск привлек его внимание, он присмотрелся и чуть не подпрыгнул. Из плена вырвался, посверкивая, развеселый сундучок.

Увлеченная пояснениями, Екатерина Валерьевна не заметила предательства кулончика, собрала бумаги, сухо уведомила президента о своих ближайших планах и ушла к себе. Вот это да! Вот это помощница. Подпольная красотка. Сердце замерло от восторга. Стоп-стоп. Еще ничего не ясно, нельзя делать поспешные выводы. Надо провести пару проверок. Во-первых, Катенька не носит очки. Во-вторых, совсем не факт, что Катенька – это именно Катенька, а не Варенька или там не Леночка. Поэтому решительно настоял проводить Екатерину Валерьевну домой после работы. Так, четвертое окно слева на пятом этаже. Запомним.

Два вечера убил в этом идиотском клубе, дожидаясь Катеньку. Растяпа, почему не взял у нее телефон? Кстати, а почему она даже не пыталась узнать его номер? На третий вечер, предусмотрительно записав номер домашнего телефона Екатерины Валерьевны, исполненный решимости разгадать тайну, с некоторым трудом уговорил Катеньку поехать за город. А телефон Екатерины Валерьевны не отвечал! Конная прогулка, ужин, даже кстати закончившийся бензин на ночной дороге растянули время. В город вернулись уже утром. Так-так, свет зажегся именно в четвертом окне слева пятого этажа. А еще в кармане у него заговорщицки позвякивал трофей.

***
Рассматривая сундучок, он раскладывал фактики по местам. Катенька и Екатерина Валерьевна живут в одной комнате, пользуются одними духами, носят одно украшение. Интересный моментик – Катенька носит линзы, которые потеряла во время прогулки, и потом беспомощно тыкалась по номеру, собирая вещи к отъезду. Он, зайдя ее проведать, конечно, с удовольствием мешал. Или помогал… ну, в общем, старался помочь. А, еще приметная деталь – оцарапанная трензелем рука.

Нетерпеливо поджидал Екатерину Валерьевну… От предвкушения сладко и тревожно кружилась голова. И она предсказанно опоздала. Примчалась через полчаса после начала трудового дня. Торопилась, ну-ну, лак с ногтей не смыла, та-а-ак, сундучка на месте нет, угу-угу, и подозрительно суетилась, прятала глаза… Ну, суду все ясно. Лихорадочное ликование чуть не испортило все дело.

Спокойно. Теперь следует определиться, что со всем этим делать. Во-первых, зачем она устроила весь маскарад? Какие цели преследовала? Непонятно, она ведь никак не выдавала себя, не пыталась его использовать или высмеять. Тогда что же? Неуверенность в себе? Странная неуверенность. Или просто не хотела менять привычный образ жизни, но хотела реализовать себя в профессии? Если так, то Катенька Валерьевна уникальное создание. Да и какая разница! Главное, что это Катенька!!!!!

Заинтригованный и воодушевленный, потащил ее в ресторанчик пообедать. И аккуратно взглядывая, с замиранием сердца выискивал в ней черты той Катеньки. Открывшееся ошеломило его. Слепой идиот, не замечать очевидного! А еще гордился своей наблюдательностью. Как все просто. Снять очки, распустить волосы, расстегнуть пару пуговиц блузки, и все! Ах, Катенька Валерьевна! Если бы не случай, так и не увидел бы рядом с собой это чудо, брильянт, женщину своей мечты. Мемориальную доску на входе в тот клубешник!!!

Ну, Катенька Валерьевна, держитесь. Для начала просто в благодарность за талантливую работу полез к ручке. Катенька дергалась, краснела, пыталась вызволить руку, при этом отчаянно одергивала рукав, прикрывая пластырь. Но он великодушно не обращал внимания на бежевую нашлепку. Тайна раскрыта. Теперь нужно всей мощью своего обаяния оглушить Катеньку Валерьевну, лишить ее воли к сопротивлению. Счастье, я тебя догнал!!

Воодушевленный сказочными перспективами он сначала планомерно влюблял в себя Катеньку, результат, похоже, есть. С Екатериной же Валерьевной держался подчеркнуто корректно. Каких усилий это ему стоило! Но победа в этой игре была жизненно важной. Он сам влюбился всерьез, его вела судьба, и он усилил напор. Бизнеследи должна сдаться. И тут задача была неимоверно сложной. Несокрушимыми доспехами - очочками и пиджачком - Катенька Валерьевна успешно отражала атаки. Посмотрим!!!

