***** 2 *****

В «Ромашке» царило привычное оживление. Посетителей было много, шумели, смея-лись, и только одному человеку было совсем не до веселья.
- Ну что ты такая кислая, Кать? – Шура потеребила её за плечо и заглянула в лицо.
Пушкарёва вздохнула.
- Да ладно, девочки, нормально всё…
- Глупости какие! Вчера всё было отлично, классно отметили твой день рождения, раз-ве не так? – Маша обняла её за плечи. – Помнишь, как Федька отплясывал?
Катя кивнула и попыталась улыбнуться.
- Помню. Действительно… весело было.
- Так, Катерина, - вдруг возвысила голос Ольга Вячеславовна, - что случилось? Расска-зывай давай!
Катя снова вздохнула, продолжая вяло ковырять вилкой в салате.
- Ничего не случилось, правда. Просто есть о чём подумать.
Света хмыкнула и облизала маленькую ложечку.
- Жданов опять на работу не явился? Достанется ему от Пал Олегыча.
- Не явился, - скорбно подтвердила Катя. – Я уже не знаю, что всем врать. И звонят, и звонят… всем он нужен, а его нет. Где я его возьму?
- Ремень надо взять! – воскликнула Амура. – И по заднице его!
- Мне это сделать? – невесело усмехнулась Пушкарёва. – У меня таких полномочий нет.
- А жаль, - хихикнула Маша. – Хотела бы я на это посмотреть, как наша Катя Андрюшу Жданова по голой…
Катя удивлённо посмотрела на неё, а потом вдруг покраснела.
- Что ты говоришь такое?
Тропинкина переглянулась с Шурой и они захохотали. Уютова укоризненно посмот-рела на них.
- Замолчите сейчас же! Нельзя такое говорить! Это ваше начальство, а его уважать надо.
- Да мы уважаем, - со вздохом проговорила Светлана, - а точнее, любим. Но согласи-тесь, как тут уважение в себе каждый день подпитывать, когда Андрей Палыч снова в загул ушёл? Да и Кира тоже мучается.
- Это их дела, - отмахнулась Ольга Вячеславовна. – Нечего нам это обсуждать, непра-вильно это.
- Ой, Олечка Вячеславовна, а что нам обсуждать-то ещё? У нас личная жизнь не столь интересна. К нашему сожалению. Тань, ты хоть слышишь, о чём мы говорим? Прекра-ти есть!
Пончева подняла глаза от тарелки, прожевала и кивнула.
- Конечно, слышу. Но посоветовать Кате ничего не могу. У меня самой начальник… врагу не пожелаешь, а ещё и о Жданове думать?
- Кать, так ты вчера к нему ездила домой. И так ничего и не рассказала.
- Кстати да! Что он тебе сказал?
Катя замерла на секунду, напряжённо всматриваясь в листья салата на своей тарелке, но так как женсовет уже учуял сенсацию, отмолчаться не получится, она это знала.
- Ничего он мне не сказал, то есть… Документы подписал, и я ушла.
- А дома у него как? Красиво?
- Не знаю, - неохотно проговорила Пушкарёва. – Там бардак.
Женсоветчицы переглянулись.
- Значит, загул серьёзный.
- А как думаете, Кира его на самом деле застукала?
- Я думаю, что да, - глубокомысленно проговорила Амура. – Иначе она уже давно бы его приструнила! А она гордыню свою демонстрирует.
- Глупо, между прочим, - усмехнулась Маша. – Опомниться не успеет, а мужика уже уведут. Такие долго в одиночестве не бывают.
А он и не один, грустно подумала Катя, но вслух ничего не произнесла.
- Девочки, а вы заметили, что мы весь обед Жданова обсуждаем? – спросила Света.
- Вот именно, - поддакнула Уютова. – А обед кончается. Даже отдохнуть некогда, одни разборки.
- Ольга Вячеславовна, а вам неинтересно, что дальше будет?
- А что будет?
- В этом-то и дело!  Помирятся или нет? А главное, будет ли свадьба? Наконец…
Шура с Машей переглянулись и засмеялись.
- Сбудется ли мечта или…
- Цыц! – цыкнула на них Уютова и показала им кулак.
Катя пару минут таращилась в потолок, задумавшись о чём-то, а потом вдруг сказала:
- Я решила изменить свою жизнь.
Все замолчали и непонимающе посмотрели на неё.
- В смысле?
- В прямом. Надо что-то сделать. Вчера мне исполнилось двадцать четыре года. Пора, я решила.
Повисла задумчивая пауза, а потом Ольга Вячеславовна осторожно поинтересовалась:
- Катюш, а что ты имеешь в виду? Как изменить?
Пушкарёва закусила губу и окончательно сникла.
- Я не знаю… Но потребность есть.
- Ты с Колей поругалась, да? – почти шёпотом спросила Таня.
Катя помотала головой.
- Нет, не поругалась. Что мне с ним ругаться? - а потом вдруг посмотрела на Тропин-кину. – Маша, ты просто обязана мне помочь!
- Я? – ахнула та и растерянно посмотрела на дамочек.
- Катя, не думаю, что это хорошая идея, - покачала головой Уютова, а Маша подозри-тельно посмотрела на неё.
- Почему это? Опять будете ругаться на меня, да? Что я веду неправильный образ жиз-ни?
- Причём здесь это, Маша? Просто вы с Катей кардинально разные, и я просто пред-ставить не могу, как ты ей можешь помочь.
Катя пару раз стукнула вилкой по столу и немного неуверенно предложила:
- Надо сходить в магазин, что-то купить… а я в этом ничего не понимаю.
А Амура вдруг звонко хлопнула в ладоши.
- А права Катерина, вот права! Новый год на носу, самое время начать новую жизнь! Кстати, ты Новый год где встречать собираешься? Дома, с родителями?
Катя покачала головой.
- Дома. Но родители уезжают завтра, на две недели почти.
- А куда они? – удивлённо вытаращилась Шура.
- К родственникам. У маминой двоюродной сестры юбилей, вот они и поедут… праздновать, - и замолчала под многозначительными взглядами подруг. – Что?
- Теперь я понимаю, откуда ветер дует, - заулыбалась Маша. – Новый год наедине с любимым?
- С каким любимым? – не поняла Катя.
- С Колей! – воскликнули Таня с Амурой в один голос и тоже заулыбались. – Катерина!
Пушкарёва покраснела до корней волос.
- Ничего подобного! И вообще!.. Коли не будет. Он тоже уедет из города на праздники.
- Ну-у, я так не играю, - тут же приуныла Маша.
- Подожди, - взмахнула рукой Света, - а где же ты будешь в Новый год?
Катя пожала плечиком.
- Дома.
- Одна? – поразились девочки.
Пушкарёва вздохнула и кивнула.
- По всей видимости, да.
- Кошмар какой! – охнула Таня Пончева. – Катюш, хочешь, к нам приходи. У нас толь-ко свои будут. Мы с Пончиком и родители его. Приходи!
- Или к нам, - кивнула Света. – Мы с детьми будем.
Катя улыбнулась.
- Спасибо, девочки, но я ещё не уверена, как всё будет.
- Что будет? – рассерженно воскликнула Маша. – Катя, завтра Новый год!
- Так поможете мне?
- Ну конечно поможем! – воскликнула Шура. – После работы и пойдём. У тебя деньги есть?
Катя быстро кивнула.
- Есть. Не очень много, но есть.
- Сколько?
Катя задумалась на секунду, а потом сказала. Маша с Ольгой Вячеславовной перегляну-лись.
- Ладно, для начала хватит, - решили они.
- Сегодня у нас будет очень насыщенный вечер! – неизвестно чему обрадовалась Шура. – И будет у нас Катюха красивая-прекрасивая!
Катя неожиданно смутилась, а все засмеялись.

>>>>>>>

- Привет, Андрей! Привет, Андрей! Привет, Андрей, ну где ты был, ну обними меня скорей!
Голос Ирины Аллегровой раздавался из динамиков небольшого магнитофона в баре «Зималетто», и Катя даже приостановилась на секунду, прислушиваясь к словам песни. Какое-то нехорошее предчувствие… Издёвка какая-то. Хотя откуда Ирина Аллегрова может знать о том, что с ней происходит?
А завтра, между прочим, Новый год. Поэтому все ходят такие весёлые и нарядные, со-вершенно позабыв о своих обязанностях. Оно и понятно, последний рабочий день, кто думает о работе? Многие уже начали праздновать, и Катя немного недовольно наблю-дала за группой сотрудников, устроившихся у барной стойки в ожидании заказа.
Ведут себя так, словно уже на отдыхе или в каком-нибудь ночном клубе. Музыка играет, все смеются, ещё чуть-чуть - и в пляс вокруг ёлки пойдут. Для полноты картины не хва-тает деда Мороза под этой самой ёлкой, в состоянии, близком к состоянию Потапкина, который, заметно покачиваясь, поздравлял всех входивших в здание с наступающим.
И всем абсолютно наплевать на то, что Андрея-то как раз и нет на рабочем месте. Уже не первый день. А если точно, то четвёртый. А она, его верный секретарь, совершенно не представляет, что с этим делать.
И очень боится встречи с ним. Просто безумно. А вдруг он был не настолько пьян и помнит, что произошло в ванной? Что тогда делать? Да она ему в глаза посмотреть не сможет, со стыда сгорит.
Но взгляд, которым Жданов смотрел на неё, наверное, никогда не забудет.
Ночью лежала без сна и думала… А точнее, убеждала себя, что он был пьян и совер-шенно не понимал, что происходит. И кто перед ним.
Но с другой стороны, даже если и не понимал, но ведь смотрел! Значит… всё не так плохо?
Господи, какой бред!
Среди ночи встала с постели и подошла к зеркалу. И долго смотрела на своё отраже-ние. Расплела косички, а потом подумала и сняла кофту пижамы. Было довольно странно смотреть на себя обнажённую, стало не по себе, но ей было просто необходи-мо понять.
Что?
Всегда считала, что фигура у неё довольно средненькая, а уж о лице и говорить не при-ходилось. Грудь, правда, не маленькая, но это достоинством Катя тоже не считала. В юности даже стеснялась, потому что класса с восьмого она начала из-за этого выделять-ся на фоне своих одноклассниц, что вызвало очередную волну насмешек. К её весьма не прекрасной физиономии такое «богатство»… Пришлось прятаться под мешковатой одеждой. Вот только на физкультуре было сложновато.
Года через полтора ситуация выровнялась,  стало легче, и Катя немного успокоилась. Но с тех пор запомнила, что проблемы подстерегают всюду, и из толпы лучше не вы-деляться. Во избежание всяких разных неприятностей.
А вот теперь усомнилась в правильности принятого тогда решения.
Покрутилась перед зеркалом, пристально разглядывая своё тело.
А если и правда?..
Вот так и родилась идея о том, чтобы кардинально поменять свою жизнь. По крайней мере, попробовать.
Нет, она ни на что не надеялась и не строила никаких планов. Она просто устала жить так, как получается. Хотелось взрыва ощущений и глупых ошибок, даже если потом придётся раскаиваться.
Хотелось раскаиваться! Хоть в чём-нибудь!
Вот только как вести себя со Ждановым, так и не знала. Если он всё помнит, она точно умрёт от стыда!
Виктории на своём месте не было, хотя за последние дни, когда Жданов отсутствовал, Катя видела её всего пару-тройку раз. Но это было даже к лучшему, хоть на Клочкову отвлекаться не приходилось, да её колкости выслушивать тоже.
Катя прошла в свою каморку, сняла пальто и деловитым взглядом пробежалась по до-кументам, разложенным на столе, обдумывая, с чего начать. Может, у кого-то в послед-ний рабочий день работы и нет, а у неё наоборот. Включила компьютер и на некото-рое время выпала из реальности.
И даже не сразу поняла, что в кабинете Жданова кто-то появился. Посмотрела на за-крытую дверь своей каморки и прислушалась. Ну точно, шаги.
Поднялась со стула, тихо подошла к двери и осторожно выглянула, подумав, что это немного протрезвевший Малиновский, который решил в последние минуты пребыва-ния в офисе в уходящем году посвятить себя делу.
Но, к своему изумлению, увидела Андрея. Он как раз стоял у шкафа, в котором хранил резервную бутылку виски и, видимо, собирался её достать, но услышал звук откры-вающейся двери и обернулся, испуганно отдёрнув руку от заначки.
Выглядел намного лучше, чем вчера. Гладко выбрит, в свежей рубашке, и взгляд разум-ного человека. Хоть и явно мучавшегося с похмелья.
Увидел её и немного смутился. Кивнул.
- Здравствуйте, Катя.
А она испугалась. Заметила его неожиданное смущение и поняла, что он всё помнит. С трудом сглотнула и тоже кивнула.
- Добрый день… Андрей Палыч.
Помолчали, не зная, что сказать, а потом Жданов опомнился, кашлянул в кулак и дело-вым тоном поинтересовался:
- Как у нас дела?
Пушкарёва вздохнула, наконец вышла из-за двери и прикрыла её за своей спиной. На начальника упорно старалась не смотреть, отводила взгляд и изо всех сил старалась не покраснеть.
- Всё нормально, Андрей Палыч… То есть, настолько нормально, насколько возможно в нашей ситуации.
- Ах да, у нас же ситуация, - тяжко вздохнул Жданов, сел в своё кресло и о чём-то заду-мался, вцепившись в крышку стола. Потом посмотрел на неё исподлобья. – Катя, я хо-тел у вас прощения попросить…
Она чуть не застонала в голос. Началось!
- Не стоит, Андрей Палыч. Всё хорошо.
- Ничего не хорошо! Мне правда очень стыдно. Я был просто в непотребном виде, и то, что произошло…
Заставило его протрезветь, мысленно закончила Катя и так же мысленно скривилась.
- Я клянусь вам, что такого больше не повторится!
Катя даже икнула от такого заявления и в полном изумлении уставилась на него. Это он о чём сейчас?
Андрей тоже понял, что сказал что-то не то, но мозг, пострадавший в неравной борьбе с алкоголем за предыдущие дни, анализировать отказывался. Но на всякий случай скроил виноватую физиономию.
- Извините.
Катя не поняла, за что именно он сейчас извинился, но милостиво кивнула.
- Вы точно на меня не злитесь, Катя? – продолжал допытываться Жданов, пристально вглядываясь в её нахмуренное личико.
- Я точно на вас не злюсь, Андрей Палыч, - послушно проговорила она, безумно тяго-тясь этим разговором. Надеялась, что он сейчас переведёт разговор на работу, и они к этой теме больше никогда не вернутся. Но Жданов полез под стол, достал оттуда пакет и протянул ей.
- Вот, я вашу кофту в ванной нашёл.
Катя всё-таки покраснела. Быстро подошла к его столу и практически выхватила пакет из его рук.
- Спасибо.
Андрей вздохнул.
- Вы всё-таки на меня злитесь, - с прискорбием заметил он. – Что я могу сделать, чтобы вымолить у вас прощение?
- Давайте забудем. Правда, мне очень неприятно об этом говорить. И делать вы ничего не должны, я ничего не хочу!
Жданов смотрел на неё совершенно несчастными глазами, и у Кати поневоле неровно забилось сердце. Мучительно пыталась придумать повод, чтобы немедленно скрыться в своей каморке, но придумать никак не получалось. А уйти просто так она не могла, всё-таки начальник. Она старалась об этом не забывать. Стояла перед ним и откровенно томилась под его настырным взглядом. А в голове настойчиво билась одна неприятная мысль, что он так мучается, потому что никак не может поверить самому себе, что на-шёл повод подумать о Кате Пушкарёвой как о женщине.
Слава Богу, что в этот момент в кабинет бесцеремонно ввалилась Маша Тропинкина и от двери завопила:
- Катя! Я всё придумала!
Пушкарёва вздрогнула, дико глянула на вмиг помрачневшего начальника и обернулась на подругу. А Маша уже и сама перепугалась, застыла, глядя на Жданова расширенны-ми от растерянности глазами, и открыла рот.
- Андрей Палыч, вы пришли?
От этих слов Андрей аж на стуле подскочил.
- Пришёл! А вот если бы ты была на своём рабочем месте, ты бы это знала, Тропинки-на!
Маша совсем скисла.
- Андрей Палыч, ну чего вы? Праздник же!
- У вас каждый день праздник! Шатания одни! С праздника на праздник!
Тропинкина шмыгнула носом и обиженно посмотрела на него.
- Я потом зайду, да?
- Чего тебе надо?
- Так я к Кате, - и посмотрела на Пушкарёву со значением. Та лишь вздохнула и стала с интересом разглядывать пол у себя под ногами.
Андрей быстро глянул на свою помощницу и вздохнул. В любой другой день он вы-ставил бы Тропинкину вон, а потом ещё долго возмущался наглостью своих в конец разболтавшихся сотрудников, но сегодня… Сегодня он был виноват.
Посмотрел на Катю и махнул рукой в сторону каморки.
Катя же не высказала никакого восторга или благодарности по этому поводу, что его немного укололо, но Маша уже радостно охнула, подскочила к Пушкарёвой и потянула её за собой в каморку.
Андрей проводил их недовольным взглядом, а потом вдруг стукнул кулаком по столу. Вот захотелось ему этого, было просто необходимо выпустить пар! Руке стало боль-но…
- Маш, ты так не вовремя.
- Да я вижу! Бесится, да? А мы и подумать не могли, что он сегодня явится. С чего бы это?
- Тропинкина, я всё слышу! – послышался грозный рык Жданова из-за двери, а Маша прикрыла рот ладонью и вытаращила глаза.
- Опять вляпалась!
Катя поставила злосчастный пакет на стол, пару секунд разглядывала его чуть ли не с ненавистью. Потом обернулась на подругу.
- Маша, что случилось?
Та словно спохватилась и негромко взвизгнула.
- Катька, я всё придумала! Тебе ведь всё равно на праздники делать нечего. Что, одна дома будешь сидеть? Все у тебя разъедутся, а ты, - сделала выразительную паузу, - ты поедешь со мной!
Пушкарёва нахмурилась.
- Куда?
- В Питер! Я к подруге еду, там Новый год встретим, а потом!.. столько дней можно раз-влекаться! Катька, правда ведь здорово?
Катя же отнюдь не обрадовалась такой перспективе. Десять дней в компании суматош-ной Маши Тропинкиной и её наверняка не менее шумных друзей - это слишком для её нервов.
- Я не думаю, Маш. Это не совсем удобно.
- Не говори глупости! Всё удобно!
- Ну хорошо, я подумаю, - проговорила Катя, надеясь, что подруга не заметила явного нежелания даже думать об этом.
- Что значит "подумаю"?
- Маш, я не могу сейчас ничего сказать… но вряд ли получится, – Катя подошла к ней ближе и, до предела понизив голос, заговорила: – Машуль, у меня сейчас очень слож-ная ситуация. Переосмысление всей моей жизни. Мне не до развлечений, честно. Но я очень тебе благодарна.
Тропинкина расстроено смотрела на неё.
- А я думала, так будет лучше. Просто не представляю, что ты будешь делать одна все праздники.
- Думать буду. К сожалению, есть о чём.
- Это конечно, - со вздохом согласилась Маша. – Но сегодня всё в силе?
Катя поспешно кивнула.
- Идём, Маш, идём. Это очень важно для меня.
Маша улыбнулась.
- Ты всё правильно решила, Кать. И знаешь, я думаю, что у нас всё получится. То есть, у тебя получится.
Катя улыбнулась.
- Посмотрим.
Тропинкина вдруг порывисто обняла её.
- Катька, ты всё равно самая лучшая! – но потом сразу посерьёзнела, не обращая вни-мания на то, как Катя смутилась от этого неожиданного объятия. – Пойду я, а то Жда-нов меня покусает, боюсь. Значит, после работы?
Пушкарёва кивнула.
Маша взялась за ручку двери и толкнула дверь. С той стороны раздался какой-то стран-ный звук, дверь на что-то натолкнулась, но когда Тропинкина вышла в кабинет, Жда-нов уже сидел в своём кресле и глядел на неё с тем же хмурым выражением лица.
- Я пойду, Андрей Палыч.
Он не ответил и важно отвернулся.

***** 4 *****

- Вот, классное платье! – Маша молниеносным движением сняла вешалку с платьем и продемонстрировала его подругам.
Все остановились, приняли задумчивый вид, но уже через секунду возобновилось горя-чее обсуждение, от которого Катя за полтора часа хождения по магазинам вконец уто-милась. Она уже не спорила и не выдвигала никаких идей, смирившись с тем, что её мнение не интересует абсолютно никого. Просто послушно ходила за подругами и вы-слушивала советы. Правда, они до сих пор ничего не купили, в основном только смот-рели и оценивали. И спорили друг с другом, и никак не могли прийти к единому мне-нию и решить, какой всё-таки стиль подходит ей больше.
Вот и сейчас всё началось сначала.
- Это определённо не её цвет! – воскликнула Амура.
- С чего ты взяла? – не согласилась Маша. - Кать, у тебя глаза, какого цвета? Сними оч-ки! Амура, ты видишь? А ты говоришь - не её!
- Мне тоже кажется, что вполне, - решилась вставить своё слово Таня Пончева.
- Я считаю, - громогласно начала Ольга Вячеславовна, пытаясь перекричать спорщиц. Все замолчали и в ожидании посмотрели на неё. – Я считаю, что стоит померить!
Катя замерла, продолжая испуганным взглядом осматривать платье, подсунутое сердо-больной Машей. Цвет в нём был далеко не единственной проблемой. Фасон был хуже, а точнее, намного смелее, на который она вообще когда-нибудь сможет решиться. 
Помотала головой.
- Нет, это мне не подходит!
- Ещё как подходит! – воскликнула Шура, отняла у Тропинкиной платье и приложила его к Кате. – Вот смотри, очень даже ничего!
- Оно слишком открытое!
Тропинкина фыркнула.
- В каком месте?
- Во всех! – категорично заявила Пушкарева и попыталась улизнуть, но была останов-лена твёрдой рукой Уютовой.
- Катя, тебя никто не заставляет его покупать. Но в нём будет понятно, какая у тебя фи-гура. Иначе мы здесь будем ходить как раз до завтрашнего вечера. Иди в примерочную кабинку!
Катя обречённо вздохнула, ещё  с надеждой обвела взглядом лица подруг, но они все были непреклонны.
- Ну хорошо! – сдалась Катя. Свою сумку отдала Светлане, с неохотой взяла у Маши платье и направилась к кабинке. Если честно,  уже начала раскаиваться в том, что по-просила дамочек ей помочь. Уж слишком много от них было шума и суеты.
Даже разозлилась чуть-чуть. Но скорее на себя. Потому что опять выяснилось, что она нескладная и ни на что не годная, если даже платье раз в жизни себе купить не может. Ни сама, ни с помощниками.
Недавно по телевизору слышала фразу, которая отлично описывала все её мысли в этот момент – как страшно жить!
Сняла свою одежду, аккуратно повесила всё на крючки и медленно, неохотно начала облачаться в обновку. Было непривычно, неудобно и неуютно. Платье обтягивало фи-гуру, никак не хотело прикрывать выдающиеся места и смущало всем своим видом. Ка-тя долго крутилась перед зеркалом, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон, и по её мнению, то, что она видела, не выдерживало никакой критики.
Видел бы её сейчас папа! В подобном платье, которые он называл не иначе, как «при-манка для маньяков». Он  уж наверняка никак не ожидал,  такой подлости от судьбы – его  любимая доченька, вырядившаяся в эту самую «приманку».
За занавеской раздалось совсем не деликатное покашливание.
- Катя, что ты там делаешь столько времени?
Пушкарёва вздохнула, окинула свою фигуру ещё одним печальным взглядом и вышла из кабинки. Застыла под взглядами подруг и развела руками.
- Я же говорила…
Разговоры стихли.
Катю удивило, что взгляды были совсем не испытывающими и не изучающими. Под-руги смотрели на неё удивлённо, а Таня даже рот открыла.
- Катька…
Пушкарёва всерьёз нахмурилась.
- Что? Совсем плохо?
Ольга Вячеславовна кашлянула и попыталась сделать вид, что ничего не происходит. Вспомнила о своих профессиональных качествах, приблизилась к Кате и обошла её по кругу, рассматривая внимательным взглядом.
- Так… что мы имеем?
Маша очумелым взглядом посмотрела на стоявшую рядом Амуру и хмыкнула.
- Сейчас я покажу, что мы имеем.
Сняла пальто, отдала его подругам, а сама тоже подошла к Кате, продолжая недоверчи-во присматриваться к ней, и встала рядом. Чуть присела, чтобы быть с Пушкарёвой од-ного роста и выразительно посмотрела на всех, взглядом указав на свой бюст.
- Ну?
Катя покраснела и прикрыла грудь рукой.
- Да-а, - протянула Шура, подходя к ним.
Катя не знала, что и думать. Дамочки вели себя совершенно не однозначно, и она ни-как не могла понять, что они такое в ней разглядели. И вообще – хорошо это или пло-хо. Стояла, прикрывшись руками, и желала только одного - чтобы всё это поскорее кончилось и её отпустили домой. И не надо ей уже ничего – ни нового платья, ни но-вой жизни.
А Маша Тропинкина вдруг ударила её по руке, которой Катя прикрывала грудь. Пуш-карёва испуганно посмотрела на неё.
- Вот скажи мне, кто тебя научил вот это прятать?
- Действительно, Кать, - негромко проговорила Светлана, обходя вокруг неё и огляды-вая, - мы думали, что всё плохо, а ты…
- Что? – Катя воскликнула почти с отчаянием. – Прекратите немедленно меня изводить!
- Да кто тебя изводит? – удивилась Шура.
- Катя, у тебя шикарная фигура, - со знанием дела заявила Уютова, а Пушкарёва застыла в изумлении.
- Ольга Вячеславовна, что вы такое говорите?
- Я тебе серьёзно говорю. Все эти модели – это… модели одним словом. А у тебя хо-рошая женская фигура, неужели ты сама не знаешь? Узкие плечи, полная грудь, тонкая талия и широкие бёдра. Всё органично и красиво. Такую фигуру надо подчёркивать, а не прятать.
- Вот и я о том же! – воскликнула Маша.
Все остальные выразили свою солидарность с мнением подруг молчаливыми кивками. Катя обвела всех внимательным взглядом, подозревая, что они над ней издеваются.
- Что вы мне голову морочите?
- Это мы морочим? – ахнула Амура и переглянулась с Кривенцовой. – Шуруп, докажи!
Та сначала растерялась, затем задумалась, а потом вдруг стала оглядываться, обводя зал магазина ищущим взглядом. В другом конце зала заметила покупателя мужского пола и ринулась туда. Катя со страхом и не пониманием следила за ней.
- Что она делает? – спросила она у дамочек, но ей никто не ответил.
Шура вернулась через пару минут, таща за собой молодого парня лет двадцати пяти, который сопротивлялся, но довольно вяло.
- Знакомьтесь все, это Слава, - возвестила Шура и, не особо церемонясь, подтолкнула парня ближе к Кате. Та готова была сквозь землю от стыда провалиться. – Ну, что дума-ешь?
Тот поначалу растерялся от такого количества женщин вокруг, опасливо огляделся, но видимо понял, что пока не сделает того, чего от него хотят, его живым не выпустят, и стал старательно приглядываться к Кате. Никаких положительных эмоций та у него на лице не усмотрела и окончательно упала духом.
Шура нетерпеливо толкнула парня локтем в бок.
- Ты на платье смотри!
Парень послушно опустил глаза ниже и с полминуты стоял в задумчивости. Потом отошёл на пару шагов и снова присмотрелся. По всей видимости, созерцанием увлёкся не на шутку, потому что в себя пришёл только после того, как получил очередной ты-чок, только теперь от Тропинкиной.
- А что? Очень даже…- протянул он, посомневался чуток, а жестом изобразил на себе женскую грудь. – Особенно вот в этом… месте.
Катя решила, что упадёт в обморок сейчас же, потому что дальше выносить всё это стало просто невозможно.
- А в целом? – проявила неожиданный интерес Таня.
Катя закрыла глаза и предприняла решительную попытку завалиться влево.
- Стоять, - шикнула на неё Тропинкина и подставила своё плечо для опоры.
Парень Слава маетно вздохнул.
- Нужно доработать, - решился он на критику и жалобно посмотрел на Шуру. – Можно я пойду? Меня девушка ждёт.
Разрешение ему было дано, и он поспешил смыться от шумной компании решитель-ных женщин.
- Вот видишь, Катя, - начала успокаивать её Света и погладила ту по плечу. – Всё очень даже хорошо!
- И я даже скажу больше, - перебила Амура, - мы это платье берём!
Катя отчаянно замотала головой.
- Нет. Девочки, не обижайтесь, но это платье я не куплю. Мне нужно что-то более…
- Элегантное, - подсказала Ольга Вячеславовна, а Катя торопливо кивнула.
- Да. К подобному я ещё не готова!
- А зря! – всё-таки решила выразить своё мнение Маша. – Платье – супер! И тебе очень идёт! Пообещай, что потом купишь!
Кате пришлось пообещать.
После этого выбрали другое платье, и на этот раз столь же много времени не потребо-валось. Платье было совершенно другого стиля, не вызывающее, но и не скромное. На-сыщенного шоколадного цвета и с чёрной кружевной оборкой по подолу. Кате оно понравилось безумно.
После платья перешли к другим, более глобальным покупкам, так как на улице была зима, а смена гардероба в это время года, всегда чревата основательными тратами.
В конце концов, Катя увлеклась, воодушевлённая первым успехом, и едва не потратила все накопленные деньги до копеечки. Остановила её Ольга Вячеславовна, напомнив-шая, что завтра ещё салон красоты предстоит посетить. После этих слов Катя опять на-хмурилась, но Маша поклялась, что её не бросит и пойдёт до конца. Договорившись о встрече завтра днём, все распрощались и разъехались по домам.
На улице уже было темно, хотя ещё не слишком поздно, но зимой-то темнеет рано. Город был весь в огнях, повсюду новогодние ёлки, большие и маленькие. Люди шли нагруженные пакетами с подарками и продуктами, все готовились к одному из главных праздников в году. Чувствовалась праздничная атмосфера, и дело было совсем не в му-зыке, поздравительных плакатах и ярких разноцветных гирляндах. От прохожих веяло радостью и предвкушением скорого свершения чуда. Радостные улыбки и беззаботный смех, всё как в детстве. Это на самом деле самый волшебный праздник, когда взрослые становятся детьми, ждут подарков и надеются на лучшее.
Катя не спеша шла по улице, разглядывала красиво украшенные витрины и улыбалась. Пакеты с покупками приятно оттягивали руки, и хотелось улыбаться, улыбаться… Па-дал пушистый снежок,  даже не падал, а кружил,  разноцветно искрясь в свете горящих новогодних гирлянд.
Предчувствие перемен кружило голову, и Катя искренне верила, что перемены будут непременно  к лучшему. Разве может быть иначе?
Домой с покупками она отправиться не решилась. Не хотелось пугать родителей перед их отъездом. А они точно бы испугались, если бы поняли, что с их дочерью что-то происходит, и точно бы никуда не поехали. Поэтому все свои обновки стоило спря-тать. До завтра.
Прятать было решено в очень укромном месте. У Зорькина.
Не потрудившись предупредить друга о своём приходе, Катя направилась к его дому.
Коля удивился, увидев её.
- Пушкарёва, ты зря пришла! – решительно заявил он с порога. – Я не передумаю! Всё равно поеду!
- Да ради Бога! – фыркнула Катя, вторгаясь в чужую прихожую. Устало вздохнула и все пакеты передала Зорькину. Тот заинтересованно повёл носом, а потом полез внутрь пакетов.
- Это мне столько всего?
- Размечтался! – и легонько стукнула его по рукам. – Прекрати копаться! – подпрыгнула, чтобы достать до крючка вешалки и повесить пальто. Сунула ноги в тапки и подтолк-нула друга в сторону его комнаты. – Пойдём к тебе, разговор есть. – И крикнула в сто-рону кухни. – Здрасти, Зоя Фёдоровна!
В прихожую выглянула Колина мама и приветливо улыбнулась.
- Здравствуй, Катюш. Чай с тортиком будешь? Я только купила.
- Спасибо, Зоя Фёдоровна. Но я на пять минут, родители уезжают, мне некогда.
И втолкнула Зорькина в комнату.
- Что ты пихаешься? – возмутился тот и добавил: - Зря от торта отказалась, твой люби-мый. Вкусный, я пробовал.
- Рада за тебя. Я себя завтра побалую.
Коля поставил пакеты на диван и тут же полез разглядывать содержимое.
- Чего это ты мне тряпки какие-то принесла?
- Какие тряпки, Коля? Ты знаешь, сколько я за них выложила? Кучу денег!
- Ты их купила, что ли?
- Купила!
- Зачем? – искреннее недоумевал Коля.
Катя разозлилась.
- Носить! Я решила полностью сменить свой гардероб. Новый год, знаешь ли, новая жизнь.
- Зачем тебе новая жизнь? Старая надоела?
- Не надоела, просто я решила её изменить.
- О Боже, начинается, - пренебрежительно фыркнул Коля. Сел на диван, сунул руку в ближайший пакет и достал кружевной бюстгальтер неожиданно розового цвета. В удивлении разглядывал его. – А это для какой жизни? Для следующей после новой?
Катя нервно покраснела, выхватила у него из рук деталь своего интимного туалета и рассерженно посмотрела.
- Как дам сейчас! – убрала обратно в пакет и потянулась за другим, размером побольше. – Колька, смотри какое платье я купила! Правда красивое? – приложила его к себе, по-кружилась по комнате и остановилась у зеркала.
- Красивое, - не стал спорить Коля. – А куда ты в нём пойдёшь? На работу?
- Почему на работу? – удивилась Катя. – На вечеринку пойду. Меня на вечеринку при-гласили, завтра, Новый год встречать. Вот так вот.
- На какую вечеринку? – нахмурился Зорькин. – А я?
- А ты, Коля, Новый год будешь встречать в землянке. Сам захотел, - и показала ему язык.
Он фыркнул.
- Сама ты… в землянке! Ни в какой ни землянке, там нормальные условия! Активный отдых – это круто, Пушкарёва! Пейнтбол – это вещь! Будем бегать и играть в войнушку!
- Откуда ты знаешь, что это здорово? – усомнилась Катя.- В сети углядел? И уж что я точно не понимаю - что тебе там делать в Новый год?
- Вот именно, что не понимаешь! – Коля важно надул щёки. – Чисто мужская компа-ния, да мы там…
Катя махнула на него рукой.
- Ладно! Мужская компания!
Он обиженно надулся, но любопытство взяло верх.
- А что за вечеринка?
- Мне Юлиана Виноградова приглашение дала, я тебе про неё рассказывала, она наш пиар-менеджер. Узнала, что я одна остаюсь, вот и пригласила.
- Крутая, наверное, вечеринка, - осторожно заметил он.
Катя пожала плечами.
- Наверное. Она на других не бывает.
- Вот ведь… Знал бы раньше!
- Нечего, нечего, - засмеялась Катя. – Ты же хотел мужчиной стать, вот и поезжай. Только не переусердствуй смотри. А то станешь слишком… Мужчиной!
- Пушкарёва, хочешь, открою тебе страшную правду? – Катя вопросительно посмотре-ла на него. – Ты просто отъявленная стерва! Просто умеешь это хорошо скрывать!
Катя застыла в изумлении на несколько секунд, а потом задумчиво хмыкнула.
- Думаешь?
Коля кивнул, глядя на неё с небольшой издёвкой.
- Тебе ведь этого хочется?
Катя поняла, что он издевается, и обиженно отвернулась.
- Не люблю, когда ты такой!
Коля опять сунул свой любопытный нос в очередной пакет, извлёк оттуда блузку, рас-смотрел её внимательно, а потом осторожно спросил:
- Пушкарёва, надеюсь, ты не собралась соблазнять своего шефа?
Катя обернулась на него и непонимающе посмотрела.
- Коля, ты в своём уме?
- Я не прав?
- Ты не прав! – воскликнула Катя и тут же себя одёрнула, испугавшись, что слишком за-волновалась. – Жданов тут абсолютно не при чём. Он вообще… герой не моего рома-на!
Зорькин вытаращил на неё глаза, а потом противненько захихикал.
- Давно?
- Давно, - кивнула Катя и вздохнула. – И, Коля, не говори мне больше ничего. Вся моя влюблённость глупая прошла, и я поняла, что Андрей Жданов - совсем не такой иде-альный, как я считала. И не хочу я больше о нём говорить. Я вообще… решила, что уволюсь, как только вся эта история с «НикаМодой» закончится. А он пусть как хочет.
- Вон даже как!.. Ты платье примерять собралась, что ли?
- Нет, - смутилась Катя. – Просто оно мне очень нравится. А сапоги видел? Правда, здорово? И сумка… Оказалось, что всё это взаимосвязано. Мне Ольга Вячеславовна рассказала. Всё должно быть в тон. И это так трудно, Коль!
- Прекрати тараторить! – взмолился Зорькин. – Ты пришла мне похвалиться?
- Нет, - покачала головой Катя. Присела рядом с ним и вздохнула. – Я у тебя всё это ос-тавлю, хорошо? Мне домой с этим нельзя. А завтра родители уедут, и я всё заберу.
- Ах да, папа наш!.. Ему точно не понравится вид розового белья. Вопросы всякие воз-никнут, не дай Бог ещё задумается, зачем оно тебе!
Катя посмотрела на него осуждающе.
- Не вздумай при отце что-нибудь подобное брякнуть!
Коля глупо хихикнул.
- Чтобы содеянное потом мне приписали? Нет уж… А то я ведь Валерия Сергеевича знаю! Опомниться не успеешь, а уже в ЗАГСе, колечко тебе на палец одеваешь. А к по-добному жизненному испытанию я совсем не готов!
- Дурак ты, Зорькин! – фыркнула Катя. – Нужен ты мне! Тоже мне, прЫнц! – поднялась с дивана и начала убирать новую одежду обратно в пакеты.
- Я не принц, Жданов не герой… - насмешливо проговорил он. – Да кто ж вам тогда нужен, Катерина Валерьевна?
- Никто мне не нужен! Я домой пошла! А ты езжай в свой… лагерь бой-скаутов! Дурак! – напоследок напомнила она и вышла из комнаты.

