Глава5. День перед Советом…

К началу рабочего дня он все же опоздал – заезжал домой побриться и переодеться. Несвежая рубашка будет весь день портить настроение, а опоздание неприятно только в первый момент появления в офисе…
Его ждали. Женсовет в полном составе у ресепшина разбирал почту, Малиновский на горизонте, возле своего кабинета – то ли ждет Шуру с почтой, то ли приход  президента боится пропустить. Урядов дверь кабинета раскрыл настежь – слушает…
Посыпались вопросы – о Кате. Только Милко, вышедший из лифта – гении не опаздывают, они задерживаются, если их посетило вдохновение,- спросил мимоходом:
- А сОвет кОгда?
- Завтра, Милко.
-  Кате уже лучше, - это для секретарей, отвечая на их вопросы, - но сегодня она еще побудет дома.
- Вы ее видели сегодня? Она Вам звонила? Или вы ей звонили?
- Я разговаривал с ее мамой. А Катя отдыхает, и вы ее не тревожьте звонками.

Жданов проследовал в кабинет с довольно загадочным выражением на лице – так охарактеризовал его состояние женсовет, продолжающий обсуждать животрепещущий вопрос: что случилось с Катериной? Почему президент принимает такое активное участие в ее загадочной болезни? И, наконец, какие перемены назревают в компании? – Амура нагадала такое…
 
                              ***

В кабинете его ждал Малиновский – очень странно, если учесть, что Жданов видел его только что у стола Кривенцовой…
- Привет, Ромио! Ты уже научился материализоваться сквозь стены?
- С чего ты это взял?
- Ты только что стоял у своего кабинета…Или мне привидилось?
- Это как посмотреть. Может, привиделось, а может не заметил, как я мимо тебя прошел – задумчивый ты сегодня, и мысли твои далеко… Явно не о Совете думаешь1
- Не угадал! О Совете я думаю, и делаю все возможное, чтобы он прошел успешно.
- Надо ли понимать так, что ты уговорил Пушкареву?
- Представь себе, уговорил! Она согласна выйти за меня замуж!
- Опаньки… Вот уж уговорил так уговорил… А что, по иному нельзя было заставить ее восстановить поддельный отчет?
- Да она сама одумалась! Сама предложила восстановить его.
- Тогда зачем ты женишься на ней?
- Просто женюсь. Желание такое появилось! Тебе этого не понять, ты любишь разовые зажигалки.
- А ты, значит, любишь огонь в семейном очаге…
- Представь себе! Я давно уже задумывался, а не жениться ли мне на женщине, далекой от мира моды? Чтобы борщи варила, детишек рожала, меня любила…
- А с твоей стороны любовь предполагается? Или…любовь будет на стороне?
- Почему ты плохо обо мне думаешь? Я буду ее любить – как верную жену, как мать моих детей…
- А как женщину?  Или она будет у тебя среднего рода?
- Кончай трепаться,  Малина! Катя нормальная женщина, и я женюсь на ней! Я уже и с родителями ее поговорил – они согласны.
- А со своими родителями говорил? Павел Олегович и Маргарита Рудольфовна в восторге от твоего решения?
- Со своими сегодня буду говорить, - на лицо Жданова набежала тень, он явно не был уверен в успехе разговора.
- Эх, Палыч, - Роман посмотрел на друга с сочувствием, - рисковый ты человек!
Хотя, по большому счету, ты все делаешь правильно – Катюшка будет под присмотром, любой отчет тебе состряпает. И свободу твою она вряд ли будет ограничивать – все - таки кто ты, и кто она!
Молодец, Андрюха! Правильный ход сделал! А как с отчетом?
- Сделает! Обещала успеть. Ё-моё… Я же ей нужные материалы не отправил еще! Иди, Ромио, поработай, и мне не мешай!

Разговора с родителями не получилось. Не захотели родители с ним говорить. Они уже  знали об отмене свадьбы – Кира успела пожаловаться! Но они не поняли всей серьезности его решения – много раз он влюблялся, уходил от Киры, но потом возвращался. Так будет и на этот раз, думали они и не захотели тратить время и душевные силы на переубеждение сына – сам одумается! А Кирочку жалко, конечно, но и ей не впервой – переживет!
Ждановы-старшие даже не обсуждали между собой очередной (как они думали)разрыв отношений между сыном и Воропаевой. За долгие годы супружества они научились настолько тонко чувствовать друг друга, что сразу поняли одинаковое свое отношение к этой новости – а тогда, зачем обсуждать?
Поскольку Совет перенесли на завтра, они не поехали в Зималетто, занялись другими делами, не связанными с компанией. Маргарита отправилась в «турне» по салонам красоты. Делать все процедуры: стрижку, покраску волос, маникюр и педикюр, массаж, питательные маски для лица и шеи, - в одном салоне она не любила, предпочитала делать их в разных местах, но у постоянных мастеров. А может, таким образом, ей удавалось пообщаться с большим числом людей? Она ведь занималась этим не в одиночку – в  один салон ехала с одной подругой, в другой – с подругой другой…
Царапало душу желание сына поговорить… Но она уже говорила с Кирой, обещала ей помочь вернуть Андрея. Но не сегодня же – такие дела быстро не делаются… Андрюше надо дать время перегореть новой влюбленностью, а потом он сам вернется к Кире. Вот перед этим она и поговорит с ним, подтолкнет его к такому решению – выполнит просьбу будущей невестки. Все будущей и будущей… Когда уж они наконец узаконят свои отношения? Свадьба все откладывается и откладывается…

А Павел Олегович, коли уж выдался неожиданно свободный денек , отправился на ипподром, на бега.
К лошадям он приобщился в Лондоне, там очень популярны скачки. Сначала он посещал эти мероприятия для пользы дела – там всегда можно было встретить нужных людей и переговорить на нужные темы. Но вскоре – он и сам не заметил, как это произошло, - скачки, бега, лошади стали интересовать его сами по себе, стали неотъемлемой частью его жизни. Но это в Лондоне, а в Москве обычно было не до лошадей – приезжали ненадолго, по важным делам, дни были расписаны буквально по минутам.
А тут такой подарок судьбы – свободный от всего день… Правда, сын просил об разговоре… Но что он может сказать нового? Их вечные ссоры с Кирой… В отличие от Маргариты он Киру не то чтобы не любил – он понимал, как нелегко будет с ней Андрею! Не его это женщина! Но слишком заманчива перспектива семейного бизнеса, объединения капиталов… Выгодная сделка! А любовь сын найдет на стороне!

                        ***
Поскольку родители не приехали в офис, и разговор с ними откладывался, а Катя работала дома, у Жданова образовалось свободное время, и он занялся обустройством личной жизни – проще говоря, он позвонил людям, которые могли помочь решить возникшую проблему женитьбы – еще ведь не изъято заявление на брак с Кирой…
Что-то подсказывало ему – интуиция! – что вопрос надо решить до Совета…

                      Глава6. Выбор дочери принят…

У Пушкаревых отношения в семье были иные. Узнав о скорых переменах в судьбе дочери, они весь день и  до поздней ночи обсуждали это событие.
Если бы не срочная работа, которую Андрей Павлович поручил Кате, они бы и ее втянули в разговор! Но работа – это святое! И они не мешали дочери, старались ходить тихо, не греметь посудой, не отвлекать телефонными разговорами - уединились на кухне и шептались как заговорщики.
Елена Александровна была от будущего зятя в восторге! 
Она хоть и в возрасте уже, но мужскую красоту замечает…И рост хороший, и фигура спортивная – без пивного животика, которым грешат многие бизнесмены, но и не тщедушная, как у  друга Катиного Кольки.
А глаза какие! Жгучие, зовущие! И улыбка – приятная такая. За такую улыбку все простишь…
Но больше всего ее поразили его руки – крепкие,  надежные, сильные. Такие руки поднимут без труда и унесут…
Они с Валерой хорошо жили, в любви, но на руках он ее не носил никогда! Даже в молодости… Да она бы и не позволила – Валера худой был, а она крепенькая, в теле - разные у них весовые категории… Но она всегда тайно завидовала тем женщинам, которых мужчины на руках носят… Катеньке-то она завидовать не будет, за нее она радоваться будет! Такой жених завидный…
Мало того, что красив как Бог, так еще и богат, и должность  какая – президент!

И среди всех красавиц, окружающих его, он выбрал Катеньку! Она, конечно, тоже не без достоинств, но не модель, это точно. Катенька скромная, и красота ее неброская – разглядеть ее нужно! А он и разглядел…И это ему в плюс!

Валерий Сергеевич настроен был воинственно и сердито. Сердился он на себя, за то, что не готов оказался к «отражению нападения неприятеля». Он, конечно, понимал, что рано или поздно его горячо любимая дочка выйдет замуж, но не так же скоропалительно!
Он сочинил для нее такой сценарий: она встречается с молодым человеком, знакомит его с родителями – с ними то есть, он бывает в их доме – заходит на ужин…В общем, «а ля Зорькин» … Ну а уж потом…
А этот … В первый раз можно сказать его увидели – день рождения Кати не в счет, там все были,-  и уже про ЗАГС говорит. И не мальчик, взрослый мужчина… Еще и начальник! Кто знает, что у него на уме… Смазливый, улыбчивый… Богатый! Наверное, у него не одна Катюха на примете… «Ходок» – и к гадалке не ходи…
И что в них женщины находят… Вон и Ленка уже  растаяла, готова дочку прямо сейчас ему отдать. Ну, уж нет! Он, Пушкарев Валерий Сергеевич, подполковник в отставке, еще повоюет! Устроит этому жениху проверку по всем статьям: мытье полов, чистка картошки и стрельба по мишеням!

