Сегодня Елена с самого утра гонялась по Царевицам в поисках информации. Ей всегда удавалось найти выход из безвыходных положений, и Эраст был уверен, что сегодня она расскажет ему многое.  Потом, вспомнив, как утром его жена сбежала по ступеням вниз в любимом костюме для верховой езды, он улыбнулся. Правда, сегодня что-то было не так. Ах, да! Она не подвязалась широким кушаком, который так подчеркивал ее талию, но все равно она была прекрасна. В ее глазах даже появились изумрудные лучики, как отсветы шелка блузы костюма. Как он мог совсем недавно не замечать и обижать ее?
- П-пентюх, - обругал он себя, а потом улыбнулся, вспомнив, как вчера вечером тайком пробирался к ней в комнату. Теперь Эраст всеми силами добивался ее прощения, и, казалось, еще сильнее был влюблен в эту удивительную и неповторимую женщину.
   Варваре это было неизвестно. Она ждала появления Фандорина, но тот до самого ужина, а точнее до возвращения этой Элен, не выходил. А на вечер Варвара Андреевна наметила наступление. Сойдя в гостиную, Варвара победоносно оглядела присутствующих и села к роялю. Она помнила, как высоко ценил ее умение петь генерал Соболев, и решила напомнить о себе, так как умела. Ее голос наполнил комнату  и все в восхищении повернулись к ней. Пусть это было по детски, но так приятно было быть снова в центре всеобщего внимания, вернуться на несколько десятков лет назад. Но только внимание того самого человека, для которого, собственно она и пела, было приковано не к ней. Эраст Петрович о чем-то увлеченно беседовал с мадам Фьера, и Варя снова почувствовала то раздражение, которое, бывало, испытывала и раньше, когда не понимала поведения этого субъекта. Она резко оборвала песню и повернулась к этой парочке с вызовом, довольно явственно написанном на лице.
- А Вы, мадам, поете? – спросила она француженку.
- Немного, - уклончиво ответила Элен не очень уверенно.
   Варвара, почувствовав свое превосходство, встала из-за инструмента, освобождая место.
- Не споете для нас? – предложила она, излучая лучики озорства из своих карих глаз.
   Элен, посмотрев на Эраста, медленно подошла к пианино и села за него. Мгновение она сидела ничего, не предпринимая, а потом легко коснулась пальцами клавиш, и полилась удивительная нежная проникновенная мелодия, поражающая своей гармонией и подбором звуков.
- Это восточная песня, которую мне пела  моя няня в далеком и прекрасном детстве, - повернулась к слушателям Элен и запела. Слова, так же как и музыка, поразили своей необычностью, своим звучанием. Элен пела по-арабски, смягчая звуки и нежно растягивая слова.
   Все кругом застыли в немом изумлении. Голос поднимался куда-то вверх и вытекал горячей чувственной волной в раскрытое окно. Переливы и яркие его краски заполняли все существо слушателей, которые были поражены необычностью происходящего. Один взгляд был более всего наполнен какой-то затаённой болью, которая, несмотря на усилия человека, все-таки проявилась в его глазах.  Но вот отзвучали последние слова и аккорды, и Элен закончила петь. На мгновение в комнате повисла тишина, разразившаяся громом аплодисментов, которые женщина прервала энергичными взмахами рук.
- Прекратите, господа, прекратите! Вы же еще не знаете о чем была эта песня… Это поистине великая история. Месье Фандорин, Вы же знаете о чем она. Вы же уже слышали ее. Расскажите о чем она.
- Три года тому назад я д-действительно слышал эту песню… Если не ошибаюсь, то звучит это примерно так:

К-когда роняет роза лепестки свои,
Ты нежно шепчешь мне слова любви.
Я тихо умоляю: «Говори!
Шепчи мне нежно те слова любви!»

Я долго ждал, когда наступит ночь,
И ты придешь ко мне, придешь помочь.
Прогонишь ты печаль и горечь прочь,
С тобой придет любви и с-страсти ночь.

Любовь отнимет силы у меня,
Любовь отнимет силы у тебя,
И мне подарит эта ночь тебя,
А утром лишь твоим останусь я.

