*****

Закончилась последняя пара лекций  и  студенты, сломя головы летели в гардероб. Татьяна вместе с подругой, не толкались в гардеробе, а спокойно стояли в сторонке. Основной контингент учащихся их машиностроительного техникума -  парни, так что ломиться девчонкам за своими  пальто – не стоит. Чтобы досадить девчонкам, еще и специально будут толкаться.
Жили девочки в разных концах города. И ежедневно, перед тем как расстаться, почти час гуляли в скверике напротив. Больше говорила Иринка, безответно влюбленная в мальчика из параллельной группы. Вот о  нем и говорила, рассказывала, пересказывала Танечке. Только мягкая, умеющая сострадать людям Таня,  могла выслушивать ежедневные стенания  подруги о  ее неразделенной любви. Потом шли на остановку и еще какое-то время провожали друг друга.
Сегодня девушки ушли от здания техникума достаточно далеко. Завтра суббота, занятий в техникуме не будет. Могут и погулять подольше. Подошли к Вознесенской церкви. Таня собиралась с бабушкой на воскресную службу и попробовала пригласить Ирину.
-Танюш, ты как старуха. Ну какая служба?  И поскольку ты там проводишь времени? С полным непониманием и неприятием Таниной веры, отмахнулась подруга.
Подруги прошли еще немного вдоль красивой кованной ограды Собора, когда услышали звон колоколов. Из-за угла ограды им навстречу вышла молодая монашенка. Остановилась напротив входа  в Собор, перекрестилась,  поклонилась, и пошла навстречу девушкам. Судя по ее внешности, была она не намного старше Татьяны с Ириной. Остановилась, и негромко обратилась к девушкам:
-Сестры, помогите чем можете. Благодарна буду всему. Ира, с присущей ей   грубоватостью, ответила: - «Нам бы кто помог. Вас в монастыре покормят. А нас кто»? Татьяна, торопливо, начала рыться с сумочке. Достала из нее  темно-синие купюры, сложенные вчетверо. Не все уже и помнят, что имели хождение такие небольшие синие прямоугольнички бумаги, на которых было написано  «сто рублей». Было это в середине 90-х годов. Покупательской способности они вообще почти не имели. Во всяком случае, Таня не могла купить на них даже никакого пирожка. А есть хотелось. Но  ради прогулки и разговоров с подругой, можно было потерпеть и голод. Таня развернула купюры, осторожно их разгладила и две из четырех, подала монашенке.
-Простите, это все, чем могу помочь. Больше нет, стипендию нам не платят. С нотками извинения в голосе, проговорила Таня. 
-Господь тебя не оставит, всегда будет на твоей стороне. Запомни это, добрая девушка. Осторожно сложила купюрки, и пошла дальше; и вдруг просто исчезла, расстаяла в дымке, как минутное видение. Да еще Тане показалось, что перед исчезновением,  на долю секунды, молодая монашка превратилась в маленькую, сильно сгорбленную старушку. Татьяна продолжала стоять, с недоумением рассматривая, зажатые в ладошке, оставшиеся купюры.
-И как ты собираешься добираться домой? У меня деньги  только на обед и автобус. Занять тебе не могу. Ирина смотрела на подругу,как на ненормальную.
-Доберусь… Поеду без пересадки на троллейбусе;  а дальше дойду пешком. Ничего страшного. И пошла Таня на другую остановку, которая находилась недалеко за углом. Эту встречу,  Татьяна вспоминает  до сегодняшнего дня. И верит, что эта монашенка-видение, является ее ангелом-хранителем. И просит ее, эту незнакомку о  сострадании к ней, Тане; и просит о помощи, когда становится плохо. Так плохо, что кажется, что выхода нигде нет. Татьяна обращалась к ней, своему видению просто: - «Милая, родная, помоги», именно с ее помощью, и с помощью Господа, находилось решение проблемы. Десятки лет Таня никому об этом не рассказывала. И только  в порыве откровенности, в  первый вечер  знакомства, посвятила   в эту свою тайну женщину,  случайную соседку по номеру в санатории. Чем эта маленькая женщина, с раскосыми нерусскими глазами, ее расположила к себе, Таня не может объяснить никому. Но каждый вечер, когда они наконец оказывались в своем номере, начинали вспоминать что-то из своей жизни, о чем порой боялись давно признаться даже себе.  Возможно,срабатывал, если можно так сказать, «синдром вагона». Когда в беседе можно выложить все, зная, что больше своего спутника не встретишь. А излив душу, станет этой самой душе очень легко.
                                       *****
Через полгода, после встречи возле Собора, девочки получили дипломы об окончании техникума.Специальность – моделирование и конструирование одежды. После вручения дипломов, отправились праздновать в небольшое кафе «Забегай-ка»! 