Думы – думами, а обсуждали они  уже вполне конкретные вопросы: как организовать свадьбу, где взять деньги, и сколько их нужно, чтобы не ударить в грязь лицом перед новыми родственниками. Приняли они выбор дочери…

                          Глава 7.В ЗАГС…

Отчет Катя до утра  восстановить успела – и Колька помог, и некоторые фрагменты нашлись в ее домашнем компьютере. Она часто  дома по вечерам работала над отчетом – спокойнее, не надо бояться, что кто-то зайдет и сунет свой нос, куда не следует. Особенно она боялась Воропаева – он настолько умен, что сразу поймет, чем она занимается.
Ей  удалось немного поспать, но в Зималетто она решила не спешить, появиться там перед самым началом заседания – и неприятных встреч избежит, и отчет еще раз просмотрит. Андрей ведь сам докладывать не будет, ей перепоручит.
Но все вышло не так. Ее разбудил звонок Жданова.
- Кать, ты готова?
- Доброе утро, Андрей Павлович!
- Извини, Кать! Я не поздоровался даже… У меня все еще вчерашний день продолжается – не спал совсем…
- За отчет переживали? Боялись, что я не успею?
- При чем тут отчет! Я другого боялся. И боюсь…
- Чего же?
- Кать, можно я потом тебе отвечу? А сейчас поедем… Ты готова? Я уже у подъезда…
.
- Нет…я…, - она хотела сказать, что собиралась поехать позднее, еще не встала с постели, но услышав, что он уже приехал и ждет ее, ответила утвердительно, - да, я почти готова! Я сейчас…
Не прошло и пяти минут, как она уже садилась в машину
- Кать, ты паспорт не забыла?
- Паспорт? Он у меня всегда в сумочке - я же в банк часто езжу. Сегодня тоже поедем?
Жданов ничего не ответил, сделал вид, что внимательно следит за дорогой, и она тоже промолчала, не повторила вопрос – он за рулем, не следует его отвлекать.
Вопрос пришлось задать, когда машина остановилась вовсе не у здания Зималетто
  - Андрей…Куда мы приехали?
- Видишь табличку: Районный отдел записи актов гражданского состояния… Попросту – ЗАГС. Идем?
-  Прямо сейчас?
- Чем тебе не нравится сегодняшний день? Или… ты… передумала?
- Я не передумала, но мы же решили не спешить… После Совета …
- А я вот подумал, что до Совета будет лучше.
- Как скажешь. Если ты считаешь, что так лучше…
- Да, я так считаю! Идем?
- Идем…

А выходя из здания, заметно повеселевший, Жданов вдруг поинтересовался:
- Тебе еще интересно, чего я боялся?
- Да, очень интересно. Мне всегда казалось, что ты ничего не боишься.
- Правда? Ты обо мне лучшего мнения, чем я заслуживаю – я не супермен, я часто не уверен в себе, просто храбрюсь.
- Так чего ты боялся на этот раз?
- Я боялся, что ты передумаешь…
- Восстанавливать отчет?
- Кать, ты нарочно так говоришь? Ты же так не думаешь? Ты же понимаешь, что я боялся твоего отказа выходить за меня замуж…
- Ты этого боялся? Неужели ты так хочешь жениться? Да еще на мне…Почему?
- Я и сам не пойму – совсем недавно перспектива свадьбы не радовала  меня , а статус женатого человека пугал – казалось, жизнь на этом закончится.
- А теперь?
- Теперь я с нетерпением буду ждать окончание испытательного срока!
- Даже так? Ты уверен, что не пожалеешь?
- Я уверен. А ты сомневаешься?
- Сомневаюсь, честно тебе говорю. Мы такие разные… Как северный и южный полюса.
- Насколько я помню физику, противоположные полюса притягиваются? Так что не сомневайся, наш брак будет счастливым. Ты не пожалеешь!
  - Я очень надеюсь…
 
  Он так и не сказал тех слов, которые она так ждала – « Я люблю тебя»…
И она ему не сказала, как сильно его любит, как хочет быть его женой, как мечтает о том, что у них будут дети – мальчики и девочки, и как надеется, что он будет с ней счастлив.
Ничего этого она не сказала, а про себя подумала, что сделает все возможное, и даже невозможное, чтобы их брак, заключаемый как договор, как некое соглашение сторон, стал по-настоящему счастливым, стал браком между любящими супругами.

                                   Глава 8. Совет Директоров….

Павел Олегович нервничал. Он, человек старой закваски, любил, чтобы все было организовано, как положено по протоколу – чтобы Совет Директоров начался  точно в назначенное время и при полном кворуме!
А ничего этого не наблюдалось. С нынешним Советом с самого начала все не так. Зачем было отменять его позавчера? Ну, заболела Катя Пушкарева, и что с этого? Она всего лишь секретарша, пусть и возведенная в ранг помощника президента! Ее дело – подготовить отчет, а доложить мог и должен был сам Андрей! Или были  еще какие-то причины отменить Совет? Андрей ведь хотел поговорить…
Но теперь уже это не имеет значения.
Сегодня тоже все не ладится. Кворума нет! Акционеры никак не соберутся в конферецзале, хотя конечно время еще есть…
Началось как всегда с истерики Милко – его любимая модель, на которую ориентирована будущая коллекция, оказалась беременна! К совещанию это не имело никакого отношения, вопрос решится потом, в рабочем порядке, но дизайнер требовал к себе внимания. Ольга Вячеславовна, его помощница и успокоительница, на этот раз не могла ничего сделать – приходила извиняться к Жданову-старшему и за Милко, и за себя…
Ситуацию могла исправить Кира – Милко ее уважал и к ее словам прислушивался.
Но Кира сама была не в себе. Уже дважды убегала из зала совещаний. Пришлось Маргарите ее успокаивать и уговаривать… Кира вернулась с заплаканными глазами и покрасневшим носом… Если бы не Маргарита, ни за что не показалась бы Кира в таком виде! Умела Маргарита быть настойчивой!
Урядов, слушая восторженный рассказ Кристины о Непале, Нехай-бабе и энергетическом  месседже  к месту  и не к месту восклицал: «Ошеломиссимо!», а Малиновский все поглядывал на часы и порывался тоже покинуть зал, но его Павел осадил:
- Роман Дмитриевич! Куда Вы рветесь? Нигде ничего не горит. – после чего тот только ерзал на стуле. Он один знал, что судьба совещания и судьба президента решаются в этот момент на Пушкаревской кухне…А президента все не было…И Катерины тоже…
Но они не опоздали, явились в последнюю минуту. И в руках у Кати была папка, надо думать с отчетом. Но вот что это был за отчет… По виду Андрея ничего нельзя было понять – он загадочно улыбался. А Катя смущенно отводила взгляд…
- Ну, наконец-то! – Павел грозно глянул на сына, - пора начинать.
-Еще Саши нет… - проговорила Кира, и в этот момент братец ее ногой открыл дверь и «вступил» в зал с победоносным видом.
«Не иначе, пакость приготовил», - насторожился Андрей.
- Александр Юрьевич, занимайте свое место, пора начинать
Сдерживая раздражение, Павел указал Воропаеву на свободный стул, но тот не спешил его занять.
- Прежде чем мы начнем слушать вранье Вашего сына, я хочу сделать заявление!
- Это относится к работе компании, или это вечные ваши разборки? – поинтересовался Павел, а Маргарита устало вздохнула:
- Как петухи молодые…
- Это относится к нашим вкладам! Боюсь, их уже нет в наличии… - голос Воропаева становился грознее.
- Саша, не говори загадками, мы ничего не понимаем! – сестры даже привстали от любопытства.
В глазах Урядова зажегся хищный огонек – почуял старый сплетник добычу!
А Малиновский вжался в спинку кресла – если бы это было возможно, он растворился бы в ней!
Катя боязливо обняла себя за плечи, она поняла, что Воропаев что-то знает об истинных  делах в компании.
Андрей тоже подумал об этом, но вместо того, чтобы готовиться к отражению атаки противника, он наивно надеялся, что Сашка блефует, и ему не поверят.
- Извольте! Из достоверных источников мне стало известно, что существует некая фирма «Никамода», владельцем которой является наша тихая секретарша Катенька!
Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы! Все головы дружно повернулись к Кате с немым вопросом.
- А что, нельзя было? – срывающимся голосом спросила она, - В трудовом договоре я не подписывала отказ от бизнеса…
- Екатерина Валерьевна права, - подал голос Жданов-старший, - в свободное время она может заниматься бизнесом.
- Только пусть объяснит, откуда у нее деньги взялись для открытия фирмы! Может, она нашу компанию обворовывает? – позлорадствовала Кира.
- Ну, что ты, Кирочка, она такая скромная девочка…в очках… - заступилась за Катю Кристина.
- Я настаиваю, чтобы Пушкарева объяснила происхождение денег – не унимался Александр, - ответьте нам, Екатерина Валерьевна!
- Я отвечу, - начала Катя тихо, у нее даже голос охрип, но она прокашлялась и уже уверенно закончила, - Мне фирму подарили!
- Кто? – в едином порыве выдохнул зал.
- Жених…Подарок к свадьбе…
Повисла мертвая тишина. Стало слышно, как шипят друг на друга подслушивающие за дверью секретарши
- И кто же жених, позвольте узнать? – Александр не мог скрыть сарказма: чтобы у такой мышки-норушки из кладовки был такой богатый жених…
- Я жених!  - Андрей выступил вперед, обнял Катю и чуть-чуть притянул к себе, чтобы всем стало ясно, что он не шутит.
Тишина сменилась невообразимой какофонией звуков.
Первой закричала Кира:
- Андрей! Что ты себе позволяешь! У нас свадьба…
- Кира, - перебил ее Жданов, - мы уже говорили об этом. Отмени свадьбу! Я женюсь не на тебе…Я женюсь на Кате!
- Сынок…Как же так…Ты нам ничего не сказал…
- Мама, я же просил вас о разговоре…Вы не захотели меня выслушать – ни ты, ни папа.
- Тетьки, дядьки…Я ничего не понимаю…Свадьба будет или нет? Я же  платья купила…
- Кристина, свадьба будет, только подлец  Жданов женится не на нашей сестре, а на этой серой мыши!
- Которая в очках? – видимо для Кристины очки и замужество были несовместимы.
Урядов произнес свое знаменитое «Ошеломиссимо…», Милко поинтересовался:
- Надеюсь, не я буду превращать эту гусЕницу в бабОчку?
- Именно ты! – подтвердил опасения дизайнера Андрей, - и это не просьба, а приказ президента компании!
Милко хотел закатить грандиозную истерику по этому поводу, но не успел, его отвлекли другие события. За дверями конференцзала раздался визг, грохот – не иначе кого-то уронили – и затем победоносный крик: «Ура! Наша Катька всем утерла нос!»
Малиновскому пришлось в срочном порядке выйти в приемную, чтобы утихомирить не в меру восторженных секретарей. О том, чтобы заставить их разойтись по рабочим местам речи не шло – он же не изверг, и он прекрасно понимал их состояние! Не каждый день их подруги – секретарши выходят замуж за самого президента! К тому же президент был молод и хорош по всем статьям!  Не старая развалина…
А в зале продолжались дебаты. Но говорили уже не по отдельности, а все вместе – друг другу и в никуда. Стоял сплошной гул.
Наконец,  встал Жданов-старший и потребовал тишины, ударив ладонью о поверхность стола
- Ну что же… Мне все ясно, кроме одного: не слишком ли щедро Андрей Павлович разбрасывается деньгами компании?
  - Отец, эти деньги по праву принадлежат Екатерине Валерьевне! – Катя в страхе сжала его руку, боясь, что он расскажет историю происхождения денег , то есть  об откате Краевича, но Андрей сказал совсем другое
- Катя уже давно фактически исполняет работу финансового директора, а должность у нее по-прежнему секретарская и зарплата тоже. Таким образом, я компенсировал разницу в окладе, не более…
- Вполне разумно, - согласился Павел Олегович, - а на должность эту надо ее назначить официально. Негоже жене президента быть секретаршей…
Этими словами Жданов-отец подтвердил свое согласие на женитьбу сына, и никто не посмел ему возразить, даже Маргарита – в делах компании она всегда поддерживала мужа и сына, чего нельзя было сказать о личной жизни членов семьи. А в данной ситуации бизнес и личная жизнь настолько тесно переплелись, что она не решилась распутывать этот клубок – если муж и сын говорят «да», она тоже не будет против.