   Секунду или две все молчали, а потом Гукмасов невпопад спросил:
- А что это все повторяются слова и строки.
- Это особый размер восточной п-поэзии, - тихо ответил Фандорин, не сводя глаз с Элен.
- Тоже мне, специалист, - фыркнула Варвара, а вслух громко сказала:
- Эта поэзия только картинка, закрывающая отсталость этого Востока. Это надо же, у одного мужчины тьма тьмущая жен! Дикость! Не велика честь для женщины.
- Это норма для востока. Это особый характер, который нельзя, да и не надо сравнивать с натурой европейца, - улыбнулась мадам Фьера,  в то время как Фандорин подошел к Гукмасову.
- Как Ваши дела, П-прохор Ахрамеевич?
   Тот, искоса посматривавший на мужчину, вздохнул и ответил:
- Как всегда… Вы, Эраст Петрович… в общем, хватит нам избегать друг друга. Вы в тот раз не сделали ничего, чтобы… Ну, Вы помните, а мы все тогда даже и не поблагодарили, что… так Михал Дмитрича… Таким героем его показали, что уж больше и быть не может, а …
- Хватит, Прохор. Я все понимаю, и давно и думать забыл о том, что тогда плохого п-произошло меж нами.
- Да, забудешь сразу две дуэли через платок…
- Но ведь на Вашей памяти это единственный случай? Гордиться должны, а Вы хмуритесь.
- Интересный Вы человек, Эраст Петрович.
- Мир? А, Гукмасов?
- Мир, - подтвердил казак, и мужчины пожали друг другу руки.
   А разговор остальных шел тем временем своим чередом и дошел до описания Томпсоном какого-то особого приключения.
- Именно так, - улыбнулась Элен, отвечая на какой-то вопрос, - хотя это не сравнить с тем что, я сегодня пережила.
   Она выждала паузу, а потом победоносно сказала:
- Я вышла на след! В меня сегодня стреляли!
   Хотя обо всем этом они недавно договорились, Эраст не смог сдержаться от душевного волнения. Слишком свежа была его реакция на эти же её слова всего два часа назад. Да, Лёна добыла ключ к разгадке, но цена чуть было не перешагнула крайний рубеж. В пещерах рядом с прежними развалинами графского замка в нее кто-то стрелял. Спасла женщину только ее отличная реакция, над которой она работала как заядлый спортсмен. «Не знаешь, что и где пригодится», - часто говорила она. Вот и теперь, когда она разыгрывает спектакль, пытаясь расшевелить Али-бея, Эраст чувствовал себя ужасно.
- Нет, я не хочу, чтобы ты рисковала. Дальше расследованием и спектаклями займусь я.
- А тебя никто из расследования и не исключает. Напротив, если сегодня мы разыграем все как надо, то завтра увидим либо Али-бея, либо его помощничка.
- Но…
- Подумай сам, как выйдет лучше?
   Эраст сдался два часа назад, а теперь снова волновался за жену, хотя она, как никогда была на высоте. А та опять играла свою роль.
- Берегитесь, месье Фандорин. Как бы Вы не проиграть наша пари! – смеялась Элен, дразня мужа своим очаровательным французским акцентом.
   Но здесь все его мысли были прерваны каким-то посторонним шумом, доносившимся из передней. Эраст посмотрел на дверь, за которой раздавался какой-то до странного знакомый голос, а когда в гостиную вошел человек, Эраст уверовал в переселение душ. На пороге стоял… Ипполит Зуров. Варвара Андреевна ахнула через минуту.
- Не может быть!
- Ну, надо же! И здесь путают. Вот ведь, сколько у братца знакомых будет!
   Фандорин опомнился первым.
- П-простите, о чем Вы?
- Сначала разрешите представиться. Капитан кавалерийского пятнадцатого полка Георгий Валентинович Зуров. И во избежание дальнейших вопросов, поясняю - кузен вашего давнишнего знакомого.
   Варвара облегченно вздохнула, а вновь вошедший знакомился с собравшимися. Не успел он обойти всех, как уже предложил:
- Господа, а не разложить ли нам картишки, а?