На курсе их, девушек, было семеро. Четверо пришли с поклонниками. Часть одногруппников – с подругами. Троих одногруппников, сразу провожали в армию. Ирина пришла на вечер выпускников с двоюродным братом,   из соседнего Долгопрудного.
Сосед Татьяны по столу, хихикнул в адрес спутника Ирины: - «Да-а, мальчик хорошего питания». Действительно, кузен Ирины был,  мягко говоря, плотненьким мальчиком. А попросту, просто толстым. И обратил внимание на подругу своей кузины, полненькую, пухленькую Танечку. Отказать ухаживаниям Толика (так звали юношу), Таня не могла в силу своего мягкого характера. И как-то так получилось, что Толик стал еженедельно приезжать к ним в Кимры. И в какой-то момент они оба поняли, что не могут быть друг без друга,и что им не хочется расставаться. Им вместе просто хорошо.  И тогда молодые люди решили пожениться.
Перед  самой свадьбой, Толик был в командировке, подруги пошли посидеть в кафе; как бы устроили «девичник» на двоих. К ним присоединился и друг Ирины, тот парень из параллельной группы, по которому несколько лет «сохла» влюбленная девушка. На выпускном вечере все разъяснилось,  и теперь они вместе.  Официант только разлил по фужерам вино, как к ним подошел парень-цыган из ансамбля; внимательно посмотрел на Татьяну.
- Вам подарок от ансамбля, девушка. Наш отец просил  для Вас исполнить эту песню. (Это был  известный в городе ансамбль братьев Маркеловых, под руководством отца,  Михаила Маркелова).
-А почему мне?, озадаченно спросила Таня.
-Так решил отец. И такие подарки он делает не часто, и не всем. И старший из братьев объявил песню, которую посвящают девушке Тане. Девушки за столом переглянулись, ибо имен девушек никто не спрашивал. Парни из ансамбля, самозабвенно пели, когда их отец подошел к столику, за которым сидели Таня с друзьями. Пододвинул стул, сел рядом с девушкой.
-Дай правую руку. Взял Танину руку; повернул ладонью к себе. Внимательно всмотрелся в лицо девушки и произнес:
-Одиночество тебя, девушка, ждет по жизни. Душевное одиночество. Таня с удивлением смотрела на него. Какое одиночество, она через три дня выходит замуж. И они с Толей не просто решили жить вместе;  они очень любят друг друга.
-Что ты мелешь? Что ты мелешь? Чуть ли не с кулаками кинулась на Маркелова Ирина. Никита еле удержал Иру. Маркелов еще раз повернулся к Тане, и сказал: - «Я практически никому не гадаю. А тебе, девушка, хочу сказать – любовь тебя, большая любовь, обойдет стороной». Таня, ошарашенная  словами старого цыгана,поторопилась уйти из этого заведения.
                                          *****
Прошел не один год после этого инцидента. Супруги Пончевы давно переселились в Москву. Таня в Москве  устроилась на работу,  в компанию модной одежды «Зима-Летто». Почему-то секретарем, а не по специальности, полученной в техникуме. В жизни у них с мужем все складывалось. У Толика хорошая работа, он достаточно зарабатывает, чтобы их обеспечивать. Имеют свою квартиру, бабушка Толика переехала поближе к детям, в Долгопрудный, квартиру переписала на единственного внука. Ее хорошо приняли девочки на работе, и сразу ввели в состав «женсовета». Только не уставали «прикалываться» по поводу ее аппетита и полноты. Безумной, как в книгах, их любовь с мужем, не назовешь. Но каждому - свое. Они с мужем были единым целым. Страсти и треволнения, типа измен, романов на стороне – им и в голову не приходили. Они семья; они родные люди; созданы и существуют только друг для друга. Так были воспитаны. И они сами, и окружающие, их воспринимали только единым целым. Пончик и Пончитта.  И в связи со своим отношением к любимому мужу, их взаимной привязанности, бесконечного доверия и верности – Таня как личную трагедию,  воспринимала страсти, бушующие между сотрудниками в компании. Она любила Киру Юрьевну и ее жениха, президента компании. Но каждый раз готова была плакать  и сострадать Кире Юрьевне, из-за переживаний, которые доставлял ей жених с его изменами. И это непонимание и неприятие, таких отношений между любящими людьми, приводили ее в ужас. И пытаясь внести ясность, объяснить себе и окружающим непорядочность в поведении Андрея; выразить свою жалость и сострадание к судьбе Светланы Локтевой, она начинала словами: - «А вот у нас с Пончиком»…, «А вот мой Пончик»…