***
Она не знала, как вести себя, она растерялась, раздвоение личности ввергало ее в панику и страшно изматывало. В последнее время шеф чересчур внимателен к ней на работе, настолько, что реже встречается с ней в клубе. Выходило, что она ему уже надоела? А вот новое развлечение на службе отнимает все его свободное время! Он просто сводил ее с ума.  Он укатывал ее по высшему разряду. Задаривал цветами, водил на разные мероприятия, тусовки, она чувствовала, что окончательно прикипает к нему сердцем, одновременно жутко обижаясь за себя.

Сердилась на него за то, что он влюбил в себя и бросил. И теперь развлекается с ней. Зачем он ухаживает за ней? Неужели она в таком виде может быть для кого-то привлекательной? Неужели она лучше ее? Невероятно. Что ему от нее надо?? Возмущение кипело. Но он вел себя безупречно, иногда только оценивающе взглядывая на нее. Проверяет степень таяния? Да растаяла уже, давно растаяла. Только запуталась, что теперь делать, как свести двух разных, безумно влюбленных в него, в один образ, который вдруг станет  интересным ему?

Голова шла кругом. Она чувствовала, и ругала себя за это, что любовь ее затягивает в какой-то омут. Не было сил и желания сопротивляться, она полностью утратила контроль над собой. Ей было все равно, что выйдет из двойной игры, прекратить ее она не могла. Не могла, боялась рисковать, боялась потерять его. С отчаянием осознавала, что загнала себя в тупик. Из-за этого в душе поднималась волна протеста. Она хотела сама распоряжаться своей жизнью, а не пассивно ждать результата. Но он ей шансов не давал.

Он вел осаду по всем правилам, не давая ей времени обдумать ситуацию. Иногда она взбрыкивала и он с неимоверным удовольствием наблюдал ее бунт. Еще за это она сердилась на него. Что он себе позволяет? Она не марионетка! Кто дал право ему дергать за ниточки ее чувств и желаний? Как он вообще смел полезть к ней с поцелуями?? А как же она? Он ее бросил ради нее? Негодяй! Бабник! Но как восхитительно дрожат коленки, как сладко замирает сердце, когда он обнимает, целует… любимый…

***
С чувством глубокого удовлетворения он разглядывал ее порозовевшее личико. Крепость накануне сдачи. Пожалуй, сегодня можно пригласить к себе на чашку чая. Или сока, не будет лишней и капелька коньячку. Капелька лишней не оказалась. Более того, она была полезной, потому что вдруг Катенька Валерьевна, и так неспокойная, занервничала, паника, завораживающе перемешанная с гневом, явственно мелькнула в ее глазах. Ну, опыт старого дамского угодника помог, хотя его тоже довольно серьезно трясло от волнения.

И не зря, Катенька оказалась фантастическим созданием с одуряющей женственностью и умопомрачительной способностью дарить наслаждение. Наградила же ее природа. Она сама еще не осознавала своей женской привлекательности, но до чего же была сладка ее любовь.

Счастьем была расцвечена вся квартира, оно тихо плескалось в его глазах, отраженным светом согревая Катеньку. Нет, это что-то невероятное, поразительная, мистическая совместимость. Мечты сбыва-а-а-а-аются….
Вздохнул, погладил ее по голове, вышел из спальни, вернулся с нежным букетиком в руке… Она, смущенно уткнувшись в цветы, щекой ощутила прохладу металла. И ахнула. К розочке был прикреплен потерянный где-то кулончик…

- Ну, что, Катенька, так и будем в прятки играть?

И пела кровь…

С некоторым трепетом она пришла сюда в поисках работы. Случайно наткнулась на объявление на сайте вакансий. Думала недолго. Поденщина в банке давно уже наскучила. Все было не то. С цифрами, конечно, интересно, но работы непосредственно с клиентами у нее не было. Сидела в своем уголке, бумажки перекладывала. Никакого роста. Надоело.

А вот здесь, наверняка, живое дело. Да и вообще, она уже готова претендовать на звание самостоятельного экономиста. Вакансия главбуха была очень привлекательной и ее вполне бы устроила такая работа. Можно будет набраться опыта ведения финансовых дел немаленькой компании, а потом, если все сложится удачно, можно уйти в свободное плавание, став, предположим, финансовым, антикризисным или налоговым консультантом. А что? Она смогла бы, уверенность есть.