***** 6 *****

Катя никак не могла понять, откуда в ней берётся настороженность по отношению к Мише.
Он был просто замечательным. Заботливый, предупредительный, ласковый. Очень хо-роший и интересный собеседник. Смотрел на неё так, что Катя смущалась и отводила глаза.
И вроде всё было хорошо, и первое свидание – первое настоящее свидание в её жизни! – было просто волшебным, но было одно «но»…
Катя никак не могла избавиться от  тревоги,  которая билась где-то внутри и никак не хотела уходить. На некоторое время Кате удавалось отвлекаться и забываться, увлекать-ся тем, что рассказывал ей Миша, но как только он брал её за руку или придвигался ближе, у неё внутри срабатывала сигнализация, и становилось не по себе.
Пыталась внушить себе, что это глупо, но в очередной раз ловила на себе его внима-тельный взгляд, когда он думал, что она не видит, и сердце нехорошего сжималось.
Хотела списать всё это на волнение и необычность ситуации, ведь свидание-то все-таки первое, но это никак не было похоже на влюблённость.
Миша, как и обещал, позвонил ей на следующий день и по всем правилам пригласил на свидание. Кате уже тогда хотелось отказаться, но она не смогла, просто не знала, как это сделать. Уже не думалось о том, что свидания – это неотъемлемая и непременная часть её новой жизни. Просто хотелось отказаться.
Но Миша приехал за ней. С шикарным букетом цветов, нарядный и довольный. При-гласил её в дорогой ресторан. И лишь после того, как Катя увидела, что практически все столики заняты, немного успокоилась.
И почему-то испугалась. Почему успокоило? Из-за чего она так переживает?
Что с ней происходит?
Миша больше, чем кто-либо из её знакомых, похож на принца из сказки.
Но она нашла в нём что-то такое, что её очень сильно беспокоит, и самой себе это чув-ство объяснить не может.
Первому свиданию радоваться никак не получалось. Она старательно улыбалась, пыта-лась показать, что счастлива, и, видимо, ей это неплохо удавалось, раз Борщёв начинал сиять всё больше.
Они снова много танцевали, но Катя уже начинала этим тяготиться, потому что этим вечером Миша прижимал её к себе намного настойчивее и решительнее. А она боялась его оттолкнуть. Отодвигалась под любым подходящим предлогом и продолжала улы-баться. Уже скулы сводило от постоянной радостной гримасы.
Миша держал её за руку почти постоянно, освободить свою руку Кате удавалось лишь тогда, когда она откровенно намекала ему, что хочет поесть. Тогда он с неохотой её от-пускал, и Пушкарёвой через силу приходилось начинать есть, чтобы оправдать свою отчуждённость.
Он дотошно выспрашивал Катю о её семье. О родителях, родственниках, потом пере-шёл на работу, и ей пришлось рассказать о «Зималетто». Сама же она ему вопросов не задавала и знать, если честно, ничего не хотела. Но он рассказывал сам. Говорил много, сыпал подробностями, видимо, всерьёз считал, что ей это интересно.
Только вот зачем, Катя понять никак не могла. Как-то не верилось, что все ведут себя так же на первом свидании, а Борщёв, по всей видимости, так не думал.
Чувство тревоги и настороженности только нарастало, и Катя начала всерьёз нервни-чать, и никак не могла дождаться того момента, когда можно будет вернуться домой.
Но вместе с этим возникла другая проблема.
Всю дорогу, пока они ехали в машине, Миша постоянно косился на неё, и пару раз предпринял попытку положить руку на её колено, а когда она оттолкнула его руку, улыбнулся, и, как показалось Кате, даже довольно.
Чему он радовался? Ведь не думает же он, что она пригласит его к себе домой?
Ни за что!
Но он вышел из машины, когда они остановились у её подъезда, и как вчера открыл ей дверь и подал руку. И по его глазам Катя уже поняла, что последует дальше. А как этого избежать, не имела никакого представления.
И она оказалась права. Как только вышла из машины, Миша обнял Катю и попытался поцеловать. Она увернулась.
- Не надо.
- Почему? – улыбнулся он и заглянул ей в глаза. Поднял руку и погладил её по щеке. Вот только на руке была кожаная перчатка, и когда он прикоснулся к её лицу, она не-вольно поёжилась от ощущения холодной, скользкой кожи. – Ты меня стесняешься? Глупышка, – это был ласковый шёпот, а Катя из-за этого ещё больше занервничала.
- Миш, я… Я не думаю, что…
А он уже притянул её к себе и поцеловал.
Катя закрыла глаза, чего не делала вчера, и попробовала увлечься процессом. Никак не получалось. Миша целовал её, сминал губами её губы, а она ничего не чувствовала. То есть, конечно же, чувствовала, что он её целует, но никакого трепета или… возбужде-ния, о котором писали в книгах, которое показывали в кино, не было. Уж скорее на-оборот.
Было почти противно. От такой его близости, ощущения губ, а особенно неприятно стало, когда Миша, как вчера, раздвинул языком её губы.
Вытерпела. Мысленно сосчитала про себя до десяти, и он её отпустил. Перевела дыха-ние.
- Ты такая красивая, Катюш. И, кажется, я уже влюбился, - и мягко засмеялся, вглядыва-ясь в её лицо.
Пушкарёва улыбнулась в ответ, хотя как ей это удалось, сама не поняла. Едва сдержива-лась, чтобы не развернуться и не убежать.
Миша взял её руку и поднёс к губам.
- Это бы прекрасный вечер, - и посмотрел со значением. Катя поняла, что он напраши-вается в гости. Но это было просто невозможно! Если он на улице так себя ведёт, то что он себе позволит, когда они останутся наедине в квартире?
Нет, об этом не может быть и речи!
Опустила глаза, а потом вздохнула.
- Миша, мне надо идти. Родители будут звонить, извини.
Он несколько секунд сверлил её напряжённым взглядом, а затем широко улыбнулся.
- Конечно, Катюш. Я очень рад, что мы вчера познакомились. Я понимаю, что, навер-ное, слегка опережаю события, но… ты такая обворожительная, я просто не могу себя контролировать, - и подмигнул ей, видимо, пытаясь превратить всё в шутку.
Катя снова улыбнулась, тысячный раз за этот вечер, и отошла на пару шагов.
- До свидания, Миша.
- Я завтра позвоню, – он не спрашивал, он ставил её в известность.
Катя кивнула, что ей ещё оставалось?
Махнула ему рукой и поспешила войти в подъезд. Дверь тяжело захлопнулась за её спиной, и Катя глубоко вздохнула. А потом вытерла губы тыльной стороной ладони, постепенно приходя к выводу, что с ней что-то не так.
Точно, она моральный урод, который совершенно не умеет чувствовать.

<<<<<<<<

Андрей Жданов потёр лицо руками, зевнул и потянулся. От долгого сидения в машине спина ныла, да и всё тело порядком затекло.
Ожидание продолжалось уже почти два часа, и Андрей был совсем не уверен, что оно завершится тем, чего он ожидает. Если честно, то он до конца и не понимал, почему приехал именно сюда. Вроде никогда не думал, что в такой ситуации придет к этому человеку, а потом, когда начал перебирать в уме всех своих знакомых, пришёл к выводу, что обратиться может только к ней.
Екатерине Пушкарёвой.
Чудно. Всё это казалось смешным и неправильным, но он приехал к ней. А когда её не оказалось дома, растерялся. А вдруг она куда-нибудь уехала? С той же Тропинкиной?
Что ему тогда делать?
Он был в бегах. Сбежал из Лондона сегодня утром, разругавшись вдрызг с родителями и невестой. Было утро первого января, и взять билет обратно в Москву не составило труда. Но куда было деваться по возвращении?
Кире он наговорил такого, что самому стало страшно, правда, уже в самолёте, когда немного успокоился и опомнился. Но ночью, когда они затеяли скандал, он был уже изрядно пьян, и поэтому совершенно себя не сдерживал и не контролировал. И выска-зал ей всё, напрямую заявив, что никогда на ней женится по одной простой причине – он до конца ещё не спятил!
Мама хваталась за сердце, отец был мрачен, но старался ничего не говорить и в скандал не влезать. Зато Кира была в ударе. Она обвиняла его, топала ногами, визжала, падала в обморок, а потом вскакивала и начинала сначала.
Новый год превратился в кошмар. Андрей даже не помнил, как двенадцать пробило. Кажется, в этот момент он назвал Киру дурой.
В общем, кошмар наяву.
А началось всё с того момента, как он вошёл в родительский дом.
Кира встретила его хмурым выражением лица, и Андрей сразу затосковал. Да и родите-ли смотрели на него осуждающе, видно, в этот раз Кира таиться не стала и обо всём им рассказала. Пожаловалась. Наябедничала!
Вот какой у них мерзавец-сын!
Да, притащил к себе какую-то девку.
Кто она?
Откуда он может это знать? Её Малиновский знает, вот у него можно спросить.
Спал с ней?
Что за глупый вопрос? Кира видела это собственными глазами! Нет, ему не стыдно!!! Да, моральный урод…
Когда отвечал на эти дурацкие вопросы, в тот момент ещё держал себя в руках. А потом Кира пошла по второму кругу, затем по третьему, не обращая внимания на то, что вре-мя уже близилось к полуночи. Чтобы отдалить от себя её въедливый голос и не заме-чать полных горечи и осуждения взглядов родителей, Жданов влил в себя полбутылки виски, а перед решающим заходом ещё добавил и вот тогда заорал.
До сих пор до конца не помнил, что именно он ей говорил, но отлично помнил, что Кира впала в истерику. Упала на диван и зарыдала. Мать кинулась её успокаивать, отец пытался одёрнуть его, но Андрей не успокоился до тех пор, пока у него не кончились слова. Кончились они не скоро, да и то, только потому, что он выдохся и охрип. По-том взял ополовиненную бутылку виски, сделал большой глоток прямо из горла и торжественно поздравил всех с Новым годом.
Вот так. Отлично отпраздновали.
Вещи собирать не пришлось, потому что чемодан так и стоял у кровати не разобран-ный. Он его даже не открыл. Весь день потратил на ругань. Вызвал такси, закинул че-модан в машину, что-то пробубнил вышедшему его провожать отцу и уехал.
В самолёте задумался о том, что он будет делать в Москве столько дней один. Малинов-ский уехал на какой-то курорт, где море и горячий песок, а главное, полно красавиц в бикини. Да впрочем, к Ромке и нельзя, там его найдут.
Домой нельзя категорически и на дачу тоже. В гостиницу… Зная дотошность Киры и её нюх цербера, он не сомневался, что она обзвонит все гостиницы и найдёт его.
Достанет с того света, вот это верно.
И вот тогда в голове и возникла идея поехать к Кате Пушкарёвой. Уж у неё-то его точ-но искать не будут. Никто даже не догадается…
К тому же Андрей знал, что его верная секретарша проводит праздники одна, отправив родителей в другой город. Неужели откажет? Не защитит и не спрячет своего единст-венного и любимого (в этот момент он очень на это рассчитывал!) начальника.
Долго катался по городу, раздумывая – ехать к Пушкарёвой или нет, а когда начало темнеть, а ночевать по-прежнему было негде, всё-таки решился.
А дома её не оказалось.
Это повергло в недоумение и беспокойство. Вдруг уехала? И куда теперь ему деваться? Он ведь так на неё рассчитывал!
Всё же решил подождать, устроился в машине и стал поглядывать на тёмные окна её квартиры. Их расположение он знал, и воспоминания о том, как он это узнал, смеши-ли. Как-то вечером, по доброте душевной, подвёз свою помощницу до дома, она жутко смущалась, всю дорогу молчала и таращилась в окно, а когда они подъехали, посмот-рела на свои окна и ахнула. Из окна кухни смотрел её отец и наблюдал, как она вылеза-ла из машины шефа. И у Кати было такое откровенно испуганное лицо, что Андрей в тот момент удивился, а потом и развеселился.
А сейчас у окна никто не стоял, они все были тёмные.
Никого нет дома.
Дома нет никого.
Андрей даже спеть пытался, но это быстро надоело, да и настроение ужасное.
Но уезжать не торопился, некуда было. Вот и сидел и пялился на тёмные окна, надеясь, что Катя всё же появится.
Бессонная ночь давала о себе знать, и он отчаянно зевал. Потом подъехала машина, из неё появилась влюблённая парочка и принялась целоваться. Жданов презрительно фыркнул, но наблюдал с интересом. Хоть на что-то посмотреть, чтобы не уснуть.
То, что парня откровенно обломали, оставив на улице в одиночестве, его развеселило донельзя. Андрей даже вслух посоветовал ему не расстраиваться, потому что ещё неиз-вестно, кому повезло. Если раньше расстаться, то дальнейшая жизнь будет намного спокойнее.
Молодой человек ещё несколько минут потомился на улице, глядя вверх, на окна лю-бимой, а потом сел в машину и уехал.
Андрей кивнул. Вот это правильнее всего. Ну их, этих женщин. От них одни неприят-ности!
Включил радио и стал отстукивать пальцами на руле ритм. Вздохнул. Музыка сейчас утомляла. Снова бросил тоскливый взгляд на окна квартиры Пушкарёвых и замер от неожиданности. В них появился свет.
На всякий случай пересчитал окна. Те ли? Те.
Задумался.
Так может, она у соседки была?
Хотя какая ему, собственно, разница, где она была?
К подъезду шла женщина с маленькой собачкой на поводке, и Жданов поспешил вый-ти из машины и бросился за ней, чтобы она не успела закрыть дверь. Поднялся на тре-тий этаж и нажал на звонок у нужной двери. И замер, прислушиваясь. За дверью долго было тихо, а потом в глазке мелькнула тень.
Андрей решил, что Катя просто испугалась позднего визитёра и открывать не торопит-ся.
А Катя действительно испугалась. Когда раздался звонок в дверь, у неё сердце тревожно заколотилось. Ведь она ясно дала Мише понять, что к себе домой она его не приглаша-ет. А он всё же решил настоять?
Тихо подошла к двери и осторожно посмотрела в глазок. В подъезде царил полумрак, но даже так она поняла, что это не Миша. Человек, стоявший за дверью, был намного выше.
- Кто там?
Услышала деликатное покашливание, а потом приглушённый голос проговорил:
- Катя, откройте дверь. Это Андрей Жданов.
Пушкарёва отскочила от двери как ужаленная. Что за шутки такие?
Шутки - не шутки, а за дверью кто-то стоял. И ждал, когда она откроет.
Но при чём здесь Жданов? Он же в Лондоне!
А может, она не поняла? И этот человек пришёл рассказать ей что-то об Андрее?
Господи, а если с ним что-то случилось?
Стала торопливо отпирать замки, накручивая себя всё больше и больше, распахнула дверь и застыла в полном шоке. Перед ней стоял Жданов.
Заметила его удивлённое лицо и не сразу поняла, чему он так удивился.
Андрей в полной растерянности смотрел на девушку, открывшую ему дверь, и с удив-лением признал в ней ту самую особу, которая несколько минут назад целовалась с парнем на улице. Жданов окинул её заинтересованным взглядом, невольно остановил взгляд на груди, а потом понял, что девушка смотрит на него в ожидании и недоуме-нии, посмотрел ей в лицо и вежливо улыбнулся. Невольно добавил в улыбку долю сво-его чертовского обаяния и подмигнул незнакомке.
- Извиняюсь, я кажется квартиру перепутал. Мне Пушкарёвы нужны. Это соседняя?
Девушка смотрела на него очень серьёзно и даже испуганно. Кажется, его улыбка и подмигивания на неё не подействовали, и Андрей решил списать это на свой усталый вид и небритость. Со вчерашнего вечера не везёт, а это только начало года!
Но девушка растерянно моргнула, а потом дрожащим голосом спросила:
- Андрей Палыч, что случилось?
Жданов всерьёз задумался. Отступил на шаг и внимательно посмотрел на девушку. Те-перь очень придирчиво, осмотрел с ног до головы, долго вглядывался в её лицо, пыта-ясь найти хоть какое-то сходство со своей верной секретаршей, не преуспел в этом, и поэтому решил удостовериться сам:
- Катя?
А она вдруг приложила руку к груди и вздохнула.
- Господи, как вы меня напугали! Я решила, что что-то случилось! – и подозрительно прищурилась. – Ведь всё в порядке?
Он молчал. Как-то странно смотрел на неё, Катя недоумённо нахмурилась, опустила глаза, чтобы посмотреть на себя и понять, что его привело в состояние такого шока, и тут поняла. Ахнула и отступила от двери.
Андрей задумчиво хмыкнул, воспользовался тем, что она освободила ему дорогу, и во-шёл в квартиру.
Конечно, вид совсем другой Кати Пушкарёвой поверг его в шок, но он быстро пришёл в себя, решив, что это совсем не его дело - как она одевается вне работы, но взгляд сам собой постоянно цеплялся за какие-то особо впечатляющие места её фигуры, хоть Ан-дрей и старательно отводил его.
Шёпотом поинтересовался:
- Катя, вы одна?
Она поспешно кивнула и только после этого насторожилась.
- А что?
- Ничего, - покачал головой Андрей и широко улыбнулся. – Всё просто отлично!
Катя в некотором недоумении наблюдала за тем, как он снимает пальто и разувается. Она сама всё ещё расхаживала по квартире в сапогах, успев снять только пальто, и те-перь смотрела на свалившегося на голову гостя в полной растерянности.
Андрей снял ботинки и, нисколько не смущаясь, прошёл мимо Кати на кухню. Та его только взглядом проводила, да так и осталась стоять в полном шоке, не зная, что и по-думать. Она готова была согласиться с тем, что у неё галлюцинации, причём опасные.
Жданов у неё на кухне? С какой такой стати?
Не могла она сегодня так напиться!
- Катя! – окликнули её с кухни. – Идите сюда!
Она пошла. Как всегда тут же среагировала на его голос и команду. Вошла на кухню и остановилась в дверях. Стоило шлёпнуться в обморок от вида Андрея Жданова, сидя-щего на стуле её отца. Он уже придвинул к себе тарелку с печеньем, которое вчера ут-ром испекла мама, и теперь выбирал, которое ему больше всего нравится. Решил, что «смотрит» на него крайнее слева, взял его и откусил половину.
- Между прочим, я вас уже два часа жду, - осуждающе начал он, прожевав. – Где вы хо-дите?
Катя молчала. До сих пор не могла поверить в реальность происходящего. А Жданов смотрел на неё так, словно она опоздала на совет директоров, потому что гуляла неиз-вестно где.
- Вкусно, - кивнул Андрей и потянулся за вторым печеньем. – Это вы на досуге развле-каетесь? – и кивнул на тарелку.
- Нет, - покачала Катя головой. – Это мама… - а потом спохватилась. – Андрей Палыч, вы что здесь делаете?
Он приуныл, а затем и вздохнул с совершенно несчастным видом.
- Катя, у меня к вам дело… - кивнул на соседний стул. – Садитесь.
Пушкарёва села, сложила руки на коленях и выжидательно посмотрела на него.
Андрей мысленно хмыкнул. Вот как бы Катя Пушкарёва ни выглядела, она всё равно остаётся Катей Пушкаревой. Идеальным секретарём. Правда, сейчас ей руки на колени класть не стоило, потому что она тут же начала теребить подол платья, открывая ему вид на идеальные коленки, но она этого, видимо, не понимала.
Отбросил посторонние мысли и деловито начал:
- Катенька, у меня к вам очень деликатное дело. Как вы, наверное, уже поняли, я не просто так к вам приехал первого января. Кое-что случилось…
- Не могло ничего случиться! – уверенно заявила она. – Я все документы привела в по-рядок, банки не работают до десятого числа, да и вообще…
- Катя, Катя, успокойтесь, я не об этом! У меня к вам личное дело.
- Ах, личное, - с облегчением вздохнула она, а потом насторожилась. – Ко мне?
- Да. Катя, вы должны меня спасти!
Пушкарёва попыталась отодвинуться от него вместе со стулом, настолько пронзитель-ным был его взгляд, у неё ничего не получилось, и она по-настоящему перепугалась. Но продолжала молчать и только таращила на него глаза из-за стёкол очков.
Андрей отметил про себя, что теперь эти очки её почти не портили, точнее, уже не вы-глядели так глупо, как прежде. А глаза, аккуратно подведённые, казались очень вырази-тельными и яркими. Исподтишка разглядывал её с большим интересом, даже любо-пытством.
Потом опомнился и продолжил:
- Понимаете, Катя, мне жить негде. Ну вот совсем!.. Можете мне помочь?
Она переваривала это не меньше минуты. Хлопала ресницами и пыталась понять, о чём же он её просит. В конце концов нахмурилась и спросила:
- Вам деньги нужны?
Андрей едва не подавился. Закашлялся и посмотрел на неё в изумлении.
- Нет, мои дела ещё не настолько плохи!
- Тогда что?
Он вздохнул и положил печенье обратно на тарелку.
- Катя, я хочу у вас пожить. Несколько дней. У вас же родители всё равно уехали.
Катя странно фыркнула и засмеялась, но очень неуверенно.
- То есть, как пожить? Это шутка?
- Нет, - сказал Андрей очень серьёзно. – Мне больше идти некуда.
Катя медленно поднялась, подол отпустила не сразу, и Жданов невольно задержал взгляд на её ногах. Вкупе с высокими сапогами вид был что надо.
Какое-то странное ощущение возникло, что его кто-то очень долго водил за нос!
- Подождите, у вас есть квартира!
- Нельзя мне домой, - печально проговорил он. – Там меня найдут.
- Кто? – испугалась она.
Он покачал головой.
- Катя, вы насмотрелись детективов. Я поругался с родителями и Кирой, и хочу исчез-нуть на время, пока всё не успокоится.
Она нервно расхаживала по кухне и время от времени косилась на него. А Жданов от-кинулся на стуле, и теперь имел возможность спокойно её рассмотреть. Всё говорило о том, что перемены были задуманы не просто так. И причёска другая, и макияж. О дос-таточно смелом платье и говорить нечего.
Но так резко?
Ещё позавчера это была серая, невзрачная мышка, а вот сейчас перед ним довольно симпатичная девушка, хотя и выглядит не совсем уверенно. Всё та же зажатость и сму-щение. Даже в том, как она себя держит. Плечи опущены, шаг нетвёрдый, да и губу нервно покусывает.
Но есть, есть на что посмотреть.
Вот только гардеробчик бы поменять на более достойный, а то это платье говорит само за себя – ищу мужа, всё равно какого! Явно не её выбор, а… подружки её, Маши Тро-пинкиной. Недаром же они договаривались куда-то пойти вместе. Теперь всё ясно. Ка-тюше потребовался дельный совет.
Но всё не так.
- Вы можете пожить в гостинице! – вдруг воскликнула она. – У вас же нет проблем с деньгами!
- Могу, конечно, - не стал спорить он, но вздохнул. – Но в гостинице меня вычислят в два счёта. Уезжать из Москвы я не хочу, Ромка за границей, друзья тоже все разъеха-лись, так что… вся надежда только на вас, Катя. Вы ведь не выгоните меня на улицу? В мороз и холод?
Откровенно давил на жалость. Катя застыла перед ним в полной растерянности и толь-ко хлопала на него глазами. Потом всё же попыталась отбиться.
- Извините, Андрей Палыч, но я не могу. У меня родители, и они…
- В другом городе, - с готовностью закончил он за неё. – А когда вернутся-то?
- Десятого, - машинально ответила она и даже зажмурилась от злости на саму себя. Вот зачем ей такой болтливый язык? Болтун – находка для шпиона! Прав папа, прав!
Андрей засмеялся, наблюдая, как она досадливо морщится.
- Вот видите! Всё отлично складывается!
- Но они звонят каждый день!
- И вы им всё рассказываете, да, Катя? – почти промурлыкал он, а Пушкарёва неожи-данно покраснела и поспешно отвернулась. Андрей усмехнулся.
Пока она пыталась придумать ещё хотя бы одну причину, чтобы выдворить его отсюда, Андрей с тоской глянул на тарелку с печеньем и выразительно вздохнул.
– Катя, а у вас кроме печенья есть еда? – и чтобы оправдать своё нахальство, напомнил: - Я вас два часа ждал!
Она с трудом перевела дыхание и отчаянно помотала головой.
- Это какой-то бред!
- Очень кушать хочется! – снова напомнил о себе Жданов.
Катя остановилась, посмотрела на него и что-то пробормотала себе под нос. А потом вышла из кухни.
Андрей расстроился. Не думал, что будет так трудно её уговорить. И что она будет так рьяно отбрыкиваться.
Хотя теперь он понимал причину её такого острого нежелания видеть его в своей квар-тире. Тот парень, с которым Катя – Катя Пушкарёва! – целовалась у подъезда. А Анд-рей, по всей видимости, портит ей все планы.
Решил, что кормить его не будут, и уже подумал, что лучше ему всё-таки уйти, но она вдруг вернулась, в домашних тапочках вместо сапог, и сразу направилась к холодиль-нику. Достала оттуда сковородку и поставила её на плиту.
Жданов очень воодушевился. Катя делала всё молча, на него не смотрела, но всё дви-жения были порывистыми, и Андрей понимал, что она злится. На рожон старался не лезть и молча ждал ужина.
Постепенно на столе начали появляться какие-то тарелки, Андрей с интересом приню-хивался, даже ухватил прямо рукой с тарелки солёный огурчик и азартно захрустел.
- Катя, не надо так на меня злиться, - попросил он её, когда Пушкарёва поставила перед ним тарелку с макаронами и двумя котлетами. Повёл носом, вдыхая вкусные запахи, и вооружился вилкой. – Я даже готов пойти на сделку, чтобы вы не считали себя жерт-вой.
- На какую ещё сделку? – почему-то испугалась она.
Он прожевал, вытер рот салфеткой и улыбнулся.
- Предлагаю заключить взаимовыгодное соглашение. Вы же экономист, это должно вас заинтересовать.
Катя села напротив него и с беспокойством посмотрела.
Андрей весело посмотрел на неё.
- Вы довольно сильно изменились, Катя, с нашей последней встречи, – она отчаянно покраснела, а Жданов невозмутимо продолжал: – А если принять во внимание, что наша с вами встреча была позавчера, то этот факт просто обескураживает.
- Андрей Палыч, вас это, по-моему, не касается, - еле слышно проговорила она, а Анд-рей с готовностью кивнул.
- Вы правы, но… Это же не просто так, я прав? Вы решили изменить свою жизнь, - зая-вил он. А Катя вскочила.
- Я ещё раз повторяю, это вас не касается! Это моя жизнь, и я сама решу!..
- Конечно, я же не спорю! Просто я могу вам помочь.
- В чём? – совершенно растерялась она.
- Изменить вашу жизнь, – и тут же исправился: – То есть, изменить ваш стиль.
Она гордо вздёрнула подбородок.
- Спасибо, я сама справлюсь!
Жданов усмехнулся.
- Да, я вижу.
Катя неожиданно разозлилась.
- Что? Что опять не так?
Он поднял вверх руки и покачал головой.
- Всё так, Катюш! Если вам нравится, то я ничего не имею против!
Жданов говорил так насмешливо, что Катя ему сразу поверила, хоть и не хотела. В ней опять что-то не так. Постаралась засунуть свою гордость подальше и, стараясь не встречаться с ним взглядом, спросила:
- Что не так?
Жданов отложил вилку и в упор посмотрел на неё.
- Честно?
Она кивнула, стараясь не грохнуться в обморок от унижения.
- Вот это платье… Вы сами-то как считаете, оно вам идёт?
Катя невольно схватилась руками за подол.
- А вы считаете, нет?
Андрей вздохнул.
- Понимаете, Катюш, если оно на вас неплохо сидит, то это ещё ничего не значит. Да, оно подчёркивает вашу фигуру, и хорошо подчёркивает, но это совершенно не ваш стиль. Знаете, кто носит такие платья? Девушки, которые путешествуют из бара в бар, из клуба в клуб, с вечеринки на вечеринку, и всё это в поисках мужа. Вы для этого ме-няете свою жизнь, Катя? Чтобы стать одной из этих пустышек?
От каждого слова она мрачнела всё больше и больше. А потом как-то вмиг расстрои-лась и медленно опустилась на стул. Андрей понял, что она готова заплакать.
- Всё настолько ужасно?
Он покачал головой.
- Нет, и поэтому я предлагаю вам свою помощь. Уж в чём - в чём, а в модной одежде я разбираюсь… хоть в этом-то… К тому же, я мужчина, и прекрасно знаю, что может понравиться нашему брату. И мало того, я оплачу весь ваш новый гардероб, - сделал многозначительную паузу. – Если вы разрешите мне остаться. Мне действительно не-куда идти.
Катя облокотилась на стол и потёрла лоб рукой. Решала для себя нелёгкую задачу. По-том посмотрела на него и кивнула.
- Оставайтесь.

