Название: Тихий омут
Рейтинг: PG13
Пейринг: Катя+Андрей, Юлиана+Роман, и др.
Герои: Павел, Ольга, Маргарита, Юлиана, Мария, Кира, Андрей, Катя
Жанр: Сага о Зималетто…Проще говоря, скучный рассказ…
Глава1.
Здание компании Зималетто – величественное, из стекла и бетона - возвышалось среди других строений как нечто инородное, оказавшееся здесь случайно – забрело по чьей-то воле из другого, будущего века. Оно поражало своей монументальностью и в то же время легкостью. Основательность виделась снаружи – прохожие замедляли шаги, поднимали взгляд вверх, качали восхищенно головой, а некоторые, особо темпераментные, цокали языком…Что ж, компания процветала и могла себе позволить такое.
А легкость была внутри, и начиналась в просторном светлом холле.
По нему вихрем проносятся стайки бабОчек и рыбОнек – будущих моделей великого дизайнера Милко Вукановича, пришедших на кастинг. Не всех удостоит он этим званием. Большинство отсеется, а те, кого он выберет, возможно, и пожалеют об этом, и будут завидовать тем, которые отсеялись – уж больно строг и капризен маэстро. Увидев лишние граммы на талии, так кричит, что желание съесть булочку пропадает надолго! А его желание видеть в их походке стремительный полет бабочки или плавное перемещение золотой рыбки, неожиданно взмахивающей радужным хвостом? Он не может объяснить, как это сделать, а требует… Непросто… Очень непросто угодить Милко! Гоняет он их с утра до вечера!
Но он же за них встает горой! Никто не имеет права делать им замечания, пусть даже и президент компании. Он один полновластный их хозяин – он казнит, он и милует.
Но это потом, когда они станут моделями. А пока они полны надежд, весело щебечут и порхают, создавая вокруг атмосферу легкой эйфории.
Это в дни кастингов.
А в дни собеседований, когда в компании есть вакансии, в холле собираются другие представительницы прекрасного пола – в компании работают в основном женщины. Представителей сильной половины человечества значительно меньше. Они или на руководящих должностях – их принимают не по объявлению, а в результате длительной проверки, обсуждения в узком и широком кругу, а, прежде всего – по рекомендации людей доверенных, уважаемых, в чьих помыслах никто не сомневается. Или же они работают в охране – это уже совсем другое ведомство, их профпригодность проверяют не здесь.
Если вакансия на производстве, приходят женщины серьезные, среднего возраста, знающие свои возможности и требования, предъявляемые администрации компании.
Они ведут себя скромно, но с достоинством – молча сидят на диванах или тихо переговариваются между собой. Но это редко – они же не подруги, а конкурентки…
Кроме таких женщин в эти дни приходят выпускницы профучилищ, которые еще нигде не работали, не знают, на что сами способны и какие условия работы для них важны. Эти гомонят не хуже моделей!
Самые же экстравагантные девицы бывают в дни набора секретарей. Здесь и не удавшиеся модели, и искательницы богатых мужей, и просто неудачницы, не нашедшие другой работы. И возраст их колеблется очень широко: от выпускниц школ до пенсионерок.
Кроме соискательниц возле рисепшена собираются и работающие в компании секретари, помощники менеджеров – так называемый женсовет, и их верный друг –бывший курьер Федор Коротков. Теперь у него другая профессия – начальник службы безопасности, но он частенько бывает тут - охраняет-караулит свою невенчанную жену Марию. Характер у нее не изменился, стреляет глазками как и в молодые годы… Но он ее любит… Может быть и за это тоже. Кто поймет, за что люди любят друг друга… Порядочность в этом вопросе явно не на первом месте.
Такая атмосфера царит в холле всегда. Но не сегодня…
Сегодня в компании траур. Напротив входа в траурной рамке портрет одного из основателей и бессменного президента компании. После гибели своего друга и соратника он много лет единолично управлял модным домом. Вчера его не стало.
И хотя последние пятнадцать лет он был только номинальным руководителем компании, сотрудники его помнили и уважали. Да что говорить, любили его в компании! Все были ему чем-то обязаны – он не скупился на добрые дела.
Фактически же компанией управляли другие люди. Сначала это был его сын Андрей, а потом, после известных событий - Александр.
Павел Олегович – а это о нем идет речь – предпочитал жить в Лондоне, в тихом пригороде, в домике, увитом плющом и розами. Садовник содержал растения в идеальном порядке, но Павел любил и сам поковыряться в земле. Розы, толстая газета, кресло у открытого окна или возле камина – в зависимости от времени года – чем не рай для достигшего благополучия и известности бизнесмена? Жена предпочитала менее уединенный образ жизни – он ей не мешал, Лондон рядом, а там столько занятий… На любой вкус! И она тоже была вполне довольна…
Но перед смертью он вернулся на Родину. Здесь и будет похоронен. Завтра. А сегодня – прощание с покойным.
Десятки машин подъезжают к зданию. Люди в строгих черных костюмах: близкие и дальние друзья, партнеры и конкуренты спешат отдать последний долг столь известному человеку, выразить соболезнование родным. Они несут траурные букеты, кладут их на специальный стол рядом с портретом, делают запись в книге памяти, а затем проходят в конференцзал, если хотят проститься с покойным. В зале тесно, толпятся сотрудники и гости. Рядом с усопшим постоянно находится Маргарита, его жена. Другие родственники появляются периодически. Какое-то время сидят рядом с ней и опять исчезают – хлопот с похоронами хватает.
Маргарита.
Маргарита Рудольфовна – женщина светская, до мозга костей. В любых обстоятельствах она умеет держать себя в руках и выглядеть соответственно. Даже в такой трагический момент, как сегодня. На ней черное, наглухо закрытое платье, удлиненное, но не слишком – можно оценить стройность ног. В ее возрасте это большое достоинство… Из украшений только кулон с бриллиантом. Но каким! – 5-6 карат, не меньше… Шляпа тоже без вычурности, но очень элегантная. Темная вуаль приподнята, закрывает лишь верхнюю часть лица – ей приходится много говорить, все соболезнования адресуются ей.
Очень эффектно выглядит немолодая вдова, лишь вчера перешедшая в этот статус.
И лишь внимательно присмотревшись, можно заметить, с каким трудом это все достигнуто усилиями визажистов, парикмахера, и ее самой, конечно. Из под слоя косметики проглядывают темные круги под глазами, набухшие от слез веки, потрескавшиеся как в лихорадке губы…
Нелегко пережить смерть близкого человека. А они с Павлом были близки в самом лучшем смысле этого слова – поженились по любви, и прожили вместе больше пятидесяти лет – золотую свадьбу успели отметить!
