Сколько Катя себя помнит, они с мамой всегда жили вдвоем. В гости не ходили, а к ним домой заглядывали только соседка по лестничной клетке, да сантехник. Последний заходил часто, трубы давно надо было менять в подъезде. Все квартиры по водопроводному стояку радостно топили друг друга сверху донизу, и давно успели привыкнуть к такому веселью. Катя с мамой жили на третьем этаже, ровно посерединке. Дом был пятиэтажный, кирпичный, старой постройки. Зато потолки высокие.

Опять он здесь, этот сантехник – сан. На японца похож, кругленький и узкоглазый. Но веселый, мама опять хохочет в прихожей. Мама у Кати из тех женщин, про которых говорят – смешинка в рот попала. Катя тоже любит посмеяться.

- Подпишите, Мариночка, а то поцелую!

Обнаглел совсем мужичок, но мама не злится, а хохочет и выталкивает его за дверь. Какие еще подписи, вся сантехника в квартире на ладан дышит. Впрочем, Катя с мамой никогда не унывают, зачем? Жизнь – тельняшка, за черной полоской всегда белая будет. Вот и сегодня – неожиданная удача! Катя и не рассчитывала так быстро на работу устроиться, и между прочим с неплохим окладом. Да еще место работы – отпад! Престижный московский Модный Дом. Бренд Зималетто! С завтрашнего дня Катя приступает к работе в должности помощницы финансового директора. И девушка-секретарь на ресепшен была такая приветливая, ее зовут Маша, они точно подружатся.

Поэтому сегодня у них праздник. На уборку квартиры мама с дочкой постановили наплевать, Катька сбегала за любимым шоколадным тортиком, и уже слегка объевшись, они сидели на кухне, пили жасминовый чай и мечтали…  как Катя начнет зарабатывать, приоденется, может со временем и ремонт в квартире сделают. Мама работала бухгалтером на авторемзаводе, уже много лет, зарплата не ахти, и перспектив повышения никаких. В роскоши не купались, ох, нет. Но жили весело и дружно. Катьке повезло, с такой мамой, как у нее, и подружек не надо.

Этим летом Катя закончила экономфак МГУ, получила диплом, без единой троечки, и четверок мало. А маме исполнилось тридцать девять. Жизнь кончена, провозгласила по этому поводу Марина Валерьевна Пушкарева.  И поскакала вниз по лестнице через две ступеньки, она всегда так делает, если никто не видит. Мама Катькина была красавицей, легкая, рыжая, зеленоглазая. Да вот верно говорят, не родись красивой…
___________

Катюшка тоже была красива, и фигурка загляденье. Стройненькая, и оформилась рано. Девчонки –одноклассницы когда-то иззавидовались, многие еще не доросли, чтобы им бюстгальтер покупали, а Катька уже в шестом классе носила, и не нулевой, а сразу первый номер ей мама купила. За одно лето стала девушкой. А в шестнадцать своих лет и женщиной…

Родилась красивой, красивой и выросла, и ничего необычного в этом не было. Красивых девочек много. Серые глаза, ресницы – стрелы, нежная кожа. Легкие золотистые веснушки ее вовсе не портили, наоборот, казалось, что щеки золотой пыльцой припудрены. Зимой веснушки бледнели, но совсем не исчезали. Зато в марте, с первыми лучами солнышка, разгорались, и на щеках, и на чуть вздернутом носу.  Светлая шатенка, с рыжинкой, волосы слегка вьются, а если под дождь попадет, сразу колечками крутятся. У мамы точно так же. Мама старше Катьки на девять месяцев, так говорили все, кто видел их вместе. Но и в самом деле, Катька единственный и ранний ребенок. Мать родила ее в семнадцать. Рассказывала дочке, когда та подросла, что скандал в семье был ужасный, из дому блудную дочь тогда не выгнали, до этого не дошло, но отношения испортились навсегда. Отец просто вне себя был, любимая дочь, умница-красавица, столько надежд…

Еще у Кати есть тетка, старшая сестра мамы, она живет не в Москве, как и старенькие уже бабушка с дедушкой. Уехали из Москвы давно, столичная суета с возрастом перестала казаться им чем-то интересным и важным. Сейчас живут в Геленджике, у самого Черного моря. У них там коттедж двухэтажный, маленький бассейн. Фото Катя в одноклассниках видела, тетка там сидит постоянно. А что, работать не надо, а дети уже подросли. С Катей и ее мамой родственники общаются постольку-поскольку. Два раза в год звонят, с днем рождения поздравить. Маму летом, а Катю зимой. Тетка иногда на электронную почту сообщит о здоровье стариков, а больше и говорить не о чем.

___________

Решение взять ассистента финансовому директору Ветрову руководство Зималетто приняло не сразу. Штат раздувать, это одно. Но важнее другое – чем меньше работников допущено к конфиденциальной информации, тем лучше. Источники активов, доля собственников в прибыли, неформальные договоренности, связи в налоговых органах и так далее – закрытая тема.

Но в связи с начатой модернизацией производства, изменениями в стратегии компании и планируемым переходом на систему продажи лицензий, руководство Зималетто с финдиром согласилось. Компания стабильно развивается, выходит на внешний рынок, открываются все новые перспективы. Объем работ возрос, это факт. Решили взять молодого специалиста, на небольшой оклад, с испытательным сроком. Естественно, с ограниченным доступом к закрытой информации.

- Тебе с ней работать, Ярослав, за тобой последнее слово. Решай, может все-таки лучше пацана взять? Тесты оба прошли на ура, ты сказал?  Вот без обид, Ярик, будет у тебя эта куколка перед глазами весь день, не увлечешься?

- Нет, Палыч. Не увлекуся. Красивая девочка, да. У меня дочки еще красивей ее. Все в мать.

Видишь ли, Палыч… пацан мне показался амбициозным, и весьма… уже при первом собеседовании. Красный диплом опять же. Я на него время убью, а рабочей лошадки из него и не получится, скорей всего. Как поймет, что перспективы карьерного роста у него тут нет, надолго у нас не задержится. А мне нужна рабочая лошадка, помощник нужен. Для кропотливой работы. Однозначно, беру девчонку. Умница, тихоня, чего еще надо.

Необычно длинная речь для немногословного Ветрова. Неужели правда запал на девочку? Жданов и сам залюбовался. Небольшого росточка, когда увидел ее у ресепшен, подумал – откуда она здесь, Милко не заявлял Petite Model.  Затем присмотрелся, нет, не модель явно, поведение не то. И одета слишком строго, в английский костюмчик. Поэтому не удивился, увидев, как она заходит в кабинет как соискатель на должность ассистента финансового директора. Ветров подбирал себе помощника ответственно, из многих кандидатов остались на последнее собеседование парень с красным дипломом МГУ и вот эта девчонка. Тоже МГУ закончила в этом году, экономический.

- Ну добро, Ярослав.  Испытательный срок сам назначай, если подойдет тебе – оформим в штат.

- Правильное решение, Андрей. Поддерживаю. Зачем нам мальчик? – Малиновский без своих шуточек не может.

- А насчет тебя, друг, установка та же. В Зималетто мы – работаем. И помни, что за воротами места много, это я тебе тоже как друг пока говорю. Девочка тихая, скромница, глаз не поднимет. Не смей, убью на хрен.

- Какого парня теряем - пригорюнился Ромка. – И это еще он в женихах ходит. А насчет глаз там, не поднимет – это знаешь, в тихих омутах чертей до фига.

Как в воду глядел, чертяка. Но Жданов тогда только отмахнулся.

___________

После собеседования Денис и Катя ушли из Зималетто вместе. Денис был спокоен, а Катька вся наэлектризованная, аж кудряшки дыбом встали, и полная впечатлений. Она жутко перенервничала. Первое собеседование в ее жизни, вряд ли ее выберут.

Зашли в летнее кафе, Денис пригласил, угостил Катьку шоколадным мороженым. Поболтали, вспомнили последний год в универе, защиту.

- Кать, ты слишком психуешь, и это заметно. Вот увидишь, будут и более интересные вакансии.

Еще бы, у него-то будут. Родители ему машину купили, поздравили с дипломом. Может до сентября к морю съездить, если захочет.  Известно же, что при прочих равных условиях всегда в приоритете у работодателей мужчины, а не женщины. Мужской шовинизм в этой стране неистребим. Возьмут Дениса, а не ее, точно.

Домой пришла уже неуверенная и погасшая. Перепсиховала. Они там все такие лощеные, в этом Зималетто. В холле щебетала стайка изумительно выглядевших девушек, и причем все высокого роста. А одеты… мечта. Модели, наверное. Да, надеяться не на что. Зачем вообще она туда поперлась! Но только Катька обновила свое резюме, как…

Ей позвонили! Менеджер по кадрам компании Зималетто! Завтра к девяти!

Клик на запись Дженнифер Лопес, колонки на полную громкость! Попрыгать и снять напряжение!

___________

Вот так Катя начала работать в Зималетто. Рабочее место ей организовали в кабинете непосредственного начальника, благо места было предостаточно. Компьютер предоставили современный, не сравнить с Катькиным домашним. В первый рабочий день она разбиралась со внутренним регламентом и документооборотом фирмы. Одновременно со спецификой отрасли, в которой работает компания. Вот это было потрясающе интересно! Через неделю сдержанный Ветров первый раз похвалил ее. Удивился даже. Разброс данных налицо у этой девушки – а еще говорят, что красивая женщина не может быть умной. Может, еще как! Собственная жена Ярослава этому подтверждение.  И помощница приятно удивляла Ветрова чуть ли не каждый день. Обнаружила не просто отличную память на числа, но способность к логически выстроенным, причем нестандартным решениям, а на это способен не каждый мужчина. Это предполагает немалую интуицию, склонность к спонтанной аналитике. При всем этом скромна, обладает естественной корректностью, ни разу не вступила в полемику ни с одним руководителем отдела без того, чтобы спросить его, Ветрова, мнения. А по части работы с пользовательскими программами, с той же эксель и 1-с, Ярослав уже у нее консультировался. Он-то все по старинке, без всяких там макросов. Так и пошло, и уже через полтора месяца Катерина действительно стала его надежной и незаменимой помощницей, его правой рукой. Можно было наконец и об отпуске подумать.

___________

А Катька порхала и цвела, Катьке нравилась работа, а получить первую в жизни зарплату было счастьем. До радостного визга и прыжков на месте. Дома, конечно, при маме. Они обмыли первую Катькину получку вдвоем, персиковым соком и тортиком. И еще разными вкусняшками, на которые обычно в супермаркете только облизывались. И смеялись, и мечтали, планы строили…

Марина переживала, конечно. Расспрашивала дочку о начальнике, Катя, ну ты понимаешь, о чем я? Катя понимала, еще как.  И это было одной из самых замечательных сторон работы в Зималетто. Ярослав Борисыч относился к Кате прекрасно, изредка поглядывал на нее, да и то явно лишь для эстетического удовольствия. Катя видела жену начальника, очень красивую и стильную женщину, причем поздоровалась та с Катей очень приветливо. Нормальные адекватные люди, побольше бы таких.

После того, что случилось с ней два года назад, Катя дала себе зарок. Любовь – это не для нее. Она никогда не повторит этот жуткий опыт. Никогда, никогда больше она не станет игрушкой. Красивой игрушкой в чужих жестоких руках.

___________

Отношения с коллективом тоже складывались неплохо. Правда, радужные мечты о задушевной девичьей дружбе не сбылись, очень уж разношерстный женский коллектив встретился. Секретарши руководителей отделов, с которыми Кате приходилось по долгу службы тесно общаться, а порой и спорить, сначала долго к ней присматривались, потом с опаской приняли. Вместе с ними Катя ходила обедать, в недорогое кафе неподалеку от Зималетто, и здорово, что туда нужно было идти через сквер. В хорошую погоду в этом скверике задерживались, поболтать, посмеяться. Общие интересы и симпатия у Кати появились, пожалуй, только со Светланой Локтевой, главбухом и по совместительству разведенной матерью двоих детей, подростков. Катя и Светлана сошлись на почве работы, поскольку финансовый и бухучет был налажен Ветровым в тесной связке, и еще по причине Катькиной серьезности не по возрасту. Она и в школе, и в универе со сверстницами не очень ладила. Занудой и тихоней не была, но вот не трогали Катьку некоторые их интересы. Тряпочки, сплетенки, мальчики. Это помимо учебы, которая забирала львиную долю времени и мозга. Да еще Катьку не любили девочки по той простой причине, что очень уж ее любили мальчики. Вокруг Кати с первого курса кружились парни, и не только сокурсники, про нее знали и сплетничали и на старших курсах. Эта дюймовочка, эта рыженькая с экономфака, знаете? Катьке вечно приписывали какие-то скандальные романы, кое-кто утверждал, будто видели ее с преподавателем французского, якобы тет-а-тет у них был говорящий о многом. Все полная ерунда. Конечно, роман у Катьки случился в свое время, на третьем курсе, но универ был ни при чем.

___________

Конечно, у Катьки сильная математика.  Иных вариантов поступление на бюджет и обучение на экономфаке не предполагало. А еще выяснилось, что у Кати прямо-таки талант объяснять сложные вещи просто и понятно. Светлана как ни билась, а помочь своей дочке-семикласснице не смогла. А Катя в момент все показала, рисовали графики функций прямо на запотевшем кухонном окошке. Света обед готовила, и шарлотка с яблоками в духовке поспевала. Дочка Светы, Ленка, прямо влюбилась в Катьку. Слушала открыв рот, и с первого раза поняла про линейные функции, и уже сама рисовала, окна не хватило, сели за стол, схватили кусок оберточной бумаги и карандаш. Если плюс константа – сдвигаем график — вот так, а если умножение – вот так будет.