***** 8 *****

Перед тем, как ехать домой, они заехали в супермаркет. И теперь уже Кате оставалось только с недоумением наблюдать за Ждановым.
У него оказалась маниакальная тяга к полуфабрикатам и сладостям. Пока она внима-тельно изучала упаковку с замороженными овощами, тележка уже наполовину напол-нилась до крайности вредной на её  взгляд едой быстрого приготовления. Катя замерла и в растерянности посмотрела на груду ярких упаковок и коробок.
- Что это? Ты собираешься это есть? – от удивления даже не заметила, как перешла с ним на «ты».
- А что? – Жданов взял из тележки коробку с замороженной пиццей и покрутил в ру-ках. – Быстро и вкусно.
- Это язва желудка.
Андрей скривился.
- Прекрати! Это правда вкусно!
Катя заглянула в тележку, вынула коробку с замороженными блинами и покачала голо-вой. Потом решительно вернула её обратно в холодильник.
- Э! – предостерегающе завопил Андрей, пытаясь её остановить. – Мои любимые!
- Вы меня поражаете, Андрей Палыч, - проговорила Катя. – Я всегда считала, что вы весьма привередливы в еде, вы любите французскую кухню… а это что?
- А я и люблю, - немного раздражённо заговорил Жданов, - французскую кухню, но я не француз и не повар! Дома приходится питаться чем-то другим!
- Полуфабрикатами?
- А почему нет? Очень даже…
- Ужасно! – проявила недюжинную настойчивость, пытаясь отнять у него коробку с блинами, которую он вознамерился положить обратно в тележку к остальным продук-там. Она не хотела отдавать. Андрей смотрел на неё возмущённо и коробку тоже отда-вать не хотел. Катя фыркнула. – Андрей Палыч, это глупо! На нас люди смотрят!
- Они смотрят, потому что ты меня обижаешь!
- Я обижаю? – изумилась Катя и от такой наглости даже злополучную коробку отпус-тила.
- Конечно, - уверенно заявил он, без тени смущения пристраивая свою награду на ко-робку с пиццей.
Катя закрыла глаза, собираясь с мыслями, а потом решила пойти на компромисс.
- Хорошо, я сегодня напеку блинов. Настоящих. Идёт?
Жданов хитро усмехнулся и погрозил ей пальцем.
- Как не стыдно обманывать!
- Почему обманывать? – не поняла она. – Напеку.
- А ты умеешь? – не поверил он, а когда Катя кивнула, вмиг воодушевился и быстро сказал: - Со сгущёнкой!
- Хорошо, сейчас купим сгущёнку, - согласилась она.
Жданов заулыбался так, словно этого от неё и добивался – признания в том, что она умеет готовить. Пока он пребывал в приятной задумчивости, Катя успела наполовину опорожнить тележку, избавляясь  от избытка полуфабрикатов. А потом решила внести ясность.
- И вообще, если я буду готовить, то и продукты буду выбирать я, договорились?
Андрей вдруг остановился посреди магазина, и Кате пришлось обернуться, чтобы по-смотреть на него.
- Ты правда умеешь готовить? – спросил он с надеждой, а Катя пожала плечами.
- В принципе да. Правда, практики маловато.
- Ничего, практику я тебе обеспечу!
- Не сомневаюсь, - вздохнула Пушкарёва.
После её обещания готовить Андрей больше не вмешивался в выбор продуктов, только внимательно прислушивался к тому, что она говорила, и охотно складывал в тележку то, что она просила. Правда, набрал целую кучу конфет и разных шоколадок.
- Ты какие конфеты любишь? – спросил он Катю, стоя перед прилавком.
- Птичье молоко, - и указала пальчиком на упаковку на верхней полке. – Вон те!
Андрей достал пакет, хотел его открыть, но вдруг заметил строгий взгляд крутившейся поблизости продавщицы и замер. Катя затряслась от беззвучного смеха, а Жданов не-ожиданно стушевался.
- Чего ты смеёшься? Я же для тебя старался! – положил конфеты в тележку и вдруг про-тянул руку, обнял Катю за талию и притянул к себе. – Кажется, мы привлекаем слиш-ком много внимания.
А Катя перестала смеяться, как только он к ней прикоснулся. Напряглась, не зная, как реагировать на его неожиданное объятие. Подняла глаза, чтобы посмотреть в его лицо, но Жданов на неё не смотрел. С интересом разглядывал ассортимент, а Катя тут же от-ругала себя. Вечно придумывает то, чего нет! Жданов привык запросто общаться с женщинами, и подобное его поведение абсолютно ничего не значит. Попыталась ос-торожно отстраниться от него, а рука Андрея переместилась с её талии на плечо. Но всё же лучше,  так спокойнее и проще.
Набрав сладостей, они направились к кассе. Как Катя считала. В какой-то момент обер-нулась и поняла, что Андрея нет. Стала растерянно оглядываться и вдруг увидела его в винном отделе. Недовольно поджала губы.
Вот только этого ей и не хватало! Чтобы он напился!
Подумала, а потом решила подойти. Хотя как она на него может повлиять – не понят-но.
Андрей обернулся, увидел её и улыбнулся.
- Ты какое вино любишь? Белое или красное?
Катя покачала головой.
- Никакое. Я не пью.
Жданов снова стал разглядывать этикетку бутылки, а сам понимающе улыбнулся.
- Понятно. Но, Катюш, я ещё даже Новый год не праздновал… не успел. К тому же, я не собираюсь напиваться, не волнуйся, – показал ей бутылку виски. – Это на неделю, договорились?
Она кивнула. Что ей оставалось?
Андрей положил в тележку бутылку вина и бутылку виски, взял Катю под локоток и они наконец направились к кассе.
Когда они оказались дома у Кати первым желанием было как следует рассмотреть но-вую одежду, примерить, покрутиться перед зеркалом, но проза жизни спутала все пла-ны. Теперь в доме был мужчина, которого надо было кормить, а делать это кроме неё некому. К тому же, Андрей напомнил ей о блинах сразу же, как только они вошли в квартиру. Катя возражать не стала, раз сама ему пообещала, переоделась и встала к пли-те.
Жданов через какое-то время тоже возник на кухне, уселся перед телевизором, а сам поглядывал на неё и с удовольствием принюхивался. И по мере того, как стопка блинов на тарелке росла, Андрей улыбался всё шире.
- Всё-таки я не прогадал, что к тебе приехал! – похвалил он её. Катя невольно рассмея-лась. И наблюдала за ним с удивлением. Жданов налил в тарелку не меньше половины банки сгущёнки, свернул блин трубочкой и обмакнул его в белую, тягучую сладость. А на лице такое счастье и восторг, как у маленького мальчика, которому подарили долго-жданный велосипед. С блина капало, а Жданов всё продолжал разглядывать угощение, видимо, оттягивая сладостный момент. Катя наблюдала за ним, а Андрей вдруг при-двинулся к ней вместе со стулом и протянул Кате блин.
- Кусай.
Она застыла в удивлении, а потом помотала головой.
- Кусай, говорю. Ты скоро уже в обморок рухнешь, что я делать буду? Ты ничего не ешь! Кусай.
Катя засмеялась и попыталась встать, но он её удержал и смотрел очень требовательно, правда, во взгляде плескалось веселье.
Катя сомневалась несколько долгих секунд, потом наклонилась, примериваясь как бы откусить так, чтобы не испачкаться и не выглядеть совсем глупо. Откусила немного и вытерла подбородок, на котором остались капельки сгущёнки, и засмеялась.
- Вкусно, - сказала она и облизала палец.
Жданов улыбнулся, но Катю эта улыбка почему-то насторожила.
- Подожди, - проговорил он каким-то глубоким голосом, а потом поднял руку и провёл большим пальцем по её щеке. Катя замерла от неожиданности с улыбкой на губах, а Андрей облизал палец, слизывая сгущёнку.
И Катя, даже со всей своей наивностью, вдруг поняла, а точнее почувствовала, что сей-час лучше уйти. Уж слишком пристально он на неё смотрел, а взгляд стал тёмным и не-знакомым, Катя даже сочла этот взгляд опасным.
Жданов вроде и о блинах забыл, что-то разглядывал в ней и щурился, как кот на зава-линке.
Во рту пересохло. Катя кашлянула, улыбка стёрлась с её лица, и она решительно под-нялась.
- Пойду… разберу покупки… посмотрю, – просто детский лепет. От злости на саму себя покраснела и, нелепо пятясь, вышла из кухни. И только тогда вздохнула с облег-чением.
Какие уж тут покупки? Сердце колотилось и бухало, в висках пульсировало, было душ-но, и очень захотелось спрятаться ото всех, побыть наедине с собой.
Прикрыв за собой дверь комнаты, решила забраться в своё убежище и хотя бы попы-таться успокоить сошедшее с ума, глупое сердце. Своё убежище она придумала много лет назад, а сколько там времени провела, переживая свои проблемы и обиды. Сейчас обидно не было, а вот приближающиеся проблемы очень чувствовались.
Плотно задёрнул тяжёлые шторы и с ногами забралась на широкий подоконник. За-тылком прислонилась к прохладной стене и стала смотреть на улицу. Уже темнело, зи-мой вообще рано темнело, и Кате это всегда нравилось. Вроде и не поздно, а в мире сразу появлялось столько таинственности, надо было её заметить. Прижималась носом к стеклу и наблюдала сверху за прохожими. А потом дышала на стекло и рисовала на нём сердечки или писала своё имя. А иногда плакала, закрываясь ото всех в своём убе-жище.
А вот сейчас не знала, что делать.
В этот раз ей не могло показаться. Жданов смотрел на неё слишком красноречиво. Но с чего вдруг? Она надела юбку короче, чем обычно, и он вдруг разглядел в ней женщи-ну? Но она же всё равно остаётся той прежней Катей Пушкарёвой! Неужели он не по-нимает?
А если всё-таки показалось? Господи, стыд-то какой! Как теперь ему в глаза смотреть? Вот он над ней сейчас смеётся!
А она дура!..
По щеке всё-таки скатилась слеза, отчего Катя разозлилась на себя и зло её смахнула.
А Андрей как раз в этот момент томился под дверью её комнаты. И так же ругал себя последними словами за свою глупость. Зачем он так откровенно наехал на неё? Ведь знает, что она девчонка наивная совсем, а он…
Руки ему поотбивать за такие вещи!
Испугалась наверняка, да ещё и жених у неё… Это он, Андрей Жданов, беспринцип-ный и наглый тип, а Пушкарёва в этом смысле ребёнок несмышленый.
Это ещё что за сравнения? Откуда?
Хотя, какая разница? Да и не ребёнок она, раз парень есть. Чему-то он должен был её научить?
Тьфу, снова на пошлость сбился! Только об одном и думаешь, Жданов!
Но удивляться здесь нечему. Сегодня несколько часов любовался на свою помощницу в довольно откровенных нарядах. Даже рад был, когда она перестала проявлять энтузиазм через какое-то время, иначе вообще беда была бы. Завёлся, как мальчишка, правда, она не замечала, а точнее не понимала. Смотрел на неё как на нежданный новогодний по-дарок, от вида которого захватывало дух.
Умом понимал, что это Катя Пушкарёва, которая ещё несколько дней назад вызывала у него привычное недоумение своим внешним видом, но так же помнил реакцию своего тела, когда увидел её без кофточки. И это почти в бесчувственном состоянии от пере-избытка алкоголя в организме. На всех остальных женщин, которые хороводом про-шли по его квартире за последние пару дней, он уже реагировать был не в состоянии, а на Пушкарёву тут же. Он тогда от удивления даже пить больше не стал.
А тут целый день перед глазами такие виды – и сверху, и снизу! – несколько часов под-ряд. Чуть заживо не сгорел. И дошёл до последней точки кипения, обнаглел до того, что запросто пристроил свою руку на её бедре, когда пытался ей что-то втолковать в магазине. Сам не знал, чего от неё ждал – что поймёт, догадается, почувствует? Катери-на не оценила. Его руку оттолкнула и отошла на почтительное расстояние от него. Ан-дрей сжал зубы от разочарования, но оставалось лишь списать всё на шутку, чтобы спасти положение.
И вообще она каждый раз заметно напрягалась, когда он к ней прикасался. Но ничего не говорила, видно не знала, как попросить его к ней больше не приближаться.
Оставалось только позавидовать тому везунчику, которого она не отталкивает. Андрей прекрасно помнил, как она тогда целовалась с каким-то парнем на улице. Но к себе его не пригласила, хотя дома никого не было, а паренёк явно набивался в гости. И что это значит?
Да чёрт знает, что это значит! Может, у неё настроения не было?
Но как же хочется узнать, какая она!..
Вот именно, что хочется, а дальше что? Ссориться с ней никак нельзя, от неё зависит будущее «Зималетто». А от такой девочки, с её правильным воспитанием и высокими моральными принципами, так просто не отделаешься. Придётся покрутиться… А ему это надо?
- Мне это не надо, - тихо проговорил Андрей, самому себе давая установку.
А вот наладить отношения очень даже стоит!
Негромко постучал в дверь её комнаты костяшками пальцев, но на его призыв никто не отозвался.
Андрей задумался, а на левом плече уже устроился хитрый чёртик, сидел, свесив ножки, помахивал хвостом и злорадно похихикивал.
«А вдруг она переодевается? Загляни! Ну давай же! Потом извинимся!»
Вот всегда с этим чёртиком проблемы! Подталкивает его на всякие глупости, а расхле-бывать потом приходится ему, Жданову.
Толкнул дверь, она легко приоткрылась, и Андрей заглянул в комнату. Катя не переоде-валась, её вообще нигде не было. Чёртик на плече грустно вздохнул и исчез, щёлкнув напоследок хвостом.
Жданов вошёл в комнату и огляделся. Катя должна быть здесь, он же сам слышал, как хлопнула дверь её комнаты. Но пакеты с покупками стояли нетронутые, а Кати не было. Потом Андрей обратил внимание на плотно задёрнутую штору, которая странно ко-лыхалась изнутри, и улыбнулся. Маленькая!
Отдёргивать занавеску и без спроса соваться на её территорию он не рискнул, и поэто-му лишь слегка пощекотал Катю через занавеску.
- Ты мне дефиле-то будешь устраивать?
За шторой наметилось волнение, потом он услышал тяжёлый вздох.
- Нет…
- Выходи оттуда, - попросил Андрей. – Что ты там делаешь?
- Думаю…
- Выходи, вместе подумаем. Я уже почти все блины съел, тебе два оставил. Выходи.
Катя всё-таки улыбнулась. Сидела в полумраке, подтянув колени к подбородку, и улы-балась, слушая Андрея.
- А сгущёнка осталась?
- Осталась, - успокоил её Жданов и наконец раздёрнул шторы и с любопытством огля-дел оконный проём. – Ты часто здесь сидишь?
Катя не знала, куда деться от смущения. Обняла руками свои колени и старательно пря-тала глаза.
- Бывает.
- А я когда маленький был, у родителей в шкафу прятался, - вдруг сказал Андрей, а Катя удивлённо посмотрела. – Что? Он большой был, и туда влезало очень много игрушек. А ещё можно было загородиться одеялом, и тогда получалась полноценная палатка!
Пушкарёва засмеялась. Андрей потянул её за ногу.
- Вылезай, хватит в «домике» прятаться!
Он вёл себя так, что Катя окончательно пришла к выводу, что ошиблась. Не было у не-го ничего на уме, а она напридумывала… Размечталась?
Слезла с подоконника и позволила препроводить себя на кухню. Андрей сам налил ей чаю и поставил тарелочку со сгущёнкой, а после этого торжественно вручил ложку. Катя засмеялась.
- Сейчас буду ужин готовить, - сказала она, допивая чай. Жданов покачал головой, с томлением наблюдая за тем, как она облизывает ложку, которой ела сгущёнку. И ведь на самом деле не понимает, что делает!
Постарался скинуть с себя оцепенение.
- Не надо, в ресторане закажем.
- Зачем? – удивилась Катя. – Мы же столько всего накупили!
- У нас сегодня праздник, - твёрдо заявил Жданов, - и готовить ты не будешь!
- Глупости всё это, - пробормотала она, но спорить с ним не стала. Из ресторана, так из ресторана.
И всё равно между ними витала непонятная неловкость. Даже Андрею, который при-вык в любой ситуации чувствовать себя хозяином положения, было не по себе. Болта-ли, якобы беззаботно, а сами исподтишка посматривали друг на друга и думали каждый о своём.
Еду из ресторана привезли ближе к восьми. Катя из кухни не выходила, Андрей сам от-крыл дверь, расплатился, а через несколько минут вошёл на кухню с пакетами в руках, поставил их на стол.
- Ужин прибыл. Проголодалась?
Катя пожала плечами.
- Да что же это такое? - воскликнул Жданов. – Ты чем питаешься, Катерина? Воздухом?
Она засмеялась.
- Нет, просто я за тобой не успеваю!
- Да я ем как птенчик! – хохотнул Андрей, вынимая из пакета картонные коробки с едой. – Ты не заметила?
- Не заметила, - покачала Катя головой и снова засмеялась.
- Жалко у тебя ёлки нет,- вздохнул Жданов, наблюдая, как она накрывает на стол. – Всё-таки Новый год!
- У меня снежинка есть, - похвастала она. – В комнате на полке стоит. Её в розетку включаешь, и она мигает.
- Пойдёт, - кивнул Андрей, и Катя побежала в комнату.
И ощущала сильное волнение, Катю просто с головой накрывало чувство безумного трепета, что даже пугало.
Что она творит? Зачем ей весь этот «Новый год»?
Снежинку поставили на холодильник, включили и несколько секунд стояли и молча любовались разноцветными огоньками. А потом Андрей спохватился:
- Садись за стол, садись! Я буду за тобой ухаживать. А ты будешь есть!
Катя засмеялась, а потом пообещала ему, что есть будет. Андрей разлил вино по бока-лам и наконец сел на своё место. Поднял бокал, вздохнул и посмотрел на неё.
- Ну что ж, Катя, давай выпьем за старый год, чёрт бы его побрал!
Она укоризненно посмотрела.
- Зачем так?
- Всё правильно. Дурацкий был год, и закончился так же по-дурацки. Очень надеюсь, что следующий будет получше. И хватит болтать, - чокнулся с ней и подмигнул. – Пей.
Она, кажется, покраснела. Быстро отвела взгляд, поднесла бокал к губам и сделала гло-ток. Улыбнулась.
- Вкусно.
Андрей кивнул.
- Хорошее вино. Ты ешь давай. Я за тобой слежу!
- Самый странный Новый год в моей жизни, - проговорила Катя через некоторое вре-мя.
Жданов усмехнулся.
- Ага, наглый начальник свалился на твою голову!
Она рассмеялась.
- Не только в этом дело. Вообще… необычный.
- Это хорошо или плохо?
Катя задумалась на секунду.
- Наверное, хорошо.
- А тогда чего такие глазки грустные? Улыбнись.
Вздохнула.
- Я не грущу. Просто всё очень изменилось…
- Потому что ты так захотела.
Катя кивнула.
- Да, я захотела.
Жданов подумал и подлил ей вина.
- Кать, а ты почему меня ни о чём не спрашиваешь?
Она недоумённо посмотрела на него.
- О чём?
- О том, почему я вдруг вернулся из Лондона и попросился к тебе… так сказать, в гос-ти.
- А разве меня это касается?
- В другой ситуации я бы сказал, что нет, но так как я сам влез в твою жизнь, думаю, что касается. Другое дело, если тебе неинтересно…
- Что значит - интересно или неинтересно? – удивилась Катя. – Я просто беспокоюсь. Ведь случилось что-то серьёзное, я права? Но это действительно меня не касается.
Жданов усмехнулся, а потом просто сказал:
- Мы с Кирой расстались.
Катя поперхнулась вином и закашлялась. Андрей перегнулся через стол и похлопал её по спине.
- Лучше?
Она выпрямилась, и ему пришлось сесть обратно на свой стул. Посмотрел в её изум-лённое лицо и улыбнулся.
- Что с тобой?
- Как это - расстались? – прошептала она.
- А как обычно люди расстаются? – пожал он плечами. – Просто надоело. Ругаться, терпеть и так по кругу… Когда-то это должно было закончиться.
Катя молчала, смотрела в свою тарелку и размышляла.
Хотя о чём тут думать? Сама же сказала, что её это не касается, а теперь что же? И серд-це вдруг ёкнуло ни с того ни с сего.
- Я с родителями поругался, Кать. Очень сильно. И вот это важно, а всё остальное… Просто надо голову остудить, отвлечься.
- Они, наверное, волнуются, родители ваши, то есть.
- Я письмо им написал, что ещё надо? Мальчик я взрослый, отчитываться не должен. Катя, я всё вижу, ты опять не ешь!
- Я ем, ем, - потеряно проговорила она и через силу стала доедать салат.
- Ну что ты так расстроилась? Всё нормально будет!
Катя согласно кивнула.
- А ты никогда не ругаешься с родителями?
- С папой? – изумилась Пушкарёва и решительно заявила: - С моим папой ругаться не-возможно. Он полковник, - закончила она таким тоном, словно это всё объясняло.
Жданов расхохотался.
- Да, я понял. В смысле, то, что с ним ругаться невозможно.
- Вот я и не ругаюсь.
- А хочется?
Катя неожиданно улыбнулась.
- Иногда.
Андрей взял блюдо с мясом и положил Кате на тарелку большой кусок. Она замахала на него руками.
- Не надо!
- Надо. Ешь!
Катя покачала головой, но послушно принялась есть мясо.
Андрей тоже жевал, а сам смотрел на неё исподлобья и гадал, стоит ли спросить её об этом парне. Обидится она на его вопрос или нет? А любопытство просто распирало изнутри. Но зайти решил издалека.
- А как так получилось, что ты одна осталась на праздники? Ты же ни с кем не ругаешь-ся? – и подмигнул ей.
Катя отодвинула от себя тарелку.
- Я наелась. Спасибо.
Жданов ничего не сказал, лишь едва заметно усмехнулся, но возражать не стал.
Катя выпила ещё вина, потом пожала плечами.
- Просто получилось… У маминой сестры юбилей, а день рождения у неё первого ян-варя, вот родители и уехали.
- А Зорькин? – продолжал допытываться Андрей, хотя на этого щуплого очкарика ему было абсолютно наплевать.
Катя улыбнулась.
- Коля уехал мужчиной становиться.
Жданов перестал жевать и посмотрел на неё удивлённо.
- В смысле?
Она пожала плечами.
- Уехал отдыхать в чисто мужской компании. Вроде как играть в… как его… пейнтбол, вот! А вместе с этим проникаться чисто мужской идеологией.
Андрей фыркнул.
- Бог ты мой… А он выдержит?
Катя задумалась и, как ему показалось, даже забеспокоилась.
- Не знаю… - и испуганно добавила: – Он мне даже не позвонил, с Новым годом не поздравил… Господи!
- Катя, Катя, - попытался её успокоить Андрей. – Это ничего не значит! Всё с ним нор-мально!
Но она уже поднялась.
- Я позвоню! – и вышла из кухни.
Андрей раздражённо вздохнул и откинул салфетку на стул. Вот тебе и «Новый год»!
Помаялся на кухне в одиночестве некоторое время, а потом решил посмотреть, что де-лает Катя.
Она и правда звонила Зорькину. Сидела на диване в своей комнате и разговаривала по телефону.
- Коля, я тебя очень прошу – будь разумным! И не пей! Ты там умрёшь! – Зорькин что-то говорил ей в ответ, а она хмурилась, затем вздохнула. – Ну хорошо. И звони мне, я беспокоюсь!
Вздохнула и выключила телефон. Подняла глаза и увидела Жданова, который стоял, прислонившись плечом к дверному косяку.
- Успокоилась? Живой?
Она кивнула.
- Живой. Только голос странный.
Он хмыкнул.
- Пьяный?
Катя поморщилась.
- Нет, но странный.
- Ладно, не волнуйся ты так, – Андрей прошёл и сел рядом с ней на диван. – Вернётся настоящим мужиком!
Пушкарёва лишь фыркнула. А потом посмотрела на куклу, которая стояла на её столе,  невольно залюбовалась и улыбнулась.
- Катюш, она фарфоровая, - тихо проговорил Жданов, внимательно вглядываясь в Ка-тин профиль.
- Красивая.
- Она пустая внутри, понимаешь?
Она не ответила, но глаза опустила и задумалась. Андрей вздохнул, а потом поднялся и вышел из комнаты. Катя проводила его недоумённым и обеспокоенным взглядом, но он вернулся через пару минут с подносом в руках.
Поставил поднос прямо на диван перед Катей, кивнул на вазочку, полную конфет, и подмигнул. Пушкарёва улыбнулась и взяла конфетку. Андрей налил в бокал вина и по-дал ей, себе же налил немного виски.
Катя чувствовала себя неловко. Поведение Жданова казалось очень странным и непо-нятным, что заставляло нервничать. Зачем он решил продолжить «празднование» в её комнате? Всё уж слишком загадочно.
Андрей снова чокнулся с ней, а потом заговорил:
- Катя, я просто хочу сказать, что… я очень рад, что мы с тобой встретились.
Она замерла и осторожно глянула на него.
- Что?
- На самом деле рад, - кивнул Андрей. – Что ты пришла в «Зималетто». Ты очень много сделала для меня… Как никто, наверное.
- Андрей Палыч, что вы такое говорите? Я просто делаю свою работу.
Он криво усмехнулся.
- Это уже не работа, Катя. Это было бы слишком.
Катя от смущения допила вино, и теперь крутила в руках пустой бокал и не знала, что с ним делать. Жданов эту её проблему решил, подлив ей ещё вина. Потом откинулся на спинку дивана и задумчиво посмотрел на Пушкарёву.
- Не надо об этом говорить, - пробормотала Катя. – Я делаю то, что должна делать. Это моя работа, и я вам обещала, что сделаю всё, чтобы… вытащить «Зималетто».
- Об этом я и говорю. Другая бы, или другой, на вашем месте уже давно бы сбежал, из-бавился от таких проблем, а вы со мной.
Про «со мной» получилось особенно трогательно, и Катя странно покосилась на него.
- Я же пообещала… я вас не брошу.
Он улыбнулся.
- Я знаю, - а потом вдруг сказал: - Ему очень повезло.
Катя нахмурилась.
- Кому?
- Тому парню. Твоему. Повезло, - допил виски и поморщился. Открыл глаза и понял, что Катя внимательно смотрит на него. – Что?
Она покачала головой.
- Ничего. Просто… он не мой парень. Просто знакомый.
Андрей приподнял бровь и удивлённо посмотрел на неё.
- Интересно…
Катя вдруг разозлилась.
- Что интересно?
- Не злись, я просто удивлён. Мне показалось…
- Вам показалось, - довольно резко оборвала она его.
Жданов вдруг усмехнулся, причём не совсем хорошо, а потом обрадовался, что Катя эту усмешку не заметила, вовремя отвернулась. А Андрей смотрел на неё, видел, как она вдруг занервничала, щёки раскраснелись, и сделала ещё один большой глоток вина.
- Не нервничай ты так, - постарался он её успокоить. – Такое бывает, поругались, по-мирились, расстались… Ничего страшного.
- Я с ним не ругалась, и уж тем более не мирилась, - ответила она как-то потерянно и наконец тоже откинулась на спинку дивана, видимо, устала сидеть в напряжённой позе с прямой спиной. Жданову стало удобнее разглядывать её, посмотрел в её лицо и вдруг понял, что румянец у неё совсем не от злости или смущения, а скорее из-за третьего бокала вина, которое она уже пила довольно смело, не задумываясь о последствиях. – Я его вообще… два дня знаю.
- Как это? – не понял Андрей. Повернулся, устроив локоть на спинке дивана, и подпёр рукой голову. Смотрел на Катю с удивлением и интересом.
Пушкарёва пожала плечами.
- Мы познакомились на вечеринке. Меня Юлиана пригласила Новый год встретить… это она нас познакомила.
- Понятно, - протянул он. – Он тебе понравился?
Она спокойно пожала плечами и задумалась о чём-то.
- Сначала да… Он меня на свидание пригласил, - доверчиво проговорила Катя. Андрей бы посмеялся над такой детской откровенностью, её тон был слишком проникновен-ным, но её задумчивость и то, как она опустила глаза, заставили его насторожиться.
- Что? Кать, - позвал он, - посмотри на меня. Что он сделал? Он к тебе приставал? – это предположение его почему-то очень разозлило. Но она покачала головой.
- Нет, - и закончила уж совсем неожиданно: - Я его боюсь.
Андрей непонимающе мотнул головой.
- В смысле?
А Катя вздохнула и взмахнула рукой.
- Я не знаю! Миша, он… хороший, - и ещё раз утвердительно повторила: - Хороший. И Юлиана говорит… Он меня на свидание пригласил, в ресторан, цветы дарил, но… Я не знаю. Он иногда так смотрит на меня…
Жданов хмыкнул.
- Катюш, мужчины иногда смотрят на женщин по-особенному… - и замолчал под её обжигающим взглядом.
- Дело не в этом! Это я бы поняла, но… - и покачала головой. – Глупости всё это! Я всё придумала, не обращайте внимания!
Но тревога не ушла, Андрей понял. Катя отвернулась от него и закусила губу. Жданов вздохнул, а потом протянул руку и убрал волнистую прядь волос за её ухо. Катя дёрну-лась, настороженно посмотрела на него, а Андрей лишь ободряюще улыбнулся.
- Не переживай ты так. Просто он тебе не понравился, отсюда и настороженность. Просто не встречайся с ним больше. 
Она кивнула.
Андрей провёл большим пальцем по её виску.
- И не расстраивайся. Нашла из-за чего расстраиваться.
Она не отталкивала его руку, что просто сводило его с ума. Жданов заглянул в её бокал, понял, что он снова пуст, и мысленно покачал головой. Но говорить ей ничего не со-бирался. А Катя вдруг повернулась, села к нему лицом и поджала под себя ноги. И опять вздохнула. Подняла глаза, собираясь ещё пожаловаться Андрею на непонятного поклонника, но неожиданно встретила его взгляд и замерла. И как ей показалось – от страха. Только потом пришло изумление, волнение и трепет, а в первый момент был именно страх. Его пальцы всё ещё перебирали её волосы, потом потеребили мочку уха, и она задрожала. Попятилась назад, чтобы отодвинуться от него, но за спиной была диванная подушка, и двигаться было некуда.
Андрей заметил этот манёвр и понимающе улыбнулся. Не стал притягивать её обратно или надвигаться сам, сидел не шевелясь и просто смотрел на неё. Он не будет ничего делать, он себе обещал. К тому же, это было бы очень некрасиво с его стороны. Она только что ему душу открыла, а он через всё это переступит? Тогда он будет последним негодяем.
Хотя жаль…
Катя опустила глаза и принялась разглядывать рисунок на пледе, до боли в глазах вгля-дываясь в разноцветные квадраты, а потом вдруг подумала о том, что у неё такого больше никогда не будет. Такой возможности больше никогда не будет, узнать, что та-кое его поцелуй. Сколько раз она видела, как он целовал Киру, да и не только её, были и другие женщины, и даже не мечтала быть на их месте, а вот сейчас сама отодвинулась от него. Ведь она не будет такой дурой?
Вот только кажется, дурой она будет в любом случае – если позволит ему поцеловать себя, и если оттолкнёт.
После опыта с Мишей она ничего не ждала от этого поцелуя, но это же будет поцелуй Андрея. И всё равно, что она почувствует, а вернее, не почувствует. Он случится, и ей будет о чём помнить.  Надо только дать ему понять, что она не против.
Не поднимая на него глаз, придвинулась ближе и замерла. А сердце стучало так громко, что он наверняка слышал. И не могла, не могла на него смотреть, тогда бы умерла от стыда. Слава Богу, этого не потребовалось.
Андрей смотрел на неё в изумлении, но она придвинулась к нему. Сама, и ничего дру-гого, кроме того, что она хочет, чтобы он её поцеловал, ему в голову не приходило. Глаз не поднимала, но он даже был этому рад. Вдруг испугался того, что может увидеть в её глазах. И ещё несколько секунд размышлял, стоит ли ему во всё это ввязываться, а потом ещё и покосился на своё левое плечо. Непоседливый чёртик выглянул и хитро подмигнул ему, давая понять, что такой шанс упустит только полный дурак.
Жданов дураком никогда не был.
Протянул руку и приподнял её подбородок. Она и тогда на него не посмотрела, сразу закрыла глаза. Он большим пальцем провёл по её нижней губе, и всё разглядывал её лицо. И румяные щёчки, и дрожащие ресницы, и пухлые губы, которые приоткрыва-лись ему навстречу.
Ему!
Не он ли днём мечтал попробовать эту девочку? Такую невинную и такую необычную?
И сейчас она ждала его поцелуя.
Катю всю трясло. Она сама подтолкнула его к этому, придвинулась к нему, а Жданов почему-то тянул. И у неё внутри забилась трусливая мыслишка, которая очень быстро перерастала в панику – он не хочет её целовать! Она опять всё перепутала, а он не хо-чет! И теперь не знает, как ей это сказать, чтобы не обидеть. А она сидит дура дурой и ждёт чего-то… Когда он её оттолкнёт.
Чувствовала его руку, Андрей придерживал её за подбородок, погладил губы, а её тряс-ло. Глаза открыть не смела, боясь увидеть насмешку, а ещё хуже - жалость в его глазах. Этого она точно не переживёт. Что ей тогда делать? Пойти в ванную и утопиться? Единственный выход из такого ужасающего положения.
Но уже в следующее мгновенье почувствовала его дыхание и его губы на своих губах. Катя вся сжалась и зажмурилась ещё сильнее, а пальцы вцепились в плед.
Поцелуй был лёгкий, Андрей слегка прикоснулся и вроде отстранился, Катя уже готова была вздохнуть разочаровано, но Жданов вдруг положил ладонь на её затылок, снова прильнул к ней и укусил её за нижнюю губу. Катины глаза удивлённо распахнулись, и она увидела смеющиеся тёмные глаза, но даже вздохнуть не успела. Жданов наклонил голову и снова поцеловал её. И на этот раз поцелуй был совсем другим. Андрей уве-ренно раздвинул её губы, и Кате оставалось только снова закрыть глаза и покориться ему. А сама старательно прислушивалась к своим чувствам.
Всё было не так. Ей не было противно, не хотелось оттолкнуть его, как Мишу, и в ка-кой-то момент она поняла, что у неё начинает кружиться голова. Но поцелуй совсем не хотелось прерывать. Андрей её целовал, а у Кати внутри зажглась какая-то искорка, ко-торая только больше распалялась с каждой секундой. Его губы были тёплыми и ласко-выми, а потом рука Жданова оказалась на её спине и уверенно притянула её к его телу. Поднялась выше, и давление губ усилилось, а Катя вдруг поняла, что отвечает ему. С жадностью, удивлением и удовольствием.
Андрей на секунду отстранился от неё, чтобы дать ей возможность вдохнуть воздуха, а сам взял её руку, которая по-прежнему теребила плед, и положил на своё плечо. По-смотрел на её припухшие губы и улыбнулся. А Катя сама потянулась к нему. Жданов тихо засмеялся. Ответил на её поцелуй и снова отстранился.
- Не торопись, не торопись… Я же с тобой, я никуда не денусь.
Сдвинулся в сторону, хотел уложить Катю на диван, но в бок вдруг что-то больно ткну-лось, он охнул, просунул руку и достал бутылку виски.
- Чёрт!.. Катька, мы с тобой на подносе лежим, и все конфеты раздавили!
Ей было не до конфет. Тянулась к нему, и хотелось только одного – снова почувство-вать его поцелуй.
Но Андрей уже сел, взял поднос и поднялся, чтобы переставить его на стол.
Катя почувствовала себя брошенной. Он так резко ушёл, оставил её, словно оттолкнул. Она тоже села, заправила волосы за ухо и вздохнула.
Волшебство кончилось, и теперь стало одиноко и немного стыдно. За себя. Никогда не думала, что может так себя вести! А ведь ещё вчера, в такой же ситуации, решила, что с ней, именно с ней что-то не так. А оказалось, что дело было совсем не в ней. Просто целовала не того.
Андрей заметил, как она враз погрустнела, и вздохнул. Потом подошёл к дивану и при-сел перед Катей на корточки. Положил руки на её колени, погладил и заглянул в глаза.
- Катюш.
Она отвернулась. Жданов приподнялся и подался к ней. Быстро поцеловал.
- Ложись-ка ты спать. Утро вечера мудренее.
Катя посмотрела на него расстроено и кивнула. Андрей улыбнулся и поднялся. Взял поднос, снова посмотрел на Катю и подмигнул.
- Спокойной ночи, болтушка.
Вышел из комнаты, закрыл за собой дверь, и улыбка тут же стёрлась с его лица. Тяжело выдохнул, потом повернулся лицом к стене и прижался к ней лбом.