Она с чистым сердцем, верой  и восторгом принимала рассказы Кати о ее любви с Колей. Вот такими и должны быть отношения между любящими людьми. И ее восторженное восприятие и вера в чистоту отношений между мужчиной и женщиной, вызывали только смех у членов «женсовета». Женщины не переставали удивляться ее наивности. Наивнее Тани, была только вновь принятая на должность секретаря президента, Катя. Но не о той  речь.  Катя – это вообще полное недоразумение; ничего, повзрослеет, многое поймет. Личной трагедией для Тани, был случайно подслушанный разговор, Катиного жениха с Клочковой по телефону. Так и жила Таня в розовых очках. И время от времени получала такой заряд шоковой терапии от происходящего вокруг, что едва могла придти в себя. А у нее  все  в жизни шло правильно, как в  учебнике. Пришло время – забеременела; с этим событием в ее жизни носился весь  «женсовет». И в день свадьбы, Кати и Андрея Палыча, родила чудесную девочку. Открывшаяся любовь последних, для окружающих была шоком. А Татьяна вообще не могла понять,что же творится в этом мире. И любила она всех, и желала всем любви и добра. И не получалось.  Катьку, это их полное любимое недоразумение (а теперь еще и любимую начальницу), очень любила и хотела ей счастья. И Кира им была все же не чужой. Без слез не могла с ней попрощаться. Обеих жалко: и Катьку-дурочку, и Киру Юрьевну. И этого Андрея Палыча на всех не поделишь... Так и жила Татьяна чужими страстями в жизни. Когда сидела в декретном отпуске с доченькой, изредка забегала в компанию; иногда девочки из «женсовета» заходили в гости. И оставались в Таниной жизни, главным образом, страсти из сериалов. Часто и переживания героев, она принимала как свои.
После декретного отпуска вышла она на свое рабочее место, в приемную к Урядову. «Женсовет» распался. Почти все в декретных отпусках, и когда выйдут – неясно. Новые люди в компании, новые бушуют страсти.  Но Таню они уже не принимают к себе; сложился новый состав «женсовета». Собираются изредка «на чай» в мастерской у Милко – сам маэстро, Таня;  Ольга Вячеславовна приглашает своего любимчика Андрюшу. Они знают, что Катя ждет уже третьего ребенка, и на работу в блишайшие два-три года не выйдет.
-Ты тиран. Ты тиран. Что ты издеваешься над Пушкаревой? Только детей рожает, чуть не каждый год!  Можно было найти и не такую умную жену, чтобы детей рожала. Козлы все мужики, козлы. Это вердикт маэстро. Андрей пьет чай, сметая все вкусности с тарелочки, особо не реагирует на слова Милко; только посмеивается. С Катериной Милко давно хорошие друзья. Как-то,  за чаем в мастерской у Милко,  Андрей  с Таней со смехом вспоминали, о ее некогда  «шпионских»  услугах президенту.
-Вам-то  смешно  вспоминать… Я до сих пор помню, как вы меня тогда напоили; такая  пьяная я была первый и последний раз в жизни. До сих пор помню, как мне было плохо. Тогда  сказала своему Пончику, что если бы всем было так плохо с похмелья, как мне, никто бы не пил. И стараюсь с тех пор даже мало не пить. Раздался дружный смех.
- Господи, вот ведь были, молодые и глупые. И почему нельзя было поговорить открыто? Что-то мудрили, придумывали, мучили друг друга. Бедной, ни в чем неповинной Надежде Ткачук,  сколько досталось от нас. Сколько мы с Катькой друг другу тогда крови попили… Засмеялся. Громко,  с удовольствием. Откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу и продолжил: - «Вот и пусть теперь рассчитывается, рожает. Новый финдиректор, Зорькин, – не глупее ее. Вот так, маэстро», легко поднялся с дивана; похлопал Милко по плечу и засмеялся счастливым смехом. Широким,  размашистым шагом,  ушел из мастерской.
Андрей вновь занял должность  президента  компании, потеснив с этого поприща собственную жену. Катя ушла в декретный отпуск. Это было время, когда все потихоньку становилось на свои места: младшие Ждановы ощущали бесконечность своего счастья; радость совместного бытия плескалась через край. Все, включая Маргариту, видели, что эти двое созданы друг для друга.  Для родителей, и Пушкаревых, и Ждановых, Катя с Андреем, стали неделимым целым. Это были их дети; и этим словосочетанием «наши дети», объяснялось все. Для Маргариты Кира продолжала оставаться родным человеком; но Кира былой привязанности к ней уже не испытывала. А появление внуков, и вообще все изменило в отношениях родителей и детей. Старшие Ждановы, еще и обидятся, если им кто-то попытается напомнить то, как они считали Катю, человеком чуть ли не второго сорта, совершенно не их круга. Такого Маргарита не помнит. Такого никогда, так считает Марго, не было. Именно Катя сплотила всю большую семью. Ничего не осталось от девочки в нелепых одеждах. И если бывает необходимость выйти «в свет», то перед всеми появляется светская львица Катерина Жданова. Этот образ появился не только с помощью Юлианы;  ненавязчиво над этим образом работала свекровь. Сама Катерина, в свое время, перештудировала кипы книг и журналов.  В  мире бизнеса,   ее больше знают как Екатерину Пушкареву. А кто знает всю эту историю ближе, те в глубине души завидуют «этому визунчику» Жданову.