Были, конечно, и трудности – и до женитьбы, и в течение жизни.
Начать с того, что до их знакомства Павел уже был женат, и ребенок даже был.
Маргарита оглядела зал и увидела ту, о ком подумала – стоит почти у входа, не проходит ближе. Правильно. Незачем привлекать внимание. В компании никто и не знает, что она бывшая жена президента – не афишировали они это. Они уже в разводе были, когда она стала работать в компании - Павел настоял. Так было удобнее помогать ей растить Глеба – это сына их так зовут.
Наверное, это он, сын, рядом с ней. Немолодой уже… Конечно, он же старше Андрея почти на десять лет – Андрюша не сразу у них родился, ждали не один год…
Интересно, почему? Оба здоровы были, а поди ж ты… И потом больше детей не получилось. Ну, про «потом» все ясно – не пылал Павел к ней страстью. Может другие у него женщины были? Но слухов не было, да и она не замечала. Наверное, натура у него такая была – не страстная. А в остальном все хорошо у них было – достаток, положение в обществе, и сын…
Сын у них хороший, послушный! Был…До того случая…
Они с ним и забот не знали – учился хорошо, без проблем школу закончил, потом институт. Влюбчивый, правда, был. В кого бы? С первого класса девчонки за ним бегали. Потом сам стал за ними увиваться. Друг у него еще такой… Малиновский, Роман. Имя как нельзя кстати – вечно у него романы… И Андрюшу пристрастил. Ну, да это дело молодое. Погулял бы, да и женился. И невеста была – Кира Воропаева, дочка друзей. Друзья погибли в автокатастрофе. Трое детей осталось. Не маленькие, конечно, но все равно. Без родителей-то мало ли что могло произойти. Павел помогал, был им за отца. Особенно он Александра любил, выделял его из всех. Ей иногда казалось, что он его больше Андрюши любит. У них и характеры похожие: жесткие оба, рациональные, а Андрюша мягкий, увлекающийся. Павел на Александра большие надежды возлагал, учиться его отправил в Гарвард, а сына не послал, в Москве Андрей учился. Она этому только рада была – при ней сыночек. Андрей же обиделся. Виду не подавал, но она-то знает.
И потом, когда история эта случилась – с отчетами, с секретаршей…
Андрей виноват, конечно – не справился с управлением компанией, увлекся, чуть было не разорил фирму. Но он же не специально! Он как лучше хотел, а опыта не хватило. А Павел не помог! Он с самого начала был против настроен, голосовал на Совете Директоров не за сына, а за Александра. Демократично, конечно, но не понятно. Никто не понял, все удивлены были, а Андрюша… Он в шоке был! Не ожидал от отца.
Потому и не советовался с ним, а в результате… Еще и секретарша эта…
Они с Кирочкой пожениться собирались. Наконец-то! Четыре года жили в гражданском браке, сколько можно. Хотя за это время много раз расставались. Уходил Андрей – увлекался модельками, влюблялся в длинноногих блондинок. Но потом все равно к Кире возвращался! Она прощала. Ждала.
А тут эта Катя появилась, секретарша. Никто и подумать не мог, что между ними что-то может быть – она такая непривлекательная, совсем не в его вкусе. Но умная! И душевная… Этого не отнимешь… И он влюбился!
Вместе они компанией управляли, вместе ошибок наделали. И Малиновскй помог.
Если бы не его инструкция – мерзкий такой пасквиль о Катерине – может, ничего бы и не произошло. Вышла бы компания из кризиса, никто бы и не узнал, что был он, кризис этот.
Но Роман ведь не знал, что Андрюша полюбил Катю, по-настоящему полюбил!
И Катя не знала! А инструкцию нашла… И отомстить решила! Что не сделаешь сгоряча.
Потом-то она простила его, а тогда обман раскрылся. Павел всех поувольнял – и Андрея, и Катю, и Романа. Сам вернулся в президентское кресло! Не на долго. Назначил Александра исполняющим обязанности, и в Лондон мы уехали.
Остыл он потом, хотел, чтобы все вернулись в компанию – Александр совсем далек был от модного бизнеса, трудно ему было управлять. Но никто не вернулся. Андрей свою фирму организовал, на основе той, которой Катя владела – Никамода называется. Там они все и работают. Преуспевают… Андрей женился на Кате, дети у них. Уже двое, мальчик и девочка, но мы их не видим – не допускает Андрей нас в свою жизнь. И вина в этом не его, а Павла – не захотел сына простить… Я иногда тайком вижусь с ними, но это совсем не то. Да и в Лондоне мы постоянно… А так хочется полноценного общения! Возраст требует внуков… С нами, правда, Кира живет. Ее мы считаем своей невесткой. Она тогда ребенка родила, мальчика, но Андрюша его не признал – стопроцентно был уверен, что это не мог быть его ребенок. Можно было, конечно, анализ на ДНК сделать… Но Кира воспротивилась. И Павел ее поддержал. Он дал ребенку свою фамилию… Это собственно и Андрюшина фамилия. Отчество Кира могла любое дать, но почему-то выбрала «Павлович». Так и растет внук как сын… Хорошо, что не в Москве, слухов было бы…
А с сыном Павел так и не помирился. Детей, что ли он не любит? Не любил… Он и с Глебом не общался.
«Надо подойти к Ольге, пригласить их пройти ближе. Они имеют право», - подумала Маргарита.
Ольга.
Ольга совсем другая, абсолютно ничего общего с Маргаритой. За годы работы в мастерской Милко она многое переняла от него, научилась обеваться со вкусом, но все равно кажется деревенской. Может, из-за прически? Она ее не меняет – коса вокруг головы. Была эта коса раньше как налитой пшеничный колос: желтая, объемная – пальцами не обхватишь, а теперь посветлела от седины, поредела, и все равно впечатляет, делает неповторимой. Черный кружевной платок, повязанный по-бабьи, делает ее похожей на бабульку. Так она и есть бабушка! А по годам она моложе Маргариты.
С Павлом познакомилась совсем молоденькой – сразу после окончания школы приехала в Москву по лимиту. На хлебозаводе работала, по сменам, жила в общежитии. Работа тяжелая… Хорошо, подружка устроила в студенческую столовую. Там легче стало, да и сытнее. Из общежития пришлось уйти, комнату с той же подружкой снимали.
В столовой она Павла и приметила. Она на раздаче стояла, на комплексных обедах: борщ, котлета с гарниром и компот. Питались здесь в основном те, кто жил на стипендию – им профком талоны на обед выдавал со скидкой. Все они были не здоровяки, а он особенно – худой, бледный… Жалела она его, порцию побольше накладывала, а то и лишнюю котлетку – он ее съедал до кассы.