Поразвлеклись девочки линейной алгеброй, принялись за тригонометрию, и опять со смехом и задором. Какой смешной график синуса по модулю – кочки! И Ленка сама задала вопрос – а если модуль функции, а не аргумента? А задать правильный вопрос, как известно – уже половина ответа. С сожалением отложили свои игрушки-графики, только ради поспевшей шарлотки. Сильная математика… Катька–то понимала, что школьная математика, да и вузовская вышка – это не математика еще. Катя мечтала о большем. Но сегодня им с мамой нужна синица в руках.

___________

Потом Леночка удрала к подружкам, а Светлана с Катей уже спокойно пили чай, разговаривали о женском. Света удивлялась своей молоденькой подружке, что, казалось, могло связывать уже зрелую, слегка отчаявшуюся и поблекшую, только детьми живущую женщину, и озорную девчонку? Но было что-то в Катьке, виделось под яркой юной красотой и смешливостью, что-то очень взрослое женское, даже горькое.  Интересно им было общаться, и на рабочие темы, бесконечно разнообразные, и просто посплетничать. С приходом Кати в Зималетто веселее стало, будто весенним ветерком повеяло на Свету. О своей маме Катька говорила с восторгом и обожанием, единственные родные друг другу люди, эти мама с дочкой. А Света прекрасно понимает, тоже родственников нету, она и дети. Сын и дочь – свет в окошке. Грустный каламбур.

Поговорили о работе, о том, что многие вопросы руководство решает не по экономическим, а по политическим и личным принципам, даже во вред интересам дела, но лезть в это мы не будем. Не наше дело, мы служащие, спокойно работаем и зарплату получаем. Ничего не вижу, ничего не слышу – правильное поведение умненьких женщин.

Потом посплетничали чуток, как без этого. Прошлись по секретаршам, перешли на боссов. Посмеялись немножко – какие же они надутые. А вот не случись их родителям сколотить капитал в восьмидесятых - девяностых, были б вы сейчас так уверены в своей мужской неотразимости?  А не случится так, что прогорите? А без денег ты червяк…

Таким, как разведенка Света с двумя детьми, или Катька – дочь мамы-одиночки, терять нечего.
Неприхотливы, картошку в мундире в удовольствие поедят, если что.

А вот представить лощеного Воропаева - младшего или, чего доброго, Жданова с Кирой, чистящими шкурку с картошки – это нонсенс, конечно. Да они скорее в депрессию впадут до конца жизни. 
___________

- Катя, идемте со мной. – президент пропускает Катю в лифт впереди себя. Он не один, с ним директор по маркетингу, Малиновский.

- Ярослав Борисыч еще не знакомил вас с производством? Сейчас пройдем по цехам, чтобы у вас было представление, хотя бы бегло. Нам с Романом Дмитричем там надо порешать кой-какие проблемки.

Одна из проблем состояла в том, что часть партии тканей оказалась с браком. Причем выявили брак уже при раскрое, в серединке рулона изумительно красивого шелка абстрактной расцветки обнаружились белесые пятнышки. Катя слушала разговор мастера цеха со Ждановым, звучали незнакомые термины. Немного поспорили, как правильно классифицировать брак – крап или засечки, сошлись на том, что надо направлять претензию и возвращать всю партию поставщику.

Еще поговорили о новых серводвигателях, потом слегка обозленный Жданов попросил девушку-оператора уступить ему место за машиной, и сам пару минут поработал за швею, причем виртуозно. Катя удивлялась молча, а законная владелица рабочего места получила от президента поцелуй в щечку, затрепетала ресницами, и радостная принялась за работу. Развлекшись и сняв стресс таким способом, опять пошли по цехам. Кате действительно было очень интересно. Знакомство с активами и пассивами предприятия – это одно, а своими глазами увидеть масштабы производства, огромное количество сложных станков, услышать особенный шум швейного цеха… это было здорово. Ей понравилось.

Поехали наверх.

- Чем сейчас занимаетесь, Катенька?

- Ярослав Борисович поручил провести оценку прибыльности.  Финансовый анализ.

Вот зачем эту глупость сказала. Финансовый анализ… какой же еще. Непонятно почему, но Катьке сложно общаться с президентом, хотя он с ней прост и абсолютно корректен.

___________

Понимание пришло во сне. Сначала Катя не испугалась, даже любопытно стало. Она уже так давно не думала об этой стороне жизни, не видела ее в упор и жила себе спокойно. Могла сходить с парнем в кино или на дискотеку, если приглашали весело и без явных намеков на последующий трах. Парней вокруг Катьки всегда было на выбор, поэтому не наглели. А второй или третий раз можно было и не ходить с одним и тем же. А сердце было спокойно, а молодое тело молчало в тряпочку. Чего еще надо? Молчало, боялось наверно. Очень уж больно было вспоминать о единственном опыте, хотя боль была скорее душевная. Тем и страшнее оказалось.

Сон Кате приснился в ночь на воскресенье. Подскочила рано и побежала кофе варить, чтобы отвлечься. Очень живой сон, видела президента. Ничего нескромного в этом сне не было, но ощущения сказали все.  Вот несчастье…  и Катька вынуждена была признаться себе, что как ни старайся отмахнуться, факт остается фактом.

От звука голоса Андрея Жданова у Катьки мурашки по коже. От его смеха очень крупные мурашки, переходящие в легкую дрожь. Видеть его даже издали мучительно и волшебно. Катька бежит утром на работу, как на чужой праздник. И все же праздник, потому-что в любой день, в любой час он может вызвать ее, задаст вопросы по делу, будет читать документы, ею подготовленные. Может даже пошутить с ней слегка, спросить, как ей работа в Зималетто, нравится ли, может есть вопросы или просьбы к нему? Скоро показ, будет прием и фуршет, вы можете присутствовать, Катя, почему не хотите? Стесняться не надо. Ветров прекрасного мнения о вас, как о работнике.  Я вам дам приглашение на два лица, у вас ведь есть… бойфренд? Не может быть, чтобы у такой очаровательной девушки не было бойфренда, Катя, вы очень мило краснеете.
 
___________

Никогда больше не влюбляться. Никогда, никогда.

Размечталась девушка. Любовь – вещь сложная и непредсказуемая. Не зарекайся. И на сей раз Катюша превзошла самое себя. Уже через месяц работы в Зималетто Катя со слезами и ужасом призналась себе в том, что на этот раз с ней случилось самое страшное из возможного. На сей раз ее угораздило влюбиться в самый что ни на есть стопроцентно, целиком и полностью неподходящий объект. До слез, до боли, мучительно и лихорадочно влюбиться в богатого, красивого, практически женатого президента компании Зималетто. Вот так, мы легких путей не искали, как в песне поется.

Во всем этом был один - единственный плюс. Любить Жданова возможно было только и исключительно издали. Поскольку никаких точек соприкосновения не было и быть не могло. Изредка документы ему на подпись отнести, и все. Катя старалась все, что возможно, передавать президенту через его секретаря. Старалась выстроить свой рабочий день так, чтобы видеть Жданова как можно меньше. Но получалось плохо, тянуло как магнитом, увидеть хотя бы издали.  Жила и надеялась, что ее сумасшедшее, неуправляемое влечение к этому человеку постепенно станет привычным, менее острым, а со временем, может, она и вылечится.  Излечится сама, своими силами, поскольку лекарства от любви не существует, это Катя уже знала.

___________

Так время и шло, а скорее летело. Лето пролетело незаметно, осень подкралась тихо, зима пришла ранним первым снегом. Катя смену времен года почти не замечала. Работа была ее главным интересом, занимала все ее время, и домой доставалось.   И еще… каждую мимолетную встречу с президентом, каждый разговор, и важный деловой, и простое приветствие, она воспринимала как подарок. Держала себя в руках, ни единого лишнего взгляда себе не позволяла.  И только, когда оставалась одна…

За всю осень два раза была в кино с Денисом, и все. Прекрасно видела и понимала все его взгляды, и не реагировала. Да, высокий и сильный парень, Денис нравился ей. На них оглядывались на улице. Он смешил ее, с ним можно было говорить обо всем. Еще ей нравилось кино, и мороженое, и новый шарфик, купленный мамой. Как же этого мало – просто нравиться…

Новый Год встречали с мамой вдвоем, как всегда. Новогодняя ночь всегда была для Кати волшебством. То желание, что она загадала с двенадцатым ударом курантов, от мамы она скрыла.  Испекли наполеон, нарезали салатиков. Понемножку всего вкусненького, клевали обе как птички, и смотрели Голубой огонек и Иронию судьбы. Просто по традиции, и это было здорово, эта забавная стабильность давала им стойкое чувство, что все будет хорошо!

Да, желание, загаданное новогодней ночью, от мамы Катя утаила. Соврала, что хочет новый монитор и видеокарту!

Пролетел Новый Год и Рождество. В Зималетто дела шли неплохо. Бизнес не может развиваться без сучка без задоринки, но руководство свое дело знало. Ветров умел рискнуть, и умел вовремя отступить, чутье у него было как у собаки. Катя многому у него научилась.
Но уже через неделю ситуация резко осложнилась тем, что Катин непосредственный начальник собрался в отпуск. И Катя, уже вполне самостоятельная штатная единица, будет исполнять обязанности финдира. При этой новости Катя чуть в обморок не упала. Она в долю секунды сообразила, что…

Ей целый месяц придется общаться напрямую со Ждановым. 

___________

Кира Воропаева привыкла быть счастливой. Просыпаться в состоянии счастья от пробуждения молодого цветущего тела, прыжком подскакивать с постели, бежать под прохладный душ, дразнить Андрея…

При пробуждении внутри нее играл веселый оркестр, и впереди был чудесный день. Завтрак только легкий, мюсли со свежевыжатым соком, выбор одежды на сегодня – взглянем за окошко, полюбуемся собой в зеркало. Одно сознание того, что в этот момент тобой любуется мужчина, да еще такой ценитель женской красоты и эстет, как Андрей Жданов, придавало Кире и дополнительный искрящийся блеск в глазах, и кошачью грацию. Она обожала подразнить Андрея перед выходом из дома, и выскочить за дверь первой – жди вечера, милый, и помни обо мне! Вместе на работу, вместе домой, все прелести зрелых отношений, легкий аромат греха, но впереди – свадьба. Это давало чувство защищенности и гордости собой. Своим умом и женской ловкостью. Теперь можно не спешить. Торжество будет на высшем уровне, поэтому времени и средств на подготовку нужно немало. 

Хлопоты по организации свадьбы с радостью взяли на себя родители. Решение Андрея и Киры оформить отношения было ожидаемо и принято со вздохом радостного облегчения – ну наконец-то! Как могло быть иначе, этот брак единственно возможен, это наилучший вариант из всех возможных. Семейные капиталы Воропаевых - Ждановых отныне будут в надежных родных руках, чужих пускать не планировали, Боже упаси. Мечта поженить детей превратилась в реальность, и этот факт был принят родителями как должное. Нужно правильно детей воспитывать, внушать им семейные ценности с младых ногтей.

___________

После завершения делового обеда вполне довольный Жданов вернул Пушкареву в офис. Развлекался на обеде от души, отдал ей полномочия на переговорах, а малышка-то не подкачала. Показала неплохие деловые качества, даже удивила. Нет, для первого раза просто пятерочка. Пожалуй, лучше прятать ее от конкурентов.

- Умница, Катенька! Переговоры провели на высшем уровне. А последний ваш довод, о снижении рисков, стал решающим. Я считаю заключенный контракт очень выгодным для нас. Так держать!

Она только мило краснела, радовалась его похвале. Жданов посмотрел, посмотрел на розовеющие Катькины щеки, да и не выдержал. Положил ей руку на плечо, спросил – Можно?

Она только зарделась еще больше. Поцеловал в горячую щеку. Дружеским, благодарным поцелуем. Спасибо за хорошую работу.

Потом она убежала, схватив папку с документами, а он уселся в свое президентское кресло, довольно улыбаясь. Настроение было замечательное!

___________

И ничего особенного в этих переговорах нету, и зря Катя так переживала. Если учесть, сколько времени она убила на подготовку. Выяснила все, что можно о фирме поставщика, вплоть до количества принтов и времени последней модернизации, а еще наличия оборудования для производства тканей с пайетками и стразами, и так далее. Да, российский производитель ближе, и менталитет родной. Но и минусы имеются.

Теперь внести информацию о контракте и договоренностях в базу данных, а механизм мониторинга контракта согласован. И отслеживать исполнение она будет самостоятельно.

И она думала только о деле, и совсем не думала о Жданове. Самоконтроль и дисциплина, и все будет в порядке! А слезы – вода, подумаешь, совсем немножко...

___________

- Жданчик, вот ты меня строишь насчет тужур-лямура в офисе, а ты не прав… упустим ценный кадр, Андрюха! – опять Малине неймется.

Жданов с ходу врубился, об чем треп. Опять Пушкарева. Замечена ими обоими сегодня возле Зималетто в обществе парня, с которым собеседование при приеме на работу проходила. Жданов прекрасно запомнил тогда этого парнишку. Да еще села к нему в машину, и уехала с ним на обеденный перерыв. Вернулась минута в минуту, он отследил. Придраться не к чему.

- Андрюха, ты как этот… на сене. Тебе ни к чему, у тебя свадьба на носу, так чего жадничаешь?

- Прекращай. Да что можно за обеденный перерыв успеть. Ну повез в кафе, покормит и вернет.

- А чего бесишься тогда, ты ж покормить ее не захотел? Ты сам не хочешь, а для друга жалко? Тиран и собственник ты, Жданов. Вернее – тИран!
___________

Кира Воропаева считала себя девушкой романтической и прагматической одновременно, и на многочисленные похождения жениха смотрела сквозь пальцы. Все, что было до нее, она должна рассматривать как обстоятельства, повышающие ее самооценку. Это разумно, и в этом мнении ее поддерживает мать Андрея. Совершенно неважно, что их брак был решен положительно задолго до того, как Андрей действительно начал добиваться Киры всерьез. Кира заставила его побегать за ней, это нравилось им обоим.  Возбуждающая игра, так романтично.  И со свадьбой спешить не стали, побыть невестой так приятно. Событие запланировали на весну, а вот куда они поедут в свадебное путешествие, Кира еще думает.