Так устроено общество, что от пересудов и сплетен никуда не денешься.  Отдельные личности продолжают шушукаться по углам; преимущественно стараются бывшие подружки Жданова. Шестикова, трогать эту пару боялась.
На  какое-то время, после рождения первенца, Катя возвращалась на должность финдиректора  компании.  После рождения второго ребенка, решение главы семьи было только одно – никакой работы. Жена, его жена -  должна заниматься семьей. Должна любить мужа; воспитывать детей; а он сделает все возможное и невозможное, чтобы все были счастливыми. Он в состоянии всем обеспечить семью. А семья должна быть большая-пребольшая! Со дня свадьбы перестал существовать гуляла и повеса, завсегдатай всех ночных клубов, мечта и надежда всех «бабочек», Андрей Жданов. Родился на свет божий заботливый; до безобразия влюбленный в свою жену, верный муж;  и отец. Отец, любящий своих детей до дрожи в теле. Ни родители, ни он сам, ни  тем более окружающие – не могли даже предположить, какой из него получится семьянин. СЕМЬЯ, СЕМЬЯ и еще раз СЕМЬЯ, вот чем жил президент модного дома «Зима-Летто». На семье были сосредоточены и все интересы его жены. С рождением детей, куда-то  в никуда канула  ее тяга к карьере. Главное – это карьера мужа; его самоутверждение в большом бизнесе. А она сделает, если будет еще желание и необходимость,  карьеру и позже, и в сорок лет, когда подрастут дети. Муж, очень трепетно относился к ней не только как к любимой женщине, но и всегда высоко ценил ее как специалиста. Как быть? Не представлял, как поставить её перед  выбором - работа или семья? Боялся озвучить свое  желание, чтобы она не работала. А больше всего боялся доверить воспитание детей чужим теткам, вроде нянь. Не самому же превратиться в домохозяйку  (или домохозяина)?  Но разве есть на белом свете еще  женщина,  умнее его жены? Её замечание, сделанное вскользь, объяснило и решило всё:
-За хорошим мужем и свинья барыня… Жданов  долго-долго кружил жену на руках, по всему  кабинету президента компании, и приговаривал: - «Барыня, ты моя, барыня». Вскоре сам Андрей,  пост вице-президента компании, поменял на пост президента.
Ольга Вячеславович с удовольствием  смотрела ему вслед. Радовалась счастью своих любимцев – Катюши и Андрюши.

Все когда-то случается впервые, или чему-то приходит конец.
Татьяна не девочка. Но не может понять как это произошло. Ее подвела внутриматочная спираль. Никакой метод контрацепции не  дает  стопроцентной гарантии. Трагедии женщина в этом не видела. Она была свидетелем, как Вадим любит сына. Имел опыт общения с отцом, с которым не жила его мать. Греха на душу она никогда не возьмет; убивать живую душу никогда не посмеет. Сдав все анализы, встав на учет, при первой встрече сообщила о беременности Вадиму.
До сегодняшнего дня помнит эту сцену. В самых тонких красках и полутонах. И боль души возвращается.
Вадим встретил ее на остановке, собирались поехать в пансионат за городом. Приехали. Она разбирала сумку с закусками. Аппетит у нее был хороший. О токсикозе не было и речи. Или срок был маленький, или это особенность ее организма. При первой беременности, она также не страдала токсикозом, как другие женщины.
Мужчина, как это уже стало традицией, подошел к ней со спины. Обхватил руками за плечи, зарылся лицом  в ее волосы. Опустил одну руку на ее живот и   стал медленно поглаживать. Таня закинула вверх голову, посмотрела ему в глаза, и прошептала: - «У нас будет ребенок». Объятия ослабли. Через мгновение он развернул ее лицом к себе и сказал, что она должна  отдавать себе отчет в том, что это абсурд. Что это полный бред. И как она могла так его подставить?...
-Деньги на аборт  я передам. Думаю, до города ты доберешься без проблем. Автобус ходит через двадцать минут. Мне срочно нужно ехать по делам.