   Эраст не смог удержаться от легкого стона, а мадам Фьера рассмеялась.
- А  и, правда, не мешать нам и отдых после такой тяжелый день. Толька, чур, с месье Фандорин не играю. Он, как это скажешь, есть везунчик во вся игр, который только есть.
   После этого она ловко выхватила из рук Зурова колоду карт, и умело перетасовала их из одной в другую настоящей воздушной змеей. Капитан оживился, и глаза его загорелись озорным огнем.
- Прекрасно, мадам! Тогда, на первый  кон прошу поставить ваш легкий и прекрасный поцелуй.
   Все затихли. Варя вздрогнула. «Как это на поцелуй? Это что же, как будто саму себя на кон ставить?» - подумала она. Взгляд ее упал на француженку. Элен шутливо посмотрела на молодого человека и ответила:
- Се бьен, только ви есть знать и помнить, что если я играть на что-то от себя лично – я всегда выигрывать.
- Ну, это можно и п-проверить, - вдруг раздался голос Фандорина, и он сел за игральный стол.
- Но, но, но! Я есть договариваться еще до игра!
- Боитесь? – победоносно посмотрела на тайную соперницу Варвара.
- Муа? Нон, просто не хотелось бы смущаться вас вся, но раз месье Фандорин желать игра, я согласен.
   И игра началась. Не надо было даже предполагать, что победит еще кто-то кроме Эраста Петровича. Когда он положил на стол самую выигрышную комбинацию карт в покере – все четыре туза и джокер (что случается раз лет в десять) – Варя мысленно закричала.
- Вот, оказывается, о ком писал братец, - сощурив правый глаз, произнес Георгий. – Да, с Вами, господин Фандорин, больше играть не сяду.
   Фандорин же поднялся я с места и подошел к мадам Фьера. Та медленно и грациозно поднялась со своего места и повернулась к нему лицом. Эраст Петрович наклонился и поцеловал… ладонь женщины. Варя облегченно выпустила воздух из легких, но тут же услышала что-то непонятное, что ее насторожило.
- Хай, - сказала Элен. (Хорошо).
- Оригато, - ответил Эраст. (Спасибо).
- Хатори икку ракуэн. (Я иду в рай).
- Нэру, - твердо и спокойно сказал Фандорин. (Иди спать).
   Фьера улыбнулась ему глазами и шепотом ответила:
- Касикокаримасита, (слушаюсь), - и повернулась к собравшимся.
- Я же говориль, что с этот человек невозможна никакой игра. Скушно, знаешь, кто есть победить. Если Ви играть дальше, то мне пора. Бон суар, мезами.
   И она легко поднялась к себе в комнату. Примерно через час в окно ее спальни пролез человек.
- Я пришел за выигрышем, м-мадам, - прошептал Эраст.
- А я уж думала твоя прежняя помощница тебя не отпустит, - тихо расхохоталась ему в ответ жена и, обхватив руками за шею, повалила на кровать.
   Фандорин глухо рассмеялся.
- Н-надеюсь, что это скоро у нее пройдет. Глупости все это. Все, кроме нас. Вакару? (Поняла?)
- Вакаримас, - тихо ответила Елена и поцеловала мужа.
   Карточный долг – это всегда было дело чести, а такой – особенно.

В то запомнившееся многим утро, все началось, как загородная увеселительная прогулка.
- А не пострелять ли нам по мишеням, господа? – предложил Зуров. – Разомнем ручонки, подстроим глазную наводку. Как идея?
- Тут н-неподалеку как раз есть отличное место, - вдруг проявил инициативу Фандорин.
   Зуров удивленно поднял брови.
- А Вам-то данное дело зачем?
- А к-как же. В моем сыщицком деле умение стрелять стоит не на последнем месте.
- Тогда - браво. Едем?
- Едем! – подтвердила спрыгнувшая с подоконника Элен.
- А Вы что же, тоже стрелок? – спросила Варя.