Они с Андреем великолепно смотрятся вместе.  И Андрею так идут очки.

___________

День сегодня явно удавался. До настоящей минуты. Жданов вышел из лифта в отличном настроении, но мизансцена у ресепшен ему это настроение убила наповал. Знакомая до боли картина.

Опять эта егоза Пушкарева, цветя как майская роза, чуть только на шее не висит у высокого незнакомого парня. Щебечет, зубками сверкает, кудряшками своими мотает. Когда с собственным президентом общается, вся из себя мисс Корпоративная Этика, улыбнуться ей западло лишний раз. А стоит ему подойти к ней поближе, да ужас какой, посмотреть на нее подольше - шарахается, как будто он ее как минимум к нетрадиционному сексу на рабочем месте склоняет. Вчера с переговоров ее привез, дверцу перед ней открыл, так она выпорхнула в мгновение ока, чтоб только его руки не касаться. Как будто она может его интересовать, мелочь рыжая, ничего же подобного, простая вежливость с его стороны, как к нужному ответственному работнику.

К стенке поставлю Потапкина, какого черта пропускает всех подряд, премии лишу, злобно прошипел Жданов, еще раз пристрелялся глазами к сладкой парочке и пошел к себе. Работать. А за спиной еще один взрыв звонкого смеха, обеденный цирк тут устроили.
Вот тебе и пожалуйста, приехали. Говорил же Ветрову - бери парня.  Ишь ты, как разрумянилась, глазки блестят. Щебечет с этим парнишкой, да что в нем особенного? Учили себе работника, воспитывали, время тратили, теперь как идиоты – замуж ее выдадим, и в декрет отправим? Делать нечего больше.

Настроение испортилось вконец, пошел и наорал на свою секретаршу. За теплый кофе.

___________

Катя очень обрадовалась Зорькину. Он сам позвонил ей, был неподалеку по делам, и подошел в обед к ресепшен, поболтать.  Про одногруппников Катя не слышала ничего, и не виделась ни с кем, кроме Дениса, с самого выпускного. Но Денис, он в параллельной группе был. Колька рассказывал, кто куда устроился, кто уехал из Москвы. Кто-то за границу, в Лондон. Две девчонки в Сорбонну. Завидно… но кое-кто и не уехал, и в Москве еще не устроился. Катя еще не из самых отстающих. А что, опыта набирается потихоньку. Начальник поручил ей со следующего месяца весь внутренний аудит. Это шаг вперед, когда она пришла, ей только первичный анализ договоров поручали, да еще согласовывать статьи бизнес-плана по отделам.

Поговорили классно, Катька в свой кабинет вприпрыжку поскакала.

И, уже на своем этаже, встретила президента.  А также прищуренный и очень недовольный взгляд президента…

- Катя, в шесть часов ко мне с докладом.

___________

Точно говорят, никогда не зарекайся. Только утром Жданов на эту тему со своим другом и заместителем ржали, что, мол, совсем исправился, на девушек не смотрит, готов к семейной жизни… Малиновский хохмил, как всегда, Жданов только рукой махнул – отстань, балбес озабоченный, пора и тебе за ум браться…

Допоздна засиделись втроем, он, Малиновский и Катерина, готовились к совету.  Штудировали отчет, подготовленный Катей, вопросы ей задавали. Жданов злился непонятно почему на Катьку, задавал ей дурацкие вопросы типа – а почему столько денег ушло на налоги? А почему у нас такая большая кредиторская задолженность?

Катька даже разок не выдержала, подъела начальника – Вы бы еще спросили, Андрей Палыч, у нас же прибыль, зачем еще брать кредит?  Оставьте эти вопросики акционерам, это их уровень. На этом и закончили, да и поздно уже было, десятый час вечера. Пора по домам.

Да, был у него еще вопросик к креативному директору… пошел в мастерскую, Милко непредсказуем, вдруг еще у себя. Но гения и след простыл, видать, были дела поинтереснее на вечер. Все уже ушли, только охрана внизу работает, да он, Жданов.

Устал сегодня, или хандра непонятная нашла… Да все ж нормально. Жданов на диванчик присел, бросил снятый пиджак на спинку, блаженно потянулся, заложил руки за голову… вот так малость расслабиться, и домой. Кира уже ждет, наверное, опять что-то готовила по рецепту из женского журнала. Ничего, он вытерпит очередную сухую постную курицу в листьях салата, такую полезную, он все вытерпит, зато после свадьбы они наймут домработницу, а ужинать будут нормально, в ресторане.

- Андрей Палыч, простите, вы забыли, контракты с утра нужны будут, а вы не подписали.

Катька приперлась, до завтра подождать не может? Он же с утра злой на нее, так ей еще и вечером его достать надо? И протягивает пачку контрактов.

Не сдержался, рявкнул.

- Катя, завтра! Идите домой!

Что-то невнятное то ли прошептала, то ли пропела, обиделась?

- Ладно, оставьте, я подпишу. Идите. Чего вы ждете, Катя?

Отвернулась… да, обиделась, наверно. А  потом он не понял, как это произошло, а руки уже сами схватили девчонку за талию, и вот вам пожалуйста, она у него на коленях. Руки у него длинные, да. Жданов, что творишь, немедленно преврати это в шутку, она девочка с юмором, посмеемся вместе. Вместо этого замер, как идиот, глядя в ее глаза…чего смотришь так, я настолько ужасен? Вздрогнула, когда он провел пальцами по ее щеке, всего лишь по щеке, и опять хотел отпустить ее, и встать, сказать что-нибудь забавное, шуткой отделаться и уйти, как и планировал.  Вот так он сидел, с Катюшкой на коленях, одну руку легонько держа на ее лопатках, при этом вдумчиво планировал, как он сейчас с небрежной шуткой снимет ее с колен, встанет и уйдет, а тем временем пальцы другой руки машинально так, невзначай, продолжали путь по девичьей щеке вниз, по нежной шейке, по ключице, уже залезли ей под кофточку, слегка, и еще можно было запросто прекратить все это безумие…

Но он не прекратил. Потому-что Катюшка, вначале застывшая, как фарфоровая кукла, вдруг прерывисто вздохнула, выгнулась, опираясь на его руку, а ее ладошки легли ему на грудь. И это его доконало. И его вторая рука сама, не спрашивая разрешения полезла под ее кофточку сзади, а кожа ее оказалась как горячий шелк, и вздрагивала под его пальцами, и удержаться от дальнейшего стало немыслимо.
Как кстати этот диванчик в мастерской, на нем отдыхают модели в перерывах между примерками, на нем валяется гениальный кутюрье с блокнотом и карандашом, на этом же диванчике он, Андрей Жданов, сегодня сидел рядом со своей невестой и, привычно обнимая Киру за плечи, обсуждал их свадьбу. А сейчас, непонятно с какой стати, он укладывает на этот диванчик девочку, на которую только пару минут назад смотрел, как на досадное недоразумение, и злился, что она так некстати притащилась со своими контрактами. А у ее кофточки застежка сзади, кто придумал такое издевательство, но ничего, он справится, женская одежда – его профессия. И профессионализм, как всегда, не подвел.

И Катюшка не подвела, он и представить такого не мог, чтобы эта скромница сама стянула с себя свои колготки с трусиками вместе, и при этом смотрела влажно, умоляюще, глаза ее с расширенными зрачками были бездонным омутом, в котором он тонул и выныривать не хотел. И она сама выгибалась и подставляла твердые ягодки сосков его губам, ее легкое частое дыхание было сладким, медовым, и внизу – мед, чему он уже и не удивился. Он пытался себя сдерживать, она все-таки маленькая рядом с ним, да где там, все барьеры рухнули, когда эта куколка обняла его спину и вцепилась пальчиками, да еще сама коленки развела пошире.  Никогда не был груб с женщинами, а сейчас – не сдержался, но девчонка только тихо ойкнула от резкого вторжения, и сразу же застонала, сладко, протяжно. Он-то хотел подольше, да похоже, он тут уже ничего не решал, и все закончилось слишком быстро, но от этого еще острее, так мучительно хорошо, что он чуть не придавил ее, сознание частично отключилось. До чего же узко, тесно у нее там, а сладкая невозможно…попробуй тут сдержись. Извернулся, рухнул на бок на узком диване, мертвой хваткой сжимая ее и пока восстанавливал дыхание, все пытался сообразить, а что же такого необычного произошло сейчас с ним… что-то определенно было не так, не как всегда…

Потом она тихонько зашевелилась, выскользнула из его рук, а он только смотрел, глаз не сводя, как она шустро крутит, поправляет измятую юбку, застегивает свою кофточку, ишь ты, гибкая какая, и нипочем, что застежка сзади неудобная, опыт, что ли? Да еще при этом таращилась круглыми глазами, как он застегивает молнию на брюках и ремень, с таким видом, а что это вы делаете, Андрей Палыч? Как вам не стыдно! Быстренько натянула свои колготки, посмотрела на него еще раз, как на ужас из ночного кошмара, мол, это не я! Я, Катюша Пушкарева, хорошая девочка, не могла вот так, со своим начальником! Вам показалось!

Он попытался ее удержать, чтобы приласкать, сказать, что ничего страшного, бывает, никто не узнает, не бойся…  но она убежала. И контракты забыла на столике у Милко.

А он остался, непонятно чем ошарашенный. Что за ерунда, по сравнению с тем, что бывало, этот эпизод – всего лишь небольшое пикантное недоразумение. Он Андрей Жданов, нагулявшийся, насытившийся вволю женским телом, а сейчас любящий и верный жених прекрасной Киры, которой добивался так долго. Какими вообще аргументами можно оправдать этот его срыв?

Аргументы? Только один, но железный. Девочка хотела. А еще, между прочим, милая скромная девочка, увы... а почему он от этого простого факта задергался, как ревнивый муж? Жданов, смотри на вещи реально, это просто статистика. Девственниц на всех не хватит. Это исчезающий вид, занесенный в Красную Книгу.  И в стенах Зималетто этот редкий вид не встречается. И вообще – ты ж не замуж ее брал, какие претензии? Но, черт бы его подрал, претензии – были. И злость была нешуточная, и мысли крутились в голове бредовые - когда, с кем? До Зималетто или уже здесь? Как она посмела? Часть рассудка, настроенная мыслить реально и позитивно – убеждала – да все отлично, случился ни к чему не обязывающий мимолетный секс, завтра сделаю вид, что ничего особенного и не было. И она, она тоже не подаст вида, что было что-то серьезное. А может, ей не впервой вот так? Позитивная часть рассудка успокаивала, призывала посмеяться над ситуацией, но другая часть этого же рассудка – свирепо грызла собственный мозг, одной мыслью - она где сейчас? А если она сейчас уже с другим?

Завела, как мальчишку, привыкла к быстрому сексу с такими же молодыми да ранними? В одежде, с ума сойти… И как успела только… а успела точно, у него стон ее сладкий, со всхлипами, до сих пор в ушах стоит, и судороги выдала характерные… надо посмотреть, не остался ли след от ее ноготков на спине, он их через рубашку чувствовал, как Кире такое объяснишь…

Входил в мастерскую довольный жизнью и собой, а вышел злой… да ладно, себе не ври, Жданов – голодный. Ни с того ни с сего дали попробовать невиданное лакомство, и только ноздри задрожали от аромата – забрали из-под носа, ошиблись, дескать, это за соседним столиком подаем, а вам – вот… что обычно кушаете.

С этой голодной злостью и пошел… к Кире. 

___________

Завтра он ее уволит… после того, как она себя вела, он обязательно ее уволит. С этими упадническими мыслями Катя ехала в троллейбусе, и бежала домой с остановки. Мамы дома не было, ах да, восьмое число, аврал, начисление зарплаты. Мама придет поздно, можно спокойно вымыться в ванне, ужинать необязательно, и лечь с книжкой. А сможет она читать сегодня? В ванне она вздрогнула, когда горячая вода накрыла соски, защипало, ничего себе, исцеловал… как будто ничего слаще не пробовал, наверно, он всегда такой с женщинами. Кольнула эта мысль, как иголкой, и захотелось заплакать.  Когда она завтра утром придет на работу, скорей всего, ее сразу пригласят в отдел кадров… и пусть. Она все равно ни о чем не будет жалеть!

Она не ждала, и не хотела ничего из того, что случилось... она уже свыклась с мыслью, что надо только дотерпеть, когда придет из отпуска Ветров, и закончится это мученье, видеть Жданова так близко каждый день. Говорить о делах, сидеть с ним рядом на совещаниях и переговорах. Закончится это мучительное счастье.  И через месяц он женится…

Как она могла позволить ему. А как бы она смогла не позволить?

Она никогда еще не была такой… распущенной. Тогда, раньше, она просто подчинялась, ей было… интересно. Сначала было всегда очень приятно, а потом – только последняя минутка, эти сладкие судороги, пульсация внутри, но это уже было не всегда. А сегодня… все совсем не так. Она как с ума сошла, ей стыдно не было нисколечко, она мечтала только об одном, чтоб он скорее наполнил ее собой… один раз, пусть только раз – отдать ему все, что у нее есть. Всю себя – и пропади все пропадом!

Но все эти мысли не могли затмить главную ноющую боль. Катя понимала, что сама все испортила.  И ее уволят, и она больше никогда не увидит Андрея. Ее сумасшедшая любовь так жестоко подшутила над ней. Она сама себя наказала, раньше она могла любить Жданова издали, не прикасаясь к нему. Теперь… да, она сама виновата во всем. Она потеряла все.  И с этой мыслью, наревевшись вдоволь, она уснула. 