Она вообще была уже вполне уверенной. Внешность гадкого утенка в далеком прошлом, спасибо, жестокий урок не пропал даром. Стиснув зубы, пережила и изменилась. Ничего особенного, просто аккуратная прическа, удобная одежда, легкий макияж, капелька незатейливых духов, как все, и ладно…

Тем не менее, вниманием мужчин она обделена не была, но ей это было почти не интересно. Теперь она не клюнет на дешевую приманку, теперь она терпеливо будет ждать именно своей половинки. И половинка эта будет любить ее так, как никто никого и никогда не любил. Ожидание, судя по деликатным вздохам родителей, затягивалось, но она упрямо не хотела предпринимать никаких шагов для исполнения своей тайной мечты и явных надежд мамы и папы. Любовь сама ее найдет…

Она, конечно, задумывалась о любви, как о чувстве. И всегда по обломкам романтического характера представляла сияющие облака с нежным звоном ангельских арф,  огонь высоких отношений (как это, она не представляла, но непременно необыкновенных, таких возвышенных), красивых поступков и прочей малопонятной дребедени. На меньшее соглашаться не хотелось, плавали, знаем, что такое земная любовь… Хотелось волнующих разговоров, многозначительных взглядов, декламаций нежных стихов, символических подарков, преклонения, самозабвенного служения, дуэлей. А, что там говорить… Хотелось… И упорно ждалось… Без разменивания на пустяки… Берегла свою душу, полную жертвенной готовности любить и быть любимой… Берегла не намеренно, а просто потому, что никто не вызывал трепета в этой самой душе… Значит, все не то…

Но пока не об этом думать надо, а о благоприятном впечатлении на собеседовании. Она будет собранной, деловитой, с вежливой улыбкой. Нервно щелкнула замочком сумки, вошла в лифт, поправила волосы, решительно вздохнула. Вперед… Хм, какая приятная здесь атмосфера, она почувствовала запах еще на ресепшн, замирающая волна дерзко-прохладного аромата заставила затрепетать крылья носа. Она заволновалась, предчувствие чего-то необыкновенного заставило зажмуриться и задержать дыхание. В холле запах был чуть слабее, а в переходе, куда она свернула, его уже не было вообще, обычные офисные запахи.

Наверное, предчувствие чуда ей помогло. На собеседовании она  была воодушевлена, энергична и уверенна. Кадровик одобрительно кивал, просматривая ее документы, делал пометки в блокноте и улыбался. Вот так... Сжала кулачки, и, стараясь не спугнуть удачу, помчалась домой. Завтра, завтра у нее собеседование с президентом компании. Если все будет в порядке, то она точно будет работать здесь… Конечно, все будет в порядке! Явно это была волна успеха! Как она ей помогла! Судьба ее делает крутой поворот! Скорее бы завтра!

…

Чччерт, скорее бы завтра! Сколько можно крутиться без финансового директора?! Месяц не удавалось подобрать подходящую кандидатуру. Кадровик уверяет, что сегодняшний претендент идеально подойдет. Решительно пересекая холл, недоуменно покрутил головой. Что-то такое витало в воздухе, предчувствие?… Бегло просмотрел в кадрах документы. Молода что-то… Но послужной список ого! Последнее место работы – так-так, знакомый банк. Ну-ка, что скажут? Хм, да? Серьезно? Спасибо. Снова  остановился в холле, огляделся, ничего. Показалось…

Мда, действительно, девчонка. Сжала кулачки, нервничает, но старательно делает вид, что спокойна, уверенна и дружелюбна. По крайней мере, совершенно ясно, что дело свое знает, вот и хорошо. Показал ее кабинет, очертил примерный круг обязанностей, обрисовал кратенько общее состояние дел, перечислил горящие и требующие немедленного решения вопросы, покрутился рядом, нервируя ее, не нашел, о чем бы еще рассказать, и, наконец, ушел.

Вернулся к себе, сел за стол, побарабанил пальцами по столешнице… С чего вдруг разволновался? Вопрос с финансистом решен, работать девочка будет хорошо, эту часть забот теперь можно скинуть, нервный дизайнер пока держится в рамках, то есть, явного повода для беспокойства нет. Но что-то бередило душу, какие-то флюиды носились в воздухе и будоражили… Флюиды? Да, эта девочка прилетела на волне перемен… Свежая и бодрящая… Несмотря на мрачную униформу. Все же придется ей сделать замечание. Ну, в модном доме нет жестких требований к дресс-коду, пусть одевается посвободнее. А то этот немаркий жакетик, глухая блузка, юбка, опять же, военной длины.