Совет директоров был явно сорван – кто мог сейчас думать о цифрах!
Поэтому решили ограничиться обедом, который уже прибыл из лучшего ресторана –
Виктория постаралась! Она сама любила вкусно поесть и деньги компании не экономила.

Этот обед и стал официальной помолвкой Андрея Павловича Жданова и Екатерины Валерьевны Пушкаревой.
А свадьба состоялась, как и положено через месяц. Жданов мог ускорить регистрацию – друг Малиновский везде имел связи, - но Катя воспротивилась, потому, как Валерий Сергеевич еще не свыкся с мыслью, что дочь уходит из под его влияния, становится самостоятельной. Пусть этот месяц будет данью традициям старшего поколения!
Она и жить к Андрею не переехала до свадьбы, хотя против этого он сильно возражал! Но смирился, так как они и так весь день были вместе, и «обедали» исключительно у него дома!

Глава 12. Безутешная невеста…

Скоропалительная женитьба Жданова настолько озадачила Киру Юрьевну, что первое время она вела себя тихо и спокойно – не осознавала еще до конца, что ее планы рухнули окончательно! Но в дальнейшем, оценив случившееся, и поняв, что осталась «у разбитого корыта», Кира готова была ринуться в бой! Но не успела. Малиновский вовремя почуял перемены в ней, предугадал ее действия: истерики для Андрея, грубость по отношению к Кате, и сумел предотвратить это!
Заглянул как-то к ней в кабинет, поболтал о том, о сем, и ненароком проговорился, что жениться Жданов был вынужден…Почти правду сказал!
Только Кира поняла все по-своему, так, как поняла бы и любая другая женщина – она подумала, что Катя беременна! Конечно, такой бабник, как Жданов, не мог пропустить ни одной юбки, в том числе и мешковатой юбки своей секретарши. А она, или наивная неопытная дурочка, не подумавшая о последствиях, или наоборот, хитрая охотница за богатыми мужьями, подловившая его таким древним способом!
А это уже не так страшно! Главное, чтобы он не влюбился, а ребенок… Что же, он признает его, будет содержать, а с Катей разведется,  и вернется к ней, к Кире… Она терпеливая, она подождет…
Кира даже повеселела от этих умозаключений,  и  переключила свое внимание на Катю -  оглядывала ее фигуру, искала признаки беременности. Но время шло, а Катя не менялась… Внешне она, конечно, немного изменилась,  стала лучше одеваться, сменила очки – богатство еще ничьей внешности не испортило! А вот фигура ее не менялась, хотя если она была беременна, признаки должны были давно появиться…
А если беременности нет? Сомнения опять терзали Кирину душу. И она готова была опять выяснять отношения со Ждановым, но судьба в лице Юлианы Виноградовой , избавила Андрея от притязаний Киры, поскольку у давних подруг состоялся интересный разговор.
  - Кирочка, привет! – Виноградова впорхнула в кабинет подруги и, не дожидаясь ответного приветствия, затараторила:
- Кирюш, когда ты, наконец, повеселеешь? Когда выйдешь из добровольного заточения?
- Да я в норме…Я не в заточении…
- Но ты же нигде не бываешь! Неужели все еще страдаешь по Жданову? Вокруг столько замечательных мужчин, гораздо лучше его! А ты…
- Юль, я бы не переживала, но мне обидно! Променял меня… И на кого! Я уж подумала было, что он вынужден был жениться,  что она беременна, этим его привязала. Но не похоже…
- Может и вынужден был. Дело ведь не обязательно в беременности.
- А чем еще она могла его шантажировать?
- Про шантаж ты зря думаешь, Катя не тот человек, она бы до этого  не опустилась. Я думаю, дело в другом.
- В чем же?
- В работе.
-?-
  - Одно время Катя хотела уйти из компании, она даже со мной об этом говорила, спрашивала, не возьму ли я ее в свое агентство.
- А ты? Отказала?
- Да нет, я бы с удовольствием приняла ее на работу, она прекрасный работник.
- Что же она не ушла?
- А Жданов не отпустил! Умолял ее остаться! Без нее он же не справился бы с трудностями в компании. Может поэтому и женился на ней? Чтобы всегда при нем была…
- И она согласилась?
- Спрашиваешь…- усмехнулась Виноградова, - Кто бы отказался? А она в него влюблена была.
- Как все секретарши…
- Ну да, все секретарши обожают своих боссов… Большинство спят с ними… А на некоторых начальники женятся! Вот и Жданов женился.
- Удивила ты меня… Спасибо…
Виноградова упорхнула также неожиданно, как и появилась, а Кира задумалась…
Она проанализировала в уме события последних месяцев – потеря выгодных поставщиков тканей, провал коллекции, падение продаж… Действительно, большие проблемы! И, тем не менее, компания оставалась на плаву, более того, исправно получала кредиты… Явно благодаря Кате… Андрею  могли и не дать, зная его авантюрный характер.
И опять у Киры появилась надежда. Если это не любовь, он вернется… Она дождется этого!
Воропаева сменила тактику – теперь она была благожелательна и дружелюбна, особенно с Андреем. Она стала серьезнее относиться к работе, чтобы быть полезной ему, а на всех мероприятиях, где они бывали вместе – а он по старой привычке брал с собой Романа и ее, - не отходила от него ни на шаг…
Поползли слухи… Она ничего не опровергала, наоборот, подкидывала журналистам двусмысленные идеи – вроде бы ничего плохого не говорила о семье Жданова, о его жене, но ее слова можно было по-разному интерпретировать…