___________

Утром мама была оживленной, необычно веселой. Встала раньше, чем обычно, сварила кофе, аромат донесся до Катиной комнаты и подействовал, как всегда. Катя подскочила и в одних трусиках и маечке на тоненьких бретельках понеслась на кухню. Пижамы и ночнушки она ненавидела и держала в дальнем ящике комода, да и от кого было прятаться, жили они с мамой вдвоем, сколько она себя помнила.

Мама в халатике, еще розовая со сна, растрепанная, как рыжая ведьмочка из сказки, чмокнула ее в щеку.

- Поздно легла вчера? Опять читала до двух ночи, козочка? Бледненькая ты… давай садись, бутерброд с сыром бери! И маслом намажь!

Какое масло, у Кати после постинора на целый день тошнота обеспечена. Хорошо еще, если голова не разболится. А пить пришлось, куда ж деваться. Пожарные таблетки. Забежала в круглосуточную аптеку по дороге домой, выдержала презрительно-понимающий взгляд немолодой аптекарши. Пожарные… от этого слова опять стало грустно…   Кофе! Кофе приведет ее в норму. От кофе не тошнит.

___________

Пришла на работу на полчаса раньше, может, ей стоит вещи собрать. Вчера не закончила проверку сметы расходов… не завышены ли среднерыночные цены поставщиком? Потом Жданов вызвал ее с докладом, потом… зачем она пошла за ним в мастерскую… зачем.

Звонок телефона показался резким и громче обычного. Просто нервы.

Внутренняя линия.

- Катя, ко мне зайдите. Захватите банковский баланс.

Откуда он знает, что она уже здесь?

Вошла в кабинет начальника спокойно, с достоинством. Поздоровались, положила перед ним папку.

Жданов молча смотрел на нее… на баланс ноль внимания. Она уже мурашками начала покрываться от этого взгляда. Да что он тянет, пусть говорит скорее – вы уволены. Она не заплачет, она ко всему готова. У него свадьба скоро…

- Катя, кто такой этот Денис? Вы с ним встречаетесь?

___________

Вот дурак так дурак. Вот ведь вылетело. Он же просто хотел спросить… а что он спросить-то у нее хотел? Да нет, он просто хотел посмотреть, как она поведет себя после вчерашнего, надо ли с ней эту тему поднимать, уговаривать, что, мол, забудем, Катенька? Ну с кем не бывает, это же ничего не значит? Просто будем считать, что ничего не было, хорошо?

Вместо этого… а она растерялась, похоже. Не знает, что сказать. Бледная сегодня, переживает, что ли? О чем? Непохоже, что для нее в новинку то, что вчера произошло.

- Катя, вы с кем-нибудь встречаетесь? У вас сейчас есть… мужчина? Что вы молчите, я непонятно спросил? Или не желаете со мной эту тему обсуждать? Действительно, с чего бы это?

Порозовела чуть-чуть. Ресницами хлопает, кукла чертова. Будет она говорить сегодня или собралась в молчанку до вечера играть?

Не выдержал роли важного начальника, выскочил из-за стола и к ней. Просто в глаза посмотреть. Посмотрел… а затем, не понял, как это произошло, а уже целует ее, вчера-то не успел. С трудом заставил себя оторваться. Что происходит? Возникшая вчера аномалия поведения сегодня грозит перейти в критическую? И как с этим бороться?

___________

- Доброго утра, граждане!

Малиновский. Как он подкрался, и вытаращился, чертяка, с восторгом, сразу все понял. Опыт, ничего не поделаешь.

- Здорово. Отчеты по продажам тащи. Сегодня девятое уже, забыл?

Тут и Катька пискнула дрожащим голосом. – Доброе утро, Роман Дмитрич. Андрей Палыч, я вам больше не нужна, могу идти?

- Идите, Катя. – Выскочила за дверь как ошпаренная.

Идите, Катя - передразнил Жданова Ромка.

- Таким замогильным тоном…   Жданчик, ты с ней навек сейчас простился? Дан приказ ему на запад, ей в другую сторону?

- Хорош ерничать. Ничего у меня с ней нет и не будет, понял?

- Да я же именно так и понял! Именно! Слухай, Андрей, а это ничего, оно как, расскажи? И когда успел, главное, вчера же – зуб даю, еще ничего и не было? А сегодня то… уже ничего!

- Все, закрыли тему. Отчеты тащи.

___________

Вот так, значит. Делаем вид, что ничего и не было. Мелочь какая, действительно, ну дала разок начальнику, под настроение. Не в первый раз такое вытворяет, точно.

А поцеловал ее, дрожит. Не нравится? Нет, так дело не пойдет. Со вчерашнего вечера одна мысль у Жданова в голове, про дела забыл, только Катька эта…  но выход есть. Разобраться с ней надо, спокойно, не спеша. С чувством, с толком, с расстановкой.  И – помутнение рассудка как рукой снимет, он в этом уверен. И будет работа, Кира, свадьба.

И сегодня же. А предлог он найдет. И забудь про быстрый секс, детка. Все будет так, как он хочет. Чтоб ты на всю жизнь запомнила.

___________

Сумасшествие заразно? Катя сидела за компьютером, тупо смотрела в ячейки эксель… цифры сошлись… хорошо. Баланс. Цифры сошлись еще десять минут назад. Они сразу сошлись, неточностей и ошибок не было. Как обычно, она ведь так аккуратна. Она умеет концентрироваться.

Зачем он поцеловал ее? Что теперь с ней будет. Одна мысль в голове постоянно, одна песенка. Все о нем и о нем. А Ярослав Борисыч из отпуска приедет только через две недели.  Две недели она еще замещает финдира и должна тесно общаться с президентом. Тесно… зажмурилась и так посидела немножко, потом головой потрясла… не думать об этом, нельзя.

А Малиновский так посмотрел утром. Физиономия была неподвижна, но в глазах черти плясали.  И не обычные танцы, а краковяк или жигу. Еще вчера было так просто и легко общаться, только деловые отношения, можно было смело смотреть в глаза всем… а сегодня… все рухнуло.

И все же, Жданов не уволил ее. Пока не уволил. Еще две недели до приезда Ветрова… видимо, все дело в этом.

___________

- Андрюша! – Кира влетает к нему в кабинет, как обычно солнечно улыбаясь, веселая, красивая… и так не вовремя. Жданов аж вздрогнул, хорошо, что чтение мыслей – это из области фантастики.

- Андрюша, ты не представляешь, что я купила в подарок!

- Кому?

- Как это кому? Мы идем на День Рождения, забыл? Ты заработался совсем, милый.  Вчера пришел такой замученный, нервный…  мы приглашены сегодня к моим, День Рождения Кристины, будут только свои, родители и мы. Ты рад?

О, как он рад. Но Кира принимает его сардоническую улыбку за чистую монету, а скрип зубов за выражение восторга.
Ничего, Жданов, терпение. Завтра. Завтра.

___________

Марина Пушкарева вернулась сегодня с работы приунывшая, что бывало с ней крайне редко. Расстраиваться из-за денег и прочего материального – ей несвойственно, но сегодня грустно стало. Бывает. Она всегда говорит себе и дочке – Катька, потеря денег есть самая мелкая неприятность из всех, возможных в этой жизни.

На премию можно не рассчитывать.  И по итогам года тоже не светит, предприятие переживает не лучшие времена. А так хотелось Катюшку приодеть, четвертый год ведь в старом пальтишке ходит. Квартплата астрономическая. Катькин выпускной их бюджет доконал, и занимать пришлось, но ведь немыслимо было лишить Катюшку выпускного бала! И платья… нет, все правильно. Выкрутимся.

Но пока еще финансы поют романсы. На работу обе с пересадкой добираются, деньги улетают только так. Катька уже пять месяцев работает, с двух зарплат рассчитались с долгами по квартире, кое-что в доме обновили. О себе Марина уже и не думает. Сегодня опять собирали на днюху, у нормировщицы праздник. Хорошо, когда коллектив дружный, и на дни рождения собирают деньги, и на похороны помогают. Но столько народу… каждую неделю поборы, и это еще минимум. Картошки поджарить на ужин? Катька утром бледная была, что-то неспокойно на душе…

___________

Ни разу за всю свою жизнь Марина не пожалела, что забеременела в шестнадцать лет. Глупая девчоночья влюбленность, одна-единственная встреча – и беременность.  Испугана была, это конечно, в ужасе была. Скандал в благородном семействе Пушкаревых был неотвратим, как гильотина над головой аристократки. Но жалеть, а чего доброго, допустить хоть мысль от ребенка избавиться – нет.
Понимала, что вся жизнь ее пойдет теперь по-иному. И скорее всего, несладко будет.  И пусть.

Катька была лучшее и самое прекрасное, что могло случиться в жизни Марины. Незаметная беременность, легкие роды… схватки начались ночью, в доме все спали. Марина сама вызвала себе скорую.  И уже через три с половиной часа услышала нежное мявканье. Как котенок, хотелось ей засмеяться… Марина оказалась единственной роженицей в ту ночь, акушерки не были уставшими, шутили, ласково подсмеивались над ней. Все было похоже…  на нежданный, невозможный праздник. Из привычного домашнего кошмара Марина вдруг попала в теплый, светлый и ласковый мир. Дежурила сама завотделением, но даже не подошла к столу, наблюдала за работой акушерки, стоя у подоконника, белый халат, руки на груди сложила. Отдыхала. Сказала – все бы так рожали. Хрестоматийные роды. А про Катьку сказала твердо и основательно – девочка хорошая. Девочка хорошая. Правильно сказала.

И почему-то никто в роддоме ни разу косо на Марину не посмотрел, наоборот, отнеслись к ней вполне доброжелательно. Как будто и не было слов всяких – потаскушка сопливая, девка гулящая… слова-то были, но все дома остались.  Акушерки смеялись, обсуждая в палате тему ранних родов.  И легче, и детки здоровее, и лактация у матери лучше. С точки зрения здоровья нации плохого ничего, но ведь комсомолки и спортсменки не должны рожать в семнадцать. А должны ходить строем, и лучше половых признаков не иметь вообще. 
Родители Марину не простили. Внучку не полюбили. Счастьем было, что через год бабушка оставила Марине свою квартиру. Двухкомнатную, старый жилфонд, жильцы поговаривали, что дом пойдет под снос, и всем дадут площадь в новостройках, но наступил кризис, и все так и осталось. А может, все это были просто разговоры, никто ведь ничего не знал толком. В этой квартире Катька и выросла.

___________

Росла сорванцом, с мальчишками во дворе водилась, с ними ей было интересней, чем с завистливыми, вечно ноющими девчонками. Вечно бегала со сбитыми коленками, поцарапанная и растрепанная, как маленькая ведьмочка. Рыженькая была, как белка, с возрастом кудряшки потемнели, но искорка осталась. Из одежды Катька предпочитала только джинсы да футболки посвободней, на ноги только кроссовки, девчачью глупую одежду презирала, туфли ненавидела. 

На дни рождения звала только мальчишек, Марина смехом давилась, подавая этой теплой компашке праздничный обед.

Сорванцом росла. Причем стадию гадкого утенка миновала, была девочка, и вдруг, без всякого перехода – преобразилась. Чудо свершилось в одночасье, Катька расчесала буйные кудри, Катька надела платье! И Марина улыбалась про себя, старалась виду не показывать, а до чего забавно было. Шли рядом, Катька ничего не замечала, а Марина прекрасно видела. Ей даже не надо было смотреть, чтобы видеть все эти прицельные мужские взгляды.

Раньше на нее, Марину, мужики шеи сворачивали, а теперь-то… ну дела.

Радовало, что Катька теперешних кавалеров, бывших товарищей по дворовому беспределу, ни во что не ставила. Строила по росту, и ходили они у нее строем.  И дрались из-за Катьки во дворе, а она только нос задирала еще больше.

А когда Катьке исполнилось шестнадцать, родители Марины вдруг решили сменить гнев на милость и пригласили их на лето к себе. К морю, тогда у них еще был маленький домик в Коктебеле, на окраине города.

И Марина с Катькой поехали. Лучше б не ездили!

___________

Витька и Катька в одном дворе выросли. Он ее помнил столько, сколько себя. Двор их дома был большой, заросший и уединенный. Два других дома на улице тоже выходили фасадами в их двор, и было в этом общем дворе очень много интересного. Заброшенный гараж, маленький домик трансформаторной подстанции, помойка, которую классно было поджигать. Поджигать и сразу прятаться, потому-что, как только дело шло на лад, и дым становился густым и вонючим, обязательно кто-то из соседей бежал с ведром и начинали орать. И почему-то все сразу показывали на Витьку с Генкой, хотя другие пацаны тоже помогали. А Катька так вообще спички приносила. Она была единственная нормальная девчонка во дворе. Все другие только и могли что ныть и бегать к мамочкам с доносами, а Катька была настоящая пацанка.

Когда им было по шесть лет, перед тем, как в первый класс пошли, Витька Катьку возненавидел лютой ненавистью. Долго ей простить не мог.

Они прыгали с крыши домика трансформаторной будки, домик был облезлый и просевший, а внизу мягкая земля. На боку будки сохранились большие буквы – ТП. Остальное уже писали и рисовали сами, и даже не совсем приличное, чем гордились особенно.
Катька первая с этой крыши прыгнула, смелая.  И потом больше всех прыгала, и другие пацаны тоже, и некоторые девчонки. А Витька не смог, хотя очень стыдно было. Снизу так просто казалось, а залазил на крышу – и все. Внутри от страха все сжималось, и не мог. Катька не смеялась, но он ее все равно ненавидел.

___________

Сегодня в Зималетто была принята на должность бренд-  и PR-менеджера Юлиана Виноградова.