Это была их последняя встреча. Деньги он ей передал через председателя кооператива, как долг. Она их не взяла. Объяснять председателю ничего не стала. В первый же выходной поехала домой, к маме. И без утайки, не стесняясь, рассказала ей все; в подробностях. Танино признание маму  нисколько не шокировало. Это Танькина  свадьба когда-то привела ее в ужас. А беременность тридцатисемилетней, не замужней  дочери,привела пожилую женщину в восторг.
-Молодец, Танька! Молодец! Я так за тебя рада. Аборт – это грех. А дать жизнь новому  человеку – это счастье. И Бог с ним, с этим трусом. Дите ты родишь себе. А за деньги, Татка, не бойся. Мать засмеялась и продолжила: - «Алименты тебе платить буду я. Вырастим, не боись».
Татьяну не так волновало, как к этому факту ее биографии отнесется отец. Страшнее всего было объясниться с дочерью. Ко дню, когда появится ребенок, самой Татьяне исполнится 38 лет; а дочери – 15. Возраст, когда все окрашено, только в резко контрастные тона. Как Лена воспримет факт появления у нее братика или сестры? Не откладывая в долгий ящик, Таня, вернувшись от родителей, рассказала дочери о своей беременности. Реакция дочери была, как бы показалось со стороны, безразличной.
Татьяна договорилась с заведующей ателье и работала почти до самых родов.Получила деньги за декретный отпуск, отложила их на «потом». Только за неделю до роддома, не стала ходить на работу. И накануне своего Дня рождения, сделала себе подарок: родила сына Ивана. Не может забыть, как в штыки приняла его появление в семье дочь. Сколько было ревности. Прошло девятнадцать лет, но ни разу дочь не спросила, кто отец Вани .
                                 *****
Ванечке исполнилось четыре с половиной месяца, когда, наконец-то строители сдали дом МЖК. Чтобы оказать помощь в переезде,  и помочь устроиться на новом месте, приехали мама с Ириной. Развод с Толиком, не отразился на их дружбе. Женщины продолжали общаться.
Мать Татьяны организовала покупку новой мебели. Из общежития уговорила практически ничего не забирать. Ирина подарила новую посуду.  Обустройству  комнаты внучки, бабушка уделила особое внимание.  Большая комната, так называемая гостиная,  стала комнатой Тани с сыном. Теперь ее дети не просто имели семью, но и нормальные жилищные условия.
Через месяц, Таня торопилась в молочную кухню, когда впервые, в арке дома столкнулась с Вадимом и его женой. Со дня расставания это была первая встреча. Татьяна  прошла, не оглядываясь и не задерживаясь. Ее  бывший возлюбленный и ухом не повел. Прошли мимо, как совершенно незнакомые люди, которые впервые в жизни попались навстречу друг другу. Теперь они по иронии судьбы были соседями, жили  в соседних подъездах.  Мимолетные случайные встречи, стали достаточно регулярными. Если Вадим был один, то мог кивнуть ей головой, проходя мимо. В противном случае, делал вид, что с ней совершенно не знаком. Встречая Татьяну с коляской, ни разу не полюбопытствовал, не поинтересовался ребенком. Именно это и было самым обидным. Татьяна ни разу не позволила себе заплакать.Не позволяла себе опустить руки. Она знала,  на что шла. И была готова к тому, что будут жить в одном доме.  В доме было 15 подъездов. Но судьбе было угодно, что их квартиры были именно в соседних подъездах, и никак иначе. Он  с семьей жил в 7, а она с детьми -  в 8 подъезде. Только поблагодарила судьбу, что достались квартиры на разных этажах. Хоть балконы не смежные.

                                                      *****
Таня часто смотрела на сына и никак не могла понять, на кого же он похож. Что совершенно не похож ни на кого из ее родни – ясно как божий день. И совершенно не похож на Вадима...
И сейчас, Таня сидела на краю деревянной песочницы,  любовалась ребенком и учила сына лепить лепешечки из влажного песка. Учила владеть маленькой лопаточкой; насыпать песочек в яркое ведерко, которое купила несколько минут назад,  в киоске возле дома.  Сегодня она впервые водила сынулю в детский сад, в ясельную группу. И вновь, не постеснялась, и не побоялась пойти на прием к тому дяденьке, депутату. С просьбой помочь устроить сына в д/с рядом с домом. Он  ее не забыл; запомнил,  и  только поудивлялся, как она умеет создавать себе немалые трудности в жизни. Но помог. Не объяснять же ему, что это он делает для родного внука. С горечью усмехнулась про себя, абсурдности сложившейся ситуации.