                 Глава13.Мамины советы…

Исправить настроение не удавалось. Катя перепробовала все свои способы справиться с плохим настроением: занималась «трудотерапией», - и это в воскресенье! -  пропылесосила все ковры и мягкую мебель, помыла кухонные шкафчики. Попробовала более приятное занятие - почитала  книжку. На кухне, за чашкой чая с пирожным! Потом полежала в теплой ванне с душистой пенкой – и тоже с книжкой, на этот раз стихи читала своей любимой поэтессы Лохвицкой, но они только ее разжалобили, и в итоге она перестала сдерживать себя и поплакала вволю. А о чем плакала, она и сама не знала – грустно было…
Андрей с Кирой и Малиновским уехали в Прагу, открывать новый магазин по продаже продукции Зималетто. Поездка была плановая. Она знала о ней давно, но почему – то  расстроилась. Может быть слухи ее доканали? Не раз слышала она перешептывания за своей спиной, усмешки недобрые видела. Все из-за фотографий в желтой прессе – Жданов там всегда в окружении моделей, рядом с Кирой… Но она Андрею верила! Не изменяет он ей! Она же чувствует… Их ночи такие … такие…От одних воспоминаний о них голова кружится и в груди томление! Не может человек так притворяться. Все замечательно у них было ночью! А днем он забывал о ней – как о женщине, как о жене. Днем она была его сотрудником, и не более. А может так и должно быть? А она расплакалась…
Звонок в дверь прервал ее размышления и всхлипывания.
Вот нет в ней хитрости! Другая бы на ее месте не стала дверь открывать дверь  и показываться в таком виде: покрасневшие глаза, распухший нос… А она открыла…
Елена Александровна  - это она пришла , - увидев дочку испугалась, запричитала
- Катенька! Случилось что?
- С чего ты взяла, мамуль? Все нормально у меня.
- А чего же ты плакала?
- Я!? Я не плакала! – решила все отрицать Катерина.
- Я же вижу, глазки покраснели!
- Это…это аллергия! На пыль! Я дома уборку делала.
- Раньше у тебя не было никакой аллергии…
- Раньше не было, а теперь есть. Все когда-то в первый раз случается.
- Лекарство надо выпить
- Так пройдет. А ты почему без папы? – решила сменить опасную тему Катя.
- Папа с дядей Володей. Встреча однополчан у них. А я вот вас навестить решила…Не вовремя? Андрей уже  пришел с работы? Ой, что я говорю, сегодня же воскресенье! Что значит быть на пенсии – все  дни недели одинаковые, забываешь, когда будни, когда выходные… Пока ты с нами жила…
- Мам, ну что ты! Я всегда тебе рада! А Андрюши нет, он в командировку уехал – голос предательски задрожал и глаза увлажнились – того и гляди слезы польются.
- Понятно теперь, какая у тебя аллергия, - засмеялась мать, довольная тем, что у дочери ничего не случилось, а она просто скучает без мужа.
Отсутствие зятя ее обрадовало – отношения у них хорошие, а все же вдвоем с дочкой лучше!
Уже не стесняясь, она прошла на кухню, разложила на столе принесенные  гостинцы: банки с вареньем и овощным ассорти, пирожки с грибами и маковый рулет. Знала бы, что Андрея нет, вполовину меньше несла бы – Катя к соленьям и грибам равнодушна, она  сладкое предпочитает.
Пока мать возилась с пакетами, Катя чай вскипятила и уже по чашкам разлила.
- Садись, мам, остынет чай.
- Ничего, я слишком горячий не люблю. Или забыла ты?
- Извини. И  правда забыла… Андрей чуть ли не кипяток пьет.
- Не извиняйся! Это естественно… А что муж у тебя на первом месте, это просто замечательно!
- Не знаю… Мне кажется, он этого не замечает. Я…наверное зря за него замуж вышла…
Она не собиралась говорить такое! И в мыслях такого не было, а слова вырвались…Сами…
- Катенька! Что такое ты говоришь? Ты же любишь его!
- Я-то люблю…
- А он? Он разве не любит?
- Не знаю. Я ничего не понимаю! Когда мы в постели, я чувствую себя любимой и желанной, а в другое время…
- Дочка… А вы часто…ну…в постели… Вы спите-то вместе? Под одним одеялом?
- Вместе мы…каждый день… А одеяло второе я убрала, как ты велела. Да и не мешало оно…
- А под одним-то спокойнее… А может у него на стороне кто есть? Не замечала?
- Мам, вокруг него всегда женщины – работа у него такая!
- Я не пойму, чем же ты недовольна тогда?
- Я сама не знаю. Я сомневаться стала, что нужна ему…не по работе…
- Когда стала сомневаться?
- Я…Я всегда сомневалась…Думала после свадьбы все по-другому будет…

Мать долго молчала, машинально помешивала ложечкой чай в чашке, но не пила – забыла про чай. Катя уже ругала себя мысленно за то, что начала этот разговор. Знала ведь на что идет, сама так решила, что ее любви достаточно, а потом…потом Андрей ее полюбит, когда узнает лучше, когда почувствует, как она его любит. И он же любит ее! Не так, как ей мечталось, но любит.
Она собралась уже переменить тему разговора, но мать отодвинула чашку и заговорила.
- Катя, - так непривычно назвала она дочку, - ты с плеча не руби! Не руби с плеча…
Говоришь ведь, с тобой он. Любит… Не так, как ты себе придумала, так ведь и люди вы разные! Он по-другому и не умеет, может? 
Родителей его я всего два раза  видела, и то заметила, что меж собой у них не так, как у нас с отцом. Он вроде как сам по себе, а она – сама по себе…Друг на дружку и не взглянут.
Хотя, может и не права я. Говорю же, всего два раза виделись… И не дома…
- Мам, у них так принято: мужья занимаются бизнесом, а жены – детьми или собой.
- Вот видишь!
- У нас же детей нет… И собой я не умею заниматься…
- Да уж… У тебя все работа и работа… Катенька, а почему ты все на старой должности? Павел Олегович говорил, помнится…
- Я сама отказалась, - поспешила оправдать мужа Катя, - Андрей предлагал, а я отказалась, Кольку на эту должность взяли.
И вообще, мам, я хочу уйти из компании.
- Может так и лучше будет. Я бы вот не смогла вместе с мужем работать – это же все время держать себя под контролем надо! Лишнего не скажи…в работе будь образцом…чтобы никто не мог ни к чему придраться…
А ведь и у мужа такие же проблемы, ему тоже тяжело.
- Жданову не тяжело! На работе он забывает, что я его жена.
- А кто же ты ему?
- Дома жена, - усмехнулась Катя, - а на работе что-то среднее между калькулятором и записной книжкой – помощник президента, одним словом.
- А муж что говорит? Согласен он?
- Я еще не говорила ему. Сначала с Юлианой поговорю, узнаю, возьмет она меня или нет.

Разговор иссяк. Да еще и Андрей позвонил, и Елена Александровна засобиралась домой.
А через два дня, накануне приезда Жданова, она приехала снова – разговор с дочерью не давал ей покоя!
- Катенька, - начала она прямо в прихожей, - я вот что надумала.
- Ты о чем, мам?
- О словах твоих, о сомнениях…
- Мамочка, у меня просто было плохое настроение! У нас с Андрюшей все хорошо! Замечательно просто!
- Ну и ладно, ну и хорошо. А меня ты все же послушай.
- Слушаю тебя, мама,  внимательно.
Катя села за стол и сложила руки на столешнице как примерная ученица, сжала губы, чтобы не рассмеяться – сегодня у нее было другое настроение, сегодня из глаз ее не слезы лились, а лучики сверкали. Сегодня ночью приедет Андрей…
- Зря смеешься, - мать, конечно же, заметила настроение дочери, и рада была, но отступать не хотела.- Я думаю, вам ремонт надо сделать…
- Зачем? – удивилась Катя, - квартира в отличном состоянии.
- Так это же его квартира! И все по его вкусу сделано, а надо, чтобы она и твоей стала. Тебя разве все устраивает?
- Устраивает…- неуверенно подтвердила Катя
- А ты подумай! Хорошо подумай! Обязательно найдется то, что тебе не нравится, неудобно.
- Ну, если потолок зеркальный в ванной комнате убрать… - нерешительно предложила Катя и вопросительно посмотрела на мать.
- Воот! Еще подумай!
- И шкафчики на кухне! – оживилась Катя, - они так высоко висят, мне на стул приходится залезать!
- Уже и этого достаточно! А в ходе ремонта глядишь,  и еще что надумаете…
- А где же мы жить будем во время ремонта?
- Как где?! У нас, конечно. Квартира у нас хорошая, комнаты изолированные…
- Мам, скажи правду! Зачем ты это придумала?
- А затем, чтобы пожил Жданов в другой обстановке! В такой, в какой ты выросла.
Тогда может и научится он любить тебя, по-твоему. А мы поможем…

                     Глава14. Пражские каникулы…

Жданов возвращался из Праги. Прага и Лондон – это два  города, которые он посещал наиболее часто.
Лондон Андрей не любил, хотя знал его почти так, как Москву. Здесь давно жили родители, и он часто навещал их, а иногда и гостил у них – обычно на Новый год, и с Кирой. Может быть, поэтому и не любил сам город? Из-за родителей и Киры?
Маргарита закармливала его вкусными блюдами, правда из ресторана… Она будто старалась компенсировать ему голодные завтраки и ужины в юности.
. Дело в том, что он подолгу жил один еще учась в школе – тогда Ждановы-старшие только присматривались к жизни за границей, ездили туда на пару месяцев – командировки такие себе организовывали. А сын оставался в Москве, один. Конечно же, была домработница, которая раз в неделю убирала квартиру и готовила Андрюше еду на неделю вперед.
Только что бывает, когда молодой юноша живет один? Правильно, у него собираются друзья-одноклассники!
Они слушают громкую музыку,  пьют пиво,  смотрят фильмы сомнительного содержания….А главное – они за один вечер, прихватив часть ночи,  съедают все припасы!  И до следующего прихода домработницы он вынужден был пить по утрам пустой кофе, а на ужин съедать принесенный со школьного обеда пирожок…
Конечно, ему оставляли и деньги, но разве мало соблазнов их потратить?
Видимо родители подозревали такой ход событий, и оплачивали питание в школьной столовой на весь период своего отсутствия – эти обеды и поддерживали его!