- Молода, хороша, умна и весьма амбициозна. Тебе не по зубам. Не дорос, Ромио, до настоящей женщины.

Малиновский обиделся, что случалось с ним раз в полгода.

- Кто бы говорил. Сам бегаешь одуревший.  И где женщина? Девчонка всего лишь.

Всего лишь девчонка, с этим не поспоришь.

___________

Наконец-то, дождался, думал не доживет… довольный жизнью и собой, Жданов наконец заполучил эту Катьку к себе домой, попалась, не уйдешь…

И вот уже он шепчет ей все эти безумные слова, он же не думает так, просто под влиянием минуты, поцелуи сначала легкие и скользящие, потом все жарче, она стонет тихонько, она извивается, впивается пальцами в его плечи. Нет, моя хорошая, все будет медленно, тихо и нежно, я хочу выпить все твои стоны, и еще я хочу услышать твой крик сегодня… ты не забудешь эту ночь. Он нежными губами берет ее сосок, а второй тихонько катает между пальцами, Катюшка кусает губы, пожалуйста… попроси еще, милая… попроси меня… скажи мне, чего ты хочешь…  И не надо спешить, я тебе не позволю. Поцелуями спускается между ее грудей, ниже, по вздрагивающему животу, она сама раскрывается ему навстречу, ему остается только раскрыть нежными пальцами влажную розовую раковинку, я знаю, моя радость, как заставить тебя плакать от наслаждения, видишь ли, язык – тонкий инструмент, ювелирная работа, и вот она уже стонет по-другому, нет, подожди, ты опять торопишься. Тише, успокойся… и все заново. Губки, шея, грудь… твои грудки изумительны, я не видел таких прелестных, они умещаются в моих ладонях, а твердые соски как маленькие жемчужинки, он сосет их поочередно, и Катька опять не может сдержать стонов, она трепещет и бьется в его руках, но он неумолим. Все сначала, а ты как думала… ты не представляешь, до чего ты вкусная, в ее глазах изумление, он торжествует. Я ничего не хочу знать, сегодня ты только моя, и я заставлю тебя забыть все, что было до меня. Ее долгий прерывистый стон, вскрик, сладкая влага на нежной коже…  отдохни немножко.  И мы все начнем сначала…

- Андрей! Да проснись же! Андрей!!!  - Жданов подскакивает в постели, не понимая, что случилось. Где он? Да ничего и не случалось. Он с Кирой. Все в порядке, все буднично и прозаично, просто сон. Не было никакой Катьки, просто сон приснился. Не надо было этот фильм на ночь смотреть…

Заспанная Кира странно моргает на него, что случилось? Да не обращай внимания. Просто сон приснился, кошмар, Кирюшка, давай скорее спать дальше.

- Андрей, ты звал Катю? Какую Катю? Ты не хочешь ничего мне объяснить?

Нет, Жданов предпочитает уйти в глухую несознанку.

- Кира, давай спать. Кошмар просто приснился, я уже забыл. Никаких Кать не знаю и не видел.

Действительно кошмар. Кирочка, а ты молодец, вовремя его разбудила. Самое интересное впереди. Спать, продолжение следует…

___________

Тем летом, в Коктебеле, возможность примирения с родителями была так близка, так возможна.

Отец Марины подолгу общался со своей взрослой внучкой, и все больше приходил от нее в восторг. Острый ум, нестандартное мышление. Читала много, и ведь с разбором, не бессистемно, это видно сразу. А речь, а повадки какие у нее изысканные, маленькая аристократка. Гены… Склонности к гуманитарным наукам имеются, и к языкам тоже. Неплохой английский, и это при том, что учится в обыкновенной, в скобочках скажем, плебейской, школе! Ах, если бы это сокровище, да в школу с английским уклоном, а потом в языковую среду! И он, Пушкарев Валерий Сергеевич, вполне может все это устроить. Кандидат филологических наук, с огромным стажем преподавания в лучших вузах столицы. Еще остались знакомые в Москве, эти связи мы возродим, он сам поедет в столицу. Есть еще порох в пороховницах, и средства найдем. Внуки от старшей дочери, Наденьки, не так порадовали, как эта девочка Катя, нежданный подарок к 65-летию!

Семнадцать лет назад, испытав этот жуткий стресс, этот позор, Валерий Сергеевич понял, что ничего не понимает в женщинах. Его жена, с молодости послушная и преданная мужу, отменная домохозяйка и повариха, устраивала его целиком и полностью. Сына не получилось, ну что ж. Две дочери, из которых младшая, Марина, росла редкой умницей. Гениальный ребенок! В двенадцать лет стало ясно, что девочка имеет фотографическую память, природное чутье языка, талант к литературе. Ее стихи, записанные бисерным почерком в школьной тетрадке в косую линеечку, Пушкарев показывал коллегам. Талант, явный талант. Его дочь! От серенькой матери, знающей только свои кастрюли да пылесос, отличается как алмаз от графита. Причем редкая красавица. Жаль, что происхождение нельзя афишировать. Возможно, в будущем ситуация изменится. Сам факт наличия в его фамильном древе, как гордо говорил жене Валерий Сергеевич, одной из потомков дворянского рода, его бабки с материнской стороны, Александры Мошковой, объяснял многое. Да, кровь – не водица! Марина отличалась от сверстниц, коричневая школьная форма с черным фартучком сидела на ней по-иному, гордая осанка, а как царственно она могла взглянуть, и этот поворот изящной головки на стройной шее…   советская школа такое не в силах воспитать. Плебеи. Смольный институт был бы уместнее.

Тот взрыв ярости, животной, первобытной какой-то, Пушкарев не забыл. Когда его трясущаяся жена серыми губами, заикаясь, сообщила ему о беременности шестнадцатилетней дочери.

И о том, что предпринимать что-либо поздно. Лучший выход, если Марина закончит школу и получит аттестат, не афишируя своего положения. Со школой нужно договориться. Первая беременность, учитывая стройность и тонкую кость девочки… девочки!!! Заметна не будет до семи месяцев. До экзаменов.

Пушкарев не простил жене и дочери. Скрывали от него, до последнего. Ведь можно было успеть ликвидировать все это позорище.  И ведь знали, что на тот момент он приступил к плану докторской диссертации, исследование было косвенно связано с аналитикой семантики, очень актуальная тема, и перспективы успешной защиты в будущем были. Поскольку были давние дружеские связи, а также в результате нечаянной удачи появились и средства. Совершенно неожиданно приятный сюрприз преподнесла жена, получив и смиренно передав ему неплохое наследство от родственников. Приятно удивила. Как следствие, все мысли о том, что жена не соответствует его будущему статусу, да и возраст, они ведь одногодки… он отбросил сразу. Все останется как есть, жена – дома, молодая любовница – на снятой недорого квартирке. Все шло замечательно. Тем страшнее была новость. Какая там диссертация, да они убили его морально.
Конечно, дочь он и пальцем не тронул. Даже из дома не выгнал, хотя хотелось. Просто перестал общаться с обеими. Молча ел и спал дома, а жил и чувствовал в университете и на снятой квартире. Женщины там менялись раз в полгода, вот и вся разница. На старшую, Надежду, уже смотрел со страхом. Но старшая дочка страхов не оправдала, закончила литературоведческий и вышла замуж.

Все в прошлом. Эта Катя, похожая на юную Маринку, а ведь она и на него похожа… жена права. Брови, форма носа. Глаза чуть раскосые, в мать. Цвет кожи – изумление. Нежность и бархат. Шелковые завитки каштановых волос на висках. Голосок – теченье струй… чудесная девочка, такая невинность во взгляде, в движениях. И так умеет слушать и вникать. Вчера полтора часа, не сводя глаз с дедушки, буквально впитывала его рассуждения о лингвистическом символизме. И вопросы такие умненькие, дельные задает!

___________

На совете акционеров Катя сидела рядом с президентом. Так положено, в должностной инструкции записано, что раз ее непосредственный начальник находится в отпуске, мнение финансового департамента выражает она, Катя Пушкарева.  И все личное отставить, сейчас она будет делать доклад, а потом отвечать на вопросы акционеров.

Она сидит по левую руку от президента. По правую руку от него – его невеста. Кира Юрьевна в полный голос болтает с сестрой и арт-директором, этим странным Вукановичем. Говорят, он гений.  И еще Светлана сказала, что он гей. Прямо каламбур получился.

За огромным столом в конференц-зале столько людей. Старшие Воропаевы и Ждановы, младший Воропаев, невеста Жданова и ее сестра, руководители всех отделов и служб. Ни одного свободного места за столом, и перед всеми этими людьми… первой будет отчитываться она.

Кате нужно представить ее собственный доклад, знакомый до последней цифры. Акционеры –нефинансисты имеют право за цифрами видеть бизнес. Она ответит на все их вопросы, вежливо и доходчиво. Ничего же сложного! Но как страшно… или все оттого, что рядом он, а как вести себя с ним теперь, Катя не понимает. Из пламени в ледяную воду, и опять в пламя, снова и снова, вот что она чувствует все последние дни… после того вечера в мастерской. Лучше бы его не было…

Наверное, Жданов почувствовал, что она трясется как осиновый лист. Да уж, у нее даже кончики пальцев онемели от страха. Почуял, потому что вдруг повернулся к ней, под предлогом заданного вопроса по графе прибыль, и посмотрел ей в глаза… и вдруг все изменилось. Тепло-тепло стало Катьке от одного этого взгляда, пристального, горящего и чуть насмешливого взгляда карих глаз.  Тепло и больше не страшно. Ни капельки. 

___________

На следующий день Жданов сдался. Да просто терпение лопнуло.

- Катя, вы не забыли, что у нас назначены переговоры с поставщиками фурнитуры? Вы едете со мной.

И повез ее к себе домой. Просто включил режим - я начальник, сделал наглую морду, наплевал на все переговоры и на предельной скорости домой. Чертовы пробки. Катька косилась на него удивленно, но молчала. Еще больше удивилась, когда схватил ее за руку и повел в подъезд, а потом в квартиру. Внизу вежливо поздоровался с консьержкой, взял ключи. Катя тоже поздоровалась на всякий случай.

У двери в квартиру затормозила, посмотрела на него испуганно. Есть чего бояться, да? Жданов бесился уже не на шутку. Просто затолкал ее внутрь и дверь закрыл. Потом подошел и посмотрел в глаза…

Поняла. Ну дурочкой он ее никогда не считал, наоборот.

Растерялась, побледнела, аж веснушки ярче стали, видно, что язык проглотила, и не знает, что делать.  И неизвестно почему Жданов на месте застыл, никогда такого с ним не было. Ощущение вдруг странное пришло, что-то случилось, и сам не понял, отчего так сердце защемило. Что же он делает…

Да что он, совсем идиот. Зачем запугал девочку, смотрит такими глазами, вот-вот заплачет.

- Катенька, Катя… да ты что же, боишься меня… не надо, если ты не хочешь, мы просто уйдем сейчас, поедем…

- На переговоры?

- Я их отменил. Катя, сегодня я хочу говорить только с тобой. Все равно где. Да не бойся, даже не прикоснусь к тебе. Сейчас уйдем, да?
Вот же врет, и не краснеет. Сейчас уйдем, а сам руки к ней тянет. А она и не протестует…

Хотел ее просто поцеловать для начала, и отпустить. В ванную. Да где там, не прерывая поцелуя, руки сами действуют, одежда летит во все стороны, а Катька не помогает, дрожит только, прикрыв глаза, и уже пылает вся. Тихо, спокойно…

Какое там спокойно. Опять то же самое, медленные игры не про них сейчас, она горит, и сама льнет к нему, да что ж она творит… опять не сдержал напора. Только вздрогнула и застонала тихонько, а от ладошек ее искорки летят, у Жданова кожа горит, когда эти ладошки к нему прикасаются. Опять сумасшествие, сгорел как мальчишка, за пять минут.  И она…

Жданов свет оставил, специально, он всю неделю с ума сходил, какая она? Во сне снилась. Оказалась еще лучше, хороша нереально, феечка, а не девчонка.  Или просто он неадекватно к ней относится?

Отдышались, обнял уже тихо-тихо, едва касаясь… да что он, совсем дурак. Как можно с ней таким нахрапом, нежная маленькая девочка, сама с ним захотела. Голова кругом от ее запаха, горько-сладкая, совсем с ума сошел…

- Катя, ты зачем это сделала? – строго спросил, пряча улыбку. Она вскинулась. Подскочила, простыню натянула на грудь.

– Что сделала, Андрей Палыч?

Жданов онемел. Андрей Палыч? Рот открыл, опять закрыл.

- Ты зачем с ума меня свела? Что мы с тобой делать теперь будем, Катя? Зачем тебе сумасшедший начальник?

Катька смотрит странно… видимо обдумывает диагноз, прикидывает степень сумасшествия Жданова. А потом наконец улыбается, немного неуверенно. Наконец…  Неужели я дождался твоей улыбки? Он пытается стащить с нее простынку, она не отдает, но шелк такой скользкий. Ничего у тебя, Катька, не выйдет. Коленку поцеловал, тоже шелковая. Она вся шелковая, что за девочка…

- Катя, останься на всю ночь. Пожалуйста, останься.  – что с ним происходит? Он никогда женщин не просил остаться. Наоборот, а от некоторых чем скорее избавляешься, тем лучше.

___________

Да пропади все пропадом. Есть он, и есть она. Один только раз позволить себе сойти с ума, и всю жизнь она будет вспоминать. И благодарить судьбу за эту ночь.

- Да, Андрей Палыч. Мне надо позвонить… я сейчас.

Катя со своей скользкой простынкой и мобильником скрывается в ванную и закрывает дверь. Она сказала да! Она хочет остаться с ним сегодня. Она согласилась сразу, ему даже не пришлось ее уговаривать. Кому она звонит?

Жданов подскакивает как укушенный и мчится подслушивать.