- Надо заметь, что весьма и весьма неплохая, - стрельнула дикими глазами Элен, и, подцепив под руку Д′Эвре, кинулась вниз по лестнице. До этого женщина была погружена в какую-то странную задумчивость, будто собиралась с силами для какого-то важного дела. Ее фигурка в темно-синем платье из тонкой шерсти, так изумительно смотрелась на фоне раскрытого окна, выходящего в сад, что многие мужчины не могли отвести от нее взгляда. А теперь женщина напоминала колдунью. Волосы ее выбились из прически, и теперь, когда она скакала верхом на лошади, разметались по спине, окончательно довершая это сходство. Глаза сияли пламенем, губы горели огнем, и ни один мужчина не мог оторвать от нее взгляда. Именно по этой причине, исключительно женской, Варя присоединилась к компании. К ее удивлению, Петя сам по своему желанию отправился вместе с ней. Его что-то тяготило, но женщина не могла понять что. Яблоков задержался в дверях и перекинулся несколькими словами с камердинером Фандорина Масой. О чем они говорили, Варвара понятия не имела, да и  в тот момент ей это было совсем не интересно.
   На место прибыли через час. Это действительно был самый настоящий тир. На полуразрушенной стене Зуров быстро нарисовал мишени, и пальба началась. Удивление собравшихся вызвали три из них: Фандорина, мадам Фьера и Иеремии Томпсона. Вся обойма каждого из стрелявших вошла ровно в одну и туже точку. Эраст и сам был удивлен умением жены, но удивление это длилось какие-то секунды. План вошел в самую ответственную стадию. Элен повернулась к Томпсону и спросила:
- Месье Иеремия, а вы помните легенду о вашем великом герое Робине Гуде?
- Что именно?
- То, как великого стрелка Шервудского леса узнал шериф Нотингема. Только Робин Гуд мог пустить стрелы так точно, как сделал это незнакомый стрелок.
- А к чему Вы об этом говорите?
- К тому, что верный туркам Али-бей, которого мы так неистово ищем, стреляет именно так как Вы.
   Наступила гнетущее молчание, и было слышно только, как ветер передвигает в атмосфере массы воздуха. Элен стояла и со странным выражением  смотрела на Томпсона. В этот миг она была похожа на богиню Фемиду, которая начала заносить карающий меч над головой преступника, и от нее во все стороны исходила какая-то странная сила, похожая на гипнотическую. Молчание становилось гнетущим. Никто и ничего не мог понять.
- Что? О чем Вы? – сказал Иеремия.
- О том, что мы уже нашли одного шпиона, и это Вы, мистер Томпсон. А теперь, с Вашего позволения я попробую объяснить, как Вы проникли сюда, с какой целью это сделали, зачем, и самое главное, кто из всех собравшихся вам помогает.
   Тон, которым говорила эти слова женщина, был до такой степени полон уверенности и силы, что завораживал и не оставлял сомнений в том, что через мгновение она расскажет все, что ей известно. Глаза ее прожигали Иеремию насквозь, и под этим грозным сиянием с мужчиной произошла разительная перемена. Наступил тот момент истины, ради которого и была задумана вся эта игра. «Партия начата», - твердо сказала себе Елена, и собрала все свои силы. Она вместе с мужем сделала свой ход. Теперь дело было за противником. Он не заставил себя долго ждать. На мгновение на лице Томпсона промелькнуло звериное выражение и в следующую секунду резким прыжком, мужчина оказался рядом с Элен. Он схватил её, и неведомо откуда в его руках оказался нож.
- Еще одно движение и ей не жить! – крикнул он, и все поняли, что Элен говорила правду.
   Мужчины были скованы напряжением, которое охватило их в один миг, а Фандорин, ожидавший именно такого развития событий, несмотря на всё своё хладнокровие и решимость, похолодел.
- Господи, только не оставь нас. Помоги ей. Помоги мне. Сделай так, чтобы мы не ошиблись, - молился он про себя, а Иеремия с Элен в руках двигался к привязанным у деревьев лошадям.
- Если кто-нибудь из Вас двинется с места хотя бы на сантиметр, я перережу это тонкое и нежное горлышко от одного прекрасного ушка до другого. Поняли? Это касается в самой большей степени Вас, господин сыщик!