В тот год новогодний вечер в столовой организовали, и девушки столовские помогали в буфете – со столов убрать, закуски с кухни принести… А ей повезло, она в этот день выходная была и пришла как гостья. Подружка ей туфли свои одолжила и косу заплести не дала, распустила ей волосы по плечам – заставила всю ночь на бигудях мучиться. А хозяйка в платье ее нарядила. Она (хозяйка) портниха была «от Бога», шила самым изысканным модницам. Пожалуй, больше Ольга и не была такой красивой, как в тот вечер. Павел ее не узнал без белого колпака и форменной куртки. Пригласил на танец и тогда только разглядел. Потом они в буфете шампанское выпили за Новый год, а потом он пошел ее провожать… И остался… Подружка у кавалера своего праздновала, хозяйка к родственникам уехала.
С тех пор они жили вместе – подружка перебралась к хозяйке в комнату, и у них образовалось свое жилье. Не даром, конечно. Кормила она всю их «семью». Пирожки, булочки к чаю, а то и второе – если не котлеты были в меню, а гуляш. Котлеты по счету делались, а гуляш можно было подливом разбавить, и сэкономить для себя – так все делали… А еще она хозяйке помогала с шитьем - оверложку, простые швы…Это ей большую пользу принесло – научилась она шить!
А с Павлом все хорошо у них было! Дружно жили, любили друг друга…А что еще нужно?
Дело молодое…
Паша, наверное, стеснялся ее, с друзьями не знакомил. Она принимала это как должное – они студенты, у них разговоры умные, а кто она? Простая деревенская девчонка…
В институте у него была своя жизнь, без нее. Он, когда в столовую приходил с друзьями, с ней даже не заговаривал, будто и не знаком.
Такое бывает с выходцами из простых семей – они так стремятся «выйти в люди», что отрекаются от своих корней, или стесняются их, считают недостойными того окружения, в котором хотят, мечтают быть – вдруг «низкое» происхождение повлияет на их авторитет в кругу «высшего» общества?
С годами большинство понимают, что авторитет, положение в обществе зависят не от этого. Но не все…Некоторые всю жизнь с презрением смотрят себе под ноги…
А в молодости такое часто бывает… Причем именно с простыми людьми! Выходцы из того, «высшего» общества может, и относятся к простому народу с некоторым снисхождением, но никогда этого не показывают. Истинные же интеллигенты снобизмом вообще не страдают.
А дома, в их «коммуналке» Павел был другим. Едва переступив порог, обнимал ее, и до самой ночи, до того момента, как оставались они наедине, все «прикладывался» к ней: то погладит по плечу, то поцелует в щечку, проходя мимо. А за столом… Они чаевничали обычно все вместе, коммуной. Каждый выкладывал свои припасы к чаю, или картошку жарили на большой сковороде, в праздники и выходные бывало и вино выставлялось. Сидели долго – шутили, смеялись своим шуткам, пели под гитару – хозяйка любила романсы петь и подыгрывала себе на гитаре, ну а про проигрыватель и говорить нечего - включен был постоянно. Разомлев от еды, Павел обнимал ее, клал голову ей на плечо и, казалось, дремал, или просто отдыхал от трудного дня. В такие моменты она просила подружек не шуметь, но он протестовал: «пусть поют, и ты пой. Очень мне нравится тебя слушать.» И она пела – проникновенно, с нежностью… Для него пела. И волосы его перебирала, и щекой терлась о его щеку…
Счастливые были вечера! Лучше их ничего и не было в ее жизни.
К весне откормила она его – поправился, посвежел лицом, даже ростом вроде выше стал – потому, как не сутулился больше, плечи распрямил. Мужиком стал.
И она «поправилась» - ребенка ждала. Не ко времени, а что делать? Оба виноваты.
Павел повел себя достойно – коли уж такое случилось, повел ее в ЗАГС, свадьбу сыграли, не пышную, конечно, но все у нее было: и кольцо, и платье белое. Родителей на свадьбе не было, ни ее, ни его. Молодежная была свадьба, студенческая: ребята и несколько девиц с его группы, и ее девчонки из столовой. Вначале все стеснялись – парни смотрели снисходительно, подружки ее или жались у стенки, или наоборот вели себя нарочито развязно. Она чувствовала неловкость за них, а Павлу было неудобно перед своими друзьями – не из их среды жену выбрал… Но потом все перезнакомились и так было весело! Замечательная свадьба получилась! Оказалось, что различия между ними такие незначительные, а общего у них так много. И главное из них - молодость!
А с родителями потом познакомились. Съездили и в ее деревню, и в его городок, похожий на большое село. Там тоже праздновали, но те «свадьбы» не запомнились.
Глебушка родился в срок. Здоровенький и спокойный – он им совсем не осложнил жизнь. И ночью не плакал, и днем сам с собой «гукал». С ним охотно оставались соседки, если ей нужно было сбегать в магазин за продуктами, или в молочную кухню за кефирчиком для ребенка. А потом она и на работу вышла – на одну стипендию не прожить. Старалась в разные смены с подружкой попасть, чтобы та приглядела за малышом. А если не получалось, хозяйка его в свою комнату брала, играл он там, на ковре, а чаще спал под стрекот ее машинки. Ольга в долгу не оставалась, по ночам строчила на машинке, «отрабатывала» услугу… Павел ребенком практически не занимался – у него учеба! Ольга, сама не имея образования, относилась к его учебе благоговейно, считала ее чем-то недосягаемым для простых смертных. Всю заботу о сыне, все хозяйственные дела, включая вопрос о деньгах – где и как их заработать, как растянуть от зарплаты до зарплаты, она взяла на себя – пусть Паша учится… Павел ей свою стипендию отдавал полностью, брал только на проезд и на обед, но сколько после этого оставалось? Он не спрашивал. А она не жаловалась – работала, подрабатывала (она уже неплохо шила, и брала несложные заказы – хозяйка ей организовывала), приносила еду со столовой.
Она очень ждала окончания его учебы. Казалось, что тогда начнется настоящая жизнь: Павел будет зарабатывать, она тоже будет работать, но без подработки, нормально – отработала смену, и домой. И только домашние дела: заботы о сыне. о муже, обустройство их дома… У них ведь будет свой дом? Паше, как молодому специалисту, должны жилье дать. Мечтала она, да только не осуществились ее мечты.
Павел получил распределение на подмосковную фабрику. Ее уговорил остаться пока в Москве – он устроится, и заберет их с Глебом! Не нравилось ей такое решение. Вместе спокойнее. Но перечить не стала – он муж, он лучше знает.