***** 10 *****

Её бедный диванчик совсем не привык к такому активному времяпрепровождению. На-верное, думал, что его хозяйка сошла с ума. Да ещё и здоровенный мужик появился, под весом которого приходилось прогибаться и стонать.
Почему-то именно эти дикие мысли первыми пришли Кате в голову, когда она просну-лась на следующее утро. Открыла глаза и потянулась. Сделать это как всегда, вытянув-шись во всю длину, не получилось, потому что впервые в жизни ей на её диванчике не хватило места. Вытянулась вдоль тела мужчины и зевнула.
Господи, как же всё болит! Просто невероятное что-то… Словно всю ночь устанавли-вала спортивный рекорд! Хотя почти так и было. Это была самая длинная и самая неве-роятная ночь в её жизни.
И лучше не вспоминать, что именно она делала и как, сразу становилось безумно стыдно. Никогда на себя подумать не могла, а тут… Это всё Жданов виноват, он про-сто не обращал внимания, когда она пыталась протестовать. Андрей просто делал с ней что хотел, а она, вместо того, чтобы его отругать за полное наплевательство на её жела-ния, а точнее, нежелания,  потом только целовала его и улыбалась. А Жданов посмеи-вался.
Мысли в голове путались, и приходило понимание того, что не только жизнь сделала крутой поворот, а Катя сама изменилась. Очень захотелось стать взрослее. А кто мог ей лучше в этом помочь, как не Жданов?
Зато сегодня, когда она впервые в жизни проснулась  рядом с мужчиной – рядом с лю-бимым мужчиной! –  ей показалось, что даже сознание перевернулось. Проснулась и поняла, что началась новая жизнь. На самом деле новая.
И она, Катя Пушкарёва, взрослая… почти.
Господи, столько этого ждала, а сейчас страшно стало…
Положила руку на грудь Андрея и погладила. Воспоминания о прошлой ночи были очень яркими, но всё равно кто-то внутри неё ещё до конца не мог поверить, что этот мужчина был с ней, любил её, хотел её… Спит в её постели, а когда проснётся, то не растает в воздухе, а останется с ней, по крайней мере ещё на несколько дней. А потом отдёрнула руку, испугавшись, что разбудит его, посмотрела в его лицо и поневоле за-улыбалась. Какой же он… красивый. А когда спит, похож на маленького мальчика… Выглядит таким беззащитным…
Оставалось только признать – её влюблённость прогрессирует. А что делать через не-делю? Совсем пропадёт.
Пришлось очень постараться, чтобы вылезти из постели и при этом не разбудить Анд-рея. Перелезла через него и поспешила накинуть на себя халат, обернулась на Ждано-ва, но он спал, перевернулся на бок и обнял её подушку.
Катя стояла пару минут и смотрела на него, не в силах отвести глаз. А самой очень хо-телось закричать, завизжать, затопать ногами, чтобы поверить в то, что случилось, что-бы выпустить наружу те чувства, которые переполняли её. Чтобы все знали, насколько она счастлива этим утром. Несмотря на всё, несмотря на те проблемы, которые маячат впереди,  она счастлива. Что была у неё такая ночь, и все слова, которые он ей говорил, и любовь, и смущение, и надежда… Всё-всё это было, и никому не под силу эти воспо-минания у неё отнять. Они останутся с ней навсегда.
Волнение не оставляло. Уж вроде сейчас-то что волноваться? Всё уже случилось, и ещё как случилось, а Катю продолжала сотрясать внутренняя дрожь. Для себя решила, что это всё из-за неверия в свершившееся. И из-за страха потерять нежданное счастье уже сегодня, сейчас. Вдруг Андрей проснётся и решит, что их ночь – это большая ошибка, которую надо постараться срочно исправить?
Она тогда умрёт.
Но нельзя жить пустыми надеждами. У неё нет никаких прав на этого мужчину, и меч-тать по этому поводу глупо. Может, она и наивная, как он считает, но не глупая. Все его разговоры по поводу их расставания с Кирой Воропаевой - не больше, чем всплеск раздражения,  в такой исход их отношений никак не верилось. А это значит, что у неё, Кати, есть только неделя, а потом всё закончится, и лучше с этим смириться прямо сейчас.
Если она будет вести себя правильно, то Андрей Жданов будет принадлежать ей ещё семь дней, а затем нужно просто вычеркнуть его из своей жизни. Из памяти вряд ли получится, но это только её  проблема.
Так выходит…
Но отказаться хотя бы от этой видимости счастья уже невозможно. И надо постараться взять от этой недели всё.
И избавиться от ненужного смущения и неловкости. Поклялась себе, что в ней этого отныне не будет, по-крайней мере, эти дни. Чтобы не мешали наслаждаться жизнью…
Оставалось только дождаться, когда проснётся Андрей, и понять, как он ко всему этому относится.
Приняла душ, суматошно принялась приводить себя в порядок, высушила голову фе-ном, накрасилась и долго смотрела на себя в зеркало, решая, достаточно ли хорошо она выглядит. Возникла мысль переодеться, сменить халат на домашние джинсы, но потом передумала, вернее, одёрнула себя.
Они эту неделю живут вместе.
И она его не стесняется!
Воспитываем силу воли, закаляем характер и избавляемся от переизбытка смущения.
А для начала решила его порадовать и на завтрак напечь ему любимые блины. И про-должала прислушиваться, не раздаются ли в комнате шаги, не слышно ли каких звуков, которые говорят о том, что ОН проснулся.
ОН! Сердце-то как подпрыгивает, даже больно чуть-чуть.
Дождалась.
- А чем это у нас так пахнет? – голос Жданова разнёсся по квартире, а у Кати руки за-дрожали, а на губах появилась улыбка, глупая и счастливая. Катя едва устояла на месте, очень хотелось броситься к нему и обнять, но удержалась только из-за блина, который надо было уже переворачивать. Обожглась, охнула и сунула палец в рот.
Андрей вошёл на кухню, увидел её у плиты и как хищник в один рывок подскочил к ней и обнял. Схватил в охапку, стянул с её плеча халат и поцеловал в ключицу. Катя за-смеялась.
- Андрюш, сгорит сейчас!
Жданов, не слушая её протесты, развернул её лицом к себе и начал целовать. Просто невозможно было ему сопротивляться. Обняла за шею и сама поцеловала. Как раз в тот момент, когда рука Андрея оказалась под подолом халатика, запахло горелым. Катя со смехом оттолкнула его руки и занялась блинами.
- Чего ты так рано вскочила? – заворчал Андрей, осторожно приподнимая подол халата одним пальцем, и наклонил голову, чтобы заглянуть. – Так хотел с тобой проснуться!.. – выпрямился и легко поцеловал в шею.
- Всё уже почти готово. Садись за стол.
- Хозяюшка ты моя! – потом присмотрелся к ней внимательнее и легко провёл боль-шим пальцем по её веку. Покачал головой. – Чтобы я этого больше дома не видел.
- Что? – испугалась она. Замерла с тарелкой блинов в руках, глядя на него непонимаю-ще.
- Косметики. Дома её быть не должно. Не нужна она тебе.
- Андрюш…
Он взял у неё тарелку и подмигнул.
- Давай… Умываться и за стол. Я жду.
Катя была удивлена без меры такому его заявлению, но в ванную пошла. Делать было нечего, спорить с ним не могла, и все утренние усилия, которые она потратила на ма-кияж, нанося его ещё не совсем опытной рукой, смылись в раковину мыльной, не со-всем чистой водичкой.
И только после этого подумала, что, возможно, стоило бы и поспорить, попытаться от-стоять свою точку зрения. Но потом пришла к выводу, что это не повод, чтобы ссо-риться, да ещё и в их первое утро.
Андрей уже накрыл на стол. Когда Катя вошла, обернулся, посмотрел на неё и доволь-но улыбнулся.
- Вот это моя девочка, - и отодвинул ей стул.
Катя села, но посмотрела на него немного недовольно.
- Я не маленькая!
Андрей уловил в её голосе возмущение, бросил на Катю пронзительный взгляд и улыбнулся.
- Ну что ты так сердишься на это? Что в этом плохого?
- Я чувствую себя глупо!
Он засмеялся. Налил ей чаю, поставил чайник на плиту, а потом обнял Катю.
- Ты для меня маленькая, понимаешь? Только для меня. Мы больше об этом никому не скажем, договорились? Ты просто иногда делай так, как я прошу. К тому же, тебе эта краска совсем ни к чему, ты и так красивая. А за макияжем твоего очарования не видно.
Катя вздохнула. Его дыхание щекотало кожу, губы едва ощутимо ласкали шею, когда Андрей говорил, и Катя почувствовала, что поплыла. Закрыла глаза, а затылком упёр-лась в его голое плечо. Кивнула.
Из-за чего она на него рассердилась?
- Прекрати, - хрипло рассмеялся он. – Я есть хочу, а потом я весь твой…
Всё-таки покраснела, но совсем чуть-чуть.
Спокойно не сиделось, перепихивались ногами под столом, как дети, Андрей даже шутливо возмущаться начал, а потом поймал её ногу и положил к себе на колени. Катя смеялась, ногой дёргала, но он не отпускал.
- Сейчас я с тобой разберусь! – пригрозил он. – Вот только доем!..
- А мы по магазинам сегодня не пойдём? – «расстроилась» Катя, глядя на него невин-ными глазами. Андрей встретился с ней взглядом, усмехнулся, а потом хмыкнул.
- Надо бы!
- А что надо? – сразу растерялась она. – У меня всё есть!
- Диван тебе надо! – с набитым ртом проговорил Жданов, запил чаем.
Пушкарёва замерла от неожиданности.
- Чем тебе мой диван не нравится?
Андрей засмеялся.
- Он мне очень даже нравится! Правда, он скрипит громче, чем ты кричишь, а в ос-тальном… Вот сколько он продержится, как думаешь?
Ей показалось, что у неё температура поднялась. Покраснела так, что даже уши защи-пало.
- Неправда!
- Да ты что? Ну посмотрим, посмотрим… Вот развалится он под нами, что будешь ро-дителям говорить? Что он умер от старости?
- Я не кричу!
Андрей вытаращил глаза и фыркнул.
- А как невинно вышло! Кать, меня это заводит!
- Прекрати! Не кричу я!
- А давай проверим? – предложил Андрей и тут же полез к ней. Потянул на себя, а Катя отчаянно засопротивлялась, даже взвизгнула, а потом захохотала.
- Отпусти меня! Андрей!
Зазвонил телефон. Оба замерли, причём в очень странной позе. Жданов уже был на пути к спальне, взвалив вырывающуюся девушку к себе на плечо. А потом звонок, он сбился с шага, а Катя перестала дрыгать ногами.
- Телефон, - сказал Андрей.
- Слышу… Надо трубку снять.
Андрей двинулся обратно на кухню, а Пушкарёва прыснула от смеха.
- Отпусти ты меня! Куда я денусь?
Он опустил её на пол, а она тут же начала приглаживать взъерошенные волосы. Мах-нула на Жданова рукой, перевела дыхание и сняла трубку.
Андрей смотрел на неё, внимательно разглядывал, прислушивался к её голосу, а потом сел на стул и притянул Катю к себе. Усадил на колени и обнял, прижался щекой к её щеке и улыбнулся. Катя погладила его по голове, а потом показала язык. Он улыбнулся.
- Ну конечно, тётя Света, я сегодня к вам зайду. Обязательно. Через пару часиков.
Андрей нахмурился.
- Куда ты собралась? – спросил он, когда она положила трубку.
- Это мамина подруга. Мама просила к ней зайти, поздравить, а сегодня уже четвёртое число, а я всё никак. Надо сходить.
Он вздохнул.
- Вот как всегда! Не могут в покое оставить!
- Я ненадолго, на часик. Заодно в магазин зайду…
Андрей притворно захныкал, а сам развязывал пояс халата.
- Но прежде ты должна для меня кое-что сделать. А потом я тебя отпущу… Заодно экс-перимент проведём…

>>>>>>>>

Прогуляла она дольше, чем часик. Но после таких событий очень полезно было ос-таться одной, прогуляться, подышать свежим воздухом и подумать.
В гостях она пробыла недолго, выпила чаю, послушала удивлённые вздохи и ахи под-руги матери и когда сочла, что визит вежливости можно уже и закончить, попрощалась и ушла. А теперь неспеша шла по улице и улыбалась. Просто потому, что очень хоте-лось улыбаться, от полноты ощущений.
Зашла в магазин, купила кое-что из продуктов, и при этом испытывала совершенно не-мыслимые эмоции, делая покупки, и ориентировалась уже не только на свои вкусы и потребности – у неё дома был мужчина. Любимый мужчина. И его надо кормить.
Никогда раньше не думала, что заботиться о ком-то так приятно. Не о родителях или друзьях, а… о муже.
То есть, не о муже, конечно, быстро исправилась Катя. Просто о своём мужчине.
Очень увлекательно.
Краем глаза заметила вывеску «Аптека» и приостановилась. Повод зайти появился очень основательный. Правда, было немного неловко, но надо просто держаться по-уверенее, и тогда никто не догадается, что она делает эту покупку в первый раз. Долго стояла у витрины, разглядывала препараты, размышляла, а пока стояла в очереди, при-думывала, что и как будет говорить фармацевту, чтобы не запутаться и не упасть в об-морок от смущения. И в самый неподходящий момент, в самый разгар аутотренинга, у неё зазвонил телефон. Катя досадливо поморщилась, решив, что это снова Жданов, который позвонил ей с того момента, как она вышла из дома, уже раз пять, но на дис-плее высветилось совсем другое имя. Имя человека, о котором она, признаться, уже ус-пела позабыть.
Подумала не отвечать, но телефон трезвонил настойчиво, и на неё начали недоумённо оборачиваться. Пришлось ответить.
- Я слушаю, Миша. Здравствуй.
- Здравствуй, дорогая. Как ты?
Столь фамильярное обращение и вообще сам факт такого проявления непонятного чувства собственности по отношению к ней Катю настораживали.
- Всё хорошо.
- Ты дома?
- Нет, - и прежде чем успела подумать, брякнула: - В аптеке.
- Что случилось? Ты заболела? – сразу забеспокоился Борщёв.
Катя мысленно чертыхнулась. Нет, таблетки противозачаточные покупаю!..
Вот почему она должна перед всеми отчитываться?
- Просто кое-что купить надо, домой.
- Ну слава Богу, а то я испугался… Я за тебя волнуюсь! – и мягко засмеялся. – Да ещё эта поездка!.. Я просто не мог отказаться.
- Миша, всё нормально. Это твоя работа, так и должно быть.
- Ты само понимание! Ничего, я всё компенсирую! И очень хочу тебя видеть! Тебе по-нравился ресторан, где мы в прошлый раз были? Я закажу столик на вечер.
Катя насторожилась.
- Ты что, в Москве?
- Ну конечно! Приехал час назад. Ты рада? Я очень старался вернуться побыстрее.
Оставалось только застонать и топнуть ногой от досады.
- Я заеду за тобой в восемь, хорошо? Приехал бы раньше, но не получается, а…
- Заедешь? – перебила его Катя и при этом так резко крутанулась на каблуках, что едва не сбила с ног какую-то женщину. Та посмотрела на неё возмущённо, а Катя тихо из-винилась. – Миша, не надо! Не надо за мной заезжать!.. Я сама… приеду. А ты делами занимайся.
- Катюш, мне совсем не трудно.
- Не надо! Я прекрасно доберусь сама.
Мише это не совсем понравилось, он хотел возразить, что-то начал говорить, но Катю слегка тронули за плечо.
- Девушка, ваша очередь!
Она кивнула и торопливо распрощалась с Михаилом, пообещав приехать вовремя. Этот разговор настолько растеребил нервы, что она на одном дыхании выпалила апте-карше название требуемого медикамента, и тут уже было не до смущения, мысли были совсем о другом.
Жданов коротал время тем, что играл в какую-то компьютерную игру-войнушку. Звуки выстрелов и предсмертные крики, искажённые не очень качественными динамиками, разносились по всей квартире. И всё это дополнялось ещё и довольно громким бормо-танием самого Жданова.
- Чёрт!.. Да откуда ты взялся? Получай, сволочь! А, зараза! Последняя жизнь! Сволочи!
Катя, не раздеваясь, прошла к двери своей комнаты и заглянула. Андрей азартно стучал по клавиатуре, а потом в досаде всплеснул руками и откинулся на спинку стула. Недо-вольно фыркнул. А её заметил, только когда Катя подошла к нему сзади, а её рука скользнула по его груди. Андрей закинул голову назад, посмотрел на Катю и перехва-тил её руку.
- Вернулась! Ты чего так долго?
Она пожала плечами.
- Так получилось. Я пешком шла, гуляла. А ты играешь?
Андрей усмехнулся.
- Я у тебя свою любимую игрушку нашёл! Очень неожиданная находка!
- Это не моя, а Колина. Он играет.
- Да? Всё-таки мне стало спокойнее за тебя! – и засмеялся.
Жданов поднялся и помог ей снять пальто.
- Чего вкусного купила?
Катя засмеялась.
- Ничего. Ты не просил! А что ты хочешь?
- Не надо задавать мне такие провокационные вопросы!
Пока Андрей разбирал сумку с покупками, Катя на минуту укрылась в ванной и выпила таблетки, и только после этого вздохнула с облегчением. Хоть о чём-то теперь беспо-коиться не надо…
Правда, ещё надо придумать, как сообщить Жданову новость о предстоящей сегодня встрече с Мишей. Это, конечно, никакое не свидание, об этом даже мысли она не до-пускала, но встретиться надо. Чтобы всё прояснить и объяснить ему… Ужас какой-то! Как она собирается это делать? И что будет говорить?
- Кать, что ты там делаешь?
Она открыла дверь и попала сразу в его объятия.
- Соскучился так… А ты гуляешь! Совсем обо мне не думаешь!
Катя обняла его и подставила губы для поцелуя. Андрей ногой толкнул мешавшуюся дверь ванной, та открылась, стукнувшись о стену, и он прижал к ней Катю. Не торо-пясь раздевал её, стараясь комментировать свои действия, и добродушно посмеивался, когда замечал, что она смущается. А потом взгляд случайно скользнул по ванной и за-цепился за упаковку каких-то таблеток, лежащую на раковине. Говорить ничего не стал, просто вытянул шею, пытаясь увидеть название. Оно ему ничего не сказало, но вот то, что крупными буквами было написано под самим названием… Удивлённо приподнял брови, но Кате решил ничего не говорить. Увидел и увидел. Она явно не для его глаз их здесь оставила, случайность. Которая очень кстати…
Чтобы не заострять внимание на этом инциденте, подхватил Катю на руки и пошёл в комнату.
- Я придумал культурную программу на этот вечер, - похвастал Андрей некоторое вре-мя спустя. Приподнял одеяло и погладил Катю по ноге.
Она сидела, прижавшись спиной к стене, и смотрела на него с ленивой улыбкой. Жда-нов взял в ладонь её ступню и пощекотал. Катя дёрнула ногой и засмеялась.
- Щекотно!
- Почему не спрашиваешь, что я придумал?
- И что ты придумал?
- Романтический ужин, при свечах. Как тебе? Закажем ужин, притащим сюда телевизор, будем смотреть какой-нибудь фильм… только не очень слезливый, хорошо? А потом, - хитро улыбнулся, - потом будем всю ночь заниматься любовью. Здорово?
Катя заулыбалась, оторвалась от стены и прижалась к Жданову. Легла на него и поце-ловала.
- Здорово.
Андрей погладил её по обнажённой спине, потом отвёл от её лица волосы.
- Маленькая моя…
А «маленькая», вместо того, чтобы растаять от его сладкого голоса, вдруг напряглась и отодвинулась от него.
- Я не могу…
- Что ты не можешь? – не понял Жданов.
- Ужин… сегодня не могу.
Андрей усмехнулся.
- Что за глупости? Или у тебя свидание? – напустив в голос побольше шутливого воз-мущения, поинтересовался Андрей. А Катя вдруг кивнула. Он всерьёз насторожился. - Не понял…
Катя вздохнула и снова устроилась у стены, отодвинувшись от него.
- Миша вернулся. Хочет сегодня со мной встретиться.
Жданов смотрел на неё в полном шоке.
- Кать, ты что, с ума сошла?
- Андрюш, успокойся!
- Что значит успокойся? – рявкнул он, а Катя заметно занервничала. – Куда ты собра-лась? И с какой стати, хотелось бы знать?
- А что я должна была ему сказать?
- Чтобы он катился к чёрту! Вот что ты должна была сказать!
- По телефону?
- Зато теперь ты будешь ему это говорить в ресторане, да? – язвительно протянул Анд-рей. - Или сразу у него на квартире?
Она обиделась. Укоряюще посмотрела и попыталась слезть с кровати, но Жданов пе-рехватил её за талию и повалил на себя.
- Отпусти! – воскликнула Катя, но её никто не слушал. Наоборот, Андрей перевернулся и навалился на неё всем весом, прижимая её руки к подлокотнику дивана. Смотрел на неё, а взгляд был злым и возмущённым.
- Ты не пойдёшь!
- Пойду, - продолжала настаивать она. – Мне надо с ним поговорить!
- Поговорить?
- Господи, да что с тобой? – воскликнула Пушкарёва. – Отпусти руки, мне больно! – Он продолжал держать, а она вздохнула. – Я не хочу все выходные прятаться от него. Он же будет звонить, приезжать… А зачем мне всё это? Я с ним поговорю, и всё. Я не хочу ему врать!
Андрей отпустил её руки, а Катя сразу стукнула его кулаком по спине.
- Больно же!
- Я не хочу, чтобы ты с ним встречалась, - сказал он, не обращая внимания на её жало-бы. – Сама же говорила, что боишься его.
- Андрей, я не собираюсь с ним ужинать! Просто поговорю и сразу уйду, вот и всё. Что ты так разволновался?
- Разволнуешься тут, - проворчал он и лёг рядом с ней. А потом сказал: - Я с тобой по-еду.
- Что? – ахнула Катя. – Зачем?
- Катя!.. – опять начал заводиться он, но она неожиданно махнула на него рукой.
- Прекрати выдумывать! – перелезла через него и встала с кровати. Поспешно потяну-лась за халатом, чтобы прикрыться, но Жданов вдруг перехватил её руку, не давая одеться. Катя застыла перед ним, пыталась освободиться и слегка покраснела под его пристальным и бесстыдным взглядом.
- Катька, если я узнаю!.. – угрожающе заговорил Жданов.
Она покачала головой.
- Я просто в шоке, Андрей Палыч!
Он невольно усмехнулся. Отпустил её руку и наблюдал, как она надевает халат. Завяза-ла пояс, а потом начала подбирать с пола разбросанную одежду. Жданов заложил одну руку за голову и задумчиво смотрел на неё.
- Я собственник, - проговорил он.
Катя поглядела на него, потом кивнула.
- Я заметила.
А Андрей усмехнулся.
- Я считаю, что это нормально. Разве не так должно быть?
- Откуда же мне знать, как должно быть? – пожала она плечами, но в её голосе Жданов уловил иронию.
- Катюш…
Пушкарёва вдруг оглянулась через плечо.
- Только не называй меня Катенькой. Меня это безумно раздражает!
Андрей удивлённо посмотрел.
- Серьёзно? – Катя кивнула. – А почему ты мне раньше об этом не говорила?
- Потому что не думала, что тебя это волнует.
Андрей перевернулся на бок и подпёр голову рукой. Смотрел на Катю с интересом.
- Надо же, оказывается у тебя вздорный характер.
- У меня? – хмыкнула она. – Нисколько!
- Вздорный, - кивнул он, подтверждая свои слова. – Но так даже интереснее, – и без пе-рехода: - Пойдёшь?
- Пойду.
- Какая же ты упрямая!
Катя остановилась, замерев с его джинсами в руках, и задумалась, а потом хмыкнула.
- Вздорная, упрямая… надо же, оказывается, я не подарок!
Он захохотал.
Пообедали на удивление в спокойной обстановке. Кате даже показалось, что Андрей успокоился. Правда, надолго его не хватило. Приближался вечер, и настроение у Жда-нова начинало стремительно портиться. Стал неразговорчивым, дулся на всё, а потом вообще начал её игнорировать. Демонстративно перетащил телевизор из комнаты ро-дителей в её комнату, удобно устроился на разложенном диване, лёг поперёк, подсунув под голову подушку, сложил руки на груди и стал делать вид, что смотрит кино. Прав-да, фильм он смотрел только в те моменты, когда Катя обращала на него внимание. А как только отворачивалась, сразу чувствовала его настойчивый и недовольный взгляд.
Катя не знала, что и думать. Абсурдная ситуация, и совершенно неизвестно, что делать. Не настолько хорошо она знала Жданова, особенно с такой стороны, чтобы точно знать, как сейчас себя вести. И поэтому приходилось надеяться только на собственную интуицию и чутьё.
Когда она достала из шкафа вешалку с новым платьем, Андрей фыркнул.
- Что это ты наряжаешься?
Катя замерла, потом вздохнула.
- Андрей, ты опять?
- Я теперь и брюзга?
Катя вошла в комнату, уже в платье, и остановилась перед ним, загораживая телевизор.
- Мне идёт?
Жданов потемнел лицом.
- Ты специально, что ли?
Она мягко рассмеялась.
- Андрюш, тебе нравится?
- Он тебе ответит. Ты же не для меня всё это делаешь!
Катя тоже сложила руки на груди и опустила глаза.
- Ну что мне сделать, чтобы ты понял? Я ненадолго, обещаю!
- А я разве что-то сказал? – деланно удивился он. – Иди! Я тебя не держу!
- Андрюш!
- Так, прекрати! – разозлился он. – Что ты мне нервы треплешь? Собралась - иди! Опаздываешь уже! Не надо заставлять мужчину ждать, мы этого страсть как не любим! И отойди от экрана, я не вижу за тобой ничего!
Она тяжело вздохнула. Чуть сдвинулась в сторону, чтобы он видел телевизор, а потом, поддавшись порыву, поддёрнула подол платья и встала коленями на постель.
- Андрюш, ну хочешь, я когда вернусь, мы с тобой ужин закажем? И всё будет, как ты хотел. Давай? Я очень быстро вернусь! – пообещала она.
Жданов глянул на неё исподлобья, потом протянул руку и погладил Катю по бедру. Ладонь прошлась по ягодице, потом двинулась наверх и остановилась на груди, указа-тельный палец забрался в вырез декольте, погладил нежную кожу. Жданов вниматель-но наблюдал, как меняется выражение Катиного лица, а сам хитро прищурился и до-вольно усмехнулся.
- Иди ко мне, - хрипло проговорил он, продолжая неотрывно смотреть ей в глаза.
Катя безмерно удивилась, растерялась, а потом покачала головой, хотя сама уже при-двигалась ближе к нему, подталкиваемая его рукой.
- Я не могу… мне уже идти надо.
- Пойдёшь, - шепнул Андрей, уверенно задирая подол её платья. – Ничего с ним не случится, подождёт! Но я не могу допустить, чтобы вся эта красота досталась ему!
У неё не хватило моральных сил, чтобы ему сопротивляться. Украдкой глянула на часы и решила, что вполне может опоздать… на полчасика. Позволила снять с себя платье, причём Жданов так нетерпеливо дёргал молнию на платье, что Катя всерьёз забеспо-коилась. За свой новый наряд. Кажется, на этом его век и закончится, через пятнадцать минут после того, как его надели в первый раз. Под конец раздался характерный треск, Пушкарёва не выдержала и стукнула Андрея по рукам. Он засмеялся.
- Будет повод купить тебе новое платье!
Катя лишь головой покачала.
Андрей набросился на неё с такой страстью, что Катя в первый момент даже растеря-лась. Никогда не думала, что ревность, причём необоснованная, действует на мужчин таким образом. Её уже никто не слушал, и от неё ничего не зависело. От неё требова-лось только одно – не спорить с этим разгневанным и возбуждённым дикарём.
И это никак не напоминало быстрый секс. Андрей снял с неё всё до последней нитки, не думал о макияже и причёске, и через несколько минут Катя оказалась полностью обнажённой и уже без всяких мыслей в голове о том, что ей надо уходить, что её кто-то где-то дожидается.
У неё звонил телефон. Настойчиво, долго, несколько раз. Звук едва долетал до спаль-ни, мобильный лежал в её сумочке, которая висела на вешалке в прихожей, дожидаясь свою нерадивую хозяйку. Катя думала о том, что надо встать, что-то сделать, ответить, но кто бы её выпустил из постели?
Ей давались небольшие передышки, именно ей, а потом всё начиналось сначала. Ино-гда Катя ещё поднимала глаза на часы, но цифры расплывались, и она никак не могла сфокусировать взгляд, чтобы понять, сколько же времени на самом деле прошло.
Но, в конце концов, и Жданов выдохся. Буквально рухнул на постель рядом с ней и глубоко и удовлетворённо вздохнул. В комнате было темно, только уличный фонарь заглядывал в окно и освещал всё тусклым светом. Катя долго, как ей показалось, целую вечность лежала, спиной прижавшись к боку Андрея, и только прислушивалась к его тяжёлому дыханию. Не было ни сил, ни желания шевелиться. Закрыла глаза и тут же провалилась в приятную негу. Тело приятно ныло от полученного удовольствия, в вис-ках стучало и очень хотелось пить. Но куда-то идти или просто двигаться не представ-лялось возможным.
Кажется, она уснула. Или просто провалилась в блаженную истому, когда ничего по-стороннего не чувствуешь и не слышишь. А потом неожиданно открыла глаза. Не зна-ла, сколько времени она дремала, но Андрей накрыл её одеялом, а она даже не почувст-вовала этого. С минуту полежала в темноте, а потом поймала себя на мысли, что снова внимательно прислушивается к дыханию Андрея. Считает… И только после этого ри-скнула пошевелиться. Было такое ощущение, что она до этого момента никогда этого не делала, тело было словно чужим, непослушным. Осторожно перевернулась на дру-гой бок, чувствуя, как внутри что-то встрепенулось, прижалась к горячему мужскому те-лу и обняла его. Рука скользнула по животу Андрея, и Катя невольно улыбнулась.
- Милый мой, - шепнула одними губами и поцеловала его в ключицу. И стало тепло и спокойно.
А потом неожиданная мысль, которая пронзила сознание, и вся нега, которая, казалось, переполняла её существо, куда-то мгновенно испарилась.
- О Боже! – и села, забыв о том, что тело непослушное, и двигаться надо очень осто-рожно.
Жданов вздрогнул, открыл глаза и непонимающе уставился на её тёмный силуэт.
- Что случилось?
Катя обернулась на него и вдруг толкнула его в плечо.
- Андрей! Меня же Миша ждёт! О Боже!.. Вот я так и знала, что не надо было!.. Что я ему скажу?
Перекинула через Жданова ногу, собираясь слезть с кровати, но вновь была остановле-на сильными руками.
- Кать, ты с ума сошла? Куда ты собралась? – усталым и капризным голосом поинтере-совался он. – На улице ночь!
Она замерла.
- Ночь?
Андрей вздохнул, потом протянул руку и достал с полки будильник. Нажал на кнопку подсветки и показал ей.
Без десяти час.
Катя обречённо закрыла глаза, а потом просто легла на Жданова, уткнулась носом в его подмышку.
- Кошмар, - пробормотала она и хныкнула.
Андрей поставил будильник на место, а потом обнял её, поцеловал в лоб.
- Чего ты расстраиваешься из-за ерунды? Теперь и разговаривать не надо, парень сам всё понял. Продинамили его… А если не понял – значит, дурак.
- Продинамили? – повторила Катя за ним жаргонное словечко. – Я? Господи!
Андрей засмеялся. Запустил пальцы в её волосы и стал неторопливо их перебирать.
- Но ведь это того стоило? Ты меня просто с ума сводишь!
Катя смущённо фыркнула, а Жданов перевернулся на бок и уложил её рядом с собой. Укутал одеялом, наклонился и поцеловал в нос.
- Спи, моя хорошая. У меня нет сил даже разговаривать.
Катя глупо хихикнула, пристроила руку у него на груди и закрыла глаза.
Утром Андрея разбудил звонок в дверь. Короткий и резкий, разорвал утреннюю ти-шину квартиры, и снова всё стихло. Жданов открыл глаза и прислушался. Потом осто-рожно пошевелил затёкшей рукой, на которой лежала голова Кати. Андрей посмотрел на Катю, но она уже в следующую секунду зашевелилась, видимо, тоже потревоженная неожиданным звонком, перевернулась на другой бок, отвернулась к стене, но не про-снулась.
Андрей закинул голову назад и посмотрел на часы. Десять. За окном уже светло, но пасмурно и, кажется, идёт снег.
В дверь больше никто не звонил, но Жданов почему-то не думал, что ему это присни-лось. Ещё посмотрел на Катю, точнее, на её спину, а потом сел, стараясь не потрево-жить спящую девушку. Спустил ноги на пол, потом поднял свои трусы, быстро надел и пошлёпал к двери, зевая во весь рот.
Сразу открывать не собирался, потому что мало ли кто мог быть за дверью, родствен-ники какие-нибудь, например. Поглядел в глазок и увидел молодого человека, который смотрел на закрытую дверь с весьма обеспокоенным видом.
Андрей узнал его сразу, хоть и видел только раз и издалека. Но узнал, а может, почув-ствовал, как самец интуитивно чувствует соперника. Шерсть встала дыбом, и обнажи-лись клыки.
Чёрт, этот щенок совершенно ничего не хочет понимать! Руками ему объяснять при-дётся, что ли?
Открыл замки и наконец распахнул дверь. И успел заметить, как с лица молодого чело-века при виде его сползает улыбка.
Борщев застыл, в полном потрясении оглядывая высокого, здорового мужика в одних трусах, стоящего перед ним со зверским и одновременно скучающим выражением на лице.
Андрей окинул незваного гостя высокомерным взглядом, заметил в его руке маленький букетик цветов, отчего презрительно скривился, а потом «вежливо» поинтересовался:
- Вам кого?
Михаил сделал шаг назад и ещё раз глянул на номер квартиры, видимо, сверяясь.
- Извините, я ошибся… Кажется.
- Так кажется или ошибся? – нагло усмехнулся Жданов.
Борщёв замялся, потом неуверенно проговорил:
- Екатерина Пушкарёва… в соседней?
Эти слова Андрея рассмешили, когда он вспомнил, что спросил то же самое, когда не-сколько дней назад позвонил в дверь этой квартиры.
- Она спит ещё, - заявил Андрей, ухмыльнувшись. И нарочно произнёс это таким то-ном, чтобы у паренька не возникло сомнений, с кем именно она спит. – А ты кто?
Борщёв стоял бледный и молчал. Взгляд стал несчастным и непонимающим. Постоял, задумавшись, а потом покачал головой. Развернулся и стал спускаться по лестнице.
Андрей выглянул из квартиры и посмотрел ему вслед, потом весело хмыкнул и закрыл дверь.
Кажется, от соперника он избавился, при этом затратив минимум усилий!
Настроение само по себе подскочило до верхней планки, и когда он забирался обратно под одеяло и обнимал Катю, улыбался.
Она вдруг перевернулась в его руках, открыла глаза и сонно улыбнулась.
- Кто приходил?
Жданов провёл рукой по её телу, опустил голову и стал лёгкими поцелуями покрывать её шею.
- Парень какой-то, девушку свою искал… адресом ошибся. Припёрся с цветами, как ду-рак, а домом ошибся!
Катя засмеялась, когда стало щекотно, а потом вздохнула.
- Бедный!.. А цветы?
- Что?
- Красивые?
Андрей поднял голову и внимательно посмотрел на неё. Покачал головой.
- Да ну, ерунда какая-то, - погладил по щеке. – Поспи ещё, сладкая.
Подождал несколько минут, пока Катино дыхание станет ровным и спокойным, а по-том снова вылез из постели.
У него появилось срочное дело…