- Да, слышу, но помните, если с ее головы упадет хоть один волос, я найду Вас под землей и… живьем сдеру с Вас кожу, Ахмет-бей.
$  Томпсон пронзил взглядом Фандорина и, усадив на лошадь Элен, сам вскочил в седло. Как только они скрылись в лесу, мужчины хотели кинуться за ними, но их остановил окрик Фандорина:
- Стоять!
- Трус! – выкрикнула Варя, побледневшая ото всего произошедшего и совершенно не ожидавшая такого от этого человека.
- Маса! – не обращая внимания ни на что, начал распоряжаться Эраст Петрович. – Действуй по плану.
   И тут он сам в одно мгновение ока оказался на коне. А дальше он обратился к… Пете.
- Петр Афанасьевич, как мы и договаривались, езжайте немного позади и как можно больше шумите, - быстро и коротко сказал Эраст, и Варя отметила для себя, что он перестал заикаться.
   Сам же Фандорин пришпорил лошадь и скоро скрылся в лесу, только немного в стороне от того места, где пропали из виду Али-бей с Элен.
- Что тут происходит, мать…, - не сдержался Зуров.
- Ничего, просто теперь, чтобы спасти мадам Фьера, надо сделать так, как говорил Эраст Петрович, - тихо, но спокойно сказал Яблоков. – Надо сделать вид, что мы преследуем их, но очень сильно отстаем. Остальное сделает Эраст Петрович и Маса.
  Варя немного ошарашено смотрела на мужа, который неумело сел в седло и направил ее в сторону леса.
- Поехали? – робко сказал он, и все, как мыши под дудочку Нильса, подошли к лошадям.
   Елена в это время сидела в седле перед мужчиной и удовлетворенно наблюдала за тем, что двигаются они в нужном направлении. Женщина выжидала момент, чтобы сделать свой ход. «Инициатива опять переходит к белым», - подумала она, расслабившись, как только могла.  Теперь необходимо было добиться нужной реакции, что сразу же последовало за ее действием. 
   Турок крепко держал ее, не давая вырваться, но, к его удивлению эта негодная особо и не сопротивлялась, и именно поэтому, заглушив свои инстинкты, мужчина ослабил свою хватку. Прошла минута, и тут раздался тихий, чуть насмешливый голос.
- А Вы не думали, что все это и было так задумано, -  вдруг спросила пленница.
- Нет, - ответил мужчина, не понимая, чего хочет эта неверная.
- А зря, - и Лена точным ударом локтя под ребра заставила мужчину сначала на мгновение прекратить дышать, а потом на миг выпустить поводья. Этого хватило для того, чтобы каким-то незнакомым ему способом схватить его за шею и выбросить из седла. Это казалось невероятным, и было не под силу такой хрупкой женщине, но факт оставался фактом. Елена спрыгнула с лошади и подошла к мужчине вплотную.
- Первый принцип айкидо: «Правильно распределяй вес своего тела и тела противника и только потом наноси удар», - и в доказательство своих слов женщина нанесла мощный короткий удар прямо в челюсть мужчине. В его голове промелькнула мысль: «Не может быть», а потом сознание покинуло его.
   Женщина взяла мужчину за ноги и поволокла к зарослям жимолости, чтобы спрятать. Если все идет по плану, то совсем скоро, очень скоро, на поляне должен был появиться Эраст. Она не ошиблась. Примерно оттуда же откуда приехали они с турком, показалась лошадь с высоким и красивым черноволосым всадником на спине.
- Эраст, сюда, - громким шепотом позвала Елена мужа.
   Мужчина легко спрыгнул на землю и подбежал вместе с ней к жене.
- Как ты? – спросил он, обнимая ее. – Больше никогда не позволю тебе так рисковать.
- Да все хорошо. Я сделала то, о чем мы договорились. Теперь они будут нас искать, и тот, кто нам нужен…
- Сам придет к нам в руки, - договорил Эраст. – Только тихо, иначе все пропало.
   Минут через пять на поляну выехали все остальные.
- Давайте в разные стороны, так легче искать будет! – крикнул Зуров и поскакал вглубь леса.
