Название: Белое платье.
Рейтинг: PG 13
Пейринг: Катя + Андрей
Герои: Катя и Андрей
Жанр: Эссе на тему любви

Эссе – прозаическое сочинение небольшого объема и свободной композиции на частную тему, трактуемую субъективно и неполно.
                                                           (Толковый словарь русского языка)

                                        Глава 1. Накануне
                 
Ночь уже вступила в свои права. В квартире тишина. Родители давно спят. А Катя даже не надеется уснуть.  Сегодня она сделала последнюю запись в своем дневнике и прощается с ним. И со своей прошлой жизнью.
«…Завтра самый счастливый день в моей жизни. Происходит то, о чем мне было страшно даже мечтать. Я выхожу замуж за самого любимого, самого умного, самого красивого, самого близкого человека!...За самого лучшего на свете, за Андрея Павловича!»

Завтра свадьба! Она наденет белое платье, выйдет к нему такая красивая, такая счастливая!
Катя подошла к шкафу и открыла дверцу. Вот оно – воздушное чудо! Лучшее из лучших произведений великого маэстро Милко!
Белое платье невесты. Что в нем особенного? Почему о нем мечтают все девушки?
Вспомнилась прочитанная давным-давно то  ли историческая, то ли художественная  книга.

Древняя Русь. Свадебный обряд. Невеста в рубахе их отбеленного холста, на голове венок из белых полевых цветов. Весь род гуляет: пьют свежую медовуху, едят мясо и кашу, а молодым не подают – не положено! Какая же любовь на пьяную голову и сытый желудок!  Потом их провожают в специально построенную клеть, где на душистом сене будет их брачное ложе. Рядом – стол и лавка, а на столе, прикрытая чистой тряпицей, жареная курица – их первая совместная трапеза, уже как мужа и жены.
Венок – понятно, это замкнутый круг, знак целомудрия. Белое платье-рубаха – тоже понятно. Белый цвет –  символ невинности, непорочности. А почему курица?
Катя  удивилась вдруг возникшим видениям, улыбнулась, представив себя в холщевой рубахе. Опять полюбовалась на свой изысканный наряд. Его еще никто не видел, кроме Милко и Ольги Вячеславовны: хоть и 21 век на дворе, а  приметы лучше не игнорировать! Мало ли что…И цвет у платья не чисто  белый, а с оттенком чайной розы – хоть и не часто,  но близки они с Андреем были, так что платье не белое и на голове только веточка цветов. Никому, даже Андрею,  она не говорила, почему выбрала именно такой наряд. До сегодняшнего дня  и сама не задумывалась об этом, а делала все интуитивно, и только сейчас осознала причину.
«Интересная ты личность, Пушкарева»,- подумала Катя. У тебя завтра свадьба, а ты философствуешь!
Еще полюбовалась на платье – Все-таки Милко гений! Такое чудесное сочетание нежного, переливающегося шелка юбки и рельефного, ручной работы кружева лифа! И еще чуть матовая  органза – там, где  по идее должно быть открытое тело -  но  это ведь свадебное платье, а не вечерний наряд!
И все же,  почему, несмотря на добрачные отношения, на гражданские браки, большинство женщин стремятся надеть свадебное платье? Что символизирует оно сейчас, в 21 веке?
Жаль, что эти мысли не возникли раньше – поговорили бы с Андрюшей на эту тему. Кира вот тоже хотела и свадьбу, и платье, хотя после четырех лет фактического брака разве это имеет  значение? Разве не было бы правильнее просто узаконить брак?

Ну, о чем я думаю? Какое мне до этого дело?
Надо туфли померить!  С тех пор, как купили их с Андреем (это подарок жениха!), я их ни разу не надевала – не из-за примет, а просто забыла. А надо было послушать его,  походить в них дома, чтобы удобнее на ноге сидели. Он всегда мне говорит: «слушай старших !– это он старший, а я все: «сама да сама». Хотя и знаю, что прав он. Такая я «упертая». Намучается он со мной!

Вот и погода испортилась. По стеклу забарабанили капли дождя. Хоть и хорошая это примета, но я- то мечтала о теплом солнечном дне! Из-за этого и свадьбу до лета отложили, могли бы еще зимой пожениться. Андрей где-то вычитал, что июнь -  самый благоприятный месяц для бракосочетания, потому что ему покровительствует ЮНОНА -  богиня семьи .