***** 12 *****

- Андрей Палыч, с наступившим вас!
Андрей улыбался попадающимся встреч сотрудникам, благосклонно кивал и торопли-во проходил мимо, не задерживаясь для светской беседы.
- Андрей Палыч, с Новым годом! – Маша Тропинкина выскочила прямо на него с та-ким видом, что Жданов решил – точно бросится ему на шею в порыве чувств. На миг даже растерялся, не зная радоваться ему такому подарку судьбы или сразу пугаться. Пришёл к выводу, что радости мало, а пугаться рано. Отступил от неё на пару шагов.
- Спасибо, Маша. А ты,  я смотрю, уже на работе.
- Мы давно все пришли, - похвастала Тропинкина, напустив на себя побольше важно-сти и тут же сникла. – Вот только Кати нет… но она звонила! Скоро появится! У неё дело!
Жданов усмехнулся. А говорят, женской дружбы не бывает!
- Маша, не надо изворачиваться! Я прекрасно знаю, что Кати нет. Она после обеда бу-дет.
Тропинкина заулыбалась.
- Так она вам звонила?
Андрей кивнул и отвернулся.
- Звонила. А ты бы шла на рабочее место, ресепшен пустой.
- Я уже бегу, Андрей Палыч!
- Беги, беги, - повторил Жданов, обернувшись ей вслед. Маша на бегу радостно под-прыгнула, а Андрей ухмыльнулся и покачал головой.
Вошёл в свою приёмную, на ходу снимая пальто, и гаркнул:
- Вика! С Новым годом тебя!
Клочкова нелепо взмахнула руками и схватилась за спинку стула на колёсиках, на кото-ром стояла, пытаясь дотянуться до верхней полки шкафа с папками. Схватилась за спинку и вздохнула с облегчением, а потом и рассердилась.
- Жданов, ты совсем дурак? А если бы я упала?
- Я бы тебя поймал, - успокоил её Андрей и подмигнул. Вика замерла в странной позе, удивлённо тараща на него глаза.
- А ты чего такой довольный?
- Я довольный? – переспросил он и пожал плечами. – Нормальный я. Всю документа-цию мне на стол и быстро, - и поспешил скрыться в своём кабинете.
Прошёл к своему столу, повесил пальто на вешалку, огляделся и довольно вздохнул. Заложил руки за голову и с хрустом потянулся. Потом крутанул свой стул, сел и заки-нул ноги на стол.
Всё-таки жизнь радует, несмотря ни на что. А после таких выходных… полная удовле-творённость. А он, дурак, столько времен на пустые насмешки потратил!
Катя, Катя, Катерина… маслом писана картина.
Зазвонил телефон. Андрей недовольно посмотрел на него, и тут же включился селек-тор и голосом Вики оповестил:
- Андрей, это твоя  мама, возьми трубку.
Ну вот, прощай покой.
Снял трубку, пару секунд молчал, собираясь с мыслями, а потом произнёс бодрым го-лосом:
- Привет, мамуль! С наступившем тебя!
В ответ ему раздался крик.
- Андрюша! Да как же так можно? Ты с ума сошёл? Куда ты пропал? Я не знала, что де-лать! Мы всех знакомых обзвонили! Где ты был? Я так волновалась!
- Мама… мама! – Андрей несколько раз пытался вклиниться в её монолог, точнее, исте-ричный крик, прежде чем был услышан. – Мама, успокойся! Что ты так кричишь?
- А как мне не кричать? Ты пропал!
- Ничего подобного, - воспротивился он. – Я прислал два письма. Сообщил, что уехал отдыхать и что со мной всё в порядке.
- Отдыхать? Ты поехал отдыхать? После всего, что случилось? Твоё поведение у меня в голове не укладывается! Нельзя быть таким эгоистом, Андрей! Ты о Кирюше подумал?
-  Я о ней четыре года думал, - сухо проговорил он. – Можно я о себе теперь подумаю немного?
- Что ты имеешь в виду?
Андрей вздохнул.
- Мама, это не телефонный разговор. Давай отложим. Мне сейчас некогда, я только пришёл на работу, что ты мне нервы поднимаешь? Давай потом…
- Когда?
- Мама!
- Ну хорошо, хорошо, - пошла она напопятную. – Скажи мне честно, с тобой всё в по-рядке?
- Да, мамуль, не волнуйся. Я отдохнувший, посвежевший… Честное слово, всё хорошо!
- Ладно… ты меня успокоил немного. Но всё равно, нельзя было так поступать. Не правильно это. Кире очень плохо, я прямо не знаю, что делать… То плачет, то злится!
- А ты её утешь, мама, - язвительно протянул Жданов. – Кира это очень любит, когда её жалеют! Только, смотри, не переусердствуй!
- Андрюша, что ты такое говоришь? Ты меня пугаешь даже! Что за речи?
- Мама, я же сказал, не телефонный разговор. Отцу привет. Тебя целую, мамуль!
- И Киру?
- Мама, я тебя слышу плохо! Что-то со связью! Целую!
И положил трубку, потом покачал головой. Его любимая мамуля его теперь со свету сживёт нравоучениями.
Посмотрел на часы. Половина двенадцатого. Катя наверняка уже едет на вокзал, или приехала. Стоит на перроне и смотрит в даль…
Что-то его сегодня на поэзию потянуло!
Вика, не удосужившись постучать, вошла в кабинет с кипой бумаг и папок в руках. Плюхнула всё это перед Андреем на стол и воинственно подбоченилась.
- Ну и где ты был?
- В смысле?
- Все выходные где был? Мне Кира каждый день звонила! Тебя все искали!
- А ты, конечно, принимала в поисках самое активное участие, да, Викуль?
Она презрительно посмотрела на него и ничего не ответила. Развернулась и пошла к двери, круто покачивая бёдрами, видимо, этим демонстрируя своё отношение к этой ситуации.
Жданов сделал неприличный жест ей вслед и вполголоса недобро вспомнил Киру, ко-торая и подсудобила ему Клочкову в качестве секретарши, а точнее его охранника.
Не успела дверь за Викторией закрыться, как снова распахнулась, и в кабинет влетел – именно влетел, потому что неожиданно споткнулся на пороге – Роман Дмитрич Мали-новский. Ухватился за дверь и обернулся, глядя в приёмную, что-то пробормотал себе под нос и только после этого посмотрел на ухмыляющегося Андрея. И воскликнул:
- Ты где был?!
Жданов вытаращил на него глаза, а потом поморщился.
- Что ты орёшь?
- У меня телефон расплавился от Кириных звонков! Она обвинила меня во всех смерт-ных грехах! Почему-то она уверена, что ты был со мной! Даже обидно как-то!.. Я чего только не наслушался! Гад ты, Жданов! Весь отпуск мне испортил!
Андрей засмеялся.
- Ромка, успокойся!
Малиновский прошёл к столу, сел и принялся разглядывать свой ботинок на наличие повреждений. Покрутил ногой, а потом посмотрел на Жданова.
- Ну что ты лыбишься? – фыркнул Рома. – Сидит довольный, как котяра, а я страдаю!
- Чего это ты страдаешь?
- Сам-то телефон выключил, а я только соберусь… отдохнуть, и Кира звонит! Вот как ты думаешь, это хорошо сказывается на моей психике? Да я после этого никогда не же-нюсь!
Андрей захохотал.
- Не зарекайся!
- Так где ты был? – уже серьёзно спросил Рома.
Жданов пожал плечами.
- Отдыхал. Я не понимаю, в чём проблема-то? Не должен я ни перед кем оправдывать-ся.
- Я и не прошу оправдываться, но тебе не кажется, что я за все свои мучения имею пра-во быть посвящённым? Кстати, мог бы и позвонить, я бы приехал, раз такое дело, раз-влеклись бы…
- Я и так развлёкся, Малина, и твоего участия не требовалось. Уж извини.
Рома показательно надул губы.
- Вот всегда так! Как помочь надо, так сразу Малина, а как развлекаться, так он один! Я вот о тебе никогда не забываю!
- Ну что ты ноешь, как маленький, Ромка? Ну куда я тебя должен был позвать? Я у женщины был, понимаешь? Ты мне для чего был нужен?
Малиновский облокотился на стол и посмотрел заинтересованно.
- Значит, развлекался? А как же Кира?
- С Кирой всё, - категорично заявил Андрей. – Ты не представляешь, что в Новый год было, - понизив голос до страшного шёпота, проговорил Жданов. – Она такой скандал устроила! Даже родителей не постеснялась! И после этого я должен её простить и всё забыть?
- Но виноват-то ты! – резонно заметил Рома.
Андрей мрачно усмехнулся.
- Но это не даёт ей права портить праздник моим родителям! Мы могли и наедине ра-зобраться, а она… В общем, всё, я решил!
Рома откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу.
- А не боишься?
- Не боюсь! Я принял решение, Ромка, и я больше чем уверен, что это решит многие мои проблемы. По-крайней мере, родителей это должно успокоить и убедить, что я стал серьёзнее.
- А ты стал?
Андрей усмехнулся.
- А почему нет?
- И что ты придумал?
Жданов задумался, а потом покачал головой.
- Не здесь. Я потом тебе расскажу, а то здесь слишком много чужих ушей, они повсюду! – и крикнул в сторону двери. – Правда, Вика?
За дверью что-то грохнуло, а Жданов выразительно поглядел на Малиновского.
- Что я говорил? Совершенно невозможно расслабиться! Когда я избавлюсь от этой за-разы, а?
- Вечером встретимся? И расскажешь, да?
Андрей кивнул.
- Расскажу, а сейчас давай поработаем.
- Подожди, а как же Катенька? Это её обязанность – работать!
Андрей облизал губы и посмотрел в окно, чтобы не встречаться взглядом с другом.
- Она мне звонила, предупредила, что будет после обеда. Родителей встречает.
- Какое безобразие! – нарочито возмущённо проговорил Малиновский. – Никакой от-ветственности!
- Прекрати. Что ты пристал к девочке?
- Девочке? – удивлённо переспросил Рома, а Андрей мысленно ругнулся. Пора отвы-кать от недавно-приобретённых привычек.
- Не придирайся к словам. Лучше бери документы и начинай изучать. И не мешай мне, хорошо? Я поработать хочу.

>>>>>>>>>>>>

Потапкин её не узнал.
Катя приветственно улыбнулась ему, проходя мимо, а он вместо того, чтобы поздоро-ваться, ей подмигнул. Катя даже споткнулась от шока. Обернулась, чтобы посмотреть на Потапкина ещё раз, а он снова подмигнул, опустив очки на самый кончик носа.  Зрелище не для слабонервных.
- Мир сошёл с ума, - пробормотала она себе под нос и нажала на кнопку вызова лифта.
Но на этом сюрпризы не закончились. Её никто не узнавал. Потом начинали ахать и сыпать удивлёнными комплементами, но Катю это не радовало. Все мысли были толь-ко об одном – что делать, когда она встретится со Ждановым. Не на своей кухне и не в своей постели, а в кабинете в рабочей обстановке. Волновалась так сильно, что даже в момент первого поцелуя такого волнения не чувствовала.  Ощущение такое, что в этот момент решалась её судьба.
Немного поболтав с Машей, которая изумлённо оглядывала и ощупывала её новый костюм, Катя пошла дальше, постоянно натыкаясь на изумление окружающих.
Войдя в президентскую приемную, замерла от страха, не зная как поступить, постучать ей в дверь кабинета или просто войти. И не будет ли первое смешным и глупым, а вто-рое слишком дерзким и нахальным.
- Ну и чего стоим? О чём мечтаем?
Катя повернула голову и посмотрела на Клочкову, которая сидела за своим столом и поглядывала на неё ехидным взглядом. Катя повернулась, Вика окинула её придирчи-вым взглядом и неожиданно нахмурилась.
- Не может быть. Пушкарёва? Это ты, что ли?
Катя кивнула.
- Андрей… Палыч у себя?
Вика поднялась со своего места и приблизилась. Обошла вокруг неё, продолжая раз-глядывать.
- Ты что с собой сделала?
Катя пожала плечами.
- Немного сменила имидж.
- Немного? И сколько ты за это заплатила? Это же восьмое чудо света, если судить по затраченным усилиям!
- Вика!.. – воскликнула Катя и тут же попросила себя успокоиться. – Давай мы с тобой в другой раз обсудим эту безумно интересную тему. Я тебе даже номер телефона этого чудо-человека дам. Он и тебе поможет!
- Что? – ахнула Клочкова. – Язык тебе тоже новый пришили?
- Почему? – «удивилась» Катя. – Только немного удлинили.
И больше не раздумывая, коротко постучала в дверь кабинета и вошла. И на неё тут же уставились двое мужчин. Катя едва удержалась, чтобы не отступить назад, настолько стало страшно и неприятно под ощупывающим взглядом Малиновского. Судорожно вцепилась в дверную ручку  и слабо улыбнулась.
- Добрый день.
Андрей смотрел на неё пристально и испытывающе, но на лице совершенно безраз-личное выражение. Потом сухо кивнул на её приветствие.
Кате стало нечем дышать и только голос Романа привёл её в чувство.
- Катенька? – потрясённо выдохнул тот. – Вот  так сюрприз… Я бы даже сказал сюр-призище! – и обернулся на друга, чтобы поделиться своим изумлением, но тот спокой-но смотрел на  свою помощницу и никаких признаков удивления при этом  не выказы-вал.
- Здравствуйте, Катя.
Она с трудом сглотнула и, наконец, отошла от двери. Пару секунд постояла, не зная, что делать, а Андрей тем временем поинтересовался:
- Как родители? Всё в порядке?
- Да, спасибо… Андрей Палыч, я пойду к себе, если не возражаете.
Жданов согласно кивнул.
- Идите, Катя. Все отчёты у вас на столе.
Катя поспешно кивнула и почти бегом бросилась к двери каморки, за которой спаси-тельная тишина и одиночество. Закрыла дверь и привалилась к ней спиной. Закрыла глаза и осторожно вдохнула, чтобы не упасть без чувств прямо сейчас.
- Нет, ты видел? – послышался насмешливый голос Малиновского из-за двери. – Что это с ней?
- Заткнись, Ромка! Читай отчёт!
Как она думала, так всё и получилось. Андрей говорил с ней официальным тоном, чтобы не дай Бог его друг что-нибудь не заметил! Ведь тогда стыда не оберёшься!
Боже, во что она ввязалась? Дальше-то как? Не сможет она вести себя как раньше. А Андрею неприятности не нужны.
Неприятности не нужны никому.
Катя слышала, как Жданов с Малиновским переговаривались в кабинете, иногда смея-лись, и это почему-то очень сильно раздражало. Каждый смешок она воспринимала на свой счёт и в какой-то момент даже испугалась, что Андрей Малиновскому всё-таки расскажет… чтобы обсудить, посмеяться, развлечься. Она ведь не раз слышала, как они смакуют подробности очередного романа одного из них.
В общем, кошмар и ужас, больше никаких чувств в данный момент.
Да ещё этот дурацкий костюм!.. Вроде деловой и совсем не вызывающий, но в этой ка-морке он казался совершенно неуместным. Теперь она чувствовала себя здесь, как в клетке.
Родители её тоже не узнали. Это где видано? Отец долго смотрел, с настороженностью разглядывал её сапоги на высокой шпильке, юбку, которая заканчивалась выше колен, а потом крякнул и всю дорогу до дома молчал, только иногда кидал странные недовер-чивые взгляды в её сторону.
Мама вначале удивилась таким резким переменам, а потом похвалила и заявила мужу, что их Катенька всегда была красавицей, а эта одежда только подчеркнула её достоин-ства. Катя на это ничего отвечать не стала, маму всё равно не переубедишь.
Да и вообще всеобщее внимание действовало на Катю весьма удручающе. Терпеть не было никаких сил чужое беспардонное любопытство. Осталась с этим один на один и если честно, то сейчас предпочла бы стать прежней Катей, которой легче было спря-таться в этой каморке, слиться с убогим интерьером этого «стенного шкафа». А теперь что? Она теперь совершенно не вписывается… Или это только ей так кажется?
Голоса через какое-то время стихли, потом негромко хлопнула дверь и в кабинете по-висла тишина. Катя замерла, напряжённо вглядываясь в монитор компьютера. Буквы и цифры расплывались перед глазами, и Пушкарёва даже всхлипнула от жалости к себе, но поклялась, что плакать не будет. Сняла очки и закрыла глаза. Раньше можно было потереть глаза, а теперь макияж, который никак нельзя испортить!
Андрей открыл дверь и в два стремительных шага преодолел расстояние до её стола. Наклонился, уперевшись руками в столешницу, и улыбнулся.
- Ну что?
Катя испуганно смотрела на него.
- Что?
- Как родители?
- Хорошо…
- А ты чего грустная такая?
Катя наконец выдохнула.
- И ничего не грустная… просто все смотрят и я…
- И ты смущаешься, - закончил за неё Андрей. Обошёл стол, взял её за локоть и заста-вил подняться. – Ну что с тобой такое?
Катя поднялась и сразу обняла его. Прижалась, вдохнула аромат его одеколона и только в этот момент начала успокаиваться. Значит, всё глупости, всё придумала… Как плохо о нём думала, о самом любимом и единственном. Как могла?
- Андрюша.
Жданов тихо рассмеялся. Сел на край стола и притянул Катю поближе к себе. Попра-вил сбившуюся на бок чёлку, а потом сказал:
- Если Ромка будет приставать, скажешь мне.
Пушкарёва замерла и даже рот приоткрыла от удивления.
- Что?
- Что? – передразнил её Андрей. – Он теперь только и говорит, что о тебе. А мне это надо?
- Не хочу я ничего, - прошептала Катя чуть не плача. Обняла Андрея и прижалась ще-кой к его плечу. – Мне не нравится, что все смотрят.
- Это не надолго, привыкнут. А родители, что сказали?
- Папе не понравилось, - созналась она.
Андрей засмеялся.
- Я так и думал. А… ничего не заметили?
Катя отодвинулась от него и посмотрела укоризненно.
- Не заметили! –  достала из сумки его электрическую бритву и сунула ему. – В ванной на самом видном месте! Хорошо, что я первая вошла!
Андрей вытаращил глаза и виновато улыбнулся.
- Опа, а ведь проверял!
- Проверял он, - шутливо проворчала Катя, а потом опять обняла, просто не смогла сдержаться.
Андрей положил бритву на стол и погладил Катю по спине. Медленно провёл ладоня-ми сначала вверх, потом вниз. И прошептал ей на ухо:
- Ты родителей предупредила, что сегодня задержишься?
- А куда мы поедем? – тоже шёпотом спросила она.
Андрей быстро поцеловал её.
- Ко мне поедем.
- К тебе? – вышло испуганно.
- А что такое? Ты против?
- А если нас увидят?
- А если не увидят? – подколол Жданов Катю. – И прекрати выдумывать.
Расстегнул нижнюю пуговицу на её пиджаке, и рука проникла внутрь и пощекотала живот. Катя поневоле засмеялась и попыталась вырваться из его рук.
- Отпусти, щекотно!
- Как же ты щекотки боишься!
- Поцелуй меня, - попросила она.
Он улыбнулся.
- А сама стесняешься, что ли? Целуй.
Катя тихо рассмеялась и поцеловала.