Ну точно, так и думал, явилась на работу, застегнутой на все пуговицы. Нет, придется поставить на вид. Решился сказать только в третий за день визит к ней. Она вспыхнула, поджала губы, пробормотала, что учтет его пожелание, и зарылась в бумаги, всем своим видом давая понять, что она занята и по пустякам не намерена отвлекаться от дела. Снова смутился, вознегодовал и поэтому излишне громко хлопнул дверью. Тьфу!

Примерно час усердно трудился, пока не понадобилась одна исключительно важная цифра. Одернул себя, когда уже ухватился за дверь. Тьфу еще раз. Телефон изобрели сто лет назад!!! Можно просто позвонить! Идиот. С сожалением начал закрывать дверь, когда она вдруг распахнулась и в его руки буквально упала новая финансисточка.
…

Она не могла понять, почему дверь президентского кабинета так туго открывается, поднажала и влетела прямо в самого президента. Несколько секунд они простояли, с недовольством глядя друг на друга, пока она не стряхнула с себя его руки, и не отошла на пару шагов. Точно, все ее подозрения оправдываются. Бабник, ни одну юбку не пропустит, даже такую строгую… Она уже понаслушалась о его репутации, да на него просто посмотреть, как все становится ясным. Обаяшка, красавчик, сердцеед, вертопрах. Вот и к ней тянет свои ручонки. И не потому, что понравилась (как же!), а потому, что привычка такая – хватать все, что попадает в руки. А потом разберется, надо ему это или нет…

Ну, ей нет никакого дела до его личной жизни и особенностей характера. Ей надо просто работать. И не вестись на провокации всяких там суперменов. Сухо изложила вопрос, с мрачным видом выслушала ответ и ушла, растерянно негодуя. У себя отдышалась, поправила прическу, одернула жакетик. Смущение от неуместного волнения ее озадачило. Барахтаясь в руках начальника, совершенно явственно ощутила тот дерзкий аромат успеха, который ей помог на собеседовании. Успеха… Да, она добьется успеха! Хм, что он там говорил о большей свободе в одежде? Нет, это вечером, дел невпроворот. Еще кучу бумаг просмотреть, и готовить отчет… Интересно, а что он... НЕТ!!! Работать!!

Дома внимательно осмотрела себя в зеркале, пожала плечами. Нормальный деловой костюм, что ему надо? Ну, может быть, правда, к этому костюму блузочку чуть посветлее? Примерила, неплохо, завтра можно попробовать… Но вовсе не потому, что эстет-президент велел, а потому, что она, действительно, поняла (да-да-да!), что в этой компании персонал свободен в самовыражении. Она, конечно, никогда не позволит себе откровенных нарядов, как у некоторых дамочек, но что-то в этом есть… Даже сейчас, просто заменив блузку, она почувствовала легкость, даже некоторую эйфорию… Как мало надо женщине для обретения хорошего настроения… Особенно, когда.... Ой...

…

Он изнывал от недовольства. Его неодолимо влекло к ней, он тяготился этим, совершенно отчетливо понимая, что ничего общего между ними нет и быть не может. Давал себе слово не дергать ее по пустякам, самому не бегать к ней в кабинет без особой надобности, не торчать у нее за спиной, дожидаясь, пока она подготовит нужную бумажку, не перехватывать ее возле буфета с дурацкими вопросами. Пару раз он вызвался подвезти ее домой с позднего совещания, но потом с раздраженным благоразумием отказался от попыток провожать ее. Настоящая мука были эти поездки. Он становился идиотом, нес полную ахинею, умиленно ловил ее ускользающий взгляд, даже за руку хватал зачем-то.

В те моменты ему было необыкновенно хорошо, тепло и радостно. Ровно до той минуты, когда выходил из машины сам. Тогда он тряс головой и раздраженно чертыхался. Что творит, что творит?! Кому это нужно? Ему это нужно? Ей? В последний раз еле пришел в себя и дал клятву больше не пытаться куда-либо возить ее в своей машине. Чертовщина какая-то…

Как-то раз терпел из последних сил, чтобы не пойти к ней за пустяковой бумажкой. Откладывал на потом, пил чай, вертел в руках телефон, занимался делами, последней каплей была секретарша, вернее, ее отсутствие. Все сам, все сам… Ну, надо идти, решил он и, облегченно вздохнув, отправился в путь.