Потянулись длинные, однообразные дни. Месяц шел за месяцем, а Павел все не забирал их – квартиру ждал хорошую. «Если въехать в коммуналку, - говорил, - так там и останемся. Лучше подождать!». Она ждала. Целый год! А когда дали квартиру, Павел развелся с ней, и женился на другой – на Маргарите…
Вон она идет к ним. Зачем? Потребует уйти? Считает, что она подозрительно траурно выглядит? Так она не одна – весь женсовет в траурном наряде. Платки черные, конечно не на всех… Еще Машка только. Странно для ее характера…
А вон и Юлиана! И тоже в черном! Как всегда элегантная – костюм, шляпа… Будто на подиуме. Только в черном. И дочка с ней… Большая уже… Сколько ей, лет 7-8? И Роман рядом. Почему они не поженятся? Столько лет вместе… И девочка его любит – за руку его держит, а не мать…
Все вообще думают, что это его дочь, а она сомневается… Почему? Словами выразить не может, а сомневается…
Андрей.
Он сидел возле матери, смотрел на отца и ничего не чувствовал. Ни скорби, ни жалости утраты – ничего! Это пугало – ведь умер отец! Пытался настроить себя, вспомнить что-то хорошее про отца, но и это не получалось. В конце концов, понял, что все чувства умерли раньше, при жизни отца.
Началось все в тот день, когда раскрылся обман с залогом компании. Это была его вина, только его, хотя и Катя и Роман в этом участвовали. Но все было не настолько трагично, чтобы вычеркнуть навсегда из сердца сына! А отец поступил именно так: вычеркнул! Выбросил из сердца, из семьи, из компании. Заодно с ним уволил и Малиновского, и Катю. Он долго надеялся, что отец остынет, простит его, ведь он же сын его, единственный…Но нет, не простил, и с этим пришлось жить.
Как и с тем, что Катя исчезла из его жизни… Она имела право так поступить – он так обидел ее… Не просто обидел, оскорбил ее лучшие чувства: он усомнился в ее порядочности, он использовал ее как инструмент, чтобы не потерять компанию, он ревновал ее к Зорькину- боялся, что тот через Катю овладеет деньгами компании.
Так все началось, а потом…он влюбился и ревновал уже к Зорькину не как к возможному хозяину денег компании, а просто как к мужчине, которому Катя отдает предпочтение. Он полюбил ее по-настоящему, а она этого не знала. Для нее все остановилось на злополучной инструкции Малиновского. Она поверила бумаге…И он сам этому способствовал – своими действиями. Он совершал их не задумываясь, по инерции – ей нравятся открытки и игрушки – пожалуйста! Он готов дарить их! Ну а то, что это заготовки Малиновского…Разве это важно? Он же любит ЕЕ! А она думала, что он компанию так сильно любит, что продолжается игра… И остановила ее! Неумело, глупо, поддавшись эмоциям… Она не дала ему возможности оправдаться, все объяснить… И исчезла…
Это было самое тяжелое время в его жизни. Он остался совсем один – НЕ президент,
НЕ сын, НЕ друг, и НЕ любимый мужчина.
Катя оставила доверенность на имя отца, и тот назначил Воропаева исполняющим обязанности президента. Они с Романом остались без работы – не идти же на поклон к Сашке!
Они и раньше больше соперничали, чем «дружили», хотя и выросли вместе – дружба была между их родителями. Настоящая, без кавычек. Дружить им приходилось из-за Киры – одному она была невестой, другому – сестрой. А соперничали из-за компании – оба мечтали о президентском кресле. Но ни дружба, ни соперничество не должны были , не могли так изуродовать их отношения – до каких-то пор вполне нормальные, дружеские…
Стычки происходили регулярно, казалось на пустом месте, и была в них какая-то подоплека, понять которую Андрей не мог… Со своей стороны он всегда ждал от Сашки подвоха, был настороже, а Воропаев…он откровенно куражился, глумился над ним . Он будто знал какую-то тайну, дававшую ему превосходство над Андреем…
Да… изменилась жизнь… Не стало должности, поубавилось, а затем и сошло на нет, число поклонниц. Ему-то они уже и не были нужны, он хотел только Катю, и никого более, а Роман переживал такой поворот…
С Кирой он тоже окончательно порвал. И не только потому, что при голосовании – а Жданов-старший, предложив кандидатуру Александра, все же устроил голосование – она выступила за брата, а не за него. Главное было в том, что она не вызывала в нем больше ответных чувств. И если раньше он пытался изобразить что-то, то теперь не считал это нужным.
Маргарита, конечно, звонила – мать есть мать, но она была далеко. Вскоре после Совета, как только Александр вступил в должность, они с отцом уехали в Лондон.
И Кати рядом не было. Ее вообще в Москве не было! Пушкаревы от него скрывали место ее нахождения, а сама она не звонила.
Прошла всего неделя, а в нем по отношению к ней сменилось столько эмоций и чувств: сначала он недоумевал, почему она так поступила – проще было поговорить и все выяснить, потом злился на нее – оставила его одного с его бедами, злость сменилась неверием – значит, не любила его, притворялась, хотела компанию заполучить! Последнее чувство было совсем мимолетным – не могла она этого желать, он же знал, ощущал ее как самого себя. Тогда что же? Обида? Или…неверие? Она не верит в его любовь? Но почему? Разве не чувствует ее? Боится… Ну конечно, она боится поверить… Если бы он сам все рассказал, она бы поверила, а так…
Он все-таки нашел ее координаты! Помогла Елена Александровна, ее мама. Он пришел к ней, повинился, сказал то, что должен был сказать Кате, и она ему поверила! И сказала, что Катя в Египте, с Юлианой. А дальше – дело техники и связей! А у Малиновского связи везде! И он его друг! Все же друг …
Уже на следующий день он был в Египте. Поселился в том же отеле, но на глаза Кате не показывался и из номера почти не выходил – наблюдал с балкона за ее передвижениями.
Она изменилась: одежда другая, очки другие, и волосы не собраны в пучок, и тем более не заплетены в косички, а распущены по плечам или схвачены заколкой. Красивая она стала, современная! Но только внешне. Чувствовалось даже на расстоянии, что вся эта оболочка ее тяготит, держит в напряжении. Утром, выходя из отеля, она пугливо оглядывалась, одергивала свой наряд – непривычен он ей был. Днем он видел ее с группой участниц конкурса – и тоже она была скована, нерешительна. Не ее это дело – работа с людьми! С цифрами она расправлялась увереннее. Научится, конечно. Она девушка талантливая.
