Бедная моя Ирка! Как она смотрела на нас! (Ромка ее через несколько минут просветил, что это мой первый муж и родной отец Анечки). 
Вечером, уже после бани и ужина, Иринка зашла в комнату со стопкой постельного белья в обнимку, и, смотрела на меня, а обращалась к Жданову:
- Дядя Андрей, вам с мамой вместе стелить, или как? У нас эта комната холодная, да у меня и белья столько нет!
Не поверишь, как горели глаза у этой маленькой шельмы! 
Я не успела от такого нахальства рта открыть, как Жданов подскочил к ней, обхватил ее всю, целует в макушку и с восторгом чуть ли не кричит:
- Ирочка, девочка моя родная, конечно вместе. Только вместе. Я, доченька, так боюсь спать один!
Погладил ее по большому, он у нее прямо таки огромный, животу, присел перед ней на корточки и попросил: «Иринка, можно я послушаю, что там делает наша Катенька»?
Ира, со свойственной ей прямотой, ответила ему, что там у нее Ромочка, а Катенька будет следующий раз! 
Как-то, с легкой руки невестки, все сложилось само собой.
Вечером следующего дня я пошла встречать Романа с работы, чтобы нам побыть наедине и получить ответ на мой вопрос, как сын отнесется к тому, что мы будем со Ждановым вместе?
Юля, именно от сына я ожидала негативного отношения ко всему происходящему. Он спокойно принял мое сообщение, меня очень удивил и очень растрогал ответом:
- Мама, а если ты будешь счастливая, то что, ты перестанешь быть моей мамой?
Навстречу нам шли Жданов с Иринкой. Она накинулись на Ромика:
- Чем ты маму обидел? 
- Ничем. Я просто ей сказал, что как бы ее жизнь не строилась, она от этого не перестанет быть моей мамой.
- Нашей,
Коротко поправила моего сына невестка и тут же обратилась к Жданову:
- Дядя Андрей, только никогда, я прошу тебя, не обижай нашу маму! 
Какой-то золотой она человечек, и как-то просто называет нас на «ты», и меня, и Андрея. И это никого не коробит.
Или выросла она в другой среде, где люди намного проще нас, то ли воспитывалась по-другому. Сын зовет Жданова только по имени-отчеству и на «Вы».
А сам Жданов их обожает, и Ирку, и Романа. И ждет не дождется, обещанного внука Ромку и нисколько не страдает от неустроенного быта сельского дома; от условий жизни , в которых оказался впервые в жизни. Вместе решили с Ромой, что сделают все, чтобы как можно быстрее облагоустроить дом. 
Уже работают строители, сантехники, электрики. Как Жданов уговорил Ромку взять денег на это переустройство, не имею понятия, и молчу, не лезу ни со своим любопытством, ни со своими советами!
Несколько дней назад, Юлиана, мы ходили гулять с Андреем в лес, вернее не в лес, а в тайгу. Так будет более правильно.
Жданов предложил остаться здесь, если не навсегда, то пожить подольше, вместе с детьми. Сказал мне, что прекрасно понимает, что я не уеду никуда, пока не родит невестка.
Громко, всей грудью вдыхал воздух, напитанный хвоей и говорил, что этот воздух можно даже не мазать на хлеб, как в Кисловодске, а есть большой деревянной ложкой. 
Потом долго шел молча, о чем-то сосредоточенно думал, загребал носками резиновых сапог старую, пожухлую хвою, толстым мягким одеялом покрывающую все вокруг, пока я его не спросила, а не заблудились ли мы, так далеко ушли.
Он пообещал меня спасти в любом случае – от волков, медведей и страшных мужиков. 
Сел на большой пень и как маленькую, усадил меня к себе на колени. (Юлька, мы с ним оба впадаем в такие минуты в детство, возвращаемся в то время, когда начинались наши с ним первые встречи, первые поцелуи и провожания)!
Как раньше, давным-давно, уткнулся мне носом в волосы и сказал, вот этого я не ожидала, что самый счастливый человек, которого он знает - наш Ромка. А счастливый, потому-что у него есть крепкий стержень по имени Ирина. 
А я обнимала его за шею, не перечила, а про себя думала, а уж какая я счастливая, даже рассказать не могу!
Юлиана, я смотрю на Андрея с Романом и не перестаю удивляться тому, как они приняли друг друга. Они, действительно, родные люди.Не по крови, по убеждениям.
И после этого, еще больше болит сердце за Анну. Ее категоричность и неприятие отца, все больше делает чужими и нас с ней. Как найти выход из этого тупика. КАК? Для меня они все родные и самые дорогие. 
Андрей говорит, что это уже у нее даже не прошлые обиды в ней говорят, а простое упрямство, которого ей занимать ни у кого не нужно. Этого у нее в избытке! 
Юлиана, может быть, ты как-то попробуешь поговорить с крестницей? Ты и Роман Малиновский, Вы два ее авторитета, с Вашим мнением она считается и прислушивается.
Я понимала такое ее поведение в 15 лет – переходный возраст и даже не юношеский, детский максимализм. И я ее старалась понять и поддержать. Но прошло уже почти десять лет, она сама мать, пора бы и простить отца; постараться понять меня, тем более, что я всегда говорила, не делала из этого никакой тайны, что всю жизнь любила и люблю только Жданова».
Слушать этого она не желает. Отгородилась ото всех нас, высокой кирпичной непробиваемой стеной!»