К его досаде кабинет был пуст. На столе идеальный порядок, приоткрытая сумочка, а возле нее стоял флакончик духов. Минутная заминка… Это что, она пользуется таким парфюмом? А он-то голову ломал, что за необыкновенный шлейф за ней… Боже… Он горько рассмеялся. Он, что, повелся на дешевый аттрактант? С ума сойти… Или это закономерная реакция избалованного изысканными ароматами организма? Потянуло на эконом-вариант?

Стоп, о чем это он? Какие глупости лезут в голову. С какой стати он вообще зациклился на этой ерунде? Это ее, в конце концов, дело, каким елеем умащивать тело. Кстати о теле. СТОП!! Хватит. Вон отсюда и вон все это из головы. Дома мрачно размышлял, разглядывая мелькание в телевизоре. Что-то там показывали про людей. Заставляли их зачем-то нюхать салфетки, какие-то картинки им подсовывали. Заинтересовался, а когда понял, о чем там вели речь, ахнул. Это что же получается, отношения мужчин и женщин складываются или не складываются исключительно из-за привлекательности их запаха? А запах этот, в свою очередь, сигнал генетической совместимости и возможного полноценного потомства?
…..

Удар был страшный. То есть вся эта фигня насчет роковой неотразимости и неутомимости секс-машины только для самоуверенных идиотов вроде него? То есть все, чем он гордился в этой жизни, яйца выеденного не стоит? То есть все его эстетские пристрастия просто дырка от бублика? То есть все его подружки с успехом хладнокровно пользовались им? И он пользовался ими так же хладнокровно? А вот появилась девчонка и он, захлебываясь слюнями, таскается за ней, как озабоченный гамадрил, только потому, что она ему генетически подходит? Кош-ш-шмар…

Нет, а почему, собственно, он должен верить ящику? Много ли там правды? Может быть, очередная выдумка, чтобы привлечь внимание зрителя? Конечно же, они сами в своем бизнесе умело проводят PR-акции, раскручивая очередную коллекцию, подавая ее, как абсолютное откровение… Так и эти киношники приукрашают сотней врак одну сомнительную правду. Так, надо ли выяснять вопрос до конца, или отмахнуться и продолжать путаться в непонятностях?

Надо, обидно же чувствовать себя приматом, зависящим не от своих человеческих желаний и вкусов, а от какой-то там зоологии. Обидно, но откровенно смешно. Он, выискивая информацию в Интернете, веселился, находя все новые и новые подтверждения телевизионного открытия. Человек, оказывается, хоть и старшой брат, руководствуется в своих пристрастиях исключительно ароматами. Мало того, выяснилось, что и отбраковка идет тоже по запаху. Особи (уййййй!!!!), назначенные к отбраковке, подбирают себе дефектных партнеров. Дарвинизм на марше…

Настроение улучшилось, он, удобно устроившись со стаканчиком виски, со вкусом дегустировал напиток и неторопливо размышлял над открытием. Значит, она предназначена ему. А интересно, будет ли у них (ой, что я говорю?!) полноценное потомство, или он, назначенный на заклание этой девчонке,  потомства не оставит. Беспокойно поерзал в кресле, прикидывая, наказание ему это или нет. По всему выходило, что наказание. За прошлые грехи?

Ну какие грехи, так, мелкие шалости, причем строго по согласию и взаимному удовольствию. И этой радости лишаться ради чего? Ради непонятных волнений, основа которых, как теперь становится понятным, пошлая биохимия. Венец мироздания обречен повиноваться даже не инстинктам, что само по себе довольно обидно, а вообще каким-то особенным комбинациям  молекул. Мда-а-а…

Но с другой стороны, какая, в принципе, разница, почему его тянет к ней… Ну и ладно, ну и пусть, пусть он будет тем самым гамадрилом… Зато каким блистательным гамадрилом… И вокруг все тоже гамадрилы… Умора…

Теперь, когда все встало на свои места и получило вполне правдоподобное объяснение, он перестал дергаться и наслаждался изучением обрушившегося на него научного открытия. Да, ему нравится быть рядом с ней, он слегка глупеет при этом, слегка теряет ориентиры, слегка впадает в эйфорию. Кхм, не слегка… честно сказать, превращается в законченного идиота, что, однако, не мешает мирно и со вкусом анализировать ситуацию.