В один из вечеров она вернулась не одна. Ее провожал молодой мужчина… Светлый такой, весь в белом – не человек, а ангел во плоти. Видимо они долго гуляли, а она не привычна к каблукам, устала. Он хотел понести ее на руках, подхватил уже, но Катя отстранилась, поправила платье, сняла туфли и пошла босиком.
У него внутри все похолодело, руки сжались в кулаки, а ладони вспотели. Но пересилил себя, не кинулся к ней выяснять отношения, остался стоять у окна. Судьба его вознаградила – человек-ангел вышел буквально через минуту, и он смог вздохнуть полной грудью…
*
Катя вышла из отеля рано утром в пляжной панаме и сарафане – явно намеревалась позагорать на берегу. Он пошел следом за ней. Случайно, или нет, но он тоже был весь в светлом: белые льняные брюки, и белая же рубашка навыпуск, с короткими рукавами, и светлые сандалии на босу ногу.
Шел в отдалении – пляж в это время пустынен и она могла заметить его. На берегу Катю ждала Юлиана. Они не стали раздеваться, встали на колени – Катя впереди, Юлиана за ее спиной. Виноградова что-то говорила, ритмично раскачивалась вместе с Катей, обхватив ее за плечи руками. Ясно! Очередное «колдовство». Юлиана склонна к мистицизму, заговорам, самовнушению. Однажды, перед Показом и на нем испробовала свои методы – топталась на его голой спине босыми ногами в такт восточной мелодии. Он тогда чуть не взвыл – мужик же! Но помогло! Он успокоился и провел Показ на уровне. Может и Кате поможет. От чего? От памяти о нем?
Он решил подойти ближе, но Виноградова уже закончила, поднялась на ноги и Катю подняла. Развернула ее лицом к солнцу – и к нему! Он был между ней и солнцем, - чуть подтолкнула, а сама пошла в другую сторону.
Они шли навстречу друг другу. Катя шла с закрытыми глазами, очень медленно, и что-то тихо говорила. Ветер доносил до него только отдельные слова, обрывки фраз.
… «Ты обманул… был жесток… использовал»…
… « Должна простить…Отпустить… Не хочу ненавидеть… Лучше любить»…
- Я буду любить. Всегда, – в этот момент они оказались рядом. Она открыла глаза, но увидела в нем не реального человека, а призрак, вызванный ее сознанием.
- Ты пришел…
- Да, Кать. Я пришел… я очень виноват…
- Я просила тебя. Я должна была простить, чтобы жить без ненависти. С любовью жить. Я все равно тебя люблю…
- Я знаю… вижу… но я не достоин…
Она вдруг очнулась, глаза ее широко раскрылись в изумлении – она осознала, наконец, что он реальный, и он здесь.
- Андрей… Как ты здесь оказался?
- Я приехал к тебе. Я должен тебе все объяснить…
- Ты слышал – я простила тебя. Я тебя отпускаю… и люблю…
- Ты любишь не меня. Ты любишь свою мечту. Ты сделала меня своим принцем, и его ты любишь. Его ты простила – мечта должна быть мечтой. А я не принц, я всего лишь человек. И не самый лучший. Но ты увидишь, я стану достойным твоей любви! Мы начнем с чистого листа. Как будто ничего не было. И ты… Ты полюбишь меня! Я сделаю все возможное и невозможное… Иначе я не смогу жить…
Ты поможешь мне?
- Да…
Все напряжение, которое скопилось в ней, выплеснулось наружу слезами. Она плакала беззвучно, без всхлипываний и рыданий. Слезы просто текли по ее лицу, а губы улыбались – это были слезы очищения.
Он стоял рядом. Сжимал ее в своих руках, но не делал попытки поцеловать – смотрел на ее слезы, глотал комок из них в своем горле, и крепче стискивал зубы, чтобы не дрожали губы – он плакал молча…
*
- Маргарита, позвольте выразить Вам… - Андрей вздрогнул от знакомого голоса, очнулся от воспоминаний, - перед ними стоял Воропаев. Говорит обычные в таком случае слова сожаления, а в глазах никакой жалости, только злорадство и опять же тайное превосходство. Но это только для Маргариты его истинные мысли – тайна. Для Андрея тайны уже нет…
Это случилось вскоре после того, как Александр стал президентом – исполняющим обязанности, но это не существенно, фактически он и есть президент. Андрей зашел в кабинет, еще недавно бывший его местом работы, забрать свои вещи. Рабочий день закончился, в офисе никого не было. Даже Сашкина пунктуальная секретарша оставила свой пост – видимо Воропаев ее отпустил, иначе она бы не посмела.
Александр сидел в кресле, откинувшись и положив ноги на стол. Курил трубку и пил коньяк. Изрядно уже выпил – бутылка была наполовину пуста. В другом состоянии он вряд ли сказал бы то, что сказал… Разумеется, он этого хотел! Какой смысл просто знать тайну? Если соперник не знает о ней, он не почувствует своей ущербности… И он не удержался, сказал.
- Что, «сыночек», не ожидал от папочки? Думал, простит он тебя, думал ты единственный… А вот и нет! Нашлись и другие…
- О чем ты? Кто – другие?
- Я о сыновьях… которые любимые…
-Чьих сыновьях?
- Папочки нашего! Пал Олегыча!
- Ты пьян! Совсем голову снесло…
- Не веришь? Зря! Вспомни! С самого детства он меня больше любил! Тебя наказывал, а меня защищал! И в Гарвард отправил! И голосовал за меня! И компанию доверил!
- Он жалел тебя. Из-за друга своего погибшего.
- Неправда, он и раньше ко мне относился как к сыну… любимому…
-Кто тебе сказал, что отец… что Павел Олегович…
- Мама сказала… перед смертью…В той аварии отец сразу умер. А она некоторое время жива была. Недолго, но успела сказать мне: «Будет трудно, ты к Павлу иди. Он твой отец…»
Андрей поверил сразу – не мог Сашка на мать такое наговорить, он ее боготворил.
Да и память услужливо подсовывала картинки из прошлого – отец действительно относился к Сашке с бОльшей любовью. Теперь понятно, почему так происходил. Вина перед его матерью, которую он, видимо, любил, перед другом своим, которого предал, оборачивалась любовью к их, а, по сути, его сыну. Эта любовь была искуплением греха. А после гибели Воропаевых она дополнялась еще и любовью-долгом живущего по отношению к мертвым.
Перед тем, как уйти, спросил
- Отец знал, что ты знаешь?
- Знал.
- И когда ты ему сообщил? Когда тебе стало особенно трудно?
- Перед выборами президента.
- Надеюсь. Ты не будешь это афишировать? Тут ведь и твои родители замешаны.
- Не буду, конечно. Именно из-за родителей. Из-за мамы. Я бы и тебе не сказал, если бы ты Киру не бросил. Еще и ребенка не признал. Не могу видеть твою счастливую физиономию!