Отец тоже старался изобразить интерес к жизни сына – подробно расспрашивал о делах в компании, но этим только раздражал Андрея, поскольку он воспринимал это как недоверие к нему, неверие в его  способности  как руководителя.
А еще была Кира…Она олицетворяла до недавнего времени его личную жизнь.
Приезжая с ним в Лондон, она всячески демонстрировала их «великую любовь», их принадлежность и предназначенность друг другу. Андрей с трудом, но терпел. Вынужден был терпеть – Кирин голос на Совете директоров был решающим!
Кроме любви, Кира изображала бурную светскую жизнь, и здесь ей здорово помогала Маргарита. Жданову приходилось  принимать участие в чопорных раутах , где степенно двигались черные смокинги и длинные платья с интригующими разрезами, где сверкали бриллианты и витал дым сигар… Но не менее часто приходилось бывать и на безбашенных тусовках молодежи в потертых, и даже дырявых джинсах, и бесформенных футболках – невозможно было понять, кто есть кто…
Музеи в последние годы они уже не посещали – Британский музей, Кафедральный собор Святого Павла, галерею Тейт, национальную галерею, музей науки и музей Виктории и Альберта,  осмотрели раньше, в первые годы посещения Лондона, - но если рекламировалась новая экспозиция, Маргарита и Кира подхватывали его под белы руки и тащили силком – он же культурный бизнесмен, потомственный, а не бывший качок или бомбила…
Кире особенно нравилось бывать в музее Виктории и Альберта. Там она чувствовала себя причастной к неиссякающей любви…Мнила себя королевой? Но он, Жданов, не был готов быть при ней крон-принцем!
Единственное, что ему нравилось в Лондоне, это парки и пикники на газонах.

Отличительной чертой всех парков – а их в городе великое множество - являлись стриженные и ухоженные газоны, интересная ночная подсветка отдельных деревьев, наличие красивейших цветов и живности, а также повсеместные пикники. В обеденное время все газоны бывали просто усыпаны людьми, хотя скамейки при этом могли  быть свободны. Считалось  нормальным не только есть на газоне, но и спать на нем!
Человек, загорающий на газоне, или спящий на нем в костюме с  галстуком ни у кого не вызывал  удивления.
Жданов и сам приобщился к этому виду отдыха, ограничившись, правда, хождением по газону в носках, но Кире это очень не понравилось!
Интересно, а как бы к этому отнеслась Катя? С ней они еще не гостили в Лондоне…
Не спешили Павел и Маргарита приглашать их, не уверены были в долговечности брака. Да и Кира видимо убеждала их в этом.
Ах, Кира, Кира…Неужели не понимает, что их любовь давно прошла?

А ведь именно с ней, с Кирой, связана его любовь к Праге - здесь начиналась и их любовь.
В тот год погибли ее родители, и Ждановы, чтобы отвлечь девушку от горьких переживаний, отправили ее вместе с Андреем на каникулы в Прагу.

В Праге  -  в жемчужине Европы, в ее сердце, в золотой, мистической, Стобашенной Праге, бродили они по тесным средневековым улочкам, выложенным брусчаткой, и опутывающим собой огромные городские площади.
Крепости, замки, дворцы… От одних названий душа восторгалась и пела – Карлов мост, Ворота Леопольда, Дом у каменного барашка, Золотая улочка…
Днем они заходили в кондитерские и кофейни, ели необычайно вкусные, необыкновенно красивые пирожные, пили горячий шоколад, а вечером бродили по набережной Влтавы  - за день город вбирал в себя жар солнца, и вечером каждый камень, каждый кирпич отдавал это тепло, и было душно внутри городских кварталов. А здесь, на берегу было свежо, как утром, и они до утра, до первых лучей восхода сидели на открытых верандах,  где подавали прохладительные напитки и мороженое.
Это романтичная Прага влюбила их в себя и  друг в  друга. Счастливое было время! Первое соприкосновение рук…первый поцелуй…первая близость…
Тогда казалось, что это навсегда, что другой любви просто не может быть.
Увы… В Москве все стало  по-другому,  их отношения изменились – не было больше пражской романтики. Какое-то время они пытались сохранить прежние отношения, но не получилось – чувства остыли…И они бы расстались хорошими друзьями, и у каждого была бы своя счастливая или не очень жизнь, если бы Кире не пришла в голову идиотская
мысль – с подачи Маргариты, между прочим, что она должна стать женой будущего президента компании, а им она видела Андрея Жданова.
Вот тогда и начались их мучения.
Он ее не любил, но стал с ней жить, потому что хотел быть президентом, и ее голос на Совете директоров ему был нужен.
А она цеплялась за ту, прежнюю, Пражскую любовь, взращивала ее в себе и хотела реанимировать ее в Андрее.
Он не выдерживал, срывался в мимолетные связи с моделями и гламурными красавицами…
Она устраивала истерики, ждала и прощала…
Он возвращался. До следующего срыва…
Все по кругу… До его внезапной, непонятной женитьбы – Катя вольно или невольно разорвала их мучительную связь.
Но Кира надеялась на реванш! И Прага могла ей помочь – очень большие надежды возлагала Кира Воропаева  на командировку в Прагу.
Романтика романтикой, но она не пустила дело на самотек, она заранее все подготовила! При помощи Амуры, которой (не без участия Воропаевой!)была поручена подготовка командировки, она добилась того, что их с Андреем номера были рядом, а номер Малиновского на другом этаже – зачем ей свидетели?
Но все пошло не так. Видно судьба не хотела менять своих решений – на их с Андреем этаже в отеле велись ремонтные работы,  и не было горячей воды, и Малиновский, как истинный джентельмент,  уступил ей свой номер, со всеми удобствами, включая и горячую воду. Со всеми, кроме одного – Жданов был недосягаем…

                     ***
Жданов не сразу разгадал Кирины уловки. Ее покладистость, дружеское отношение он принял как должное: значит,  все поняла Кира и отпустила его. И он с радостью принял ее дружбу, ее помощь в работе. И в Праге для него ничего не изменилось – он любил город, и только город…
А Кира  старалась воспроизвести прошлое: приглашала их с Романом на прогулки.  Одного Андрея пригласить не получалось, они с Романом были неразлучны и жили рядом, но когда они втроем гуляли по их с Андреям улочкам, она брала его под руку, прижималась тесно, заглядывала ему в глаза. Роман чувствовал себя лишним, плелся сзади, но и уйти, оставить их одних не мог – он, в отличие от Жданова, в дружбу Киры не верил, и знал слабости друга, а также то, что потом он будет жалеть о случившемся – если случится… Нет, он, Роман Малиновский, не сменил свое мировоззрение, и не считал увлечение женщинами, даже и для женатого мужчины, преступлением. Его нравственность это вполне допускала! И если бы это была не Кира, он дал бы «добро» другу, но это была именно Кира, а ей нельзя давать повод, она тотчас начнет возвращать Андрея! А тому это надо? Он вполне доволен Катенькой – и на работе, и дома тихая  и незаметная. А выйдет компания из кризиса, и разведется с ней также тихо – она шума не поднимет! Она не Кира…
Кира на Малиновского злилась, бросала на него недвусмысленные взгляды – чего, мол, ходишь за нами? Взрослый же мужик, неужели не понимаешь?
Роман все понимал, но Жданова наедине с Кирой не оставлял – Андрей ведь такой податливый, доверчивый…

В Москву возвращались ночным рейсом. Малиновский вызвался проводить Киру, повез ее на своей машине, которую оставлял на стоянке, а Жданов на такси отправился домой.
Открыл дверь своим ключом, разделся, стараясь не шуметь и не включая свет в прихожей, чтобы не разбудить жену – под утро самый сладкий сон!
Но свернув в коридор, ведущий в комнаты, увидел, что на кухне включен слабый свет  - настенное бра над столом. А за столом сидела Катя – укутавшись в шаль, поджав под себя ноги и положив голову на скрещенные на столе руки…
Услышав его шаги, или почувствовав на себе его взгляд, она тряхнула головой прогоняя сон, оглянулась – и вот она уже возле него, обнимает и целует его в колючую щеку.
- Кать, ты чего не спишь?
- Тебя жду.
- Так поздно же, утром на работу.
- Ну как же, ты приезжаешь, а я сплю?
- Я бы разбудил тебя… потом…
- Да я не об этом! Ты же голодный, покормить тебя надо.
- Мне даже неловко… И непривычно… Никто обо мне так не заботился никогда, даже мама…
- Ну а я буду так заботиться! Мне же не трудно… Приятно…
- А как мне приятно! Даже и не представлял, как это здорово, когда тебя ждут.
- Садись, я ужин разогрею.
- Я сейчас! Только душ приму!
На самом деле он еще и побрился, чтобы не уколоть жену, когда прижмутся они щекой к щеке.
Но в спальне она пожелала ему спокойной ночи и юркнула под одеяло, примостившись на самом краю постели.
- Кать…ты чего? Не соскучилась?
- Соскучилась, конечно, но ты же устал …с дороги…Да и утро уже скоро…
- Кать…Посмотри на меня! Только посмотри…
Она посмотрела. И он увидел все, что хотел – ее любовь увидел, ее желание.
- Кать…Иди ко мне…Катя…