Интересно, а сколько времени у него продлится этот розовый период платонического восхищения? Он не поленился и отметил в календаре день, который по всем признакам подходил на день влюбления в нее. Долго вспоминать не пришлось, чего там мелочиться, он в первый же день втюрился в нее. Наука так наука, все должно быть запротоколировано. Как там у великих? Пам-па-рам жизни пышно зеленеет? Зеленеееееет… Точнее, розовеет…

Вот, например, сейчас он с удовольствием разглядывал ее порозовевшее ушко. Кстати, а почему это у нее розовеют ушки, когда она заходит к нему в кабинет? А в последнее время вообще имеет вид, будто через секунду заплачет, словно обиженная маленькая девочка. Это забавляло и заставляло пристальнее следить за ней. Он уже смирился с тем, что его неодолимо тянуло к ней. Как чистый гуманитарий, он уважал естественные науки. С биохимией не поспоришь, решил он и отдался на волю рефлексов, смущенно посмеиваясь над собой.

Теперь он легко забегал к ней в кабинет, ворковал на разные финансовые темы, умиленно, но аккуратно разглядывая ее, задерживал ее пальчики, когда случайно прикасался к ее руке, заботливо поддерживал под локоток при случае и в виде бонуса получал удовольствие от ее смущения… А как же… Почему бы ей не смущаться? Немного беспокоило то, что смущение это часто было смешано с досадой на ее личике, а то и прямой обидой… Чего это она обижается? Непонятно
………….

Она лежала на своем диванчике, отвернувшись к стене, и страдала. Оказывается, она снова попала в ту же ловушку. С небольшой разницей, раньше ее вожделели и использовали. А теперь она сама сходила с ума от неприличных желаний. Угораздило же ее влюбиться в президента. Да какой там влюбиться, это еще ладно, не так стыдно. Она его хотела, хотела так, что порой в глазах темнело от желания, когда он случайно прикасался к ней, даже когда просто был рядом. А как же высокие чувства? Как же церемонные и нежные ухаживания? Все к черту? Романтические стихи туда же? То есть вообще нету никакой романтики, а есть просто плотская страсть? Значит, она зря горевала о несбывшейся чистой любви? Раз она сама теперь  до помутнения рассудка дошла, настолько сильно захлестнули её все эти низменные желания…

И к кому?! К самому негодяйскому негодяю и пресыщенному ловеласу! Который легко и непринужденно  переступает через красоток, погибших от неразделенной любви... Он лениво пользовался ими и затем перешагивал и двигался дальше в поисках наслаждений... ни на минуту не задумываясь о чувствах тех девушек... а они, несчастные, потом всю жизнь страдали от тоски и одиночества... она бы точно страдала... или не страдала бы?  Страдала  бы, наверное, и тосковала бы тоже... Ведь он такой.... такой.... такой неотразимый и коварный искуситель... Вот только он ее не искушает и не соблазняет... и это очень печально... Нет, все-таки искушает, даже не подозревая об этом...

Она однажды случайно увидела, как он, уставший после долгого сидения за компьютером, рывком поднялся, подошел к окну и с удовольствием потянулся, гибкий и полный сил тигр. Ее привычно уже загипнотизировал его вид, она заворожено следила за тем, как перекатываются мышцы его рук, какой роскошный разворот плеч ей продемонстрировал. Затем он встряхнулся, лениво вздохнул, сунул руки в карманы брюк и замер перед окном, что-то тихонько насвистывая. Нет, на это нельзя смотреть!

Как нельзя было тогда идти в плавательный бассейн. Но откуда ж ей было знать, что он тоже плавает?! Ведь за весь год ее  занятий, она ни разу его там не видела. А тут… зачем она вообще полезла на дорожку, прыгала бы себе с вышечки, и не смотрела бы больше никуда. Тем более, ей надо было еще отработать вход в воду с поворотом. Нет, поперлась поплавать. Хорошо, хоть в очках была и в шапочке, и он ее не узнал, просто плыл себе по средней дорожке, расслабленно взмахивая руками, когда она врезалась в него, поднырнув под разделительным канатом.  Он сбился с темпа, вытащил ее, барахтающуюся, из-под себя, к воздуху, что-то весело произнес и поплыл с ней  к бортику, все же придерживая за шею, даже вытолкнул на бортик, небрежно ухватив за колено и за пятку. И поплыл в обратном направлении.