- Ребенок не мой! Я это знаю!
- А чей-же? Павла что ли?
- Ты что, совсем уж отца унизить хочешь? Не мог он с Кирой… он пожалел ее, дал ребенку свою фамилию. А чей ребенок, ты у Киры спроси. Ты же брат, тебе она скажет
- В том-то и дело, что не говорит. И это подозрительно.
- Ну, все, закроем тему. Будем считать, что братский разговор прошел в теплой, дружеской обстановке.
- Ты не вернешься в компанию?
- А ты этого хочешь? Боишься не справиться?
- Справлюсь! И не надейся…
- Тогда прощай!
Все прошедшие годы Андрей боялся, что Воропаев нарушит свое обещание, и Маргарита узнает об измене отца, но Александр молчал. Тогда отец был жив, а теперь… Теперь он может заявить свои права. Он смотрел на Воропаева со страхом и мольбой, и лихорадочно думал, как остановить его в случае чего.
Положение спасла Юлиана. Она вместе с дочкой и Романом подошла к Маргарите, они стали разговаривать, и Александр отошел. Вслед за ним ушел и Роман с девочкой – зачем ребенку участвовать в столь печальном событии. Андрей вообще удивился, зачем Юлиана привела ее? Она никогда раньше не появлялась в Зималетто с ребенком. Большинство и не знали, что у нее есть дочь. А если и знали, то понаслышке. А видели очень немногие.
Ни Андрей с Катей, ни Кира, своих детей сюда не привели – они попрощались с дедушкой дома. В домашней обстановке все не так трагично.
К ним подошла и Кира. Она вела себя здесь как полноправная невестка – сидела рядом с Маргаритой – по правую руку! Там Андрей должен был сидеть, по правилам, но не будет же он спорить. Он сел напротив. А Катя…. Она вообще старалась быть не на первом плане – не признали ее Ждановы-старшие, ну и ладно, что теперь сделаешь. Она бы вообще не пошла сюда, но папино воспитание не позволило – надо отдать долг уважения! Он отец ее мужа! Любимого и любящего! И она пришла, но держалась в тени, села за спиной Андрея, и чувствовала себя там в безопасности.
Будто почувствовав, что без него ей неуютно, Андрей отошел от компании светских львиц во главе с матерью, и вернулся на свое место. Мимоходом дотронулся до жены, и она на секундочку, на крохотное мгновение прижалась к его руке, и обоим стало не так тяжело.
Катя
Сколько раз за прошедшие годы она задавала себе этот вопрос: что было бы, если бы Андрей не нашел ее в Египте? И каждый раз она пугалась ответа, который сама себе давала.
Она тогда не готова была самостоятельно решить свою судьбу. Скорее всего, послушалась бы совета Юлианы, родителей, Кольки – да кого угодно, только не своего сердца. Тогда она сердцу не верила. Жила разумом – пыталась жить! Только разума ее хватало на производственные проблемы, а житейские вопросы она решать не умела – опыта жизненного не было. В этом возрасте поступают или по зову сердца, или по расчету. По расчету она не могла – воспитание не то, а сердцу верить боялась.
Вычеркнула бы она, как учила Юлиана, Андрея из своей жизни, перевернула страницу их любви, открыла новую страницу – с тем же Михаилом, например, которого Юлиана ей и припасла, вышла бы за него замуж – вполне вероятно! Родителям он бы понравился! Папа был бы в восторге – зять служил в любимых танковых войсках! Неважно, что поваром…Об этом он бы не узнал, а если и узнал, постарался бы забыть. Особенно после наливочки – Миша умеет и наливочку делать, рассказывал… И байки папины Миша принял бы на « Ура» - он и сам рассказывает похожие.
И маму бы Миша очаровал – сам готовит! И столько рецептов знает…Нескончаемая тема для разговоров. Ему бы, Мише, на маме жениться. На такой, как она – домовитой.
Но он и ее, Катю, полюбил бы – очень он хотел ресторан в Москве открыть. Мечтал просто. А Катя – москвичка, с жилплощадью…
Юлиана в своих советах на постоянном браке внимание не заостряла, шла дальше – вокруг столько достойных мужчин. Сама она уже трижды меняла семейное положение.
Но это вовсе не для Кати! Она воспитана как Пушкинская Татьяна: «но я другому отдана и буду век ему верна»…Так что был бы родительский вариант - с Михаилом.
Да… Счастливая бы у нее жизнь была! Папа, мама, Миша – на кухне, и она – рядом…
Колька, друг ее верный, в любви и личной жизни посоветовать не мог – он совсем еще ребенок… Он советовал отомстить с финансовой точки зрения – присвоить компанию! Купить яхту… поехать в Гонолулу…С Викторией в придачу!
Колькин вариант она даже не рассматривала - Мальчишка… Ему бы в «монополию» еще играть…
Хорошо, что Андрей нашел ее! Ему она доверила решение их проблемы. И сразу стало спокойно. Только он повел себя странно – он больше не говорил ей о своей любви. Не целовал, и обнимал как-то «по-дружески». Она не сразу поняла это – Андрей был рядом, и одно это уже делало ее счастливой. Они много гуляли по вечерам. И в городе, совмещая проулку с посещением открытых кафе, - надо же и подкрепиться! И по берегу моря, босиком, проваливаясь по щиколотку в мелкий, белый песок, который еще не успел остыть от дневного зноя. Ногам было горячо, но набегающие волны остужали их.
Иногда купались – ночью, под луной. Это совсем не то, что купаться днем, разомлев от лежания под солнцем. Днем купание охлаждает, а ночью, наоборот, в воде тепло.
В лунном свете морская вода серебрится, мерцает яркими бликами – будто осколки зеркала рассыпаны по поверхности. В ночном купании нет того веселого озорства, брызганья водой, попыток «утопить», или испугать, подплыв тайком под водой и ухватив за ногу, что бывают днем. Солнце – источник буйной, рвущейся наружу энергии!
Под луной все иначе – плывешь, подгребаешь под себя серебристую радость, и наполняешься ею… И такое умиротворение наступает. Такое тихое, щемящее душу ликование переполняет сердце!
А если ты не один?. Если рядом тот, с которым…ради которого… Который и есть все твое счастье…
Это про них! Так они плавали! Медленно, рука об руку. Или лежа на спине, раскинув руки, и опять же переплетя пальцы… Смотрели в черную бездну южного неба, на огромную луну, едва не падающую в море, на звезды, мигающие им как лампочки в елочной гирлянде. Реальность исчезала, и они плыли в море вечности, одни во вселенной…
Ах, море…Ах, Египет…
Вернулись в Москву.