- Мама, я не приду ночевать. Мама, помнишь, я тебе рассказывала, Денис, в параллельной группе учился? Да, мы встречаемся… я все расскажу завтра, мамочка, прости… до завтра!

Как холодной воды за шиворот. Аж в дрожь кинуло.  Нет, это уже слишком. Сейчас выйдет из ванной, и Жданов ее отправит вон отсюда!  Отправит… куда? К этому Денису?  Терпение…  так, воду включила…

- Мама, ну пожалуйста, не волнуйся! Ты ведь знаешь Дениса? Денис Востриков, он еще заходил к нам в субботу, мы в кино договаривались, но я передумала? Да, он. Прости. Со мной все нормально, все хорошо.

Жданов все это молча выслушал. Вот так просто, да? Мамочка, я ночевать не приду.  И со мной так все нормально, ну просто хорошо. Замолчала. Отчиталась, доченька? Жданов еле успел спрятаться за дверь ванной, когда бесстыжая Катька эту дверь наконец открыла…

Тихо ушел в зал. Походил, подышал. По методике самураев. Зубами поскрежетал, да и пошел к ней. Продолжать.

Нет, моя прелесть… вот теперь все будет медленно. Про мальчиков забудь.

      И пропади все пропадом, эта ночь - его. Все твои кавалеры, Катенька, идут лесом.

Сегодня он заставит ее забыть все, что было до него. Этой ночью она будет только с ним. 

Телефоны отключил. Кире что скажет – потом придумает, выкрутится, первый раз, что ли.

Завтра будет завтра.

___________

Ну вот, опять оно пришло, это несчастье. Опять Катька влюбилась.

Два года прошло, и жили спокойно и легко. Конечно, иллюзии строить глупо, но Марина так мечтала, Бога молила, чтоб у Катьки все хорошо было. Столько парней за ней бегают, и ведь никто ей не нравился. Если бы кто-то понравился, сразу бы рассказала все матери, домой бы привела. А если скрывает, что-то здесь не то… неужели с женатым связалась? Снаряд в одну воронку, девка в одну беду…

Два года назад, когда Катя только перешла на третий курс, Марина заметила, что дочка порхает и летает, а от сияния ее глаз даже бабуськи у подъезда начинают приседать и подскакивать на лавочке, как клавиши фортепьяно, и радоваться жизни. Мариночка, а дочка твоя какая красавица! Какая воспитанная девочка, умница, что, и учится хорошо? А мальчик-то у нее есть? В нашем дворе все ребята на твою Катюшеньку смотрят, шеи посвернули, а она ни с кем, мы бы тебе сразу сказали!

Конечно, она во дворе ни с кем. Она встретила своего Виталия в июне, где-то в окрестностях главного здания МГУ. Катька с одногруппниками на велосипедах катались всю весну, благо там прокат недорогой открыли неподалеку, и аллей хватало, хоть закатайся. Нанесло же Катьку. Рассказывала, что попала в грозу, гром был и молния, промокла, а Виталий помог велик до павильона довести и… повез девочку сушиться? Какие же дурочки эти молоденькие девчонки.

Катька ушла к нему замуж. Как Марина могла ее не пустить, разумную взрослую дочь. Да и сама поверила, что все хорошо. Это же Катька, солнышко, как можно не полюбить такую девочку. Но через неделю доченька вернулась. До смешного просто, жених-то оказался с приданым – с женой и ребенком, которые на пару дней раньше запланированного вернулись из дома отдыха. В лексиконе Кати не было слов такого рода, как – козел, урод моральный, не говоря уже о более подходящих этому Виталию определениях. Возможно, поэтому Катька почти ничего и не рассказывала. Пережили, забыли, перемелется – мука будет. И что на этот раз?

Денис? Марина знакома с Денисом. Обаятельный, улыбчивый парень. Спортсмен. Из обеспеченной семьи, но ничего экстраординарного. Они просто дружили, возможно Денис начал всерьез ухаживать за Катькой недавно? Глупости. Он начал бы ухаживать сей момент, как Катька ему позволила, Марина это увидела ясней некуда. Нет, тогда бы Катька привела его в гости, намекнула хотя бы о перемене в отношениях. Что-то здесь не то.

Марина по квартире мечется как раненая птица и все вспоминает, вспоминает… и рада бы забыть, да не получается.

___________

Ну вот и все. Праздник кончился. Суббота, можно было бы устроить выходной, да ведь Кира будет звонить, домогаться. Андрюша, а ты где? А почему ты там, а не тут со мной здесь? Слышится – не при мне. Как команда - к ноге.

Как же Жданову не хочется везти Катьку домой. Поехал через всю Москву. Под предлогом объезда пробок.

- Вы, Катерина Валерьевна, просто двуличная особа. Ой, Андрюшенька, ой! А через полчаса – я уже, нате вам, снова Андрей Палыч. Катя, не прокатит. Не строй из себя леди. Вы, Катенька, не настоящая леди.

- Прекратите, Андрей Палыч! – ах, как глаза засверкали. Кудряшки дыбом. А припаркуемся на пяток минут, темка уж больно назрела.

- Ах, так все-таки Андрей Палыч. Так вот, мы с вами остановились на том, Катя, что вы не леди, поскольку леди, как известно, не двигаются. Чего о вас я, извините, сказать не могу. Еще раз простите.

Вредная Катька только злобно фыркнула и метнула убивающий взгляд. Эх, а он надеялся, что драться полезет.

- Как же вы неоригинальны, Андрей Палыч! Классику почитывали? Много о себе воображаете!

Жданов не выдержал. Затрясся от смеха, неудержимого как лавина. Очки снял, положил на приборную панель, глаз не сводил с Катьки и хохотал.

- Да зови как хочешь! Хоть господин президент! Хоть товарищ Жданов! Мне без разницы!

Катенька, ты чудо. А выпустить из рук чудо – идиотом быть надо, а он, Жданов, отнюдь не идиот. Так, свихнулся слегонца.

___________

- Мама, ты простишь меня?

- Куда ж деваться. Ты взрослая. Только вот… Катя, кто он?

- Мамочка, мы работаем вместе.

- Катя, он… женат?

- Нет! Нет, как ты могла подумать, мама, пожалуйста, не надо… я расскажу все потом, ладно?

Катя прячется в свою маленькую комнатку, как улитка в раковину. Забирается под свой старенький мягкий плед, берет книжку, для виду. Взяла не глядя с полки, и это… Шефнер. Одна из любимых книг. Но читать невозможно, в голове мысли, перед закрытыми глазами картинки… воспоминания, слова и ощущения, шепот и дыхание, так живо и так реально, будто она все еще с ним рядом…

Эта ночь перевернула всю ее жизнь. Все ее представления. Оказывается, Катя ничегошеньки не знала о любви. Только думала, что знает.

Она расцветала в его руках, она не представляла, что такое возможно. Она хотела, она старалась, чтобы все было для него, только для него… но было все наоборот. Это он все делал только для нее… Почему? И откуда он знал, чего ей хочется, она же ни за что бы не призналась…

Все, что было с ней раньше, улетело из памяти, как уносятся жалкие сухие поломанные листья, когда налетит сильный ветер. Улетело навсегда. Он такой сильный, как он ухитряется быть таким бережным, таким нежным, и быть везде и сразу. Да нет же, все просто. Просто она сошла с ума. Он стал для нее всем, как сможет она жить без него…

А потом…

Он дразнил ее в машине. Ей не было обидно, ведь глаза его сияли таким счастьем. Пусть бы смеялся еще и еще, и смотрел вот так, не отрывая глаз, как будто хотел запомнить ее навсегда. Смотрел как в последний раз.

Вот как это бывает… как взрыв, как лавина, Катя не представляла, что можно испытать настолько сильные ощущения и вернуться… прекрасное сумасшествие…

Теперь Кате будет еще сложнее, еще невыносимее быть рядом со Ждановым. Еще невыносимее – но разве возможно подобное?
Что же теперь будет… как сможет она расстаться с ним.

___________

Душевная болезнь Жданова прогрессировала, медленно и верно.  Она прочно засела в организме и развивалась по своим законам, и плевать хотела на реципиента. Именно душевная. Этот вывод Жданов сделал сам, исходя из простых фактов. Катьку хотелось видеть рядом, хотелось постоянно ощущать ее присутствие. Еще мучила блажь затащить ее в ресторан и кормить, и наслаждаться удивлением на ее хорошенькой веснушчатой мордочке, наверняка девочка манной кашей завтракает, а про десерты французской кухни только в книжках читала. Само собой, не выпускать ее из постели хотелось тоже, но это как раз не удивляло. Удивлял и немного настораживал тот факт, что желание это не становилось менее острым, а наоборот, хотелось только Катьку, во все увеличивающейся дозе.  Раньше-то хотелось многих, и лучше в порядке случайного выбора, чтоб не лишать себя необходимого разнообразия и очарования сюрприза. Но и это было не самым пугающим.

Общение с Кирой превращалось в раздражающую обязанность, обузу. Как будто шел не к нежной невесте, а престарелую тетушку навестить, принести ей пирожное и с облегчением свалить до следующего визита.  И уже не в шутку грызло чувство вины, ведь Кира ничего не замечала! Занималась подготовкой свадьбы вместе с родителями, хвасталась изумительным свадебным платьем. О ужас, всерьез пыталась обсуждать венчание в церкви! То, что Жданов проводил все больше времени вне ее спальни, Кира не замечала, или же делала вид, что не замечает. Она доверяла ему!

Кира как-то сказала ему со смехом, что прекрасно понимает одну простую вещь – мужчина тоже человек.  И не обязан круглосуточно хотеть секса.  Иногда и поваляться у телевизора хочется, да мало ли чего хочется…  Кира разумная, милая и привлекательная женщина.

А у Жданова имелась совесть, вопреки всем установкам и убеждениям Малиновского, что совесть и сексуальная жизнь молодого мужика так же несовместимы, как мораль и политика, как этика и маркетинг, как целый презерватив и залет. Совесть у Жданова была в наличии, и эта совесть взывала к рассудку.

А рассудок намекал – Андрей Жданов, ты попал.

Любая зависимость настораживает, это качество здоровой психики. Зависимость, приведшая к болезни, звалась Катя, но желания лечиться не было.

Впервые Жданов засомневался в том, что продолжает пребывать в здравом уме, случилось в то утро, когда он без веских причин чуть не придушил своего закадычного друга и соратника. Всего лишь за невинный вопрос. Ромка поинтересовался, является ли физиономия Пушкаревой единственным ареалом таких миленьких золотистых веснушек, и, если нет, где у нее находятся остальные. Ромка исходя из собственной практики предполагал, где именно, но мимоходом захотел уточнить, опять же, чисто из спортивного интереса. Ответной реакции друга он не ожидал, готов не был и обиделся. Ни фига себе, Отелло рассвирепело.

Жданов тоже от себя не ожидал.

Ромка в легком испуге выдрался из удушающего захвата, откашлялся, поправил воротник рубашки, хотел смолчать, но не сумел.

- Жданчик, это любовь! Это она, я вижу по твоим глазам! Они у тебя как у носорога.

Жданов буркнул извиненье про плохое настроенье.

Надо было что-то решать. Счастливый день свадьбы приближался.

___________

Катя чувствовала странное раздвоение. Теперь она жила одновременно в двух реальностях. Насыщенный рабочий график, десятичасовой рабочий день, а порой приходилось задерживаться и еще дольше, но ее все это совершенно не напрягало. Никогда еще Кате не работалось так легко. Соображала она всегда быстро, мгновенно усваивала новую информацию, имела отличную память на числа. Вся необходимая отчетность просто сама выполнялась, легче легкого.  Так шутила Светлана, и головой качала в изумлении, вот это способности, никогда не видела, чтоб работали с такой скоростью! Катя, пожалей компьютер, финансовые функции эксельки за тобой не поспевают! Шутки шутками, но Катька действительно жила и работала на взлете.

И отдавала себе отчет, почему так происходит. Хоть и стыдно было.

Свой рабочий день Катя планировала по минутам. На каждый день у нее была составлена программа - ножницы, максимум и минимум. Исполнение было примерно посерединке.

Исполнение дневной программы не достигало максимума по той простой причине, что значительную часть рабочего дня Кати требовал в личное пользование президент. Переговоры, деловые обеды и ужины, подписание контрактов, а также огромное количество вопросов по анализу кредитных соглашений и тому подобное настоятельно требовало Катиного присутствия.

По всем вопросам теперь требовались серьезные и длительные консультации экономиста. Периодически пытавшийся сесть на хвост Малиновский получал от Жданова выразительный взгляд и намек в виде не менее выразительно сжатого кулака. Катя себя проклинала, но делала вид, что ничего этого не замечает. Тянуло к Жданову все больше, и это уже начинало ее пугать. Невозможно было отказать ему, когда он вдруг срывался от всех дел и тащил ее к себе домой. Никогда в жизни она не была так счастлива.  И так несчастна.

И все чаще они оказывались вдвоем.  И остановить это безумие никаких сил не было. Он был ей необходим. А она – ему.
 
___________

Катя ужасалась сама себе. Как легко приняла она эту роль - любовница начальника. Сама корректность, скромность и профессионализм в офисе, Катька превращалась в совершенно другое существо, как только дверь квартиры Жданова закрывалась за ними. Она уже начинала побаиваться сама себя.

Его квартира в восточном стиле. Нет, конечно в псевдовосточном. Шутка, розыгрыш. Вместо минимализма и пастели -  яркое шелковое постельное белье на кровати, от вида которой Катя долгое время краснела. Насмешка и вызов. Хозяин этой квартиры шутник, однако… и скорее всего, обманщик.