>>>>>>>>>>>

Катя физически чувствовала все перемены, произошедшие с её жизнью. Ощущала взгляды, с интересом ощупывающие её фигуру, слышала перешёптывания за спиной, но всё это стало неважным в один момент – когда Андрей её обнял. Как утром или вче-ра, просто обнял и поцеловал, а она поняла, что ничего в сущности не изменилось. По-крайней мере, пока ничего не изменилось. Он всё так же хочет её и готов искать любые возможности, чтобы побыть с ней наедине. Она даже на это не рассчитывала, и поэтому была счастлива. Неизвестно сколько это продлится, но она готова пойти на любые условия, чтобы продлить их отношения.
Пока они были вдвоём в кабинете, это был их  мир и только их. Никто не вмешивался и не портил ничего. Катя привыкала к новому рабочему распорядку: принести доку-менты на подпись – поцеловать, распечатать пришедшие письма – посидеть у шефа на коленях, и обязательный перерыв минут на десять каждый час  за наглухо закрытой дверью каморки.
О родителях она вспомнила только вечером, хотя Андрей ей не раз напоминал, что на-до позвонить. Но на работе было не до этого, а когда приехали к Андрею и вовсе. Ей хотелось посмотреть, как он живёт, теперь уже на правах… всё-таки какие-то права у неё были! – но у Жданова были совсем другие планы, и до телефона Катя добралась только спустя час. Предупредила маму, что немного задержится, выслушала неболь-шую нотацию, от которых уже успела отвыкнуть, а сама всё отталкивала голову Андрея от своей груди. Шикала на него и с трудом сдерживала смешки и вздохи.
Потом пригрелась у него под боком и затихла, чувствуя, как бьётся его сердце. В голове кружились мысли о любви, было тепло от нежности, переполнявшей её, и совсем не хотелось думать о последствиях.
И пусть, пусть на каминной полке стоит фотография Киры, а в шкафу Жданова навер-няка есть её вещи, сейчас это неважно. Воропаева далеко и можно себе представить все-го на минутку, что её здесь больше никогда не будет.
Главное, что ничего не закончилось, что чудо, которое неожиданно случилось в жизни нелепой девушки по имени Катя Пушкарёва, продолжается. Значит, есть на что наде-яться. Совсем чуть-чуть, всего одна искорка надежды, но она ведь есть.
- Катюш, просыпайся.
Андрей поцеловал её в плечо, Катя открыла глаза и вдруг поняла, что лежит на боку, отвернувшись от Жданова. Закуталась в одеяло, свернулась калачиком и спит.
- Катя, - со смешком протянул Андрей.
Она покачала головой.
- Не хочу.
Он засмеялся. Придвинулся к ней ближе и обнял.
- Может, останешься? Позвони родителям, давай придумаем что-нибудь.
Катя вздохнула и перевернулась на спину, потянулась, а потом покачала головой.
- Нет, сегодня нельзя. Они же только приехали, Андрюш, а если я ещё и ночевать не приду…
- То они больше никогда никуда не уедут, - усмехнулся Жданов. – Понятно. Тогда вста-вай.
- А который час? – перепугалась она.
- Восемь. У меня в девять встреча, тебя домой отвезу и поеду.
Он поднялся с постели и подошёл к шкафу, стал выбирать одежду. Катя села, придер-живая одеяло на груди, а сама наблюдала за ним.
- А почему раньше не сказал? Я бы давно уехала.
- Не выдумывай, -  улыбнулся Андрей. – Если бы встреча была важная, я бы тебя преду-предил. Иди в душ.
В ванной, уже приняв душ и одевшись, Катя долго стояла перед зеркалом и пристально вглядывалась в своё отражение. Наклонилась ближе к зеркалу и посмотрела себе в гла-за.
Андрей вошёл в ванную, увидел Катю и засмеялся. Подошёл и наклонил голову к её уху.
- Если ты не будешь долго смотреть отцу в глаза, он ни о чём не догадается!
Катя скептически скривилась.
- Он  и так не догадается. Ему такое даже в голову не придёт!
- Ты уверена? – чмокнул  её в щёку, и подмигнул Катиному отражению. – Я кофе сва-рил. Будешь?
Катя кивнула, продолжая внимательно разглядывать себя.
Встреча у него была назначена с Малиновским в их любимом клубе, но Кате об этом знать было совсем необязательно. То, что он сообщил ей о запланированной вечером встрече, тоже было неким экзаменом. Было очень интересно, как она отреагирует на это, устроит ли скандал, начнёт ли допрос – куда он отправляется так поздно и с кем. Ему нужно было знать, как именно Катя отреагирует. Кира бы тут же устроила истери-ку и обвинила его в предательстве и измене заочно.
Но Катя лишь побеспокоилась, не опоздает ли он. Это повергло его в раздумья, но до-вольно приятные, хотя всё-таки мелькнуло сомнение и недоверие. Вот только Катя и в этот раз не дала усомниться в искренности своей реакции.
Андрей довёз её до подъезда, Катя  быстро поцеловала его – слишком быстро! – и вы-скочила из машины. Жданов дождался пока за ней закроется подъездная дверь, и толь-ко после этого уехал.
Опоздал почти на полчаса за что получил нагоняй от Малиновского. Тот уже сидел за столиком и с томлением смотрел на непочатую бутылку виски.
Столы, расположенные у стены, были отделены друг от друга лёгкими, плетёными пе-регородками, увитыми искусственным плющом. Это создавало видимость уединённо-сти, при этом из каждого «кабинетика» открывался прекрасный вид на сцену и танц-площадку.
Рома сидел за первым столом, со скучающим видом, и крутил в руке пустой бокал. Увидел Андрея и взмахнул руками.
- Где тебя носит? Знаешь, сколько я здесь уже сижу?
- А что это на тебя нашло, что ты вовремя пришёл? – усмехнулся Жданов и сразу потя-нулся к бутылке. – Давай выпьем! Я знаешь, сколько не пил? Больше недели!
- И кто тебе запрещал?
- Никто, просто не было возможности, да и желания, если честно.
Рома насмешливо посмотрел и покачал головой.
- Андрюха, ты где был? Рассказывай, давай! Я умираю от любопытства! Тебя все обы-скались!
- Я же тебе говорил. У женщины я был.
- У какой? Как зовут, адрес!  Я её знаю?
Жданов вытаращил на него глаза.
- А что, Малина, в Москве ещё остались женщины, которых ты не знаешь?
Тот обиделся.
- Я же серьёзно спрашиваю!
Андрей с удовольствием отпил из бокала, а потом сделал знак и подозвал к себе офи-цианта.
- Сейчас ужин себе закажу, и расскажу тебе кое-что. Что мне в голову пришло, и что может решить некоторые мои проблемы.
- Твои или «Зималетто»?
А с другой стороны перегородки, заслышав волшебное слово «Зималетто», человек си-дящий за столиком в обнимку с девушкой, осторожно раздвинул рукой искусственную листву и посмотрел на двух друзей, увлечённых беседой.  А потом просто наклонил го-лову поближе к образовавшемуся отверстию, и весь превратился в слух, стараясь уло-вить каждое слово. Девушка мужчину нетерпеливо потеребила, а он скроил зверскую физиономию, показал ей кулак и одними губами произнёс:
- Заткнись!
- Мои, - продолжал тем временем Жданов, совершенно не подозревая, что его подслу-шивают. – Мои личные проблемы.
- И что у тебя за проблемы? – спросил Рома, наблюдая за официантом, который рас-ставлял на столе тарелки с закусками.
- Кира моя проблема, - мрачно отозвался Андрей. – Очень большая проблема. А после новогоднего скандала, я понял, насколько далеко всё это зашло.
Рома перестал жевать.
- Объясни.
- А что объяснять? Мне надо жениться, Ромка. Время пришло и от этого никуда не де-нешься.
Малиновский поперхнулся и неверяще уставился на него.
- Ты что?
- Жуй, жуй, Рома, пережёвывай, - усмехнулся Андрей. – Я серьёзно говорю. Возраст подошёл,  родителя давят. Да и по статусу положено. Я как президентом стал, так это и понял. Президенту большой компании нужна жена, понимаешь? Развороты газет, об-ложки журналов… Сколько можно слыть бабником и потаскуном?
- Это ты про себя?
- И про тебя тоже. Последнюю статью в той жёлтой газетёнке мне отец до сих пор простить не может! А тогда я ещё президентом не был, а теперь надо соответствовать.
- Ладно, твою мысль я уловил. И, наверное, ты прав, но я не понимаю, о чём ты дума-ешь? Кира ждёт – не дождётся, когда ты ей кольцо на палец наденешь!
- Ты спятил, Малиновский? Я думал, ты мне друг! Да я с собой покончу через неделю! Нет уж, на Кире я не женюсь ни за какие коврижки! Да и после  произошедшего… Это невозможно! Ты просто не представляешь, что было! Как мы после этого жить-то бу-дем? В одной постели спать? – и решительно помотал головой. – Сейчас прекрасный момент поставить точку в наших отношениях. Надоело так, что аж тошнит, как её ви-жу!
- А родители что скажут?
Жданов пожал плечами.
- Им это не понравится, я знаю. Мама изведёт меня упрёками, но ведь всё сводится к тому, что я должен жениться. Вот я и женюсь. И они успокоятся.
Малиновский всерьёз задумался над его словами, а потом удивлёно хмыкнул.
- Ну это, конечно. Мало ли баб вокруг… Но зачем всё это? Киру ты, по-крайней мере, знаешь, как облупленную!
Андрей покачал головой и даже вилкой своей в воздухе помахал.
- У меня и так нервы на пределе! А жену я себе уже нашёл.
Рома молчал долго. Разглядывал жующего, совершенно спокойного Жданова и думал о чём-то.
- Как это нашёл?
- Очень просто.
- Это та, у кого ты все выходные провёл?
Андрей кивнул.
- Жданов, ты влюбился, что ли? – понизив от волнения голос, спросил Малиновский, а Андрей даже поперхнулся. Откашлялся, а потом посмотрел на друга изумлённо.
- Причём здесь это? Я что-нибудь о любви говорил? И вообще, Ромка, я пришёл к та-кому выводу, что жену себе надо головой выбирать, а не другим органом.
- Это каким таким другим органом? – захохотал Рома.
Жданов постучал костяшками пальцев по столешнице.
- Я сердце имел в виду, идиот!
- А-а! Так что ты там про голову говорил?
- То и говорил. Жену себе надо выбирать, реально оценивая ситуацию и свои возмож-ности. Вот был я влюблён в Киру – и как влюблён! – и что из этого вышло? Любовь ушла, а идеальная девушка превратилась в истеричку и обузу. А от этого сплошные разочарования! А тут семья, дети… Просто так ничего не бросишь. Значит, жена должна быть такой, которая устроит тебя во всём. Красивая, умная, милая, терпеливая и понятливая.
- И ты себе такую нашёл? – недоверчиво хмыкнул Малиновский, а Андрей кивнул.
- Представь себе. Совершенно случайно.
- И кто же это сокровище? Как звать?
Жданов засмеялся.
- А этого я тебе не скажу!
- Боишься, что уведу?
- Нет, не поэтому. Просто я хочу пока всё это сохранить в тайне, а то что знают двое, как говорится, знает и свинья. Так что не обессудь!
- Я твой лучший друг! – обиженно напомнил Рома.
- Знаю, - кивнул Андрей. – Поэтому, когда будет можно, ты узнаешь обо всём первым.
- Ладно… - с  неохотой смирился Малиновский со своей участью. – Но хоть расскажи, что в ней такого удивительного. Что за сокровище ты нашёл?
- Про красивую и милую я тебе уже говорил? Вот. Но это не самое главное. Молодень-кая, умная, с покладистым характером, стеснительная. К тому же, прекрасно воспитана, в строгости, причём почти абсолютной. И поэтому в голове никаких лишних мыслей о шмотках, вечеринках и парнях. И ещё, Ромка, я у неё первый, - заявил Жданов с торже-ством и, не собираясь вдаваться в мелкие подробности. – Сам понимаешь, что это зна-чит. Фигура обалденная, в постели, - выразительно закатил глаза, - фейерверк. Характер вздорный, но это чтобы не скучно было. Главное, что не скандалистка и не истеричка, этого даже рядом нет. В общем, просто идеальная жена. Лишнего не спросит, права ка-чать не будет… Главное, так себя поставить с самого начала. И будет у меня нормаль-ная семья, жена умница-красавица, будет сидеть дома и воспитывать детей. Всё как хо-тят родители. Да и я.
Рома всё это время молча слушал его, замерев с открытым ртом. Когда понял, что Жда-нов выдохся и замолчал, Малиновский кашлянул и помотал головой.
- Таких не бывает, Палыч…
Андрей ухмыльнулся.
- Я тоже так думал! А потом так повезло!
- Где ты с ней познакомился? Скажи адресочек!
- Там больше таких нет. И нигде нет.
- А она-то знает, что ей так в жизни повезло?
Жданов покачал головой.
- Нет, я ей пока не говорил. Сначала хочу посмотреть, что из всего этого получится. Да и не до свадьбы сейчас. Сначала все проблемы надо решить и кредиты выплатить, а по-том можно уже и за свадебку. – Андрей налил себе виски и отсалютовал Малиновскому бокалом. – Короче, дружище, я решил! Если к лету мы с ней всё ещё будем вместе, я на ней женюсь! К тому времени, дела в компании должны стабилизироваться.
Рома медленно жевал, а потом в какой-то момент встрепенулся.
- Кстати, о делах компании! Ты Пушкарёву сегодня хорошо разглядел? Я просто обал-дел! Такие формы!
Жданов показал ему кулак.
- Не вздумай, Ромка! Катьку трогать нельзя!
- Почему это? – удивился Малиновский такой взрывной реакции.
- Потому что… - терпеливо начал Андрей. – От неё зависит наше будущее, и не только наше, а и всей компании. И проблемы нам не нужны! Ты понял меня?
- Да понял, понял, не дурак! – сник Рома.
- Вот и отлично, - успокоился Жданов и снова поднял бокал. – Давай выпьем и к «Се-ве». Я человек почти женатый, надо ловить момент!
Рома засмеялся и чокнулся с ним своим бокалом.

… Александр Воропаев отодвинулся от перегородки и мрачно усмехнулся.
Вечер прошёл не зря. Очень полезно иногда оказаться в нужном месте в нужное время!

***** 14 *****

- Подержи мою сумку. Андрей! – Кира настойчиво потянула его за рукав.
Жданов с трудом сдержал раздражённый окрик, обернулся и наградил Воропаеву гнев-ным взглядом.
- Ты не видишь, что я по телефону разговариваю?
- Ты не разговариваешь! Ты молчишь в телефон, уже не первый день. Сколько можно?
- Кира, отстань от меня! Ты не видишь, что я занят?
Андрей опустил руку, в которой держал телефон, и зло нажал на кнопку отбоя. Опять гудки, гудки, или безликий женский голос, который просто сводил его с ума.
- Не кричи на меня! – Воропаева всё-таки сунула ему в руку свою сумку. – Подержи.
Жданов закинул сумку на плечо и тут же отвернулся, отыскивая взглядом родителей.
Они только что прилетели, и теперь ждали багаж. А Андрей нервничал. Не терпелось приехать домой и наконец выяснить, что случилось с телефоном Катерины Валерьев-ны Пушкарёвой, которая за последние три дня ни разу не ответила на его звонок. Он пытался поймать её на работе, но Малиновский сказал, что Катя не появляется уже не-сколько дней. Предупредила, что ей надо срочно уехать, и исчезла.
Андрей сам не понимал, почему так волнуется. Он даже звонил ей домой несколько раз, но и там никто не торопился снимать трубку.
Чёрт-те что творится!..
- Мы поедем, в конце концов, или нет? – нетерпеливо воскликнул Андрей, заметив приближающихся родителей.
- Андрюша, что ты кричишь? – мать удивлённо и недовольно посмотрела. – Ты в по-следнее время очень несдержан, меня это беспокоит.
- Мама, ради Бога! – Жданов выразительно поморщился, не зная, куда и на кого ещё излить своё раздражение.
- Пойдёмте к машине, - сказал Пал Олегыч. – Андрей, ты вещи все забрал?
Жданов кивнул.
- Мне просто не терпится встретиться с Сашей! – проговорила Маргарита, держа Киру под руку. – Поверить до сих пор не могу!..
- Маргарита, я думаю, что это была его очередная шутка, вот и всё, - не совсем уверено проговорила Кира. – Чтобы Саша женился… Да ещё так неожиданно! Не может такого быть!
- Вы бы лучше поинтересовались, на ком он женился, - проворчал Пал Олегыч, - а вы только ахаете!
- А какая разница? – фыркнул Андрей. – Рядом с Воропаевым ни одна долго не про-держится! Кто такую сволочь выдержит?
- Андрей, прекрати немедленно! – рассердилась Маргарита Рудольфовна. – Как ты мо-жешь так говорить?
- Пусть потешится, - натянуто улыбнулась Кира. – Он ведь у нас ангел во плоти!
Андрей не ответил, нахмурился и отвернулся.
К родителям он ехать отказался, взял такси и, пообещав приехать прямо в «Зималетто» через пару часов, поехал домой. И только оказавшись в машине, оставшись наедине с самим собой, вздохнул с облегчением. Уже с трудом выносил присутствие Киры и ро-дителей.
Он столько раз себя ругал за эти дни, что поддался на уговоры родителей и прилетел в Лондон. Оказалось, что ничего существенного, никакого важного контракта, как гово-рил отец, нет. Точнее, он был, но всё было настолько зыбко и неясно, что Андрей только руками развёл. Всё изначально было придумано для того, чтобы вновь поми-рить его с Кирой. И конечно, организатором оказалась мама. Она подговорила отца, а тот согласился, хотя Андрей знал, что ему всё это очень не нравилось. Да и не вышло ничего путного.
Общение с Кирой стало просто кошмаром. Они постоянно ругались, обменивались упрёками и убийственными взглядами. Мама из-за этого переживала, возможно, и рас-каивалась в содеянном, но изменить ничего не могла. Каждое вмешательство вызывало только новый всплеск раздражения и криков.
Андрей едва выдержал три дня. Были какие-то бесполезные поездки с отцом по швей-ным фабрикам и компаниям, занимающимся производством одежды, но ничего кон-кретного и важного. Больше походило на визиты вежливости. Им устраивали экскур-сии, мило улыбались, предлагали кофе, и на этом всё заканчивалось. Удалось завязать нужные знакомства, были какие-то смутные договорённости, но всё это одна бесполез-ная суета. Андрей с каждой такой поездкой только больше выходил из себя. Отец его успокаивал, говорил, что важное складывается из мелкого,  кажущегося иногда бес-смысленным.
Андрей уже не раз заговаривал о том, чтобы вернуться в Москву, но каждый раз натал-кивался на стену непонимания. Мама начинала кричать, потом упрашивать, что-то объ-яснять ему, доказывать… А всё сводилось к одному – помирись с Кирой! Это почему-то казалось ей жизненно важным. Андрей старался как мог, пытался поговорить спокойно, объяснить, что ничего у них с Кирой быть не может, что всё закончилось, да и не на-чиналось толком. Но все вокруг как сговорились и твердили только о свадьбе. Только Кира молчала, скромно опустив глазки в пол. Андрей знал, чего она добивается, чтобы все её пожалели, а он как обычно оказался монстром и гадким изменником в глазах родственников.
Воропаева избрала верную тактику, родители её поддерживали, сочувствовали, а как только выходили из комнаты, начинался концерт. Кира то пыталась Андрея обнять, то испепеляла гневными взглядами или начинала вполголоса сыпать обвинениями, чтобы родители не услышали, а Жданов впечатлился.
Он впечатлялся, ровно три дня, сходя с ума от всего происходящего.
Да ещё Катя!..
В перерывах, а иногда и во время скандалов, Андрей упорно продолжал набирать её номер, пытаясь дозвониться. Сам не знал, зачем. Но так хотелось вырваться из всего этого кошмара, хоть ненадолго, на время разговора с нормальным человеком! Который не кричит, не визжит и ничего от него не требует!
Но Катя не отвечала. К вечеру второго дня Андрей начал беспокоиться. Позвонил Ма-линовскому, потом её родителям, но так ничего и не узнал, кроме того, что Пушкарёва отпросилась с работы и уехала в неизвестном направлении. По семейным обстоятель-ствам, как сказал Малиновский.
Какие у неё могут быть обстоятельства? Если только с родителями что-то случилось… Но тогда бы кто-нибудь что-нибудь да знал, а тут такая непонятная таинственность!
В общем, пребывание в родительском доме превратилось в сущий ад, из которого вы-браться не было никакой возможности.
Полегче стало только в тот момент, когда на всех свалилась новость о неожиданной женитьбе Воропаева. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы, и все отвлеклись от него с Кирой.
Андрей старался в обсуждение этой неожиданности не вмешиваться, отдыхая от напа-док бывшей невесты.
Сейчас приедет домой, выяснит, что с Катериной, потом на это дурацкое собрание, ко-торое зачем-то назначил Сашка (сразу после первой брачной ночи!), а потом… потом Катьку затащит к себе, даже если сопротивляться будет, запрёт дверь, и пусть все катят-ся к чёрту!
Андрей потёр лицо руками, а потом неожиданно улыбнулся. Должно быть в жизни хоть что-то хорошее!

>>>>>>>>>>>>

- Я это не надену! – решительно заявила Катя, глядя на Воропаева возмущённо. Сунула ему вешалку с платьем обратно и попыталась проскользнуть мимо него, чтобы выско-чить из комнаты, но Александр успел перехватить её и втолкнул обратно в спальню.
- Наденешь! Моя жена должна выглядеть на десять миллионов долларов! Сколько она, по сути, и стоит!
Катя оттолкнула его руки от себя и уставилась на Воропаева в бессильной злобе. Потом с трудом перевела дыхание и решила поговорить с ним по-хорошему.
- Это платье слишком открытое, я не могу… такое надеть.
Александр лишь усмехнулся.
- Ничему тебя Жданов не научил. Всё зависит от того, как ты будешь это носить. Тебя либо сочтут безмозглой шлюхой, либо роковой женщиной. Мне нужна вторая.
Катя сжала кулаки от злости.
- Тогда надень это сам!
Воропаев захохотал.
- Ого! У нас характер, оказывается, есть? Ну-ну. Посмотрим, на что ты способна. Наде-вай.
Катя поняла, что ей его не переспорить и не переубедить. Всё равно, что головой о стену биться. Она из себя выходит, а он лишь смеётся и от души потешается над ней. Опять подступила тоска. Неужели сможет пережить сегодняшний день?
Взяла у Воропаева платье и выжидательно посмотрела. Саша хмыкнул, нахально под-мигнул и вышел из комнаты.
Катя вздохнула и села на кровать, прижимая к себе злосчастное платье, совершенно не думая о том, что может его измять.
Воропаев дал ей сутки на размышление. Размышление!.. Эти сутки Катя только и дела-ла, что думала, как выбраться из всего этого.
Из ресторана, в полном шоке и депрессии, она поехала к Кольке. А к кому ещё? Со всеми своими проблемами она всегда приходила к нему, и они вместе пытались найти выход. Как известно, одна голова хорошо, а две лучше.
Всегда получалось найти решение, иногда, казалось, из безвыходной ситуации, а у них получалось.
Всегда получалось, но не в этот раз.
Катя рассказала ему всё как на духу. И про Андрея, и про выходные вместе, и про то, как её подловил Воропаев. Они с Колькой проговорили несколько часов, но так ничего и не решили, каждый раз натыкались на глухую стену.
Было в Зорькине одно замечательное качество – в нужный момент он становился хват-ким и деловитым, вся напускная наивность и глуповатость исчезали, и он начинал мыс-лить вполне рационально.
Вот и сейчас он уже больше часа расхаживал по комнате мимо хлюпающей носом Ка-ти, иногда запускал пятерню в волосы и лохматил их, создавая себе причёску а-ля Аль-берт Эйнштейн. Катя очень надеялась, что это поможет ему придумать выход из сло-жившейся ситуации. Вся надежда теперь была на Зорькина.
- Он ничего не докажет, Кать, - в конце концов, изрёк друг детства.
Пушкарёва согласно кивнула.
- Не докажет.
- Тогда послать его к чёрту, и всё! Не решится он ни на что!
- Ты не знаешь Воропаева. Он Андрея ненавидит. Александр страстно мечтал стать президентом «Зималетто», а Жданов его обошёл. И как? Через Киру! Сестру Александ-ра, на голос которой он так рассчитывал! А Жданов…
- Пообещал жениться, - закончил Коля и чертыхнулся.
Катя снова кивнула. Хлюпнула носом и вытерла слёзы.
- Представляю, как Воропаев тогда взбесился… Коля, я уже сто раз ситуацию прокру-чивала, и ничего не получается! Он прав, он нас в руках держит! И он решится, решит-ся! Ему терять нечего! Он утопит «Зималетто» и нас всех в придачу, а всё ради собст-венной мести! И будет рад этому!
- Но это же и его компания!
- Ему плевать, понимаешь? Если не моё, так ничьё…
Зорькин тяжко вздохнул.
- А мы пешки в его игре.
- Вот именно, - глухо проговорила Катя. – Он хочет Андрею отомстить, и ради этого пойдёт на многое. Мы с тобой для него пустое место, раздавит и не заметит. Но Анд-рей… я не могу его бросить, понимаешь? Я ему обещала…
Коля всплеснул руками и посмотрел на неё непонимающе.
- Как тебя угораздило с ним связаться, Пушкарёва? Додуматься же надо! Он же бабник первостатейный!
Катя виновато опустила глаза.
- Я его люблю.
- Люблю! – передразнил её Зорькин. – А кому от этого легче?
Катя разозлилась.
- А что это ты так заговорил? Посмотрите на него! Как визитки финансового директора на каждом углу раздавать, так это он первый! Гордости через край! А как проблемы!.. Ты знал, во что ввязываешься, когда «НикаМоду» создавали!
- Теперь уже и ввязываешься! – подхватил Коля, повышая голос до предела. – Тогда ты что-то об этом не думала!
- И ты не думал! – огрызнулась Пушкарёва, и оба замолчали, обиженно отвернувшись друг от друга. Но потом Коля вздохнул и сказал:
- Ладно, не будем ругаться, не время… Кать, а ты не думала Жданову позвонить? Пусть приезжает и сам разбирается со своим родственничком.
Катя поджала под себя ноги и принялась разглаживать подол юбки ладонью, с тоской разглядывая свои колени.
- Думала. Это мне сразу в голову и пришло. И что было бы легче, да? Но ничего не выйдет, Коля. Сам подумай – позвоню я Андрею в Лондон и всё расскажу. Что он сде-лает, по-твоему?
Зорькин пожал плечами, а Катя вздохнула.
- Даже если принять во внимание то, что он наберётся смелости рассказать всё Пал Олегычу, хотя я в этом очень сомневаюсь… Он больше всего боится разочаровать от-ца… Александр знает, на что давить. Все эти бумажки, которые он собрал, гроша ло-манного не стоят. Самое главное – это репутация, не мне тебе объяснять.
Коля присел на корточки у батареи и невесело хмыкнул.
- Вот именно, - горько усмехнулась Катя. – Если вся эта история, даже часть, выйдет наружу, с репутацией Андрея Жданова, да и «Зималетто», будет покончено. И тогда банкротства не избежать. Банки потребуют срочного погашения кредитов, а где мы возьмём столько денег?
- А вслед за «Зималетто» утонем и мы, - растягивая слова, печально проговорил Коля. Катя кивнула. – Да-а, грустно будет распроститься с карьерой на взлёте.
- Видишь, сам всё понимаешь. Андрей с Малиновским станут персонами нон-грата, и мы с ними заодно. А если ещё вся эта история с контрабандными тканями окажется правдой… Вся жизнь под откос.
- Но я не понимаю, зачем Воропаеву эта свадьба! Он и так мог бы!..
- Да чтобы Андрея окончательно унизить! – воскликнула Катя. – Чтобы показать ему, что у него ничего нет. И меня тоже… - она закрыла глаза и помотала головой. – Глупо, конечно, но… как далеко он зайдёт в своей мести, неизвестно.
- Стоп, – Зорькин поднялся и снова заходил по комнате. – Давай продумаем ситуацию до конца. А если ты соглашаешься, то что?
- То всё решится за закрытыми дверями. Я переписываю на Воропаева «НикаМоду», он становится президентом компании. Совет директоров обо всём узнаёт, но никакой ог-ласки не будет, Воропаев мне обещал. И Андрей даже сможет остаться работать в ком-пании…
- Он так хочет стать президентом? – усмехнулся Коля. – Так у нас выборы скоро, пусть рискнёт!
- Андрея он унизить хочет, раздавить. Андрей мечтал быть президентом, хотел доказать отцу, а видишь, что вышло?
- Воропаев забирает у него компанию, отбирает должность и женится на тебе. Я не по-нял, а ты у нас в какой момент драгоценностью стала? Или у вас со Ждановым всё на-столько серьёзно?
Катя замерла, а потом осторожно пожала плечами.
- Я не знаю… Не знаю, с чего он это взял!
- Но что-то его навело на эту мысль, - глубокомысленно закончил за неё Коля.
Катя почувствовала, как сжалось сердце.
- Коля, что делать? – испуганно прошептала она.
- Чтобы вытащить нас из этой задницы? – Катя кивнула, а он остановился и вздохнул. – Предлагаю пока плыть по течению и просмотреть документы ещё разок. Может, най-дём зацепку какую…
Ничего они не нашли. Катя даже порвала несколько ненужных бумажек в порыве гнева, пытаясь остановить подкатывающие истерические рыдания. Зорькин на неё прикрик-нул, и она замолчала.
Но в тот момент ещё оставалась надежда, да и просто не верилось, что всё, что нагово-рил ей сегодня Воропаев, может свершиться. Да ещё завтра! Стать женой Александра Воропаева? Это просто невозможно! Это за пределом этой реальности!
Время близилось к ужину, и Катя с Зорькином собрались и решили пойти к ней, чтобы порыться в остальной документации. Для чего это было нужно, ни один из них толком бы объяснить в тот момент не смог, но это почему-то воодушевило обоих, и они зато-ропились.
Реальность сместилась. И судьба не стала ждать завтрашнего дня, решив, что хватит быть добренькой по отношению к этим двум молодым людям, пора обратить своё внимание на других людей, пусть и не столь достойных.
Дома их встретили Катины родители, находящиеся в состоянии глубокого шока, даже говорить не могли. Пушкарёва испугалась, гадая, что ещё могло произойти, а потом прошла на кухню и замерла. На стуле сидел Воропаев и сладко улыбался.
Катя даже возразить ничего не могла. Можно было раскричаться, затопать ногами, по-пытаться всё объяснить маме с папой, но что? Сказать, что ради любовника вляпалась в сомнительную афёру, которая может поставить крест на её карьере, и все годы учёбы и стараний коту под хвост… Родители не переживут.
Воропаев что-то плёл про великую любовь и как-то (просто невероятно!) сумел распо-ложить к себе отца. Катя натужно улыбалась, бросала на Зорькина безумные взгляды, но тот ничем не мог ей помочь, на Воропаева он смотрел, как кролик на удава. А Алек-сандр явно был в ударе, даже милым казался. Пил с Валерием Сергеевичем наливку и спокойно выслушивал уже десятую к ряду военную байку. Потом родители их поздрав-ляли, и Катя даже не сразу поняла, с чем именно, а потом мама завела разговор о том, что завтра прямо с утра они пойдут покупать платье.
- Какое платье? – тихо спросила Катя, с трудом справившись с дрожащим голосом.
- Вот именно, - тут же вмешался Александр. – Всё уже готово. Главное, в ЗАГС не опо-здать, а всё остальное глупости, да, Катюш?
Очень захотелось его убить.
Когда Воропаев собрался уходить, Катя вышла его провожать на негнущихся ногах, а Саша вдруг схватил Колю за шкирку, как котёнка, и вытащил в подъезд. Катя перепуга-лась до ужаса и бросилась за ними, пытаясь спасти друга детства от неминуемой гибели от разрыва сердца.
- Отпусти его, отпусти! – шикала она на Воропаева, который прижал Зорькина к шер-шавой стене. Тот и не думал сопротивляться, уже прикрыл глаза и готовился простить-ся с жизнью, а Александр его встряхнул, чтобы привести в чувство, а рукой отстранил наскакивающую на него Катерину.
- Ну что, щенок, придумал, как от меня избавиться?
Коля попытался что-то сказать, но, встретив взгляд Александра, снова замолк, только ещё больше закатил глаза.
- Отпусти его! – Катя, что есть силы, стукнула Воропаева кулаком по спине. Он охнул, руки разжал и обернулся, а Коля, лишившись поддерживающей его силы, начал спол-зать по стене на пол. – Не трогай его!
Саша замахнулся на неё, но лишь замахнулся, Катя даже не испугалась.
- Храбрая очень?
- Зачем вы пришли? Родителям врали!
- Я врал? – усмехнулся Воропаев. – Я о тебе, дуре, побеспокоился! Как бы объясняла-то? А я хочу, чтобы всё как у людей! Мне нужна нормальная свадьба, а то потом неко-торые усомнятся…
- Какая низость, - поразилась Катя, а Саша довольно рассмеялся.
- Милая, ты меня ещё плохо знаешь! – и подал руку Коле, который всё это время пы-тался подняться с пола, нелепо махал руками, но коленка Воропаева сделать ему этого никак не давала. Саша подал руку, а Зорькин недоверчиво смотрел на протянутую ла-донь и не шевелился. Воропаеву ждать надоело, и он, не особо церемонясь, снова схва-тил паренька за шкирку и легко поднял на ноги. А потом даже слегка похлопал по гру-ди, якобы стряхивая пыль.
Александр обаятельно улыбнулся.
- Молодые вы ещё ребятки, и глупые. Куда вам со мной тягаться? Раздавлю, - и вдруг клацнул зубами, глядя Зорькину прямо в глаза. Тот начал заваливаться вправо. Катя подставила другу своё плечо и зло посмотрела на Александра.
- Как вам не стыдно? Что вы ведёте себя, как…
- Как кто? – усмехнулся он. И погрозил ей пальцем. – И смотри у меня! Я наперёд знаю всё, до чего вы можете додуматься! Хотите лежать в братской могиле вместе со Ждано-вым? Это легко устроить.
Вот так всё и решилось.
К утру Коля настолько пришёл в себя от пережитого шока, что начал строить какие-то планы мести и снова пытаться найти выход, которого не было. В конце концов Кате всё это надоело.
- Прекрати мельтешить у меня перед глазами, - попросила она. – Ничего мы не приду-маем. Я выйду за него замуж, как он хочет.
- Катька, ты что?
- Выйду, - тихо, но уверенно сказала Пушкарёва, бессмысленным взглядом глядя в окно. – За несколько часов мы всё равно ничего не решим. А так… у нас будет время.
- Он отберёт у тебя «НикаМоду»!
- А какой от неё толк, если всё рухнет, Коля? Не будет «Зималетто», не будет и «Ника-Моды». Надо смотреть правде в глаза. Мне нужно время, нужно подумать, а это воз-можно только после этой дурацкой свадьбы.
Зорькин помолчал, а потом неуверенно поинтересовался:
- А Жданов?
Катя закрыла глаза и вздохнула.
- Я с ним поговорю. Когда он вернётся… И мы вместе что-нибудь придумаем. Вот уви-дишь, Андрей обязательно что-нибудь придумает! Он умный… Он поймёт.
Вот так она стала Воропаевой. Пятнадцать минут – и она другой человек с другой фа-милией. И всё как у людей – и чёрный лимузин, и свадебное платье, и первые «семей-ные» фотографии, и брачный контракт. Бедные родители так и не поняли, что были зрителями на бездарном спектакле Воропаева.
Александр сиял. Был доволен собой без меры и не упускал возможности обратить на это внимание Кати. Она злилась, а он продолжал подшучивать и издеваться.
В «первую брачную ночь» Катя заперлась в своей спальне и старалась не реагировать на едкие высказывания Воропаева, доносившиеся до неё. Но в конце концов он успо-коился, выдохся, и всё стихло. Только тогда Катя позволила себе расслабиться, осмот-рела свою новую комнату и почувствовала, как уныние и отчаяние начинают душить. Стало нечем дышать от слёз, вот только плакать было нельзя. Если этот… муж услы-шит, что она плачет, тогда точно насмешек не оберёшься. Легла на чужую постель, прямо поверх покрывала, и укрылась маминой шалью, которую прихватила из дома. Андрею она очень нравилась…
Поплакала, уткнувшись лицом в подушку, хоть душу отвела. Которую ночь она уже плачет? Правда, теперь слёзы по поводу отъезда Андрея на неделю казались глупостью. У неё теперь масса других, более серьёзных поводов лить слёзы. Например, завтраш-ний день, который будет намного страшнее сегодняшнего со всеми его неприятностя-ми и безумными происшествиями. Оставалось только надеяться на милость судьбы, ко-торая сама всё разрешит за них. Как-нибудь.
Конечно, после того, как всё случилось, и она уже не Пушкарева, а Воропаева (Кира с ума сойдёт, когда узнает!), в голову начали приходить разные мысли – что можно было всё-таки что-то придумать, вывернуться из этой ловушки! Но это были только мысли, которые она так и не смогла воплотить в жизнь, и ничего теперь не изменишь. При-дётся плыть и выплывать. Одно только успокаивало – что, возможно, она спасла этим поступком Андрея. А уж что дальше, она потом решит. Главное, успокоиться и не да-вать больше Воропаеву ни одного шанса.
Но разве это под силу Кате Пушкарёвой? Она слабая, всего боится, и в первую очередь - саму себя…
Но ведь Кати Пушкарёвой больше нет. Есть Екатерина Воропаева, которой надо по-нять, как жить дальше.
…
- А говорила, не надену! Ну-ка повернись!
Воропаев отошёл на пару шагов, оглядывая Катю выразительным взглядом. Она стояла и мрачно смотрела на него, не собираясь выполнять его просьбу.
Или приказ. Ей всё равно.
Саша усмехнулся, покачал головой, сетуя на её упрямство, и сам обошёл вокруг неё, с интересом рассматривая.
- Да-а, у Жданова губа не дура! Классно выглядишь, любимая!
- Может, хватит уже? – не выдержала она.
- Я шучу! – засмеялся он, радуясь неизвестно чему. А потом вдруг приобнял её за плечи. Наклонился к Катиному уху и зашептал: - Слушай, а что ты столько времени из себя монстрика строила? Тебе это нравится, что ли?
Катя толкнула его локтем в бок, довольно ощутимо, Александр даже ойкнул, а потом засмеялся.
- Я просто спросил! Надо же мне знать! Вдруг это у Андрюши нашего фантазия новая? Эстет хренов!
- Александр Юрьевич!.. – разгневанно начала Катя, а он вдруг взмахнул рукой, застав-ляя её замолчать.
- Вот с этим давай решим прямо сейчас! Не дай тебе Бог меня ещё раз так назвать. Привыкай! Мы с тобой молодожёны. Значит, как ты должна меня называть?
Катя хмуро разглядывала его довольную физиономию.
- Сволочь?
Во взгляде Саши проскользнуло удивление, а потом он захохотал и покачал головой.
- Нет, для этого ещё рановато. Подожди хотя бы недельку! А пока можешь остановить-ся на любимом. Или дорогом. Как тебе больше нравится?
- Я уже сказала, как мне нравится.
Веселья в нём поубавилось.
- Я смотрю, ты разговорчивая. Раньше молчала, как сыч, а теперь голосок прорезался? Так я тебя заткну, МИЛАЯ! И не смей мне перечить! Хуже будет. И не тебе!
Катя молчала. Опустила глаза в пол, закусила губу и мысленно уговаривала себя не от-вечать ему больше. Никогда и ни за что. И что это она действительно разговорилась? От страха глупеет, что ли?
Саша ещё раз осмотрел её придирчивым взглядом, взял за плечи и повертел из сторо-ны в сторону, а потом вдруг сунул палец в вырез её декольте и дёрнул его вниз. Катя ахнула, руки взметнулись, чтобы прикрыть полуобнажённую грудь, и покраснела до корней волос, просто не могла с собой ничего поделать. Испуганно отступила от Во-ропаева, натолкнулась на диван и едва не упала, потеряв равновесие.
Александр насмешливо фыркнул.
- А смущаться ещё не разучилась. Ладно, не дёргайся. И руки от груди убери, или так и пойдёшь? Забыла как надо? Грудь вперёд, живот в себя, задницу назад – и пошла! По-корять мужчин-дураков!
- Вы себя к ним не относите, как понимаю? – сквозь зубы процедила смущённая и воз-мущённая до предела Катя.
- Правильно понимаешь. Руки!
Катя послушно опустила руки. Чувствовала себя марионеткой в его руках – он дёргает за верёвочки, а она выполняет приказание.
Саша ещё посмотрел на неё, оценивая внешний вид, а потом усмехнулся.
- Жданов слюной изойдёт. Надеюсь.
Катя только вздохнула.
- И не забывай о том, как должна себя вести и что говорить! Если всё рухнет из-за ка-кой-нибудь твоей промашки, - и выдержал тягостную паузу, - я тоже всё сделаю по-своему. Ты понимаешь, что я имею в виду. Катя!
Она кивнула.
- Я понимаю.
- Вот и отлично, - Саша даже улыбнулся и вдруг шлёпнул её пониже спины, но без вся-кого умысла, просто из хулиганства. И чтобы её ещё больше унизить. Катя до боли сжала зубы. – Пошли, любимая. Нас ждут великие дела!