Хорошо, что он держал ее за шею, иначе она бы точно захлебнулась от переизбытка чувств...  Пока она приходила в себя, выравнивала дыхание, боясь смотреть на этот убийственный баттерфляй, он успел вернуться, эффектно выбрался из воды, неторопливо дошел до скамейки и взял свое полотенце. У него оказались умопомрачительной красоты ноги, прямые и длинные, с хорошо развитыми икрами. И вообще, он был сложен, как бог... Как оторвать взгляд? Она с силой зажмурилась, отвернулась и с трудом поднявшись, побрела в сектор прыжков. Зачем она на него смотрела, зачем-зачем-зачем???

Эротические сны ее просто выматывали.  Ей снилось такоооое, что сама замирала от сладкого ужаса. Откуда она нахваталась всей этой жути??? Она же не любительница клубнички, ее строго воспитывали, она даже глаза закрывала на любовных сценах в кино, так ей было неловко... а тут... сама... В своих снах она была смелой, раскованной, решительной, и всегда почему-то одного с ним роста. Она его уверенно покоряла и использовала... Стыдоба... Потом с огромным трудом приводила себя в чувство...

Мамочки-мамочки-мамочки, как же быть? Она отлично осознавала всю пропасть между ним и собой. Никогда он не заинтересуется ею, даже мимолетно… И страсть ее совершенно беспредметна. С тем же успехом она могла сгорать от любви к каменной статуе. Значит, надо что-то сделать такое, чтобы уничтожить это безумное желание. И вообще, рассуждая трезво, даже обидно, что она, всегда ценившая романтическую литературу, грезившая идеальными отношениями, готовая к таким отношениям, вдруг оказалась ничуть не лучше остальных

К тому же у нее начинают предательски полыхать уши и мозги перестают работать совершенно, когда он рядом. Позорище какое… Он явно насмехается над ней, особенно в последнее время. Вечно рассматривает ее с усмешечкой, да еще руки распускает нахально. Вот что ему надо??? Ей и так тяжело справляться с собой, а он еще добавляет проблем… Она даже начала страшиться заходить в его кабинет, только при крайней необходимости, перед тем тщательно подготовившись, надавав себе приказов дышать ровно, смотреть прямо, говорить связно.

Связно говорить получалось плохо, он, наверное, думает, что она  тупица, раз не может внятно излагать свои мысли. Она хмурилась, сердито поджимала губы и в такие моменты почти забывала о своих неприличных желаниях. Но стоило ей закончить разговор, как волнение накрывало ее с новой силой. Она, как зачарованная, следила за его руками, вслушивалась в музыку его бархатного  голоса, не поднимала глаз и не сразу соображала, что он снова смотрит на нее с усмешечкой и что ей давно пора уйти... Она вспыхивала, хватала бумажки и убегала, едва не заплакав от досады.

А еще она подглядывала за ним. Это было сильнее ее. Она  наблюдала, как он ходит, как сидит, как пьет кофе, как разговаривает по телефону. Сладкая пытка, на которую она сама себя обрекала, дарила ей минутное наслаждение и вечные муки. Никаких собственнических чувств не возникало,  дальше секса ее мечтания не распространялись, но как горело ее сердце и тело, изнывая от неутоленного желания. Он был идеален. Нет, она понимала, что характер у него тот еще, вспыльчивый эгоист,  упрямый, нахальный, фантастически обаятельный, обольститель с глубоким, сочным голосом. И он начал испытывать свое оружие даже на ней.  Заглядывал ей в глаза, приобнимал, проникновенным голосом шептал что-то о необходимости изыскать еще немного денег на очередную идейку. И она, как кролик, поддавалась очарованию этого прохиндея и делала почти все, о чем он просил, в очередной раз  оптимизируя бюджет компании...

Но вскоре началось невероятное. На ее столе стали появляться цветы, каждое утро, маленький букетик без записки...  Ей, конечно, это было приятно, загадка интриговала, хотелось раскрыть тайну и хоть немного отвлечься от нездорового влечения к президенту. Но и здесь в конце-концов тайны не оказалось... цветы утром приносил курьер из цветочного магазина. Затем на столе  появились маленькие открыточки со стихами, какие-то элегии забытых поэтов 19 века, но романтические и прочувствованные... Расследование тоже не дало никаких результатов. В дополнение к цветам и открыточкам через некоторое время она стала находить трогательные подарочки.