   За ним поехали все остальные.
   Тут за спиной супругов раздалось тихое сопение.
- Тихо, Маса, - шепнул Эраст Петрович, - иначе все дело погубишь.
   Японец только кивнул в ответ. Он отлично знал свою роль и теперь готовился к выходу, уже проведя кое-какие подготовительные действия. Как только поляна опустела, Он вывел лошадь и нарочно зашумел, делая вид, что зажимает кому-то рот рукой. Не прошло и минуты, как на поляну выехал Матускевич. Он удивленно посмотрел на Масу.
- Это Вы? А где этот абрек с мадам Фьера?
   Маса пождал плечами и уехал на своей лошади. Матускевич спрыгнул на землю и тихо выругался.
- Пора, - прошептала женщина и почувствовала, как Эраст сжимает ее руку.
- Давай пойду я, - неслышно ответил он.
- Нет. Иначе он сумеет уйти. Мы возьмем его прямо на преступлении, и женщина улыбнулась мужу. Закрыв глаза, она произнесла: «Господи помоги» и перешла к следующей части их плана.
   Елена застонала и, сделав вид, что нетвердо стоит на ногах, выбежала на поляну.
- Он там! – крикнула она по-русски и по-прежнему со своим очаровательным грассирующим акцентом.
   Елена приблизилась к Матускевичу и просто упала ему на руки, а потом, поднявшись, легко провела ладонью по его шее. «Все. Готово. Теперь выждать три минуты, три минуты, Маса приведет остальных, появится Эраст, и все будет кончено». Она начала считать секунды про себя, а вслух прокричала на бегу к условленному с мужем месту:
– Я сумель сбить его с лошадь. Он свалилась и не двигаться. Идемте, идемте скорее там!
   Матускевич пошел за ней. Фандорин не понимал, что делает его жена. Они договаривались совсем о другом, а когда внезапно догадался, зачем Елена опиралась на Матускевича, то похолодел. Во всю силу своих ног он помчался туда, где лежал без памяти Ахмет, умело и незаметно связанный Массой. Когда Эраст оказался на месте, то Матускевич приближался к наклонившейся над Ахметом Елене с ножом в руках. В ушах его зашумело, и он даже не заметил, как из-за деревьев показались все остальные. Этого не заметил и Матускевич, а потому решил нанести своей жертве удар. Своей слабой раненой рукой он замахнулся, вложив в это движение всю свою силу. Данная сцена сопровождалась диким криком Эраста и Зурова, который не стеснялся в выражениях. Фандорин прыжками приближался к жене, но в этот самый момент, нож Матускевича застыл в каком-то миллиметре от горла Елены, как и сам его хозяин, странным образом задеревеневший. Женщина резко отшатнулась от своего возможного убийцы и, не удержавшись на ногах, и едва не осела на землю. Эраст в секунду оказался рядом с женой и обнял ее.
- Игла, иглу выньте, а то паралич…, - Елена не договорила и потеряла сознание. Эраст подхватил ее на руки и осторожно сел вместе с ней на землю.
- Господи, да зачем же ты это, - почти неслышно простонал он, убедившись в том, что его догадка оказалась верной.
   Картина была такой, что кое-кто не смог удержаться от возгласов.
- Это что за…? – спросил Зуров
- Это и есть наш неуловимый Али-бей, - быстро проговорил Эраст Петрович и крикнул Масу.
- Не может быть, - выдохнула Варя.
- А то, что вы сейчас видели, могло быть? – взорвался Фандорин. – Еще бы немного и … Наш уважаемый Али-бей хотел убрать того, кто расстроил все его планы, но не вышло.
- Да что за шутки! – воскликнул Зуров.
- А я и не шучу, - возразил Фандорин.
Эраст помолчал, а потом, взглянув на Матускевича и его застывшие, но все понимающие глаза, и указав головой в сторону жены, добавил по-турецки:
- Благодарите своего Бога за то, что она выбрала этот способ, а не то, я убил бы Вас на месте. Хотя вообще то, этот номер тоже опасен. Возможно полное онемение конечностей.