Водила сегодня всего на два часа. Ходила кругами вокруг здания детского сада, едва дождалась, когда можно забрать свое чудо… Мать отдавала себе отчет, что второго ребенка любит какой-то ненормальной любовью. Любовь к дочери в свое время была совсем другой. Почему? Дочь росла в атмосфере любви и заботы обоих родителей? А сыну она должна одна заменить и отца, и мать? Стала на пятнадцать лет старше, и материнское чувство, и материнский инстинкт стали более выраженными? Что лукавить перед собой – сын ржден от огромной любви. Он дитя и плод любви, которую на короткое время ей дал Господь. Не обделил, она теперь знает какая она, большая ЛЮБОВЬ.  И всю жизнь будет благодарить Бога за это чувство, которое ей было суждено пережить. Ребенок должен пройти адаптацию в новой среде. Воспитатели, не успели записать ее анкетные данные в большую тетрадь, как вручили ей куклу. Такую большую, куклу без одежды. Вот надо одеть эту красавицу с ног до головы. Имея опыт швеи, она понимала, что проще сшить взрослое платье… Придется просидеть с нарядами для этой красотки не одну ночь.
Вот и прошли полтора года… Она и не заметила за хлопотами, и заботами. Пора выходить на работу. Запасы, все что было отложено на «потом» - давно закончились. Были случайные заработки. Но с мехами старалась дома не работать. Отдельной комнаты не было, а рядом с детьми не хотелось разводить грязь. Главным образом жили на «алименты» от ее мамы. Та отдавала ей всю пенсию, присылала какие-то посылки,  даже с продуктами. Отправляла отца  - тот снабжал их огородной продукцией. Все это было ерундой; главное – у нее есть замечательные дети. И ради этого она сделает всё. И ради них, она все преодолеет, и будет жить. Вот  всякие  такие, не связанные в одну цепочку, мысли бродили в голове у Татьяны, пока она сидела на краю детской песочницы…
Подошли к ним женщина с ребенком лет трех. Первым порывом и желанием Тани – было быстро забрать Ваню и уйти.Это была мать Вадима с его сыном. Но почему она должна от кого-то убегать? Почему должна испортить настроение разыгравшемуся сыну? Своим настроением  она давно научились управлять,  и не показывать окружающим, какие кошки, и как царапаются в ее душе. Только маме, и еще изредка Ирине, могла поплакаться. Но это только тогда, когда становилось совсем невмоготу.
Вот и сейчас, вежливо поздоровалась с незнакомкой. Аккуратно отодвинулась на край деревянного бортика, давая той возможность присесть. Перебросились несколькими, ничего не  значищими фразами. Затем женщина, извинившись за «простое бабское любопытство»,  спросила Таню:
-Вы одна? Я имею в виду,что без мужа растите ребенка. Я вас часто вижу, каждый раз, когда бываю у сына.
Таня в нескольких словах рассказала  ей  свою незамысловатую историю. Женщина в ответ поделилась с ней, что тоже сына родила, и вырастила его без мужа. Мужчина выбрал более образованную, с обеспеченными родителями,  девушку. А с ней, выпускницей  детского дома, были бы  только одни проблемы. Но она благодарна ему всю жизнь за подаренного сына. За то, что в жизни у нее благодаря  тому мужчине, теперь есть семья. Она не одна. А вообще-то, все мужики сволочи и козлы, сделала она заключение. И посетовала, и пожелала в достаточно грубой форме, чтобы у них у всех все поотсыхало, и что-то еще в этом духе. Татьяна с ужасом думала о том, в чей адрес говорятся все эти слова. Верила, что мысль материальна, и старалась остановить речь женщины. И вдруг,  почти перестала воспринимать все окружающее.  Прямо к ним, из подъезда, шел отец мальчишек.
Вадим подошел молча, не поздоровался.  Ни на кого не глядя, поднял, поставил на ноги сына. Отпряхнул с него песочек; поправил на нем одежду; пригладил ладонью волосики, и с недовольством глядя на мать, произнес:
- Пошлите  домой. Саше пора спать. Я просил не водить его на солнце. Взял малыша за ручку и пошел в сторону подъезда. Еще раз обернулся на мать и повторил: - «Пошли»…
Мать Вадима с виноватым видом поднялась с бортика; коротко произнесла слова прощания и пошла следом за сыном и внуком.

*****
Перед пятнадцатилетием Вани, Таня с Леной зашли в супермаркет, где она бывала нечасто. Обычно забегала в магазинчик рядом с домом. Выбор товаров был неплохим, и нести сумки было не так уж далеко. 