Интересно: Жданов  спит или ему тоже не спится?
Я сегодня не была на работе – хоть один день нужно посвятить подготовке к свадьбе!   И так соскучилась, будто мы год не виделись. Ну, зачем я не велела ему приезжать вечером, он же хотел заехать ненадолго? Теперь вот тоскую, а ничего не изменишь, придется до завтра терпеть. А регистрация только в три часа, значит раньше двух он не приедет. Получается еще 12 часов ждать.

Что это стучит по стеклу? Ветка дерева не должна достать до четвертого этажа. Может,  на пятом оборвалась бельевая веревка на балконе и свисает до моего окна? Надо посмотреть и заодно открыть форточку – пусть в комнате пахнет дождем и свежестью!
Подойдя к окну, услышала вдруг свое имя.
- Кать...Катя…
Старалась разглядеть, почти уткнулась в стекло, но в темноте  ничего не было видно.
- Господи, мерещится что-ли.? – подумала испуганно. А с улицы опять послышалось:
- Ты только не пугайся, Кать...
Снова посмотрела в окно и теперь увидела родное лицо. Радость, удивление, испуг – все чувства смешались, затуманили разум. Она растерялась, не знала что делать, но через мгновенье четкая мысль «он может сорваться» обожгла ее  и она рванула раму и протянула ему руку.
- Андрей! Держись крепче! Осторожно, не сорвись!
А когда он был уже в комнате, прильнула к нему, обняла и …силы оставили ее.
Но крепкие, надежные руки Андрея не дали ей упасть. Они стояли, обнявшись,  и молчали – а слова и не были нужны, они понимали друг друга без слов.

- Кать, ты прости меня. Я сейчас уйду, не бойся! Не знаю, что на меня нашло: всего день не видел тебя, а, кажется, год прошел. Так захотелось увидеть тебя, просто невыносимо! Надо было после работы заехать, но ты не велела.…А потом уже и звонить, и приезжать поздно было. Уснуть не мог. Еще мысли всякие…
- Какие мысли, Андрюш?
- Вдруг, думаю, ты передумала? Сорвался и поехал – хоть на окна посмотреть! Если повезет и ты на подоконнике…А тут лестницу увидел..
- Ты давно приехал?
- Еще до дождя. Залез, а потом понял, что ты испугаешься, и боялся постучать…
   Кать, а ты не передумала?
- Ну что ты говоришь такое? Как же я могу передумать? Мы же столько ждали этого дня. Я даже жалела, что на лето отложили, хотя сама об это просила.
- Правда? Почему мне не сказала? Я бы все устроил с регистрацией и свадьбой. Я думал, у тебя нет от меня секретов, а ты молчала…
- Ну, что я сама что ли напрашиваться буду…

- Глупая ты, Катька! Я ж тебя люблю…и все пойму…и всегда… как ты хочешь…
Он говорил сбивчиво, перемежая слова поцелуями и не выпуская ее из объятий. Наконец, с трудом пересилил себя, оторвался от нее.
- Я пойду, Катюш. До завтра! – и повернулся к окну.
- Ты с ума сошел!  Там же сыро и темно! Сорвешься! – она загородила собой окно, и даже руки развела в стороны, как будто могла таким образом помешать ему.
- Кать, ну  как тогда быть?
- Я тебя через дверь выпущу. Только посмотрю – вроде свет на кухне горит.
Через минуту вернулась растерянная.
- Там папа футбол смотрит. Еще  только первый тайм… Значит, еще два часа…
Она ничего не умела скрывать, все ее чувства легко читались на лице. Вот и сейчас Андрей видел, как борются в ней желание быть с ним и воспитанная с детства убежденность в необходимости жить по правилам. Наконец, растерянность в ее глазах сменилась решительностью.
- Андрей! Завтра трудный день. Надо хоть немного отдохнуть. Раздевайся и ложись! Ой, да у тебя рубашка вся мокрая!
Не дожидаясь его ответа, сама сняла действительно совершенно мокрую рубашку и повесила на стул сушиться.
- Кать, я…
- Все, ложись! Главное – не проспать! Будильник заводить нельзя – слишком громко…
- Я  на мобильном поставлю… часов на пять?
- Можно и на шесть…