   Маса, тем временем, зашел за спину к турку. В основании его шеи виднелась какая-то странная красная точка, которая оказалась иглой со стеклянным шариком на конце. Как только японец вынул ее, Али-бей упал на землю без сознания.
- Мородес, гаспадза! – мотнул он головой и наклонился, чтобы связать мужчине руки веревкой, которую, как факир из воздуха, подал ему Петя, выглядевший и вовсе не удивленным всем произошедшим.
   Тем временем Елена пришла в себя и даже поднялась на ноги. Эраст  не отходил от нее ни на минуту. Они тихо-тихо говорили между собой, пока Варя не прервала их.
- А кто-нибудь может объяснить, что тут произошло?
   Фандорин вздохнул и начал объяснение.
- Турок с самого начал было двое. Али-бей и его помощник Ахмет. Подозревать я начал сначала Томпсона-Ахмета. Помните, он говорил о том, что собирал гербарий? Я спросил, какие именно растения он собирал и получил довольно странный ответ, от специалиста, за которого он якобы выдавал себя. Гербарий собирался без разбора,  а сами растения были неизвестно где. Какое-то странное отношение к своему увлечению, не правда ли. Мелочь, но было от чего оттолкнуться. У вас тоже были подозреваемые. Например, Перепелкин, который, якобы подговорил слуг обеспечить ему алиби. Но Перепелкин в это время встречал меня. Гриднев. Можно было бы укрепиться в подозрениях, потому что двадцать семь лет назад Анвар-эфенди не убил Дмитрия, а просто ранил в ногу. Но Митя, успокойтесь, я даже не заносил Вас в список, потому что для Али-бея, по моим агентурным данным, вы были стары. Возраст подходящим был только у Матускевича. Внешность тоже, и рука, только довершила мои подозрения, когда мне стало известно, что у Али-бея есть помощник. Я запросил военные архивы относительно списков погибших, а именно Сергея Алексеевича Матускевича и его оставшейся семьи. Когда пришли данные, я уже все знал, а они только были средством убеждения для других. А началась эта история еще двадцать восемь лет назад, когда у нашего Али-бея появился кумир – Анвар-эфенди. Это был пример для подражания во всем, а самое главное – в деле служения своей стране. Само имя – Али-бей – это один из псевдонимов Анвара-эфенди. Будучи мальчишкой он был только начинающим помощником великого Анвара, но только выбрал для себя не французскую национальность, а русскую, поклявшись сначала не допустить победы неверных, а потом и отомстить за своего кумира. Забегая вперед, скажу, что причиной убийства Соколова было то, что тот, будучи в плену, видел Али-бея еще мальчиком, а так как наш герой выглядит намного моложе, то стало быть, для Дмитрия Александровича он не намного изменился внешне. Вот только Соколов сделал ошибку – он вслух сказал о своих воспоминаниях самому Матускевичу. У Али-бея только один недостаток как у шпиона – у него действительно была прострелена рука, и она плохо действует, а поэтому в определенных делах ему нужен был помощник. Его качества, как разведчика так превосходны, что у него появилась такая необходимая лишняя пара рук.
- Это значит, наш Иеремия – Ахмет? Исполнитель? – протянул Гукмасов.
- Али-бей – это мозг, а Ахмет – сила. Это он перерезал горло Дмитрию Соколову, как только получил приказ от господина. Выстрелы в ущелье в Ел… Элен тоже его рук дело. Да и сегодня он хотел не сам спастись, а от своего господина подозрение отвести в первую очередь. Задача была одна: проникнуть в лагерь русских, туда, где крутятся важные тайны. Первая часть плана удалась, а вот до тайн добраться не удалось. Помешали, точнее, помешала какая-то женщина… По крайней мере, так казалось со стороны. А план-то был прекрасен! Такая слезная история, и ведь правда был такой офицер Сергей Алексеевич Матускевич, погибший на поле у Плевны, вот только сына у него никакого не было. Но разработан план был великолепно. И тут… Мелочь какая-то… Баба! И конец? Нет! Он решил принести в жертву своего верного слугу, а самому пойти дальше, потому что никто ведь не узнал того, что выяснила эта неверная.