                                     Глава 15. Ремонт…

Уже две недели они жили у Пушкаревых. Вначале Андрей никак не мог взять в толк, зачем им переезжать на время ремонта к ее родителям. Можно же пожить в отеле, или снять временно квартиру. В конце концов, есть загородный дом его родителей, который большую часть года – и в данный момент тоже -   пустует.
С идеей ремонта он согласился сразу – она женщина, и она имеет право устроить свое жилище, а тем более кухню, так, как ей удобно, а вот  местом их проживания на время ремонта доволен не был – хорошо ходить к теще в гости, а жить…
Возразить   на его доводы Катерине было не чем и она только опустила голову… А он вдруг подумал, что она просто скучает по родителям – ведь она никогда с ними не разлучалась до замужества, и он согласился. Ему же не трудно, а ей в радость!
Но трудности возникли!
В первый же день он, как часто это бывало, задержался на работе. Не в офисе, конечно, и не по производственной необходимости, иначе Катерина задержалась бы вместе с ним, помогла бы в решении возникших проблем…
Из офиса он уехал еще до обеда в Техноколор. Туда ему позвонил Малиновский и напомнил о том, что их давний друг по веселому времяпровождению Синицкий ждет их на открытие новой стриптиз-программы в клубе. Отказаться было невозможно, Синицкому он обязан, тот не раз вызволял его из щекотливых ситуаций.
Но до конца программы он не остался – негоже заявляться в чужой дом под утро. Он только побеседовал с Синицким, выпил пару стаканчиков виски с Роаном и пару бокалов вина с его подружками(одна из которых была уготована ему!Бедняжка…останется без партнера…), и ушел по-английски, незаметно для окружающих. И был чрезвычайно горд своим поступком!
И, тем не менее, домой он явился намного позднее, чем должен был…
Вся семья была на кухне – она же служила и столовой, все сидели за накрытым к ужину столом, но блюда были не тронуты, и даже прикрыты салфетками.
Валерий Сергеевич смотрел футбол по телевизору и время от времени качал головой и сердито произносил: « Вот наглец…». И относилось это отнюдь не к игрокам.
Зорькин читал «Экономический вестник», поглядывал на аппетитные пирожки и потирал урчащий живот.
Елена Александровна периодически вскакивала,  порывалась разогреть остывшие блюда, но муж останавливал ее укоризненным взглядом. И она садилась на краешек стула, готовая в любой момент исполнить свое предназначение – накормить семью.
Кате тоже не сиделось спокойно. Она смотрела на часы, подходила к окну и вглядывалась в темноту – не появился ли во дворе черный Порше…
Ей было неудобно перед домочадцами, стыдно за мужа, но винила она себя – не объяснила ему, какие порядки в доме ее родителей.
Наконец щелкнул замок. Она пулей вылетела в прихожую, одновременно радуясь, что муж пришел, и сердясь на него за опоздание и нетрезвый вид.
- Андрюша, ну что же ты! Не предупредил… Мы ждем… - тихо говорила она мужу, и одновременно крикнула в сторону кухни, - Мама, он пришел, разогревай!
Жданов в недоумении уставился на жену
- Кать, вы что, еще не ужинали?
- У нас принято ужинать вместе! – раздался командирский голос тестя, а если кто не может присутствовать, звонят, предупреждают заранее!
Обвинительную речь ему не дали произнести  - Катя с матерью наперебой начали защищать зятя и мужа.
- Ничего страшного, я сейчас все подогрею, будем ужинать…
- Пап, у него работа такая… День ненормированный!
- День – это я понимаю! А ночь то как? И телефон ведь есть…

Ему до сих пор стыдно за тот вечер. Больше он такого не допускал – возвращался вместе с Катей, или сообщал через нее же, что задерживается, и чтобы ужинали без него. Но это было крайне редко, и действительно по необходимости. Ему уже жаль было пропускать эти семейные ужины, так похожие на маленькие праздничные застолья…

Были и другие моменты, когда он чувствовал себя неловко – он вдруг понял, что  иначе относится к жизни,  чем Катя и ее родители. И его собственное отношение на их фоне ему не нравилось! Они были душевнее – это главное отличие! И заботились они друг о друге, да и о нем, так естественно, без притязаний на благодарность.  Не то, что Кира – если она готовила романтический ужин, то он должен был одарить ее любовной страстью, а есть у него настроение или нет, значения не имело. Да и вся ее забота о нем, о его родителях, даже о делах компании, имела одну цель: заполучить Андрея Жданова в мужья!
О других его подружках и говорить не стоит – там сплошной взаимозачет, «бартер»…
Получается, что по настоящему о нем никто не заботился, и он сам не освоил эту науку, и в тридцать с лишним лет остался эгоистичным ребенком, думающим прежде всего о себе

Это произошло осенью, в загородном доме родителей. Обычно на лето они приезжали из прохладного и туманного  Лондона, жили в этом доме , занимаясь садом и цветником. А в этом году уехали вдруг в Италию и задержались там. Павел Олегович очень беспокоился о своих розах и попросил сына проконтролировать садовника.
Они с Катей решили совместить приятное с полезным – устроить за городом пикник с шашлыками. Разумеется, пригласили и Пушкаревых. А те, непривычные просто отдыхать, без всякого дела, занялись наведением порядка в саду – в работе садовника Валерий Сергеевич нашел много недочетов! В частности, по его мнению, пора было вырезать старую малину. Андрей стал ему помогать – не оставлять же гостя работать одного! На некоторых кустах позднего сорта еще сохранились отдельные ягоды, и он  с удовольствием отправлял их в рот. А когда они вернулись к костру, Пушкарев протянул жене горстку ягод… Она тут же разделила их с Катей, а Жданов готов был сквозь землю провалиться…

Ремонт близился к концу, и они уже потихоньку увозили свои вещи, которых накопилось за столь непродолжительное время почему то великое множество, и тут возник разговор о Катиной работе.
- Андрей  Павлович, а что же это Катюха все секретарем числится? Помнится, отец Ваш говорил…
- Пап, я сама отказалась! Колька хорошо справляется, а я хочу к Юлиане уйти.
- Кать, ты что такое говоришь? Зачем тебе к Виноградовой? Ты же мой помощник! Я и правда забыл, но все исправим! Любую должность тебе организуем!
- Зачем, Андрюш? Компания из кризиса вышла, ты сам прекрасно справляешься с делами. И есть же  Зорькин – финансы в надежных руках! Я там лишняя. Даже кофе Клочкова научилась варить, - усмехнулась Катерина, -  так что я совсем не нужна.
- Катенька, а как же…Вы же вместе…
- Подожди Лен, пусть она все подробно обскажет: какая зарплата, какие перспективы карьерного роста. Не век же ей в секретаршах быть, да еще в кладовке этой…
Слушая тестя, Жданов еле сдерживался – он разве не обеспечивает семью? Зачем Кате карьера, зарплата? Она может вообще не работать – как его мать, Маргарита Рудольфовна, да и ее мать тоже…
И на себя он был зол – забыл о словах отца. А ведь это действительно выглядит некрасиво: жена президента  - его секретарша…  И Катя хороша! Могла бы напомнить…

В тот день разговор замяли, Елена Александровна перевела его в другое русло, правда не менее опасное – она стала рассказывать, какие замечательные внуки у их соседки, и Кате пришлось самой исправлять возникшую взрывоопасную обстановку. И надо сказать, она с этим неплохо справилась, предложив всем вместе поехать в отремонтированную квартиру и посмотреть ее. а заодно и вещи оставшиеся увезти…
Ремонтом остались довольны все, даже Валерий Сергеевич не нашел, к чему придраться!
Запасливая Елена Александровна прихватила с собой кое-какие припасы, в том числе и целый противень пирожков – Колька ей в этом усердно помогал, - и после осмотра они собрались на «новой» кухне и « обмыли» ее, как того требуют традиции.
Гости уехали далеко за полночь – им такси Жданов вызвал, а они с Катей уже никуда не поехали, дома остались. Как ни хорошо было у мамы под крылышком, а у себя дома лучше…
Они и не спали до утра! Разговоров накопилось… Будто и не общались они все это время, не жили вместе, не спали на узком Катином диванчке, тесно прижавшись, не имея возможности повернуться, не разбудив другого…
В родной спальне на родной кровати места много – хоть вдоль ложись, хоть поперек.
Но они лежали еще теснее переплетясь телами, не претендуя на просторы постели.
И это было так здорово…

А через некоторое время разговор о Катиной работе возник вновь.
- Кать, сегодня Виноградова приходила…
- И что с того? Она часто приходит… Скоро показ новой коллекции, я сметы составляю…
- Она не к тебе, ко мне приходила.
Катя насторожилась после этих слоов мужа…
- И … какой вопрос у нее к тебе был? О чем вы говорили?
- О тебе мы говорили. О твоем желании работать у нее…
- Она не хочет меня брать?
- Наоборот, хочет… Но хочет, чтобы я добровольно отпустил тебя.
- А ты?
- А что я? Я отпускаю тебя, раз ты так решила. Хотя я даже не представляю, как буду без тебя работать…
- Ты справишься!
- Я не об этом. Я просто привык, что ты всегда рядом.
- Я тоже буду скучать. Но я хочу, и я могу – я это чувствую! – стать не просто помощником, а самостоятельным высококлассным специалистом! Не зря же я училась…
- Ну хорошо, - вздохнул Андрей, - иди, становись…
- Андрюш… Не обижайся… Я же не перестану тебя любить! Еще больше буду… Небольшие разлуки полезны! А мы всего на рабочий день будем расставаться…
- Все, все! Пиши заявление!
- С отработкой?
- Зачем? Долгие проводы…
- …лишние слезы?
- Ну, плакать не будем, конечно, но все же…
- А я заплачу…Можно? – и она захлюпала носом, и стала ладошкой вытирать сбегающие по щекам слезинки.
Жданов женских слез не терпел – не знал, что в этом случае делать. Успокаивать он умел только одним способом… Но не в кабинете же…
- Кать…Катюш… Ну что же ты? Тебя же никто не гонит! Оставайся?! – он обнял ее и говорил ей на ухо, касаясь губами виска и пробуя языком мочку уха…
От его ласки у нее голова пошла кругом, и не хотелось уже ни карьеры, ни самостоятельности. Но она пересилила себя, отстранилась от него, вытерла слезы и решительно заявила:
- Я пойду, Андрюш. Юлиана просила . У нее новый проект…Лучше, мне начать его с самого начала.