Сначала лежали,  взявшись за руки. Потом  он не выдержал, обнял ее  и она радостно
прижалась к его груди и оба облегченно вздохнули и уже не сдерживали своих чувств.
- Андрюш…дверь не заперта…папа…
- Катенька… мы тихо…одеяло…
- Задохнемся….
- Нет…
- Андрюш…как хорошо с тобой… я тебя...люблю…очень…
- И ...я …тетя …очень люблю…Катя…Катенька…какие  нежные…руки…еще …поцелуй…еще…

Усталость и напряжение предсвадебных дней сделали свое дело: они крепко спали и не слышали комариного писка мобильника.
Катя проснулась от знакомых  утренних  звуков - на кухне мама готовила завтрак. Одна мысль о том, что папа увидит Андрея в ее комнате, привела ее в ужас и заставила рассказать матери ночное происшествие.
- Ка-тя...Как же так…Папа же…
- Мам, ну не отправлять же было его на эту ужасную лестницу! А папа футбол смотрел…Мам, ну придумай что-нибудь! Сейчас папа встанет!  Ма-ма…
- Так, давайте быстрее оба на кухню! Скажем, что Андрей Павлович приехал утром. Ему срочно надо…А что ему  надо, Катенька?
- Может отчет?
- Какой отчет? В день свадьбы?!.....Так- так –так…Вот что: он заехал примерить твое кольцо – засомневался: подойдет ли?

Когда еще окончательно не проснувшийся Валерий Сергеевич вышел из спальни, будущая теща и почти зять пили чай и мирно беседовали, а счастливая Катерина хлопотала у плиты.

                                           Глава 2. Завтра.

Наступивший день, как и предполагала Катя, оказался суматошным и хлопотным: все, вроде,
заранее обговорили, обо всем договорились, а непредвиденные обстоятельства заставляли перестраиваться на ходу: заболела парикмахерша, порвались приготовленные колготки, женсовет, вызвавшийся украсить квартиру и устроить выкуп невесты, безбожно опаздывал. Родители бодрились, но стоило им остаться одним, как у Елены Александровны наворачивались  слезы, а Валерий Сергеевич хватался за сердце – уже сегодня вечером им предстояло вернуться в квартиру вдвоем, а у Кати, их Катеньки, Катюши  теперь будет свой дом, своя семья. Они радовались за нее и грустили о себе.
Елена , вдруг затеяла пироги несмотря на протесты дочери.
- Мам, ну зачем ты , в ресторане же будем праздновать!?
- А завтра? Вы же придете утром «к теще на блины»! И друзья ваши придут, и родственники новые..Как же без угощения?
- Еще и завтра будем праздновать?
- А как же! Обычай такой. Ты не знала?
Первоначально предполагалось, что Андрей приедет на своей машине, но Юлиана раскритиковала этот план и убедила, что жених не должен быть за рулем и обещала «подать» для молодых лимузин и до последней минуты было неясно, приедет ли он.

Сейчас уже все позади: лимузин, церемония в ЗАГСе, крики «горько». Свадьба заканчивается, объявлен прощальный вальс, и они вышли исполнить его и этим поблагодарить гостей. Почему- то  считается, что свадьба – это праздник, который молодожены запомнят на всю жизнь. Все очень старались сделать его таким и надо сказать преуспели в этом, но Катя и Андрей уже сейчас , когда торжество даже еще не закончилось, не смогли бы воспроизвести  всю свадьбу последовательно, целиком. Она существовала в их сознании отдельными кусками, фразами, эпизодами. А основная мысль была где-то впереди, дома, где начнется их совместная жизнь. Они веселились, радовались празднику, но в глубине души ждали его окончания и даже торопили время.

Андрей хотел нести ее на руках от машины до квартиры(14 этаж!), но Катя запротестовала и настояла на лифте: главное – перенести на руках через порог, чтобы обмануть злого духа, который может не захотеть впустить ее в дом.  На руках она не ступит на порог и войдет в дом как новорожденная , а их дух любит и не обижает, - вот в чем суть обычая!