*** 

Адресат еще отпила коньяка, пососала дольку лимона, положила в рот маленький кусочек шоколада.
«Не такая я дура, чтобы лезть в ваши отношения с Нюткой , и Малиновский тем более не будет . У того и другие есть причины, чтобы этого не делать. Пройдет еще несколько лет и оттает ваша Анька, никуда не денется. А уж капать на мозги девчонке я не буду, не дождетесь»!

Чтение писем Катерины, всегда доставлялои Виноградовой истинное удовольствие. Все послания подруги хранились в большой металлической синей шкатулке, с изображением Алых парусов на крышке. 
Чтение нового послания, давалось с каждой строчкой и с каждой страничкой, все труднее. 
Юлиана Филипповна, вышла из-за стола, и сквозь небольшую щелочку, неплотно опущенных жалюзи, смотрела на фонарик над входной дверью соседа через улицу, напротив, который автоматически, от срабатывания фотоэлемента то загорался, когда проезжал автомобиль или проходил редкий прохожий, то гас через некоторое время после включения.
От чтения письма, которое лежало на столе, у нее все смешалось в голове и душе. И не могла понять - радуется за этих мечущихся всю жизнь дорогих людей или наоборот, расстроена?
Понимала одно, что, не приведи Господи, если вновь что-то не срастется, не получится у Ждановых - Катька точно не выживет!
И еще, боялась признаться себе: чуть-чуть или сильно-сильно завидует подруге? 
Перевернула страничку и обратила внимание, что со второй строчки сверху, она исписана не чернилами, а простым карандашом! 
Да, поистине, такого послания от чуда, именуемого Катькой Пушкаревой, еще не было!
Подошла к кофе-машине, поменяла в настройках крепость с одного зернышка на два, сделала небольшую чашечку, махнула рукой и добавила сливок; подумала и положила еще ложечку меда. Несколько раз с наслаждением вдохнула любимый запах крепкого напитка и продолжила чтение.

*** 

«Юленька, я несколько часов сижу за этим письмом, исписала столько, что закончились чернила в ждановском Паркере, и нет под рукой другой ручки. Только карандаш. Если отложу, то не только не допишу до конца, но и не хватит смелости отправить свой опус. 
Дорогая моя подруга! Только ты, мама и Жданов знаете, каким наказанием является для меня домашняя работа. Я всегда была убеждена, что уборка и приготовление обедов – это абсолютно бездарно потерянное время! 
Но много лет, сжав зубы и нацепив довольную маску на свою не обезображенную интеллектом физиономию, пылесосила, ходила по жилищу со шваброй, а еще жарила, пекла, стирала и гладила!
И вдруг выяснила, какое это удовольствие – мытье посуды : и не в посудомойке, а под струей воды: я мою – губкой, с которой белым густым облаком стекает моющее средство, и еще, никогда этого раньше не замечала, как разбегаются от этого облака, разноцветные радужные пузырики! А Жданов рядом, и вытирает каждую вилку и тарелку вафельным полотенцем. Мне кажется, что делает он это впервые в жизни и получает от этого не меньшее удовольствие, чем я. 
Вечером, после ужина, отправил детей гулять, утверждает , что Ирке нужно больше двигаться и дышать воздухом. 
А наведением порядка на кухне займемся мы с ним.
И, сказал мне, что теперь его очередь мыть, а моя – протирать насухо, но чтобы я делала это качественно и не филонила (последнее словечко я слышала в его лексиконе впервые)!
И взмолился через минутку, не успел помыть и одну тарелку, ему видите ли очень низко наклоняться над раковиной. Закряхтел и пожаловался , что его старенького надо пожалеть, спина не дает долго стоять так сильно согнувшись.
Юлиана, оказывается, можно испытывать абсолютное счастье и подскакивать на месте от распирающих тебя положительных эмоций только от того, что можно подавать Андрею влажное постиранное белье, а он потешается над тем, что я не могу дотянуться до бельевой веревки. (Такое Жданов тоже видит и делает в своей жизни впервые. Смеется, что это гораздо круче, и не идет ни в какое сравнение с чисткой картошки и мытьем полов)!
Не передать, что я испытываю, когда глажу рубашку Жданова! Сердце останавливается. И только страх того, что кто-то может быть случайным наблюдателем моего поведения, удерживает меня от того, чтобы не прижаться лицом к ней, этой рубашке и целовать ее, целовать.
Юлиана, прости, за то, что вот такая я счастливая.
Многое изменилось в моем внутреннем ощущении: если четверть века назад, я боялась своего счастья и постоянно ждала его потери, то ныне я просто счастлива. Я счастливая. Хочу быть счастливой, и буду ею!
Мне стыдно за свое счастье перед всеми: перед памятью Константина, перед дочерью, перед тобой. 
Бесконечно и откровенно радуется за наше с Андреем счастье Ирина. И старается, чтобы и Роман принимал наше счастье как неизбежный факт. 
Еще раз прости за отнятое время. Не осуждай. Целую, буду ждать ответ.
15. 09. 20..»

Еще через два месяца на e-mail Юлиана получила всего три слова:
«Вернулись в Москву. Расписались».

Елена Стригачева 

...И когда нас любовь проверяла разлукой,
я в душе твое имя, любя, берегла...
разве может она нас отнять друг у друга, 
если душу твою среди тысяч нашла?...

Мне понравилось, созвучно тексту.

Отредактировано розалия (2017-10-23 22:09:27)