Сейчас было время, когда люди спешили после работы домой. И возле касс собралось достаточно много народа. Лена заняла очередь к кассе, которую обслуживала мать Вадима. Тане пришлось поневоле смотреть на женщину, пока не подошла их очередь. И тут ее осенило: вот на кого похож ЕЁ мальчик! Всего-навсего на бабушку! Сколько лет присматривалась к сыну и не могла отыскать знакомые черты. Все оказалось так просто. Наконец-то головоломка решена. Татьяна чуть не засмеялась вслух. Оставила дочь рассчитываться за запокупки, а сама вышла из торгового зала. Помимо переустройства квартиры, Лена взяла за правило, менять через год-два автомобиль. Вот и на прошлой неделе, она свою маленькую «Тойотку», поменяла на большой «Рено». Короче, Тане сегодня сумки нести не придется.
Посидели вечером по-семейному; попили чаю. За подарками, сестра пообещала, повезти братишку в воскресенье по рынкам и  магазинам.
После ухода сестры, мать с сыном помыли посуду. Убрали на кухне. Лена вскользь бросила фразу, что ко Дню рождения матери, подарит той ПММ.
-Что подаришь? , не поняла мать.
-Посудомоечную машину, засмеялась дочь и упорхнула к себе домой.
И когда сели рядом, перед телевизором, Ваня вдруг спросил:
-А  кто мой отец?  Отец Лены Пончев. Я ношу его фамилию, но он же не мой отец. Этот вопрос прозвучал не впервые. И мать решила, что нужно сыну рассказать правду. Не с подробностями, которые подростку не нужны. Просто констатировать факты. Мать понимала, что подросток может по разному принять изложенные ею факты. Но верила, что сумеет убедить его в том,  что он ребенок любви. А не плод случайной связи.
-Ты знаешь Вадима из седьмого подъезда?
-Да,  он Сашкин отец.
- И твой тоже.
-Но мы же тогда здесь не жили. Мальчик с недоумением смотрит на мать.
-Ирония судьбы. Но я благодарна этой иронии. Я изредка, со стороны могу видеть его. Мне кажется, что я и Сашу люблю…
И с трудом подбирая слова, рассказала сыну свою историю, от момента знакомства с Толиком Пончевым, до сегодняшнего дня. Рассказ дался Тане очень непросто.  Опершись локтями в колени, уткнувшись лицом в ладони, заикаясь на каждом слове, Таня исповедовалась перед сыном.
-Можешь, сынок,  меня осуждать. Горечь от Лениного осуждения, я уже пережила, еще перед твоим рождением. Но я очень благодарна судьбе, что она дала мне возможность любить. Судьба подарила мне тебя. Но так получилось, что когда Вадим узнал о тебе, то просил меня избавиться от ребенка. Мотивировал тем, что один ребенок у него есть. И больше мы с ним ни разу не встретились. Он ушел навсегда…Я с ним встречи не искала. Встретились, когда переехали в этот дом. Но даже не разговаривали. При встречах, он делает вид, что мы с ним не знакомы.  А дальше ты сам все знаешь. Прости, меня,  сынок. Прости за то, что я просто любила этого человека. И очень люблю тебя
Татьяне хотелось встать, уйти в свою комнату и заплакать. Горько, уткнувшись в подушку. Чтобы никто не слышал и не видел. Но не могла оставить сына наедине со свалившимися на него новостями. И крепилась. Только бы не рассиропиться. Поддержать ребенка.
Сын на удивление спокойно перенес, все сказанное матерью. Только спросил:
-Лена все знает?
-Нет. Даже не догадывается. Глядя в сторону окна, ответила она сыну.
-И не нужно, чтобы знала.
С того момента, с того Дня рождения и памятного разговора, пришло три года. Сегодня вечером, отмечают его восемнадцатилетие.
Мама с сестрой устраивают ему праздник в хорошем ресторане. Приглашены несколько Ваниных друзей; приехали родители Татьяны. И что особенно отметили мама с сестрой, что приглашена однокурсница Вани. Девушка, о которой Иван может рассказывать постоянно. Таня предлагала пригласить ее родителей. Молодежь, посчитала это неудобным.
                                     *****
К тому времени,когда Иван закончил школу, у Тани не стоял вопрос как раньше: - «Как же я его буду учить? Как оплачивать учебу сына»?
Иван выбрал технический ВУЗ. Сестра, когда стал известен результат зачисления, сказала:
-Молодец! Порадовал нас. Будет все нормально, на день окончания – подарю машину. Дерзай, Ванька!