Ей это нравилось, это отвлекало ее от неприличных мыслей о президенте. Она даже придумала, что это тайный поклонник робеет, и не может открыться ей... Она воодушевилась, настроила себя на романтическую волну, сбегала в салон красоты, прикупила немного соответствующей настроению одежки и решительно приказала себе больше не отравлять  жизнь глупостями. Получалось плохо. Вернее, не получалось совсем. Особенно, когда он зашел к ней в кабинет, а она как раз уговаривала себя на любование очередными подарочками. В ту же секунду подарочки полетели в ящик стола, а она отчаянно покраснела и снова рассердилась
…

Он набрался решимости начать следующий этап отношений и приучить ее к маленьким знакам внимания.  Удивительно, но это далось ему легко. Особенно после открытия, сделанного в плавательном бассейне.  Та девушка в черном купальнике и голубой шапочке, которую он отбуксировал к борту бассейна, все-таки оказалась его же главбухом. Он это не сразу понял. Сначала ему просто понравилась  девушка, ее так приятно было поддерживать в воде, она как-то удобно и волнующе гармонично плыла рядом. Поэтому намеренно немного еще поплавал баттерфляем, чтобы она оценила и запомнила его.

Правда, потом она исчезла, и он никак не мог снова ее застать в бассейне. Но настроение его не портилось. Он даже обрадовался. Выходит, что не одна единственная предназначена для  него, а вот еще есть, да, и, может быть, их много таких. И нечего переживать по поводу обреченности и биохимии, не так все плохо! И начал планомерную охоту, воодушевленно и упорно.

Вот только не знал, что с открытием делать. Эту таинственную и манящую девушку он узнал сразу же, когда увидел ее  без очков и без шапочки. А вела себя она странно. Она почему-то сначала заглядывала в зал, внимательно оглядывала чашу бассейна, и только потом входила, надевала шапочку, очки, и принималась прыгать с вышек, неизменно красиво и чисто входя в воду. Он все забывал, зачарованно следя за нею. У него сладко замирало сердце при взгляде на нее, такую ладную, уверенную и безумно сексуальную. Странно, что никто на нее внимания не обращал.  А это даже хорошо, решил он, нечего девочку баловать.  Она предназначена генетически ему, а не всяким глазеющим на нее идиотам!

Да и вообще, она очаровательная девочка с изумительно женственной фигурой. Чем черт не шутит, а вдруг она действительно его судьба с подходящими молекулами? Ведь он уже совершенно явно поплыл, причем настолько, что мечтания его приобретают однозначный сексуальный оттенок. Пора! Что там в календарике? Сколько времени прошло от открытия? Да какая разница, ну, четыре недели, но какие четыре недели!

…
И вот теперь, нате вам! Она раскидывает его подарки! Вот так, да?  Из вредности обошел стол, вынул цветочки, открыточку и рыжего мехового котенка из ящика, и, потрясая этой кучей перед ее носом, обиженно поинтересовался, чем это они ей не угодили? Он изо всех  сил пытается честно за ней ухаживать, а она его подарки швыряет под  стол? Он настолько ей противен? Настолько недостоин ее? У нее кто-то есть? Конечно,  красавица, отличница, спортсменка! Кто он для нее?! Он, как дурак, бегал в этот плавательный бассейн, лишь бы только снова ее увидеть, с любовью выбирал подарочки, а она едва сдерживается в его присутствии, всем своим видом демонстрирует отвращение?

Она с ужасом наблюдала его беготню по кабинету, и не могла  понять, что происходит. Картинка складываться никак не хотела. Это что, пока она изнывала от желания, он за ней ухаживал? И она ничего не видела? Да что она могла видеть? Если ничего не было! Или было, и она ничего не замечала, слепая от своей страсти? Он же сейчас окончательно взорвется, и вообще уже ничего не исправить... Дошел до белого каления, стоит над ней и кричит. Что делать, что делать???

Решение  пришло само. Она, не отрывая от него взгляда, медленно поднялась, встала коленками на стол, с отчаянным вздохом обняла его и поцеловала. Так, как хотела поцеловать его давно-давно.

А-амм!! Сладкая моя...