Юлиана предлагала Кате уехать сразу после того, как узнала о их примирении, но Катя решила отработать весь положенный срок – она обещала и не может подвести Виноградову! Жданов тоже остался – а куда ему спешить? Он безработный…
Из-за Кати остался, чтобы побыть с ней.
А когда конкурс «Самая красивая» закончился, они вернулись в Москву. И здесь все было как нельзя лучше – тоже гуляли, ходили в бары и рестораны (по выбору Андрея), или в театр, или на выставку модных, современных или старинных художников – это уже по желанию Катерины. А то и просто в кино – кино оба могли предложить. На разные фильмы только. Андрей любил боевики, но предлагал мелодрамы – ради Кати! А ей жертвовать своими пристрастиями не приходилось – она сама любила остросюжетные фильмы.
Все было замечательно! И даже с работой все уладилось – открыли свою маленькую фирму, используя Никамоду в качестве основы. Штат был небольшой: Андрей, Катя, Роман и Колька. Периодически привлекали Валерия Сергеевича для бухгалтерских расчетов. Катя могла бы и сама посчитать, но хотелось помочь родителям. Просто так они деньги не возьмут, а за работу – это как должное. Тем более, что они все стоят на довольствии у Елены Александровны – она кормит их обедами.
Помещения под офис тогда еще не было, работали в квартире Жданова.
Да, все было хорошо… Не хватало самой малости – слов любви не хватало! Объятий… Поцелуев не дружеских…
Она понимала, что сама виновата. Когда он говорил ей о любви, она не верила, не хотела верить. И слушать не хотела! И когда прощала его…Он сказал, что изменится, станет другим, и она его полюбит. Почему не возразила? Почему не сказала, что любит его любого, такого, какой он есть – со всеми его достоинствами и недостатками!
А теперь что же? Он видимо считает, что еще недостаточно хорош, что не полностью искупил свою вину…
А она не знает, как поступить… Не может же она первая признаться… Это же неприлично – так ее воспитали. Хотя, помнится, в гостинице она ему признавалась, и не думала о приличии…Влюбленная была! А теперь? Разве теперь она его не любит? В том то и дело, что ЛЮБИТ, а не влюблена. Это серьезнее. И признаться в этом труднее, особенно после его слов о принце и мечте.
Любит ли она его реального? Сможет ли мириться с его привычками? А если они будут ее раздражать? Он ведь не должен от них избавляться, только потому, что ей они не нравятся? Ему вот ее внешний вид явно не нравился, а он ни разу не сказал ей об этом…
И она должна принять его такого, какой он есть!
«Даже если будет оглядываться на красивых женщин?» - вопрошало сердце.
«Даже если будет улыбаться им! - отвечал разум. - Иначе все не имеет смысла».
Как она ненавидела себя за это раскладывание чувств на составляющие! Это ее вечное копание в себе… Нет, чтобы жить просто – он ее любит, она любит его…
Им помогла Кира. Невольно…Хотела она совсем другого…
В тот день, в воскресенье, они собирались поехать за город, на природу. Не в пансионат, и не на дачу, а просто так – остановиться там, где понравится, поставить походный столик в тени. Расстелить одеяло на солнышке. Хочешь – загорай, хочешь – чай пей.
Накануне они с мамой приготовили съестные припасы, а остальное должен был Андрей взять.
Родители уехали на дачу к дяде Володе, а она ждала Андрея. Почему-то волновалась. Предчувствие было непонятное.
Оно ее не обмануло. Едва Андрей вошел, она сразу поняла – что-то случилось! Был он не мрачный, и не взволнованный, а потухший. На нее глаз не поднимал. Сидел, ссутулившись, обреченно опустив голову, и руки безвольно свисали меж колен.
- Андрей… Андрюша! Что с тобой? Случилось что?
- Случилось.
- Расскажи!
- Ты не поверишь… И все будет кончено…
- Андрей! Не томи! Говори!
- Кира заявила, что у нас с ней будет ребенок. Кать! Это не мой ребенок! Я точно знаю!
Она смотрела на него, собиралась с духом: сейчас или никогда! Или она ему безоговорочно верит , и дальше все проблемы они будут решать вместе, или…Если она усомнится, он будет скрывать от нее все, что может вызвать подозрение, и это приведет к тому…
Она даже не додумала эту мысль, отвергла ее
- Андрюш, а ты, почему так переживаешь? Раз ты уверен, значит, так и есть. Я тебе верю!
- Кать… Я же взрослый мужчина, я знаю – не мой ребенок! Если он вообще существует…У нас и не было с ней ничего, после той, НАШЕЙ ночи… Хотя и спали в одной постели, не скрою…
Она просто хочет, чтобы я женился на ней. А этого не будет! Никогда!
-Упокойся! Чего ты боишься? Насильно тебя никто не женит, даже если и существует ребенок…
- Я не этого боюсь.
- А чего?
- Ты… Я так и не стал принцем…А теперь еще это…
- А мне и не нужен принц! Я тебя люблю! Любого! И когда ты смелый и решительный, и когда сомневаешься и даже боишься, когда улыбаешься, и когда хмуришься…И Кирин ребенок ничего не изменит, чей бы он ни был…
Она не договорила. Не успела. Протянула руку, чтобы погладить его по волосам, и оказалась в кольце его рук, и губы сжал его поцелуй, и услышала она долгожданные слова
- Люблю тебя… больше жизни люблю! С тобой я сильный, ради тебя я смелый. Будь со мной! Всегда будь. Без тебя я не могу жить…
Никуда они не поехали…Едва сил хватило до диванчика ее добраться.
Кто-то сел рядом, и она очнулась от своих мыслей. Увидела Юлиану Виноградову.
- Здравствуй, Катюш! Давно не виделись. Как поживаешь?
- Все хорошо… Только Павел Олегович…
- Да… Павел… Неожиданно…
После Египта она сторонилась Юлианы. С одной стороны, ей было неловко за себя - она вроде бы не оправдала вложенных в нее усилий, пренебрегла рекомендациями.
С другой стороны Кате было неловко и за Юлиану – зачем она так рьяно старалась устроить ее судьбу? Не дала возможности подумать, осмыслить то, что произошло, и уж потом решить: забыть Жданова или простить. И с Мишей совсем не нужно было знакомить! Она же не такая, как Юлиана, она клин клином вышибать не может.
После их с Андреем свадьбы отношения наладились, тем более Роман проявлял к Виноградовой нешуточный интерес. А Малиновский Андрею друг! Поэтому и Юлиана вошла в их круг – стали дружить семьями, хотя Роман и Юлиана женаты не были. Да какое это имеет значение.