В квартире, едва он поставил ее на ноги, Катя ойкнула и опустилась на пуфик возле двери. Лицо ее скривилось, в глазах отразилось страдание и из них полились слезы.
Андрей опешил.
- Катюш, что случилось? Где больно?
- Ноги…, - только и смогла она вымолвить.
Он присел перед ней на корточки, приподнял платье, с трудом снял с ног туфли и…ужаснулся: Ноги стерты до крови, чулки намертво присохли к кровоточащим мозолям.
- Катенька! Да как же ты терпела такое? Почему ничего не сказала? А я , дурак, не давал тебе ни минуты посидеть. Хотел, чтобы весело тебе было, а ты…
- А что было делать? Испортить тебе праздник? Сама виновата – не послушала тебя, не разносила туфли…
- Кать, ты сиди, я тазик с водой принесу, отмачивать будем …
- Ты что, Андрюш, я до ванны- то  дойду.

Пока она блаженствовала, опустив ноги в прохладную воду, Андрей метался по квартире в поисках  пластыря, зеленки или перекиси, но ничего не нашел и пришлось дезинфицировать раны  водкой,  запасы которой наряду с виски были неограниченны.

Когда Катины ноги позволили забыть о них: Катя больше не чувствовала сильной боли, а Андрей, видя это, перестал лихорадочно думать, как облегчить ее состояние, они увидели приятные мелочи, изменившие квартиру Жданова. С кухни доносились аппетитные запахи, и они направились в первую очередь туда. Стол был сервирован на двоих. На нем возвышалась целая гора пирожков разных форм и размеров, что означало, видимо, их различное внутреннее содержание, салаты, закуски десерты, а в центре стола на глиняном блюде лежала зажаренная до румяной корочки курица.

- Кать, ты есть хочешь?
- Пока нет. Давай потом? Или ты сейчас хочешь?
- Нет, я тоже не хочу.
- Андрей, а ты не знаешь, почему молодым всегда ставят курицу?
- Ты думаешь всем? Может нам только?
- Я читала, это обряд такой. Только не знаю, что он обозначает.

Усадил ее на диван перед камином, хотя и не зажженным (лето же!), но создающим уют, а сам устроился возле нее на ковре .Поставил ее босые ступни себе на колени и тихонько поглаживал, трогал пальчики, дул на подсохшие раны. Целовал и спрашивал: «так лучше?»
Катя сидела, откинувшись на спинку дивана, перебирала и гладила его волосы, блаженствовала от его нежных ласк.
Рядом с диваном на журнальном столике стояла ваза с фруктами, плетеная корзинка с клубникой, ее любимые конфеты и легкое вино. Изредка они делали по глотку, и он кормил ее сладостями.
- Кать, может, ты переоденешься? Устала, наверное, быть «при параде»? – сам он давно уже снял и пиджак, и галстук, и даже пуговицу на рубашке расстегнул, но жилетку оставил. В таком виде он был похож на испанского кабальеро – не хватало только гитары
- Нет, побуду еще в платье…Жалко снимать, так мало его поносИла…
- Андрюш, включи тихонько музыку. Твою любимую.

Зазвучал саксофон: тягуче, с надрывом. Иногда казалось,  что мелодия вот-вот оборвется, не осилив высокой ноты, но она продолжалась и текла уже плавно, как река, преодолевшая пороги, вдруг разлившаяся  так, что не видно берегов.
- Андрей, я не знала, что ты любишь такую музыку.
- Не ты одна. Эти диски я храню отдельно и слушаю в одиночестве. Теперь с тобой. Тебе нравится?
- Очень!
- Давай потанцуем?
Катя с сожалением посмотрела на свои ноги…
- Андрюш, я не смогу сейчас надеть туфли…
- А давай босиком! Хочешь, я тоже разуюсь? – и, не дожидаясь ее ответа, быстро разулся.

Они танцевали, обнявшись, под звуки саксофона, но танцем это можно было назвать весьма условно: все их движения были направлены на то, чтобы стать еще ближе друг к другу.
Босые ноги утопали в высоком ворсе ковра, но иногда касались между собой – и это было приятно обоим.