            ***
На ресепшине секретари, собравшиеся на обед, ждали Тропинкину – она все никак не могла навести на лице должную красоту. А попросту тянула время, надеясь пойти на обед вовсе не с подругами…
В этот момент и подошла Катя.
- Девочки, я ухожу.
  - Куда? В банк?
- Я совсем ухожу… Из Зималето.
Раздались охи и ахи, посыпались вопросы: когда уходит? Зачем? И как же Андрей Павлович? Не боится ли она оставлять его без присмотра?  - Помнится, Кира Юрьевна в свое время…
А деловитая Пончева уже интересовалась, как они отметят это событие…
- Девочки, мы еще созвонимся, договоримся и посидим в кафе – попрощаемся!

Вот и все! Прощай Зималетто! Помахала рукой Потапкину и пошла в новую жизнь.

                            ***
Оставшись один, Жданов бесцельно ходил по кабинету, останавливался у стола и также бесцельно листал бумаги, сложенные аккуратной стопочкой еще Катиной рукой.
Он будто не знал, чем следует заняться – будо вынули из него направляющий стержень.
Пришлось звать Малиновского – он всегда знал, что следует делать!

- Палыч, какие проблемы? У меня в приемной Шура плачет, а тут ты почти в том же состоянии.
- Она ушла от меня…
- Кто? Волочкова?
- При чем тут Анастасия? Вечно ты придуриваешься! А я серьезно…
- Так Волочкова должна была с тобой встретиться…Я сам договаривался…
- А…Да…Я забыл…Она вроде отменила встречу.
- Тогда кто ушел?
- Катя ушла…
- Серьезно? Просто взяла и ушла? Без претензий?
- Просто ушла. И все!
- Погоди…Так это же замечательно! Сама ушла – здорово! Компания уже на плаву, отчеты липовые не нужны – разведешься по-тихому, и опять свободен!
- Дурак ты, Малина! Она не от меня, то есть не от мужа ушла. Она из комании ушла!
- Аааа…Это хуже… Но все равно – разведешься и свободен!
- Ничего-то ты не понимаешь… Я не хочу с ней разводиться! Она хорошая жена…
- Я и правда ничего не понимаю: она от тебя не ушла, она тебе нравится как жена, ты не разводишься… А чего же ты маешься?
- Мне ее не хватает…на работе…
- Есть же Зорькин – вполне аналогичная замена по работе.
- Мне ее  не хватает! Я хочу ее видеть! Я хочу слышать ее голос! Я хочу чувствовать ее рядом!
- Ээээ…дружок… Да ты влюбился!
- Да? Ты думаешь, это любовь?
- Не сомевайся – она самая…
- И что же мне теперь делать?
- Что делать… Ничего нового! Вы женаты, вот и люби ее, свою женушку…
- Ты думаешь…Действительно! Она же моя жена!

И был вечер, и была ночь, и была любовь…
И еще…и еще…и еще…
Много дней прошло, но слова «люблю» он так и не сказал…Говорил в порыве страсти, но не сказал…

Глава 20. Осень…

Маргарта Рудольфовна медленно шла по безлюдной в это время аллее парка.Андрей вызвался было отвезти ее домой, но она отказалась - захотелось ей прогуляться по воздуху, да и Катя чувствовала себя не лучшим образом, и оставлять ее одну не стоило.
Срок родов подходил. Они с Павлом и  вернулись в Москву, чтобы дождаться рождения внучки, помочь сыну в это суматошное время.
Павел дает Андрею отпуск – «по уходу за ребенком», сам займется делами компании на некоторое время. Ну а она поможет им дома.
Основные хлопоты предстоят, конечно, Елене. Она мать, а значит, главная бабушка, а Маргарите отведена роль бабушки гостевой. Но она и этому рада, если учесть, что ее отношение к женитьбе сына мягко говоря не было радостным, и взаимоотношения с невесткой первое время были не самые дружеские.
Но сегодня, когда она навестила ее, они до прихода Андрея  очень мило побеседовали за чашкой чая. И она искренне волновалась за сноху, и та отвечала не дежуроной вежливостью, а душевной благодарностью – в первый раз они так говорили!
Обе довольны остались. А уж как Андрей обрадовался , увидев их сближение!
Когда он появился, они уже в гостинной были. Катя прилегла на диван – она настояла, видя, что невестке неможется, а сама она сидела у нее в ногах, поглаживала по спине и говорила всякую ерунду, чтобы отвлечь от переживаний, успокоить, уверить в благополучном исходе родов. Двадцать первый век на дворе,техника и медицина творят чудеса, а женщины все равно боятся родов. И не зря, потому как всякое случается.
Хорошо, что Андрей остался дома, пусть лишний раз увидит, почувствует, каково это – вынашивать ребенка!
А она прекрасно сама доберется, даже и без такси. Иногда надо пройтись пешком, побыть наедине с собой, чтобы осмыслить то, что с тобой происходит.

Осень уже вступила в свои права. Не та, не золотая рыжая подружка с высоким, ярко- голубым небом, просвечивающим сквозь еще густые, хотя и пожелтевшие и покрасневшие кроны деревьев. Ту осень она любила! Такой сентябрьской осенью они познакомились с Павлом, ставшим ее  мужем… Счастливое было время! Ночи напролет они гуляли в парке – бродили по аллеям, вороша ногами листья, целовались прямо под фонарем, а потом… Потом прятались в дальних уголках, на скамейках, в укромных местах, подальше от людских глаз. Не иначе, как такие же бедолаги бездомные занесли их туда – рядом располагались общежития  их студенческого  городока.
Да, тогда у них не было иного приюта, но они нуждались друг в друге, дня не могли прожить, не увидевшись. Тогда они любили…
А теперь… Теперь у них много чего есть – квартира, загородный дом, и еще дом в Лондоне. Но они не могут соперничать с той скамейкой в парке! В них нет тепла двух тесно прижавшихся тел – давно уже они не сидят так. Просторное и удобное жилье отдалило их. Или не жилье тому виной? А что? Где и когда они шагнули в разные стороны? Она не заметила…Все хлопоты, суета, погоня за престижем, а любовь отстала, потерялась – осталась в том парке, на мокрой скамейке…

***
Осенний сад, промокшая скамейка.
И листья подметает не  спеша
Усталый дворник в ветхой телогрейке
А под скамейкой съежилась душа
Да, да, душа.Обычная, вот только
Промокла и от холода дрожит,
И вспоминает, как хозяин колко
Сказал: «Душа, ты мне мешаешь жить.
Болишь по каждой убиенной мошке,
Сжимаешься от плача малыша,
Мой завтрак отдаешь бездомной кошке-
Я больше не могу с тобой, душа.
Мои глаза давно устали плакать.
Прошу тебя, как друга, уходи.»
Она ушла в октяборьскую слякоть,
С нею вместе плакали дожди.
Блуждала долго мокрыми дворами,
Заглядывала в окна и глаза.
Над нею осень хлопала ветрами
И вслух с судьбою спорила гроза.
Осенний сад.Промокшая скамейка.
И листья снова падают шурша.
Работу кончил дворник в телогрейке.
А под скамейкой умерла душа.

Это стихтворение она написала в тот день, когда узнала…
Ни до этого, ни после не писала она стихов. А тут вдруг вылились из души.