А потом она узнала такое…
Ей Мария Тропинкина сказала. Уж лучше бы не говорила! Катя и так-то не любила женские пересуды, и еще работая в Зималето старалась не участвовать в дебатах в курилке, а потом ее общение с женсоветом само собой прекратилось.Она перезванивалась только с Уютовой – чувствовала к ней особое расположение. И с Тропинкиной общалась иногда, но уже по ее инициативе. Машка сама ей звонила, рассказывала о своих приключениях на стороне – в компании она об этом молчала, так как могло дойти до Федора. Он ее жутко ревновал(не без оснований!), сторожил, и… любил. И Машка его любила, как ни странно это звучит, если учесть ее взгляды налево.
Катерина всегда недоумевала по этому поводу: как можно любить и изменять? И как можно любить, зная, что тебе изменяют? Она приставала с этим вопросом к Андрею, а он только смеялся, а потом шутя, грозил ей: «Смотри у меня! Я не потерплю!».
И лишь однажды ответил серьезно: « Это нам повезло. Мы как две половинки одного целого – идеально подходим друг другу во всех отношениях. Другим везет меньше, и они ищут то, чего не хватает».
Она долго думала над этими словами мужа, и с тех пор частенько уже засыпая, благодарила Бога за то, что наградил ее…их… этим чувством. И просила помочь сохранить его, не растерять в суете жизни.
В тот день Мария пригласила ее в кафе пообедать вместе. На самом деле ей необходимо было «поплакать в жилетку» -очередной «мужчина ее мечты» оставил ее.
Катя не знала, как ее успокоить. Сказать: «Найдешь еще лучше»,- язык не поворачивался, так как не понимала она ее поведения и Федора жалела. Попыталась вразумить:
- Машь, ну что ты все мечешься? Федя так тебя любит, и Егорку твоего растит. А ты ему даже ребенка родить не захотела. Почему?
- Я думала, временно это у нас. Все надеялась на богатого… А они все… сволочи! – она с ожесточением затушила сигарету и тут же достала из пачки другую. Заказала крепкий коктейль, потом еще, и еще…
Видно горела у нее душа, а Катя оказалась не тем человеком, который мог понять ее.
Изрядно опьянев, стала говорить, не обращая внимания на то, как относится собеседник к ее словам, слушает ли ее вообще.
- Ты вот Катюха осуждаешь меня, считаешь порочной, безнравственной… А я обычная! Все такие! Только прикидываются праведными, прикрываются изысканными манерами! Кроме тебя, конечно – бросила она в сторону Катерины, - Ты и вправду святая.
А остальные… Вот Юлиану возьми – такая из себя бизнес-леди! Вроде только о работе и думает, а на самом деле крутит двумя мужиками. И на жен не оглядывается!
- Ты про Малиновского? Так он не женат…
- Он свободен, это да…А Пал Олегыч?
- Что ты сказала? Павел и Юлиана? Этого не может быть! Он Маргарите никогда не изменял! Он не такой…
- Не такой… Какой не такой?
- Ну…это Андрей… раньше…с модельками крутил…
- А Павел, думаешь, нет? Он почище Андрея Палыча… Да что Андрей Палыч! Он же никого не обидел! Все сами на него вешались! А он их любил! И жалел… Ни одна в обиде не осталась… А Павел жестокий!
- Маш, откуда тебе знать! Не так много ты с ним проработала…
- Уж кому как не мне и знать, - ее рот скривила горькая усмешка, - ты думаешь, я просто так в компанию пришла? Мне деваться было некуда! Егорке два года, работы нет, родители гонят… Я и пришла к нему помощи требовать. А что? Ребенок его…
Наверное, в Катиных глазах был ужас, и она пояснила
- Я правду говорю, не придумываю. Я с ним в пансионате познакомилась. Я с мажором одним приехала на выходные, а он там был с Юлианой. Не знаю, на выходные они приехали, или дольше жили. Они поссорились видно, и она уехала. Он меня в баре увидел и пригласил… к себе…. Я согласилась - думала: вдруг это мой шанс? Зачем мне молодой мажор? Все равно не женится. А этот в возрасте… богатый…
- Неужели ты надеялась, что он на тебе женится?
- Не такая я дура, Кать! Я думала, он содержать меня будет…обеспечивать…
А он…Переспал и думать забыл! Уехал утром и не простился. Ни адреса… ни фамилии…
И не предохранялся, гад!
Фамилию я все же узнала у портье, а больше мне ничего о нем не сказали – не положено!
Конечно! Там же все «такие» пары отдыхают.
А через три года случайно увидела рекламу Зималетто в журнале, и его на первой странице.
- И как он тебя встретил?
- Как… Не узнал! Выгнать хотел – все равно, говорит, ничего не докажешь! А потом опомнился. Я, конечно, ничего не докажу, я может и сама не совсем уверена, но скандал устроить могу… Зачем ему такая реклама?
А я пообещала молчать, если поможет. Помог – взял на работу. Квартиру обещал купить, да забыл, видно…
- Не могу поверить…
- Ой, Катька… Святая простота! Ты прости меня, дуру пьяную… Заморочила тебе голову… Ты только не говори никому! А главное – Андрею! Если до Павла дойдет, выгонит он меня. А работу найти сама знаешь, как трудно.
- Маш, а Федя знает?
- Никто не знает. И тебе я зря все это рассказала.
Юлиана продолжала что-то говорить ей, но Катя не могла вникнуть – вспомнившиеся откровения Тропинкиной и упоминание о Виноградовой не давали ей покоя. Тогда она не придала им значения, потому что не верила до конца Машке – та часто выдавала желаемое за действительное!
А теперь все выстраивалось в логическую цепочку. И траурный наряд обеих, и слезы в глазах… Хотя…Вон и Ольга Вячеславовна плачет. И мужчина рядом с ней – так на нее похож! Сын, наверное… Он-то зачем здесь?
И опять мысли перескочили на Юлиану – дочка с ней! Зачем?
Она была уверена, что это Ромкина дочь. Он так ее любил! Они с Андреем часто говорили на эту тему: почему Малиновский не женится на Юлиане? Андрей говорил, что Юлиана против, что она просто боится официальных отношений – обжигалась уже, и не раз…
А теперь Катя усомнилась в этом…
Виноградова говорила шепотом, но Катя все равно посчитала неудобным, обсуждать здесь какие бы то ни было вопросы, и вежливо попрощалась.
- Извини, Юлиана, мне нужно позвонить родителям, узнать, как там дети. Встретимся завтра. Ты будешь на похоронах?
- Разумеется. До завтра, Катюш.
Катя ушла, а Юлиана осталась возле Павла. Давно они не были так близко…