***** 16 *****

Встретились на следующее утро, в небольшом уютном кафе в центре города. Кате уда-лось улизнуть из дома, пока Воропаев ещё не проснулся. Не хотелось ему ничего объ-яснять, тем более оправдываться и отпрашиваться. До этого она ещё не дошла. Поэто-му и назначила такую раннюю встречу. Муженёк вернулся только под утро и спал как убитый, отдыхая после ночных подвигов. Катя этому только обрадовалась. Если такое будет происходить почаще, то возможно, она сможет пережить это замужество без ка-тастрофических последствий.
- Вы ведь понимаете меня, Пал Олегыч, правда? Я просто беспокоюсь… о Саше.
Жданов-старший сидел нахмурившись, внимательно слушая Катю. Потом кивнул.
- Если честно, то я тоже не совсем верю в его хорошие намерения. Они с Андреем все-гда соперничали, вот и сейчас… А от того, что я узнал вчера, я до сих пор в шоке. Ка-тя, вы-то как могли это допустить?
Она виновато опустила глаза.
- Пал Олегыч, Андрей хотел как лучше, поверьте! Просто… не получилось. Но вы же знаете, что он отличный профессионал! – Катя выдержала паузу. – Ещё и из-за этого. Если Саша станет президентом, то Андрей не останется в компании, и что тогда? Этого нельзя допустить. Нельзя допустить раскола именно сейчас.
Жданов испытывающе смотрел на неё, а потом покачал головой.
- Вы всегда казались мне очень рассудительным человеком, Катя, практичным. Для женщин это редкость, обычно они полагаются на эмоции… Сашке повезло. По-моему, он сам ещё не понял, насколько. Но всё равно не понимаю, как вы смогли сблизиться. Наверное, это действительно судьба.
Катя натянуто улыбнулась и ничего не ответила.
О судьбе сейчас думать никак не хотелось. Только расстраиваться…
Жданов кивнул.
- Хорошо, я поддержу вас.
Она обрадовано улыбнулась.

>>>>>>>>>>>>>>

Весть о том, что незаметная и нелепая Катя Пушкарёва неожиданно превратилась в же-ну одного из главных акционеров компании, самого Александра Воропаева, разнеслась по этажам почти молниеносно и вызвала шок среди сотрудников, да такой силы, что никто просто не мог работать. Необходимо было всё обсудить, чтобы не умереть от любопытства.
Стала женой Александра Воропаева, этого злого гения, которого опасались и недолюб-ливали все без исключения!
А Катерина как-то решилась…
Женсовет был просто в шоке,  Пушкарёва вчера пришла с ним под руку, шикарная и чужая, и даже ничего не рассказала, только рассеянно поздоровалась со всеми и ушла за Воропаевым.
Всё вверх дном! Неожиданно объявили совет директоров, как сказала Шурочка – сви-стать всех наверх! Всё начальство злое и взволнованное, кричат и нервничают. Но все разговоры происходили за закрытыми дверями, и ничего интересного узнать так и не удалось. Что приводило дамочек просто в отчаяние. Ведь неудовлетворённое любо-пытство – это самое ужасное мучение!
Вот и сегодня…
Сначала появились Ждановы с Кирой. Все трое были хмурыми и недовольными. Даже радостной встречи, которую обычно устраивали, когда Пал Олегыч с Маргаритой Ру-дольфовной появлялись в «Зималетто», не получилось. Все были не в настроении.
А через некоторое время появились Андрей с Романом. Вместе, и оба выглядели не-сколько помятыми, особенно Малиновский. И вместо приветствия Роман Дмитрич сразу потребовал минеральной воды и кофе.
- О-о, - насмешливо протянула Амура, - весёлая ночка была у наших начальников!
- Не такая уж и весёлая, - хмыкнула Маша. – Уж слишком физиономии недовольные!
- Точно что-то случилось, - кивнула Света. – Все дёрганные какие-то…
- А может, они из-за Катьки переживают? То есть, из-за неё и Александра?
- Думаешь, они против?
- Кира уж точно!
Таня вздохнула.
- А Катя нам даже ничего не сказала! Уехала вчера и всё!
- А что она должна была вам сказать? – удивилась Ольга Вячеславовна. – Это их личное дело. Раз поженились, значит…
- Вот мы и хотим узнать, что это значит, - влезла Маша. – Ну не верю я, что можно влюбиться в Воропаева! Это просто в голове не укладывается!
- Вот-вот, - поддакнула Света.
Амура пожала плечами.
- Не знаю, не знаю… Карты говорят, что у нашей Катерины большая любовь… и очень сложный период в жизни, перемен много, очень важных перемен. Судьбонос-ных.
Все задумались.
- И всё это Воропаеву? – никак не могла успокоиться Шура.
Амура развела руками.
А вскоре появились и молодожёны. Женсовет попытался поговорить с Катей, чтобы вытянуть из неё хоть какую-нибудь информацию, но был остановлен суровым взглядом Александра Юрьевича.
Катя виновато посмотрела на подруг.
- Девочки, мы с вами потом… поболтаем, хорошо? Мне сейчас некогда.
Саша потянул её за руку.
- Пойдём уже. Нас все ждут.
Катя кивнула.
- Тебе не кажется, что пора уже заканчивать водить дружбу с этой командой бой-баб? – сказал Александр, когда они оказались в коридоре.
- Почему? – удивилась она.
Воропаев усмехнулся.
- Тебе по статусу не положено. Ты больше не секретарша.
- Это явление временное, - в тон ему ответила Катя. – Статус мой, как ты говоришь, все-го на несколько месяцев, к чему отвыкать?
- Опять станешь кому-нибудь прислуживать? Глупо. Надо расти, дорогая!
Катя даже приостановилась, уязвлённая этими словами. Саша тоже остановился и обернулся на неё.
- Ну что? Разве я не прав?
Она одарила его возмущённым взглядом и поспешила пройти мимо. Вслед ей раздался язвительный смешок.
В конференц-зале их встретили не радостно, только Пал Олегыч поднялся навстречу. Они с Катей многозначительно переглянулись, и она едва заметно ему кивнула. Села на свободное место и обвела присутствующих внимательным взглядом. Маргарита о чём-то тихо переговаривалась с Кирой, и обе старательно игнорировали появление Кати. Кристины не было, Милко с Урядовым занимались какими-то своими делами – один говорил по телефону, а другой что-то быстро писал на клочке бумаги. Малиновский откровенно зевал, хотя в его ситуации делать этого явно не следовало, Пал Олегыч за-метил и недовольно прищурился. И в самую последнюю очередь Катя посмотрела на Андрея. Осторожно повернула голову и вдруг натолкнулась на его взгляд, довольно не-приятный и зловещий. Жданов сверлил её взглядом, Кате стало очень не по себе. Та-кое ощущение, что её проткнули насквозь, и теперь пытались выяснить, что же у неё внутри. Катя начала нервничать, неуютно заёрзала, но всё-таки заметила, что выглядит Андрей не очень хорошо. На нём вчерашний костюм, причём немного помятый, Жда-нов был не слишком хорошо выбрит, и глаза тусклые и усталые. Видно, что пил. И не-смотря ни на что, почувствовала острую жалость.
- Такое событие! Я просто счастлив! От всей души поздравляю!
Катя оторвалась от своих мыслей и посмотрела на расточающего улыбки Урядова. Сдержанно улыбнулась.
- Спасибо, Георгий Юрьевич.
Рука Александра вдруг легла на её плечо, пальцы начали поглаживать шею сзади, пере-бирая волосы.
- Да, мы ещё празднуем, никак остановиться не можем, да, милая?
Катя нервно покраснела и быстро опустила глаза.
- Смотри, не перетрудись, - раздался язвительный, но от этого не менее напряжённый голос Андрея. Катя испуганно глянула на него, но тут же отвернулась.
- Так, предлагаю начать, - Пал Олегыч специально повысил голос, чтобы привлечь всеобщее внимание. – С Кристиной я сегодня утром говорил по телефону, она не приедет. Я буду говорить и от её лица.
Возражать никто не стал и Пал Олегыч продолжил:
- У нас сложилась такая ситуация, что необходимо выбрать нового президента.
Андрей при этих словах поморщился, как от зубной боли. Катя украдкой наблюдала за ним и нервничала.
- Пал Олегыч, зачем тянуть? Разговоры какие-то!.. – Саша вальяжно откинулся на стуле и вздохнул, томясь от нетерпения. – Давайте уже проголосуем и в сторону!
- Как неймётся-то, - покачал головой Малиновский. Они со Ждановым переглянулись и вместе затосковали.
- Ты, Саша, не торопись, - остудил пыл Воропаева Пал Олегыч. – Это так просто не решается.
Александр выпрямился и настороженно посмотрел.
- А мне казалось, что вчера я всё доходчиво объяснил!
- А я и не спорю. Но если ты хочешь знать моё мнение, то я против твоего президент-ства. Я не думаю, что это скажется на делах компании положительно.
Андрей заметно воодушевился и замер, с нетерпением ожидая развязки. В душе затеп-лилась надежда.
Саша неприятно усмехнулся.
- Да! Простите всё сыночку! Пусть он окончательно всё развалит!
- Воропаев, заткнись!
- Сам заткнись!
- Замолчите оба! – прикрикнул на них Пал Олегыч. – Я про Андрея ничего не говорю! Он уже всё, что мог, сделал, – это могло показаться насмешкой, но Жданов говорил вполне серьёзно. – Я хочу предложить другую кандидатуру.
Все начали непонимающе переглядываться.
- Паша, это несерьёзно, - начала Маргарита. – Это очень большая нагрузка, а ты…
- Я не про себя, Марго, успокойся.
- А про кого?
Пал Олегыч посмотрел на Сашу в упор.
- Я о твоей жене. Думаю, что она справится.
По залу прокатился изумленный вздох, и Кате стоило больших усилий выдержать взгляды всех этих людей. Да ещё Воропаев сверлил её взглядом и негодовал больше всех.
- Паша, ты с ума сошёл?
- Пал Олегыч! – воскликнула Кира.
- Вот так номер, - пробормотал Рома.
- Я не понимаю, чему вы так удивляетесь, - пожал плечами Жданов-старший. - Катя те-перь Воропаева и, наверное, одна из немногих, кто на самом деле в курсе всех дел и проблем, то есть, реально оценивает сложившуюся ситуацию. К тому же, я в неё верю.
Воропаев и Жданов недоверчиво усмехнулись почти одновременно и из-за этого недо-вольно переглянулись.
Катя сидела задумавшись, а потом вдруг положила свою ладонь поверх руки Александ-ра. Тот замер, удивлённо поглядел на руку, а потом и на Катю. А она мило улыбнулась.
- Пал Олегыч, я думаю, нам… с мужем надо кое-что обсудить наедине.
Жданов-старший кивнул.
Катя поднялась и поманила за собой Сашу. Тот был зол, смотрел на неё волком, но всё равно поднялся и пошёл за Катей в президентский кабинет.
Как только закрылась дверь, Воропаев выбросил руку вперёд, схватил Катю за плечо, больно стиснул и притянул к себе.
- Ах ты стерва! Провести меня решила? – страшно зашипел он, а Катя схватилась за его руку.
- Отпусти, больно! – при этом она не просила, и страха он в её взгляде не увидел. Катя несильно ударила его по руке, и он разжал пальцы. – Выслушай меня спокойно! Я от-дала тебе «НикаМоду», как мы и договаривались, и я не собираюсь ничего не делать, чтобы оспорить это, но «Зималетто»… Ты не справишься!
- Что? – зло выдохнул он. – Да кто ты такая?..
- Никто, - пожала Катя плечами. – Это мы с тобой уже не раз выясняли. Но ты правда не вытянешь «Зималетто».
- А ты вытянешь? – скептически усмехнулся Воропаев.
Катя вздохнула.
- Я, по крайней мере, хотя бы примерно представляю, что делать, а ты?
Он задумался, а Катя, воспользовавшись этим, продолжила:
- Ты ничего не теряешь. Будешь ты президентом, но не сейчас. Дай мне шанс хотя бы попытаться! Всё равно же перед тобой отчитываться, я без тебя ничего сделать не смо-гу. Чего ты боишься? Или хочешь быть президентом мёртвой компании? Лишь бы быть?
Саша хмыкнул. Катя с напряжением ожидала его ответа, и Воропаев, к её облегчению, кивнул.
- Хорошо. Но смотри у меня!.. – и показал ей кулак. Катя возмущённо посмотрела на него, Александра гордо вскинула подбородок и направилась к двери.
Они вернулись в зад под пристальными и напряжёнными взглядами присутствующих. Сели на свои места, и Саша заговорил, довольно улыбаясь:
- Пал Олегыч, мы с женой всё обсудили, и я думаю, что голосование не понадобится. Теперь я просто настаиваю, чтобы Катя встала у руля.
Андрей презрительно фыркнул.
- Прекрасно! Воропаевы захватывают власть!
- Андрей, что ты говоришь? – обиженно воскликнула Кира.
- Правду я говорю! – и наградил Катю злым взглядом.
Пал Олегыч обвёл всех взглядом.
- Никто не против? Или будем голосовать?
Все молчали.
- Что ж, Катя, хочу вас поздравить. Надеюсь, что вы отнесётесь ответственно к своему назначению. У компании сложные времена, и я на вас очень надеюсь.
- Я очень постараюсь, Пал Олегыч.
- Я сейчас заплачу, - буркнул Андрей и поднялся.
- Андрей, останься! – попытался остановить его отец.
- Не могу, папа, надо кабинет новому президенту освобождать!
И ушёл.
Несмотря на то, что всё закончилось так, как она и хотела, радости Катя никакой не чувствовала. То, что появилась возможность отсрочить водворение Воропаева в кресле президента, только немного успокаивало – есть время и возможности всё исправить.
Поздравления она получила только от Пал Олегыча и Урядова, от остальных лишь на-смешки и злость, но Катя и это вытерпела.
- Ну что, принимай дела, - тихо сказал ей Александр. – Я хочу знать всё.
- Ты и так всё знаешь.
- Тогда сделай так, чтобы я знал ещё больше.
Катя только вздохнула.
К ним подошла Кира и взяла брата под руку, а на Катю бросила лишь быстрый пре-небрежительный взгляд.
- Саша, я хочу с тобой поговорить. У себя в кабинете.
Он недовольно поджал губы, но пошёл за Кирой. Катя осталась одна, постояла немно-го, не зная, что делать, посмотрела на остальных, которые что-то между собой обсуж-дали, не обращая на неё внимания, и решила пойти в кабинет президента.
Всё-таки уже минут пятнадцать это её кабинет.
Господи, Андрей, наверное, рвёт и мечет!
Открыть дверь и просто войти – стало подвигом. Катя вошла  и остановилась у двери, прижавшись к ней спиной.
Рома насмешливо посмотрел на неё и продолжил мотать ногой, сидя на столе прези-дента.
- Андрюха, ты посмотри, кто к нам пришёл! Госпожа президент, лично! И за что нам такая честь?
Жданов задвинул ящик стола, выпрямился и положил на стол какие-то бумаги. По-смотрел на Катю, причём таким взглядом, что Пушкарёву покоробило.
- А это теперь её кабинет, Ромка! Имеет право!
- Да ты что? – продолжал глумиться Малиновский. – Вот у баб карьера, да, Палыч? Главное, знать с кем…
Андрею эти слова друга пришлись не по душе, он заметил, как побледнела Катя, но одёргивать Ромку не стал. Пусть так и будет. Как есть.
Жданов открыл коробку и начал складывать туда свои вещи, а сам постоянно погляды-вал на Катю, правда, украдкой. Он злился на неё, просто безумно, иногда даже дыхание перехватывало, но в то же время видел, как она переживает, и не понимал, из-за чего. Ведь должна чувствовать себя победительницей и упиваться этим, а она нервничает и постоянно зажимается.
Этого Андрей понять не мог. И каждый раз, когда неосознанно начинал беспокоиться о ней, одергивал себя. Она этого не заслуживает!
Жданов встал, развернул свой стул и вызывающе посмотрел на Катю.
- Прошу!
Катя закрыла глаза и вздохнула.
- Андрей… Палыч, нам надо поговорить.
- Это приказ?
- Это просьба.
- Пока просьба, - усмехнулся Рома. – Сейчас попросит написать заявление по собст-венному, и адью. Ни приказов, ни просьб…
Катя разозлилась и посмотрела на Малиновского очень выразительно.
- Совсем не обязательно демонстрировать мне свой гадкий характер, Роман Дмитрич. Я и так знаю, что что-то умное в нужный момент от вас услышать просто нереально! 
Жданов перестал перебирать бумаги и посмотрел на Катю, Рома же неприлично выта-ращился на неё.
- Что? Катенька, а вы не забываетесь?
- Екатерина Валерьевна, Роман Дмитрич, – она наконец отошла от двери, перестала су-дорожно хвататься за ручку и сделала несколько шагов вперёд. – Тоже не забывайтесь, пожалуйста.
Малиновский зло хмыкнул.
- Как скажете, госпожа Воропаева!
Катя перевела дыхание.
- Давайте прекратим обмениваться любезностями. Надо поговорить.
- Всё только в рабочем порядке, - сухо проговорил Жданов. – Вот как только ты… то есть, Вы…
Катя посмотрела в потолок и качнула головой.
- Детский сад… Опомнитесь оба! Поговорить надо серьёзно!
- Не о чем говорить! – отрезал Андрей, ненадолго позабыв о присутствии Малиновско-го. – Добилась чего хотела? Вот и царствуй!
- Чего хотела? – ахнула Катя. – Я хотела? Да я ради «Зималетто» делала такое, чего ты… вы не сделали! И меня ещё и обвиняете? А вы чего хотели, чтобы Сашка президентом стал?
Рома с Андреем переглянулись.
- Что ты имеешь в виду?
- Ничего, - пошла Катя напопятную. – Просто я вас не понимаю. Сбегаете, как только вас в должности понизили? Значит, ради этого всё было?
Жданов откровенно скривился.
- Может, хватит уже? Что ты мне мораль читаешь?
- Ничего я не читаю. Если бы Сашка сел в президентское кресло, вам бы даже не дали времени собраться! А я хочу… чтобы вы остались.
Роман смотрел на неё недоверчиво и скептически усмехался, а вот в Андрее проснулся интерес.
- Зачем?
Катя только руками развела.
- А незачем, да? Наделали дел, и в кусты? А кто «Зималетто» вытаскивать будет? Мне одной это надо?
Малиновский фыркнул.
- Сколько пафоса! Екатерина Валерьевна, вы просто меня поражаете!
А Андрей неожиданно его одёрнул.
- Подожди ты.
Рома удивлённо посмотрел на него.
- Ты с ума сошёл, что ли? Что ты её слушаешь? Она для Воропаева старается!
Жданов поморщился.
- Мне всё равно. Но я не могу просто так уйти…
Катя вздохнула с облегчением.
- Слава Богу, думать начали… - тихо проговорила она.
Рома возмутился.
- Ты это… поаккуратнее! Жданыч, ты смотри, что творится! Ещё недавно глаза поднять боялась, а сейчас разговорилась! Тоже мне, начальница…
- Вам что-то не нравится, Роман Дмитрич?
- Мне всё не нравится!
- Ромка, прекрати кричать!
Катя села на кресло у журнального столика и посмотрела на них. А потом сказала:
- Я одна не справлюсь.
Малиновский усмехнулся и стал равнодушно смотреть в окно, а Андрей внимательно глядел на Катю. Покачал головой.
- Никак понять не могу, что ты затеяла.
- Да ничего, просто… я хочу попытаться вытащить компанию. Что в этом такого уди-вительного? Ал… Саша даже пытаться не будет, понимаете? Он поиграется, а потом просто продаст компанию по кускам. Я этого не хочу. Или вас обоих так смущает моё назначение? Это просто формальность.
Это «Саша» резало Андрею слух, но он, как мог, пытался отбросить от себя эти мысли. Слышать от неё имя другого мужчины, когда она произносит это так запросто… Надо было сосредоточиться на другом.
- Ну так что? Будете заявления писать?
Рома посмотрел на Жданова с интересом и выжидающе.
Андрей задумался, серьёзно задумался. Крутил в руках крышку от коробки, потом ис-подлобья посмотрел на Катю.
- Я останусь. Но если ты хотя бы попробуешь…
- Я не буду влезать в вашу работу, обещаю. Только согласовывать надо наши действия.
Жданов кивнул и посмотрел на Романа.
- А ты? Остаёшься?
Тот вздохнул и развёл руками.
- А куда я денусь?.. Но всё это бред!
- Надо исправлять свои ошибки, Роман Дмитрич, - не удержалась Катя. – А не сбегать!
- Вот видишь, видишь? – возмутился Рома, обращаясь к Андрею. – Она специально!
Тот только отмахнулся.
Малиновский слез со стола, одарил Катю выразительным взглядом, пробормотал что-то гневное себе под нос и вышел из кабинета, даже не понимая, что сделал, оставив Ка-тю с Андреем наедине.
Жданов сунул руки в карманы брюк и стал, уже без стеснения, разглядывать Катю.
- Ну и что?
Она быстро глянула на него.
- Что?
- Довольна?
- Ты опять? Я уже объяснила…
- Я не об этом. Я о замужестве. Медовый месяц ведь.
Катя ногтями вцепилась в обивку кресла и отвернулась.
- Я не буду с тобой это обсуждать.
- Конечно, - тут же разозлился он. – Кто я такой, да? – вышел из-за стола и подошёл к креслу, на котором она сидела. Встал сзади и наклонился, но рук из карманов так и не вытащил. Сжал руки  в кулаки, и сверлил взглядом её макушку. – И не думай, что я по-верил хотя бы одному твоему слову!
- Ты о чём? – не поняла Катя и даже голову закинула, чтобы посмотреть на него.
- О твоей трогательной речи! «Зималетто» она спасает! Но я теперь точно никуда не уйду, буду следить за каждым твоим шагом, поняла?
- Ради Бога! Следи! Раз тебе заняться больше нечем!
- Ты мне не дерзи! – руки он всё-таки вытащил и упёрся в спинку Катиного кресла. – И если думаешь, что я испугаюсь твоего муженька, то мне на него глубоко плевать!
- Не наклоняйся ко мне так близко, - попросила она, хотя злить его ещё больше было неправильно, и так еле сдерживался, Катя это понимала.
- Что?
- Ты пил всю ночь…
Андрей от возмущения даже рот приоткрыл.
- Да ты… Да ты кто такая?!
Кать печально усмехнулась и покачала головой.
- Никто. Я – никто.
Он ещё долго стоял над ней и смотрел. Катя вся сжалась под его взглядом. Опустила голову и разглядывала свои руки, машинально начала крутить обручальное кольцо на пальце. Жданова это просто взбесило. Сцепил зубы и тяжело выдохнул.
- Ты знаешь кто?
- Ты мне вчера доходчиво объяснил.
- Вот и не забывай! А если забудешь, я повторю!
В дверь деликатно постучали, и Андрей тут же отскочил от неё. Катя глубоко вздохнула и несколько раз моргнула, умоляя себя не расплакаться.
В кабинет вошёл Пал Олегыч, посмотрел на Катю и вежливо улыбнулся.
- Ну что, Катя? Принимаете дела?
Андрей перевёл дыхание, кинул на Катю злой взгляд, потом взял со стола коробку и пошёл к двери.
- Да, Пал Олегыч, потихонечку, - дежурно улыбнувшись, сказала Катя и посмотрела Андрею вслед. И незаметно вздохнула.