Катя думала, что пододеяльники бывают только из ситца. То есть она не думала о таких вещах вообще. Картины на стенах тоже восточные. Неплохие репродукции, волны, скалы и сосны. Очень и очень далеко от вкусов и интересов самой Катьки, но ей было все равно. Пусть бы там был хоть готский стиль, хоть смешное барокко, главное – там был он. И больше ничто не имело значения!

Любовь без привкуса греха, какая право чепуха…  жеманный, изломанный, неизвестно откуда взявшийся припев в голове издевался над Катькой, а ей было наплевать. Постель? Как же этого мало… Он необходим ей и в постели, и вне ее. Всегда.

Что толку есть себя поедом. Она будет с ним до конца, вот и все. А когда придет этот конец, она будет вспоминать, ведь в ее жизни никогда не повторится… столько нежности не бывает. Катя никого больше не сможет полюбить, она поняла и приняла эту горькую правду совершенно равнодушно. Да какая разница, что будет потом.

___________

Нет, Жданову придется жениться на Кире. Слишком все запущено, поломать такое можно только в комплекте с костями собственного черепа. А точно, может ему ногу сломать? Поваляется в гипсе, Кирочка будет нежно ухаживать, ей придется по душе роль прекрасной и жертвенной женщины. А Катька будет приходит раз в неделю навещать его, приносить яблоки и апельсины. В присутствии Киры поговорят о делах в Зималетто! Жданов угорал, представляя все это, даже отвлекся ненадолго от тяжелых дум…  Катькина постная рожица, поблекшие веснушки, влажный взгляд, робкая ручка протягивает ему яблоко…

Было дело, Кира долгое время интриговала его. Яркий фантик, а под ним ожидалось серьезное содержимое острого вкуса, могущее захватить желания надолго… но оказался еще один фантик. Загадкой она была лишь сама для себя.

На месте Андрея Жданова мог быть любой другой. Успешный предприниматель, лоск, обаяние и мужественность, тонкость и чувство юмора. Шаблонная характеристика, живым человеком и не пахнет, и не надо. Главное – ложится в клише, и ничего не торчит. А если чего высунет – быстренько обстругаем.

Ах как же я тебя люблю… Кира радует его этим откровением, а он слышит – я так люблю употреблять тебя по назначению… потребители. Фигуры в заданных позах, лица в профиль.

Жданов виноват перед Кирой. Да просто эта женитьба была уместна, эта женщина в меру волновала, в меру была удобна. Какая разница? Малиновский абсолютно прав, пара-тройка месяцев выдержки, необходимая политкорректность, и можно возвращаться к обычной жизни. С небольшой оглядкой, только и всего.

Да вот неохота что-то.

Осознание факта, что в этом мире есть другие области, другие чувства, сперва ввело Жданова в помутненное состояние сознания, настолько диким показалось это знание. А когда в башке просветлело, пришли мечты. О ласковых руках и любящем взгляде женщины… женщины, с которой можно быть самим собой. Таким, как есть.

___________

Да нет у нее никакого опыта. Жданов просто воскрес, когда дошло. Нету никакого опыта у Катюшки, он перепутал малость. Понимание играло в крови, бешеным счастьем бурлило. Дурак ты, Жданов, по себе не суди, как говорится.  Катюшкину весеннюю страсть принял за изощренность в сексе, ну кретин. За что ему такое счастье…

И спрашивать не стал, что было у нее раньше. Дергало, конечно, но сдержался. Может быть, потом расспросит, когда она совсем к нему привыкнет. Чтоб расставаться с ней, такие мысли у него испарились давно, теперь стоял ребром вопрос, как ее удержать. Ситуация-то была патовая.

Странные мысли приходили в голову. Жить с одной-единственной женщиной, еще недавно он искренне соглашался с Малиновским, что страшнее такой перспективы только инвалидная коляска.
Это жить без Катьки – душевная инвалидность. Беспредел.
___________

Свадьба – дело решенное, осознанная необходимость, Жданов священную миссию исполнит и вернется.

А Катя, она должна понять его. С ее умом, ее способностью отбрасывать шелуху стереотипов и видеть главное. Она же знает, что нужна ему, она подождет.

Правда, мысль о свадебном путешествии и медовом месяце с Кирой вызывала уже легкую тошноту. Но нет смысла обсуждать с Кирой что-либо, она все решила, сценарий одобрен семьей, все знакомые испытают жестокий стресс от зависти. Будет все шикарно, и кукла Кен под кодовым названием Андрей Жданов послушно дожидается в коробочке с бантиком.

___________

Тянуть дальше было опасно, и Жданов скрепя сердце решился на разговор.

- Катя, послушай меня. Не отпущу, пока не выслушаешь. Я связан обязательствами перед семьей, перед двумя семьями. Наш брак с Кирой необходим и решен давно. Это соглашение между нашими семьями, капитал не должен попасть в чужие руки. Мне тебе объяснять?

Это неважно. Это не главное. Я люблю тебя. Тебя. Я женюсь на Кире потому, что она – Воропаева. Это единственное, что я сделаю для семьи. Но я не буду жить с ней, только свадьба, только формальность, Катя!

Сжимал ее в руках, и чувствовал, как Катька умирает, уходит с каждым его словом. Но сказать было необходимо.  И поэтому Жданов продолжал говорить.

- Я сниму квартиру. Или куплю, неважно. Ты уйдешь из Зималетто, временно, пока страсти не утихнут. Это нужно сделать, Катя, ты не выдержишь все, что тебе могут устроить родители и Кира. Я не допущу этого.

Помертвевшая, застывшая, Катя старалась не слушать, ей все было понятно. Не слышать. Она прислушивалась к стуку его сердца, свое она тоже не слышала. Возможно, ее сердце уже не билось. Что за глупости у нее в голове. А он все говорит и говорит…

- Отпусти меня.

Жданов оцепенел. Он понял, что означает это – отпусти. Понял, но уточнить было необходимо.

- Убрать руки, Катя? Или позволить тебе уйти из моей жизни? Чего ты хочешь?

- Уйти.

Он медленно разжал руки, не чувствуя их. Она так и уйдет?

- Если бы ты меня любила, Катя…

Катька обернулась так резко, как будто собиралась его ударить. Не ударила, конечно. Добила словами. Тоном, которым сказала эти простые слова.

- Я люблю вас, Андрей Палыч.

И больше не взглянула на него, и ушла. А он остался стоять, опустив руки и сжав кулаки от злости на себя, свое бессилие, косноязычие и свою тупость.

___________

В то лето, когда Кате пошел двадцать первый год, ее постигло самое страшное разочарование в ее молодой жизни. Цена мужской любви оказалась копейка в день базарный. Ничто.

Она встретила его в грозу на бульваре, недалеко от главного здания МГУ. Ливень хлынул неожиданно, когда Катя брала велосипед в пункте проката, ничто еще не предвещало грозы. Промокла Катька в момент, на ней были шорты и майка. Не заметила, откуда взялся невысокий крепкий парень, и вздрогнула, когда он накинул на нее куртку.

- Девушка, простынете! Не прощу себе, если проеду мимо!

Катька подумала немножко и решила не отказываться от теплой куртки. Спрятались от ливня под навесом велосипедного павильона. Разговорились, познакомились. Нового знакомого звали Виталием, он проезжал мимо и увидел прелестную девушку под дождем, и так далее и тому подобное. О да, посмотреть было на что. Мокрая майка на голое тело ничего не могла скрыть. Катя же не на дискотеку пришла, а покататься.  Но Виталий смотрел с восхищением в ее глаза, а не на грудь. Так ей казалось.  И от этого взгляда ощутимо теплело внутри. Да, он ей понравился сразу, и очень. Веселый, раскованный. Занимался мебельным бизнесом, золотые руки, подвешенный язык…  У него были прозрачные глаза, большие загорелые кисти рук. Движение, которым он отбрасывал волосы со лба, и эти пряди выгоревших волос, наверное, много времени проводит на солнце…

Катька и сама не заметила, как слово за слово, а уже сидела в его машине.

Ей двадцать лет стукнуло, чего ждать, чего бояться. Он понравился ей, даже очень… никто из сокурсников не вызывал такого смятения чувств. И он был старше ее, взрослый ответственный мужчина.

В постели вертел ее как куклу, часто причинял боль, но Катька терпела. Она ведь настоящая женщина, потерпеть ради любви сможет. Было любопытно и ново, и возможно, льстило самолюбию, она, Катька - знойная женщина, способная вызвать дикую страсть. Вот эти мысли вызывали саднящие приступы стыда впоследствии, когда отупение сошло и Катька стала разбирать случившееся по пунктам. Но как было, так было. Уже не исправишь.

Прожила замужем целых пять дней. Успевала готовиться к экзаменам, бегать на консультации, и со страстью заниматься домашним хозяйством. Готовила, старалась, показывала хозяйственную сноровку. Отмыла и отскоблила слегка запущенную квартиру. Была бы чуть поопытней, сразу бы поняла, в чем тут дело. Квартирка-то не убиралась две недели. Катькины вещи так и остались неразобранными из дорожной сумки, Виталий что-то мямлил про переезд, что жить они будут не в этой халупе, это только временно. Катя на все странности закрывала глаза. Она любит и верит, иначе она отношений не представляла.

А вот насчет любви… да, он ее волновал, это несомненно.  В первый же день, когда он привез ее к себе, в мокрой майке, и принес ей толстое полотенце, а через минуту уже обнимал в этом полотенце, Катя почувствовала в себе это смятение. Смятение и жар.

На шестой день, когда Катька поспешно мыла посуду после завтрака, ей нужно было бежать в универ, в дверь позвонили.

Самое страшное было… даже не стыд. Стыдно было, конечно, но этот стыд был такого рода, как если бы Катька при всех поскользнулась и шмякнулась в грязную лужу. Ей врали, ее использовали, откуда ей было знать об этом. Не она первая, не она последняя. Запертая комната в квартире, как в сказке о синей бороде, но Катька и не стремилась туда заглядывать. О, там просто ремонт, детка! Видимо, туда предприимчивый Катькин любовник сгрузил вещи жены. Спустя некоторое время она припомнила, как странно он себя вел порой, прятал глаза и забывал ответить на простой вопрос…

Его жена приехала из подмосковного дома отдыха немного раньше, чем он рассчитывал, и не посчитала нужным его предупредить.
Не стыд был самым страшным, а то, что Катя ясно увидела в усталых глазах женщины, вошедшей в комнату.

Жалость, смешанная с легким презрением. Жалость.

Женщина была не одна, с ней был мальчик лет шести.

Катька потом не могла вспомнить, как ехала домой. Помнила, что кричала в прихожей Виталию. Ничего особенного, в ее лексиконе ни единого непечатного слова не было. А жаль.

Виталий ее в покое не оставил, приезжал к ней домой еще три раза. Пытался что-то врать, объяснять. Он снял квартиру для них, он разведется с женой… это было мерзко. В последнюю их встречу, когда Виталий подкараулил Катю у подъезда и пытался хватать ее руками, и требовать от нее чего-то, их беседа была кое-кем замечена. Бывшие Катькины друзья по дворовому хулиганству подошли и ситуацию урегулировали в момент. Витька всегда Катю понимал с полуслова, друг детства все-таки.

Виталий хоть и был парнем неслабым, но предпочел ретироваться.  И Катя больше его не видела, и не жалела об этом. Сдавала сессию, старалась забыть все случившееся как страшный сон. Бывают же кошмары.

Катя тогда поняла, что верить нельзя.  И еще – что уходить надо вовремя. 

___________

Просто быть рядом с Андреем Ждановым. Это и было счастье, и грешно ждать и просить еще. В их задаче два неизвестных? Решать придется ей. Андрей Палыч, увы, в математике не силен…

Она не думала, что любовь – это так просто.  Просто если любишь – отпусти.

Она не собирается создавать ему лишние проблемы. Есть чувства, а есть долг.

Сердце и разум.

А слезы – вода.

___________

Свое кредо Катька высказала Жданову у себя дома, на следующий же день. Договорить было необходимо, и Жданов повез ее после работы домой и зашел за ней в квартиру. Катя не спорила, все равно ей с ним не справиться.

Это был императив. Категорический до зубовного скрежета. Жданов заставил себя весь этот девчачий бред выслушать. Ее что, воспитали в монастыре? Абсурд на грани фола. Катька и монастырь. Декамерон ходячий.

Так вот, изволите ли видеть, между ними пропасть, оказывается.  Социальная и экономическая. Ах да, и финансовая тоже. Они должны расстаться, поскольку его обязательства перед семьей и невестой главнее, чем чувства. Он первый так сказал, значит так и будет. Он прав. В том, что между ними случилось, Катька винит только себя. Она не должна была позволять ему…

На этом месте рот он ей закрыл, да и основная линия уже прозвучала, и позволить ей развивать свою мысль -  это дураком быть надо. Выводы уже на поверхности.

Они расстаются для того, чтобы дать возможность семьям учредителей и любящей невесте использовать его, Жданова, как можно более полно.  Использовать в полной мере, во все дырки. Это его предназначение и смысл его жизни, который он должен принять как мужчина. Это его долг, по-простому. А влюбился как сумасшедший в Катьку, потому-что по натуре падок на сладкое и неустойчив морально, но этого бы не случилось, если б она не позволила. Виновата она, а он – так, поддался по слабости.  И теперь между ними все кончено, потому что так надо.

___________

-Да? Это ты так решила, умница? За себя и за меня заодно?

Жданов злился непонятно на кого больше, на себя или на нее, эту окостеневшую в своей правоте, ну такую правильную пионерку, за кого она его держит – за дешевку? Андрей Жданов – дешевка, за деньги продаст что угодно и кого угодно! А за большие деньги сам принесет на блюдечке. Пропасть, видите ли, социальная, да мозги набекрень у тебя, вот что! Гордости чересчур много!

- Катя, а ты хорошо подумала?  - тихо и медленно спрашивал Катьку Жданов.  И не замечал, что простой вопрос этот задает ей подряд вот уже раз десять, и другие вопросы такого же плана аналогично.