Татьяна смотрела на своих кровиночек, и не могла нарадоваться. Каких замечательный детей ей дал Господь! И почему-то, впервые не вспомнила, скольких бессонных ночей ей это стоило. Сколько пролито было слез в подушку! Все окупилось. Вот это и есть счастье. Еще бы Леночке  встретить свою любовь. Годы идут, вот уже ей 35 лет. Много ли осталось для женского счастья? Она не может почему-то, поговорить с дочерью об этом. Бизнес, работа, деньги – о чем угодно,только не о личной жизни. Это с сыном они говорят обо всем.
Дочь, считает своим долгом организовать ежегодный отдых матери. Благодаря Леночке и ее стараниям, Татьяна посмотрела мир. Два года назад, на десять дней, возила маму в Мексику. В прошлом году – на Красное море. Были туры по Европе. Таня радовалась всему. Отдельно – это посещение Иерусалима.
И не смотря ни на что, Татьяна решила поговорить с Вадимом. Уже давно не болит сердце, когда она его видит. Не щемит душа. Посмотрит порой со стороны, и видит располневшего, с тяжелой походкой, всегда угрюмого, мужчину. Как-то не по возрасту, староват. Она любила другого. Молодого, стройного, веселого юношу.
Таня точно знала время и маршрут, по которому Вадим вечером возвращался домой из гаража. Сегодня однозначно, решила  его встретить и поговорить.
Собралась. Одела красную, купленную к лету юбку. Блузку, подаренную дочерью. Нанесла легкий макияж. Как и двадцать лет назад, нельзя было сказать, что между бывшими возлюбленными, разница в возрасте десять лет.
Таня точно рассчитала, когда Вадим пойдет по скверику. За последние годы, деревья, которые жители сажали пятнадцать лет назад, сильно разрослись.  Вырос красивый парк. Вот на одной из тропинок, и встретила Таня Вадима.
-Здравствуй, Вадим.   ( Не Вадюша, не Димыч, как раньше). Прозвучало строго, несколько отрешенно – Вадим. Сыну исполнилось восемнадцать лет.
-Я знаю. Коротко ответил ей мужчина.
-Ваня о тебе все знает. Может быть вас познакомить? Предложила женщина.
-Я не думаю, что мне это нужно, сухо прозвучало в ответ. Вадим отошел вбок на два шага,обошел ее с правой стороны,  и продолжил свой путь к дому.
Внутреннее состояние Тани было таким же, как тогда, девятнадцать лет назад, когда он оставил ее одну в пригородном пансионате. Также пакостно было на душе, когда передал деньги  на аборт с чужим человеком. «Вот зачем, зачем я устроила этот цирк? Если бы мы были ему нужны, тысячи способов бы нашел, чтобы встретиться. Зачем пошла искать этой встречи и что-то объяснять? Ничего, кроме очередного унижения, не  получила.» Высоко подняв голову, пошла дальше. Сделала большой круг по скверу, посидела несколько минут с соседкой на лавочке у подъезда, и пошла домой.  До прихода сына постаралась приготовить хороший ужин.
-Мам, Лена не заезжала? Поинтересовался сын.
-Нет. До воскресенья, просила, чтобы не ждали.
- А что, тогда случилось? Я же вижу, что ты сама не своя, сказал сын, уже стоя в дверях кухни.
-Я сегодня разговаривала с Вадимом. Сказала, что ты все о нем знаешь. Предложила ему, познакомить тебя с ним. Он сказал, что считает это лишним. И больше ничего не сказав, прошел мимо. (Про себя отметила, как мимо пустого места).
-Не расстраивайся. Все хорошо. Только знаешь, мама, если он меня когда-нибудь попросит о помощи, я ему никогда не откажу. Таня стояла, прижавшись спиной к электроплите и внимательно  смотрела на сына. На сыночка, который почти занял весь дверной проем.       
-Господи,какой же ты у меня человечный, только и произнесла она в ответ на заявление сына. Леночка на такое не способна, мне так кажется.
-А я весь в тебя. Добрый, мягкий и пушистый. Засмеялся сын.
(А мать подумала, нас ударят по одной щеке, мы с тобой подставим другую).
Вечером приехала дочь. Некоторое время шептались с братом в его комнате. Появились на кухне,  и  в два голоса заявили: - «Мы решили, деньги на пропой, на твою «днюху» не тратить. Отправляем тебя на курорт. Самый классный. Только не сиди в номере, а поищи нам на старость какого-никакого папулю.  Установка ясна»?
-В принципе все понятно. Только солнышки, мои, разве нам кто-то нужен?
-Мамуля, поезжай, ни о чем не волнуйся. На работе, и дома все будет в порядке. Мы давно взрослые.
Вот так и оказалась Татьяна на этом курорте. На звонок детей, после нескольких дней пребывания, ответила:
-Ребята, здесь такая красота, что не нужен мне берег Турецкий. И Африка мне не нужна…