***** 18 *****

Андрей с Кирой помирились.
Эта новость едва ли с ног Катю не сбила.
Помирились? Да что же это такое? Он же сам ей говорил, что больше не вернётся к Воропаевой… Но надолго его обещания не хватило.
А разве она Жданову верила, когда он ей это говорил? Вот всё и вернулось на круги своя.
Сама видела, как они вчера вместе пришли на работу. Опоздали. А Кира, так та просто светилась от счастья. Держалась за локоть Жданова и смотрела на всех с видом победи-тельницы. Словно главный приз выиграла. Снова растолкала всех соперниц локтями и вырвалась на финишную прямую. Правда, уже не в первый раз. Периодически она сда-вала свои позиции.
Кате стоило больших усилий, чтобы сдержаться, особенно в первый момент. Она как раз собиралась ехать в банк, и столкнулась с ними у лифта. Такое чувство, будто удари-ли в живот, сильно и неожиданно. Стало очень больно, так, что нечем дышать. Едва хватило выдержки, чтобы кивнуть в знак приветствия.
Жданов даже этого не сделал. Просто смотрел на неё в упор, но никакого злорадства или ехидства она в его взгляде не заметила. Скорее уж смятение. А потом он отвернулся от Кати.
Зато Кира была счастлива за всех сразу. Очень старалась показать всем, что снова смог-ла завоевать этого мужчину. Что только ей это под силу – удержать Андрея Жданова. И в то утро была в таком благодушном состоянии, что даже с Катей заговорила, правда, смотрела на неё с явным превосходством.
- Доброе утро, Катя.
Пушкарёва коротко кивнула и поспешила отвести глаза.
- Как Саша? Всё в порядке? Он мне вчера не звонил.
Взгляд Жданова невольно метнулся к Кате и тут же стал недовольным. А она разозли-лась. Какое право он имеет так на неё смотреть?
- Всё хорошо, Кира Юрьевна. Он вчера очень занят был. Извините, мне надо ехать, - и вошла в лифт. Двери уже закрывались, но Катя успела увидеть, как Воропаева прижа-лась к Андрею, и услышала её насмешливый голос:
- Боже мой, Андрюша, ты можешь поверить, что она Сашкина жена? Я - нет. Она такая странная!
Странная. Катя только вздохнула. Похоже, что от этого определения ей никогда не от-делаться. Она раньше была странной и нелепой, да такой и осталась, несмотря на но-вую внешность. Наверное, это уже клеймо на всю жизнь. Чем-то она отличается от всех остальных. И что с этим делать, совершенно непонятно.
Очень тяжело быть не такой, как все. Андрей как-то пытался убедить её в обратном. Го-ворил, что это очень интересно и необычно – отличаться от других, что из этого скла-дывается индивидуальность, а Катя только головой качала. Жданов даже примерно не представлял, что это такое. Не знал, что значит терпеть непонимание, выносить чужие насмешливые взгляды и даже пренебрежение. Он-то, со своей роскошной внешностью и жизнью, которая больше была похожа на праздник, никогда не поймёт, что значит быть не такой, как все.
А она странная. Что с этим делать?
Новость о примирении главной пары «Зималетто» мгновенно стала главной. Одно ус-покаивало – теперь  Катино имя перестало звучать из-за каждого угла. Её свадьба с Александром перешла в разряд старых и уже обсужденных со всех сторон новостей.
Вечером Александр что-то долго обсуждал по телефону с Маргаритой. Катя не при-слушивалась, но когда промелькнуло имя Андрея, поневоле замерла. Значит, все уже знают… А Маргарита Рудольфовна, по всей видимости, рада больше всех.
- Почему ты мне не сказала? - с издёвкой поинтересовался Воропаев, появившись на кухне некоторое время спустя.
Катя не обернулась. Вытирала тарелки, очень старательно, изо всех сил демонстрируя свою занятость.
- О чём?
- О Кире и Жданове. Что они помирились.
Она нервно передёрнула плечами.
- Откуда мне знать, помирились они или нет? Мне всё равно.
Саша засмеялся.
- Ну конечно! Тебе всё равно!
Катя стала тереть тарелку интенсивнее.
- Ты вещи собрала? Поедем утром.
Она вздохнула.
- Это неправильно. Мы не должны туда ехать, неужели ты не понимаешь?
- Не понимаю. И что самое интересное, я не спрашиваю. Я говорю, что мы поедем. И прекрати ныть, лучше иди вещи собирай. Иначе, в чём завтра встанешь, в том и по-едешь. Я тебя ждать не буду.
Катя не ответила, да и некому было, он уже вышел из кухни.
Всю ночь ворочалась с боку на бок, никак не могла уснуть, волнуясь перед завтрашни-ми событиями. Как она всё это выдержит? Да и не хочет никто её там видеть. Это всё Пал Олегыч… пытается что-то сделать, чтобы объединить семью. А её мнением никто не интересуется. Всем наплевать.
Хоть Воропаев и говорил, что они поедут утром, выехали они только ближе к полуд-ню. Катя вся изнервничалась. Зато Александр с самого утра был в прекрасном настрое-нии, что было довольно редким явлением.
Дом произвёл на Катю впечатление. Большой, двухэтажный, Катя про себя даже назва-ла его особняком. Вокруг дома много фруктовых деревьев, а чуть в стороне беседка, сейчас занесённая снегом. Катя с интересом оглядывалась, но сама понимала, что про-сто тянет время. Перед тем, как они войдут, и всё начнётся.
- Я не думала, что дом такой большой…
Саша пожал плечами.
- На две семьи было рассчитано.
- Дом старый?
- Лет двадцать пять точно… И прекрати задавать ненужные вопросы, пошли в дом, – он взял сумку и поднялся по ступенькам крыльца, а Катя вдруг замерла, сражённая не-ожиданной мыслью, которую совсем упустила из виду в свете других беспокоящих её факторов. И кинулась догонять Воропаева. Перехватила его у самой двери и схватила за локоть. Он удивлённо посмотрел на неё.
- Мы что, будем ночевать в одной комнате?
Саша хмыкнул, словно сам только что об этом задумался, а потом подмигнул.
- Волнуешься? Правильно. Первая ночь с мужем в одной постели!
Попытался открыть дверь, но Катя решительно её закрыла, продолжая смотреть на него возмущённо.
- Ты с ума сошёл?
Александр отошёл на шаг и посмотрел на Катю с любопытством.
- Дорогая, если ты будешь так себя вести, то все решат, что я подкаблучник.
- Прекрати насмешничать! Я же серьёзно! Я не буду ночевать с тобой в одной комнате!
- Почему? – вполне искренне удивился он. – Если боишься, что не сдержишься и нач-нёшь ко мне приставать, то я постараюсь держать себя в руках и тебя тоже остановлю. Договорились?
- Шут, - выдохнула ему в лицо Катя.
Саша довольно хохотнул, подался к ней, приближая своё лицо к Катиному,  хотел ещё что-то сказать, но в этот момент входная дверь открылась, и появились Ждановы-старшие. И вышла очень неловкая ситуация. Смутились все, кроме, конечно же, Алек-сандра. Он, наоборот, разулыбался.
Катя в первый момент не совсем поняла, отчего так замялись Пал Олегыч с Маргари-той. Не поняла, потому что у неё на уме не было ничего такого, что могло бы её заста-вить почувствовать тоже самое. А потом словно увидела эту ситуацию со стороны. Они приехали, но в дом заходить не торопятся, шепчутся на крыльце. А когда Ждановы вышли им навстречу, увидели, как Саша наклоняется к ней. Им ведь и в голову не могло прийти, что они отношения выясняют и спорят. Увидели то, что увидели, и сделали соответствующие выводы – целуются.
Катя покраснела.
- Ну вот, Марго, мы с тобой помешали, - первым заговорил Пал Олегыч и развёл рука-ми. – Извините нас.
Воропаев засмеялся.
- У нас медовый месяц! – и многозначительно глянул на Катю. Она заставила себя улыбнуться, а сама незаметно ткнула муженька кулаком в спину.
- Проходите в дом, - попросила Маргарита, ёжась на холоде.
- Вот именно, - поддержал жену Пал Олегыч и укоряюще посмотрел на Сашу. – Что ты жену морозишь?
- А её любовь греет, - усмехнулся Александр. Катя бросила на него быстрый, гневный взгляд, а Саша послал ей в ответ воздушный поцелуй.
Надо было срочно решить, как себя вести. Катя опять была в центре внимания, все че-го-то ждали от неё, смотрели с ожиданием и всё-таки с небольшой настороженностью. Как на цирковую собачку. Вроде и дрессированная, а кто знает, что она выкинет?
- Мы первые? – спросил Саша, оставив сумку с вещами у дивана.
Пал Олегыч кивнул и повернулся к Кате, чтобы помочь ей снять шубу.
- Кирюша звонила, сказала, что они с Андрюшей приедут чуть позже, - сказала Марга-рита.
Это «Кирюша-Андрюша» очень сильно укололо в самое сердце, и Катя всерьёз затос-ковала. Как она сможет вынести вид этой «счастливой парочки»?
- Значит, они всё-таки помирились? – заинтересовался Воропаев. Хотел сесть на диван, но потом протянул руку и привлёк Катю к себе. Усадил её на диван и сел рядом.
Маргарита чувствовала себя немного неловко из-за присутствия Кати, постоянно кида-ла на неё странные взгляды. Присела в кресло напротив и улыбнулась.
- Я так рада. Я уже волноваться начала, если честно. Но всё закончилось хорошо, слава Богу.
- Хорошо, - неприятно усмехнулся Саша. – Для кого хорошо? Для вашего сына? Точно не для моей сестры!
- Саша, ну зачем ты так? – расстроилась Маргарита Рудольфовна. – Они прекрасная пара!
Александр лишь пренебрежительно скривил губы и не ответил.
Кате было очень неприятно присутствовать при этом разговоре. Она старательно дела-ла вид, что не прислушивается, осматривала комнату. Большой камин, широкую лест-ницу, ведущую на второй этаж, картины на стенах, множество фотографий. Это было лучше, чем томиться под пристальным взглядом хозяйки дома.
- Катя, вам дом понравился? – спросил Пал Олегыч.
Она поспешила кивнуть.
- Да, очень красивый. Саша говорил, что ему уже лет двадцать пять.
- Больше, - улыбнулся Жданов. – Это мы его купили лет двадцать пять назад, а дому лет на десять больше.
- Очень красивый, - повторила Катя и улыбнулась. – А летом, наверное, сад просто ве-ликолепен.
Пал Олегыч довольно улыбнулся и посмотрел на Катю с интересом.
- Мы с Сашиным отцом каждое деревце когда-то сами сажали! А яблок сколько!.. Все сорта хорошие, мы отбирали специально…
- Паша, ну что ты? – Маргарита попыталась остановить мужа. – Что ты молодой девуш-ке о яблоках рассказываешь? Ей же неинтересно!
- Очень интересно, - возразила Катя с улыбкой. – Я просто представляю, как здесь кра-сиво летом!
- А рядом ещё озеро большое, - продолжал Пал Олегыч с воодушевлением, а потом посмотрел на жену. – Видишь, Марго, дождался дом новых хозяев. А там и дети снова бегать будут!
Катя смятённо опустила глаза. Воропаев тоже ничего не сказал, что было даже странно. Задумался о чём-то.
Потом поднялись наверх. Александр уверенно открыл дверь в комнату, прошёл и по-ставил сумку на кресло. Обернулся на Катю, которая замерла в нерешительности в две-рях.
- Ну чего застеснялась-то? Проходи.
Катя вздохнула, оглянулась через плечо и вошла. Прикрыла за собой дверь. Оглядела комнату, а взгляд сам собой остановился на кровати. Слава Богу, достаточно большой.
Воропаев заметил её взгляд и усмехнулся.
- Да, Катерина, теперь ты от меня точно никуда не денешься!
Она решила сразу поставить его на место.
- Если будешь ко мне приставать!..
- То что? – всерьёз заинтересовался он.
- Я всем всё расскажу!
- Да кто тебе поверит?
- Может, и не поверит! – решительно продолжала Катя, удивляясь самой себе. – Но я устрою скандал и уеду, а ты сам будешь объясняться со всеми!
Воропаев мотнул головой, присел на кровать и весело посмотрел на Катю.
- Ты думаешь, что напугала меня этим? И что я, в случае чего, не выкручусь, да?
Катя нахмурилась.
- Я уеду прямо сейчас! – пригрозила она.
Саша махнул на неё рукой.
- Ладно тебе! Не собираюсь я к тебе приставать, больно надо. Я за Ждановым ничего не подбираю.
Эти слова Катю покоробили, но она решила не отвечать. Отвернулась от него и при-нялась разбирать вещи, ощущая его постоянный настырный взгляд.
- Достань мне футболку серую, - попросил он. Катя отыскала в сумке требуемое, по-вернулась, чтобы отдать, стараясь на Воропаева не смотреть. Хотела сразу отвернуться, но так и застыла в нелепой позе с его футболкой в руке. А Воропаев уже успел разуться и снять свитер. Оставшись в одних джинсах, подмигнул изумлённой Катерине, взял у неё футболку и пошёл к двери.
- Я в душ, - коротко сообщил он.
Катя проводила его взглядом и взволнованно выдохнула. Была просто уверена, что Во-ропаев это делает специально. Чтобы её ещё больше смутить и выбить из равновесия.
Мало ей проблем со Ждановым, так ещё и Воропаев решил ей изрядно потрепать нер-вы! Одни эгоисты кругом!
Воспользовавшись отсутствием Саши, Катя торопливо переоделась и тщательно ос-мотрела комнату, а точнее два шкафа, пытаясь придумать, как себя обезопасить на сего-дняшнюю ночь. В одном из ящиков комода обнаружила большой плед и немного ус-покоилась. Пусть одна постель, но не одно одеяло. Всё попроще…
Не стала дожидаться возвращения Воропаева, оставаться с ним наедине не хотелось. Ещё неизвестно в каком настроении он вернётся из душа, что ему ещё в голову взбре-дёт. Лучше уж со Ждановыми пообщаться, с Пал Олегычем поговорить…
Да ещё сердце замирало в ожидании появления Андрея. И Киры.
Но Пал Олегыча она не нашла, а Маргарита готовила обед. Катя приостановилась в нерешительности, а потом отругала себя за это и смело шагнула в кухню.
- Маргарита Рудольфовна, давайте я вам помогу.
Маргарита посмотрела на неё с сомнением, потом вздохнула и натянуто улыбнулась.
- Кирюша опаздывает. Мы бы с ней вдвоём быстро, а одна я не успеваю. Ужин мы с со-бой привезли, из ресторана, а вот обед… Я не думала, что они так опоздают!
Катя тоже выдала дежурную улыбку.
- Я помогу. Не волнуйтесь, всё успеем.
Между собой почти не разговаривали. Только иногда перебрасывались необходимыми фразами. Катя чувствовала на себе испытывающий взгляд Ждановой, но старалась не обращать на это внимания. Эти взгляды –  последнее, что её сейчас беспокоило.
А вскоре Катя заметила, как Маргарита Рудольфовна время от времени трёт виски и вздыхает. Некоторое время наблюдала за этим, а потом сказала:
- Маргарита Рудольфовна, идите отдохните. Я сама всё сделаю.
- Ну что вы, Катя? Со мной всё в порядке.
- У вас голова болит, я же вижу. Вам отдохнуть надо. А я сама справлюсь, не волнуй-тесь. А вы отдохнёте и… Кира Юрьевна с Андреем Палычем как раз приедут. Идите.
Маргарита задумалась, а потом вздохнула.
- Голова действительно болит, - созналась она.
- Отдохните, - настаивала Катя.
- Я совсем немного, а потом помогу вам.
Катя улыбнулась.
- Конечно.
Оставшись на кухне одна, Катя опёрлась рукой на стол и с минуту просто стояла, при-слушиваясь к тревожно колотящемуся сердцу. Волнение было настолько сильным, что даже руки немного тряслись.
Но надо было готовить обед. А это, к счастью, и отвлекало. Катя всё делала автомати-чески – резала, мешала, но вся была в своих мыслях. Как-то незаметно сварился суп, и она решила ещё и котлет пожарить. Но продолжала чутко прислушиваться – а не подъехала ли к дому машина? И только однажды поймала себя на мысли, что делает всё, готовит так, как любит Андрей, ориентируясь только на его вкус.
- Как вкусно пахнет, - Пал Олегыч вошёл на кухню и искренне улыбнулся.
Катя обернулась.
- У меня уже почти всё готово.
Он кивнул.
- Сейчас приедут, и сядем обедать.
Катя напряглась.
- Сейчас приедут?
- Да, вот-вот. Звонили уже.
Она отвернулась, а Пал Олегыч сел на стул и посмотрел на неё.
- Катя, вы простите мне мой интерес, но для меня это действительно важно.
- Я вас слушаю, Пал Олегыч.
- Я ничего не собираюсь спрашивать, влезать в ваши отношения, просто…Саша вы-глядит довольным.
Катя от удивления застыла, но быстро опомнилась и заставила себя улыбнуться.
- Это хорошо…
- Конечно, хорошо, - уверенно кивнул Жданов. – Меня это очень радует. Я даже не ду-мал…
Катя не знала, куда глаза деть от неловкости. Но к дому в этот момент подъехала маши-на, и Пал Олегыч выглянул в окно.
- Наконец-то! – покачал головой и обернулся на Катю. – Приехали.
Она выдавила из себя улыбку, а когда Пал Олегыч вышел, села на стул и обречённо вздохнула. Начинается кошмар.
Катя слышала голоса, но сама из кухни так и не вышла. Вроде и делать здесь было осо-бо нечего, но увидеть сейчас Андрея было выше её сил. Находила себе всё  новые и но-вые дела, старательно оттягивая момент встречи.
- Прячешься? – со смешком спросил Саша, появившись на кухне. Подошёл и руками упёрся в стол, поймав Катю в ловушку.
Она вздохнула.
- Отпусти.
- Проявлять свою кипучую любовь можно уже сейчас, - сказал он, хищно сверкнув гла-зами. – Мы с тобой счастливые молодожёны, не забывай.
- Ты разве дашь забыть?
Саша довольно заулыбался.
- Как молодой супруг? Ни за что!
- Катя, неужели вы сами справились? – раздался удивлённый голос Маргариты Рудоль-фовны. Саша обернулся через плечо, но Катю так и не отпустил, и засмеялся.
- Конечно, справилась, Маргарита. У меня жена очень хозяйственная.
- А я Кирюшу на помощь позвала… - Жданова подошла и заглянула в кастрюли. По-качала головой. – Какая вы молодец!
Катя навесила на лицо улыбку, а в это время пыталась оттолкнуть руку Воропаева от се-бя, чтобы вырваться из кольца его рук.
- Маргарита Рудольфовна, это несложно. Я же говорила, что справлюсь.
Саша её всё-таки отпустил, но весьма неохотно и только после того, как на кухне поя-вились Кира с Андреем. Скомкано поприветствовали друг друга, Катя избегала взгляда Жданова и отворачивалась. Знала, что он видел, как Саша отошёл от неё, как его рука скользнула по её бедру, как бы невзначай. Оставалось только терпеть, сжав зубы, иначе никак.
- Кира, представляешь, Катя сама всё приготовила!
Воропаева лишь пренебрежительно усмехнулась, посмотрела на Катю насмешливо и ничего не сказала.
От Андрея так и било недовольством, причём всем вокруг. Он зло зыркал по сторонам, ища, к чему бы ещё придраться. Это видели и понимали все и старались его не трогать лишний раз.
Как-то так получилось, что обедать решили на кухне, за большим круглым столом. Ка-тя ещё совсем недавно любовалась этим поистине семейным предметом мебели, а сей-час его боялась. Кира с Маргаритой накрыли на стол, а Катя всё это время стояла у пли-ты и делала вид, что занята. По кухне разносился звонкий смех Киры, она разговарива-ла с братом и Ждановыми, спокойно и беззаботно, или делала вид, что это так. Коси-лась на Катю и смеялась ещё громче.
Это была их семья. Плохая или хорошая, но семья. И Катя чувствовала себя здесь чу-жой.
Потом поймала себя на мысли, что с тех пор, как Андрей приехал, он не произнёс ни одного слова. Катя украдкой посмотрела на него - он сидел у окна весь такой набычен-ный и опасный, заметила хмурый взгляд и грозно сдвинутые брови, недовольно поджа-тые губы.
Катя прекрасно знала такое его состояние – взорваться может в любой момент, только дай повод, пусть и какой-нибудь пустяковый.
Кира от обеда отказалась, объявив, что она на диете. Саша фыркнул и покачал голо-вой. Воропаева решила сделать себе салат, Маргариту Катя почти заставила сесть и са-ма стала подавать обед.
Поставила супницу на стол и принялась разливать суп по тарелкам. Аккуратно, краем уха прислушиваясь к разговору за столом. Каждое своё движение старалась отслежи-вать, чтобы за волнением не натворить никакой беды. Осторожно налить суп в тарелку Пал Олегыча, ответить лёгкой улыбкой на его благодарность, наполнить тарелку Саши, дождаться, когда капелька, катившаяся по гладкому боку половника, упадёт в тарелку, чтобы не дай Бог не испачкать белоснежную скатерть. Андрюше три половника, сал-фетку налево, сметану и хлеб чуть ближе…
И испуганно замерла. Увлеклась. Осторожно глянула на Жданова, ещё надеясь, что он ничего не заметил, но встретила его тяжёлый взгляд, и всё внутри опустилось. Вот как можно было так глупо попасться?
Быстро глянула на Воропаева, успела заметить, насколько едким стал его взгляд, но вслед за ней на Александра посмотрел и Андрей, и тот глаза опустил в свою тарелку, сделав вид, что ничего не заметил.
Остальные на этот инцидент не обратили ровным счётом никакого внимания, разгова-ривали, и Катя облегчённо вздохнула. Не хватало ей только разборок с Кирой…
- Кать, сядь, наконец, - беззлобно потребовал Александр и отодвинул для неё стул по соседству. Она села и взяла ложку, вот только съесть ничего не могла, в горле стоял ком. Украдкой наблюдала за Андреем, как он ест, отметила, что без всякого аппетита, и хмурится всё больше.
- Катя, вы очень хорошо готовите, - похвалил её Пал Олегыч. – Очень вкусно!
Она лишь улыбнулась.
- А как у меня тёща готовит! – подхватил Саша и ухмыльнулся. – Вот кто гениальный кулинар, да, милая?
Катя заметила, что Андрей замер, не донеся ложку до рта. Перевёл дыхание и только после этого продолжил есть.
Саша хитро глянул на него.
- Чего молчишь, Андрюша? Вкусно?
Андрей поднял на него глаза. Потом коротко кивнул.
Кира положила руку на плечо Жданова и выразительно посмотрела на брата.
- Саш, дай ему поесть спокойно. Твою жену уже похвалили, успокойся!
Воропаев хохотнул.
- Вот если бы ты научилась так готовить, Кирюша, Жданов бы на тебе давно женился! А ты всё – салатики, салатики…
- Саша, ну что ты говоришь? – укорила его Маргарита, а Кира вспыхнула.
- Дурак ты! А Андрюша меня совсем не за это любит!
Александр снова хохотнул и недоверчиво покачал головой.
- А ты слушай его больше! Нам ведь только до определённого возраста нужна страсть, а потом уже хочется покоя. И жену, которая приласкает и поймёт, ничего не требуя вза-мен. Чтобы умная, понятливая, хозяйка хорошая, чтобы о детях могла позаботиться, – усмехнулся. – Сидела бы дома, воспитывала детей и думала только о тебе. Вот оно - счастье!
Катя не понимала, зачем он всё это говорит, ведь прекрасно знала, что для него это всё дикость. Но впечатление сумел произвести. Ждановы переглянулись в растерянности и шоке, Кира презрительно сморщилась, а вот Андрей вдруг поднял голову и в упор по-смотрел на Воропаева.  Катя заметила в этом взгляде странное недоумение.
А Александр ещё и обнял Катю, притянул к себе и поцеловал в висок. А потом запра-вил волосы за её ушко.
- И от кого я это слышу? – Пал Олегыч удивлённо смотрел на Сашу. – Марго, ты по-нимаешь, о чём он говорит? Катя, да вы просто волшебница!
У Кати губы тряслись, и она с трудом растянула их в улыбке, чувствуя, как Андрей сверлит её негодующим взглядом. И почему-то именно её! Опять она во всём виновата!
- Пал Олегыч, что вы его слушаете? – Кира легко отмахнулась. – Неужели не понимае-те, что он шутит?
- Я шучу? – воскликнул Саша. – Зря ты так думаешь, сестрёнка! – и посмотрел на Катю «с любовью». Та от этого взгляда даже оторопела.
Кира вдруг разозлилась. Катя это заметила и удивилась. Что за странная ревность? Злость так и вспыхнула в глазах Воропаевой.
После такого обеда захотелось забиться в какой-нибудь угол, чтобы восстановить само-обладание. Но такой возможности Кате никто не дал. Хотела укрыться в комнате, но только вздохнуть успела за закрытой дверью, как появился любимый супруг и снова на-стойчиво потянул её общаться с новыми родственниками. Не обращал внимания на её умоляющие взгляды и просительные интонации. А когда выходили из комнаты, увиде-ли, как Жданов с Кирой выходят из соседней, Катя едва истерически не расхохоталась. Вот как это называется? Комедия абсурда.
Катя всё удивлялась, как все остальные не замечают, витавшей в комнате напряженно-сти. Они со Ждановым вроде и старались друг на друга не смотреть, но когда всё-таки сталкивались взглядами, Кате казалось, что с ней происходят просто какие-то неверо-ятные вещи – в первый момент её словно обдавало ледяным холодом, а потом сразу становилось нестерпимо жарко. Ей всё время чудилось, что Андрей кидает на неё от-кровенно ненавидящие взгляды. К тому же, после всех событий они так рядом и так долго друг с другом ещё не находились. А сейчас вокруг такое количество свидетелей, и от этого ещё более страшно. Потому что она точно не переживёт скандала у всех на глазах.
Да ещё Воропаев, который уж конечно всё замечал, старался изо всех сил, просто из себя выходил от «счастья». Трепетно прижимал Катерину к себе, поглаживал, потиски-вал и не переставал улыбаться широко и довольно. Катя томилась и незаметно вздыха-ла.
Очень хотелось домой. К маме, папе, на свой диванчик… Чтобы ей дали возможность отдохнуть и спокойно подумать.
Надо же, ещё пару месяцев назад мечтала о приключениях, о том, чтобы жизнь изме-нилась, о любви…
Господи, какая дура!
Сидела бы сейчас на родительской кухне и ватрушки поедала! И никто бы её не трогал.
Когда появилась возможность, освободилась от рук Саши и решительно поднялась. Воропаев настороженно посмотрел, но Катя послала ему ничего не значащую улыбку и отошла к окну, а потом открыла дверь и вышла на застеклённую террасу. Здесь было прохладно, но не до такой степени, чтобы сразу замёрзнуть. Катя глубоко вздохнула, обняла себя руками за плечи и немного прошлась туда-обратно. Остановилась у окна, а потом потёрла пальчиками чуть заледеневшее стекло.
Дверь за её спиной хлопнула, Катя испуганно обернулась и перепугалась ещё больше, когда увидела вошедшего.
Андрей коротко глянул на неё и тоже подошёл к окну. Встал совсем рядом с Катей, только к окну повернулся спиной. Катя осторожно отодвинулась от него, но Жданов этого вроде и не заметил. Вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.
Катю всю трясло, она сильно сжимала руки и затаила дыхание.
- Он знает? – каменным голосом поинтересовался Андрей.
Катя дико глянула на него.
- Что?
- О нас. Знает?
Она помолчала. Мысли заметались, к такому вопросу Катя была совсем не готова. И не знала, что сказать. Как лучше? Мучительно придумывала правильный ответ, но её мол-чание само за себя ответило.
Жданов зло усмехнулся.
- Ну конечно знает. Что я спрашиваю? Он всё продумал детально, сволочь. И текст те-бе писал, да?
- Замолчи немедленно! Ты сам понимаешь, что говоришь? Начни наконец думать!
- Да ты что! Куда уж мне до нашего гения! Я даже не берусь!
Катя не на шутку разозлилась.
- Вот и правильно! – развернулась и пошла к двери, но потом вернулась. Возмущённо посмотрела на него. – Ты хоть подумай, зачем мне с тобой спать, если ты переписал на меня компанию за полтора месяца до этого? Это тебе в голову не приходило?
Андрей нахмурился, но переспросил ещё раз:
- Но он знает?
Катя покачала головой.
- Ты просто не слышишь меня. Просто не хочешь…
Жданов внимательно смотрел на неё, взгляд был въедливым и очень пугающим. Под-носил к твёрдым губам сигарету и сильно затягивался, выпуская дым в сторону.
Катя прерывисто вздохнула.
- Я не обязана перед тобой оправдываться!
Он не ответил.
Не зная, что дальше делать и что ещё сказать, Катя пошла к выходу, теперь решитель-но, не оборачиваясь на Жданова. А в дверях столкнулась с Кирой. Воропаева насторо-женно посмотрела на неё. Катя проскользнула мимо, даже мельком улыбнулась, чтобы не вызвать лишних подозрений. Вернулась в гостиную и села на диван рядом с Алек-сандром.
Ни минуты не было спокойной. Пал Олегыч с Александром постоянно ее о чем-то спрашивали, пытались втянуть в разговор, а Катя думала только об Андрее. Обдумыва-ла каждое произнесённое слово. И вспоминала, как Андрей смотрел – обвиняюще и недоверчиво.
Все эти мысли не давали покоя, Катя отвечала зачастую невпопад, никак не могла уло-вить суть беседы. И чтобы как-то оправдать свою рассеянность, позволила Саше себя обнять, а потом и голову у него на плече пристроила. Для такого смелого жеста было несколько причин, одна из них - чтобы её ненадолго оставили в покое, а вторая – отомстить Жданову. Месть была слабенькой, да и не нужной, но его задела, Катя поня-ла это по его взгляду.
Оставалось только дождаться вечера, лечь спать, а уж завтра и в город. И сейчас пред-почтительнее остаться наедине с Воропаевым, чем изводить себя плохими мыслями на глазах у чужих людей. А ещё наблюдать, как Кира так и льнёт к Андрею, не стесняясь, обнимает его и целует. Правда, он на это почти никак не реагировал, а пару раз даже отмахнулся от неё, как от назойливой мухи, но Воропаеву это нисколько не смущало.
Катя просто поражалась её терпению. А ещё полному отсутствию самолюбия. Ей впервые приходилось наблюдать за ними в домашней обстановке, как они общаются, и Катю это открытие поразило до глубины души. В офисе, на глазах людей, старались, а точнее, Кира старалась обставлять всё очень красиво, как сказку о принце и принцессе, а на самом деле… У Кати почему-то возникло такое чувство, что её обманывали всё это время.
Аппетит не появился и за ужином. Катя вяло ковыряла вилкой салат, создавая в тарелке художественный беспорядок. А Андрей, как назло, оказался за столом напротив неё и пристально наблюдал за ней, правда, украдкой. И о чём-то думал. К нему несколько раз обращались, а он словно и не слышал.
Катя крутила вилкой в горке салата и уже надеяться перестала, что эта пытка когда-нибудь закончится. А потом вдруг заметила, как к ней осторожно придвинулась тарелка с нарезкой. Подняла глаза на Андрея, встретила его настойчивый взгляд и нервно сглотнула. А потом положила себе на тарелку небольшой кусочек мяса. И быстро огля-делась, пытаясь понять, заметил кто или нет их манёвры. Но все были заняты разгово-ром о новом увлечении Кристины.
Ужин удалось пережить. Катя уже готова была вздохнуть с облегчением, но прежде чем уйти к себе в комнату, пришлось вынести ещё одно испытание, а точнее, унижение, ав-тором которого стал разлюбезный супруг. После того, как встали из-за стола, Саша, вместо того, чтобы сесть на диван, к камину, потянул Катю к окну. Улыбнулся родст-венникам и притиснул Катю к подоконнику. Со стороны казалось, что обнимает, а на самом деле руки больно сжались на её теле. А потом и штору задёрнул, скрывая их от чужих глаз.
- С ума сошёл? – шикнула на него Катя. – Что все подумают?
- Что надо, то и подумают. О чём ты со Ждановым говорила?
- О Господи! – выдохнула Катя, пытаясь разжать его пальцы на своём запястье. – Ни о чём не говорила!
- Врёшь!
- Да сам ты!.. Что, по нему видно, что я что-то ему рассказала? Не выдумывай!
Воропаев вздохнул и посмотрел на Катю предостерегающе.
- Смотри у меня, Катерина!
- Отпусти.
- Саша! – недовольный голос Киры раздался совсем рядом, и Катя вздрогнула. – Может, хватит уже?
Воропаев выглянул из-за занавески и насмешливо посмотрел на сестру.
- Кира, что ты как маленькая? Минуты без меня прожить не можешь! Дай жену поцело-вать! Иди вон, Жданова потискай!
Воропаева обиделась. Фыркнула и отошла, а Катя обречённо вздохнула. Всё-таки му-женёк добьётся того, что Кира её возненавидит окончательно!
Надежда на то, что когда все разойдутся по комнатам, станет легче, не оправдалась. Хо-телось скрыться от взгляда Андрея, а когда оказалась наедине с Александром, поняла, что в этом тоже ничего хорошего нет. И теперь бежать уже некуда.
Саша, казалось, не обращал на неё никакого внимания. Совершенно не стесняясь, снял футболку, сел на кровать и потянулся за зазвонившим телефоном.
- Ты хотя бы в выходной можешь оставить меня в покое? – устало проговорил он в трубку и начал обсуждать какие-то дела.
Катя продолжала стоять у кресла и не знала, что делать. Спрятаться от его глаз, чтобы переодеться, в комнате было совершенно негде. Смотрела на его спину и покусывала нижнюю губу от неловкости и страха.
- Катерина, ты что, изображаешь памятник самой себе? – спросил Воропаев, когда за-кончил разговор.
Катя мысленно возмутилась его тону, а потом показательно прошла к шкафу и извлек-ла из нижнего ящика плед. Саша засмеялся.
- Понятно, уже разведку провела! Ты там случайно второй кровати не обнаружила?
- Не обнаружила! – вполголоса огрызнулась Катя. Взяла с полки свою пижаму, бросила на весёлого Воропаева высокомерный взгляд и вышла из комнаты.
В коридоре было тихо и мрачно, горел только один ночник на стене, и освещение бы-ло довольно тусклым. Катя прислушалась, стараясь уловить голоса за дверями комнат, но было очень тихо, словно все уже спят. Глупость, конечно.
В ванной она пробыла достаточно долго, не хотелось возвращаться в комнату, но и просидеть здесь всю ночь было невозможно. Прежде чем выйти, осторожно выглянула в коридор, удостоверилась, что никого нет, и бегом кинулась к двери. От кого куда она бежит? Где ей спрятаться?
В комнате уже был погашен свет, а Саша лежал в постели. Катя тихо вошла, радуясь темноте, пристроила свою одежду на кресле и взяла плед.
- Ждать от тебя подарка в виде сексуального белья красного цвета не стоит, да? – по-слышался язвительный голос Воропаева.
Катя невольно вспыхнула от прозвучавших интонаций.
- Прекрати!
Он засмеялся, и Катя услышала, как он похлопал ладонью по матрацу.
- Иди, милая, ложись.
Эта явная насмешка вывела Катю из себя. Настолько, что она решилась на безумный поступок. Подошла к кровати, положила плед, а потом взяла свою подушку и огрела ею Воропаева по голове.
Он захохотал.
- Дурак!
Катя сдвинула его одеяло в сторону, легла и укрылась пледом. Саша вздохнул.
- Замёрзнешь. Прекращай дурить, не буду я к тебе приставать!
- Не замёрзну, - упорствовала она.
Александр хмыкнул и повернулся к ней спиной.
- Как хочешь, - и добавил: - Упрямица!
Когда она поняла, что он и правда не собирается ничего делать, вздохнула с облегче-нием и почувствовала, как напряжение отпускает. Закуталась в мягкий плед и закрыла глаза, надеясь заснуть как можно быстрее.
Но сон не шёл. Катя мучилась, таращилась в темноту, потому что глаза даже закрывать-ся отказывались, и слушала дыхание Саши, пытаясь понять – спит он или ещё нет. Ка-жется, спит. Долго лежала, боясь пошевелиться, но когда бок неприятно заныл, всё же перевернулась на спину, очень осторожно.
Ну почему, почему она не спит? Сплошное мучение.
А у Воропаева психика железная. Сразу уснул, видимо, ничего его совесть не тревожит. Даже странно…
Показалось, или в коридоре скрипнула половица?
Снова повернулась на бок. Вздохнула.
Саша перевернулся во сне, и его рука оказалась в опасной близости от её лица. Катя отодвинулась.
Вот она, семейная жизнь. Она её себе по-другому представляла.
Через какое-то время лежать стало просто невыносимо. Сна так и не было, наоборот, кажется, энергии только прибавляется с каждой минутой. А ночь, по сути, ещё и не на-чиналась!
Что же делать-то? До утра она с ума сойдёт.
Надо встать. Желание стало просто нестерпимым – встать и пройтись.
А почему нет? Может, она пить хочет?
Осторожно вылезла из постели и замерла, надеясь, что не разбудила «любимого». Но Воропаев спал, только вздохнул глубже, но не проснулся.
Катя сунула ноги в тапки и тихо вышла из комнаты. В доме сонная тишина. Мимо две-ри Ждановых-старших прошмыгнула на цыпочках и вышла на лестницу. Сверху было видно большие часы в гостиной. Половина первого.
Спать ну вот вообще не хочется! И что делать ночью в чужом доме?
Свет на кухне заметила, только когда спустилась вниз. Приостановилась, не зная, что делать, а потом всё-таки приблизилась и заглянула.
Андрей сидел прямо на столе, том самом, круглом, и, не торопясь, жевал бутерброд. Потом маетно вздохнул.
Кате стало его жалко. Не знала, почему именно он вздыхал, но всё равно было жалко. Он, по всей видимости, тоже страдал.
Катя стояла, прижавшись к косяку, и смотрела на него из-за угла. И мучилась сомне-ниями – дать о себе знать или нет. А о чём они будут говорить? Опять ругаться? Лучше уж так, украдкой на него посмотреть.
Не выглядит он счастливым. И от Киры сбежал…
Не везёт Воропаевым сегодня.
Жданов вдруг обернулся, и Катя едва успела спрятаться за угол. Взволнованно задыша-ла и стала оглядываться в поисках убежища. Уже слышала шаги Андрея, и поспешно отступила к ближайшему окну. Забралась на подоконник и прикрылась шторой, только через щёлку наблюдала, надеясь, что Андрей её не заметит. Иначе она просто умрёт от унижения. Докатилась, подглядывает за ним!
Жданов остановился у лестницы и огляделся. В гостиную проникал свет из кухни, но этого явно было недостаточно, чтобы всё рассмотреть хорошо и чётко. Но взгляд Анд-рея остановился на окне, ему показалось, что штора шевельнулась. Сделал шаг, но на лестнице в этот момент показалась Кира.
- Андрюша, ты чего? – понизив голос до предела, поинтересовалась она.
Он поднял голову и посмотрел на неё. Потом покачал головой.
- Ничего…
Кира спустилась вниз.
- Я проснулась, а тебя нет, - в её голосе прозвучала намеренная томность, а руки скользнули по его плечам.
Катя наблюдала за всем этим из-за занавески и больно кусала губы. А потом и слёзы полились, как по заказу. Чувствовала себя преступницей, которая прячется в тёмном уг-лу и крадёт у этих людей что-то личное.
А она – никто.
Андрей вздохнул немного устало и недовольно, но рук Киры не оттолкнул. Позволил себя обнять, но от поцелуя увернулся.
- Ну не здесь же, Кира!
Она рассмеялась.
- Какие мы скромные стали! Ну пойдём тогда… Сбежал от меня, негодник!
И потянула его за собой наверх. Вела, как на поводке, держа двумя пальцами за ворот-ник футболки. И соблазнительно посмеивалась.
Андрей шёл за ней, правда, хорошего настроения Воропаевой не разделял. А потом всё-таки обернулся и посмотрел на то самое окно и почему-то вспомнил, что Катя лю-бит сидеть на подоконнике. Пристально всмотрелся, пытаясь понять… Что-то очень тревожило.
Но он ушёл.
Катя ещё посидела, прислонившись лбом к холодному стеклу,  тоскливо смотрела на искрившийся в лунном свете снег. Вытирала слёзы и тихо всхлипывала.
Увидела, что хотела? Вот теперь точно можно будет уснуть спокойно! Чудесные сны будут сниться!
Вернулась в спальню и легла, стараясь двигаться бесшумно. Закуталась в плед, уткну-лась носом в подушку и прерывисто вздохнула. Закрыла глаза. Из груди вырвался ка-кой-то всхлип.
Но всё-таки уснула, и когда Саша через какое-то время укрыл её своим одеялом, поверх пледа, не почувствовала этого.
И не знала, что Андрей ещё раз спустился вниз и подошёл к окну. Отдёрнул занавеску и тяжело вздохнул. Потом ещё посмеялся над собой и пошёл обратно наверх, рас-строено качая головой.