Но упрямая девчонка только головой мотала, зажмурившись, а на ресницах слезы дрожали, и вся тряслась, и видно было, что до полноценной истерики тут уже недолго осталось.  Но молчит, все молчит, дрянь такая, обет молчания дала? А как насчет обета целомудрия, слабо?

Ну и пошла к черту. Решил уйти гордо и спокойно, как подобает мужику, которого отвергли. И кто отверг, вот эта пигалица? Смеху подобно! Что она возомнила о себе, голодранка, верно мать сказала. Да если бы ей не повезло сразу после выпуска к нему на фирму устроится, сидела бы сейчас в коммерческом банке за копейки, и без шансов на карьеру. Да еще с руководителем, который за каждую премию на минет рассчитывал, и это в лучшем случае. Что за бред у него в голове… Жданов к ней по-человечески, ничего бы не пожалел, ни денег, ни… а она… вот и оставайся со своей гордостью, будешь еще локти кусать, да поздно будет!

- Значит, все, Катенька? Вот и отлично!

Хлопнул дверью и помчался по лестнице вниз, не оглядываясь. Но что-то щелкнуло в голове… а где хлопок дверью-то? Жданов притормозил на последней ступеньке, обернулся и застыл. Дверь не хлопнула по той простой причине, что повисла на одной петле.

А еще из-за перекошенной двери Жданов, не менее перекошенный от не желающей стихать ярости, услышал отчаянные рыдания. И, не успев ничего подумать, уже взлетел по лестнице прямиком на исходный рубеж. И несчастная дверь, и так уже пострадавшая от людской любви и ненависти, подверглась очередному жестокому стрессу.

Добив дверь, Жданов рванулся к своей мелкой, рыжей, упрямой, прелестной дурочке, чтобы прижать к себе, утешить, но невозможная Катька, оказывается, и не думала плакать. Она смеялась. Смеялась, прижав ладошки к лицу, потом хохотала уже вполне истерически, потом тихо всхлипывала, обняв Жданова за шею, потом не спорила и не задвигала аргументы против, когда он целовал ее.

Потом не протестовала, чтобы он остался с ней на ночь. Притихла, забыла все свои доводы, а с трудом поднявшийся на костыли категорический императив был отправлен пинком за многострадальную дверь. Да ведь был неоспоримый аргумент за то, чтоб не выпускать Жданова из квартиры – как же ей одной оставаться, он дверь вынес с петлями, вот пусть сам и охраняет.

Охранял пламенно, старательно и не жалея сил, уснули только под утро.

Марина пришла утром, схватилась за сердце при виде входной двери, но тут же получила повторный шок – звонкий Катькин щебет из квартиры. И не менее счастливый и довольный мужской голос…

___________

А они и не смутились, эти молодые нахалы.

Катюшка летала по кухне, мамочку чаем напоила, оладышками накормила, с гостем познакомила. Гость оказался ни много ни мало президентом компании, в которой ее Катька работает. Ой, ну ничего хорошего из этого не выйдет… у Марины на сердце кошки заскребли, но виду не подала. Поговорили немного, потом наглый Жданов отправил Катюшку на работу, видимо, чтобы не светиться совместным отсутствием, а сам принялся названивать по установке входной двери, срочный заказ, стоимость не имеет значения, замерщик уже выехал, так пусть поторопится.

Привык командовать, сразу видно. 

___________

Жданов смотрел на мать Катерины уже невежливо долго и пристально…  и похожа и нет…

Это ж Катька такой будет через лет пятнадцать? Ничего не скажешь. Взглядом профессионала в момент заценил, несмотря на скрывающую фигуру одежду. Достаточно движения в повороте, и как руки подняла, доставая чашки из обшарпанного буфета. Старенькая юбка, слегка растянутая кофточка явно домашней вязки. Про таких женщин говорят – тонкая, звонкая. Рыжая ведьма, и глаза слегка раскосые. Посмеялся про себя, если бы твоя дочка с ума не свела, сейчас бы грозило в тебя влюбиться. Сколько ей лет, под сорок должно быть? Не верится.

- Марина Валерьевна, ваше отчество… это совпадение?

- Нет. Я записала в метрике дочери имя своего отца. Поскольку отца Кати в нашей жизни не было.

Ну понятно. Грех твоей нежной юности. Ничего так грешок получился, цепляет за живое. Эх, вот бы Катька залетела… никуда б не делась тогда. Но для этого она продвинутая слишком, зараза.

- Марина Валерьевна, я ходил в самую обычную школу, был самым обычным шалопаем. Потом в технологическом учился.  И только потом отец меня в Лондон отправил, в колледж дизайна. Но я оттуда вылетел в первый же год. Социальная пропасть между нами не так и глубока. Если с разбегу, не страшно.

Жданов уже смеялся в открытую. Марина только летуче улыбнулась.

Установка входной двери шла полным ходом. Марина подошла, посмотрела… слишком роскошно для квартиры, не видевшей ремонта много лет. Выглядит просто нелепо. Но говорить об этом не стала, зачем.

Все купить можете, молодой человек…  Раздражение и горькая, как невыплаканные слезы, грусть пришли так быстро, будто ждали, притаившись за углом.  Вот этот лощеный красавец – может забрать ее Катьку. И надолго? Социальное неравенство. Да есть оно, есть, и последствия имеет, чтоб вы там себе ни воображали. Один упрек, даже тень упрека -  и Катька моя отвернется от тебя, со сжатыми зубами и очередной раной на сердце. За что все это нам, девочка моя…

- Марина Валерьевна, мне тридцать лет. Не привлекался, не состоял, не был. Чтоб там вам Катя обо мне ни рассказывала… а она хоть что-то говорила?

- Нет. Почти нет.

Плохо дело. Жданов виду не показал, но внутренне спекся. Его нету как элемента. А он тут как кретин Катькиной мамаше чуть не в зятья набивается, глазки строит, понравится хочет. А яблочко от яблони, как известно… понятно, в кого Катька такая выдрыга. Гордые они, бедные, да честные. Честно даем, пока хотим, а расхотели – пошел вон.

- Так вот. У меня к Катерине серьезно, и я отступать не собираюсь. Ситуация семейная у меня сложная, да, но все решаемо.  И я этим занимаюсь.

Марина вежливо молчала. Но гость понял, что задерживать его не собираются. Сказал пару слов монтажникам, что заканчивали работу, и попрощался.

Но и Марине сказал еще парочку слов, с вызовом.

- Хотите или нет, я вашу дочь люблю.  И не отстану, не ждите.

Посмотрим, как ты запоешь, когда за тебя твои родители по-деловому возьмутся. Что такое скандал в благородном семействе, Марина на своей шкуре узнала.  Всю жизнь помнит.

___________

Уже давно прошло то время, когда работники автозавода, да и клиенты, заглядывали в бухгалтерию якобы по делу, а на самом деле, чтоб только посмотреть на Марину Пушкареву. И неважно, что она всех посылала лесом, от этого еще активнее лезли. Одевалась – скромность на грани нищеты. Если совсем нечего надеть, всегда выручит прямая серая юбочка да черная водолазка. А летом платья да сарафаны из хлопка. Выручала подружка, Инка, у нее неплохо получалось пошить легкое платье или блузку, хотя нигде и не училась. А из остатков и Катьке сарафанчик выкраивали. Разглядывали на улицах, что дамы носят, могли с Маринкой схулиганить, зайти в дорогой магазин готовой одежды и слизать фасончик там.

Еще вместе возились на старенькой даче, доставшейся Инке от родителей, выращивали что уродится, зелень, огурчики. Когда Катька была маленькая, для нее был праздник, когда мать забирала ее из группы и они ехали на дачу к Инне. Никаких теть, договор был звать подружку мамы Инкой. Собирали смородину, малину, иногда варенье варили. Катька детский сад ненавидела, особенной жуткой ненавистью сонный час. Ни малейшего насилия над своей личностью не терпела. Потом в школе с уроков сбегала, домашние задания с пятого класса не делала. Перед уроком, на перемене, быстро-быстро пробегала глазами страничку учебника, и так же моментально письменные строчила. Если б не была такой независимой и умела прогибаться, золотую медаль с ее способностями имела б как нечего делать. Но Марина никогда от Катьки ничего не требовала.  И не воспитывала, зачем такое золото портить. Дочка училась на пятерки, дома чистоту наводила страстно, лучше матери, никаких глупостей вроде курения или обжиманий с мальчиками. Да уж, никаких глупостей. Серьезная девушка все проделала серьезно и основательно.  Но это уже другая тема.

___________

Один ключ от новой входной двери Жданов забрал с собой. Для Катеньки, а вернее для того, чтоб был повод строптивицу вызвать к себе.
- Катя, ко мне зайдите. Захватите… а что с налоговой отчетностью? И данные по контрагентам.

Катьку цапнул, как только вошла, ждал у двери кабинета, бумажки выдернул из рук и кинул подальше, дверь закрыл поплотнее. Ключ получишь в обмен. На поцелуй. Назовешь Андрей Палычем, бартер другой будет. После проведенной вместе ночи и утра с Катькиными оладьями все внутри пело. Все проблемы, Катька, пустяк, нам ли бояться! Так тебе нужен ключик? Целуй меня, Кэт!

___________

- Я думаю, Греция! Хотя, как вариант… 

Кристина Юрьевна проглотила продолжение фразы. Сестрички Воропаевы небрежно, как в свою гостиную, собирались войти в президентский кабинет… но остановились, замолчали…

И обе застыли на пороге.  Их можно было понять. Спешить на выход необходимости не было, они никому не помешали.

Безукоризненный жених Киры Воропаевой не заметил прихода невесты, это было очевидно и абсолютно обоснованно, поскольку президент был занят весь полностью. Он целовал Пушкареву. Руки президента были заняты лихорадочными блужданиями по спине Пушкаревой, от лопаток до ягодиц, на которых и проводили большую часть времени, рот был занят ртом Пушкаревой, который президент, похоже, стремился высосать, так он впился в нее. После подобных поцелуев, да без релаксации, возможность продолжения выполнения должностных обязанностей исключена, сомневаться в этом бессмысленно.

Поэтому Кира просто молча дернула сестру за руку и вытянула ее из кабинета жениха.

Что-то ей подсказало, вмешиваться не надо…  а унижение и обида уже жгли, и пересохло во рту, и заломило в висках… 

Она отомстит этой твари. Как посмела эта голодранка, эта тихушница, протянуть свои ручонки к жениху Киры. Слезами умоется… а может, кровью? Это решит она, Кира. Рассмотрит все варианты. А Андрей никуда не денется, приползет к ней на коленях. Контрольный пакет у Воропаевых, не забыли, господа семейка жениха? Забыли – так напомним!

Эхо от яростных рыданий Киры Юрьевны разносилось далеко, и странно, что никто не услышал. Просто в коридоре в тот момент не было людей, а двоим, находящимся в кабинете президента по-прежнему было не до эха.  Им не было никакого дела до всяких там волн и их отражений от предметов.

___________

- Кира, нам нужно поговорить.

Как ты смеешь, Жданов, быть таким… уверенным, таким спокойным.  И первым говорить слова, которые должна сказать она, Кира! Кира приготовила и другие слова для Андрея Жданова. Она вдумчиво и старательно составляла сценарий разговора, но… текст не пригодился.

То, что говорит Жданов, приводит Киру в ужас. Это кошмар, этого быть не может… омерзительная сцена, увиденная несколько часов назад, ничто по сравнению с его словами. Отменить свадьбу? Не делать ошибку?

- Андрей, глупо ломать все из-за минутной прихоти! Да что она такое, эта Пушкарева! Выскочка, да если бы ей не повезло устроиться в Зималетто, сейчас сидела бы в какой-нибудь бухгалтерии! Этих экономистов в Москве как нерезаных собак!
Хорошо. Давай сделаем вид, что ничего не случилось. Убери ее из Зималетто, квартиру ей сними, мне тебя учить? А потом, когда ты наиграешься, ты благодарить меня будешь!

Он не понимает, как будто она говорит на другом языке!  Так значит, нет? Все ее старания, все ее терпение для него ничего не значат!

-  Если это важно, мы объясним, что ты передумала. Это ты, а не я расторгаешь помолвку. Все что пожелаешь, Кирюша, я согласен поддержать любую версию. Кира, признайся, ведь ты меня не любишь. Просто мы были удобны друг для друга. Если бы ты любила меня, ты бы никогда не предложила… 

Она не дает ему договорить.

- Я любила тебя и люблю! И не рассчитывай моими руками отменить свадьбу! Я не позволю, слышишь!

- Андрей, родители столько вложили в нашу свадьбу! Мое платье уже готово!

Что она говорит… все не то…

- Андрей, ты отдаешь себе отчет в том, что разрыв помолвки фактически означает раздел Зималетто между нашими семьями? А поскольку контрольный пакет акций у нас, то вы, Ждановы… можешь готовить дела к передаче, Сашка возьмет руководство Зималетто!

Вот! Теперь его проняло! Кира молодец, она нашла нужные слова, она еще покажет, кто здесь решает…  Андрей молчит. Почему он молчит? Почему смотрит на нее как на пустое место?

Кира берет себя в руки. Берет в буквальном смысле, она обхватывает руками плечи, ее морозит.

Все не то… она не то хотела сказать. Она хотела сказать, что привыкла к нему. Что не может без него, не представляет на его месте другого мужчину. Эта мысль о другом – ужасна. А правда – горька и печальна. Кира не хочет этой правды, это страшный сон, она сейчас зажмурится крепко-крепко, а когда откроет глаза, все станет хорошо, все станет как раньше.

Он что, так и уйдет сейчас?

Значит – война! Ты еще пожалеешь, Жданов, и в следующий раз ты приползешь на коленях.