Теперь  осень  не золотая. Промозглая, сырая и холодная наступила осень – октябрь в природе и ее жизни. Сколько слез она пролила, зарывшись в подушки! Не меньше,чем дождей  в ту осень. Обиду на мужа выплакивала, предавшего их любовь, свою неспособность простить его и полюбить заново – его или кого другого…
А может быть еще не все потеряно? Может,  прогремит гроза, сверкнет молния и растопит лед в ее  сердце? Может быть она взлетит и полетает на крыльях любви?
Нет, не бывает грозы в октябре…
Приходится мириться с осенью и вместе с ней  грустить, ожидая  зиму. А зима – это конец года…Еще одного года… Когда-то он станет последним…
Не любила она  осень!
Но нынешняя осень немного другая – вдруг теплом повеяло! Синоптики обещают почти лето – бабье лето! Этой осенью она станет бабушкой! Катя скоро родит девочку. Врачи говорят, что ошибки быть не может. Она так рада, что будет девочка… В свое время не родила себе дочку, невостребованным  осталось желание плести косички, завязывать бантики и играть вместе в куклы.
Беременность невестки и ожидание внучки примирили ее с выбором сына – а что еще ей оставалось? Встать в позу, отгородиться от них и остаться дважды одинокой – и с мужем, и с сыном? Это было бы слишком несправедливо.
Кирочку, конечно жаль, но она сама виновата – не послушалась ее совета, не родила ребенка. Мало ли что Андрей не хотел! Да он просто не созрел тогда… Или…не любил все же Киру? Да он и Катю вроде как не очень любил поначалу… Катя – она умнее Киры, надо признать. Она смогла построить свое счастье, и счастье Андрея – сейчас он в ней души не чает. И ребенка  ждет в радостном нетерпении!
Ах,  мужчины… Непонятна их душа… Хоть и сын он, а непонятна…Такую красавицу променял на ничем не примечательную женщину, и счастлив!
И Павел тоже… Видела она свою соперницу – и в подметки ей, Маргарите, не годится! А поди ж ты…
Хорошо, что будет внучка! Возле нее она согреется , ей отдаст всю любовь, что разрывает сердце. Если  есть детишки в доме, в нем уютно и тепло…
Хорошо, что у сына такой дом!

              Глава21.

В кабинете было так накурено, что «топор можно вешать». Испуганная дошедшим и до нее запахом, заглянула в приоткрытую дверь секретарша Шурочка, поинтересовалась, не горит ли у него что.
Горит, конечно горит – душа у него горит!
Обычно он не курит в кабинете – так, для кайфа перед встречей с очередной  пташкой, или в приятном разумье, потягивая виски и листая страничку контактов в мобильнике.
В таких случаях ему хватало одной сигареты, а сегодня… Сколько он выкурил сегодня? Не сосчитать – брал сигареты из разных пачек, некоторые докуривал до конца, другие тушил в самом начале, и были такие, которых не касался язычок пламени зажигалки – он просто сминал их или переламывал, и бросал в пепельницу – она уже не вмещала ворох окурков.
Пришлось встать, вытряхнуть пепельницу  и открыть окно. Промозглый воздух поздней осени ворвался в помещение. Стало легче дышать, но от холода пробирала дрожь. Или от волнения?
Он стоял у окна, смотрел на копошащийся внизу безмолвный людской муравейник – этаж был высокий и звуки почи не достигали его – даже в открыое окно.
И даже если  бы достигали, он не услышал бы их – он размышлял, мысленно разговаривал с собой, произнося  отдельные слова вслух.
Размышления сводились к одному вопросу: почему он так раздражен? Ведь не случилось в его жизни ровным счетом ничего такого, что могло возыметь подобную реакцию.
Ничего плохого не случилось! Но и хорошего тоже, - усмехнулся Роман.
Утром он пришел почти вовремя, совсем немного опоздал. А мог бы и не торопиться, достойно распрощаться с милой птичкой, залетевшей на ночь в его постель – руководство отсутствовало. То бишь Жданова еще не было.
Он остановился у стола Тропинкиной, облокотился на него, чтобы попасть взглядом в ее декольте, в самуюего глубину. Мария отреагировала томным вздохом, потупила глаза, тем самым их взгляды встретились в одной точке… Он предлагал, и она была согласна – так можно было перевести их немой разговор! Осталось уточнить детали, но их прервали -  двери лифта открылись и появился президент.
Вид у Жданова был еще тот!
Пальто расстегнуто, шарф свисал одним концом почти до пола, узел галстука расслаблен, а сам этот предмет делового костюма оказался сдвинутым с центра далего в сторону.
Волосы… Трудно было даже предположить, что он с ними делал: теребил?таскал себя за волосы?
Глаза его вряд-ли что видели вокруг,устремлены они были или глубоко в себя , или в бесконечнось.
Довершала облик глупейшая улыбка.
Роман остолбенел и не мог взять в толк, что случилось с другом.
А секретарши, до этого наблюдавшие за его рандеву с Марией, вдруг потеряли к этому всякий интерес, окружили Жданова, защебетали на все лады:
- Уже?
- Мальчик или девочка?
- Какой вес?
- А рост?
- Красивая?
- Темноволосая?На Вас похожа?
- Красавица…
- А Катя- то как? – спохватилась подошедшая позже ОльгаВячеславовна.
Женщины шумели, перебивали друг друга, и одновременно оглаживали, охорашивали любимого шефа, так что через несколько минут, когда они разомкнули осаду, он предстал в безукоризненном виде!
«Катя родила дочку», - перевел на человеческий язык это многоголосье Малиновский. Он развернулся, чтобы поздравить друга, и столкнулся взглядом с Кирой – она была на грани обморока.
Бросив Андрею на ходу: «Палыч, с тебя причитается!», - он почти бегом направился к Воропаевой, подхватил ее под руку и увлек в свой кабинет. Вовремя он это сделал – она без чувств упала на кресло и разрыдалась…
Как можно ее успокоить он не знал. Единственное, что он мог для нее сдеать – это закрыть дверь на ключ, чтобы никто не увидел ее в таком состоянии.
Когда всхлипы стали реже, он налил ей в стакан виски, заставил выпить, и положив руку на плечо изрек истину:
- Все пройдет. Ты забудешь его, встретишь достойного, и будешь счастлива.
Она улыбнулась потерянно и жалко, а потом вскинула голову, выпрямила спину и пошла к выходу, бросив ему через плечо:
- Обязательно буду! Не сомневайся даже!
Кира ушла, а он начал курить… Не то, чтобы рождение ребенка , маленькой Жданчишки,
вывело его из равновесия. Это событие ожидалось и не было для него неожиданностью.
Неожиданным было состояние Андрея – таким неприкрыто счастливым он друга не видел никогда.  Это что же получается, он и вправду полюбил эту простолюдинку? Она конечно преобразилась, но не сравнить же ее ни с моделяим, ни тем более с Кирой…
Как же это произошло? Чем она его околдовала?
Или Андрей увидел в ней то, что не заметил  непревзойденный Казанова -  Малиновский?
Или для счастья нужно вовсе не то, что ищет в жизни он, Роман ? Они вместе со Ждановым искали  веселое,  легкое, ни к чему не обязывающее счастье. И женитьба Андрея не должна была помешать этому – они же спланировали ее ради дела!
А теперь Жданов счастлив совсем в другой жизни, а ты …
«Ты завидуешь ему? – спросил он себя мысленно, - ты тоже хочешь иметь уютный  дом, искренне любящую жену и маленького Романчика»…
Только где же все это взять, если вокруг только Пташки,  БабОчки и РыбОньки…
А если и найдется серая птичка,готовая ради него на все,  сможет ли он свить с ней гнездышко? Сможет ли он, любитель всего яркого и броского,  полюбить серый цвет?
Новая волна раздражения нахлынула на него – не нужны ему серые птахи! И дом, и пеленки-распашенки не нужны!
У него прекрасная жизнь! Он свободен и независим! И он ничего не будет в своей жизни  менять…
А Жданов… если ему нравится… пусть…
«Кстати, пора поздравить друга, - подумал Малиновский, привел себя в надлежащий случаю вид и отправился в кабинет президента.

Но Жданова на месте уже не было. Виктория недовольным голосом сообщила Роману, что он уехал на очередное кормление дочки.
То, что прездент отсутствует, Клочкову не волновало, а недовольна она была тем, что все обсуждают это событие – и само рождение ребенка, и то, как к нему относится Жданов, а она вынуждена сидеть на рабочем месте…А с кем ей поговорить? Не с Кирой же…
Попыталась задержать Малиновского и ему поведать о странностях судьбы – она, такая гламурная во всех отношениях женщина, одинока и  вынуждена сама себя содержать, а некоторые… негламурные…умудряются официально замуж выйти! Еще и детей рожают !
Но Роман только усмехнулся снисходительно, приобнял ее за плечи и проинес:
- Ничего, Виктория, будет и на нашей улице праздник.
Он ушел, а она все недоумевала: «На нашей улице»…что он хотел сказать ? Они что же… Они могут быть вместе?
Она встрепенулась, посмотрела на себя в зеркало, стала поправлять макияж, мучительно вспоминая, какой цвет помады хвалил Малиновский – не перепутать бы!

А виновник столь бурных переживаний  вверенного ему коллектива, робко, как опоздавший ученик, стоял у двери палаты, в которой лежала Катя с малышкой, рассматривал их сквозь стекло, и  умилялся тем, как улыбаются во сне две самые любимые им женщины: жена и дочь.Он терпеливо ждал, когда они проснутся, и ему можно будет зайти и присутствовать при кормлении – таким образом он ощущал себя причастным к этому таинству
Мог ли он подумать еще год назад, что его брак будет столь счастливым?
А все она, Катя! Своими хрупкими руками и твердым характером сотворила  она это. А еще любовью… Самоотверженной, всепрощающей и такой чистосердечной, что невозможно было не ответить на нее столь же искренне, от свего сердца.
Теперь уже не важно, как все начиналось, главный результат – счастливое супружество, и его воплощение – маленькое живое существо, их общая большая любовь.

Конец.

Октябрь,2011г.

Приятно видеть нового читателя! Спасибо за добрые слова!

Катя не святая, она мудрая. Может быть не по годам. Каждая пара создает семью по-своему, и трудно определить, что важнее:гордость или терпение. Катя выбрала терпение и не прогадала.
Спасибо за чтение!