Чувства переполняли Андрея: желание обладать смешивалось с безмерной нежностью  и потребностью защитить от кого угодно, даже от себя самого. Непроизвольно он все крепче прижимал ее к себе, их поцелуи становились все более страстными - ситуация грозила разрешиться взрывом эмоций, но в то же время обоим хотелось как можно дольше наслаждаться  именно ожиданием близости. Чтобы несколько снизить накал страсти и разрядить обстановку, Катя с трудом, но отстранилась от него и, стараясь казаться сердитой
сказала:
- Андрюш, у тебя опять расческа в кармане?
- Какая расческа, Кать? – не понял он.
А она уже пожалела, что сказала: флирт, недомолвки – это было ей несвойственно. Она ни с кем не кокетничала, и с Андреем тоже.
- Глупость сказала, не бери в голову!
- Нет уж, объясни! Я же тугодум, когда еще пойму.
Она совсем засмущалась, опустила голову, спрятала лицо у него на груди.
- Андрюш, не проси…
- Почему?
- Стыдно. Ты смеяться будешь...
- Кать, я тебе муж или кто?
- Муж…
- Тогда почему стесняешься сказать?
Она стала говорить, но  глаза так и не подняла, и на него не смотрела.
- Это еще в прошлом году было, когда ты поцеловал меня, помнишь? Мы с тобой танцевали. Сначала просто танцевали, а потом ты меня обнял крепче и я почувствовала…не поняла…я ж совсем…
Я тогда подумала: «Зачем он носит расческу в брюках, а не в пиджаке?»
Сказала, а у самой щеки запылали, и слезы готовы были брызнуть из глаз.
- Катюш, какая  рас…,- наконец до него дошло, - Господи, Катька! Какая ты еще наивная…
- Это давно было! Теперь я умная и взрослая! Теперь я же-на!
Обнял ее, стал целовать с еще большей страстью и прошептал на ушко: - Жена,  пойдем «причесываться»…

На пороге спальни они застыли в изумлении: Это была не прежняя спальня Андрея, а совсем другая комната. На окне плотные занавеси, но такого нежного персикового цвета, что вовсе не кажутся тяжелыми, а под ними – кирпично-красная  органза. И такого же цвета подхватки, на которых светлым шелком вышит орнамент.
Постель застелена в тон шторам: темно-красная льняная простыня ( «хорошо, что не шелк – он так холодит спину, - подумала Катя), а наволочки на подушках и покрывало тоже нежно-персиковые, и тоже с вышивкой: наволочки вышиты в одном углу, а покрывало – по центру. Приглядевшись внимательно можно было увидеть, что орнамент вышивки состоит из причудливо переплетенных букв «А», «Е» и «Ж». Покрывало было откинуто в «приглашающем  жесте» и видно было на одной из подушек что-то возушное и тоже персиковое – видимо ночная сорочка. На прикроватных тумбочках  стояли букетики фиалок и вся комната благоухала ими.
- Андрей! Ты…
- Это не я, Кать. Это мама…Она утром привезла огромный чемодан. Сказала: «Пусть постоит до вечера», - Я и внимания на него не обратил. Когда же она успела?
- А я заметила, что ее и моей мамы не было в ресторане часа полтора. Наверное, они вместе тут хозяйничали.

- Смотри – все в тон твоему платью! Кстати, я спросить хотел: почему ты отказалась от белого? Милко хвалился, что достал какую-то суперткань.
- Но я же…Мы же…Белый цвет – символ невинности…
- Кать, да ты и есть сама невинность! Я же тебя и не видел еще – только на ощупь. Без света и под одеялом. Ты же со мной была, а у нас любовь…Давай, я помогу тебе снять это чудо.
- Там сзади застежка такая мудреная…

Не зря Андрей прошел все ступени швейного производства – не глядя, одним неуловимым движением он заставил сложную конструкцию из шелка, кружева и органзы упасть к ее ногам…

Катя спала, прижавшись лицом к его груди и держа его за руку: чтобы был рядом, не на миг не оставил ее одну!
А Андрей размышлял, анализировал свои чувства: что изменилось со вчерашнего дня, когда они тоже были вместе? Страсть не утихла, желание осталось, любовь так же переполняет их.
Но сейчас все по-другому: появилось чувство устойчивости, постоянства, неторопливости.
Еще вчера они любили каждый по отдельности и их любовь, и близость были ограничены временем, после которого неизменно наступала разлука, а сегодня они вместе и у любви  нет времени и границ.

Его взгляд упал на Катино свадебное платье, висящее на дверце шкафа.
«А платье –  это, наверное, и есть та граница, которая разделяет ДО и ПОСЛЕ. Надо Кате сказать, она все мучилась этим вопросом,- подумал он и тоже заснул.

КОНЕЦ